Текст книги "Сердце Луминара (СИ)"

Автор книги: Ния Рабин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

Сердце Луминара

Пролог

Храм Луминара, возвышающийся над облаками, был тих. Две луны, серебристая и золотая, лили свой свет на алтарь, где покоилось Сердце Луминара – кристалл, пульсирующий жизнью. Его грани переливались, словно вбирая в себя свет звёзд, а узоры на поверхности напоминали карту забытых миров. Жрецы, облачённые в белые балахоны, давно покинули святилище, оставив артефакт под охраной древних заклятий.

Но заклятия не сработали.

Тень скользнула между колонн, бесшумная, как дыхание ночи. Она остановилась у алтаря, и на мгновение свет кристалла погас, будто в страхе. Рука в чёрной перчатке протянулась к Сердцу Луминара, и в тот же миг воздух наполнился гулом, похожим на стон.

– Ты уверен, что это единственный способ? – прошептал женский голос, лёгкий, как шелест листьев.

Тень не ответила. Кристалл, холодный и тяжёлый, оказался в её руках. Узоры на его поверхности вспыхнули кроваво-алым, а затем потухли.

– Они обречены без него, – наконец прозвучал ответ, низкий и горький.

Голос умолк, и только ветер, ворвавшийся в храм, пронёс по залу шёпот: «Пророчество начнётся…»

На алтаре, где секунду назад лежал кристалл, материализовался свиток. Он развернулся сам, и буквы, выжженные чёрным пламенем, вывели строки:

"Когда Луминар погрузится во тьму,

И дети не будут рождаться ему…"

Тень исчезла так же бесшумно, как и появилась. Кристалл, теперь тусклый и безжизненный, был унесён в неизвестность.

А в Луминаре в ту ночь погасли священные огни храмов. Жрецы, сбежавшиеся к алтарю, нашли лишь свиток и пепел. Через девять месяцев перестали рождаться девочки. Через век замолчал плач младенцев. И тогда Луминар понял – он обречён.

Если только пророчество не сбудется.

Глава 1
Однажды в библиотеке

Мой будильник снова орал как проклятый. Карканье цифровой вороны разрывало сон, и я, не открывая глаз, шарпала рукой по тумбочке, пока не нащупала телефон. Ударом пальца заткнула эту назойливую птицу, зевнула и потянулась. Одеяло цеплялось за ноги, будто не хотело отпускать.

– Ты бы окно закрыла вчера, идиотка… – буркнула я себе под нос, спотыкаясь о стопку книг. «Война и мир» предательски впилась корешком в пятку.

Моя квартирка напоминала книжный склад после урагана. Однушку, доставшуюся от государства после детдома, я превратила в берлогу библиомана. Полки ломились от фэнтези, романов о попаданках и любовных саг с оборотнями на обложках. Особенно я обожала истории, где героини падали в порталы прямо посреди скучной жизни. «Вот бы и мне так», – подумала я, поглаживая обложку с девушкой, вонзающей меч в дракона.

Работа в библиотеке спасала от голода, но убивала мечты. Сегодняшний день начался как обычно: сканирование карточек, пыльные стеллажи и бабка Марфа, тыкающая в меня костлявым пальцем:

– Аврора! Где тот самый детектив без психоделий? Тут концовка должна быть нормальная, с убийцей-дворецким!

– Ищу, Марфа Семёновна, – соврала я, пряча под стойкой книжку «Попасть в иной мир за 10 шагов».

Заведующая Людмила Петровна, как стервятник, вынырнула из-за угла:

– Поднебесная! Вы опять в книжках утонули?

– Каталог проверяю! – я быстро сунула потрёпанный томик под мышку.

– Каталог у вас в компьютере! – фыркнула она, поправляя очки. – И приберите волосы. Выглядите как сорока, обворовавшая парикмахерскую.

Покорно собрала чёрную гриву в хвост. В зеркале на стене мелькнуло моё отражение: рост 155 см, щёки как у хомяка, блёклые глаза и веснушки. «Миловидно», – говорили коллеги. Но в мечтах я видела себя другой: высокой валькирией с губами, как у вампирши, и взглядом, от которого мужчины падали бы к ногам.

Вечером, вернувшись домой, я налила чай в старенькую кружку «Не буди дракона» и устроилась на подоконнике. За окном лил дождь, а я листала новую книжку – «Любовник из магического леса». Героиня только что провалилась в портал, и я зажмурилась, представляя вспышку света, запах неизвестных цветов…

– А что, если… – я потянулась к нижней полке, где прятала «особенную» коллекцию. Эротические романы с эльфами и оборотнями, где страсти пылали жарче адского пламени. В детдоме такие книги отбирали, но теперь я заворачивала их в обложки от учебников.

Телефон завибрировал. Сообщение от Егора: «Привет. Соскучился. Может, кино?» Я скривилась. Месяц назад согласилась на свидание – и два часа пялилась в тарелку супа, пока он спрашивал:

– Ну и… чем ещё увлекаешься, кроме книг?

– Эм… котиков люблю? – выдавила я, мечтая сбежать к своим драконам.

– Не сегодня, – быстро ответила и выключила звук.

Одиночество не всегда было проклятием. Иногда, в тишине своей берлоги, я чувствовала себя героиней, которая вот-вот шагнёт в приключение. Прижав ладонь к холодному стеклу, я смотрела, как дождь рисует узоры на асфальте.

– Эй, вселенная! – прошептала в шутку. – Хоть бы портал какой подкинула…

Перед сном включила аудиокнигу. Голос рассказчика гипнотизировал:

– … И когда три луны сошлись, земля разверзлась, приняв её в свои объятия…

Я уснула, обняв подушку. Мне снились крылья, обвивающие моё тело, и чей-то смех, от которого щемило в груди.

«Готова?» – спросил во сне незнакомец с голосом, как шёпот листвы.

Кивнула, даже не спросив – к чему.

Глава 2
Пробуждение во тьме

Мне снилось, что я падаю.

Не в пропасть, не в бездну – а сквозь слои реальности, словно листы книги, которые кто-то перелистывал слишком быстро. Цвета мелькали: алый, изумрудный, золотой. Воздух гудел, как гитарная струна, зажатая между мирами. Я пыталась крикнуть, но голос растворялся в пустоте. А потом… холод. Резкий, пронизывающий, будто лёд под кожей.

Я открыла глаза. И сразу зажмурилась – свет резал, как лезвие. Шёпот. Множество шёпотов, переплетающихся в странную мелодию. Запах ладана и чего-то металлического, словно кровь на языке.

– Она пришла…

– Пророчество…

– Слишком хрупкая…

Я приподнялась на локтях, и пижама с розовыми мишками зашелестела по холодной поверхности.

Чёрный мрамор…

Алтарь…

Храм⁈

Он был огромен. Колонны, выточенные из того же чёрного камня, уходили ввысь, теряясь в полумраке сводов. Стены покрывали фрески, но не привычные библейские сюжеты – здесь танцевали существа с крыльями, эльфы с ветвями вместо волос, оборотни, застывшие в полузверином облике. Между колоннами висели полотнища ткани, расшитые серебряными нитями – узоры напоминали созвездия, но таких я не видела даже в астрономическом атласе.

Прямо передо мной, на уровне груди, парил кристалл. Фиолетово-синий, как закат в грозу. Он вращался, и с каждым оборотом от него расходились волны света, касаясь стен. Там, где луч встречался с камнем, проступали золотые буквы – древние, угловатые.

– Добро пожаловать, дитя судьбы.

Я дёрнулась, чуть не свалившись с алтаря. Вокруг, словно возникшие из воздуха, стояли они… Жрецы⁈

Белые балахоны с капюшонами, скрывающими лица. Но не это заставило меня вцепиться в край мраморной плиты. Их руки – точнее, то, что виднелось из-под широких рукавов. Кожа была испещрена геометрическими узорами: треугольники, спирали, перекрещивающиеся линии. Они светились едва заметным голубым, золотым, а кого то и красным светом, как схемы печатных плат.

– Где… – голос сорвался на хрип. – Где я?

Самый высокий жрец шагнул вперёд. Капюшон слегка съехал, и я увидела… лицо. Нет, не лицо – маску из тех же узоров, что покрывали руки. Чёрные линии пересекали лоб, щёки, подбородок, образуя сложный лабиринт. А глаза… Боже, глаза. Совершенно белые, без зрачков, будто мраморные шары.

– Ты в Храме Начала, дитя. – Его голос звучал как шорох страниц старой книги. – Месте, где решается судьба миров.

– Каких ещё миров? – Я съёжилась, чувствуя, как дрожь бежит по спине. – Я спала. У себя дома. В пижамке. С мишками, Карл!

Жрецы переглянулись. Если они вообще могли «глядеть» без зрачков.

– Пророчество гласит…

– Да помолчите вы со своим пророчеством! – Выплеснутый страх вылился в ярость. – Отведите меня домой! Сейчас же!

Второй жрец, пониже, поднял руку. Узоры на его ладони вспыхнули ярче.

– Успокойся, Аврора.

– Откуда вы знаете моё имя⁈

Третий, самый хрупкий на вид, достал из складок одежды свиток. Пергамент был тёмным, как старая кровь, а буквы… они не были написаны. Они двигались, извиваясь, как черви.

– 'Когда Луминар погрузится во тьму,

И дети не будут рождаться ему,

Когда стихии восстанут в борьбе,

И мир затаит скорбь в себе…'

Голос жреца звенел, как разбитое стекло. Буквы с пергамента начали отслаиваться, превращаясь в миниатюрных светлячков, и кружить вокруг меня.

– 'Придет она – из иных миров,

Где нет ни магии, ни богов.

Ее душа, как свет в ночи,

Три части скрыты в стихиях пути…'

Я попыталась смахнуть светящиеся строки, но пальцы проходили сквозь них.

– Что это такое, о чём вы говорите?

– Пророчество появилось в ночь, когда украли Сердце Луминара, – сказал первый жрец. – Ты – та самая «она». Из мира без магии.

– Огонь восстанет, Вода заплачет, – продолжал второй, и вдруг его балахон заколебался, будто под ним шевельнулось что-то многоногое. – Земля расколет, Ветер заплачет.

Светлячки-слова сгустились перед моим лицом, образуя голограмму: континент, расколотый на три части, над которым бушевали стихии.

– Но если трижды сольётся кровь —

Жизнь победит… ценой любви вновь.

Третий жрец коснулся моего запястья. От его прикосновения побежали мурашки.

– «Трижды сольётся кровь» – это о твоих истинных. Трёх мужьях, чьи души дополнят твою.

– Чего⁈ – Я отпрянула, ударившись спиной о каменную стелу. – У меня даже одного-то не было!

– Ты должна найти их, – жрецы окружили меня, и их голоса слились в хор. – Только объединив силы четырёх стихий через связь с истинными, ты сможешь вернуть Сердце Луминара.

– А иначе… – самый молчаливый жрец вдруг сбросил капюшон.

Я вскрикнула. Его лицо… нет, лицом это назвать было нельзя. Кожа, вернее, то, что её имитировало, была прозрачной, как стекло. Под ней пульсировали синие жилы, а вместо носа – две щелевидные ноздри.

– Иначе Луминар умрёт. Как гибнут миры, лишённые Сердца.

Он провёл рукой по воздуху, и пространство вздрогнуло, открыв окно в пустоту: треснувшие земли, увядшие деревья, бездыханные тела существ, чьи крылья и когти превратились в прах.

– Тот, кто украл артефакт, верит, что спасёт своё царство. Но Сердце не воскрешает – оно лишь продлевает агонию.

– Хватит!!! – Первый жрец резко махнул рукой, и видение исчезло. – Она ещё не готова.

Внезапно кристалл над алтарём завибрировал. Фиолетовый свет ударил мне в грудь, и я ощутила жжение на правой руке. Задрав рукав пижамы, я увидела, как на коже проявляется татуировка – словно невидимый художник водил иглой по моей плоти.

Лабиринт. Но не статичный – линии шевелились, перестраивались, а в трёх его узлах горели звёзды: серебряная, синяя и зелёная.

– Это «Слеза Миринии», – объяснил жрец с лицом-лабиринтом. – Она проведёт тебя к истинным. Но помни: сила пробуждается через единение. Через…

– Секс? – вырвалось у меня.

Жрецы замерли. Потом первый кхмкнул:

– Через союз душ. Но да, физическая близость – ключ.

Я фыркнула. Истерический смешок пузырьками поднялся к горлу.

– Вы предлагаете мне заняться… групповым сексом с тремя незнакомцами, чтобы спасти мир? Да вы с ума сошли!

– Они не незнакомцы, – жрец протянул руку, и татуировка на моей ладони вспыхнула в такт его словам. – Они части тебя. Ты почувствуешь это.

Кристалл над нами вдруг погас. Храм задрожал, с потолка посыпалась каменная пыль.

– Время пришло, – хор голосов прозвучал как погребальный звон. – Иди, дитя. Найди их. Пока ещё есть время.

Пол подо мной разверзся. Я провалилась в чёрную бездну, а последнее, что услышала, был шепот:

– Ищи крылья, когти и корни…

Глава 3
Зеркало судьбы

Тьма была густой, как смоль. Я падала, кувыркаясь в пустоте, пока вдруг не ударилась спиной о что-то мягкое.

– Трава?

Я открыла глаза. Надо мной сияли два розовых солнца на нежно-сиреневом небе в окружение огромных пышных облаков, а в ноздри ударил аромат, от которого закружилась голова – смесь жасмина, корицы и чего-то электрического, словно воздух после грозы.

– Привет, принцесса, – кто-то ткнул меня в плечо.

Я вскрикнула и села. Передо мной сидела… нет, парила фея. Совсем как в книжках: полупрозрачные крылья, платье из лепестков, только выражение лица – как у бармена в ночном клубе.

– Символ на твоей руке светится, – она указала на мою руку. Лабиринт пульсировал белым, а одна из звёзд – та, что серебристая – полыхнула ярче. – О, смотри-ка! Твой первый муженёк где-то рядом.

Я хотела спросить, откуда она взялась, но фея уже махнула крыльями:

– Удачи! Не облажайся!

И исчезла в клубе радужной пыли.

Я посмотрела на татуировку, потом на свою пижаму с глупыми мишками, и тихо застонала:

– Мне нужен психотерапевт. Или очень крепкий эльфийский эль.

Но двигаться всё же пришлось. Потому что где-то впереди, за холмом, послышался рёв – не то зверя, не то разъярённого бога.

Дорожка вилась меж деревьев с листьями, напоминавшими языки изумрудного пламени. Я шла, сжимая кулаки, чтобы остановить дрожь в пальцах.

«Это же всё по моим учебникам, – мысленно бормотала я. – Портал, феи, таинственные пророчества… Ты тысячу раз представляла этот момент, Аврора. Так почему сейчас хочется зарыться в землю?»

Воздух звенел от щебета невидимых существ. Я прикоснулась к стволу дерева – кора была теплой, словно живой.

– Неужели правда… – голос сорвался на полуслове. – Неужели я «там»?

С детства, с тех пор как в приюте мне подарили потрёпанный томик «Хроник Нарнии», я грезила о другом мире. Пока другие дети играли в мяч, я забивалась в угол библиотеки, представляя, как однажды дверь шкафа распахнётся в страну снежных королевств. Потом стали появляться книги посмелее – про девушек, падающих в озёра, чтобы найти эльфийских принцев, про библиотекарш, открывающих порталы древними заклинаниями. Я завидовала им. Завидовала так, что ночами плакала в подушку.

«А теперь ты здесь, – ехидно заметил внутренний голос. – И вместо того, чтобы радоваться, трясёшься, как мышь в совином гнезде.»

– Замолчи, – буркнула я вслух, и эхо повторило: «замолчи-замолчи-замолчи», словно лес дразнился.

Пижама цеплялась за ветки, мишки казались карикатурой на саму себя. «Вот бы автор тех романов увидел тебя сейчас: героиня в пижаме с милыми зверюшками, бредущая навстречу судьбе. Ха!»

Ручей сверкнул впереди алмазной змейкой. Я опустилась на колени, чтобы напиться, и застыла.

«Это… я?»

Отражение в воде было моим, но словно из другой вселенной. Волосы – густые, чёрные с синевой, как крыло ворона. Глаза – ярко-синие, будто вырезанные из полярного льда. Лицо, которое я всегда считала слишком круглым, теперь выглядело изящным, скулы – будто выточенными резцом скульптора. Даже веснушки исчезли, оставив кожу гладкой, как шёлк.

– Эй, – я ткнула пальцем в воду, и отражение улыбнулось. – Ты… красивая.

Смешок вырвался сам собой. «Вот оно – преображение, о котором я читала. Только в книгах героини всегда в восторге, а я…» Я сжала руку в кулак, наблюдая, как татуировка-лабиринт пульсирует в такт сердцу. «Что, если это ненадолго? Что, если я проснусь в своей однокомнатной клетушке, и всё окажется сном?»

Но запах дождя и цветов был слишком реальным. Даже боль от укуса мошки (здесь они, оказывается, тоже есть!) в лодыжке казалась подтверждением.

– Ладно, – встала, отряхивая пижаму. – Раз уж я здесь, придётся играть по их правилам.

Татуировка тянула вперёд, серебристая звезда горела, как маяк. Я шла, и мысли кружились в голове, словно осенние листья.

«А что, если они ошиблись? Вдруг я не та избранная? Может, жрецы перепутали квартиру?» Вспомнила, как в детстве мечтала, чтобы за мной пришли «те, кто знает». Чтобы сказали: «Ты особенная». А теперь, когда это случилось, хотелось спрятаться.

– Ирония судьбы, – пробормотала, переступая через гигантский гриб, светящийся фиолетовым. – Мечтала о побеге из реальности, а когда сбежала – испугалась.

Город возник внезапно, будто холм разверзся, подарив вид на башни из белого камня, увитые золотыми лозами. Мост через пропасть сверкал, как ледяной, но под ногами был тёплым и упругим. Я шагнула на него, цепляясь за перила.

«На Земле я боялась даже высоты колеса обозрения, – усмехнулась про себя. – А тут… да тоже боюсь» Внизу клубились облака, и где-то далеко мелькнул силуэт крылатого существа.

– Эй, землячка! – крикнул сверху… человек? Нет, мужчина с крыльями. Серебристыми, как у гигантской птицы. Он помахал мне, и я чуть не отпустила перила.

– Землячка? – фыркнула я.

«Если бы он знал, что моя Земля – это пять этажей хрущёвки и библиотека с потрёпанными стульями…»

– Добро пожаловать в Аэрию! – его смех растворился в ветре.

Сердце бешено колотилось. Ирлинги. Жрецы говорили о них – повелители ветра и огня.

Улицы города были полны существ, которых я раньше видела только на обложках книг. Эльфы с волосами, заплетёнными в косы с живыми орхидеями. Оборотни – нет, не страшные монстры, они похожи на обычных людей, только крупнее и с глазами-калейдоскопами, а некоторые с звериными ушками. И повсюду – ирлинги. Их крылья переливались всеми оттенками металла: от бронзы до платины.

«Как в тех книжках, что я прятала под подушкой… Только теперь я здесь. Я – часть этой сказки.»

Остановилась у лотка с фруктами, похожими на хрустальные шары. Продавец-гном щёлкнул пальцами, и плод раскрылся, показав мякоть цвета сапфира.

– Попробуй, чужеземка, – ухмыльнулся он. – С первого укуса влюбишься.

Я покачала головой, крадучись отошла. «А вдруг у меня нет денег? Или здесь платят магией?»

– Простите, – я остановила девушку с крыльями цвета заката. – Где можно найти… эм… того, кто управляет этим местом?

Она улыбнулась, показывая маленькие острые клыки.

– Император? В Центральном шпиле. Но он сегодня не принимает.

– А куда… – начало моего вопроса заглушил грохот.

Небо почернело, и грохот заставил толпу броситься врассыпную. Я прижалась к стене, наблюдая, как с неба спикировало существо с телом льва и орлиной головой. Его крылья бьют по воздуху, высекая искры. В нашей мифологии их называют грифонами, думаю, и тут так же.

Теперь понятно кого я услышала, когда только выпала из портала.

– СТОЙ!

Голос перекрыл грохот. Он звучал так, будто сам ветр стал оружием.

И тогда он приземлился…

Как Тор в тех фильмах про Мстителей – в эпическом замедлении, от которого захватывает дух. Сначала удар: молния бьёт в центр площади, раскалывая мраморную плиту веером трещин. Потом свет – ослепительная вспышка, заставляющая зажмуриться. И только потом, сквозь дым и искры, проступил силуэт. Эпичненько…

Он….

Нет… не так – ОН!

Его крылья, распахнутые словно два серебристых урагана, медленно сложились за спиной. Белоснежные волосы, заплетённые в косу и прядки выбившиеся из неё, взметнулись вверх, будто замерев в невесомости. Каждый шаг вперёд заставлял землю дрожать, а воздух – вибрировать низким гулом, как перед грозой.

«Боже… Это же кадр из блокбастера», – промелькнуло в голове.

Грифон, до этого яростно рвавший мостовую когтями, замер, прижав уши. Ирлинг поднял руку, и молнии заплясали между его пальцами.

– Успокойся, – сказал он, и грифон замер, словно услышав команду.

Я не дышала. Он был… совершенен. Как статуя, высеченная из мрамора и молний. Синие глаза метнули взгляд в мою сторону, и татуировка на руке вспыхнула так ярко, что я вскрикнула.

Грифон взревел, отвлекая его. Он взмахнул рукой, и вокруг существа сгустился вихрь. Воздух завибрировал, сжимая грифона в невидимые тиски.

– Вернись в горы, – приказал он, и вихрь умчался прочь, унося с собой чудовище.

Толпа взорвалась аплодисментами. Ирлинг повернулся, его взгляд снова скользнул по мне. На этот раз – пристальнее.

«Это он. Первый. Истинный. Тот, чьи крылья пахнут грозой…»

– Ты, – его голос теперь звучал тише, но от этого не менее властно. – Откуда?

Серебристая звезда на моей руке выстрелила лучом света, ударив ему в грудь. На его шее, чуть выше ворота доспехов, проступил симметричный узор – лабиринт с одной горящей точкой.

– Кажется, я… ваша судьба, – выдавила я, пытаясь не пялиться на его крылья, которые теперь переливались, как расплавленное серебро.

Ирлинг нахмурился. Внезапно он рассмеялся – низко, с придыханием, словно ураган, решивший пошутить.

– Пророчества любят драматизм, – он сделал шаг вперёд, и ветер обвил мою талию, приподнимая над землёй. – Но они забыли предупредить, что ты будешь…

– Что? – я едва дышала.

– … Ростом с гнома и в пижаме с непонятными животными.

Прежде чем я успела возмутиться, его крылья взметнулись. Молнии снова брызнули из ниоткуда, окутав нас сиянием. Последнее, что я увидела, – как площадь с толпой, заворожённо смотрящей вверх, стремительно уменьшается.

«Если это сон, то пусть меня не будят…»