Текст книги "9-й вал (СИ)"

Автор книги: Нина Цуканова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

(12 сентября)

Подготовкой облавы занялись всем отрядом.

Наш примерный план был таков: небольшими группами (два-три человека) рассредотачиваемся по местности и выжидаем. Бандитов пытаемся брать в кольцо.

Загадкой оставалось, как поймать главаря. Наверняка ведь бросит своих и попытается улизнуть… А у него точно есть, что рассказать следствию, так что отпускать его никак нельзя.

– На парализующую точку воздействовать, – предложила Акира.

– И как ты себе это представляешь? Он же всегда в броне. Хотя… если можно стрелой…

– Броню не пробьет, – сказал Гюстав.

– Смотря как стрелять, – уцепился за идею Ка-ну. – У Антика очень сильный выстрел, он может пробить.

– Антик, ну-ка, выстрели по мишени, – распорядился я: – С максимально возможной силой.

– Этого недостаточно, – сказал Гюстав, рассматривая мишень (они у нас были непростые, усиленные). Стрела ее пробила и скромно выглядывала с другой стороны маленьким ромбическим наконечником.

– Антик, дай-ка… – тот протянул Ка-ну свой короткий, по типу монгольского, лук: – Если подтянуть тетиву… – проговорил оружейник.

– А не сломается? – с сомнением спросил Гюстав.

Антик осторожно взял лук в руки, пору раз пробно, в полсилы натянул, и резко пальнул.

– М-м-м… – глубокомысленно заключил Гюстав, вытаскивая стрелу, до середины ушедшую в мишень, с обратной стороны.

– Давай еще, вот в эту точку! – Ка-ну показал относительно неповрежденный участок и едва успел отдернуть руку.

Для чистоты эксперимента Антик брал каждый раз новую стрелу.

Мишень она пробила, но на этот раз на меньшую глубину.

Гюстав нахмурился:

– Интересно, почему?

– Когда тетива перенатянута, она немного ослабляется с каждым выстрелом, – сообщил Антуан.

– Значит, у тебя будет всего одна попытка, – заключил я.

– Уверен, одной попытки ему хватит, – сказал Ка-ну.

– А она точно пробивает броню? – Гюстав вытащил стрелу из мишени и задумчиво покрутил в руках: – На металле бы попробовать…

– Том, – протянул Ка-ну: – Дай-ка твой щит.

Томмазо отдал. Ка-ну одел щит на руку и встал в стойку.

– Э-э! Так вот он вам зачем! – взвыл Том, когда первая стрела лязгнула по металлу.

– М-да… – вздохнул Ка-ну: – Пробивает, но не достаточно глубоко.

– Можно с расстоянием поиграть, – предложил Гюстав: – Если поближе попробовать?

– Расстояние нам бы побольше, – нахмурился я: – Близко его подпускать не хочется.

– С десяти шагов давай, – распорядился Гюстав.

Том так скривился, словно стрела не в щит воткнулась, а в его спину.

– Мало… в смысле, много, – заключил Ка-ну, снова перетягивая тетиву: – Семь давай.

Результат был лучше, но все еще не достаточно.

Шесть шагов… Пять шагов…

– Почти, – Ка-ну ковырнул изнутри щепку, поддетую стрелой.

– Слишком рискованно, – отрезал я: – Что ж, хорошая попытка, но придется отказаться от этой идеи.

– Давай последнюю, Юссариан, – взмолился Ка-ну: – Четыре шага!

– Мы еще чуть-чуточку тетиву поднатянем, – Гюстав показал пальцами: – Если не выйдет, тогда и будем думать.

– Ладно. Но четыре шага – это край. И так слишком рискованно.

– Ох-хо! – восторженно вскрикнул Ка-ну, отшатнувшись от безнадежно пробитого щита.

– Молодцы, – буркнул Том, отбирая щит и аккуратно, как из тела раненого товарища, вытаскивая стрелу.

… – Итак, мы оставим главарю единственный путь к отступлению. Эту позицию займем мы с Ка-ну и Антиком. Ка-ну! Натяни на всякий случай тетиву, и до завтра лук не трогай. Выходим завтра утром, чтобы быть на месте заранее. А сейчас, все спать, кроме дежурного, – я подмигнул насупившемуся "залетчику" Тому, отрабатывающему сегодня одну из своих внеочередных ночей, и пошел в свою комнату.

(13 сентября)

– Все пропало, Юссариан! – заорала, заколотив в мою дверь, Чарли: – Они почти на месте. Они опередят нас.

Я чертыхнулся и вскочил.

– Боевая тревога. Выходим немедленно.

Так… С первых же шагов все идет не по плану. Плохой знак.

Опередить преступников нам уже не удалось. Мы перехватили их уже у оврага. Согласно первоначальному плану, мы должны были прийти заблаговременно, отдохнуть и иметь преимущество перед утомленными дорогой преступниками. Но экстренный марш-бросок уровнял нас в положении.

Мы отставали от плана на несколько шагов.

Главной задачей осталось взять главаря. Нашу позицию мы успели занять вовремя.

Антик стоял, укрывшись за кустами. Коготь приближался. Восемь шагов. Шесть. Пять…

Выдох и вдох. Натянутая тетива…

Что-то смачно хрустнуло.

Антик резко вскрикнул и отшатнулся.

Лук переломился. На лице Антика была кровь. Тетива запутала правую руку.

Он отскочил от удара меча, с горем пополам освободил руку и выхватил шпагу. Увы, хорошо он владел только луком.

После пары неудачных попыток, шпага вылетела из его рук и воткнулась в землю за спиной. Следующим же шагом, отступая, Антик споткнулся об нее и упал. Откатился. Меч противника вошел в землю. От следующего удара он рисковал уже не увернуться. Но следующего не последовало. Коготь тяжело повалился на меч, и Антику пришлось откатиться уже от его падающего тела. При этом, по плечу его приложило торчащим из шеи в стыке доспехов противника копьем.

Мы с Ка-ну уже бежали к лучнику. Он попытался вскочить, но я резко припечатал его к земле рукой:

– Лежать!

Пол лица было залито кровью. Разлетающиеся со всей силы обломки лука его здорово поранили. Один отломок воткнулся в бок (неглубоко, конечно, неопасно), А вот второй едва не выбил глаз… Из рассеченной брови текла кровь. С левой ладони, сжимавшей лук в месте разлома, сняло кожу, даже перчатка не спасла. Правое предплечье изрезало намотавшейся и второпях распутываемой тетивой.

– Лежи. Ничего серьезного, – мрачно сказал я и повернулся к Когтю: – Черт, Ка-ну! Ты его грохнул!

– О, нет, – охнул оружейник. Я вынул из трупа и подал ему копье. Он малодушно отвернулся и занял себя рассматриванием обломком лука.

– Юссариан… – его интонация мне очень не понравилась. – Посмотри, – Ка-ну протянул мне обломки: – Лук подпилен! Ты видишь?! На треть распил идет…

С мыслью, что план безнадежно летит в тартарары, я уже смирился.

– Ка-ну! Иди командуй! – нехотя (вспоминая позавчерашние слова Короля, но за неимением лучшего – как в данный момент, так и в принципе) отправил его я: – Пришли сюда Лиану… И еще! Молчать об этом!

Лиана прибежала быстро, минуты через три. Поскольку ситуация была аварийная, я оставил ее перевязывать Антика, велел обоим сразу после этого прийти в точку сбора, а сам отправился туда немедленно.

Дорогой столкнулся с Акирой, Гюставом и Алексом.

– Вы какого черта свои позиции оставили!? – схватился за голову я.

– Мы убьем его! Этого гада! – закричала Акира.

– Всегда знал, что эта рожа криминальная что-то подобное отколет! – поддакнул Алекс.

– Кто? Что случилось?

– Томмазо заточкой своей прирезал Антика и Юсса… – Акира сбилась и тупо уставилась на меня.

Кажется, до них наконец дошло, что переданные сплетни несут в себе некоторую нестыковку.

Угх! Ка-ну! Вот кого действительно стоит убить!

– На позицию, живо! – рявкнул я, прибавив шагу.

Я уже ощущал надвигающуюся катастрофу…

– Юссариан, – вдруг окликнул меня знакомый визгливый голосок.

– Янги?! Какие черти тебя принесли?

– Я подумал, вдруг вам нужна помощь…

Он тяжело дышал, прижимая к груди лук. За его спиной висел колчан со стрелами. Что-то нехорошо щелкнуло в моей голове.

– С чего вдруг нам понадобится помощь? – напрягся я.

– Ну, – Янги замялся: – Мало ли, вдруг лук сломается… А тут я такой! Хоп!

– Это ты сделал, да?! – меня перекосило: – Янги! Идиот!!! Ты вообще понимаешь, что ты натворил?!

Янги понял, что где-то просчитался и потупился. Я запустил руки в волосы.

– Дай сюда! – я отнял у него лук и колчан: – И быстро домой! Мы с тобой еще поговорим!

Он шмыгнул носом и поплелся назад.

Я бросился в точку.

– Ка-ну! – прорычал я.

– Это Томмазо! Это его заточка! Я узнал!.. – заорал он, мертвой хваткой вцепившись в жертву (в переносном, конечно, смысле).

Я врезал ему. Просто врезал. С разворота в челюсть.

Ка-ну отшатнулся и, охнув, прижал руку к лицу.

– Я для чего тебя сюда послал!? Чтобы ты завалил всю операцию!? Я же велел молчать!

Я передал подбежавшему Антику лук.

Но дело было безнадежно. Когда началось это сумасшествие, почти всем удалось под шумок смыться.

Ребята окружили единственного арбалетчика с последним болтом. Он попытался пальнуть в меня, стрела прошла где-то на метр левее моей руки. Его взяли.

– Юссариан, – бесцветным голосом проговорил Том. Он хромал на правую ногу, и ладонью зажимал рану в боку – его ранили, когда он вынужденно отвлекся на Ка-ну. Но смотрел он мне за спину: – Янги.

Я обернулся. Нет, арбалетчик не промазал…

– Черт! – простонал я. – Лиана!

Болт торчал у него из груди.

– Правое легкое пробито, – хмурясь, отрапортовала знахарка. – Жить будет.

Я выдохнул.

Сзади раздались вскрики. Я оглянулся.

Пока эти олухи пялились на меня с Янги, арбалетчик, за неимением лучших вариантов не сдаваться в плен, раскусил колбу с ядом, зашитую в рукав, и теперь медленно оседал на землю.

… Такого провала отряд еще не знал.

Мы некоторое время сидели в холле в полном молчании. Лиана работала с Янгиным ранением в его комнате.

Гюстав с Акирой и Алексом все-таки задержали двоих, они сдали их городской страже и вернулись; группировка потеряла своего командира, что, конечно, было положительным результатом, но вместе с ним кануло в небытие огромное количество важной информации.

– Позвольте поинтересоваться, – начал я, обратившись к отряду: – Это, вообще, че было?

Я обвел сидящих взглядом и продолжил:

– Ка-ну, на ковер.

Он встал и, не поднимая головы, подошел ко мне.

– Какой был мой приказ?

– Завершить операцию, – убитым голосом ответил тот.

– И почему ты этого не сделал?

– Я просто увидел заточку Тома, понял, что распил был сделан ей, и…

– И решил собственноручно и прямо на месте разобраться, попутно распуская лживые слухи о ситуации в отряде, вместо того, чтобы командовать операцией?

Он молчал.

– Запомни, в условиях боя никогда, никогда не начинают выяснять отношения друг с другом. А ты, Юджин? Ты же там рядом был. А все остальные? Ну видите, он не то творит, почему вы не остановили, а побежали разносить сплетни?

– Я… я знаю… я виноват… Просто, я так психанул из-за главаря… Я не хотел, правда, – совсем тихо добавил он.

– Ка-ну, совершив ошибку, нужно выправиться и двигаться дальше. Ладно, садись. Далее. Том…

– Да не пилил я ничего! Вы достали! – взвыл тот, бледный, с перевязанным боком и ногой: – Клянусь!

– Тихо. Я тебя еще и не обвинил. Всем внимание! Смотрите, факты против него: лук подпилен его оружием; как дежурный, он запросто мог это сделать; имеется даже мотив преступления – все знают, они с Антиком "на ножах"… – я поднял руку, останавливая его возражения, попутно с чьим-то замечанием "да он с кем только не на ножах": – Тем не менее, действительность такова. Помните, Янги хотел стать героем? – я сделал многозначительную паузу: – Так вот, сегодня, он решил, подходящий день. И он подумал, что ничего страшного, оттого что случайно сломается лук, не будет. А он придет и всех спасет…

– Он что, идиот? – скривившись, воскликнул Том.

– Ну да! – закатив глаза, я изобразил руками жест, мол, сами видите: – А тебе, Том, урок! – он вопросительно посмотрел на меня: – Пересмотри свои взаимоотношения с окружающими. Кто-то обвиняет тебя, и ему сразу верят. Сразу. Это ж какой "авторитет" надо иметь… А всем остальным я вот что скажу: никогда не делайте поспешных выводов. Далее.

Я вздохнул и посмотрел на Антика.

– Антуан. У тебя ломается лук, но у тебя же есть шпага. Почему ты ей не сражаешься?

– Я сражался, – холодно заметил тот.

– Нет! – воскликнул я: – Ты не сражался! Ты… я не знаю даже как это безобразие охарактеризовать… сбивал шишки, отмахивался от комаров, что угодно делал… Но не сражался. Это таким словом не называется. Как можно носить оружие, которым ты не владеешь?

– Ты сам обязал меня иметь при себе оружие для ближнего боя, – безразлично сообщил он.

Я вздохнул. ("Спокойно!")

– Помимо "иметь при себе", я обязал тебя еще и "владеть", то есть уметь этим сражаться. Ты видел, в какую ситуацию попал? А других в какую поставил? Вынудил Ка-ну бить на поражение!.. Инвар, – переключился я: – Я тебе, помнишь, задание давал его научить?

– Я учил, – возмутился тот.

– Где результат? – развел руками я: – Плохо учил. Учи еще.

Оба посмотрели друг на друга: Инвар с осуждением и безнадежностью, Антик – с презрением и равнодушием.

– Далее. Вопрос ко всем. Уважаемые операторы сарафанного радио! Вы, когда что-то слышите, вообще думаете? Или так заглатываете? Акира, ты меня просто шокировала.

Она потупилась.

– Ребят, – покачал головой я: – ну это ни в какие ворота не лезет! Ладно. День был сегодня, прямо скажем, не очень, так что шли бы вы все отдыхать.

Я поднялся и вышел из холла.

Там ненавязчиво продолжились разговоры. Ну как. Сначала ненавязчиво, ну а потом, как водится, слово за слово…

– … Да уж кто бы говорил! Тот, кто всю операцию завалил! Гений, блин! – высказывал Юджин: – Меня надо было командиром ставить!

– О-о да-а! – саркастически ответили в несколько голосов.

– Ты тоже ведь сегодня не молодец! – ощетинился Ка-ну: – Видел же, что я не то делаю! А первым бросился про заточку трещать!

– Господи, да вы все хороши! – включился шаман.

– А сам-то!

– Да мы, по крайней мере, двоих поймали!

– Ой, молодцы! – бросил Юджин: – И че?.. Надо было меня командующим ставить! Поймали бы больше.

– Я с командованием лучше всех вас справляюсь!

– И что? Думаешь, тебя за это командиром назначат? Тебя, потустороннего? – едко заметил Алекс.

– Ну, не тебя же, с твоими косяками!

– Свои косяки считай! – огрызнулся шаман.

– А ты волосы собери! – ввернул Ка-ну.

– А ты не Юссариан, чтобы мне… Ах ты сволочь!!! – до Лекса запоздало дошел глубинный смысл этой гнусной шутки. Поднялся ржач.

Я вернулся в холл; шум стих моментально, как будто я вдруг оглох, и все внезапно обнаружили патологический интерес к дощатому полу.

– Вам уже весело? Силы девать некуда? Ну так сейчас пойдем марш-бросок вокруг леса бегать при полном вооружении.

Народ тут же растекся по комнатам.

(14 сентября)

Как же я ошибался!

Проклятую банду нам навязали не только (и не столько), чтобы нас подставить.

С головой уйдя в подготовку облавы… я проглядел назревающий заговор.

Все началось после полудня, часа в три. Мы кинулись в город по первым сообщениям о беспорядках. Но погасить их не удавалось, только притормозить катастрофическое развитие событий.

В руках предателей оказались войска, на их же сторону были обманом перетянуты мирные жители.

Я пытался подобраться к дворцу. Мои остались там, а ко мне очень кстати примкнула Долорес; вместе нам удалось прорваться.

Но ситуацию это прояснило мало. Известно было лишь о смерти короля Юстиниана, а принц был объявлен цареубийцей и вместе с невестой был заточен в темницу "безутешными сторонниками" короля – наверняка министр постарался.

Вряд ли принц задержится там надолго: скорее всего, его на следующий же день перепрячут куда-нибудь подальше и объявят, что "цареубийца" скончался от душевных мук (или наложил на себя руки, когда понял, что его коварные замыслы рухнули) – что-то в этом роде.

Мне хотелось волком выть от боли, злости и бессилия.

… Мы зря сунулись: помочь уже все равно не смогли бы, зато у ненавидящего нас министра появился повод объявить отряд пособниками цареубийцы и врагами народа. Этому человеку мы давно рыбьей костью поперек горла стояли, и он мечтал от нас избавиться, а тут такой случай подвернулся!

Толпа заглотила эту информацию. И народ ополчился против нас.

Но нам нельзя с ними сражаться! Мы клялись защищать этих людей! А переубедить их уже не получится.

Долорес, видя, что ситуация становится все более катастрофической, поспешила домой.

Я понял, что нам пора убираться. Хоть как-то контролировать ситуацию было уже невозможно. В городе уже полыхало несколько домов; на нас начали нападать.

Я, опасаясь, как бы ребята (а особенно Антик и Том) не начали драться против мирных, приказал отступать.

Но было ясно, что на базе больше не безопасно.

По всей видимости, нас не оставят. Не сегодня завтра на нас могут повести войска. А разъяренная толпа хоть уже сейчас готова идти на штурм.

Вернувшись на базу, я собрал ребят в холле.

Решение далось мне нелегко.

– Уходим.

В отряде тоже царило смятение. Они даже сначала не поняли.

Я постучал кулаком по столу. Все замерли и притихли.

Я вздохнул и повторил:

– Уходим. Всё. У вас час на сборы.

Часть 2.

(22 сентября)

– И все-таки зря ты увязался за нами, – сказал я.

Шагавший рядом со мной Тимур мотнул головой.

– И ничего не зря! Я-то знаю, что правда на вашей стороне.

– Ох, Тим, – я вздохнул, уперев пальцы в переносицу: – Ты же ужасно подставился! Отряд сейчас в… этой, как ее, – я щелкнул пальцами, пытаясь припомнить внезапно вылетевшее из головы слово.

Несколько голосов услужливо "подсказали", похабно загоготав.

– … Опале! – осуждающе повысил голос я: – Отряд сейчас в опале!

– Наш вариант тоже весьма точно отражает действительность! – усмехнулся Гюстав.

– Все равно! – продолжил Тим: – Раз сейчас такие тяжелые времена, то вам как никогда нужна моя помощь!

Тут не поспоришь. Еще одна пара крепких боевых рук действительно была не лишней. Кроме того, Тимур здорово помог нам с раненым Янги.

– Да и вообще, Юсс, я же уже присоединился и ушел с вами. Назад теперь дороги нет.

– Да… – вздохнул я. – Назад дороги нет.

Куда же лежит теперь наш путь?

Главная наша задача – найти принца. Ни одной зацепки, куда бы его могли упрятать. Неплохо было бы, когда (или если?) мы его найдем, восстановить законную власть.

Даже если и не восстановить. Освободить его и бежать из страны.

Мой крестник, сын моего безвременно ушедшего лучшего друга… Душа за него болит.

Идущая впереди Чарли остановилась и дала знак быть наготове. Те, кто не сражался (в особенности, раненый Янги), отступили в середину.

– Кто? – спросил я у подошедшей дозорной.

– Опять кавалеры, – поморщившись, тихо ответила Скарлетт и достала кинжал.

"Кавалерами" называли воинов некогда королевского, ныне министерского подразделения, где служили, в основном, благородные.

Нападали на нас уже не в первый раз. И ополченцы, и солдаты, и эти. Мы старались никого не убивать – нетяжело ранить и уйти.

Они напали, но мы быстро их потеснили, и они неожиданно легко отдали свои позиции и отступили. Мне это очень не понравилось, слишком подозрительно.

А потом, на нас спустили тварь.

Сначала я подумал, что это собака. Но она оказалась намного крупнее, быстрее и зубастее. И лоб ее был совершенно лысый. В природе таких я еще не встречал. Ее нападение чуть не вылилось для нас в катастрофу.

Акира метнула в тварь пару сюрикенов, выбив ей глаза. Тварь пошатнулась, повернулась и бросилась за девушкой. Акира метнулась в сторону, но тварь безошибочно последовала за ней.

– Черт! Акира, он держится за твой энергетический след! – крикнул Лекс.

Акира в панике заметалась.

– Какой след?

– Твой страх.

– Ч-черт! – Акира снова шарахнулась и требовательно воскликнула: – А ты не мог бы что-нибудь с ним сделать?!

– Не могу. Это же твой страх!

Параллельно с этой беседой, мы всячески пытались справиться со зверем, но пока малоэффективно.

Акира маской, закрывавшей обычно лицо и волосы, зацепилась за ветку; светлые волнистые волосы рассыпались по лицу и спине. В этот момент чудовище ее почти настигло, но Тимур, наконец, снес зверю башку сокрушительным ударом булавы.

Проклятье! Они что, издеваются? Использовать против нас такое?!

Надеюсь, этот монстр у них был, по крайней мере, только один…

(23 сентября)

Мы опять засекли какое-то шевеление. На этот раз, одиночного объекта.

Чарли вопросительно посмотрела на меня, я кивнул, и она начала обходить его с тыла. Но, очевидно, спугнула.

На поляну выскочил спринтер – так называлась одна раса человекоподобных существ, чем-то близких к эльфам. Они отличались (кто бы мог подумать?) крайне высокой скоростью передвижения, и не только его. А вот смелостью не отличались.

"Визитер" заметался.

Инвар выставил шпагу, угрожая уколоть спринтера в грудь, тот подался назад, но уткнулся спиной в копье.

– Ты убит, – добродушно сообщил Ка-ну.

Они с Инваром часто весьма эффективно разыгрывали что-нибудь на пару таким образом.

Спринтер рухнул на колени, как подкошенный, и принялся неразборчиво причитать, причем, все ускоряясь и ускоряясь.

– Стоп, стоп, стоп! – сказал я: – Давай по порядку. И по-мед-лен-нее.

– Я ни в чем не виноват!.. – взвыл тот.

– Я и не обвиняю, – спокойно согласился я. – Что ты здесь делал?

– Охотился.

– Ясно, – я сделал знак, чтобы его отпустили.

– Слушай, – спросил я: – А тебе не страшно здесь одному?

– Оч-чень страшно! – с готовностью кивнул тот: – А вы хотите меня нанять?

Так говорили, когда звали подобных созданий показывать маршрут в лесу или что-то такое.

– Да нет, нам незачем, – я повернулся и дал ребятам знак идти дальше.

– Слушайте, – в свою очередь окликнул нас спринтер. – А вы ведь Девятый вал, да?

– А что, про нас и у вас знают? – обернулся я.

– Про вас все знают! – восторженно проговорил тот, и, немного помолчав, добавил: – А возьмите меня в отряд! Пожалуйста! Я могу быть полезным для вас!

– А ты в курсе, что мы сейчас изгнанники? – мрачно поинтересовался Том.

– Все равно.

Я задумался. А ведь его способности могли бы быть нам полезны…

– Ладно, – махнул рукой я.

– И как тебя зовут? – поинтересовалась Айята.

– Молния.

– Это потому что ты быстро бегаешь? – усмехнулся Юджин. – Вижу, твои родители не отличались оригинальностью.

– Юджин! – осуждающе цыкнула на него девушка.

Спринтер сощурился, а потом сказал:

– К вопросу об оригинальности. Это говорит мне человек, с именем, которым зовут едва ли не каждого десятого мальчика в вашей стране. Это так, для общего развития.

Юджин, перекосившись, злобно зыркнул на засмеявшихся было товарищей и, понизив голос, сказал:

– Остроумный, значит? Имей в виду: когда я буду командиром отряда, тебя в нем не будет!

Молния заозирался в поисках поддержки, но желающих поконфликтовать с Юджином не нашлось, а я предоставил им самим разбираться. Про себя, тем не менее, заключив: "Никогда!"

На привале продолжились нападки на новичка.

Молния нерешительно, вопросительно глядя на меня, взял миску и ложку, но, куда сесть, не знал. Я указал ему на свободное место примерно напротив меня. Он сел; Корнелию, рядом с которой оказалось это место, аж перекосило. Она быстро, торопливо, почти не жуя, доела. Нервически вскочила и, пробегая мимо меня, зло и нарочито отчетливо прошептала:

– Ну спасибо тебе, Юссариан.

Новенький чуть не поперхнулся и страдальчески глянул на меня.

– Ой-ой-ой! – бросил ей вслед Ка-ну: – Подумаешь, расистка-шовинистка!

Тем временем, Гюстав спустился со своего наблюдательного поста на дереве и недовольно изрек:

– Ах да, теперь у меня нет тарелки…

Молния был готов провалиться сквозь землю; казалось, он уже жалел, что попросился в отряд.

– Из котелка ешь, – подсказал Юджин.

– Ага! Половником! Хохотнул Гюстав.

… – Не обращай внимания, – немного погодя, тихонько сказал спринтеру Ка-ну: – Новеньких иногда поначалу поддевают. Сработаетесь.