Текст книги "Похищенная. Землянка под заказ (СИ)"

Автор книги: Нита Вольская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

Похищенная. Землянка под заказ
Нита Вольская

Пролог

Сквозь вязкую муть в голове проступает чёткое осознание того, что кто-то осторожно мнёт мою грудь. Инстинктивно хватаю руку, хозяйничающую без разрешения, и чувствую неприятный холод – словно жабу за тело ухватила.

Внутри стремительно разрастается ужас, а потом так же стремительно затухает, как пламя отсыревшей спички. Уже без особых эмоций отталкиваю конечность и распахиваю глаза: прямо перед лицом висит серая ушастая голова с огромными растерянными глазами без век и ресниц, маленькими дырочками в области носа, и щелью – вместо рта.

Таращусь не моргая. Вновь нахлынувший ужас делает ещё одну попытку вырваться наружу, но терпит поражение. Лежу, не шевелясь.

Существо тем временем осторожно, без резких движений, прячет тонкие шаловливые руки с тремя пальцами-щупальцами за спину, и растягивает безгубый рот от уха до уха.

Судорожно сглатываю. Обнаруживаю, что во рту сухо и язык прилип к нёбу. В голове творится что-то неладное: отчётливо чувствую панику, но выход ей дать не могу, – словно преграда стоит.

Закончив изображать дружелюбие, ушастый несколько раз открывает рот и издает булькающие звуки.

В голове что-то шипит, щёлкает, и приходит осознание, что он спросил моё имя.

Ещё больше выпучиваю глаза, кое-как справляюсь с языком и вместо того, чтобы заорать, представляюсь:

– Илона.

Не узнаю собственный голос, и не понимаю, что за звук выдала вместо имени.

Что за херня вообще происходит?!

Крик всё-таки вырывается наружу.

Ору с открытыми глазами, что само по себе странно. Но сознание, видимо, решило, что существо лучше из поля зрения не выпускать.

Тип весь сжимается. На ошалелые глаза сбоку наезжают полупрозрачные плёнки, а уши-лопухи складываются пополам, спасаясь от выдаваемых мной децибелов.

Увиденное становится последней каплей. Страх и паника получают неожиданную свободу и накрывают с головой. И я бью кулаком в странную серую морду.

Глава 1. Журналистка-неудачница

Мои родители – потомственные врачи, «люди доброй воли», спешащие на помощь страждущим. «Чип и Дейл», – как нередко я в шутку их называю. Благодаря их гуманитарной профессии всё мое детство прошло в разъездах по миру.

– «Как интересно», – скажете вы. А я не соглашусь. Постоянная смена стран интересна, когда ты путешествуешь. Но когда каждый год меняешь школу, и не можешь завести друзей из-за того, что с ними всего равно скоро расстанешься, и не факт, что, когда-то ещё встретишься, – удовольствие, граничащее с садомазохизмом.

В общем, из детства я вынесла одно твёрдое убеждение: не хочу и не буду так жить! Поэтому, повзрослев, объявила родителям о желании осесть в крупном городе, где планировала получить образование.

Папа с мамой повозмущались, потом посоветовались, и купили квартиру. Обустроили в ней быт, и снова умчались, оставив меня одну и предоставив возможность самостоятельно ассимилироваться с оседлым обществом.

И вот уже почти восемь лет я вижу родителей вживую один раз в год, и раз в месяц – по видеозвонку. На большее у моих занятых предков не хватает времени. Да и связь не всегда есть, потому что их заносит в такие места, где интернет такая же диковинка, как у нас муха Цеце или кенгуру-антилопа.

За это время я успела с отличием окончить журфак; пополнить ряды молодых, полных радужных надежд и наивных планов, специалистов; и убедиться, что таких самоуверенных, как я, на рынке вакансий, – как рыбы в тихой заводи. Потому, последние три года только и делала, что всячески пропихивала свою гениальность.

Кое-как устроившись в захудалое печатное издание, бралась за любые темы, лезла во все щели, лишь бы выделиться на фоне других талантов.

Старания не прошли даром, и я была замечена и приглашена внештатным сотрудником в известную газету. Там довольно долго доказывала, что они не ошиблись, взяв меня на работу. А оказавшись в штате, с упорством носорога пробивалась на первую полосу.

В общем мой трудовой путь лёгким не назовёшь…

И вот я получила первое серьёзное задание, которое должно было стать моим звёздным часом. А как иначе? Ведь мне доверили не какой-то рядовой скандал, а возможность разоблачить самого Рязанского – крупного предпринимателя, который давно и нагло обманывал дольщиков, и безжалостно и противозаконно убирал со своего пути конкурентов.

Мне б задуматься о причине такого сногсшибательного доверия, но желание стать знаменитым журналистом, безжалостно расправляющимся с несправедливостью, и защищающим безвинно обиженных, затмило здравый смысл и интуицию.

А между тем, реальность вопила о том, что Рязанский не гнушается ничем на пути к богатству. Акулы пера давно пытались к нему подобраться, и подбирались, но на каком-то этапе вдруг либо передумывали разоблачать, либо «обнаруживали», что бизнесмен оказывается белый и пушистый, а поклёп на него наводят завистники.

Я, как и большинство людей, в кристальную чистоту Рязанского не верила, потому как не могут на хороших людей так часто подавать в суд за неисполнение взятых обязательств.

К тому же, вместе с заданием, получила «в подарок» двоих обманутых, обобранных до нитки неудачников, вложившихся в строительство на этапе котлована. Собственно, с их обращения в редакцию всё и началось…

Двое мужчин в подробностях поведали о том, как им обещали отстроить за три года дом, в котором они планировали жить со своими жёнами и маленькими детьми. Но в итоге за пять лет строительство так и не началось, и деньги, естественно, никто не вернул. Суд дольщиков, конечно, защитил: вынес решение в их пользу. Только вот исполнять это решение наглый застройщик не спешил.

И теперь эти два тихих дядьки-ботана, то и дело вытирая пот с уже отчётливо проступивших лысин, сидели на стульях напротив меня и смотрели телячьими глазами.

Пригляделась. Братья что ли? Оба беспомощные, круглые, в очках с диоптриями. Судя по возрасту детей, поздно женились. Хотя нет – фамилии разные. Встречаются же такие одинаковые люди.

Фантазия, на фоне увиденного, дорисовала печальную картину: голодные дети по голым лавкам, и бледные, худые жёны с пустыми кастрюлями в руках.

Ну как таким не помочь? Да я костьми лягу, но добьюсь справедливости.

Насколько задание было серьёзным осознала через неделю, когда получила первую угрозу: нашла в почтовом ящике письмо с предупреждением – в лучших традициях детективного жанра. Потом угрозы посыпались на е-мейл.

Показала коллеге. Тот посоветовал отказаться, пока ещё не поздно.

Ага! Щаз! Мне за него сам главред пообещал стабильное место на первой полосе! Да ещё эти «семеро по лавкам» регулярно преследовали во снах.

Пошла в полицию. Однако там моё заявление почему-то всерьёз не восприняли, и похоронили в глубине хлама, пылящегося на столе, как заведомый висяк.

Поняла, что надеяться могу только на себя, внесла в своё расписание уроки самообороны у знакомого «боевика», и продолжила копать.

Не стану скромничать, компромат собрала шикарный, – с таким не стыдно и к прокурору пойти. Но сначала статья!

Задержалась в редакции допоздна: увлеклась написанием шедевра. Когда вернулась в действительность, оказалось, что осталась одна на всем этаже. Даже уборщицы уже ушли, а я и не заметила.

Быстро собрала вещи, вызвала такси, и спустилась вниз.

Вахтёр дядя Вася, который был лучше всех осведомлён обо всем, что творилось в редакции, поинтересовался:

– Ну как дело продвигается, Илоночка? Когда смогу прочесть твою разгромную статью? Не терпится, чтобы этот злыдень, наконец, получил по заслугам. Стольких людей обманул, ирод! Чтоб ему пусто было!

– Скоро, дядь Вась, скоро. – махнула старичку на прощание и помчалась к подъехавшему такси.

Всю дорогу текст меня не отпускал. Вспоминала, переосмысливала и записывала в блокнот новые удачные мысли. Не заметила, как доехала до дома.

Рассчиталась с водителем, и рысью побежала в подъезд: на улице начинался дождь.

Удивилась неработающему лифту – он у нас всегда был молодцом, никогда не подводил, а тут вдруг на тебе. Но, что поделать? Всё когда-то случается впервые. Устало побрела по сумрачной лестнице.

Между пятым и шестым этажом освещение вообще отсутствовало, – что было ещё страннее, чем поломка лифта. У нас образцовый подъезд, а тут вдруг такое. Но делать нечего, шагнула в сгустившийся мрак, и почти наощупь добралась до промежуточной площадки. Поэтому не сразу сообразила, что непроглядная темнота впереди – это два амбала, перегородившие дорогу.

Какие там приёмы самообороны?! Я даже сгруппироваться не успела, когда они без лишних слов слаженно с двух сторон зарядили мне по рёбрам.

Дыхание в миг перекрыло, в глазах потемнело, и я стала заваливаться назад. Попыталась ухватиться за перилла, но промазала и полетела спиною навстречу ступенькам.

Уже внизу, теряя сознание, увидела расплывающуюся морду, зависшую надо мной, и услышала:

– Будешь знать, как рыпаться на того, кто тебе не по зубам!

Очнулась в больнице. Узнала, что сломаны несколько рёбер, и получены множественные ушибы.

В тот же день пожаловал следователь. Покаялась как перед батюшкой – ничего не утаила. Угрюмый мужчина задал ещё несколько дежурных вопросов, дал на подпись записанные с моих слов показания, и удалился восвояси, буркнув: «Будем разбираться».

Несколько дней спустя навестившие коллеги оптимистично описали ситуацию: следователи работают, нашлась свидетельница – бабушка-соседка, и уже даже подозреваемые задержаны.

Но к моменту выписки меня ждал неприятный сюрприз: я чудным образом из пострадавшей была переквалифицирована в предполагаемые преступники, а свидетельница отказалась от показаний и бесследно исчезла….

В общем, в итоге Рязанский вышел сухим из воды. А главред под давлением сломался, и выпер меня с работы с «волчьим билетом» и с сильно завуалированными извинениями: «Сама понимаешь, у меня не было выбора, – журналисты с судимостью бросают тень на всю редакцию и подрывает престиж издания».

Но предпринимателю-подлецу и этого показалось мало, и он позаботился о том, чтобы все СМИ растрезвонили по округе новость, в которой я была выставлена некомпетентным специалистом, не проверяющим факты.

Затеряться на просторах родины я не могла, так как находилась под подпиской о невыезде. Да и для родителей пришлось бы придумывать историю. А обманывать и расстраивать их не хотела. Поэтому тихо порадовалась тому, что они находились на другом континенте, и осталась жить по старому адресу.

Вернувшись, они, конечно, всё равно узнают о моих подвигах. Но к тому моменту рёбра уже заживут, история перестанет быть злободневной, и дело, надеюсь, закроют за отсутствием состава преступления. Ведь я не преступница: все доказательства были получены законным путём. Я просто делала свою работу.

С такой славой, как у меня, да ещё и под следствием, найти легальный заработок оказалось не так-то просто. Потерпев несколько неудач, подалась во фрилансеры: стала писать статьи для журналов, под которыми потом ставили чужие имена и фамилии.

Жизнь превратилась в жалкое существование…

* * *

Ура! Наконец-то удалось найти лазейку в местное издание! Конечно, раньше я такую бульварщину даже читать бы не стала, но сейчас была не в том положении, чтобы привередничать – фриланс больших доходов не приносил, а мне на что-то нужно было жить. Поэтому запихнула свои принципы поглубже. Устроилась удалённо, под псевдонимом. И сегодня впервые вышла в свет после длительного затворничества – отрабатывать аванс, который чудесным образом удалось выпросить.

Мероприятие оказалось из разряда «ни о чём». И я, получив официальный пресс-релиз со всей необходимой информацией, уже собиралась уходить, когда к хозяйке ресторана – однозначно любовнице какого-то влиятельного папика, подбежала женщина не первой свежести, и залепила звонкую пощёчину.

Журналистское чутьё сразу определило, что пахнет скандалом, и я ломанулась выяснять подробности.

Какого же было моё удивление, когда оказалось, что блондинистая кукла, получившая по морде – новая любовница Рязанского.

Новость всколыхнула воспоминания о всех событиях, которые я пережила по его вину, глаза налились кровью, и я быком с корриды стала рыть землю в поисках подробностей.

Ближе к вечеру удалось накопать столько интересного, что от предвкушения почесывались ладони. Не вытерпела и накатала статью «на коленке»: сидя на лужайке в парке. Просто текст внезапно сложился, и решила его записать, чтобы картинка не уплыла, а получилось наваять полноценный материал.

Когда закончила, уже стемнело. Ткнула в ноутбуке кнопку «отправить» и отключила частную виртуальную сеть, скрывавшую меня от всех желающих отследить. Встала, размяла косточки, собрала вещички и, надев каску, вскочила на своего железного коня.

Мотор взревел, разгоняя все тревоги и недобрые предчувствия. Выкатила на оживлённую трассу, повернула в сторону дома и выжала газ по максимуму.

Люблю гонять на высоких скоростях. Это мне помогает проветрить не только тело, но и мысли. Поэтому уже минут через пятнадцать подъехала к воротам паркинга.

Оставив мотоцикл в отведённом месте, направилась к лифту.

Пока ждала, задумалась, вспоминая детали, описанные в статье. Поэтому пропустила момент, когда двери подъёмника бесшумно открылись.

Подняв глаза, встретилась с внимательным взглядом до жути холодных глаз. Незнакомец, не выходя из лифта, и не давая мне в него войти, ловким движением достал из нагрудного кармана плоский продолговатый предмет, и выставил перед моим лицом.

Не успела ни удивиться, ни возмутиться, так как яркий свет буквально прожёг мои вытаращенные глаза насквозь…

Глава 2. Похищенная

Сквозь вязкую муть в голове проступило чёткое осознание того, что кто-то осторожно мнёт мою грудь. Инстинктивно хватаю руку, хозяйничающую без разрешения, и чувствую неприятный холод – словно жабу за тело ухватила…

Распахиваю глаза и таращусь не моргая…

Существо осторожно, без резких движений, прячет тонкие шаловливые руки с тремя пальцами-щупальцами за спину, и растягивает безгубый рот от уха до уха.

Судорожно сглатываю…

Закончив изображать дружелюбие, ушастый несколько раз открывает рот и издает булькающие звуки.

Крик всё-таки вырывается наружу.

Тип весь сжимается, на ошалелые глаза сбоку наезжают полупрозрачные плёнки, уши – лопухи складываются пополам, спасаясь от выдаваемых мной децибелов.

Увиденное становится последней каплей, страх и паника получают неожиданную свободу и накрывают с головой. И я бью кулаком в странную серую морду…

Существо пробулькало что-то, что, похоже, переводу не подлежало, и закрыло лицо руками. Между длинными пальцами тонкой струйкой потекла серо-голубая жидкость и закапала на пол.

Решила воспользоваться заминкой ушастого. Да и получившая свободу паника требовала действий. И я попыталась выбраться из посудины, в которой лежала, с перспективой свалить от этого странного существа куда подальше.

Получилось только выпасть.

Серый тщедушный тип меня подхватил и поставил на ноги. Брезгливо оттолкнула его лапы, испачканные грязно-голубой гадостью. Отскочила, и заозиралась в поисках выхода.

– Тебе повезло, что мы мирная раса, и я успел изучить особенности твоей психики, – гундосо выдал тип, шмыгая дырками, то и дело затыкая их пальцами и запрокидывая голову. – А то уже сидела бы на полу и пускала слюни, потому что я с лёгкостью мог лишить тебя разума.

Залипла на испачканной морде взглядом, осознавая сказанное. Так это что же, он что ли подавляет мои эмоции?!

– Ты зря испугалась, – спокойно продолжил ушастый, – тебе тут ничего не грозит, да и голос скоро придёт в норму. Просто ты почти неделю провела в рекуперативной капсуле. Вот голосовые связки и утратили тонус. Но они быстро придут в норму. Как пришло всё остальное …моими стараниями.

Молча слушала, смотрела и не верила в происходящее. Но слишком спокойно не верила – на грани пофигизма. Он что, снова воздействует на мой мозг?

Серый, наконец, остановил кровь. Подошёл к стене, выудил из открывшихся как по волшебству закромов маленький пушистый комок и пузырёк с перламутровой жидкостью. Смочил ею местную ватку и стал оттирать лицо и пальцы от последствий моей паники. Запахло чем-то знакомым. Йодом?

Закончив, вернул бутылочку на место, кинул ватку в очередной открывшийся отсек, тут же её проглотивший и исчезнувший, и сделал осторожный шаг в мою сторону. Я сделала такой же – от него.

– …А потрудиться, между прочим, пришлось основательно, – продолжил свою мысль ушастый, внимательно меня рассматривая. – Охотник слишком близко поднёс … эээ …прибор, отключающий сознание … и обжог тебе сетчатку. Но ты не переживай, я полностью восстановил твоё зрение. – негромкий голос мягко обволакивал, успокаивал, убаюкивал.

Тряхнула головой, отгоняя наваждение. Несколько раз моргнула. Ничего необычного в глазах не почувствовала. Врёт, гад. Зубы заговаривает. Тем более, что я ничего такого не помню. Или помню?

В голове промелькнуло смутное воспоминание о яркой вспышке, боли и …всё, дальше темнота.

– Ты этого момента можешь не помнить, – словно услышал о чём я думаю ушастый, – но я не обманываю. Вот, сама посмотри…

Он плавным движением указал на монитор, стоящий в изголовье ларца, из которого я только что вывалилась.

– … я все данные сохраняю для отчёта перед заказчиком.

Проследила за длинным пальцем, и ничего не поняла ни на мониторе, ни про какого-то заказчика.

– Ах, да… ты ведь пока не умеешь читать… В общем, все твои показатели в норме. Только уровень стресса немного зашкаливает. Но это тоже норма в такой ситуации.

Слушала и рассматривала помещение: металлический куб серебристого цвета, без окон и дверей, освещённый искусственным светом. Размеры более чем скромные. Кроме странного устройства, похожего на горизонтальный солярий, стоящего на длинной тумбе, полупрозрачного монитора в изголовье и стула на крутящейся ножке, больше ничего не было. Если не считать углублений, открывающихся перед гуманоидом словно по волшебству.

Перевела взгляд на ушастое «самоспокойствие». Более тщательно рассмотрела: ростом чуть выше меня, тощий, как глист, и голый. Залипла взглядом в месте гениталий. Вернее – там, где они должны быть. Но их там не было.

Серый отследил мой удивлённый взгляд, и постепенно приобрёл голубой оттенок. Это он так покраснел что ли?

Прикрыл место обзора руками, больше похожими на лапы ящерицы.

Смутилась. Нашла время пялиться в неприличные места. Ну подумаешь, бесполый. Тут и без этого странностей хватает.

Опять осмотрелась, и обнаружив в стене позади меня скрытую дверь, бочком стала продвигаться к выходу.

– Не бойся, тебя здесь никто не тронет. Заказной товар у нас на особом счету.

– Товар? Это я что ли товар? – замерла и вяло возмутилась. Почувствовала, что язык странно заплетается, – как будто выговариваю звуки, которые до этого произносить не приходилось. Но при этом они складываются во вполне узнаваемые слова.

– Скоро привыкнешь говорить на этом языке, – всё так же вкрадчиво продолжил успокаивать серый тип.

– На каком, этом?! Кто ты, твою мать?! И где я вообще нахожусь?! – эмоции всколыхнулись, пробили незримый барьер, выплеснулись, и вновь отхлынули, уступая место спокойствию.

– Не нужно так нервничать И-илон-на, – ушастый с трудом, нараспев произнёс моё имя, – иначе я буду вынужден оставить тебя в рекапсуле ещё на какое-то время. Я всё объясню. А ты пока лучше полежи.

Послушно улеглась в хрустальный гроб – ушастый помог: и физически, и ментально.

Существо уселось на стул, и переплело редкие пальцы.

– Начну по порядку, чтобы тебе было понятно. Я Ациус Ребис Гум. Можно просто Ациус. В настоящий момент – твой герат…

Удивлённо подняла брови, и он тут же пояснил:

– Приставлен к тебе, чтобы помогать и присматривать.

– Тюремщик, то есть. – сделала вывод.

– Ну почему сразу тюремщик? Я твой… как это у вас говорят?… гид? Да, пожалуй, это слово подходит. Называю тебя товаром потому, что это так и есть: тебя доставили на наш космический корабль по заказу важного господина с планеты Тэрон. Кто он я не знаю, поэтому сказать не могу. Но тебе присвоили товарный номер, значит ты товар, – ушастый указал глазами, где искать цифры.

Отследила взгляд, и поднесла к лицу руку. Задрала рукав. На запястье стоял штрихкод с какими-то иероглифами.

– Цифры и буквы начнёшь различать позже, – когда тебе вживят специальное устройство. Мы его называем гило́м. Это чип, позволяющий понимать местный язык и говорить на нём, писать и читать, а также являющийся пропуском на планету. Вообще, у большинства сактурианцев это два разных чипа, но мы над ними немного поработали и объединили в один, – серого прямо распирало от гордости. – У меня стоит последняя модель. Она даёт знания нескольких языков и возможность беспрепятственного посещения многих планет нашей галактики.

Герат повернул голову на 180 градусов, демонстрируя вживлённого в основание черепа маленького светящегося «паука».

Не знаю от чего больше офигела: от того, что голова теперь «смотрела» на меня затылком или от вида вгрызшейся в тело железяки. А ещё я была уверена, что её там не было, когда он ходил за «йодом».

– Удобная штука, да?

«Паук» на глазах исчез в кожной складке, черепушка гуманоида вернулась в исходное положение, и ротовая щель растянулась в улыбке.

– Но они очень дорого стоят, поэтому товару мы вставляем в ухо временный чип более простой модификации, позволяющий использовать только основной, межгалактический язык – Прайду. Зато он ловко подстраивается под того, к кому его подсаживают: не просто переводит, а учитывает языковые особенности носителя.

– Подсаживают? – подобранный переводчиком глагол пугал больше, чем факт похищения. Невольно потянулась к уху, и попыталась вытащить обнаруженный наушник. Тот не поддался, зато глубоко внутри – в черепной коробке, что-то заёрзало.

– Что ты делаешь? – в глазах серого появился испуг. – Его так не вынимают. Это же симбиот.

– Немедленно вытащи из меня эту дрянь! – на меня нахлынул ужас.

– Ты чего так испугалась? Он же не живой. – герат успокоился, а вместе с ним – и я. – Это неорганическое существо. Но наделённое интеллектом. Как только тебе вживят другой чип, он сам выползет.

Выползет?!

Эмоции вновь всколыхнулись. Но впасть в истерику опять не получилось, так как рыпнувшийся страх тут же был безжалостно задавлен.

– Немного расскажу тебе о нашем мире. – как ни в чём ни бывало вдохновенно и с придыханием продолжил Ациус. – Прайду – это не только название языка, на котором мы сейчас говорим, но и Альянс. В его состав с недавнего времени входит наша планета. Им управляет великая раса Ситару, – гуманоид закатил лупастые очи, словно говорил о каком-то божестве. – Она самая влиятельная в Галактике Сактур…

– Зачем ты мне всё это рассказываешь? Я всё равно не запомню этих названий, и не понимаю – зачем мне эти знания.

Ушастый удивился.

– Ну как же? Ты ведь теперь будешь жить в нашей Галактике. А значит должна знать самое важное о ней.

А, впрочем, какая разница? Пусть мелет. Может уснуть под его бормотание получится, а то я что-то устала. Сцепила руки на груди в замок и приготовилась слушать «сказку на ночь».

– Наша Галактика находится очень далеко от твоей. Но ты не волнуйся, мы долетим туда относительно быстро, пользуясь межпростанственными порталами. Да мы уже почти долетели. Остался один переход.

А я и не волновалась. Вернее немного волновалась, но не об этом.

– Ты мне лучше расскажи, кто та сволочь, что посмела сделать меня товаром? Как он определил, что именно я нужна заказчику?

– Я не могу ответить на эти вопросы. – растерялся ушастый. – Эта информация мне недоступна. Подходит ли особь под заявленные критерии решают те, кто выкупает товар у Охотников. Либо сами Охотники, когда нужного товара у них не оказывается в наличие, и приходится его разыскивать. А дальше всё просто: мы доставляем его хозяину или на невольничий рынок.

Перед внутренним взором всплыл образ незнакомца из лифта. Он был вполне земным. Даже несмотря на жуткие глаза. Это что же получается: пришельцы среди нас? Как давно? На земле что, существует подпольный бизнес по поставке людей инопланетянам? Для чего? На органы? Для опытов? А ещё мучил вопрос: он именно меня там ждал, или я случайно попалась и совпала с условиями в заявке?

И тут до меня дошёл смысл сказанного гуманоидом:

– Хозяин? Невольничий рынок? У вас что тут, рабство процветает?

– Нет-нет, что ты! – гуманоид явно испугался. – Рабство у нас запрещено. Наверное, нейрочип неправильно перевёл. Тебя мы доставим к заказчику, а остальных … к другому заказчику, который решит их дальнейшую судьбу.

Что-то ты темнишь, лысый! И, кажется, в предыдущей версии было больше правды.

– И много …товара вы везёте?

– Не так чтобы очень. Но у нас есть ты. А значит полёт можно считать удачным.

Вопросительно воззрилась на гида-тюремщика.

– Товар с таких отдалённых Галактик, как ваша, очень ценится. Не каждый пира… поставщик решится на такой дальний перелёт. Да и дорогу почти никто не знает.

Его снова распирало от гордости. А я слушала, впитывала и пыталась оттереть штрихкод. Тот не поддавался.

– Мне бы помыться. Надеюсь, для таких, как я, эта функция доступна?

– Зачем? В рекапсуле микробы не размножаются.

– И кожный жир не выделяется? Верхние слои эпидермиса не отмирают?

По виду поняла, что попала в нужную точку.

– Ну так как?

Серый замялся.

– Вообще-то товар моют непосредственно перед передачей владельцу… Но, так и быть, попробую провести тебя в свою каюту.

Гуманоид встал и помог мне выбраться. В очередной раз убедилась, что, несмотря на тщедушность, сила в нём присутствует.

Мы подошли к замеченной мною ранее двери, и она тут же поехала в сторону.

Так просто? Как в супермаркете?

– Дверь настроена на сетчатку глаза, так что без меня ты не сможешь ни выйти, ни войти. – пояснил провожатый.

Посмотрела на него настороженно: он что, ещё и мысли читать умеет?