Текст книги "Пир грифонов"

Автор книги: Нина Вишневская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Том первый

Глава 1

Мы ехали так долго, что я уже перестала надеяться на счастливый конец. Рано темнело, поздно светало, а небеса над нами затягивались стайками туч, монотонно проплывающих к неизведанным краям. Чем дальше мы отъезжали от объятой солнцем и засухой Европы, тем больше туч собиралось в вышине. Казалось, мы направляемся в эпицентр, в средоточие мрака и ветряных бурь, гоняющих снежные вихри. Мысль не лишена рассудка, ведь дорога вела на Крайний Север, оплот ледников и сугробов. Дорогам конца края не видно.

Решение переехать всё восприняли бурно. Меня обвинили в эгоизме, своенравности – пожалуй, столько неприятных слов пришлось услышать впервые. И, спрашивается, зачем требовать от детей самостоятельности, если в мгновение, когда приходит время распустить крылышки и полететь на зов сердца, заботливые родители вынимают из тайников стальные ножницы и перерезают надежды на будущее. Окружающие вмиг объединились в коалицию, лишь бы не позволить единственной надежде на возрождение грифонов покинуть уже, наконец, отчий дом и зажить, как обычный подросток.

Стоит отметить, что и я не сдавалась, настояла – все-таки, в двадцать лет хочется независимости. Я не представляла, что судьба так посмеется и занесёт нашу группу особого назначения, состоящую из двух человек, включая меня, в Архангельск. Чего уж говорить, впервые я услышала о нём, когда служба безопасности дворца дала добро на поездку. Вернее, поездка одобрялась только в случае, если пунктом назначения станет Архангельск. Там, среди поросли редких арктических растений притаился секретный объект таинственной птичьей общины, членом коей значилась и я по праву рождения. Я бы с удовольствием обменялась честью с любой другой птицей. Желательно, живущей поближе к экватору.

– Это место весьма непопулярное, вряд ли там приключится что-нибудь опасное. Даже негодяи любят солнечные курорты и коктейли на пляже. – Именно такое заключение выдал советник отца. Тот прислушался к нему со всей ответственностью, свойственной прекрасному руководителю и безупречному родителю. Никакой Калифорнии. Ни тебе Бали или Греции. Но я радовалась возможности покинуть стены опостылевшего дома.

За руль посадили закадычного друга и бессменного телохранителя, с которым мы на протяжение последних десяти лет были неразлучны. Подумать только, лишь парню исполнилось пятнадцать лет, его тут же приставили ко мне, чтобы присматривал. Причем такую работу он выполнял в свободные часы, а в остальное время выкладывался на полную перед преподавателями. Но у него, на худой конец, случались выходные и отпуска. Тогда Чарли без зазрения совести усаживался в автомобиль и отправлялся за пределы страны, набивая желудок экзотическими блюдами и алкогольными коктейлями разной крепости. Потом он не стесняясь в подробностях описывал каждое приключение размечтавшейся подруге. В воображении я видела, как мы вместе раскрываем секреты мира, спим под звездным небом на пляжном песке, укрывшись тонким льняным покрывалом. Но, что уж там, нам даже запрещали выйти прогуляться по городу. Привычный маршрут прогулок ограничивался небольшим садиком внутри дворца. Редкое исключение составлял неглубокий прудик, исследованный мной вдоль и поперек. Туда мы выходили в особые дни, когда матушка проявляла несвойственную ей миролюбивость.

В городке, где мы жили, имелось немало достопримечательностей. На долгое время граница Франции и Италии стала прибежищем для измельчавшей правящей птицами семьи. Нас, в самом деле, было немного – всего трое, считая меня и родителей. И то, знаменитой кровью грифонов славились только мы с отцом. На наш род грозился прерваться. Потому я проводила годы в изоляции.

Веселый Ментон, солнечный городишко, разделяющий Францию и Италию, мог стать раем для любителя понежиться в знойные деньки. Когда же, проживаешь в одном месте много лет, сидя взаперти, совершенно теряешь чувство присутствия в уникальности в оригинальном месте. Я так и не узнала Ментона, но была рада распрощаться с так и не ставшим мне родным городом.

Еще одна мысль занимала неуемный разум, который из-за невозможности впасть в беспамятство, вертел воспоминания, как ворошат потрескивающие угли в камине. Я беспокоилась, потому что путешествие породило неловкость между мной и Чарли. Да-да, это просто уморительно, что я так долго мечтала о совместном приключении, но как только мечты стали явью, главное действующее лицо пошло на попятную. Его, конечно, тоже можно понять. Чарли поклялся защищать от всех невзгод, а я, своими выходками, буквально мешала ему выполнять работу. Эй, повысить квалификацию не выходя из зоны комфорта просто невозможно!

Непривычная обстановка и кислая мина Чарли сделали долгожданную поездку на машине из Ментона до Архангельска (тяжело представить!) сущим наказанием. Да еще ко всему прочему, Чарли в поездку набрал сладких батончиков и все не желал останавливаться в мотелях или кафе для пополнения запасов полезной пищей. Он вообще избегал людных мест, гнал машину по абсолютному бездорожью, чтобы в случае чего, сразу заметить преследователей. Лично я бы не гробила машину ухабами и выбоинами, но у руля уже стоит капитан, который в подсказках не нуждается, о чем он не раз сообщал на протяжении пути. Уж этот урок я усвоила.

Из раздумий меня вырвал телефонный звонок. Чарли вмиг среагировал:

– Да, хорошо. Уже там? Ну, навигатор мне подсказывает, что еще осталось от силы десять миль.

Внутри я вся задрожала. Конечно, мы находились намного дальше, чем в десяти милях от места назначения, с нашими спутниками мы еще должны встретиться в самом городе – первое и последнее появление на околице цивилизации. В Архангельске нас должны прихватить и отвезти непосредственно на базу. Я надеялась, что смогу уговорить Чарли перекусить в кафе, если конечно в городе, куда мы направляемся, есть круглосуточные забегаловки, потому что ночь только недавно опустилась наземь, а ждать рассвета никто не согласиться. Все зависело от случая. Как, впрочем, всё моё существование.

Чарли не поспешил поделиться деталями, хотя он ещё пять минут о чем-то трепался с абонентом. Он встревожился. В отличие от меня, он сохранял концентрацию и бодрость всю дорогу и почти не прерывался на сон. Не знаю, насколько это способствует защищенности – может именно поэтому он выбрал степь в качестве дороги, чтобы ненароком уснув, не сбить очередь из деревьев.

Между нами царила идеальная тишина вплоть до въезда в город. Я старалась держаться и не заговаривала с ним по ерунде – клянусь, в голове плясали тысячи идей, желающие выхода, но его губы так подрагивали каждый раз, когда я заговаривали, из-за чего сложилось впечатление, будто мой голос вызывает у него приступ тошноты. Так и умирает дружба – под звуки флоры, фауны и урчащего двигателя, который, по всей видимости, после нашей поездки перестанет работать.

Но все эти мелочи испарились будто по волшебству, когда впереди замаячили огни ночного города. «Будь, что будет» – решила я, в который раз за последний месяц. Как ни странно, даже такой подход иногда срабатывает. Что-то да произойдет.

Глава 2

«Верь в мечты и все сбудется» – гори в огне человек, придумавший это. Но может не все человеческие пословицы подходят птицам. Тогда я тактично возьму свои слова обратно.

Дорога, которая по моим догадкам занимала не больше получаса, растянулась на два часа. Автомобиль забарахлил в миле от города. В миле! Мы уже могли видеть свет, исходящий от фонарей, но были все также далеки от сытного ужина, как и полчаса назад, когда не существовало никакого намека на свет. Я уже намеревалась предложить Чарли пойти пешком. Потом мы могли кого-то прислать за машиной, в такой пустоши её вряд ли кто мог обнаружить, а тем более украсть. Но даже если бы и украли – невелика потеря. Однако Чарли мысль, как мы идем пешком так далеко в неизвестной местности, повергла в шок. Причем настолько, что он разразился целой тирадой – самой длинной за последний месяц, с тех пор как я сообщила ему о плане.

– Ты только представь, сколько хищников обитает вокруг. Мы с большой вероятностью может натолкнуться на волков или что похуже.

Что похуже. Его клоны? Интересно, а здесь водятся полярные медведи? Но озвучила другое:

– Брось, у тебя такая закалка. Любой волк пройдет мимо десятой дорогой.

– Ты преувеличиваешь. И ты совершенно ничего не знаешь о жизни, какова она на самом деле, со всеми ее опасностями и трудностями.

Я сжала руки на груди и закатила глаза:

– А вы уж больно опытный.

Он ухмыльнулся.

– Поопытнее некоторых.

Ну, конечно, ведь его никто не запирал в комнате до совершеннолетия.

– Еще пару минут и она заведется, – мягко произнес Чарли, обращаясь скорее к машине, нежели ко мне. Со мной он уже давно не был и вполовину так ласков.

– Может, ты позвонишь своим дружкам, – заметила я. Уж ребята из местного центра точно найдут нас. Тогда и с вещами расставаться не придется.

– Я хочу встретиться в людном месте. Знаешь, не доверяю им, пока мы не пообщаемся с глазу на глаз. Кто знает, что они из себя представляет.

Я не удержалась и второй раз закатила глаза. С ним в пору превратиться в параноика. Но в защиту себе скажу, что я прекрасно осознаю всю опасность положения. Просто сомневаюсь, что в ночном городе Чарли сможет дать отпор парочке парней. Мы их даже не видели, знать не знаем, что они из себя представляют. Может в Архангельске нас поджидают качки – столь ответственные задания требуют особого подхода. Или же наоборот, Чарли сможет уделать их одной левой, причем одновременно всех. В любом случае, не буду противиться, если ребята отвоюют меня у помешанного спутника.

Мне приходилось быть свидетелем сумасшедших гонок с перестрелками ещё до знакомства с Чарли. Но жертвовать жизнью ради хлипкой безопасности вовсе не хотелось. Особенно, после того, как я, лежа чуть не сломала ногу. Вероятно, именно в тот день, полгода назад я осознала, что нельзя вечно прятаться от внешнего мира – он нагнал меня со всеми прелестями и обещаниями. Всей душой я желала окунуться в блаженство свободы и легкости. Пускай за мной следят, а город окажется за десятки миль от пристанища, возможность спокойно передвигаться по птичьему двору и самостоятельно создавать досуг стоит всех неудобств и препятствий. Даже молчаливость Чарли не казалась такой уж неприятной. Он не понимал меня и всего-то. Недоразумения часто становятся причинами скандалов. Так почему мы должны стать исключением?

Видимо, от ласковых слов автомобиль все же расщедрился, потому, спустя час возни Чарли предложил продолжить путь. Пока он копался в машине, его руки измазались в мазуте. Он храбро игнорировал запачканные руки, удобно устроившись на водительском кресле. Лишь оказавшись на своем месте, я вдруг отчетливо осознала, как прохладно снаружи. Птицы имели стойкий иммунитет к человеческим заболеваниям, первый попавшийся сквозняк не загонял нас под плед с температурой, но существовали также птичьи болезни, столь же неприятные, как простуда и грипп. Не хватало ещё что-то подцепить в начале пути, тот час упакуют и отправят обратно без возможности реабилитироваться. Наши края еще ожидало второе пришествие тепла, а тут уже вовсю буйствовала зима, да пускался мелкий снег.

Благо, автомобиль погнал быстро, как норовистая лошадка, и жестом не выказывая причин, по которым Чарли пришлось провозиться с ним больше часа. Не прошло и десяти минут, как мы въехали на ровную дорогу – самое прекрасное ощущение за последние двадцать часов. Город как город, на пути мы таких повидали много. Ничего примечательного я бы не выделила, но близость современности так ударила в голову, что я вжалась в кресло. Мерцающие огни супермаркетов завораживали. Я бы с удовольствием прогулялась по ночному городу. Он выглядел пустынным, заброшенным – изредка, где выглядывали одинокие люди, провожаемые недоверчивым взглядом Чарли. Уж что-что, а гулять по ночному городу меня никто не отпустит. Все, что мне удается – довольствоваться видами. Я проделала большой путь, чтобы такой обзор открылся глазам. Стоит хоть на секунду замедлиться и оказаться там, где я есть, и телом, и духом. Тем более, когда всё вокруг так завораживающе прекрасно.

Словно чувствуя моё настроение, Чарли включил музыку. Приятный голос солиста группы «Syml» залил салон. То было новое звучание какой-то старой песни о грусти и мечтах, мне она показалась соответствующей мгновению, но я не представляла в какой другой обстановке можно её слушать. Разве что, если речь идёт о лирических натурах. Ни за что в жизни я бы не причислила Чарли к романтикам. Но, может, он просто не всегда откровенен со мной.

Песня «Syml» закончилась и дальше последовала другая, не менее грустная песня группы «Bastille» – «Of The Night». Я не удержалась от комментария:

– У нас сегодня ночь плагиата?

Чарли немного прикрутил музыку.

– Почему сразу плагиат. Очень впечатляющий подход. Иногда автору не хватает изюминки. Он создает песню, а кто-то, с лучшим видением, исправляет его ошибки.

Я усмехнулась. На день рождения надо подарить ему диск с кавер-версиями знаменитых песен, обязательно грустных, чтобы ему было чем заняться в дороге. Не иначе как размышления о прекрасном скрашивали его дорогу. Как еще объяснить, что он не выжил из ума за такой долгий промежуток времени. А кто-то отправляется в путешествие на годы. Но мы пока что не доросли до столь впечатляющего уровня.

Прежде, чем Чарли подкатил к центру города, где мы встречались с проводниками, мы послушали ещё несколько песен. Его выбор поразил меня. Обычно, когда мы проводили время вместе, он слушал тяжелый рок, после чего в голове еще долго стоял шум. В одиночестве он же предпочитал другие вещи, которые, признаюсь, мне больше были по душе, о чем я поторопилась ему рассказать. Он, казалось, засмущался от замечаний и если бы мы не прибыли на место назначения к этой минуте, то и вовсе выбежал бы и спрятался куда подальше.

Но было поздно. Мы уже приехали.

Глава 3

Под фонарем, у небольшой чахлой клумбы стояли ребята. Внешне они казались обычными – ни тебе громадных мышц, но тощими они тоже не были. Память подкинула слово "крепкие ", и, да, именно так я бы их определила. С каждым по отдельности Чарли смог бы расправиться при необходимости, но вот против тройки выступить наверняка не выйдет.

Ребята не выглядели враждебными. Они медленно потягивали сигареты, бродили туда-сюда в темноте. Ох, сколько же времени им пришлось потратить попусту, дожидаясь, пока мы починим машину.

Чарли запретил выходить на улицу. Он отправился к ним первый. Минут пять они стояли вместе, переговариваясь, видимо, о безопасности. Светловолосый парень с красной повязкой на голове, предложил Чарли покурить и он, к моему величайшему удивлению, не отказался. Сказывалась долгая дорога и страх перед надуманной опасностью. Они вместе расслаблено курили, пока я сидела взаперти. Вчетвером они болтали и поглядывали на меня. Как будто я им бесплатный цирк. Но, чего тут скажешь, не каждый день молодые девушки принимают решение переехать в такие дали, только чтобы получить хоть долю независимости. Возможно, на их практике это беспрецедентный случай.

Пришлось ждать минут двадцать, пока ребята обсуждали дела и накачивались никотином. Наконец пришло мгновение, Чарли подозвал пальцем – большего и не требовалось, я следила за ними в оба.

Первым в мою сторону зашагал блондин с красной повязкой и, мне показалось, что он растянул руки для объятий, но Чарли вовремя его одернул. Не скажу, что объятия вызывают у меня неприязнь, но за всю свою жизнь мне редко приходилось обниматься с незнакомыми людьми.

Парень проигнорировал заминку. Он был все-так же по-крутому радушен.

– Очень рад с вами познакомиться, Ваше Высочество. Я Марк. – Новый знакомый говорил на английском языке. Причем, в его речи слышался ясный русский акцент. Должно быть, он мог свободно общаться на основные темы – в центр приезжают люди со всего мира, но очевидно, что он не особо практиковался. Всяко, бывает – вполне, ему не приходилось прежде уезжать дальше Архангельска.

Он отвесил галантный поклон. Я не удержалась от смешка.

– Рад вам услужить, – в его глазах блеснул озорной огонек. Такой добродушный человек не способен на подлость.

– Я тоже. И прошу, никаких титулов.

Подчиняясь правилам приличия, я протянула ему руку и он уверенно её пожал. Чарли следил за нами, не влезая в разговор, но одновременно демонстрируя свою настороженность. Так, если бы мы были двумя псами, которых привезли для случки. Он в любое мгновение был готов спасти меня от собеседника.

– Как поездка?

– Я говорю по-русски, – уверенно произнесла я. Не сомневаюсь, мой акцент также дурён, как и его, но мы находились на их территории.

Марк просиял.

– Как чудесно, – намного свободнее заговорил он, – а я то думал… но боялся спросить. Вы тоже говорите по-русски?

Он обернулся к Чарли и тот кивнул.

– Мы потому и выбрали Архангельск. Глупо приехать куда-то в Данию и показать своё незнание языка. Гости могут что-то заподозрить.

Я закатила глаза. Скажи мне десять лет назад, что знай я датский, и что мы могли бы уехать туда, то я ни за что не выбрала бы русский. Но поздно думать.

– У вас все рассчитано до мелочей.

– Серьёзное дело требует подготовки.

Чарли показался мне занудой, но не успела я и слова сказать, как Марк увлек меня в сторону:

– Мы все для вас устроили. Можете не беспокоиться. В центре вас ожидает отдельная комната и приятная компания.

Такая резкая перемена темы вызвала смущение. Отдельная комната – неслыханная роскошь. В тех редких случаях, когда Чарли соглашался сделать передышку, мы останавливались во второсортных отелях: "чтобы не привлекать внимание" и непременно занимали один номер. Благо, в большинстве случаев услужливые хозяева могли предложить номера с двумя односпальными кроватями. Одну ночь Чарли пришлось провести на небольшом диване у дующего окошка, пока я довольно распласталась по двуспальной кровати, чувствуя себя отомщенной.

– А сколько нам еще добираться? – Робко поинтересовалась я.

– Часа два от силы, если поторопимся с выездом. – Марк перевел взгляд на Чарли. Очевидно же, что согласовывать все необходимо с ним. Взгляд Чарли был непроницаемым. Друг имел право в любую минуту повернуть обратно, если он почувствует что-то неладное. Стоит признать, еще во время отвратного завтрака на французской границе, он мог воспользоваться правом вето, посчитав, что принцессу было не отравили пищей.

– С минуты на минуту. – И Чарли затянулся очередной сигаретой. Возможно, он просто хотел размяться после долгой поездки, потому и травился сигаретами. Как с такой большой страстью он умудрялся скрываться столько лет. А ведь я даже запаха не слышала.

– Да, пожалуйста. – Марк оперся об машину и поставил руки по краям стекла. Двое его товарищей вели себя почтительно молчаливо, словно оказались здесь благодаря случайному стечению обстоятельств. Они вполне могли стесняться, не каждый день им приходится выполнять столь важные задания. Несмотря на их подозрительный вид, я испытывала огромную благодарность. Не только моя, но и их собственные жизни сейчас находились под угрозой. У правящей семьи Траста достаточно врагов, чтобы чувствовать себя в безопасности. Любая помощь была сейчас неоценимой.

– По машинам, – скомандовал Чарли. Последнюю сигарету он едва докурил и выбросил в мусорное ведро. По крайней мере, он знает правила приличия. Но все же, не мешало серьезно поговорить, как только он будет готов к откровенности.

Как и полагается, я вернулась к автомобилю Чарли, к единственному человеку, которому я доверяла. Но окажись мы в другом положении, я бы с удовольствием сменила провожатого на Марка. Он казался приветливым и ярким – с ним мы точно найдем общий язык. А вот компания близкого друга уже порядком надоела. Ничего личного, но ничто так не злит, как обиженный лучший друг, не проявляющий ни тени понимания за несколько суток совместной поездки. О, да, я сменю компанию, как только появится такая возможность!

Оставшийся путь мы проделали в таком же молчании. Чарли напряженно вглядывался вдаль, не сводя глаз с дороги, хотя в такое время у него вряд ли будет возможность на кого-то нарваться. Мы довольно быстро покинули пределы города и снова мчались по бездорожью. Я с тяжелым сердцем наблюдала, как мы отдаляемся от Архангельска с его магазинами, кафе и прочими прелестями цивилизованной жизни. Может в городе даже мало мальский кинотеатр есть, чем черт не шутит. Да только проверить догадки никак не получится – не успела я толком разглядеть ночной город, подсвеченный огнями, как меня снова увозили как можно дальше, под замок, где моей жизни, как все полагали, ничего не угрожало. И, главное, никаких гарантий ведь не дают! Какова вероятность, что в очередном замкнутом пространстве я буду в безопасности. Как по мне, намного проще оставаться под защитой, постоянно меняя дислокацию. Причем, желательно перебраться в тропики или на экватор. Жаркие ночи, крепкие напитки, яркие звезды – какому негодяю может прийти в голову искать меня в юбке из листьев эвкалипта в отдаленном бунгало где-то на Бора-Бора. Вот лично я, если буду кого преследовать, в первую очередь отправлюсь на Крайний Север или куда-то в Гренландию, где даже летом не редки снегопады.

«Все будет» – успокаивалась я. С каждой минутой мои внутренности сжимались от неизбежности. Не сделала ли я ошибку? Из Ментона, полагается, намного проще отправиться в роскошное путешествие по тропикам. Удаленная база для неопытного человека в моем лице становилась еще одним препятствием.

Словно почувствовав нервозность, Чарли вдруг сжал мою руку. Он вывел меня из состояния задумчивости. На его лице играла улыбка.

– Скоро все разрешится.

На внезапное потепление с его стороны я не отреагировала. Он сильно оскорбил равнодушием, чтобы я вот так просто после первой же улыбки принялась шутить с ним и радоваться предстоящему. Не будь я так смущена и огорчена, то затеяла бы склоку на несколько часов, лишь бы он в полной мере осознал, какой же он негодяй. Ему повезло – ничего не скажешь.

***

Центр заметен издалека. Поначалу это была серая полоска, выделяющаяся на горизонте. Ограждение, как мне вскользь объяснил Чарли. Причем, забор громоздкой, внушительный. Такой большой участок трудно скрывать от посторонних глаз, о чем я не побрезговала уточнить.

– Официально здание зарегистрировано как фабрика. Там даже что-то производят, дабы соответствовать легенде и получать какую-никакую прибыль. Я думаю, там теплицы для выращивания. Специи вроде. Так говорил Алекс.

К, слову, Алекс и был тем идейным вдохновителем, кому пришла в голову великолепная мысль отправить нашу группу на север. Он даже нашел смысловую нагрузку такому выбору:

– Вы не думали, что начинать самостоятельную жизнь в сложных условиях – это великая удача? Если вы научитесь выживать на севере, то любые препятствия на вашем пути станут сущим пустяком.

Отец доверял Алексу. Советник по совместительству являлся ему близким другом. Потому, решение Алекса никто не поспешил опротестовать.

Осталось лишь надеяться, что власти центра не подумают обременить “добровольцев” полезным трудом. К таким переменам в жизни я не готовилась. А случится, могло всякое. Родителям не на руку отъезд наследницы и они с большой вероятностью пошли на сделку, чтобы проучить непутевую, избалованную дочь.

Только избранные знали, кто я и откуда. Скорее всего, наши провожатые – единственные люди, которым известны наши с Чарли истории. Для остальных мы являлись двумя товарищами, чьи родители устали возиться с детьми, потому отправили нас как можно дальше. Сами же они, по теории, жили в Северодвинске. Архангельский центр был ближе всех остальных, оттуда они могли «приглядывать» за нами и требовать отчеты. История непритязательная, а также легко объясняла причины, почему мне и Чарли (хотя в большей степени мне) запрещается покидать территорию базы. Нам обещали выделить все необходимое для спокойной жизни, я надеялась, что комната и питание три раза в день входило в список нужных вещей. Жестоко со стороны надзирателей отправлять нас в глушь и заставлять работать. Еще чего, и целину могут заставить осваивать. Все с них может статься. А мне потом поставят памятник, как великомученице, которая не выдержала испытания мытьем посуды.

От таких переживаний я не смогла избавиться и после того, как мы подъехали к воротам. Снаружи бродил парень, вооруженный, совсем как пограничник. Даже интересно, действовал ли он в согласии с местными законами или же нарушал их в угоду птичьему режиму. В темноте он размахивал фонариком, поднося их к нашим лицам. «Пограничник» не ожидал приезда гостей. Видимо, Марк и Ко уехали в смену другого охранника. Все возможно, мы не предполагали, что потратим столько времени впустую, пока Чарли ликвидировал последствия поломки.

"Пограничник" был не единственным препятствиям на нашем пути. В вышине я заприметила пару птиц, летающих вдоль стен. Обычные птицы в такое время не машут крыльями. Издалека я не могла определить, кто нес вахту на высоте, но определенно кто-то большой, не какая-нибудь синичка.

Марк вышел из машины и уверенным шагом направился к охраннику. Мы остались на месте. Я надеюсь, так все и будет.

– Борис, – к нам доносились обрывки фраз, – рад тебя видеть. Все никак не встретимся. Надо решать этот вопрос.

Борис не выглядел таким улыбчивым и доброжелательным. Может они и встречаются после работы, но его нельзя назвать весельчаком.

– Кто это?

– Новенькие. Пришло распоряжение сверху. Их нужно пустить.

– Пусть выйдут. Мне нужно их осмотреть.

Я напряглась. Какой кошмар! Разве гостей встречают такой враждебностью. Вряд ли в другом месте, более населенном и климатически приятном случаются такие казусы.

– Они свои ребята. Я ручаюсь за них. Эти двое – самые безобидные ребята, которых я встречал в своей жизни.

Словно что-то вспомнив, Марк подбежал к машине и вернулся с бумагами.

– Это вот разрешение. Его еще не успели вывесить, потому и заминка получилась. Я предупреждал Артема, что мы привезем гостей, но мы задержались в дороге. Понимаешь, у них сломалась машина, нам пришлось несколько часов ждать их под «Макси».

«Макси». Должно быть, это тот торговый центр, который находился недалеко от нашей стоянки.

– Ты же понимаешь, что это нарушение. Сначала надо вывешивать приказ, а уже потом возить с собой гостей. Совсем как в прошлый раз – привозишь людей и устраиваешь беспорядок с документацией.

– Ну, вот же приказ…

Я откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. Машину наконец-то не качало из стороны в сторону по плохим дорогам. Рассвет еще только занимался – пару минут темноты в распоряжении мы имели. Но уснуть в такой близости от отеля – жуткое расточительство. Потому я терпела. Скоро все будет позади. Несколько дней я посвящу отдыху, включающий расслабляющую ванну, сытные обеды и кроватные посиделки с книгами. Если, конечно, здесь имелись соответствующие условия. Стоило ли выбираться из дому, чтобы рисковать комфортом и переживать такие потрясения? Но я готова еще тысячу раз сказать: да, стоило.

Будто вторя моим мыслям, охранник дал добро на въезд. Но, сперва нам пришлось пройти осмотр. Он не был таким строгим, как в аэропорту – найди они штопор, ничего бы не случилось. Их целью было оружие, которого у нас, к моему глубочайшему удивлению, не оказалось. Может по этой причине Чарли так беспокоится – он не сможет отразить удар, если мы с кем-то столкнемся. Сейчас угрозы уже позади. Будь Чарли вооружен до зубов, ему все равно не справиться с толпой ненавистников, если они вдруг поджидают нас за воротами. К, счастью, таковых там не оказалось. Даже враги в такой час мирно спят в кроватях и видят сказочные сны.

Мы прошли еще нескольких дежурных, тщательно осматривающих наши документы, которые, к слову, были подделкой, из-за чего я снова разнервничалась. Служба безопасности сохранила наши имена, чтобы в дальнейшем не возникло трудностей. Дай они мне имя Тина или Анна, я запутаюсь и выдам нас с потрохами. Хотя бы не придется отзываться на другое имя или, ненароком, запутаться с поддельной личностью Чарли. В любом случае, никто доподлинно не знал, как зовут телохранителя Натальи Траста.

Наконец, спустя кучу проверок и напряженных вздохов, мы оказались в просторном дворе завода по выращивающих специй (такие вообще существуют, как они еще себя не выдали). Двор, признаюсь, поразил масштабами. Небольшой городок с высокими зданиями, чистыми улочками и редкой растительностью. Все аккуратное и безукоризненное, словно городок лишь недавно сдали в эксплуатацию. Но я-то знала, что здесь последние пятьдесят лет функционировала база нашего тайного птичьего сообщества – наполовину людей, наполовину птиц. Просто мы знали толк в качественном косметическом ремонте и не жалели денег на уход за жильем. Для многих птиц такие базы являлись домом. Кто-то прилетал с места на место, забавляясь развлечениями, которые способен предоставить мир. Кому-то приходилось проводить здесь всю жизнь. Мы не делили две ипостаси одновременно, боже упаси. Но могли принимать птичий облик. Большинство представителей нашего вида вели человеческий образ жизни и обращались лишь в случае необходимости к птичьей ипостаси. Так я за двадцать лет жизнь умудрилась превратиться в птицу от силы раз пять. Но будь я не ограничена в передвижениях, обращалась бы намного чаще. Существовали и редкие исключения – странствующие пилигримы, почти никогда не обращающиеся в людей. Они встречались редко, но по большей части потому, что сторонились как обычных людей, так и родичей. Лишь экстренные случаи могли вынудить их принять человеческий облик. Вид путешественников отличался небрежностью и спокойствием – кроме питания и воздуха под крыльями их ничто не заботило. Но мне по долгу службы приходилось встречаться с представителями обособленной общины. Впечатление о них сохранится на всю жизнь.

На базе имелось все, начиная от первоклассных ресторанов и отелей, заканчивая бутиками и барами. Здесь также имелась своя администрация. Ответственный чиновник имел право совершать брачные обряды и судить провинившихся. В больших центрах административное крыло включало в себя несколько отделов. В маленьких, тяжелая работа по всем значительным пунктам ложилась на плечи одного-двух человек. Мне не приходилось бывать в очень маленьких центрах. И этот определенно не входил в их число. Должно быть потому, что на Крайнем Севере он был единственным, потому располагал достаточными ресурсами, чтобы несколько сотен, а то и тысяч людей могли чувствовать себя уютно. Только вот ночью все это добро не работало. Свет нигде не горел, кроме редких окошек в самых высоких зданиях. Кто-то уже встал или еще не ложился.