Текст книги "Арестантка: Дьявол из Подпространства (СИ)"

Автор книги: Нина Вайшен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Глава 14. Второе испытание

Трой

«Матео использовал мимикриейтор, теперь О’Коннор – это Матео», – собственно Конь передал мне то, о чём я подспудно догадывался.

Радость вызвала прилив решительности. Но нельзя было каким-то образом вызвать подозрения. Если здесь все нервные и ищут кротов, то можно в любой момент привлечь ненужное внимание.

Чтобы изображать активную деятельность, я попросил Коула заняться поиском высокого блондина. Длинные пальцы тотчас же запорхали по панели.

О’Коннор продолжал о чём-то говорить с заместителем Трассом. Я слышал его бомотание. И правда, лёгкая интонация всё же выдавала Матео, если его знать.

Как он понял, что Коул сейчас мой реципиент? Я говорил Матео, что нам нужен оператор из командного пункта, который бы открыл шлюз в причальном ангаре. Плюс этот переполох.

Матео умный. Он мог сообразить. А ещё он хороший актер, это я уже понял. Вот перед нами и О’Коннор вполне похожий на оригинал по поведению. Лишь в разговоре отличался, поэтому Матео всё же старался больше молчать.

«Отключи камеры в причальном ангаре», – передал я Коулу, убедившись, что на него никто не смотрит.

Он наконец-то это сделал. Теперь нужно было поставить открытие шлюза на таймер.

«Ты не забыл о моих словах?» – голос мамы напугал меня, я уже успел привыкнуть к полной тишине мыслей Коула.

Наверное, моё управление подавляло его, но мне неприятно было об этом думать. Надеюсь, я ему не наврежу.

«О каких твоих словах?»

«Попроси Коула войти в системы воздухоочистки и поставь на таймер увеличение концентрации кислорода до ста процентов».

Я думал, что мне послышалось, а потом вспомнил, что она имеет в виду свою фразу «… нужны души».

«Мы должны обойтись без этого»

«Без этого не обойтись, Трой. Если ты хочешь подарить своей семье живую планету, а не токсичную могилу, – мама говорила с волнением, и от этого звучала более убедительно».

Гомер же талдычил мне о том же. Я столько времени гнал от себя мысли, что мы закроем сектор и колонисты получат не дом, а мёртвую пустошь. Зачем вообще всё это тогда? А если ещё и у нас с Принс будет малыш? Это осознание захватывало мой разум. Делало взгляд на ситуацию окрашенным жгучей, как пощечина, тревогой. Ребёнок. Наше будущее. Разве не для того мы вообще всё это делаем, чтобы у нас было будущее.

Только я слышал сейчас голоса живых людей. Военных и операторов. Мне нужно убить их всех ради будущего?

«Знаю, как страшно это звучит, Трой. Так же страшно это звучит и для меня, – её голос сочился болью. Она понимала. – На форпосте около пятисот человек с метками. Это полностью перезапустит реактор. К тому же, если вы уничтожите форпост, Принс планета достанется без боя».

«Коул поставь таймер сорок пять минут на открытие шлюза Би в причальном ангаре, – скомандовал я. – И таймер…»

Нет. Я не мог отдать такого приказа. Должно быть какое-то другое решение. Решение, где эти люди выживут… Я слышал обрывки встревоженных шёпотков. Смерть коменданта повергла всех в шок. Может, некоторые сдадутся в плен, также примут новые условия жизни, как и имперцы с «Нового Копенгагена»? Я уверен, при Принс не будет никаких массовых расстрелов. Она не позволит.

– Коул! – голос оператора, сидящего за отдельным столом слева, вывел меня из размышлений. – А ты запрограммировал свою часть протокола «Смертельный сюрприз»?

Какой ещё смертельный сюрприз?

– Коул?! – настойчивее повторился призыв, и я наконец велел Коулу повернуться. – Что там со «Смертельным сюрпризом»?

– С чем? – по моей просьбе спросил Коул.

– С протоколом, который нам поручили! – поперхнулся оператор. – Если вдруг колонисты доберутся до Веги-7, мы им прямо отсюда должны выстлать дорогу в ад. Помнишь?

Он посмотрел на меня, точнее на Коула, настороженно, будто задумался, а не крот ли тот.

– Да. Я просто ещё не пришёл в себя после происшествия с Камалой и Кнолли, – произнёс Коул то, что я приказал. – Я готовил «дорогу в ад». Сейчас проверю.

– Ну так… проверь! Понимаешь, если мы их не уничтожим, они уничтожат нас… – проворчал оператор, оглядываясь на пустое кресло, где пару минут назад сидел комендант.

Неужели всё так? Если мы их не уничтожим, они уничтожат нас…

– Как они расстреляли пятьдесят человек, учёных, сдавшихся в плен, – продолжал бормотать он.

Я даже знал человека, который в этом участвовал, и называл его другом. Что же делать? Этот круг ненависти не разорвать. Кантовская этика здесь не работает? Да и работает ли она вообще? Я испытал какое-то мрачное и болезненное разочарование. Думая о человеческих жизнях здесь, я подставлял людей, которых любил.

Я попросил Коула вернуть взгляд на монитор и открыть файл «Смертельный сюрприз». От того, что я увидел, едва снова не разлетелся по пункту управления клочками сознания.

Империя планировала уничтожить планету. Бомбордировать её с форпоста тяжёлыми кобальтовыми ракетами. Чтобы там точно не осталось ничего живого. Чтобы отобрать у колонистов эту крохотную надежду на свой дом.

Редактировать я мог только небольшой кусок файла, касающийся расчёта вылета беспилотных истребителей с усилителями щита для форпоста. Связаться с Принс, чтобы предупредить, я всё ещё не мог. И даже не знал, свяжемся ли мы ещё когда-нибудь. Сейчас мог бы прозвучать мамин голос, но она молчала. Как всегда в подобных ситуациях. Она никогда меня не стыдила и не произносила коронную фразу многих мам: «Ну я же говорила».

Убедившись, что никто не наблюдает за моим экраном, все заняты своей работой, я попросил Коула поставить таймер на увеличение концентрации кислорода до ста процентов. Компьютер тотчас же запросил пароль для доступа к функциям жизнедеятельности. Я на секунду оторопел. Если у Коула нет этого доступа, то могут и тревогу поднять.

Он ввёл пароль.

Вдруг не подойдёт? Секунды тянулись отчаянно долго.

У Коула всё-таки был доступ. Таймер высветился. Сорок пять минут. Цифры пылали для меня ядовито-желтым пламенем, в котором я будто сгорал. В огне и кислоте одновременно.

Через сорок пять минут я буду убийцей нескольких тысяч человек. При такой концентрации кислорода точно произойдёт взрыв и всё вспыхнет за секунды. Я будто отрезал важную часть себя и внутри образовалась пустота. Болезненная и холодная.

Чтобы не менять решение, я старался думать, что у нас с Принс будет ребёнок. У этого ребёнка будет будущее. У колонистов будет будущее. А для этого придётся жертвовать… жертвовать… другими людьми.

Я попросил Коула скрыть таймер, переключив на другие функции управления системами.

– Коул! – голос О’Коннора вывел меня из ступора. – Как идут дела с поиском беглеца?

Он подошёл ближе и наклонился.

– Он ближе, чем все думают? – прошептал Матео в образе О’Коннора. Теперь я убедился на сто процентов, что это он, а он, видимо, таким образом проверял меня.

«Прошепчи, что Конь скачет, скоро нам будет, что поесть», – попросил я Коула передать шифровку. – Через сорок пять минут в причальном ангаре».

– Конь скачет. Скоро нам будет что поесть, – ровным голосом сказал тот. – Через сорок пять минут.

– Долго, я уже так голоден, – странно было видеть, как О’Коннор шутливо погладил себя ладонью по животу. – Белобрысый говнюк спит в контейнере на палубе С2.

Он ткнул пальцем на карте. Я понял, что это про моё тело, и я сразу же прикинул, сколько мне добираться до причального ангара. Попросил Коула убрать камеры по пути и перевести охранников в другие места.

Как зашифровать и передать Матео, что я собираюсь через сорок пять минут убить всех на станции, чтобы перезагрузить реактор и чтобы они не уничтожили планету, я не сообразил. Встретимся через сорок пять минут в причальном ангаре, там и расскажу ему.

Всё. Здесь дело было сделано. Я отдал Коулу последний приказ, чтобы он кивнул О’Коннору, и покинул его разум. Это оказалось… физически больно.

Меня будто пропустило через пресс, смяло в огромной ладони, пережевало в здоровенных челюстях, а затем выбросило в своё тело. Моё тело. Только оно почему-то также не поддавалось мне, как и тело Коула. Я попытался подвигать рукой, но не мог этого сделать.

Я умер? Слишком долго «прыгал по головам»? Я пытался шевелить пальцами, но моё намерение утопало в тяжёлом песке, под толстым слоем которого я будто оказался. В глотку словно набились острые его крупицы. Нет. Я не должен умирать, я не закрыл сектор.

В груди я почувствовал жуткую боль, сердце разрывалось на куски. Но не колотилось? Или колотилось слишком медленно?

«Жизненно важные функции организма критически снижены», – пришло оповещение от нейросети.

Собственно говоря, я это уже и так понял. Снижены, но они есть.

И вдруг я закашлялся. Это был даже какой-то радостный кашель. Я смог пошевелить головой! Пусть кашель драл горло… Та-а-ак приятно ощущать себя собой. Я попробовал сесть, но ударился головой о крышку контейнера. Тело еле-еле реагировало. Пальцы задеревенели. И только я начал разминать их, услышал шаги.

«Отсканируй коридоры рядом, – попросил я нейросеть. – И покажи на карте предполагаемых противников»

Перед моим внутренним взором появилась карта, Матео оставил меня в грузовом тупике, где была транспортная станция для дронов, и ко мне через основной коридор шли две красные точки. Дроны? Или люди? Сейчас они ещё находились за углом. А я… хотел подумать, что даже без оружия, но нащупал рядом с собой бластер. Матео позаботился об этом. Шаги приближались. Кажется, кто-то прицельно шёл или летел ко мне. Наверное, обнаружили движение на сканере.

Я взял оружие и осторожно поднял рукой крышку контейнера. Рука дрожала. Сложно было удерживать бластер, но когда мне вообще было легко?

Кое-как выбрался из контейнера, даже почти бесшумно. Судя по карте, враги вот-вот повернут в мой тупик. Я присел, прячась за контейнером. Хорошее, конечно, мне укрытие Матео придумал, но с другой стороны, окажись врагов слишком много, я буду загнан в ловушку.

Я услышал треск электричества. Кажется, полицейские дроны. И они явно летели ко мне. Не вылезая из укрытия, я выстрелил на поражение. Услышал удар металла о металл и вибрацию в плече. Дрон шарахнулся об стену, но не упал. Гудение и треск усиливались. Он приближался.

Чуть выглянув из-за контейнера, я снова выстрелил, и луч моего бластера пробил защиту дрона. Он свалился на пол с грохотом. А второй поразил меня электрической волной. Меня всего затрясло. Я хаотично нажимал на спусковой крючок, проделав несколько дыр в стене. Шипение, треск и звук клацанья зубов заполнили мой слух. А дрон был уже близко, и только воздействие тока закончилось, я, превозмогая боль, выстрелил в него. Прежде, чем он бы ещё раз зарядил меня электричеством.

Попал. Второй раз трястись не пришлось. Едва я перевёл дыхание, снова услышал шум. Нет. Ну нет. Я должен добраться до причального ангара. Живым.

Едва я снова юркнул за контейнер, то понял, что шум очень мне знакомый. Даже, я бы сказал, родной.

«Прости, что опоздал, – пришло сообщение от подпозшего ко мне Коня, и я легко погладил его по голове. – Я спешил, как мог».

Как же здорово быть в своём теле! Как здорово гладить своего Коня.

«Я установил таймер в причальном ангаре на полчаса», – сказал я ему, когда мы осторожно вышли из тупика с грузовой станцией.

«Я в курсе. Уже проверил путь до ангара. Всё чисто. Но есть одна проблема».

«Какая?»

Я успел уже подумать, что челнок сломан.

«А ты знаешь, ещё кто-то установил таймер на изменение концентрации кислорода. Может случится страшный пожар. Думаю, ты захочешь всех спасти?»

Да, проблема была куда хуже челнока. Сломан я. Я долго ничего не отвечал, просто шел вперёд по инженерной нише. Прислушивался к гулу шагов.

Я ввязался в это ради справедливости. Вот она какая справедливость… Усыпанная трупами. Неужели трупов избежать нельзя? Конь полз за мною. Меня душили слёзы. Перед глазами стояли ядовито-желтые цифры таймера. Столько людей, у которых не будет завтра. Столько людей. И я их не спасу.

Я принесу их в жертву.

Я замер и сжал кулаки, Конь потёрся об мою ногу металлической мордой.

«Ты принял важное решение» – пришло сообщение от него, как будто он понял, о чём говорило моё молчание. Конечно, мой самый близкий товарищ это понял.

«Думаешь, оно правильное?»

«Когда я ещё жил на Веге-7, система так и работала. Но я надеялся, что ты всё изменишь. Ты найдёшь другой способ. Потому что ты особенный»

От этого его сообщения я стиснул зубы, а Конь слабо замигал паяльником, будто показывая, что и ему сейчас больно.

«Я не знаю другого способа. У меня нет другого решения. Не такой уж я и особенный».

На негнущихся ногах я двинулся в сторону ангара.

Матео

– Командование будет недовольно, – продолжал бурчать заместитель Трасс.

– Главное недовольство командования сейчас направлено на террористов недостойных, – ответил я, раскрывая ладонь в дурацком жесте, который часто выделывал О’Коннор. – А у нас здесь ситуация, которая вполне случается во время войны.

– Убит комендант… – я так и ощущал промозглый страх, от которого Трасса потряхивало. – Будут разбирательства. Камала использовала стимуляторы… вы использовали их!

– Заместитель Трасс, у нас война. Станция «Новый Копенгаген» захвачена. Мы надежда и оплот цивилизации здесь! – высокопарно выступил я, сжимая пальцы в пучок. – Мы должны работать не жалея сил, а лучше сверх сил. Отдавать себя всецелостно. Комендант вот жизнь отдал! Герой!

Получить шальную пулю в башку тот ещё героизм, конечно, но тут смотря как преподнести.

– Герой? – выдохнул Трасс.

– Он умер от выстрела крота, но благодаря ему мы же её поймали! И мы герои.

– Стало быть нас наградят?! – Трасс немного успокоился.

– Обязательно наградят, – кивнул я.

Артистичность О’Коннора пришлась мне по вкусу. Такую безвкусицу оказалось несложно повторить. Говори себе высокопарщину какую-то… Прям как наш преподаватель по истории войн в Академии. Он вообще скучно преподавал. Но мне запомнилось, что он однажды сказал:

«Историю пишут победители, поэтому не пытайтесь найти там много правды».

Потом этого старичка уволили, позднее, говорили, что его отправили в ссылку на Альфа Центавра за недостаточный патриотизм. Но я сам доподлинно не знал.

Мне наконец-то удалось закончить беседу с Трассом, который принялся отдавать приказы, чтобы мне передали все полномочия Кнолли.

Как же мне ускользнуть отсюда в ангар, не вызвав подозрений?

Я внимательно смотрел на оператора по имени Коул, которым управлял Трой. Уже две минуты он сидел без движения. Трой должен был уже вернуться в своё тело, а парень – стать собой. Должен же? Не знаю, мне очень хотелось верить в это.

– Коул? – спросил я, осторожно подойдя к нему.

Ответа не было. Ни одного движения. Кажется, он даже не дышал? Я подшагнул ближе. Глаза Коула были открыты. Широко распахнуты. И не моргали.

Абсолютно мертвые глаза. Я чуть толкнул его, и он упал на пол с гулким звуком.

– Коул?! Что с ним? – другой оператор обеспокоенно взглянул на тело. – Я буквально только что с ним говорил.

– Очевидно он умер, – сказал я, проверив его пульс. – Может, сердечный приступ?

– Коул крепким парнем был, – грустно произнес оператор. – Как же так?

Не было никакого пульса, я специально задержал пальцы на сонной артерии Коула. Тело начинало остывать. Вероятно, он умер ещё когда Трой управлял им.

По спине пошли мурашки. Нужно ему сказать, чтобы и не вздумал управлять кем-то из близких. Это убивает?

Трасс смотрел на меня, снова ища опору. Вот же паркетный генерал! Раньше военное министерство в отдаление отправляло всяких дармоедов, чтобы глаза не мозолили. Именно поэтому нам и удалось быстро захватить Вегу. Но я думал, что после войны этот недочёт системы был устранен.

Тем лучше для нас.

– Вы куда? – спросил у меня Трасс, когда я, откланявшись, собирался покинуть командный пункт.

– В медотсек, – отмахнулся я, показывая на свой распухший нос, точнее нос О’Коннора. – Вы за главного пока, разберитесь, что случилось с Коулом, по всем вопросам вызывайте меня по связи.

Я даже не дал ему ответить, скрываясь за дверью. Он только открыл рот, а я вынырнул на «свежий» воздух из душного и многолюдного командного пункта. Впрочем, Трасс меня и по связи не вызовет. Потому что системы коммуникации О’Коннора были умными и работали только с ним. Взломать зашитый в компьютер генетический код я не мог. Техник из меня никакущий. Правда, для вида я всё-таки коммуникатор надел.

Сколько у меня оставалось времени? Я взглянул на хронометр О’Коннора, который тоже с него снял. Ещё полчаса. Напрямик мчаться в ангар будет странновато. Кто-то ещё что-нибудь заподозрит, напросится со мною.

– Полковник О’Коннор, я хотела с вами поговорить о «Смертельном сюрпризе», – послышался красивый глубокий голос. – К вам же теперь обращаться…

На последнем слове её тон стал грустнее. Я обернулся, но конечно, не для того, чтобы увидеть у какой это женщины такой приятный голос. Меня заинтересовало, о каком сюрпризе она говорила.

Хотя и посмотреть было на что. Даже в мешковатой форме эта примерно тридцатилетняя леди с миловидным личиком выглядела потрясающе. Мне пришлось взглянуть на её нагрудную нашивку, чтобы понять, с кем говорю.

– Да, Каталин, слушаю вас, – я сделал шаг к ней. – Что-то идёт не так?

– Всё готово, сэр, просто у меня такое чувство, что не все разделяют наш патриотизм.

Она стояла ровно, чётко будто по стойке смирно. Хотя такого приказа я не давал. Её небольшая грудь взволнованно вздымалась под плотным кителем. Каталин смотрела на меня с трепетом, будто я огромный лев. С одной стороны, это льстило, а с другой чутка напрягало. Лис иногда смотрела на меня также преданно, но с куда большей искренностью, чем эта барышня.

– В смысле?

– Некоторые испытывают сожаление от того, что нам предстоит сделать…

– Они испытывают сочувствие к колонистам? Говорите их имена, – я изобразил сердитый вид. – Проведём с ними беседы в карцере.

– Не к колонистам, сэр… Хотя я возможно и чего-то не знаю.

– А к кому тогда?

– К чему. К Веге-7, сэр, – сказала девушка. – Ратмир Гриев не уничтожит планету по вашему приказу. Он и всех остальных подговаривает этого не делать…

Maldita sea! Значит, Империя собирается уничтожить Вегу-7… Логично, чтобы колонисты и никаких воздушных замков не строили, обречённые жить, как живут. Землю же захватывать никто и не помчится. Даже если свихнётся чуток, наслушавшись голосов пришельцев в голове.

– Арестовать их всех! – зло выкрикнул я и рубанул рукой по воздуху, пародируя О’Коннора.

– Нет. Мы не должны сеять ещё больше смуты, все и так тыкают друг в друга пальцами… – сказала она, делая вид, что переживает за людей.

– И бластерами, – согласился, пытаясь проследить, к чему эта леди ведёт.

– Поэтому сэр, давайте вы лучше направите меня в группу исполнителей протокола, – она выпрямилась ещё сильнее, словно подчёркивая собственную верность. – Я прослежу, чтобы всё было сделано, как нужно.

Maldita sea! Я присмотрелся к ней. Если бы я был реальным О’Коннором, то я бы проникся. А так… Я, кажется, понял, кто это дама. Никакая не специалист по вооружению дальнего радиуса Каталин Сонет. Её вероятно зовут совсем иначе, и она вообще из крыла лякрияновского ВАД. Тот самый крот, которого все ищут! Хочет проникнуть в группу по работе с важным протоколом, чтобы не допустить уничтожения Веги-7.

Впрочем… А что, если я придумываю? Мне нужно доложить кому-то, что есть такой протокол… спросить, что делать. Ну кому я здесь доложу? Нужно сначала улететь из форпоста. А меня осталось… двадцать пять минут! Как-то время летит быстро.

– Каталин, давайте обсудим это чуть позже? – сказал я. – Мне нужно в медотсек. Подлечиться после драки.

– Да, вам досталось, – ответила она с грустной улыбкой.

И тут я услышал тонкий писк! Решил, что это какой-то дрон отсканировал меня, понял, что я не О’Коннор, и летит снести мне башку. Но вдруг, как порыв ветра, ко мне юркнула небольшая девчушка. Лет шести-семи, что ли. Обхватила руками крепко за поясницу и обнимала долго.

– Сирша, ну так нельзя же, – из-за угла появилась пожилая темнокожая женщина. – Простите полковник O’Коннор. Она очень волновалась за вас.

– Дедушка… дедушка, – со всхлипом произнесла девчушка.

Mierda! Я скинул её дедушку в мусоропереработку, а она обнимает меня. Эта мысль мелькнула и погасла. Ярче вспыхнула другая. Уж кто-кто распознает подвох, так это внученька. И бежать бы мне от неё нужно поскорее.

Только она вцепилась в меня мёртвой хваткой.

– Я уже думала, что террористы тебя съели?

– Съели прямо? Как каннибалы? – засмеялся я.

– Нет, как террористы, ты же рассказывал, что они очень голодные и злые, иногда едят друг друга, – сказала Сирша и подняла голову на меня. – От тебя не откусили?

Я издал тихий смешок, но тут же от взгляда девочки сердце ёкнуло. Сейчас узнает же, что я вовсе не дед. Повезло, что О’Коннор за фигурой следил, и мы примерно одной комплекции. Жмёт его куртка в плечах чуток, но никто и не заметил. А был бы у него круглый животик, Сирша бы в первую секунду всё поняла.

– За нос один вцепился, но я его отцепил, – усмехнулся я, тыча рукой в распухший нос, но перед девочкой играть почему-то было сложнее.

– А я им рагу приготовила, – сказала Сирша.

– Рагу? – улыбнулся я.

– Ну чтобы тебя выкупить у террористов. Думаю, что рагу вкуснее, чем ты, дедушка. Ты же старый, – она так крепко обнимала и с такой искренностью говорила, что я смеялся и сердце щемило немного.

О’Коннор был отморозком, но с внучкой видимо неплохо ладил.

– Ну какой же полковник О’Коннор старый? – усмехнулась темнокожая женщина. – Ему всего-то семьдесят лет.

Ага. Прям самый сок. Впрочем, выглядел он лет на сорок, но это неудивительно, богатые имперцы несколько раз в год делали омолаживающие процедуры. Но всё это лирика. А мне вот пора лететь уже в причальный ангар, потому что время выходило.

– Сирша, дорогая, – сказал я. – Мне ещё дела нужно уладить, потом я приду к тебе и попробую рагу для террористов.

– Обещаешь? Я же к тебе в гости прилетела, а ты так редко ко мне приходишь, – протараторила Сирша.

– Обещаю, – сказал я и, чмокнув девчушку в макушку, быстрым шагом направился в сторону лазарета, чтобы там рядом заныкаться в инженерную нишу и прошмыгнуть до причального ангара.