Текст книги "Вечер встречи выпускников (СИ)"

Автор книги: Нина Хитрикова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

Глава 11

Дни сменяются один за другим, приближая холода. Деревья давно расстались с листвой и только кое-где редкие жухлые листы висят на ветках, да путаясь под ногами. Мне все равно на погоду за окном, я вообще в последнее время могу думать только о том, что осталось не так уж и долго до приезда Ильи. Мы пишем друг другу милые смски, созваниваемся и подолгу разговариваем. Мне кажется, что моя жизнь проставлена на паузу, и только в эти короткие моменты я действительно живу. Все остальное время просто жду. И вспоминаю. Наши прогулки, его улыбку, поцелуи. Я дико скучаю. И с каждым днем все отчетливее понимаю, что люблю его.

Я иду домой, с легкой улыбкой на губах мечтательно глядя под ноги и предвкушая ежевечерний разговор с Ильей.

– Тоня! – Слышу за спиной, когда до подъезда остается пройти не больше пары десятков метров. – Подожди.

Я оборачиваюсь и вижу, что ко мне неспешно идет Савельев. Что ему-то надо от меня? И что он тут делает? Разве он не уехал?

– Привет. – Он улыбается так широко и искренне, словно рад меня видеть. Раньше его улыбка способна была превратить мои внутренности в кашу, теперь… да как-то все равно на его обаяние.

Я киваю в ответ и терпеливо жду, когда он скажет, зачем я ему вдруг понадобилась.

– А я тебя давно жду.

– И? – Подталкиваю к тому, чтобы он быстрее перешел к сути. В руках у меня между прочим пакет, и ручки режут пальцы под тяжестью продуктов. Красноречиво переминаюсь с ноги на ногу, надеясь, что он поймет, что я не намерена долго стоять тут с ним. Но он игнорирует все мои невербальные посылы, и продолжает проникновенным тихим голосом.

–Ты такая красивая! Я все вспоминаю нашу жаркую ночь. Какая ты была пылкая. Кожу твою нежную под пальцами. – Он говорит и медленно приближается, наклоняется, тянет руку и проводит тыльной стороной по моей щеке. А меня наполняет отвращением, и я делаю шаг назад. Я уже давно забыла об этом позорном эпизоде совей жизни. – Как ты стонала, когда…

– Хватит. – Обрываю его пылкую речь. – Ты пришел об этом поговорить? Не вижу смысла. Неужели совесть замучила? Или боишься, что твоей жене проболтаюсь? Так у нас с ней кроме тебя и знакомых-то нет. Кроме того, живете вы в другом городе.

– Тонечка, ну зачем ты так? Я же знаю, что ты этого не сделаешь.

Он заглядывает мне в глаза, снова приближаясь, тянет руки к моим плечам. Обхватывает своими большим ладонями, приближается и нависает надо мной, не обращая внимания на мои попытки сбросить его руки. Он пытается поцеловать меня, но я уворачиваюсь, и на моей щеке остается влажный след его губ. Так противно, что хочется стереть это немедленно, но я даже вырваться толком не могу, только беспомощно упираюсь в его грудь. Он усмехается и продолжает напирать. Со стороны мы, наверное, кажемся обнимающейся парочкой. Он склоняется к моему уху и жарко шепчет:

– Я скучал.

Приехали. Савельев скучал по мне. Да услышь я такое полгода назад, умерла бы от счастья. Сейчас же я остаюсь абсолютна равнодушна. Не осталось ни отголоска от прежних чувств. Мне хочется уже уйти.

– Мне тебя поздравить или посочувствовать?

Он удивляется и немного отстраняется, заглядывая в мое лицо.

– А ты стала дерзкой. Мне нравится. Так даже интереснее.

– Савельев, если ты пришел сказать, что скучаешь, то ошибся адресом, не находишь? У тебя жена вообще-то.

– Я ее не люблю. Только о тебе и думаю с той ночи. А Регина… у нее связи. И потом, она нам не помешает. Я буду приезжать пару раз в месяц, якобы к родителям.

– Постой, постой! Что ты такое говоришь? – Мне кажется, или я попала в параллельную вселенную, где Савельев предлагает мне стать его любовницей?

– Я все продумал. Она не о чем не догадается, а мы спокойно будем видеться.

Ну такой наглости я не ожидала. Мое разочарование в нем достигло просто немыслимых размеров. И вот этого человека я когда-то считала идеальным? Стало противно. И обидно. За свои глупые мечты и слепоту, и за его жену. Бедная девушка. Врагу не пожелаешь такого «верного» мужа.

– Ты мне предлагаешь стать твоей любовницей? Я правильно поняла? Иди-ка ты, Паша, к черту! – Я вырвалась и смотрела на него со всей ненавистью, которую испытывала в данный момент.

– Тоня, нам же так хорошо было тогда!

– Как ты можешь? Ты же совсем недавно женился!

– Да у нас брак по расчету. Какая вообще разница? Ты не дослушала. Я с ней разведусь через пару лет, и тогда…

Дослушивать, что же в его планах будет «тогда», я не стала. Было желание огреть его сумкой по голове, а лучше пакетом – он потяжелее будет.

– Уходи, и не смей ко мне приближаться. Я тебя знать не хочу! Как ты посмел? Как тебе вообще в голову такое пришло? Ты мне противен.

– Что-то я не помню, чтобы отбивалась тогда. Сама висла на мне. Я же помню, как ты на меня еще в школе смотрела, как преданная собачка. Ты мне должна быть благодарна, что я обратил внимание на тебя и решил исполнить твою мечту. – он говорил с насмешкой, гадко улыбаясь. Злые слова хлестали не хуже пощечин.

Это был уже перебор.

– Дура была. Не могла отличить настоящее от красивой картинки. Теперь понимаю разницу.

Он зло ухмыляется, а я чувствую, что сейчас он будет бить по самому больному – моей неуверенности в себе.

– Ты что же, думаешь, что Волкову нужна? Ты? Да у него таких, как ты сотни. Размечталась. Он с тобой поразвлекается и бросит. Ему нужна женщина другого уровня. Ты, конечно, ничего так, симпатичная, но сильно не дотягиваешь. Или думаешь, что его любовницей быть выгоднее? Жениться-то на тебе он и не подумает. У тебя ни связей, ни денег.

– Какой же ты мерзкий. Видеть тебя не хочу.

Я бегу к подъезду, а он кричит мне вслед:

– Все равно прибежишь ко мне.

Только прислонившись к закрытой двери и бросив на пол пакет и сумку, прижимаю руки к щекам. Они горят, обдавая жаром ледяные пальцы. Савельев своими гадкими словами, словно измазал меня грязью, растоптал. Мне захотелось в душ, чтобы смыть с себя эти ощущения. Немного помогло. А звонок Ильи помог окончательно успокоиться. Ему я ничего не сказала. Просто не смогла.

ДОРОГИЕ МОИ ЧИТАТЕЛИ, СПАСИБО ЧТО ЖДАЛИ И ОСТАВЛАИСЬ СО МНОЙ И МОИМИ ГЕРОЯМИ ТАК ДОЛГО. СПАСИБО ЗА ЛАЙКИ И ПОДДЕРЖКУ В КОММЕНТАРИЯХ, МНЕ ОЧЕНЬ ПРИЯТНО И ХОЧЕТСЯ ПИСАТЬ ЕЩЕ И ЕЩЕ.

К СОЖАЛЕНИЮ, ИСТОРИЯ ТОНИ ЗАКАНЧИВАЕТСЯ. ОСТАЛАСЬ ПОСЛЕДНЯЯ ГЛАВА, КОТОРАЯ ПОЯВИТСЯ УЖЕ ЗАВТРА (СЕЙЧАС АКТИВНО НАД НЕЙ РАБОТАЮ). НО СОВСЕМ СКОРО ПОЯВИТЬСЯ НОВАЯ ИСТОРИЯ – ОНА БУДЕТ ЛЕГКАЯ, С ЮМОРОМ. ПОЭТОМУ, ЕСЛИ ВЫ ЕЩЕ НЕ ПОДПИСАНЫ НА МЕНЯ, ПОДПИШИТЕСЬ ( КОНЕЧНО, ЕСЛИ ВАМНРАВИТСЯ МОЕ ТВОРЧЕСТВО), ЧТОБЫ НЕ ПРОПУСТИТЬ.

Глава 12

Он не звонит.

Вот уже неделю мой телефон грустно молчит. А все мои попытки дозвониться оканчиваются одинаково – механический голос бездушно сообщает, что абонент недоступен. От него ни смс, ни звонка. Ни-че-го. И понять бы почему, но ответов нет. Зато Савельев еще три раза наведывался, поджидая у дома. И снова слова про то, что он – лучшее, что мне доставалось в жизни. Для такой-то серой мышки. Невероятная удача. Но кажется, он все же понял, что я так не считаю.

Глядя на себя в зеркало, я и правда вижу только бледную серую мышку. Глупую. Доверчивую. Видимо, я действительно женщина не того уровня. Недостойная любви.

Я устала. Вывернута наизнанку этой оглушающей тишиной, ставшей вдруг такой огромной и пустой, квартиры и молчащим – всегда – телефоном. Одиночество смотрит на меня из каждого угла. Оно было и раньше, но только я совсем не замечала. Считала, что давно привыкла. Тогда, еще пять лет назад, когда родители погибли в аварии. Тогда, правда, было хуже. Больнее. Острее. Сейчас же просто пустота. Серая. Беспросветная.

Я полюбила черный кофе. Горький. Но тем и хорош. А еще теперь вечерами люблю подолгу сидеть, глядя в окно, по которому беспрестанно стекают капли дождя. Он такой же, как и я – холодный, нелюбимый никем.

Говорят, работа помогает сбежать от проблем в личной жизни. Только мне, и тут не везет. Звонки, бумаги, отчеты. Все такое привычное, доведенное почти до автоматизма, что не способно надолго отвлечь от невеселых мыслей. Не помогает и шоколадный торт, купленный для поднятия настроения, но так и нетронутый он который день покоится в холодильнике, как и остальные продукты. Сон меня тоже избегает, и я часами смотрю в потолок на длинные тени, лишь под утро, забываясь на пару часов. И тогда мне снится его улыбка и нежные поцелуи. От этого только хуже – сердце ноет, бьется, терзается. Болит.

Нет только слез. Ни капли.

Дожди кончились также резко, как и начались. Только небо все еще стягивали плотные тяжелые тучи. Ну, прямо, как мое настроение. Я не тороплюсь с работы домой, там меня все равно никто не ждет. Поэтому не еду в тесном душном автобусе, а иду пешком, вдыхая холодный осенний воздух. На улице мало людей, все спешат в тепло своих квартир. И двор, знакомый с детства до самого последнего камешка, такой же пустынный и унылый. Только ветер завывает, да скрипят старые качели.

– Ох! – слышу сзади громкий стон и немедленно оборачиваюсь. Бабушка Варя стоит согнувшись, а рядом на земле лежит пакет с продуктами. У пожилой женщины бледное лицо, что меня не на шутку тревожит. Я оказываюсь перед ней, подхватив под локоть.

– Здрасьте, баб Варя. Вам плохо? Может «скорую»?

– Не надо, деточка. Да вот сердце что-то прихватило. Кольнуло. Сейчас пройдет.

– Давайте, все же «скорую» вызову. – Настаиваю, но в ответ только отрицательный взмах головы.

– Нет-нет, не нужно. Бывает такое иногда. У меня дома таблетки. Сейчас вот приду домой, выпью.

– Я вас отведу.

Подхватываю пакет и неспешно веду женщину к ее дому. Хорошо, что она живет на первом этаже, потому что в старой пятиэтажке нет лифта. В квартире светло и просторно, свежий дорогой ремонт. Я помогаю женщине добраться до дивана.

– Тонечка, у меня в спальне на тумбочке таблетки.

Я бегу за таблетками и водой. Присаживаюсь рядом. Не могу уйти и оставить ее так. Она все еще слишком бледная.

– Детка, поставь-ка чаю. Я тебя пирогом угощу. С яблоками.

– Да не стоит, я не голодна.

– Составь компанию одинокой старушке.

Возразить на это мне нечего. Поэтому я покорно иду на кухню, ставлю чайник и разбираю продукты. Минут через пять, когда выхожу в зал, вижу легкий румянец на бледных щеках и оживший взгляд. Женщина поднимается сама и идет хозяйничать на кухню. Разливает ароматный малиновый чай по чашкам, ставит на стол пирог. Я чувствую себя неуютно теперь, когда опасность миновала. Потому что замечаю знакомые черты. У Ильи такая же улыбка.

– Хорошая ты девочка, Тоня. Правильная. Не то, что сейчас молодежь. Ходят не пойми в чем, дерзят, да по углам целуются.

Киваю в ответ. Что еще тут можно сказать? Для старшего поколения младшее всегда кажется не таким. Пожилая женщина испытующе смотрит на меня, а я и так чувствую себя неуютно. По ее глазам вижу, что она хочет что-то спросить. Так и есть, отпив глоток чая, она произносит:

– А жених-то твой куда делся? Не видно что-то.

Я даже сказать ничего не могу, язык так и прилип к нёбу, да с ног до головы окатывает удушливой жаркой волной.

– Ну тот красивый. Высокий такой. Вы на днях миловались у дома.

Это она про Савельева что ли? Про его попытки меня уговорить?

– Он не жених мне. – Говорю глухим хриплым голосом. – Пристает, проходу не дает.

– Не нравится он тебе?

– Нет. – Чувствую себя, как на допросе, но и промолчать не могу. – Раньше думала, что нравится…

Мы замолкаем ненадолго. Я уже хочу встать, как женщина начинает говорить:

– Илья, внук мой, тоже все никак не женится. Говорит, не встретил еще ту самую. Все ждет чего-то. – От звука его имени у меня внутри все замирает, тело натягивается струной. А баба ВАря продолжает, не замечая моей реакции. – Ты знаешь, какой он у меня замечательный? Сам всего добился, хоть и трудно ему было. Дочка моя одна его растила, на двух работах работала, а потом заболела сильно. Ну и уволили ее. Кому она больная нужна? А Илюшка тогда сам работать пошел. Грузчиком. Днем учился, ночью работал. Вечно в синяках – в школе его дразнили постоянно и задирали, из-за того что он плохо одевается. А с чего ему одеваться? На еду с трудом хватало. Сейчас-то, все слава Богу. – Она вздыхает и смотрит на меня. – Девочку бы ему хорошую.

Киваю и поднимаюсь, чтобы кружку свою помыть.

– Я пойду. Спасибо за чай.

– Тебе спасибо, детка. Заходи в гости. Я всегда тебе рада.

Прощаюсь и стремглав несусь домой. Окунувшись в тишину своей квартиры, лежу на кровати и все думаю о том, что услышала об Илье. Мне так жалко мальчика, которым он был. Неужели в нашей школе творилось такое? Никогда не замечала. А еще, как на повторе, в голове звучат слова «не нашел еще ту самую».

Глава 13

Каждый новый день похож на предыдущий, как близнец. Словно я попала в фильм про «День сурка». Только в отличие от романтичной комедии мой сценарий явно писал садист.

Провалявшись всю субботу в кровати, уже поздним вечером слышу настойчивый звонок в дверь. Я никого не жду, Юлька уехала с классом на экскурсию на все выходные, а больше и приходить некому. Разве что какие-нибудь просветители, желающие поговорить о Боге и приобщить к вере всех не приобщенных. Не буду открывать. Позвонят и уйдут. Но противный звонок все звенит и звенит, вынуждая встать. Кто это такой настойчивый? Открываю дверь с желанием послать куда подальше пришедшего, кем бы он не являлся. Но на пороге стоит Илья. Все слова замирают на кончике языка, а внутри грудной клетки каша, как будто мне проломили ребра, разодрали легкие и сердце в клочья. Мне хочется бросится к нему, обнять крепко-крепко, целовать. А еще хочется захлопнуть эту дверь, потому что больно. Очень больно его видеть.

– Привет. Пустишь? – Несмело спрашивает.

Я сторонюсь и он шагает внутрь. Прихожая становится вдруг тесной и маленькой, а воздух пропитывается запахом свежести, моря и едва различимо – хвоей. На меня накатывает слабость, но я усилием воли беру себя в руки и на ватных ногах прохожу вглубь квартиры. В голове вакуум.

– Чаю? Или кофе?

– Кофе.

Я не оглядываюсь, но чувствую, что Илья идет следом. Он заполняет собой все пространство. Чайник закипает быстро. Я все так же не поворачиваюсь к Волкову, разливаю кипяток по кружкам. Пальцы дрожат, и я спешу поставить его кружку на стол, а сама отхожу к окну и упираюсь поясницей в подоконник. От кружки в моих руках поднимается пар и он, как прозрачная завеса между нами. Надеюсь, он не заметит того, как сильно я волнуюсь и как жадно вглядываюсь в любимые черты. Я так безумно скучала!

Илья молчит, не торопясь говорить, зачем пришел. Он только смотрит. И у него глаза человека, который заглянул в Ад.

– Я слушаю – разрываю между нами тишину, которую, кажется, можно потрогать.

– Злишься?

Пожимаю плечами. Илья проводит рукой по волосам, вздыхает.

– Пожалуй, начну с самого начала. Со школы. – Он не смотрит на меня, его взгляд блуждает по кухне, а у меня есть возможность любоваться им, запомнить, как красиво лежат в беспорядке темные волосы, как темно-синяя ткань рубашки ласково обнимает его широкие плечи, как изгибаются полные губы. – Мы были в седьмом классе и нам поставили один урок, напутали что-то с расписанием. Ты, наверное, не помнишь, но нас с тобой посадили вместе. Я тогда весь урок украдкой смотрел на тебя и думал, что никого красивее в жизни не видел. У меня сердце в пятки уходило, стоило тебе мимо пройти. Ты знаешь, сколько раз я хотел к тебе подойти? – Он теперь смотрит мне прямо в глаза, а я не могу ничего сказать. Я поверить в услышанное не могу, только ком в горле и пелена слез в глазах. Убираю кружку на подоконник, потому что пальцы дрожат так сильно, что могу ее просто уронить. – Сотни, тысячи. Только коленки подкашивались и язык немел. Каждый раз. Всегда. Я до чертиков боялся!

Он снова молчит, вздыхает.

– А потом я заметил, как ты смотришь на Савельева. Уж этот взгляд я мог узнать без ошибки, все девчонки в моем классе так на него смотрели. Понял, что нет у меня шансов, а потом и из школы ушел.

Он встает с места, начинает расхаживать по моей небольшой кухне.

– У меня такое в жизни началось, что ни до чего не было. Я работал, как проклятый, чтобы достичь того, что имею. И девушки были, врать не буду. Только о тебе все равно вспоминал часто. Думал, что с тобой, как ты. А семь лет назад увидел тебя снова, когда бабушке квартиру покупал. И знаешь что? – он стоял уже прямо передо мной, нависая, заглядывая в глаза. – Понял, что ни черта не изменилось. Ты была еще красивее, чем я помнил. И все также не замечала меня. А я ведь пытался к тебе подойти. И не раз. Да опять, как последний трус, стоял столбом. Вот только на вечере и осмелился.

– Почему ты не звонил? – Задаю, мучавший меня все эти бесконечно долгие дни вопрос.

– Да потому что бабушка сказала мне, что видела, как ты с парнем обнимаешься. А ты в тот вечер мне ничего не сказала. Вот я и подумал, что ничего не значу для тебя, что снова размечтался, как дурак, а ты с… ним. Разбил телефон. Злился, пил… скажи, я ведь не придумал то, что видел в твоих глазах? Тогда в аэропорту. – Его руки на моих плечах горячие, сильные. От них так тепло, как давно не было.

– А что ты видел?

– Любовь. – у него в глазах отражается вся Вселенная.

– Нет. – Говорю, словно в бездну шагаю.

Его лицо меняется, взгляд тускнеет, руки отпускают меня.

– Ты не так понял! Я… да, ты видел… любовь.

– Правда?

Киваю и тут же оказываюсь в крепких объятиях. Он целует меня так страстно, так жарко, что я теряю себя, растворяюсь в нем.

– Люблю тебя… люблю…девочка моя… – шепчет между поцелуями. – Прости меня…

Мы лежим, тесно прижавшись друг к другу, переплетя руки-ноги. Я слушаю его дыхание в темноте и думаю, что не могу быть счастливее, чем сейчас.

– Илья? – тихо шепчу.

– Ммм…

– Ты спишь?

– Почти. – Сонное в ответ.

– А почему ты приехал?

– А это бабушке надо сказать спасибо. Партизанка. – В его голосе слышится любовь и улыбка. – Она увидела тебя и притворилась больной. Решила тебя к себе затащить и аккуратно допросить.

– Так она притворялась? – Я даже приподнялась от возмущения. – Знаешь, как я испугалась!

– Не сердись на нее. Она хотела, как лучше. – Он гладит мое плечо, нежно целует в висок. – Получилось же.

– А что она тебе сказала? – Женское любопытство так просто не спрячешь.

– Сказала, что ты очень грустная. И еще, что ты меня любишь, и мне надо спешить и, цитирую: «не мучить девочку».

И целует сладко, до головокружения.

И одиночество больше не имеет здесь власти.

Надо обязательно сказать Юльке спасибо, что все-таки уговорила меня пойти на вечер встречи выпускников. Правду говорят – не было бы счастья, да несчастье помогло. Без всего произошедшего я бы так и страдала по Савельеву и не видела бы в нем недостатков, и самое ужасное, что могла так и не узнать, что такое быть любимой.

СПАСИБО ВСЕМ ЗА ЛАЙКИ И КОММЕНТАРИИ!!! ОТДЕЛЬНОЕ СПАСИБО РИТЕ НАВЬЕР ЗА НАГРАДУ – ДО СИХ ПОР УЛЫБАЮСЬ)) БЕЗ ВАШЕЙ ПОДДЕРЖКИ Я БЫ НАВЕРНОЕ И НЕ ДОПИСАЛА. НОВАЯ ИСТОРИЯ ПОЯВИСЯ УЖЕ НА ВЫХОДНЫХ, ПОЭТОМУ НЕ ПРОЩАЮСЬ.

ДО СКОРЫХ ВСТРЕЧ!