Текст книги "Положи себя под елку"

Автор книги: Нина Князькова

Соавторы: Князькова Нина
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

–А чего сбежала то, – перебила подруга, – так плохо целуется?

–Нормально целуется, – я тут же встала на защиту сероглазого и продолжила. – Так вот. Сегодня приезжаю на работу, а там эта наглая морда. Говорит: собирайся, увольняйся, я тебя на работу возьму лингвистом-невестой, дабы денег два раза не платить. Ну, я ему по ушам зонтиком наездила. Чтоб фигней не страдал. А эта сволочь снова полезла целоваться. Потом я его укусила, а он меня домой загнал, чтоб вещи собрала и к себе перевез.

Алька молча подняла рюмку и влила в себя. Я последовала ее дурному примеру.

–Подожди. То есть ты с ним целовалась, била его, кусала, а он все равно решил из тебя невесту сделать? – Тут же в дело включился психолог. – М-да подруга, могу смело тебе сказать, что влипла ты. Будешь продолжать в том же духе, и женится он на тебе реально. И полгода не пройдет.

Я тут же своим пьянеющим мозгом представила: я – мелкая, в свадебном платье, в туфлях на два размера больше, потому что свадебных на меня не наищешься, топаю к алтарю шаркающей походкой. А там меня ждет Вадим. В одних джинсах… Тьфу, какой алтарь. В России живем. А в загсе всех расписывают полнеющие тетки около сорока. И если они увидят полуголого Коробова, то нас расписать просто не успеют. Я до загса дойти не успею – изнасилуют они его. Сама в комнате еле сдержалась. Эх, хорош, чертяка.

–Так я может и не против женитьбы, – я грустно усмехнулась, – так только по-настоящему то не позовет. Не того полета утка.

Подруга тут же выдала профессиональным голосом:

–Так. План такой. Такие мужики от газетчиков разного рода могут откупиться легко. Значит, зачем-то ты ему нужна. Вряд ли ему так нужен простой переводчик. Гугл ему в помощь. Скорее всего, ты его вчера чем-то зацепила, вот он и придумал с невестой, чтоб ты рядом была. А зацепить умного мужика неразгаданной женской логикой легче простого. Так вот будь собой, нелогичной, странной, нелепой. И он твой.

М-да. «Мой» блин.

Запив эту мысль еще одной порцией, Алька утащила меня на танцпол. Отжигать.

Все-таки природная пластичность, чувство ритма и пятнадцать лет танцевальной школы не прошли даром. Не зря я весь свой очный первый курс со сцены универа не слазила. Скоро вокруг нас собралась толпа восхищенных поклонников «от двадцати до тридцати». Я же настолько отдалась музыке, что не сразу почувствовала взгляд, сверлящий мне спину. Резко обернулась и тут же наткнулась на знакомую фигуру, стоящую на лестнице на второй этаж. Поза напряженная, одна рука в кармане, вторая сжата в кулак. Лица не видно, но кожей чувствую: взгляд недобрый. Рядом деваха какая-то, из разряда «простигосподи». Как-то стало нехорошо.

Тут один из «поклонников» решил себя проявить. Невысокий блондин развернул меня к себе, и положил свои руки мне на то, что ниже талии. Я тут же прошипела:

–Руки убрал!

Тот самодовольно улыбнулся:

–Да ладно, крошка! Ты ж явно на внимание нарывалась. Может, поедем ко…

Алькино «ой-ей» и парень резко от меня отлетает. Тут же вскакивает на ноги, для того что б получить по челюсти от разъяренного Коробова. Ну, точно маньяк. Кто ж бьет с таким наслаждением и оттяжкой. Слава богу, между Коробовым и блондином появился Костя и, схватив «ухажера» за шкирку, куда-то уволок.

Его «светлейшество», Вадим Дмитриевич, повернулся ко мне.

–Пошли! Быстро!

Но тут взбрыкнула моя гордость, подкрепленная алкоголем.

–Не пойду! Я еще не натанцевалась. Между прочим, это мой последний свободный от тебя вечер. Дай отдохнуть.

Серые глаза как-то нехорошо потемнели:

–Лен, лучше давай по-хорошему.

–Вот и иди сам по-хорошему. – Блин, ну почему я с ним все-время ругаюсь. Но тут же увидела модельку, которая явно хотела повиснуть на руке этого буржуя. Я кивнула на нее. – С ней! Она ж явно не против. Только, чур, не извращаться в моей комнате. А то новую мне готовить будешь. – Блин пьяный язык, куда ж ты несешь.

Из Коробова вырвалось что-то похожее на рык, он резко сбросил с себя руку модельки, нагнулся, и я тут же взлетела ему на плечо. Резко взвизгнула, ведь платье то короткое, но моя пятая точка тут же оказалась под его ладонью. Единственное что хорошо запомнила, выходя из зала. Так это ошарашенно-заинтересованное лицо Альки.

На улице на меня бесцеремонно натянули пиджак и потащили в машину. Я тут же возмутилась:

–А пальто?

–Костя заберет. – Запихал на заднее сиденье «Ровера» и тут же уселся рядом. – Поехали.

Машина тронулась, и я посмотрела на водителя. Там сидел парень лет двадцати пяти. В какой-то гоп-шапке, кожаных перчатках, кожаной куртке и с явными признаками проявления генетики якутов на лице.

Сероглазый молчал и нехорошо на меня поглядывал. А я что, я ничего… Я вообще пьяная и мне все можно.

–А ты кто? – смотрю на водителя.

–Павел, – шофер с усмешкой смотрел на дорогу, – водитель Вадима Дмитриевича.

–Аа, – максимально протянула гласную, – это который в спецслужбах работал и может мне гея найти?

Шофер резко заржал. Нет, я понимаю, если б он просто засмеялся. Так нет же, заржал, откинув голову назад. Коробов подал голос:

–Паш, – ржач резко оборвался, – позволь представить тебе: Лена. Моя невеста. Завтра с утра поставишь двоих в охрану.

Поймала на себе цепкий взгляд Павла. Ох, попала я.

–А Костя где? – Константин априори казался мне человеком более безобидным, чем эти двое.

–Едет рядом, с пацанами. – Буркнул Коробов, и тут же недовольно продолжил, – Если у тебя нехватка мужского внимания, могу компенсировать, а так про натуралов мы сегодня уже говорили.

–Слышь, Коробов, у меня до тебя с мужиками проблем не было. Ввалился в мою жизнь, так будь добр, веди себя нормально. А то Алька по сегодняшнему поведению тебе диагноз поставит: либо необоснованный ревнивец, либо латентный гей. – Чего-то жить мне совсем, видимо, расхотелось. Ведь сама же провоцирую. И откуда ж у меня этот стервозный характер проявился. Вроде не был таким гадким.

Меня тут же схватили с нагретого сиденья и заткнули рот уже привычным способом. Одной рукой этот буржуй крепко держал за затылок, не давая отстраниться, (да и желания то особо не было), другой скользнул по бедру и начал водить по ажурной кромке чулков. У меня в голове настойчиво крутилась какая-то мысль, но она упорно ускользала под натиском жестких губ.

–Кхе-кхе, – в салоне раздалось деликатное покашливание.

Коробов нехотя отстранился и уткнулся лбом мне в плечо. А я, я таки поймала мысль:

–Вадь, ты чего в клубе то делал?

–Покупал его.

Я осторожно пересела на сиденье, откинулась на спинку и прошептала:

–Это будут очень долгие полгода.

Коробов услышал…

Утро добрым не бывает. По крайней мере, не мое и не сегодня.

–Вставай, алкоголик. – Голос Вадима был где-то в районе правого уха. – Через полчаса приедут стилист и косметолог.

Я резко подскочила. Вот зря я сначала подскакиваю, и только потом глаза открываю. Как я ему своей макушкой челюсть не сломала, не понимаю. В голове резко зашумело.

–Ой, извини! – Вадим стоял, потирал ушибленное место и изучающе смотрел на меня. – Я, правда, не хотела. А минералка есть?

–На столе стоит. – «Жених» кивнул на стоящую рядом с кроватью тумбочку, на которой стоял стакан и, лежала упаковка «антипохмелина». Я схватила это добро и начала жадно глотать воду. Вадим, усмехнувшись, подошел к окну, чтобы шторы раздернуть.

–Не надо!!! – Сероглазый остановился и оглянулся на меня.

– Почему?

Я смутилась:

–Я высоты боюсь.

Он не засмеялся, а как то тяжело выдохнул:

–Ты поэтому в лифте с закрытыми глазами ездишь?

Я смутилась еще больше, поглубже закуталась в одеяло и кивнула.

–М-да. Ладно, после праздников за город переедем. У меня там дом. – Вадим постоял в комнате еще немного, посмотрел на меня задумчивым взглядом и, так от меня ничего не дождавшись, вышел их комнаты.

Я же только думала о том, чтобы он не успел заметить на мне фланелевую пижаму со смурфиками.

Еще раз зевнула, встала и поплелась приводить себя в порядок. Слава богу, вчера хватило здравомыслия смыть косметику и переодеться. Приняла душ, накинула халат и начала расчесывать свои кудряшки. За этим занятием меня и застали мои сегодняшние мучители. Это были два невысоких парня вполне приличной наружности. Правда слишком уж ухоженные и прилизанные. У одного из них на голове красовались какие-то разноцветные перышки, у другого на выбритом виске была какая-то витиеватая татуировка.

Тот, что с перышками тащил огромный чемодан.

–Здравствуйте, Елена Аркадьевна. Меня зовут Максим. Я ваш проводник по миру ухода за собой. – Он бросил чемодан на незаправленную кровать, подошел ко мне и тут же схватился за мои мокрые волосы. – Да уж, тут работы непочатый край. А вроде маленькая такая.

Парень с татухой хмыкнул и отправился к моему гардеробу.

–Я Игнат. Подберу вам гардероб на этот вечер и на каждый день. – И тут же начал выбрасывать мои вещи и обувь из шкафа.

Я поняла, что так и сижу с расческой в руке.

–А вы оба геи? – Это вам вместо «здрасте» и за гардероб. Однако мои недруги даже бровью не повели. Ответил Максим, который уже отобрал у меня расческу, достал из чемоданчика какие-то тюбики и начал что-то намазывать на волосы :

–Я гей, Игнат натурал, правда девушек как перчатки меняет.

Я тут же задумчиво выдала:

–Странно. Вадим сказал, что ни одного натурала ко мне даже близко не подпустит, а если кто подойдет – прибьет сам. – Я мстительно усмехнулась, увидев, как замер Игнат. – Вон вчера в клубе одного отделал.

–Елена Аркадьевна, может, вы жениху не скажете о моей ориентации? – ну вот господа стилисты уже сговорчивее.

–Игнат, а может, вы после себя все вещи на место сложите?

–Так они ж китайские…

–Они мои! – рявкнула я, – И останутся у меня.

Тут вмешался Макс, явно желая перевести тему:

– А в каком клубе вы вчера были?

–В «Ницце».

–Так это Вадим Дмитриевич так сына мэра отделал? – обе жертвы красоты посмотрели на меня с благоговейным ужасом.

–К-как мэра? Этот белобрысый его сын? – Мысли рванули в сторону «сижу за решеткой в темнице сырой».

Макс мечтательно потянул:

–Вот это мужик! Мне б такого! Никого не боится.

Я фыркнула:

–Тебе точно не светит. – «Как и мне».

В это время в комнату заглянул вышеупомянутый олигарх.

–Лен, я в офис. Будь готова к шести. Я зайду.

Я выдернула свои волосы из рук стилиста:

–Дорогой, удели ка мне минутку наедине. – Да-да, елейный голос ничего хорошего не предвещал.

Я схватила Вадима за руку и втащила в его комнату, захлопнула дверь и развернулась лицом к «дорогому».

–Ты какого художника вчера сыну мэра накостылял? Не поверю, ни за что, что ты его не узнал. Вы в одном кругу болтаетесь?

–Нечего было лапы распускать, – блин, ну как можно так улыбаться

–Коробов, ты чего себе и мне проблемы наживаешь. Я через полгода от тебя съеду, мне потом как здесь жить? Или предлагаешь уехать отсюда. Подальше от таких идиотов, как ты? Да я лучше сейчас свалю, пока ты еще чего-нибудь…

Ну да. Вечный кляп. А губы нежные-нежные. Настойчивые-настойчивые. И руки под попкой придерживают и прижимают к двери. (Когда только успел?) Тут вспоминаю, что под тонким халатом только трусики, и начинаю настойчиво упираться руками ему в грудь. Как-то медленно отстраняется, упирается головой в дверь. Так же осторожно ставит меня на ноги. Оба тяжело дышим.

–Никто тебя не тронет, – голос глухой, почти шепот. – Об этом даже не думай.

Резко отстраняется, разворачивается и уходит. Выдыхаю.

Вот блин. Я его два дня не знаю. Что же между нами такое происходит. Ладно, хоть выяснили, что мэр нам не соперник.

Так, есть дела более насущные. Например, два перца в моей комнате. Развернулась и потопала в свою комнату.

–Значит так, мальчики-зайчики. Кудряшки не распрямлять, макияж естественный, обувь высокая, но максимально удобная, платье простое, элегантное. И никаких «Елена Аркадьевна», а то чувствую себя на пятьдесят лет.

Следующие восемь часов меня мыли, чистили, красили, одевали, раздевали, искали по всему городу обувь, изредка кормили и наконец, измученную отпустили.

Вадим, как и обещал, зашел в мою комнату ровно в шесть вечера. Макс как раз поправлял мои заколотые в красивую гриву волосы, а я стояла у зеркала и любовалась на свое изумрудное платье в пол, с рукавом в три четверти, красивым квадратным вырезом и разрезом почти до кромки чулка.

–Пошли все отсюда. – Это стилистам. Те в минуту собрались и выскользнули из комнаты.

Коробов медленно двинулся ко мне, держа в руках какую-то коробочку.

–Это тебе. К платью очень подойдет. – И отрыл.

Елки зеленые! Если ты никогда не видела дорогих украшений и тебе двадцать три года, поздравляю. Ты лох. Как и я.

На черной бархатной подушке лежало колье с сережками. На тонком серебристом металле под тоненькими лепестками металла лежали капли изумрудного цвета. Даже если это бижутерия, то неимоверно дорогая. Я медленно, дрожащими пальцами погладила украшения. Подобрала челюсть с пола, закатала губки специальной машинкой, стерла с коленей слюнки.

–Коробов, ты если так полгода жить собрался, как последние два дня, то разоришься, – ну а как еще выразить свое восхищение этим представителем мужского пола, и при этом не разрыдаться от умиления.

Сероглазый на меня раздраженно посмотрел:

–Не нравится? Менять уже поздно. Сегодня пойдешь в этом, а завтра, если хочешь, ограбим ближайшие ювелирки.

Блин, да нравится мне все, просто в его присутствии мозг резко отключается, и включаются гормоны восьмилетней давности.

–Ну почему же. Просто носить такую прелесть на себе страшно. Вдруг потеряю.

–Не потеряешь, – Коробов меня тут же развернул к себе спиной. Легко провел по шее пальцами и быстро защелкнул замочек украшения. Отступил от меня на два шага, любуясь проделанной работой. – Так и знал.

Да что тут знать то! Повернулась к зеркалу. Изумрудная капелька легла прямо между ключицами, приковывая внимание. Шумно выдохнула:

–Ничего себе. Спасибо.

–Сережки тоже надень.

Быстренько сняла свои «гвоздики» и осторожно нацепила изумрудную прелесть. Хм, тяжеленькие. К концу вечера уши, наверняка, болеть начнут.

Вадим нерешительно мялся за моей спиной. Чего-то начала нервничать. Положил ладони мне на плечи:

–Лен, там сегодня будут мои родители и сестра. Пусть они думают, что у нас все серьезно. А то опять весь мозг вынесут. И тебе, и мне.

Я резко повернулась к нему и нахмурилась:

–Ты хочешь обманывать родителей в плане личной жизни? Не легче ли сказать правду. Вдруг, тебя с другой засекут, а ты, вроде как, почти женат?

Ладони на плечах напряглись.

–Никаких других не будет, – сказал, как отрезал. – Тебя буду ждать.

–Ты полгода евнухом жить собрался? Слушай, Коробов, если в постель меня затащишь, тебе действительно придется жениться. На мне. – Сказала, как выдохнула.

Вадим смотрел на меня тяжелым недоверчивым взглядом. И сказал:

–Ладно. Пошли уже. Переживем этот вечер, дальше видно будет.

Развернулся и вышел из комнаты. А я …я не поняла, что это было, но вникать в проблему времени не было.

Схватила пальто и кинулась следом.

Мы опоздали почти на час. Предновогодние пробки это нечто. Для новогоднего мероприятия был снят двухэтажный ресторан с огромным танцполом и двумя сценами, на которых уже отрабатывали свой хлеб околостоличные звезды. В гардеробе Вадим отобрал у меня пальто и отдал кому-то. Ну и ладно, украдут, сам покупать будет.

Когда я вошла в зал, то чуть челюсть на пол не уронила. Народу была тьма. То тут, то там мелькали местные и не только публичные личности. Их жены, подруги, любовницы мелькали тут же, поблескивая своими нарядами. Захотелось развернуться и выскочить из зала. Я так бы и сделала, если б меня не притиснули за талию к мужскому боку и практически не внесли в зал.

Коробов огляделся, выискивая кого-то в толпе, но, не найдя, поставил меня на ноги:

–Я сейчас, никуда не уходи, – и утопал в неизвестном направлении.

Я часто задышала, у меня, наверное, клаустрофобия. Я такая маленькая стою одна посреди зала с незнакомыми людьми. Ааа… Так, я сильная, я справлюсь.

–Ленка? Захарова? – повернулась на радостный голос. Ко мне продиралась моя одногруппница Маринка.

–Маринка, ты здесь как? – я бросилась ее обнимать. – Ты где зараза была? Я тебя три года не видела, как на заочное перевелась.

–Я замуж выходила и академ на полгода брала, потом наверстывала. А сюда брат пригласительные достал. Они с мужем сейчас ушли дела обсуждать. Что-то с международными перевозками связано. А ты здесь что делаешь? Кстати, классно выглядишь. – Маринка, как всегда быстро тараторила и активно жестикулировала, так что вокруг нас уже освободилось достаточно пространства, чтоб спокойно дышать.

–Спасибо. Знаешь, сколько мучений мне сегодня эта красота стоила. А я здесь с женихом, – врать Маринке было сложно, но выбора уже не было. – Давай рассказывай, как там замужем? Где сейчас живете?

Маринка тут же затараторила:

–Замуж вышла за французского партнера брата. Зовут Анри. По-нашему Андрей. У него бабушка русская, вот и имя дала. Ой, вот они с братом идут, сейчас познакомлю. – Маринка кивнула куда-то за мою спину.

Я не успела повернуться. Мою талию обвили знакомые руки. Я бы их уже, наверное, ни с чьими не перепутала. Маринка же кинулась на стоящего рядом с Коробовым светловолосого кудрявого парня и вцепилась в него.

–Вот, Лен, знакомься, это Андрей мой муж и … – и тут она скользнула взглядом по застывшему за моей спиной жениху. Замерла, опустила взгляд на его руки, лежащие на моей талии. – Вадим?

Я подняла голову. Коробов зло уставился на Марину. Та на него обвиняюще.

–Лен, это Марина. Моя сестра. Марина, это Лена, моя невеста.

ВОТ Я ДУРА! Коробова Марина. Девушка, с которой мы дружили весь первый курс. Человек, благодаря которому, я вообще смогла прижиться в этом городе. Она сестра Коробова. Моего фиктивного жениха. Кажется, тут намечается мыльная опера.

–Братец, ты мне обещал!!! – я никогда не слышала, чтоб Марина кричала.

–Я свои обещания держу…

–Не вижу…

–Елена, не хотите ли прогуляться? – это мне? Ой, да Андрей.

–Да, конечно. – Мне услужливо подставили локоть, и я выдралась из рук, уже похожих на тиски. Схватила француза за локоток и тот увел меня от скандалящих родственников.

–На них иногда находит. Минут через пятнадцать успокоятся и найдут нас.

–Хорошо бы. А то я еще ни того ни другого такими не видела.

–Я видел. Когда мы с Мариной сказали, что поженились без разрешения на то родственников с обеих сторон. Мои то, конечно, вытерпели, а вот Вадик устроил нам веселый вечерок. Пришлось второй раз жениться и пышную свадьбу устраивать. – Андрей торопливо рассказывал, иногда переходя на французский, и совершенно не замечал этого. – Может, пока закажем в баре выпить?

–А давайте, – я махнула рукой, – гулять, так гулять.

–А давайте перейдем на ты, а то родственники же почти.

–Хорошо.

Коробовых не было полчаса. За это время я успела подпоить француза, подтянуть свой французский, и узнать подноготную своего жениха. Например, что первый клуб тот открыл в девятнадцать лет. Точнее стал его совладельцем. В двадцать еще один. И так до двадцати семи лет. Потом на два года уехал в Европу, налаживать связи. Вернулся уже бизнесменом другого масштаба, и еще три года вкалывал, как папа Карло без выходных.

Я тоже выпила пару коктейлей и расслабилась. Как выяснилось, зря. Нашу приятную болтовню прервал визгливый голос.

–А, вот ты где, шалава.

Я повернулась и укоризненно подняла бровь. Разве в приличном обществе принято кидаться такими словечками?

–Очень приятно, я Лена. – Рядом засмеялся Андрей. Леся же, пьяно шатаясь, опять ткнула в меня маникюром.

–Ты, ты думаешь, что тебе все можно. Что? Теперь к этому в койку прыгнула? – кивнула на Андрея, – Чего ж ты такого пять лет назад с Коробовым сделала, что все это время он твою фотку с собой таскал, а меня бросил, как только я ее порвать попыталась? Теперь еще одного охмуряешь?

Я замерла:

–Какую фотку? Где…

–Леся, блин! – Коробов явно не в духе сегодня. – Я тебе сказал к ней не подходить. Какого х.. ты здесь делаешь?

Блондинка, которая явно увидела, что успела напакостить, резко сменила тактику:

–Вадечка, ну что ты. Я просто предостерегла твою «якобы» невесту от вешанья на других мужиков,– я поняла, что сегодня будет убийство. Но Коробов что-то нажал на телефоне и рядом с нами тут же возник Константин.

–Кость, выведи это из зала. И чтоб больше мы с ней нигде не пересекались. – Так вот как великий бизнесмен умеет разговаривать. В голосе было столько холода и стали, что захотелось завернуться в шкуру медведя и топать куда-нибудь пешим эротическим туром.

Тут я подала голос:

–Вадечка, ты с ЭТИМ спал полтора года.

Мой жених устало потер переносицу и нагло поднял меня с кресла. Сам уселся на нагретое место, устроил меня на своих коленях и мягко промурлыкал мне в ухо:

–Не переживай, мне с тобой полтора года точно мало будет.

Вот сволочь сероглазая. Но возмутиться я не успела.

К нам подошла немолодая супружеская пара в сопровождении Марины, которая сердито сверкнув глазами на братца, тут же уселась на колени Анри.

–Милая, познакомься, это мои родители. Маргарита Михайловна и Дмитрий Александрович. Мам, пап, это Лена, моя невеста.

Маргарита Михайловна тут же всплеснула руками, выдернула меня из рук сына и тут же прижала к себе. Она тоже была невысокого роста, слегка полновата, но очень гармонично сложена и великолепно одета. Глаза светились тихой радостью.

–Ох, деточка. Мы уже отчаялись услышать от Вадима слово невеста. Уже за тридцать, а все случайными связями перебивается. Думали, может у него проблемы какие, или ориентация не та. Знаешь, как внуков то хочется. Младшая, вон тоже все тянет. Так, может, хоть от вас дождусь.

Мама жениха посмотрела на меня с надеждой.

–Мам, Лена не беременна. Я не поэтому на ней женюсь. – Коробов отобрал меня у матери и подтолкнул к отцу.

–Очень приятно, Елена, – Дмитрий Александрович сдержанно приобнял за правое плечо и внимательно посмотрел, словно выискивал на моем лице признаки того, что я с его сыном рядом из-за денег. Начала под этим взглядом краснеть (ведь правда же из-за денег), а будущий свекр удовлетворенно хмыкнул. А глаза такие же, как у сына, серые и цепкие. – Надеюсь часто вас видеть у нас в гостях. Приглашаю вас на празднование нового года к нам. Отказы не принимаются.

–Пап, мы еще ничего не решили, – сероглазый-младший резко встал, и пробормотал что-то про «потанцуем», уволок меня на танцпол, где как раз играл какой-то медляк. Обнял меня за талию, зарылся носом в мои волосы и шумно вдохнул, будто успокаиваясь.

–Вадь, почему твоя мама решила, что я залетела? Где будем отмечать новый год?

Коробов выдохнул:

–Мать уже и не надеялась, что у меня будет невеста. Я четыре года назад заявил родителям, что не женюсь, и даже если будет ребенок, его обеспечу, но жениться не буду. И полгода почти у родителей не появлялся. Мама с тех пор эту тему больше не поднимала, но видимо придумывала много. А новый год если хочешь, то можно и у родителей. Можно дома на диване, можно в ресторан или клуб…

–Предпочитаю праздновать в семейном кругу, – оборвала я поток предложений. – А почему ты не хочешь жениться?

–Потому что готов жениться только на одной девушке, а она замуж за меня не хочет, – прошептал Вадим прямо в ухо, согревая его своим дыханием.

А у меня внутри все заледенело. Значит, есть девушка, которую он любит. Которая всегда для него будет недосягаема. И из-за которой мне не светит быть рядом с сероглазым дольше, чем полгода.

–Коробов, я выпить хочу, – прошептала тихо, но он услышал. И, нехотя отлипнув носом от моей макушки, повел меня к стойке бара.

Я заказала себе водки. Коробов коньяк. Сели друг напротив друга и стали надираться. Я с горя (ведь успела же влюбиться в гада), он тоже, не знаю, от какого счастья.

Через два часа нас выводили из бара Константин и Паша. Точнее, меня почти выносил Костя, под бдительным, но пьяным оком Коробова. Он же шел сам, лишь придерживаясь слегка Павла. Нас быстро запихали в «ровер», на заднее сиденье. Охранники же сели на переднее, и мы рванули через весь город на предельной скорости, видимо, чтобы мы не успели уснуть. А мы и не думали засыпать. Коробов ловко затащил меня к себе на колени и, поглаживая мою пятую точку, принялся целовать правое ухо. Я медленно выдохнула. А искуситель скользнул по моей скуле, носу, накрыл мои губы мягким поцелуем. Не тем кляпом, как обычно, и не тем жестким наказанием. А мягким, нежным, изучающим. От которого колени подгибаются и расплакаться хочется. Одна слеза таки скатилась. Сероглазый оторвался от моих губ, вдохнул слезинку губами и начал быстро мелкими поцелуями покрывать мое лицо. Как будто разрешил себе сорвать тормоза. Вдавил меня в себя объятиями. И тут машина резко остановилась.

–Вадим Дмитриевич. Приехали. – Это Костя.

Коробов шумно выдохнул и пересадил меня на кожаное сиденье. Я, не дожидаясь охраны, открыла дверь и уверенно вышла. В одном платье. Ну почему я с этим олигархом забываю забрать свое пальто? Я быстро сделала два шага и тут же поскользнулась. Уже падая, подумала, что впервые в жизни невеста крупного бизнесмена умрет не от пули в голове, а от удара тупой пьяной головой об лед. Меня подхватили за сантиметр от скользкой поверхности. Паша. Уф, слава богу!

Тут же подскочил Коробов.

–Уволю, нахрен. Ты что, позволил ей дверь открыть? – и меня тут же выхватили из рук одного охранника и передали другому. Костя со мной на руках и позади шатающимся олигархом, быстро пересек холл и вызвал лифт.

–Ей нельзя на лифте, – Вадим заботливо дыхнул перегаром. – По лестнице ее поднимешь. Она высоты боится. Квартиру продать придется.

Меня действительно резво понесли по лестнице.

–Елена Аркадьевна, цените. Он еще никогда в жизни так к женщине не относился. – Голос Кости гулко разносился по лестничным площадкам. – Я на него семь лет уже работаю. Точно знаю. Женится он на вас. Как пить дать.

Я зажмурилась, скрещивая пальцы.

–Кость, если женится, я вас сама на лучшей девушке в мире женю.

–Мне на лучшей не надо. Можно ли с Алевтиной познакомить? – Охранник игриво подмигнул. – Что-то сниться она мне в последнее время. Но надо как-то ненавязчиво.

–Не, ненавязчиво она не поймет. Тут нужен решительный подход. – Я громко хмыкнула. – Кость, она ж тебе диагноз в первые десять минут поставит, а потом месяц будет доказывать, почему все именно так.

Костя улыбнулся:

–Ничего страшного. Я все свои диагнозы уже знаю.

В квартиру Коробова дверь уже была распахнута. В коридоре ждал сам хозяин.

–Поставь ее, дальше я сам. – И выхватил меня из Костиных рук. Охранник понимающе улыбнулся и закрыл дверь в квартиру. Снаружи.

Я же смотрела в глаза, цвета расплавленного серебра. И, кажется, тонула. Меня быстро понесли в комнату. Не знаю в чью. Наверное, его. Очнулась я уже на кровати, лежа на животе, и с меня стягивали платье. Затем ловко перевернули на спину.

Коробов медленно провел ладонью по моему бедру, от трусиков, до изящных ботильонов на высоком каблуке. Уверенным движением снял с меня обувь, и тут же легонько укусил за большой палец левой ноги. Меня как током пронзило. Я вытянулась, как струна, и мягко упала на кровать. Так же осторожно снял с меня чулки, каждый скатывая так, чтоб максимально касаться меня ладонями.

Нет, у меня был секс. Два раза. С одним парнем, чисто из любопытства. Но так, чтоб меня касались с таким трепетом... Так, чтоб застежку лифа расстегивали так, что я выгнулась в почти идеальный мостик, чтоб трусики зубами. Такого не было. И не было такого, чтобы я ждала этих прикосновений. Чтобы жила ими. Я чувствовала все: как длинные умелые пальцы сжимали грудь, как губы зацеловывали каждый сантиметр моего тела. Как мои руки гладили тугие мышцы мужского тела, как пальцы зарывались в короткие волосы на затылке сероглазого. Его прохладные поцелуи на моем горячем животе. Мои на его ключицах. Такого не было. И уже не будет. А чего еще ждать от двух пьяных молодых людей разного пола, возбуждённых алкоголем и мнимой недоступностью друг друга, и запертых в одной квартире?

…………………………………………………………………………………………………

Я проснулась резко. Села. И тут же ощутила, как тяжелая рука скользнула с моей груди и легла на бедра. Огляделась. М-да. Одежда валялась везде. Видимо, мы вчера совсем не задумывались, куда она полетит. Посмотрела на часы. Всего пять утра. Пить хотелось неимоверно. Заметила бутылку минералки у тумбочки. Осторожно вылезла из под одеяла и из под руки. Коробов застонал, перевернулся на живот и обнял мою подушку. Замер.

Я тихо прокралась и отрыла бутылку с водой. Жадно приникла к ней. Уф, как же хорошо. Тихо закрутила и уже хотела вернуться под теплое одеяло, как увидела лежащий рядом с джинсами Коробова бумажник. Решила поднять, чтоб утром не потерял. А он раскрылся. Перед визитками в прозрачном кармашке была фотография. Моя фотография. Я присмотрелась.

Этот костюм я помню. Я его надевала лишь раз. На первом курсе. На фото я стою, прогибаясь в пояснице и глядя почти в камеру. Тяжёлые рыжие волосы каскадом скатываются с плеч, почти до пояса. И взгляд, полный счастья и боли. На репетиции перед выступлением, я потянула мышцу лодыжки. Больно было неимоверно, но я так любила танцевать, что в тот момент это было не важно.

Что эта фотография делает у Коробова? Я бы погрешила на Маринку, если бы не помнила, что она в это время стояла за кулисами и ждала своего выступления. Кто сделал это фото? Почему оно у Коробова в бумажнике, и какого черта оно затерто так, будто его прижимали к груди последние пять лет?

Я обернулась на спящего мужчину. Тот блаженно обнимал подушку. Обычно хмурые брови разгладились. На губах играла легкая улыбка. Два дня ему понадобилось, чтобы я сдалась.

А я? А мне стало обидно, что я не знаю, почему у него мое старое фото, зачем он его таскает с собой, почему вцепился в меня, как клещ. Мне он ничего не рассказывает. Вот и пусть живет, с кем хочет. Или добивается ту, которая ему не дает.

Я быстро встала, выдернула фотографию из бумажника и бросила на кровать рядом с ним.

Я быстро переоделась в джинсы, водолазку, сняла украшения и оставила их на столике в гостиной. Накинула свой китайский пуховичок, забрала сумочку с документами и выскочила из квартиры, надеясь, что охрана еще спит, и моего отсутствия не заметит.

Спустилась по лестнице, в холле накинула капюшон. Вышла на улицу. Эх, жаль, мой матизик забрала курьерская служба. Я быстро побрела в центр города. Заметила, что за мной тихо едет белый «ровер». Зашла в круглосуточный магазин. Продавцы явно дремали на рабочем месте. Нашла дверь на склад. Со склада во двор и кинулась через дворы на соседнюю улицу, зная, что там живут Ванька с Гришей. Мои ангелы-курьеры.