Текст книги "Любить - значит рисковать (СИ)"
Автор книги: Нина Баскакова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)
Глава 10
– Ты больше не работаешь с Драгом, – сказал Радж.
– Почему? – спросила Лента.
– Какая тебе разница? Завтра ты возвращаешься к своим обязанностям в отделе.
– Обычный интерес, – ответила Лента. Ее удивило решение Раджа. Но тот объяснять ничего не стал.
– Постарайся с Драгами никаких дел больше не вести. Это тебе дружеский совет. – Слова Раджа застали ее около двери, когда она уже хотела уходить.
– Я работала только с одним Драгом. С другим пресеклась лишь один раз и сразу вам об этом доложила, – ответила Лента. – Вы знаете, что не в моих интересах играть против вас.
– Я знаю о твоих планах. Так как проект не был доведен до конца, тебе выплатят лишь треть от обещанной суммы, – он это сказал мимоходом, как будто ничего серьезного и важного не сказал.
– Мы договаривались о другом. – Лента резко повернулась и посмотрела на Раджа.
– Обстоятельства изменились, – не поднимая головы от планшета, ответил Радж. – Лента, ты можешь быть свободна. Если понадобишься, я тебя вызову.
Лента разозлилась. Давно с ней такого не было. Это ведь обман. Радж ее просто обманул. А ведь работа была опасной. И она должна была оплачиваться соответственно. Она отвлеклась от своих мыслей, когда пришло сообщение от Греча. “Вечером у болота. Хочу попрощаться”.
Попрощаться? Они не общались неделю. Лента старалась о нем не думать, но то и дело вспоминала музыку и поляну. С этими воспоминаниями приходили образы Греча. Она не могла понять чем он ее так зацепил. Почему она то и дело к нему мысленно возвращается? На этот вопрос не было ответа. Лишь факты, которые говорили за себя. Это пугало. Впервые ее кто-то настолько сильно заинтересовал.
Попрощаться? Получается он уезжает. Наверное, это к лучшему. Жизнь вернется в прежнее русло. Не будет волнений. Привычные будни. Работа. Мысли об выплаты кредита. Только почему так щемит сердце? Почему так тяжело от этого? Но ведь это правильно. Ведь так и должно быть. Тогда почему?
Она ускорила темп. Почему-то Ленте казалось, что она опаздывает. Ворота, поле. Солнце медленно клонится к закату. Высокая трава достигает ей до пояса. А сердце готово выпрыгнуть из груди. Кровь стучит в висках. Взять бы и побежать, но это будет выглядеть странным. Не в том возрасте, чтоб бегать по полю наперегонки с ветром. А когда-то ей это нравилось. Она не заметила ямки, в которую попала ногой. Споткнулась. Упала на руки и колени. Ладони Лента ободрала до крови. Вытерла грязь и кровь крупным листом какой-то травы и пошла быстрым шагом дальше. Вот и лесок. Пруд немного высох и вода отошла от берегов. Мошкары почти не было. Тихо. Лента села на поваленное дерево. Ладони щипало. По-детски послюнявила их, пытаясь оттереть грязь. За рассматриванием и оттиранием ладоней ее застал Греч. Он был одет в полный костюм. Куртка, плотные штаны, высокие ботинки, но маску и очки надевать не стал. Так же как и капюшон. Сумка через плечо. Короткие черные волосы трепал ветер. Он смотрел на нее и улыбался. Лента почувствовала себя неловко. Захотелось сбежать. Но из реальности нельзя сбежать, как это можно сделать в иллюзии, где достаточно просто разорвать соединение. Греч подошел к ней и сел рядом, открывая сумку.
– Давай ладошки, – он достал мазь и ватный тампон. – Так торопилась, что под ноги не смотрела?
– Просто упала, – ответила Лента.
– Я тебя тоже хотел увидеть. Думал уехать молча, но не смог. Должны же и у меня ведь быть какие-то слабости. Так ведь? – Лента молчала. Наблюдая, как он наносит мазь.
– Меня сегодня отстранили от работы с вами, – сказала Лента. Ее голос дрогнул, но причину этому она не нашла.
– Это к лучшему. Значит тебя не заденет вся эта история. Ты ведь маленькая пешка во всей игре. Но приятная пешка. Жертвовать тобой не хочется. Тянуть дальше – тоже. Самый лучший для тебя вариант, это выйти из игры сейчас.
– Кто такие пешки?
– Я скину тебе правила игры. Изучи, когда будет время. Интересная игра. Вот и все. – Греч убрал мазь в сумку.
– История закончилась? – тихо спросила Лента.
– А она начиналась? – спросил ее Греч. Он зажмурился, подставляя лицо теплому солнцу, которое проглядывало сквозь кроны деревьев. – Я ведь лишь коснулся твоей жизни. Мимолетный эпизод, о котором ты забудешь. Так же как и я о тебе. Мы забудем друг друга. Время стирает образы. Хотя, может, ты будешь внукам рассказывать как работала с “таинственными и ужасными” Драгами. А я забуду, как забывал других. Чего плачешь?
– Не плачу.
– Соринка попала? – добродушно спросил он. – Лента, ты же понимаешь, что мы не сможем быть вместе. Ты ведь можешь просто не выжить.
– Я все понимаю, – ответила она, разглядывая траву под ногами.
– Надо было все-таки уехать молча, – сказал он в сторону и обнял ее. Лента плакала, спрятав лицо у него на груди. – Найдешь ты себе еще милого по сердцу человека. Молодого и симпатичного. Что так горевать? Ты хорошая девушка. У тебя вся жизнь еще впереди.
– Знаю, – тихо ответила Лента, глотая слезы. Она сама не ожидала, что расплачется. – Первый раз такое. Ничего. Без тебя лучше будет. Все будет как прежде.
– Должен тебя огорчить, но как прежде уже не будет. Первая любовь – она всегда дурная. Сердечко как в насмешку выбирает неподходящих кавалеров. И не прикажешь ему. Не любит оно доводы разума слушать. Хоть повторяй до бесконечности. Твердит свое: хочу и все. Но это пройдет. Всегда проходит со временем. Любовь или стирается или остается приятным воспоминанием. А запретные плоды они всегда сладкие на вид, а попробуешь, там горечь и разочарование. Даже если ты выживешь после ночи со мной, я тобой попользуюсь и брошу.
– Не бросишь.
– Я себя что ли не знаю? – Греч тихо рассмеялся. – Я ведь не такой добрый человек, каким тебе кажусь. А ты хорошая и добрая. Наивная. Людям веришь. Позволяешь собой играть.
Он замолчал. Лента продолжала тихо всхлипывать. Это раздражало. Он не думал, что все так серьезно. Она ему нравилась. Хорошая девочка. Думал, что последний раз увидит ее и поедет дальше. С каждой минутой, что он проводил рядом, Греч понимал, что все больше его решимость тает. Дела кажутся не такими важными. Хочется все бросить, отложить и побыть с ней. Просто сидеть с ней рядом, видеть ее. Но Греч понимал, что со временем захочет большего. Он не сможет устоять. Она умрет. А что дальше? Опять искать цель, чтоб жить? Оправдывать свое существование?
– Если не прекратишь реветь, я тебя поцелую. А там будь что будет, – резко сказал он. Лента замерла. Чуть не перестала дышать. – Боишься?
– Нет, – она выпрямилась и посмотрела на него. Спокойная, решительная.
– Зато я боюсь. В кое-то веке не хочу кого-то терять, – он коснулся рукой в перчатки ее щеки. Лента вздрогнула, но не отстранилась. – Что мы с тобой сделаем. Я уеду. Больше ты меня в своей жизни не увидишь. А ты еще найдешь кого любить и сделать счастливым. Я ему буду искренне завидовать. Но у нас с тобой разные дороги. Забудь все это. Просто забудь, как сон. Не ищи меня, какие бы слухи ни ходили. Тебе это только навредит. Прощай.
Он ушел. Поднялся с бревна и ушел не оборачиваясь. Лента смотрела ему вслед. Сердце разрывалось на части. Когда она успела его полюбить? Когда это случилось? Она не ожидала, не была к этому готова. Первый раз она почувствовала такой эмоциональный шквал. Любовь. До этого ей удавалось избегать этого чувства. Оставаться холодной к другим. Лента знала, что хочет от жизни и к этому стремилась. Теперь же не знала, что делать дальше, потому что прежние цели выглядели слишком тускло. Она готова была сегодня рискнуть, хотя это и было глупо. Лента не верила словам Греча. В них сложно было поверить, потому что будь он действительно плохим человеком, то не стал бы останавливаться. Почему так все получилось? И что делать дальше? Забыть?
Для начала надо было успокоиться. Солнце клонилось к закату. Пора было возвращаться домой, пока не закрыли ворота. Лента не запомнила дорогу до дома. Она так была погружена в свои мысли, что не замечала ничего. Не здороваясь, Лента прошла в комнату и легла в кровать. Не хотелось никого видеть и никого слышать. На душе было так плохо, что хоть вой. Она ведь почти не думала о нем. Пару разговоров. Пара встреч. Надо же ему было так крепко засесть у нее в голове! Это ведь невозможно. Только сердце упрямо твердило, что такое возможно.
Глава 11
Лента не могла уснуть всю ночь. Она ворочалась с боку на бок, заставляла себя закрыть глаза, но сна не было. В итоге она проснулась разбитой. Аппетита не было. Ей с трудом удалось проглотить половину завтрака. Мысли все время крутились вокруг глупой ситуации, вчерашних слез. Так ведь нельзя. Нужно все забыть и жить дальше. А вот как жить дальше? Это вопрос.
Работа. Делать ничего не хочется. Какие-то пустые задания. Она ничего не стала брать. С ее уровнем можно работать на чем-то серьезном, а не тратить силы на мелочь. Поэтому Лента почти весь день просидела, разглядывая в окно площадь и думая. После обеда Патрик попросил ее помощи в одном задании. Что-то пустое и неинтересное. Лента хотела отказаться, но все же решилась пройтись вместе с ним.
– Ты сегодня целый день на себя непохожа, – заметил он.
– Нет настроения. За работу заплатили меньше, чем было оговорено.
– Ты все не оставила идеи заработать досрочно на погашение кредита? – спросил ее Патрик.
– Да.
– Это все ерунда Лента. Тебе не дадут погасить его в этой жизни.
– Почему?
– Ты редкий специалист. Тебя невыгодно отпускать из-под своего контроля. Знаешь как это делается? Вначале ждут, когда ты накопишь денег. Потом повышают ставку, так как на тебя, как на специалиста было больше потрачено времени на обучение, потом идут штрафы по работе. Ты оказываешься в вечной кабале. Так что старайся или нет, но ты из нее не выберешься. Удается это сделать лишь единицам. Тем, кому или повезло, или есть очень хорошие знакомые в высоких кругах. Есть еще третья категория людей, кого выгодно отпускать на вольные хлеба.
– Радж мне обещал покровительство в этом.
– Он сказал тебе это, чтоб ты согласилась работать с Драгами. Тогда возникла непредвиденная ситуация. Нат не справился, Павой пожертвовать он не мог, потому что давно известно, что она шашни крутит с одним из министров. Раджа бы этот министр просто убил, если с головы Павы хоть волосок упадет. Заметила ведь, что ей достаются самые непыльные и вкусные заказы, – сказал Патрик.
– Я об этом не задумывалась.
– Ты ни о чем не думаешь, кроме работы и своей недосягаемой цели, – ответил Патрик. – Поэтому можешь не рвать силы, а спокойно жить.
– Спасибо за совет. – Лента задумалась.
Патрику не было выгоды ее обманывать. А информацией он владел всегда лучше других. И видимо какую-то дружескую симпатию к ней испытывал. Она ему верила, но все же решила проверить его слова. По возвращении в отдел Лента пошла к Раджу.
– Сколько мне еще нужно работать, чтоб выплатить кредит?
– Ты сама это знаешь лучше меня. Пару лет. Тут же зависит как работать, или от суммы вознаграждения, – ответил ей Радж.
– Но это ведь возможно?
– В теории возможно все. Но всегда есть непредвиденные обстоятельства. Например, ты можешь выйти замуж и уйти в отпуск по уходу за ребенком, тогда не сможешь работать и кредит будет не оплачиваться какое-то время. Пойдут проценты. Тогда срок его выплаты сдвинется.
– Я все это знаю. С той суммой, которая у меня сейчас на счету, сколько мне выплачивать кредит еще лет?
– Лет пять-семь. Сама знаешь, что ты у нас специалист. А специалисты идут по другой ставке, – ответил Радж. – А в чем проблема?
– В родителях. Я хочу часть своих денег кинуть на погашение их кредитов. Иначе они скоро загнуться работаю по две смены. Тогда воспитывать мелкотню придется мне. А в мои планы это не входит, – не моргнув глазом, ответила Лента. – Думаю, что если я смогла заработать такую сумму за столь короткий срок, получится сделать и второй раз.
– Конечно, получится. – Радж даже вздохнул свободнее. – У тебя еще вся жизнь впереди. А помогать родственникам это правильно.
– Так как мне не оплатили всю сумму, что обещали за опасную работу, а отпуск я не брала ни разу, то две следующие недели мне нужны, чтоб прийти в себя. Постоянно бояться, что твой день последний из-за того, что работаешь с человеком, который чихнув может тебя заразить, это никаких нервов не хватит. В последнее время я поймала себя на мысли, что боюсь рукопожатий, чихающих, кашляющих людей.
– Согласен, тебе нужен отдых. Я сниму у тебя последние воспоминания и две недели обещаю тебя не вызывать на работу. Если решишь уехать из города, сообщи предварительно мне. Ситуации бывают разные, а я должен знать, где тебя искать, – сказал Радж.
– Я никуда не собираюсь. Буду дома сидеть. Максимум на реку выйду.
– Планы могут всегда поменяться, – сказал Радж. От его внимательного взгляда Ленте стало не по себе. Он словно ее в чем-то подозревал. То что она решила играть против него? Поработать на стороне? У нее и в планах такого не было. Она хотела лишь одного – отдохнуть. – Если Драги будут искать с тобой встречи и попытаются хоть как-то с тобой встретиться, ты ведь меня поставишь в известность?
– Обязательно, – ответила Лента. – Они вне закона?
– Почти. Будь осторожнее. Не хочу потерять ценного сотрудника из-за глупых недоразумений.
Значит их скоро должны арестовать. За что? Лента спрятала от Раджа все мысли и воспоминания на такую глубину памяти, очистив чип за считанные секунды. Он увидел лишь то, что она позволила ему – усталость и разочарование низкой оплаты труда, а еще беспокойство за родителей. После того как Радж разрешил ей идти, Лента все вернула назад. Заглушила следилку, которую поставил ей Радж и пошла в банк.
Она действительно сняла почти все свои деньги и раскидала их по счетам родных. Зачем копить деньги, которые нельзя потратить? Можно немного облегчить жизнь родителям. Хотя такое было редкостью. Каждый стремился рассчитаться со своими долгами, а не покрывать долги родственников пусть и близких. Но Патрик не соврал: Радж не хотел ее отпускать. Она хорошо смогла изучить своего начальника, чтоб понять, что Радж только рад, если она обнулит свой счет. И никакое покровительство он ей давать не собирался. Ему выгодно держать ее рядом с собой под контролем, а не быть на равных. Почему Лента не додумалась до этого раньше? Наивная и добрая. Позволяла другим играть собой. Надо будет изучить, кто такие пешки и что эта за игра.
А дома ее ждала удивленная мама. Ей пришло сообщение из банка.
– Почему?
– Много ответов на этот вопрос. Наверное, потому что так правильно и так надо? – хмыкнула Лента и пошла к себе.
Почему она помогла? Не объяснять же всю длинную цепочку событий и рассуждений, которые привели ее к этому поступку? Зачем? Это все лишнее. Главное, что она могла спокойно лечь в кровать и почитать про шахматы.
Прошло несколько дней в результате которых Лента ничего не делала. Только спала и периодически появлялась на кухне, чтоб выпить чаю. От еды она продолжала отказываться, потому что не было аппетита. Мама и отец уже готовы были забить тревогу, но Лента успокаивала их, что просто перетрудилась. Она старалась забыть. Старалась вычеркнуть из памяти те моменты. Периодически стирала их из чипа, но при этом не забывала скопировать воспоминания в мозг. Потом она их оттуда возвращала и прокручивала картинки в формате иллюзии. Несколько раз она порывалась постучаться к Гречу, но что-то ее останавливало. Прощай и не ищи. Живи дальше. Только как прежде жить не получалось. Лента старалась заполнить дни непросто существованием, а смыслом, но она не могла его найти. Если раньше у нее была цель, то теперь эта цель исчезла. А новую найти не получалось.
Она спала и в то же время нет. По полянке с поваленным деревом плыл туман. Было неспокойно и зловеще. Казалось, что сейчас выпрыгнет какое-то чудище из кустов и ее просто съест. Тварь и вправду появилась из тумана. Страшный мутант с лишь отдельно напоминал человека. Длинные мускулистые лапы, такие же ноги, широкая грудная клетка, голова почти без шеи. Лицо также состояло из мышечной массы. Узкие глаза напоминали тонкие щелочки. Носа не было, лишь две дырки ноздрей. Плоские губы закрывали ротовую щель. Когда он открывал пасть, то за губами проглядывали мелкие острые зубы, а за ними начинался второй ряд клыков.
Лента поймала себя на мысли, что плачет. Она смотрела на эту тварь и плакала. Тварь не подходила к ней. Длинные когти напоминали кинжалы. Он поднял руку словно в каком-то жесте, но тут же опустил. Застонал.
– Я не боюсь. – Лента, сделала несколько шагов по направлению к твари. – Я тебя узнала.
Греч. Его трудно было узнать, но это был он. Тварь наклонила голову. Рычание. Тварь открывала и закрывала рот, но произнести толком ничего не могла. Лишь это сдавленное рычание. Лента подошла к ней на расстояние вытянутой руки.
– Попробуй думать. Я прочитаю мысли, – сказала она. Туман сгущался. Поляну почти не было видно из-за белого молока.
– Кирт. Они его поймали? – спросила тварь.
– Не знаю, – ответила Лента. Она коснулась ее щеки. Тварь вздрогнула.
– Не надо, – попросила она.
– Кто с тобой это сделал?
– У меня не так много времени. Найди кого-нибудь из Драгов. Опасно. Нельзя так оставлять. Прости.
Поток информации заполнил чип Ленты, заставляя его нагреваться. Головная боль была такой сильной, что Лента закричала. На миг она потеряла сознание. Информации было слишком много. Ее надо было передать. Пароли. Лента набрала все какие были в списке и скинула информацию по адресам. Когда она открыла глаза, то увидела встревоженную маму и отца. Они сидели около ее кровати и пытались привести Ленту в чувство. Она лежала и смотрела перед собой. Куда она только что влезла? И как это скрыть?
– Все в порядке. Рабочие моменты, – ответила Лента, на их вопросы.
– Ты же отдыхаешь, – напомнил папа.
– Порой и во время отдыха нужно работать, – сказала Лента. Она быстро провела диагностику чипа. Повреждения были, но незначительные. Если ее не будут досконально проверять, то возможно и удастся скрыть свое причастие, что она передала для Драгов какую-то информацию.
Стук в дверь. Лента не была удивлена, когда в комнату в сопровождении нескольких солдат вошел Радж. Следилка. Видимо она наблюдала, где Лента находилась, но и в то же время следила за количеством переданной информации. Об этом Лента не подумала. Но не передать она не могла, иначе ее чип просто перегорел бы.
– Доигралась, – сказал Радж.
– Одеться хоть можно? Или меня в ночнушке поведете? – спросила Лента.
– Плевать как ты одета. Пошли.
– В чем вы ее обвиняете? – выступил вперед отец.
– В измене. Так что лучше помолчите и не лезьте в это дело. Если не хотите пойти за соучастие, – холодно сказал Радж.
Лента смогла лишь накинуть халат и надеть тапочки. Так ее и посадили в машину. Начинало подниматься солнце. Его лучи освещали просыпающийся город. Скоро улицы заполнятся прохожими. Только Лента это уже вряд ли увидит. Она не переживала и не боялась. Тюрьма, суд, а там или каторга или пустошь, что по сути означало смертную казнь. Из пустоши никто не возвращался. Человека отвозили на машине, связывали и оставляли на съедение тварям. Это был последний день лета, а возможно и последний день ее жизни.
Глава 12
Лента ошиблась. Ее повезли не в тюрьму, а в закрытую лабораторию. Эксперименты. Она не знала, что их проводили в стране. Управление тварями с помощью чипа. Появление тварей привели как раз такие разработки. Тогда человек решил подчинить себе новый вид животных, выведенных с помощью генетики. Химеры. Они обладали выносливостью, силой, но не поддавались контролю. Страна, которая могла бы их подчинить, стала бы самой мощной. Твари – это сила. Их могли бы привлекать к работам, там, где опасно находиться людям, могли бы использовать для перевозки грузов, так как они были дешевле машин. Но все упиралось в контроль.
Лаборатория, в которой оказалась Лента, занималась разработкой чипов, для этого контроля. Недавно они перешли к другому рода экспериментам. Уже на людях. Они вводили мутационную сыворотку человеку, делая его сильнее, превращая его в подобие твари. Но при этом терялась способность активно и разумно мыслить. Человек начинал жить инстинктами. Ленте предстояло научиться управлять этими полулюдьми с помощью мощного чипа. Таких, как она, было еще десять человек. Они работали по двенадцать – шестнадцать часов без перерыва. Сильнейшие нагрузки. Их не щадили, потому что считалось, что всегда найдется много других осужденных. Тем, кто имел хоть какие-то таланты связных, ставили чип, у кого не было талантов – из них делали тварей. Это было жестоко. Через неделю Лента уже думала, что человечнее было бы их всех убить, чем так издеваться.
Иногда она видела Раджа, который часто приходил посмотреть, как проходят эксперименты. Она не ожидала, что он определит ее сюда. Но это было так. Лента сопротивлялась, но вскоре поняла, что это бесполезно. Ей устанавливали программу, которую она могла выполнять бездумно. А могла проявить участие и сделать что-то больше, чем было в задании. Тогда Лента получала в виде поощрения лишний час сна. Лента чувствовала себя живым компьютером.
Твари всегда были разные. Хаотичные мысли, которые чаще сводились к голоду и ненависти. Эти полулюди ненавидели всех. Они готовы были убить любого. Инстинкты полностью поглощали разум. Лента пробивалась сквозь этот мрак и хаос, заставляя полулюдей подчиняться. Шаг за шагом. Они брали предметы, которые она приказывала взять. Или сдерживала их, когда рядом находился человек.
С Гречем ей также довелось работать. Она видела, что он боролся. Не хотел превращаться в бездушную тварь. Часть его памяти была закрыта. Обрывки воспоминаний все равно проскальзывали, но он тут же их прятал. Музыка. В его сознании она была повсюду. Он думал лишь о мелодиях, заглушая все инстинкты и желания. Лента даже не пыталась пробиться к нему. Она просто прикоснулась к его сознанию, игнорирования задания. И пусть ей потом будет плохо. Пусть будет раскалываться голова, а желудок сводить от голода. Она не могла его ломать.
В лаборатории выли сирены. Что-то случилось. Лента отвлеклась. В этот момент тварь вырвалась на свободу. А она почти добилась того, чтоб она ей подчинялась. Этот тип и в жизни давно не был человеком. Если судить по отрывочным воспоминаниям – настоящая тварь. Он ускакал крушить лабораторию вместе с другими. Лента только тогда поняла, что открылись все клетки. Она попыталась встать с кресла. Мышцы атрофировались. Катетеры трубками уходили от нее. Их не кормили. Лишь вливали питательную смесь, которая поддерживала жизнь. Они не вставали. Спали также в креслах. Жидкость выводилась катетерами.
Надо встать. Только нет сил. Даже рукой пошевелить нет сил. А вокруг шум, крики. Лента вздохнула. А думать она все еще могла. Это хорошо. Хотя не была уверена, что сможет дальше жить. Наверное это конец. Она закрыла глаза. Полянка. Она помнила ее. Светлячки. Рядом Греч. Самое счастливое из ее воспоминаний.
– Не бойся. Это я, – он ласково коснулся ее сознания. Лента вздрогнула. Греч. Его лапы вытащили ее из кресла, обрывая провода. Лента боялась открыть глаза. – Большой риск, но я тебя здесь не оставлю. Не оставлю. Хорошая. Прости. Не хотел, чтоб все так получилось.
– Все в порядке, – слабо ответила Лента.
А дальше все напоминало непрекращающийся кошмар. Он то и дело теряла сознание. Ее выворачивало. Ломало. Боль была такой сильной, что Лента только могла стонать.
– Оставь ее, – чей-то резкий окрик пробился в ее сознание.
– Нет, – рычание.
– Она все равно помрет.
– Нет.
– Упертый. Из-за тебя сейчас все погибнем.
Темнота. Это было страшное ощущение. Лента все понимала, но ничего не видела. Она слышала тихие разговоры. Они доносились, словно издалека. Она потеряла зрение и слух? Возможно. Страшно. Нужно проверить чип. Работает с перебоями. Но работает. Сломался переключатель из сети в реальность. Поэтому она и не видит. И почти не слышит. Можно немного переделать. Снизить нагрузку. Лента начала осторожно программировать чип. Свернула не туда и сразу почувствовала боль. Так не пойдет. Нужно осторожней. Она добилась того, что слух стал лучше, а зрение появилось, хотя и мутное.
– Вы меня слышите? – довольно громко спросил мужчина. Врач? Возможно.
– Слышу. – Лента попыталась ответить, но не смогла произнести и звука. Пришлось отвечать мысленно.
– У вас почти полностью перегорел чип. Заменить мы его не можем. Он соединен напрямую. Вы понимаете, что это значит?
– Понимаю. Мне осталось жить ровно до тех пор, пока чип не сломается.
– Все верно. К тому же вы переболели Белой смертью, что нам принесли Драги. Вам повезло выжить. Из всех побочных эффектов у вас лишь атрофировалась левая рука.
– Совсем все хорошо, – хмыкнула Лента. – Выжила, чтоб умереть.
– Я могу назначить вам беседу с психологом…
– Не надо мне ничего. Я хочу просто отдохнуть.
– Как скажете.
Лента устало закрыла глаза. Надо разобраться в файлах. Удалить все лишнее. Диагностика показала, что в живых двадцать пять процентов. Это очень мало. Катастрофически мало. Она теперь не сможет пользоваться чипом в полную силу. Нужно чистить. Удалять. Школьные воспоминания, знания. Пусть она станет глупее, но будет живой. Забавные моменты из жизни. Это тоже не нужно. Коды взломов. Теперь ей это точно не понадобиться. Этот файл был ей не знакомый. Чья-то запись событий.
В лаборатории выключился свет. Замки открылись. Твари сразу выбрались из клеток. Греч последовал их примеру. Его сознание то и дело проваливалось. Он кого-то убил по дороге. Другого разорвал. Хорошо, что жрать не стал, как некоторые. Нет. Он не опустится до их уровня. Хоть сдерживаться сложно. Лента. Она где-то здесь. Найти. Он облазил всю лабораторию, прежде чем ее увидел. Скелет обтянутый кожей. В ней трудно было узнать ту девушку с веселой, дерзкой улыбкой, которую он запомнил на берегу моря. Забрать с собой. Ей здесь не место.
Он долго шел по каким-то переходам, пока не наткнулся на своих. Включая и Кирта. Тот его быстро идентифицировал. Не пришлось объясняться. Они выбрались из лаборатории, а потом ее подорвали. Правильно. Это нужно было сделать. А выбираться из страны придется туго. Война в самом разгаре. Десять Драгов с отрядами, против целой армии. Они разнесли полстраны, пока добрались до лаборатории. Теперь надо прорываться обратно.
Греч был не стабилен. Звериная сущность то и дело прорывалась, затмевая сознание. Однажды, он чуть не загрыз девочку. Она заразилась. Он все равно нес в себе этот проклятый вирус.
Потом Лента увидела, что Греч с кем-то ругался. Он не хотел ее оставлять. Но и брать с собой ему ее не разрешили. По ее чипу отслеживали их перемещение. Она могла их выдать в любой момент. Вынуть чип не получилось.
– Я за тобой вернусь. Только выживи, – сказал он ей напоследок. – Дождись.
Лента несколько раз просмотрела запись и удалила ее. Она не может сейчас хранить такие файлы. Но может запомнить. Дождись. Она постарается это сделать. Но не факт, что получится.
Драги уехали так же быстро, как и появились. Радания праздновала победу со слезами на глазах. Погибло треть населения страны. А эпидемия Белой смерти выкосила еще половину. Ходили легенды, что Драгов было не меньше тысячи. Мало кто говорил правду, что их был десяток и каждый с отрядом по пятнадцать – двадцать человек в каждом. Правительство подсчитало убытки. Мирное население хоронило родных.
Лента вышла из больницы спустя месяц. У нее не было документов. Так как чип был поврежден. Записали с ее слов имя и присвоили новый опознавательный код. До дома она добиралась пешком или на попутках. Ушло у нее на это еще две недели. Была весна. Кто-то из сердобольных подкармливал ее. Таких побитых войной и эпидемией было много. Лента с удивлением узнала, что в лаборатории пробыла около семи месяцев. Время перестало существовать. Дни тянулись за днями. Лента не успевала их фиксировать, да и не считала нужным.
Дома ее встретил голод и разруха. Окна выбиты. По квартире гуляет лишь ветер. В городе было несколько взрывов. Никто и не знал, что у военных оставались бомбы, с помощью которых они попытались остановить Драгов. Сестры и брат при виде ее испугались. Они выжили в отличие от родителей. Стояли в очередях за хлебом, который выдавали бесплатно. В приют их не забрали, потому что не было мест. Живите, как хотите. Они и жили. Лента лишь вздохнула. Вот и повод пожить. Надо поднять мелких. Только как она будет это делать, Лента не знала. Она плохо видела, с трудом ходила. Чип периодически давал сбой. Она могла потеряться в пространстве на какое-то время. Но она продолжала жить и думать. Ее иногда выносило из реальности в иллюзию. Там было проще жить. Там она могла быть такой, как раньше. Она не смогла удалить воспоминания о береге и музыки. О ночном небе и светлячках. Счастье. О нем остались лишь воспоминания, но они так грели душу, что хотелось жить дальше, несмотря на трудности. И ждать. Греч обещал вернуться. Если ему удастся выжить. Он ведь тоже стал жертвой экспериментов. Но Лента решила, что будет надеяться и ждать. Все равно другого ей не оставалось.
