Текст книги "Последняя Надежда (СИ)"
Автор книги: Нина Князькова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
– Ты не сказала, что это был он. – Наконец, соизволил он хоть как-то обозначить проблему.
Я глубоко вздохнула.
– Отец все-таки.
Он повернулся и впился в меня своими светло-карими глазами. Через минуту кивнул, принимая ответ. А еще через две как-то истерично рассмеялся.
– А я-то думал, почему ты на меня, как на дебила смотрела, когда я тебе деньги предлагал… И большое ли наследство? – Иронично прищурился.
Я сморщила нос.
– Дом в Адлере, двухэтажный. Соседка летом его отдыхающим сдает, половину мне отправляет. Я на эти деньги в универе отучилась. Сейчас откладываю, мало ли на что пригодятся. – Попыталась оправдаться, как будто это была какая-то постыдная тайна.
Догилев хмыкнул и потер щетину ладонью.
– Господи, и угораздило же меня так, а…? Ну где я так в жизни нагрешил? – И снова засмеялся. Правда, как-то печально это у него вышло.
– Тебе виднее. – Проворчала, вообще не понимая этого человека. Чем ему дом в Адлере не угодил?
Смех резко оборвался. Виталик снова просканировал меня глазами.
– Отдыхай. Больше тебя никто не побеспокоит. – И широким шагом вышел из палаты.
– В смысле, не побеспокоит? – С трудом моргая, спросила у пустой палаты. Может быть, я хочу, чтобы беспокоили. Беспокоил…
Глаза как-то сами собой закрылись и я уснула.
– Да, говорят, что его уже в областной комитет увезли. Сознался во всем. И что полено специально взял, когда Надя мимо дома проходила. И погнался за ней, чтобы приструнить. Не ожидала от дядь Вани такого. – Распознала Анжеликин голос.
– А я почему-то так и думала. Не верю я в то, что из плохого человека вдруг получится хороший. – Добавила Вика.
– Не бывает плохих людей. – Отозвалась Татьяна. – Если они и делают что-то плохое, то это не от хорошей жизни.
Я растянула губы в улыбке и открыла глаза. Девочки стояли в палате и рассматривали меня.
– Красавица. – Протянула Вика.
– Уже лучше выглядишь. – Добавила Лика.
– Тебе не больно? – Спросила Таня.
– Нет. – Ответила. Если честно, то чувствовала я себя не в пример лучше, чем за два пробуждения до этого. По крайней мере, зрение сейчас не подводило. Осторожно подтянулась на локтях, чтобы поднять тело выше. Голова слабо закружилась, но я не обратила на это внимания.
– Не двигайся. – Девочки тут же пришли в движение, и помогли мне устроиться полусидя.
– Спасибо. – Поблагодарила. – А Виталика здесь нет? – Спросила.
Подруги переглянулись и Лика нехотя созналась.
– Он в конторе. Приехал днем, злой, как черт. До этого с отцом твоим разговаривал. Им дали пять минут пообщаться. Руку дядь Ване сломал и челюсть выбил. Еле оттащили. Сейчас ходит, рычит на всех. Ему Гек уже предлагал себя в качестве спарринг-партнера, только он отказался. – Лика села на край кровати. – Мне кажется, там дело не только в твоем отце. Он меня на счет наследства твоего спрашивал. А я и забыла уже про него.
– Да лечить его надо. Я таблеточки хорошие знаю. – Тут же добавила Елизарова.
– Он хороший. Просто сейчас чувствует себя плохо. – Произнесла Таня.
– У тебя все хорошие. – Проворчала Виктория.
– Девочки, я вас так люблю. – Созналась я со слезами на глазах.
Девочки переглянулись.
– Реакция на лекарства, наверное. – Глубокомысленно изрекла Елизарова.
Глава 9
Надежда
Догилев не появлялся уже два дня, что уже было поводом бить тревогу. Он и в нормальной то жизни на такое время не пропадал, а теперь, я думала, и подавно постарается рядом быть. Нет, обиды не было. Было беспокойство.
За эти два дня ко мне забегали и Венька, и Гек, и даже баба Нюра с Александрой Алексеевной заходили.
– От ирод. – Причитала Анна Николаевна. – Чтоб ему пусто было. Это ж надо, на собственное дитя полено поднять. Хуже деда моего покойного. Но тому то я быстро объяснила, что к чему, когда кашу горячую на причинное место вывалила.
– Хорошо, что нашли быстро. – Добавила Догилева-старшая. – Теперь хоть в плане безопасности выдохнуть можно.
Мне тут же стало стыдно за такого отца, хотя я еще в детстве, казалось, смирилась с его наличием. Ну да чего уж там, когда в восьмом классе одноклассник назвал меня коровой, я обиделась и до сих пор пытаюсь похудеть, хотя по медицинским нормам лишнего веса не имею. Вот такая я злопамятная.
Виталик пришел рано утром на третий день. Я это поняла, когда проснулась от нежного запаха стоящих рядом пионов. Догилев стоял у кровати и, скривившись, смотрел на меня. Ну да, я страшная. И пахну, наверное, не ромашками. Столько дней не мылась. Поморщилась.
– Ты как? – Спросил он сорванным голосом.
Наверное, кричал на кого-то все два дня.
– Хорошо. – Я уже привыкла не делать лишних движений головой.
Постаралась подтянуться на руках, чтобы лечь повыше. На меня цыкнули, аккуратно поддели под подмышки и подтянули вверх. Как бы невзначай мужчина втянул воздух у моей шеи и мазнул по моей щеке своим носом. Я попыталась вжаться от него в подушку за спиной, и Виталик со вздохом отстранился. Помыться захотелось в два раза сильнее.
– Твой отец дал признательные показания. Сказал, что готовился несколько дней и поджидал тебя. Если бы тебя не стало, то все твое имущество отошло бы твоей матери, которая поделилась бы с ним, не задумываясь. – Отчитался он, пристально изучая мой потрепанный вид. – Он утверждает, что твоя мать обо всем знала.
Не знаю, что было на моем лице, но в душе ничего не всколыхнулось. Я и в детстве то больше у бабы Нюры с Ликой ошивалась, чем дома. Из школы нехотя уходила… Потому, наверное, в учительницы и пошла. Да еще и потому что, в педуниверситете проходной балл на бюджет был ниже, чем в других ВУЗах. Деньги тратила только на жизнь.
– Почему врач не говорит, когда меня выпишут? – Задала вопрос.
– Потому что тебе надо препараты вводить. – Догилев устало потер лицо.
Я задумалась.
– Так ведь можно, чтобы медсестра к Анне Николаевне приходила раз в день и все. Я смирно лежать буду. – Пообещала.
Мужчина раздраженно выдохнул и резко отвернулся к окну, за которым еще было сумеречное марево зимнего утра.
– Ты не будешь жить у Лапотковой. – Отрезал он.
Я поняла, что ничего не поняла.
– Я домой не хочу. – Призналась.
Догилев понятливо дернул головой.
– Анна Николаевна не сможет за тобой присматривать в силу возраста. – Сообщил он, не поворачиваясь.
– Так мать дома меня добьет за то, что отец из-за меня сел. – Развела руками.
– Ты не будешь жить дома. – Услышала в ответ.
Здрасьте, приехали.
– А где же…?
– У меня. Ты будешь жить рядом со мной. В одном доме. И хрен я тебя выпущу из своего поля зрения. – Он напряженно скрипнул зубами и повернулся ко мне.
Я оторопела. Вот так постановка вопроса.
– Эмм… а-а… ну-у, – попыталась я сформулировать хоть что-то.
– Это не обсуждается. – Торопливо пояснил он.
Я собралась и решительно выпалила.
– Я у Веньки поживу.
Догилев весь напрягся, как пантера перед прыжком.
– Господи, ну чего тебе еще надо? – Прошипел он, подняв голову к потолку. – Давай, я Кулаеву ногу сломаю, и ты все равно будешь жить со мной? – Неожиданно спросил он.
– Да ты… ты.., – не нашла я слов. – А Александра Алексеевна как же? – Отыскала я причину, чтобы не жить рядом с ним.
– Мама будет рада. – Он мягко улыбнулся и повернулся ко мне лицом. – Она всегда мечтала о дочери, но за Ликой ей физически не угнаться. А тут такая радость. Лежит, бегать не может. Красота.
Я запыхтела, как баб Нюрин Кутузов поутру. Хотела еще повозражать, а потом махнула рукой, мстительно строя коварные планы.
– Хорошо. Я поеду жить к тебе. – Мило улыбнулась.
Виталик же, наоборот, напрягся.
– То есть ты согласна? – Спросил настороженно.
– Ну да. Выхода-то ты мне не оставил. – Вновь развела руками.
– Тогда я пошел узнавать, когда тебя можно будет перевезти. – И чуть ли не бегом выбежал из палаты.
Ну и на что я согласилась?
Доктор согласился отпустить меня домой лишь через два дня. Перед этим он назначил повторное обследование, снял повязку с головы, давая рубцу затягиваться естественным способом. Я не сильно обрадовалась, но перспектива полноценно помыться приблизилась, что не могло не вдохновлять. Казалось, что у меня уже все чешется, и муравьи скоро муравейник у меня в остатках волос построят. Брр. Нет, я понимаю, что это излишняя мнительность, но легче от этого не становится.
Из больницы я вышла на руках Догилева. Голова кружилась, в глазах все прыгало, не смотря на то, что Виталик старался двигаться плавно и меня не трясти. Ох, как же я без помощи буду в таком состоянии?
– Ты чего с отцом сделала? – Раздалось откуда-то справа.
С трудом повернула голову и увидела маму. Видимо, в больницу ее не пускали, так она решила у дверей караулить.
– Чего тебе? – К горлу подступила тошнота, но мне удалось задать вопрос.
Догилев громко скрипнул зубами, но маман это не устрашило.
– Как ты могла родного отца в тюрьму посадить? – Немного истерично спросила она.
Ну и что на это ответить? Я прикрыла глаза, пытаясь хоть как-то уйти от абсурдной ситуации. Почувствовала, что меня вновь понесли.
– Стой! Куда ты ее несешь? Я недоговорила! – Набросилась мама на Виталика.
– Отойди! – Рявкнул мужчина у меня над ухом, и я почувствовала, что меня сгружают в машину, сиденье которой было сильно откинуто назад.
Моя голова мягко опустилась на подголовник, и мир перестал вращаться с безумной скоростью. Я даже веки разлепила. Дверь захлопнулась, отрезав меня от морозного воздуха, и Догилев в два шага оказался рядом с моей матерью.
Из машины слов было не разобрать, но тон, которым он говорил с ней, был крайне эмоциональным. Да и активная жестикуляция с большим набором понятных и неприличных жестов не давала простора для фантазии. В общем, если мама и сейчас не поймет, что от нее хотят, то до нее это никогда не дойдет.
Ан нет, родительница таки соизволила оторопело отступить от машины и неверяще посмотрела на меня сквозь стекло. Кажется, она начала осознавать весь ужас ситуации. А может быть, и нет.
– Все, поехали. – Ворчливо произнес Виталик, усаживаясь за руль.
– Мгм, – согласилась я, снова прикрыв глаза.
Машина мягко тронулась и мы поехали. Дорогу я перенесла стойко, но лишь потому, что Догилев вел машину крайне аккуратно и меня почти не качало. Только к концу пути меня замутило, да так сильно, что я готова была попросить пакетик для определенных дел. Может быть, я поторопилась с выпиской из лечебного заведения?
– Давай тихонечко на ручки. – Виталик открыл дверь с моей стороны.
– Подожди. – Я размеренно дышала, пытаясь успокоить и так пустой желудок. – Дай мне пару минут.
Я жадно дышала холодным воздухом, чувствуя, что внутри все успокаивается. Так хорошо стало, что я начала потихоньку отъезжать.
– Рано спать. – Хмыкнул мужской голос над ухом, но сил разлепить глаза у меня не было.
Я чувствовала, как меня подхватили, как несли. Слышала голос Александры Алексеевны, знала, что меня поднимают по лестнице, но все это было, как во сне. От одежды меня избавляли, когда я уже мирно дремала на удобной подушке. Лишь когда меня укрыли, приоткрыла левый глаз.
– Я мыться хочу. – Пролепетала слабым голосом.
– Поспи. Потом я тебя вымою. – Голос Виталика был тверд и непреклонен.
Где-то в подсознании загорелся красный маячок опасности, но я его проигнорировала.
Проснулась я глубоким вечером. В комнате никого не было. Свет был рассеянным и приглушенным, чтобы моим глазам было легче. Кровать я узнала сразу, как и эту комнату. Догилев принес меня в свою спальню. Ну и зачем, спрашивается? Я думала, что он меня куда-нибудь подальше от своих глаз поселит, ведь в прошлый раз, когда я была здесь, то именно это и услышала. На его территории ему не нужна женщина. Первый этаж принадлежит маме, второй ему. Так ему проще и год назад его это более чем устраивало. Так зачем сейчас ломать систему?
Я немного полежала, помучилась. Припомнила, где здесь ближайший санузел, и начала вставать. Мне это даже удалось, правда, с небольшими потерями. Ноготь сломала, хотя они у меня и так короткие. Вроде бы ничего страшного, но безумно раздражает, когда они за все цепляются.
По стеночке добралась до двери и выглянула в коридор. Никого. Санузел находился в двух дверях отсюда, поэтому я все так же по стеночке добралась до нужной мне комнатки и с облегчением сделала все необходимые дела.
Обратно, думала, не доковыляю. Ан нет. Дошла. В комнате все так же никого не было. Я вновь улеглась на кровать, желая передохнуть. Сейчас соберусь с силами, найду полотенце и мыться, мыться, мыться…
Через три минуты моего пассивного отдыха в комнату вошел мрачный Виталик. С порога набросился на меня.
– У тебя на тумбочке телефон лежит. В следующий раз, если соберешься куда-нибудь, набери меня. – Он устало потер лицо и ответил на мой вопросительный взгляд. – Свет не выключила.
– Я же только в туалет. – Возмутилась. – Тем более, врач сказал, что мне нужно начинать двигаться.
Он раздраженно вздохнул. Потом еще раз вздохнул. Правильно, дышать полезно.
– Одна не вздумай вставать. Я сейчас тебе ванну наберу. – И вышел из комнаты.
Я вдавила затылок в подушку и скривилась от тянущей боли. Неужели мы не можем не ссориться? Надо настроиться и на все соглашаться. Я здесь всего на пару недель, а там легче станет, и я к бабе Нюре переберусь.
Почему-то в глубине души было понимание, что меня вряд ли кто-то отпустит, но помечтать-то хочется. А это значит, что в ближайшее время мне часто придется идти на компромисс.
Догилев вошел в комнату и решительно подошел к кровати. Я автоматически натянула одеяло повыше, почти до подбородка и уставилась на него. Он снова многозначительно повздыхал, но, не услышав от меня наводящего вопроса, все-таки сознался.
– Тебя нужно раздеть.
– Нет. – Вцепилась в одеяло покрепче.
Виталик закатил глаза.
– Ты хотела помыться? – Терпеливо спросил он.
– Угу. – Согласилась, натянув одеяло уже до глаз.
– Надь, в одежде не моются. – С усмешкой было сказано мне.
– Я в курсе. – Проворчала.
Мужчина поскреб затылок.
– Давай так, я тебя отнесу в ванную, отвернусь, и ты там разденешься. – Понял он, наконец, мои опасения.
– Давай. – Быстро согласилась, так как боялась, что его терпение может закончиться и меня запихают в воду прямо в одежде.
Догилев радостно откинул одеяло и задумчиво уставился на больничный халат, натянутый на мое голое тело. Тоже осмотрела себя. Вроде бы, все прилично.
Виталик немного помялся, но таки нагнулся, подхватил меня на руки и понес в известном направлении. В ванной так же горел рассеянный полумрак, который невольно создавал ощущение интимности. Я вздрогнула, представив, что мне сейчас придется раздеваться при нем. Догилев раздраженно выдохнул и аккуратно посадил меня на стоящий здесь табурет.
– Раздевайся. – Бросил он и повернулся ко мне задом. Нормальным таким, крепким, обтянутым костюмными брюками. Я залюбовалась. – Надь если ты не поторопишься, то я сам тебя раздену.
У него что, глаза на затылке? Фыркнув, стянула с себя халат, и уже поднялась на ноги.
– Обопрись на меня. – Потребовал он, и повернулся ко мне с закрытыми глазами.
Я покосилась на ванну и поняла, что сама ни за что туда не заберусь. Обхватила плечи Виталика, он перехватил меня за талию, приподнял и опустил в воду. Все так же, с закрытыми глазами. Мое тело закрыла шапка пены, и я немного успокоилась.
– Открывай глаза. – Разрешила.
Виталик, стоявший до этого, рядом с ванной и тяжело дышавший, послушно распахнул глаза. Осмотрел меня и удовлетворенно кивнул.
Я думала, что он сейчас уйдет, оставив меня нежиться в воде. Ага. Размечталась. Я круглыми глазами наблюдала, как его пальцы расстегивают рубашку пуговицу за пуговицей. Музыку добавить и все, натуральный стриптиз.
– Что ты делаешь? – В панике спросила я донельзя писклявым голосом.
– Сниму рубашку, чтобы не намочить. – Отозвался он.
Пока я хлопала глазами, он отбросил ненужную вещь и встал перед ванной на колени. Взял в руки мочалку, деловито полил ее гелем, вспенил и опустил руки в воду.
– А…? – Я вздрогнула, ощутив прикосновение к ноге.
– Я тебя вымою и все. Не бойся. – Успокаивающе сказал он мне.
Я фыркнула. Разговаривает со мной, как со сноровистой… коровой, к которой ни с какой стороны с подойником не подойти. Сложила руки, прикрыв грудь, и закрыла глаза. Нет, так еще хуже. Открыла. Тоже зря, потому что тут же встретила горящий взгляд светло-карих глаз.
– Я сама помоюсь. – Протянула руку.
Виталик послушно отдал мне мочалку и переместился ближе к изголовью. Я снова дернулась.
– Волосы тебе вымою. – Хрипловато сообщил он.
Я вздохнула. Ну, какие там теперь волосы? Огрызки. Теперь нужно ждать, когда снова отрастут.
Мыл мою голову Догилев осторожно и аккуратно. Небольшой шов так вообще ни разу не задел. Если честно, то я так расслабилась и разомлела, что начала засыпать. С меня все так же аккуратно смыли пену.
Виталик приподнялся, нагнулся, подхватил меня на руки и вытащил из воды. Для меня это стало такой неожиданностью, что я даже сопротивляться забыла как. Мужские руки посадили меня на все тот же табурет, обмотали полотенцем и подсушили волосы мягкой тканью, слегка те промакивая.
В комнате он поспешно укутал меня одеялом.
– Я сейчас ужин принесу. – Немного ворчливо сообщил он и вышел.
Господи, как же я здесь жить собралась? Ведь он наверняка заметил реакцию моего тела на него. Уж его-то реакция была видна невооруженным глазом.
Пока я занималась самобичеванием, дверь открылась и в комнату вошла Александра Алексеевна, вслед за которой появился ее сын, который нес поднос с едой.
– Ну, как ты? – Женщина уселась на край кровати и обеспокоенно посмотрела на меня. – Бледная. – Вынесла она вердикт. – Кормить тебя надо.
Я улыбнулась. Такая забота слышалась в ее голосе.
– Не хочется есть. – Призналась честно.
За последнюю неделю аппетит у меня так и не появился. Наверное, из-за частой тошноты.
– Ну, ничего-ничего. Мы тебя восстановим, и кушать будешь хорошо, а то на лице одни глаза остались. – Сказала она, поднялась и вышла из комнаты.
Я удивленно посмотрела ей в след. Только сейчас до меня дошло, что готовить будет для меня именно мама Виталика. Пока лежала и переваривала мысль, меня подтянули вверх и поставили передо мной поднос на ножках, а в губы уткнулась ложка с ароматным супом. Только открыла рот, чтобы возмутиться, как содержимое ложки оказалось у меня во рту. Пока жевала, вспомнила, что гусей для фуагра откармливают точно так же. Насильно запихивая корм в них.
– Я сама. – Мне удалось отобрать ложку лишь через минуту.
– Ну да, ты всегда… сама. – Обиделся Догилев, но послушно сидел рядом, глядя, как я ужинаю. Чуть не подавилась, честное слово.
Глава 10
Виталий
Как я сдержался и не набросился на Надю в ванной, один бог знает. У меня страшно дрожали руки, пока я ее мыл. Я и за ужином сбежал, потому что понимал: моя выдержка находится на грани. На очень-очень тонкой грани. На кухне мама уже все приготовила, но решила проверить гостью сама. Я был против, но кто бы меня послушал.
И вот сейчас сижу, смотрю, как идиот, на Надю, пока она ест. Как ее губы обхватывают ложку… Черт, я же обещал, что не буду ее трогать. Хотя, сегодня я ее уже трогал, но это было обусловлено помощью. Да-да, так и буду говорить себе дальше, и глядишь, поверю в это сам.
Телефон зазвонил, когда я унес поднос на кухню, и собирался с силами, чтобы вернуться в спальню.
– Ну? – Ответил.
– Ты чего такой сердитый? Твою же сегодня выписать должны были. – Яшка явно глумился.
– Ты по делу или как? – Не стал я рассусоливать.
– Да, по делу. Я завтра уезжаю. Представлю проект знающим людям, инвестиций соберу. Не переживай, больше всего денег возьму у тебя, конечно. Место мы подобрали. Химика еще нужно где-то найти, чтобы состав воды проверял. Но это ладно, сопутка. Вернусь уже после нового года, нужно все померить, как снег сойдет, начнем строить. – Отчитался Хохриков.
– Отлично. Как только все будет готово, звони, высылай смету и начинай работать. И помни, чем успешнее будет предприятие, тем больше ты получишь прибыли. – Напомнил ему.
– Так я ж не из-за этого. Я просто рыбу люблю. – Хмыкнул Яков. – Ну и деньги тоже.
На выходе из кухни меня поймала мама.
– Не вздумай мучить бедную девочку. – Наставительно начала она. – Ей сейчас и так плохо и больно.
– Именно поэтому она не может сопротивляться. – Проворчал прописную истину.
– Ой, дура-ак. – Протянула она. – Ты ей другом стань сначала. Сильным плечом рядом, а потом уж об остальном мечтай. – И отправилась к себе в комнату.
Я еще немного постоял внизу и поднялся на второй этаж. Осторожно приоткрыл дверь в комнату. Надя спала. В тусклом свете ночника была видна растрепанная макушка с неровно отрезанными волосами. Прическу ей надо сделать, подстричь как-то красиво. Но это потом, когда она чуть-чуть расслабится.
Вздохнув, подошел к шкафу, открыл его и достал мягкие домашние штаны. Себе я не доверяю, так пусть хоть одежда спасает. Темные брюки от костюма заменил на эту импровизированную пижаму.
Сбегал в ванну, оттягивая время. Увидел страшный уродливый халат, который был на Наде и вспомнил, что она под одеялом в одном полотенце. В голос застонал и слегка побился головой о стену.
Нет, переночевать можно и в другой комнате, но вдруг Наде понадобится помощь? Именно так я сам себя оправдывал по отношению к этой несносной девушке. Собрался с силами и отправился спать в свою спальню.
Только сейчас заметил, что полотенце, в которое Надя была закутана, лежало на стуле. Девушка во сне сбросила с плеч одеяло, и я с удивлением уставился на свою футболку, которую она на себя нацепила. Большая, с розовыми поросятами. Мне ее Дюха подарил года два назад. Она так и лежала на полке до сегодняшнего дня.
Откинул одеяло со своей стороны, и лег солдатиком на самом краю. Покосился на спящую Надю. Она же не увидит, если я ее буду рассматривать. Позволил себе повернуться к ней лицом и принялся изучать ее лицо. Я ее такой расслабленной и не помню. Даже в больнице она постоянно хмурилась во сне.
Одна ее рука лежала на одеяле. Аккуратно накрыл ее своей ладонью, и внутри меня вдруг стало все так спокойно, так легко и просто, что даже не по себе стало. Они что, все тут в деревне того… ведьмы? Улыбнулся своим мыслям и закрыл глаза. Ну и пусть, что ведьма, зато моя.
Утром проснулся в приподнятом настроении. Надя еще спала, так что не стал ее смущать, быстро умылся и спустился на кухню. Мама что-то кашеварила, напевая себе под нос.
– Спит еще? – Спросила она, когда узрела мою сонную довольную рожу.
– Угу. – Я подошел к кофемашине и нажал на кнопку. – Пусть пока отдыхает.
– На работу поедешь сегодня? – Мама бросила на меня лукавый взгляд.
Я вздохнул и посмотрел на часы.
– Надо. Сейчас Надю покормлю и поеду. – В последнее время я и так мало на работе был, дел скопилось невпроворот.
– Ну, уж нет. Пусть пока спит. Как проснется, я ей все отнесу. Девочке отдыхать надо побольше, а ты ее будить собрался. – Возмутилась родительница.
Я, подумав, кивнул. Быстро выпил кофе с бутербродом, одел «рабочую» одежду, поцеловал спящую Надю в щеку и отправился в офис. На работе был бедлам. Все бегали, как мыши в трюме Титаника. Поймал за руку Толика.
– Что происходит?
Он остановился, как-то странно посмотрел на меня, а потом хлопнул себя ладонью по лбу.
– Точно. Тебя же вчера на работе не было. В общем, к нам едет ревизор! – У Гарина была какая-то ненормальная паника.
– Кто? – Не понял я.
– Налоговая к нам едет. И администрация. – Он посмотрел на часы. – Через час будут здесь.
– И что? – Вновь не понял я.
– Как что? Проверку инициировало военное ведомство, так как они не хотят работать с непроверенными организациями. А это значит, что будут прикапываться к каждой запятой. – Он истерично заломил руки. Мимо нас пробежала уборщица с ведром. – Да е-мое, еще и бабы с пустыми ведрами носятся.
Так, ладно. Этого допрашивать бесполезно. Сразу направился в бухгалтерию, от Лики больше толку будет.
Рыжеволосая бухгалтерша спокойно распечатывала какие-то документы. Подошел к столу, сел на стул и уставился на нее.
– Не боишься? – Вкрадчиво спросил.
– Кого? Налоговую? – Хмыкнула она. – Нет, не боюсь. Лишь разумно опасаюсь, но у нас косяков нет. Все госзаказы мы выполняем хорошо и даже раньше срока. Все договоры оформлены правильно. Все налоги платятся в срок. Сейчас папа еще подъедет.
– Евгений Лаврентьевич? – Привычно переспросил. Дождался кивка. – Хорошо. Только зачем?
Анжелика громко фыркнула.
– Думаешь, сюда одна налоговая едет? Там еще военное руководство, место под застройку осматривать будут. Инфраструктуру оценят. Правда, летом, похоже, придется новую школу строить. И хорошо бы не за наш счет. – Глубокомысленно произнесла она и зависла со стеклянным взглядом.
Ладно, не буду мешать, пусть человек обдумывает свои гениальные идеи. Главное узнать о них раньше, чем она свою деятельность развернет где-то на стороне. Не удивлен, что ее такую деятельную прошлое начальство прибить пыталось. Такого сотрудника не каждый вынесет.
В моем кабинете меня ждал брат, и тоже перебирал какие-то папки.
– Ты-то чего кипишуешь? – Спросил, вешая куртку на вешалку.
«Я всего лишь все перепроверяю». – Упрямо ответил он.
– Слушай, если твоя сказала, что все нормально, значит все нормально. Я вчера вообще дошел до истины, что они здесь все ведьмы. Ну, знаешь, как Кулаев. – Я неопределенно покрутил рукой в воздухе.
«Он провидец, скорее».
– Ну да, ну да. Гек где?
«С Вениамином бегает по полю. Место под застройку замеряет».
Я кивнул, потом уселся на стул и рассмеялся.
– А я-то думал, приедем в деревню, будем погоду пинать, на дивиденды жить, застройкой иногда заниматься. В итоге ко мне едет налоговая и министерство обороны, а заместитель в панике бегает по конторе.
«Ну да. У меня иногда такое же чувство возникает».
– Угу. Только к этому всему еще добавить стукнутую на всю голову училку, которую чуть не убил собственный родитель, так совсем весело становится. И где я так нагрешил, что сейчас расхлебываю? – Потер переносицу.
«Спешу напомнить, что в городе ты грешил часто, много и со вкусом».
– То есть, ты считаешь, что это мне воздаяние такое? – Я насмешливо фыркнул. – Дюх, ты же знаешь, что я в судьбу не верю. Она делается руками человека. Все можно просчитать.., кроме упрямой Надьки.
Брат ничего ответить не успел, так как в кабинет без стука вошел раскрасневшийся и довольный Гек.
– Мы все точки отметили. Там, если лесополосу задействовать, то можно небольшой городок забабахать. Короче, если строить таунхаусы, то к осени есть шанс все закончить. – Радостно сообщил он нам. – Только расширяться придется. На пилораме бригады не успевают делать панели. Еще цех нужен. И люди. Придется из других деревень нанимать. А ведь еще Хохриков весной со своим заводом приедет.
– Мда, – я поскреб в затылке. – Это как же грешить надо было…
– И пару бытовок необходимо поставить. Холодно сейчас, строителям хотя бы раз в два часа греться надо. – Добавил Корсаров.
– А все твоя ведьма виновата. – Я укоризненно посмотрел на Андрея.
Он счастливо улыбнулся и показал язык.
«Моя».
– Действительно, не каждый самоубийца с такой свяжется. – Проворчал себе под нос. – Ладно. Расширяться, так расширяться. Найди себе еще одного помощника. После нового года нужен человек. – Я вздохнул. – А мама так хотела спокойную старость.
«Не с ее характером». – Прокомментировал брат, и я с ним согласился.
– Так, ладно, я побежал, а то сейчас приедут и вообще ни до чего будет. – Корсаров сбежал из кабинета.
Я потер лицо.
– Слушай, надо к Лике и Наде охрану приставить. – Серьезно обратился я к брату. – Хотя, твоя от чего угодно отмашется. Но, моя такого вычудить не сможет.
«Я уже думал об этом. Надо найти женщину, иначе они мужчину просто со свету сживут». – Ответил он.
Ну, Дюха хотя бы объективно оценивает ситуацию.
– Может, Машку вызвать? – Я действительно задумался над этим.
«С ума сошел? Мало в жизни проблем?» – Андрей посмотрел на меня, как на ненормального.
– Знаешь кого получше? – Приподнял бровь.
Он медленно покачал головой. Еще бы, круче Машки только яйца. Мария Догилева – дочь двоюродного брата нашего отца. Боже, сколько проблем в жизни мы огребли из-за нее. И сколько раз она умудрялась спасать наши задницы. Последние несколько лет она отвечала за безопасность некоторых крупных столичных корпораций, натаскивая охрану. А сейчас устала. Звонила пару месяцев назад маме и жаловалась, что хочет все это бросить и куда-нибудь в глушь сбежать. Еще бы, в тридцать два самое время жизнь менять.
«Давай, немножко разгребемся, и спросим, как у нее со временем?» – Брат передернул плечами.
Налоговики приехали к нам чуть ли не всем областным составом. Опасливо осматривая территорию, они косились на два здоровых внедорожника, остановившихся рядом со зданием. Из них повыпрыгивали люди в форме и сразу направились к входу. Я встречал делегацию у дверей.
– Мартынов. – Мне протянул руку центральный мужик в кителе, позади которого стоял Евгений Лаврентьевич.
– Догилев. – Пожал руку.
– Наслышан. – Коротко ответил тот и вошел в здание.
В коридоре стояли Андрей с Ликой, дабы проводить прибывших в самый большой кабинет.
– Привет, мелкая. – Мартынов неожиданно потрепал Анжелику по рыжей шевелюре и приобнял.
– Здрасьте, дядь Сем. – Улыбнулась она и подмигнула отчиму.
Ну и, спрашивается, какого фига Гарин так метался, если здесь все схвачено?
– Анжелика Игнатьевна. – Чуть не поклонилась ей тетка из налоговой.
– Варвара Демьяновна. – Рыжая ведьма кивнула на приветствие.
– Слушайте, вы такой выход для нас придумали. А то, бюджет поступил в администрацию, а реализовать такая проблема. А ведь, если нет реализации, то и налоговый сбор хромает. – Тетка восторженно размахивала руками. – А здесь у всех необычайные плюсы. И город не загружен, и у вас столько социальных проектов…
День выдался очень насыщенным. Даже пообедать никто не успел, кроме Лики. Ей Дюха в приказном порядке подсунул контейнер со свеженькой едой. Я с тоской подумал, о том, что мама с Надей дома, а я сижу тут, делами какими-то занимаюсь. Хотя раньше мне это все безумно нравилось. Приоритеты что ли поменялись?
Налоговики и люди из администрации вообще не понятно зачем приезжали. Они лениво полистали документы и покивали головами. На этом их работа закончилась. А вот военные оказались дотошными и прикапывались буквально к каждому слову и сантиметру. То им один план не нравился, то другой. Однако, Лика с Геннадием отбривали все нападки, подбирая множество других вариантов, которые подходили к этой местности. Мы с Дюхой тут же заводили в программу данные и показывали трехмерный макет в режиме реального времени.
Все согласовали лишь к восьми вечера. Еще час провожали всю эту делегацию. Сил общаться сегодня не было. Поэтому, закрыв контору, все разъехались по домам.
