Текст книги "Арестантка: Дьявол из Подпространства (СИ)"

Автор книги: Нина Вайшен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

Глава 10. Имя, которое не отмыть

Сантьяго

Я вышел из кабинета Миры Гаус удовлетворённым. Лучше просто и быть не могло.

Она нашла для нас нужное оборудование. Даже пару дополнительных операторов для системы беспилотных буксиров, которые уже начали раскатывать минные линии.

Можно сказать, что проблема решена. Мы успеем за оставшиеся тридцать часов справиться с планом работ.

Да и стоило это мне совсем немногого. Сущую мелочь.

Я поправил выданную мне Аресом темно-зеленую форму советника по обороне. Она была мне тесновата в паху. Хотя я утром и подгонял её по размеру.

Две девушки-секретарши проводили меня пристальными взглядами, причем у одной он был испуганным, а у второй каким-то голодным. Н-да. Я озадаченно провел по ежику волос ладонью и нажал на кнопку вызова лифта.

«Как все прошло?» – пришло сообщение на планшет. От Джессики.

Наверняка она ревновала. Совсем немного и очень горячо. Я вспомнил вчерашнюю ночь.

«Твоя идея сработала», – ответил я.

Я показал Мире фотографию Смарта и сказал, что он не занят и прилетит к нам сегодня. Ему удалось вырваться из осажденных корпоратами колоний.

Конечно, Смарт самый щуплый из оставшихся в живых солдат Параклета, но вид у него вполне себе брутальный. Впрочем, Мира сразу почти согласилась. Мне никогда бы не хотелось заниматься подобными вещами, но если на кону оборона станции и глупая начальница ищет, кто бы погрел ей постель, думаю, что переключить её на Смарта хорошая идея.

А он умный парень, найдет, как её отвадить. Если захочет. Скорее, ему будет в радость женское внимание. Он постоянно хандрил, что с девчонками ему не везёт.

«Я рада быть полезной»

Джессика чем-то напоминала мне мать, и это радовало и печалило одновременно. У неё много других потрясающих качеств, кроме услужливости и кротости. И они нравятся мне не меньше, или даже больше.

«В любом случае это ужасная глупость со стороны Миры… Не этими вопросами я должен заниматься»

Ответа сразу не последовало. А я уже добрался до карцера, где должен начаться допрос. Я открыл дверь и вошёл. Услышал в отдалении крик. Очевидно, Арес с утра не ерундой страдал. Он начал допрос без меня.

Раздражение кольнуло множеством иголок, но его тут же сгладило сообщение от Джессики:

«Ты же теперь большой человек, и решил важный вопрос».

За неделю она успела меня хорошо понять. Или это я почему-то ей много рассказал? Да. Открылся. Больше, чем нужно было? Я поймал себя на мысли, что в самый раз… Джессика лучшее, что случалось со мною за долгое время.

Я сейчас решил важный вопрос. Как бы то ни было.

«А ты лиса!» – написал я ей ответное сообщение, спускаясь по небольшой лестнице в глубь карцера.

«Подруга большого человека…»

Я чуть было не поправил её «а может, будущая жена большого человека?». Но не стал. Надо сначала войну выиграть… потом уже давать обещания. Я не Трой. Уже научен опытом.

– Сантьяго! – воскликнул Арес, увидев меня, и махнул рукой на комнату, где проводили допрос.

Она была помпезная, как и вся эта станция. Белая, с золотистой окантовкой по потолку. Я осторожно убрал свой планшет в сумку. Мне было неудобно его носить, слишком он громоздкий, но что поделать. У меня в голове нейросети не было.

– Он уже что-то сказал? – произнес я, заметив мужчину с недолеченными в капсуле ожогами, сидящего на стуле посреди камеры. Кровь сочилась из-под наручников на запястьях. Очевидно слишком плотно сомкнутых.

У него было глянцевое розовое лицо с тонкой-тонкой, как плёнка, кожей. Абсолютно лысая, такая же глянцево-розовая голова. При этом глаза излучали высокомерное спокойствие. Такой или уже всё рассказал, или, вероятно, ничего не скажет очень долго.

– Мы только начали, – улыбнулся Арес.

Наши с пленным взгляды скрестились. У него серые глаза, которые очень странно смотрелись без ресниц. Почему-то лицо его привлекало мой взгляд, будто в нем я находил знакомые черты. Острый подбородок, светлая радужка, нос приплюснутый. На меня Рой смотрел совсем иначе, не так, как на Ареса или его людей. Под спокойствием было ещё что-то. Какой-то концентрированный яд презрения? Прожигающий лазер ненависти? Что-то, отчего слюна у меня во рту стала кислой.

Хотя с чего бы? Я привык к тому, что имперцы смотрели на повстанцев с отвращением. А при взгляде на меня оно ещё мешалось с омерзением и страхом.

Я же бывший солдат Империи, Империя вырастила меня, вскормила сына предателей… Хотя я не видел ни одного доказательства, что мои родители действительно были изменниками. Мама, например, обожала все эти причуды имперского уклада. Ей даже нравилось быть услужливой и скромной.

Я, не подав вида, что меня что-то беспокоит, подошёл к пленнику.

– Как тебя зовут? – спросил я.

– Рой. А вы Сантьяго Родригес? Я сказал им… – Он обвел взглядом присутствующих, выдерживая паузу. – Что буду говорить только с вами.

– Что ж, Рой… Вы устроили взрыв в цехе научной сборки?

– Я, – Рой грустно улыбнулся. – Мне жаль, что погибли мои коллеги. Но разве я мог поступить иначе? Нельзя дать вам, террористам, ни одного шанса закрепиться в системе. Это жертвы во благо.

Арес внимательно смотрел на меня, но ничего не предпринимал. А я остался спокоен. Террористы. Это ещё милое и лайтовое прозвище по сравнению со многими другими.

– По чьему приказу вы действовали?

– Мне не нужен приказ, – усмехнулся Рой. От улыбки тонкая кожица на губе треснула, и показалась узкая кровавая полоса.

Самым важным для нас сейчас было выяснить, есть ли у него сообщники. Кто заказчик диверсии. Чтобы ничего подобного не произошло впредь.

– Почему вам не нужен был приказ?

– Я без него убил бы вас всех, если бы мог. Даже если бы пришлось уничтожить станцию. А особенно, конкретно Сантьяго Родригеса, то есть вас.

– Я-то чем выделился? – без эмоций спросил я.

– Вы руководили высадкой на Вегу-7, – так же бесцветно ответил Рой.

– Руководил. И что?

Арес приложил руку к подбородку, делая вид, что заинтересован. Но мне казалось теперь, что он и так всё знал.

Пластиковый пол под моими ногами неприятно скрипнул. Висела тишина. И память выворачивалась наизнанку, вываливая в мозг кучу зловонного кровавого дерьма.

Тишина висела. А перед глазами восставал захват научного форпоста на поверхности планеты. Звуки взрывов. Крики. На форпосте были в основном штатские учёные. Всё размыто. Прошло уже четыре года почти.

Но один момент я помнил ужасающе чётко. Каждую деталь и каждое слово.

– Девушка просит, чтобы мы забрали ребенка… – голос Матео звучал, как сейчас.

Я смотрел на девочку лет двенадцати. С такими же точно глазами, таким же овалом лица и носом, как у…

В реальность меня вырвал голос Роя:

– А что стало с учеными с форпоста? С пятьюдесятью невинными людьми, включая… – я почувствовал, что ему сложно было произнести.

– Твою жену и дочь… – глухо вытолкнул из себя я.

Это был приказ. Это была необходимость. Это тот чёртов кошмар, с которым я живу. Всё это просилось на язык. Только что толку говорить? Зачем оправдываться? Я отнял у этого человека самое важное. Никакое оправдание не поможет. Зато понятен мотив. Понятно, что ему не нужен приказ, чтобы совершать диверсии.

Арес посмотрел на меня, поджав губы, в его глазах не было ни тени осуждения. Да, вряд ли Арес стал настолько большим человеком, не испачкав руки в крови. Вопрос лишь в её количестве.

– Так и что с ними стало? – с болезненной усмешкой спросил Рой.

– Они погибли, – ровно выдал я.

Будто не испытывал угрызений совести. А я их испытывал… Только что с того? Я очень хотел исполнить просьбу брата, оставить хотя бы девочку в живых. Но Альдо сказал убить всех. У меня не было приказа хуже, а я его исполнил. Ещё и брату на шею это ярмо повесил. А Матео переживал такие вещи гораздо сильнее меня.

– Вы бесчувственные животные, как бы ваша хабалка-комендант не пыталась убедить нас в обратном, – Рой скривился. – Вы твари, которые должны сдохнуть.

За эти слова один из людей Ареса ударил его по лицу и тот опустил голову. Тонкая кожа губ моментально вся окрасилась в алый. Мне почему-то самому стало больно от этого удара.

На любой войне кровь льётся рекой. Нельзя остаться с чистыми руками, Рой! Думаешь, Император не приказывал убивать мирных? Приказывал. И эти приказы исполняли!

Свой внутренний монолог я, конечно, не озвучил. Это была бы бессмысленная болтовня. Арес будто сканировал меня взглядом. Видел насквозь моё замешательство.

– То есть, у тебя не было ни сообщников, ни заказчиков? – спросил я Роя, возвращаясь к сути дела.

– В этой диверсии не было, – с насмешкой произнёс тот.

– А была ещё какая-то? – настороженно спросил я.

– Да.

Я постарался не показать никаких эмоций, ведь парень именно этого и ждал. Именно этого и хотел. Пусть он был и в праве мстить, но подставляться я был не намерен.

– И какая?

– Я повесил транспондер на челнок, который вы отправили.

Вот урод. Матео с Троем и так были в большой опасности, а теперь получается, что мы отправили их прямиком в лапы имперцев, ещё и с гирляндой, чтобы те точно не пропустили подарок.

– Думаю, что ваших людей уже выследили и схватили. Так что не будет никакого закрытия сектора, хотя это и так казалось мне какой-то небыл…, – Рой не смеялся, говорил холодно, и я прочувствовал каждую букву ознобом по спине.

Речь Роя прервалась хрипом, который он издал, когда один из людей Ареса ударил его в живот.

Слишком много надежд у нас связано с закрытием сектора. Если у Троя и Матео что-то пойдет не так… Хорошо, что у нас есть припасённый от Ареса козырь в рукаве.

Тот озадаченно таращился в свой планшет. Очевидно, ему не хотелось использовать своих людей, если можно было этого избежать. Он кивнул мне, мол, проверю информацию.

Я был рад, что Арес с нами. И уверен, что он не предатель, иначе зачем отдал своего сына в заложники, то есть в любовники Кали. Кали ходит с протезом, которым в любой момент может оторвать Винсенту голову.

– Выйдем, – Арес кивнул на дверь.

Я без возражений направился в коридор.

– Роя нужно убрать прямо сейчас, ты понимаешь? – сходу начал Арес.

– Принс настаивала на открытом суде после того, как всё успокоится… – сказал я.

– Думаю, что тебе не нужны публичные слушания об убийстве тобой мирных пленных. В обществе, которое хочет создать Принс, это военное преступление… не возникнет ли проблем с другими имперцами?

– Зачем вы беспокоитесь о моем добром имени? – улыбнулся я. – Его никогда не отмыть.

– Я беспокоюсь не о твоём имени… а том, что нам нужно создать стабильное государство. Не допустить грызни и делёжки. Никаких публичных казней или разбора преступлений. Начнем с чистого листа.

– Вы беспокоитесь о будущем сына?

– Верно. Не это ли самое важное? Особенно в моем возрасте.

Я тоскливо ощутил, что хочу детей. Чтобы кончилась война, они родились и никогда не узнали её.

– Зачем тогда вы разрешили Винсенту встречаться с Кали? – усмехнулся я, за смехом скрывая истинные эмоции. – Особенно, ещё вначале, когда толком не знали её?

– Она неплохо на него действовала. Воспитывала, – Арес сначала усмехнулся, а потом стал серьезным. – С Роем мы решили? Если что, ты сможешь объяснить нашей коменданте, что это необходимо? Возьмёшь удар на себя?

– Да, – негромко сказал я.

Хотел что-то добавить, но в динамике комлинка послышался голос одного из дежурных в командном пункте станции:

– Сэр, у нас проблемы.

Ни минуты без проблем просто. Я вздохнул и принял вызов.

Трой

Лазерная решётка метнулась к нам и замерла почти у дальней стены камеры. Мы с Матео прижимались к прохладному пластику, пытаясь вплавиться в него.

Перекрестье смертоносных лучей остановилось в сантиметрах от моего лица. От красных бликов рябило в глазах. Вдох застрял где-то в горле. Казалось, если я хоть чуть пошевелюсь, напорюсь на тонкую полоску луча. И он войдёт в кожу, как нож в масло.

– Интересная у вас решетка, – совсем без дрожи в голосе сказал Матео и присвистнул. – Так меня ещё не пытали…

А я был так впечатлён, что сердце в пятках оказалось. Пару секунд не мог говорить. Мгновение назад уже думал, что рассыпаюсь на кубики. Ощущал, будто пласты плоти скользят друг по другу, собираясь обвалиться на пол.

– Это только начало! У нас здесь есть прям инструменты для фигурной резьбы по телу, – Санни указал себе за спину, где виднелась платформа, над которой громоздились излучатели разных мощностей.

– Не терпится испробовать, – буркнул Матео и улыбнулся.

– Что это? – спросил О’Коннор, поднимая колбу вверх.

– Уберите решетку, и поговорим, – Матео пожал плечами.

Я вообще слабо представлял, о чем мы можем с ними поговорить. Но иначе они и правда нас пошинкуют раньше, чем придет Конь.

Или кто-нибудь… Я попробовал подать Принс сигнал, но не смог. Как будто какая-то преграда брокировала связь. Обратился к Шёпоту… и ничего.

– Тим, расширь нашим гостям апартаменты, – усмехнулся O’Коннор.

– Принято, сэр, – какой-то светловолосый мужчина с красноватым лицом выглянул из будки в дальнем конце карцера. – Может увеличить мощность луча для пущей убедительности?

– Не надо. Кажется, и такая мощность достаточна, – ухмыльнулся О’Коннор, а мужчина скрылся в будке.

Решетка медленно отъехала от нас с Матео. Вероятно, имперцы ещё перекинулись с Матео парой фраз, но я этого не услышал, пытаясь связаться с Принс.

Что произошло? Аномалия так действует? Ситуация критичнее некуда, а я утратил свою главную способность.

«Ничего ты не утратил, мой дорогой Фродо», – мама опять говорила со мною из ниоткуда, она назвала меня так, как называла в одиннадцать лет, когда я до смерти был влюблен в Средиземье.

Её голос завораживал, и я не мог сосредоточиться на том, что видел. Что это за дурман? Не может же она быть настоящей?

Мама мертва. Кто бы со мною ни говорил, это не мама. А вдруг она как Карлос? Там. В подпространстве? Умерла она довольно мучительной смертью в аварии космического лифта. От этой мысли сердце щемит болью.

«Они открывали вуаль, у некоторых из них есть метки первого уровня», – сказал голос, и я, на секунду сомкнув глаза, будто переместился в другое место, а, открыв их, увидел в светлом безграничном пространстве маму.

Увидев её, я похолодел от шока. Её русые волосы, острый нос, мягкие губы, которые нежно целовали меня в щеку.

Я испытал детский восторг. Он буквально разорвал мою душу в клочья. Идущий из самой глубины сердца, откуда-то с младенчества. Я силой подавил рвущийся изнутри ошеломлённый вскрик, или даже всхлип.

Мама улыбнулась мне. А у меня защипало в уголках глаз.

– Я так скучал, мама, – пробормотали губы почти беззвучно.

Пум. Пум. Пум. Сердце билось так громко, что я даже мыслей своих почти не слышал.

Нет.

Этого не может быть! Это не моя мама. Это мираж, какой-то… обман. Способ свести с ума? Испытание?

Дыхание стало лихорадочным. Я же действительно так по ней скучал… особенно подростком, так хотел, чтобы она оказалась рядом. Даже мечтал о том, чтобы она поправила мне челку ласковым движением.

Нет. Её появление казалось пугающим и неправильным. Никак не укладывалось в голове.

Мне нужно снова в камеру к Матео, там допрос! Мне нужно в реальность. Я отвернулся, стараясь не смотреть на… маму.

Потом ощутил тепло её ладоней на щеках. По телу разлилась дрожь.

«Ты уже так многому научился здесь, пора изучить твоё главное преимущество, – она осторожно повернула мою голову своими гибкими ладонями, чтобы я на неё посмотрел, и я посмотрел, едва сохраняя самообладание. – Мы обо всём поговорим позже. Главное, знай, ты можешь добраться до каждого, у кого есть метка. И можешь на него повлиять».

Прикосновение её растаяло, и сердце пронзила боль утраты. У меня получилось прервать видение, или она его прервала. Я не был уверен, что это мама. Но ужасно хотел, чтобы это была она, и боялся, что нет. Её появление придало мне сил. Как будто опоры под ногами стало больше.

– Ну и чего он вырубился? – услышал я голос О’Коннора. – Мы же его даже не начали пытать!

– Да он у нас вообще чувствительный малый, – как-то с нервной весёлостью сказал Матео.

– Всё нормально! – я резко отпрянул от Матео, который меня придерживал. – Я что-то пропустил?

– Нет, – негромко рыкнул Матео.

Вероятно, что я пропустил всего пару секунд. Хорошо.

– Так отвечайте же на вопрос! Что это? – выкрикнул О’Коннор.

У некоторых из них есть метки первого уровня… Эти слова эхом разнеслись в голове. Я внимательно взглянул на О’Коннора.

Метки первого уровня. Что это значит? Звёзды на теле? Я провёл взглядом по лицу и шее О’Коннора, там ничего не было, а вся остальная кожа скрыта под одеждой. У Санни тоже не обнаружил никаких видимых следов. Я должен их найти, но как? Если, как «мама» сказала, они открывали колбу, значит метки у кого-то должны быть.

– Тим, увеличь мощность луча, кажется, наши гости нам зубы заговаривают! – приказал О’Коннор мужчине в камерке. А тот казалось бы, только этого и ждал.

Решётка зажглась ярче в несколько раз и снова двинулась к нам. И тело на долю секунды оцепенело от утробного ужаса.

«Мне нужно ещё пять минут, в инженерных шахтах дроны», – пришло сообщение от Коня.

Где же взять эти пять минут? Где? Где?!! Я ошарашенно взглянул на Матео. И мне пришла идея. Матео же умный парень, поймёт, чего я хочу.

А решётка двигалась к нам неумолимо. В этот раз распластаться у стены уже было мало. Одно из перекрестий лучей фактически плавило скафандр на груди. Я ощущал жар и пекучую боль.

– Рас…рас-скажи им всё, Матео! – пролепетал я, делая вид, что язык едва ворочается от испуга. Хотя… я и был напуган. Но мыслил чётко.

Решетка замерла. Матео посмотрел на меня ошарашенно. Как же жаль, что у меня с ним не было этой потрясающей ментальной связи.

– Рассказать?! – возмутился Матео, повысив на меня голос. – Ты что уже написал в штаны, Трой? Меня таким не понять.

Меня обновременно подбешивала и восхищала его невозмутимость.

– Д-да… Рас-скажи, что за биологическое оружие у них в руках?

– Биологическое оружие… – он задумался на мгновение. – Эм… Зачем ты начал говорить, трусливый подонок?!

Он с силой наступил мне на ногу, так как ударить меня по лицу мешала лазерная решетка. Я прошипел сквозь зубы.

По его интонации я сразу сообразил, что он понял, что я имею в виду. Понял и с ходу начал сочинять.

– Расскажи им, Матео… Ты знаешь об этом больше, чем я…. – я сочинял в тон своему напарнику. – Я не хочу стать фаршем ради инопланетной дряни! Расскажи им!

По лицу Матео пробежала волна презрения ко мне. Настоящего. Ледяного. Да. Этому парню точно место на сцене.

– Да пошёл ты! – рявнул он. – Мы в любом случае трупы… Смысл что-то говорить?

Матео поднял взгляд на О’Коннора и перевёл его на Санни.

– Мы оставим вас в живых, – пробормотал тот, не давая сказать О’Коннору.

– До казни на Земле? – Матео глядел Санни прямо в глаза.

– Мы сделаем вам новые документы… – выронил он.

– Какие документы? Император не простит! – О’Коннор зло сверкнул на него глазами.

– Это… – Санни забрал у О’Коннора колбу с вуалью, – Инопланетный артефакт из неизвестной субстанции, он состоит из частиц, которые могли бы существовать во вселенной, вывернутой наизнанку! Это ключ к новым великим открытиям!

Санни говорил заворожённо. Впервые за весь разговор он проявил эмоции.

– Сначала документы, потом расскажем, – ухмыльнулся Матео.

– Нет… – О’Коннор обернулся на будку, где сидел техник. – Сначала информация, а потом документы… Или продолжим убеждение лазером.

– Ладно. Идёт! Это… древнее биологическое оружие визитантес, – проговорил Матео и решётка отъехала от нас на пару сантиметров. – С его помощью…

Я кивнул ему, мол, продолжай, а сам сосредоточился на своих ощущениях. Мог ли я найти здесь мысленно тех людей, у которых есть метка первого уровня, да и вообще любая другая метка.

Я прикрыл глаза, ощущая, как тёмно-фиолетовые щупальца моего сознания будто будто ощупывали пространство. Нет. Не пространство, а именно подпространство. Именно там я мог бы почувствовать наличие метки.

Вероятно.

В то же время я краем уха старался слышать, что говорит Матео.

– Одна такая штука могла заразить целую планету болезнью… – слышался его голос.

– Какой болезнью? – спрашивал ошеломлённый Санни.

Я не знал, как нащупать нужных людей, как их различить… У меня было, вероятно, минута-две, пока Матео там сочиняет что-то о вуали.

Но ничего… Я будто трогал пустоту и с каждым прикосновением проваливался в неё глубже, сливался с ней. И раз. Будто ухнул в пропасть. В безграничную черноту. В ничто. Падал и падал.

Едва я успел испугаться, как в ноздри ударил запах жареного мяса. Я точно узнал его. Это был не просто запах жареного мяса. Так пах я, когда Рю прижимал включённый паяльник к моей груди. Воспоминания о боли впились в сознание, и казались настоящими. Что это… Почему я не могу перестать вспоминать тот миг? Почему это будто происходит на самом деле?

Паяльник порхал по моей коже. Боль выворачивала тело наизнанку, словно внутренности, кости, жилы – всë – пропускали через архаичную мясорубку.

Так, как это было тогда. Самое унизительное, самое болезненное моё воспоминание. А я застрял в нём, как муха в смоле.

– А будешь ли ты интересен своей подружке без яиц? – гаркающий смех Рю разнëсся в моей голове эхом.

Это воспоминание. Всего лишь. Я попытался вырваться, отклеиться от этих эмоций. Будто канул в вязкое чёрное болото. Начал трепыхаться, пытаясь вынырнуть, и цепи воспоминания разорвались. Меня по инерции швырнуло в какое-то просторное и туманное место. Пол подо мною двигался волнами. Я поднял голову и увидел десятки или даже сотни зеркал. Я попал в Рай визитантес? От этого может быть толк? Но что, если задержусь здесь на пару часов? Матео уже успеют порезать на куски.

Только я попробовал вернуться, различить где-то на задворках сознания голос Матео, но мой взгляд упал на зеркала. И там не было ни Карлоса, ни визитантес.

А была… Принс. Алисия, Шёпот. Много других людей. Клаус. Эрик…

Всех, у кого были метки? Похоже. Да. Да. Да!

Кажется, что это то, что нужно! Я быстро провёл глазами по рядам зеркал. Куча лиц. Как я выберу тех, кто на форпосте? Я же их не знаю. Я постарался успокоиться и взглянуть внимательнее. Время-то шло…

Никого не мог выделить. И вдруг заметил знакомое лицо. Белокурый мужчина средних лет с красноватым лицом. Именно он управлял лазерной решёткой. Тим, кажется! Нашёл!

«Молодец!», – голос мамы разнёсся громко и радостно. От него стало тепло.

Не мешкая, я разбежался и прыгнул прямо в зеркало, в котором видел Тима. Не знаю, я решил, что так и нужно. Иначе я не успею. В ушах раздался пронзительный звук, будто кто-то громко вскрикнул. И я чётко различил голос Матео. От его крика ледяные мурашки прошли по телу. Надеюсь, что я не отсутствовал слишком долго.

Передо мною возникла консоль с кнопками и красноватые руки. Ну точно не мои. Я… видел не своими глазами. Слышал не своё тяжёлое дыхание.

А кроме тяжёлого дыхания я слышал истошный вопль Матео. Техник, чьими глазами я смотрел, взглянул в помещение карцера сквозь окошко. Матео уже вытащили из клетки, и он лежал на специальной платформе, над которой опускалась ярко-алая полоса. Опускалась в район живота, где уже наливались кровью предыдущие разрезы. С моего расстояния сложно было понять, насколько они глубокие. Но явно чудовищно болезненные.

Моё же тело неподвижно лежало в камере.

«Лазеры как красиво сияют. Жаль, бедолага так кричит. Почему меня это так волнует?! Сам виноват. Лазер-то всё равно красивый. Как я над ним работал все эти месяцы!», – нёсся мыслительный поток техника.

Меня прошибло гневом насквозь. Матео через слишком многое прошёл, чтобы… Он весь сжался, я буквально ощущал напряжение в его челюсти. Лоб его блестел от пота. Матео уже не играл в невозмутимого солдафона.

Я должен заставить урода-техника выключить лазеры.

– Что происходит? – спросил вслух техник, видимо, ощутив моё присутствие.