Текст книги "Любить - значит рисковать (СИ)"
Автор книги: Нина Баскакова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)
Глава 5
Лента уснула раньше девяти часов. Сказались бессонная ночь и тяжелый день. Сон или реальность? Сложно понять. Берег озера. Ковер из цветов. Ветерок играет волосами. Спокойная гладь озера. Вдалеке виднелись снежные шапки гор. Красиво и спокойно.
– Нравится? – Драг появился словно из воздуха. Без своей маски. Таким, каким она его видела в первый раз.
– Красивая картинка, но это иллюзия.
– Порой мне кажется вся наша жизнь – это иллюзия. Мы же выбираем какую иллюзию хотим увидеть в тот или иной момент.
– Вы слишком много сидите в сети. Нужно больше в реальности находиться, чем создавать картинки, – ответила Лента.
– В реальности скучно. Там я не могу целовать таких красивых девушек, – сказал он, подходя к ней.
– Только попробуй такое сделать.
– И что мне будет? – хитро спросил он.
– Ударю.
– Какая ты воинственная.
– Что за манера навязывать свое общение?
– Почему бы нет? Предлагаешь мне стоять в стороне и тихо вздыхать? – щелчок и они уже лежат на траве.
Его пальцы расстегивают пуговицы на рабочей куртке. Лента попыталась воспротивиться этому, но он навалился на нее, целуя в губы. Опять внутри поднялось что-то волнительное и горячее. Дыхание перехватило. Лента не могла понять почему ей нравиться с ним целоваться. Драг же почувствовал, что она больше не сопротивляться, и продолжил избавлять ее от одежды. Легкие движения, мягкие прикосновения, а ей казалось, что после них на коже оставались огненные следы.
– Чего-то ты притихла, – он отстранился от нее. Лежал на боку подперев голову рукой, а другой водил по ее обнаженному животу.
– А должна драться и визжать?
– Нет, – он улыбнулся. – Не могу понять твою реакцию.
– Привык, что все к тебе на шею вешаются?
– Обычно никто не против поразвлекаться. Это ведь на грани фантазии. Даже за измену нельзя посчитать. Женщины не отказываются. Кто-то и вовсе считает, что это просто сон. Такие, у которых нет чипов, – он внимательно рассматривал ее лицо.
– На сон похоже, – согласилась Лента. – Я сама с трудом поняла, что это иллюзия.
– Что тебе нравится?
– Трава, холодная вода в жаркий день, весенние цветы и опавшие листья. Метель…
– Я не о том, – он тихо рассмеялся. – Тебе нравится ласка или грубость? Может нужно вот так?
К такому напору Лента не была готова. Его руки казались были везде, грубые поцелуи, резкие движения в результате которых было даже больно. Лента испугалась, когда ее лифчик исчез, а ремень на штанах как-то вовсе быстро пропал. Она сбежала. Просто исчезла. Драг же тянул ее назад. Лента не могла от него отвязаться, оборвать соединение. Он легко ломал ее защиты. Ничего не помогало. Координаты Греча всплыли сами по себе. Лента нырнула к нему, без стука, надеясь, что он не заметит вторжения на ее территорию. Или не будет против.
Лесная полянка. Густая зеленая трава покрывалом лежала на ней. То и дело из нее выглядывали мелкие цветочки. Через поляну протекал ручей. Прозрачная вода омывала мелкие камешки. Над головой чистое небо, а вокруг лес, густой и пугающий. Листва шелестела из-за ветра, поэтому было похоже, что лес разговаривает.
Рядом с ручьем лежало поваленное дерево. Лента села рядом с ним. Нужно было успокоиться. Подумать. Она чувствовала, что Драг потерял ее след. Он не мог ее вытащить отсюда. Надо же было так напугать!
– Сбежала? – мужчина был невысокого роста. Наверное метр шестьдесят пять, может чуть больше. Узкие глаза, черного цвета, напоминали угли. Белков у него не было. Это выглядело пугающим. Высокие скулы. Черные короткие волосы. Он с улыбкой смотрел на Ленту, стоя чуть в стороне.
– Да, – кивнула Лента. – Можно здесь побуду какое-то время?
– Пожалуйста, – он пожал плечами. – Здесь вроде не холодно, а ты в комбинезоне и куртке сидишь да еще с таким количеством заклепок.
– Что-то замерзла, – ответила Лента, отводя глаза. – Здесь тихо и спокойно.
– Приятно иногда подумать в тишине, – оглядывая поляну, сказал Греч.
– И защита хорошая. Я не могу понять всю систему. Ни одной лазейки не вижу.
– Мои разработки. Давно этим занимаюсь. Да и тестирую вначале у себя, а потом ввожу в распространение. Если рядом присяду, против не будешь? Не бойся, приставать не буду. Не такой озабоченный, как Кирт. – Греч дождался ее неуверенного кивка и сел рядом на траву.
– Вы тоже Драг?
– Это имеет значение? – он посмотрел на нее.
– Просто интересно, – ответила Лента.
– Доложишь начальству?
– Должна. Это моя работа.
– Мне хотелось бы, чтоб мое присутствие осталось втайне.
– Почему?
– Потому что хочу свободно передвигаться без надзора. У меня здесь есть некоторые дела, которые я хочу быстро сделать и уехать. Это никак не касается безопасности вашей страны. Скорее это дела личного характера.
– Это все опасно.
– У меня нет целей уничтожать страну или захватывать ее. Было бы такое желание, то давно бы его реализовали. У нас есть куда более современное оружие, у нас остались довоенные и военные разработки. Но мы видим к чему привела война. Мир рушился на наших глазах, потом восстанавливался. Но этот процесс такой медленный и неповоротливый, а порой и дико-уродливый, что не хочется, чтоб стало еще хуже. Поверь, хуже может стать, тогда будем бегать с каменными топорами и вешать на шеи ожерелья из клыков убитых врагов. Восемьдесят лет назад мы достигли таких технологий, что собирались покорять космос, совершать далекие экспедиции к звездам, начали покорять водные глубины, строя города под водой. Были побеждены многие болезни, которые раньше считались смертельными. Это был век расцвета науки. А что в итоге? В итоге людям захотелось повоевать, помериться у кого мощнее кулаки. После войны мы были откинуты на столетия назад по технологиям. Если Драги исчезнут, то исчезнет и колоссальный опыт, который мы еще храним. Людям придётся восстанавливать все с нуля. Совершать новые открытия, совершая ошибки, которые мы уже прошли. Мы никому не хотим зла, но люди часто хотят использовать нас и наши знания для возвышения над другими странами. Мы стараемся все страны уравновесить.
– Все красиво звучит, но это не в моей власти все решать. В силу возраста и должности я могу лишь передать ваши слова.
– Мудро. Ответственность брать на себя не хочешь?
– Нет. Это слишком рискованно. Понимаете, если вы меня обманите, то я потеряю свою должность. Мне будет угрожать тюремный срок. А я этого не хочу. У меня другие планы.
– Какие? Или это секрет? – поинтересовался Драг.
– Я хочу выплатить кредит за учебу и заняться частной практикой.
– А потом? Хочешь заработать много денег?
– Потом? Дом позволить себе смогу. Можно даже будет выйти замуж. Если я еще буду этого хотеть. Что-то я сомневаться начала, что мне это нужно, – пробормотала Лента.
– Чего так?
– Это сложный вопрос. Надо самой разобраться. – Лента потерла виски.
Греч с интересом рассматривал девушку. Она задумчиво смотрела перед собой. Спокойное лицо, нахмуренные брови, каштановые волосы, что спадали до плеч. Когда он увидел ее вечером, то они были убраны в тугой хвост. Черты мягкие. И от нее самой шла мягкая аура, не чувствовалось зла и фальши.
– Может Криту сказать, чтоб он нашел себе другой объект приставания?
– Не знаю, – ответила она на автомате. Потом поняла, что сказала и быстро бросила взгляд на Греча. Он явно ждал ее разъяснений. – Да, так будет правильно. Не нужно мне все это.
– Но ты все же сомневаешься? Не относись ты ко всему так серьезно. Если тебе нравится игра – то ничего в этом плохого нет.
– То же самое и он говорит. Но ведь это все фальшивка.
– Отчасти. Мозг все же обманывается и принимает ее за реальность. В итоге удовольствие от секса в виртуале можно получить такое же, как в реальности, – спокойно ответил Греч.
– Давайте такие темы обсуждать не будем, – покраснела Лента.
– Эту технологию придумали еще в далекие времена, как профилактику борьбы с заболеваниями, передающимися половым путем. Грубо говоря, через секс. Потом был прорыв в медицине. Болячки удалось вывести процентов на восемьдесят. Секс стал не таким опасным. Но технология осталась. Когда у нас пошли проблемы с вирусом, то один ученый вспомнил о технологии и предложил напряжение снимать таким путем. Есть у нас несколько публичных домов, что в Живых городах. Там живут непереболевшие люди. Клиенты у них только виртуальные. Все вроде довольны. И девочки, что там работают, и наши ребята.
– Как можно такие темы обсуждать?
– Вполне спокойно. Как будто у вас такие строгие нравы!
– Нестрогие. Но мне эта тема…
– Неприятная, – подсказал Греч.
– Я не обсуждаю такие вещи с посторонними людьми.
– А с кем обсуждаешь? С близким?
– Ни с кем. Это личное, – выпалила Лента.
– Ясно, – он усмехнулся. – Не будем тогда касаться столь скользких тем. Только я так и не понял, разговаривать мне с Критом или сама справишься?
Лента сомневалась. Она молчала довольно долго и так не смогла решить.
– С одной стороны, любопытно, с другой – боязно, – наконец, ответила она.
– Чего бояться? Чип я тебе нормально настроил. Так что с этим проблем не будет. Развлекайся. Дело, как говорится, молодое.
– Вам этого не понять.
– Если понадобится помощь, скажешь. Пока я не вижу, что она тебе нужна.
– Можно я иногда здесь прятаться буду?
– Можно, – ответил Греч, хотя ее просьба его и удивила.
– Я до утра здесь посижу. Не хочу с ним сталкиваться, – она зевнула.
– Ладно, а я пойду работать. Сладких снов.
Он исчез, оставив ее на полянке одну. Через полчаса заглянул ее проведать, девушка мирно спала на траве, положив ладони под щеку. Локоны растрепались, закрывая почти все ее лицо. Греч несколько минут просто любовался ею. Странно, но ему не было неприятно, что она здесь. Да и вечером почему-то дал адрес именно полянке. Хотя мог бы и другое место выбрать. У него было несколько мест для встреч, эта же полянка была чем-то личным, куда он никого не пускал. Только несколько человек здесь были. И сделал это неосознанно. Видимо, девушка ему понравилась на каком-то подсознательном уровне. Греч принимал и такой вариант. Порой за делами и работой он мог забыть о каких-то элементарных вещах как чувства. Любовь, симпатия, забота – это было что-то незначительное и отвлекающее. Поэтому если он и поддавался им, то делал скорее на автомате, чем обдумывая логику поступков. Раз допустил ее сюда, значит посчитал нужным. А чем это обернется дальше – покажет время. Забивать голову таким отвлекающими мыслями он не хотел. И без этого хватало проблем, которые требовали решений.
Глава 6
Вся следующая неделя прошла мирно. Драг оставил попытки ее соблазнить во сне. Лента и была довольная таким поворотом, но легкий привкус разочарования оставался. Это было странно, только все обдумать не было времени. Драги развернули активную деятельность, заставляя крутиться вокруг себя много людей. Акцент был как на их программе вербовки людей для переезда в свою страну, но они при этом сотрудничали с предпринимателями, учеными. Многим делились, многое изучали. Лента контролировала все крупные сделки, чтоб не было обмана со стороны предпринимателей. Она докладывала о них в торговый дом, Раджу. Взломать защиту Драгов ей так и не удалось, поэтому она могла ограничиваться лишь внешним наблюдением.
Драги никогда не появлялись вместе. Лента заметила, что основную работу вел Кирт, а чем занимался Греч, для нее оставалось загадкой. Но она чувствовала его присутствие в городе, повесив элементарную следилку, которую он не заметил, Лента контролировала его передвижение.
– Почему у вас не развито искусство? В стране всего один театр и то, как мне сказали, туда мало кто ходит. У вас нет художественное литературы, если только детская, но она написана довольно сухим языком. Больше справочник напоминает, – спросил Кирт. Его вопрос застал Ленту врасплох.
– А разве может быть иначе? – растерянно спросила она.
– Во многих странах творчеству покровительствует государство и поддерживает. Через него ведется агитация населения. С помощью него манипулируют сознанием масс. Творчество помогает развиваться человеку. Порой слушая музыку, наблюдая постановку или фильм, которые у вас не снимают, то может в голову прийти неожиданные идеи. Эти идеи переходят в новые изобретения.
– Не думаю, что это так. Музыка и театр не несут никакой информации, ничего не производят. Эта пустая трата времени, которое можно потратить с пользой для других вещей. А идеи приходят из потребностей. Когда нужно что-то улучшить, то человек, столкнувшись с проблемой, ищет ее решения.
– Наверное поэтому у вас не видно цветов.
– Цветы нужны только на пасеках, чтоб пчелы мед собирали. Зачем они в городе? – в свою очередь, спросила Лента.
– Действительно, зачем? А любоваться на их красоту? Тебе никогда не нравилось смотреть на цветы? Плести из них венки, собирать букеты?
– Я на них никогда особо не обращала внимания, – пожала плечами Лента.
– Что же тебе нравится? Есть же какие-то вещи, которые тебя радуют?
– Деревья, зеленая трава и мой город, – не раздумывая, ответила Лента.
– И чем тебя все это привлекает?
– Город своими правильными линиями. В них есть что-то спокойное и правильное, как в уверенности в завтрашнем дне и восходе солнца. А на природе спокойно и приятно. Тут сложно сказать, чем она меня притягивает.
– Украшения? Они тебе нравятся?
– Это лишнее и ненужное. Каждая вещь должна быть полезной. Остальное – это мишура. – Лента удивилась, что он не знает таких элементарных вещей. – Излишки приводят к разделению и сильному расслоению общества.
– Но у вас есть частный бизнес.
– Можно заработать определенную планку денег, но все что свыше нее идет в казну государства. Это нужно для его развития. Люди не застаиваются, стараются быстрее выплатить кредиты за обучение, которое им суживает государство и уйти в частный сектор, но при этом они продолжают работать на процветание государства, не выпадая из его механизма. Каждый человек – это винтик в одной большой машине. Мы заставляем ее двигаться вперед. Если каждый будет наполнять свой карман, то машина остановится.
– Хорошо все это звучит, но расслоение общества у вас все же есть. Кто-то живет почти на грани бедности.
– Оно должно присутствовать в небольшом количестве, чтоб было куда стремиться, расти и развиваться. Но из-за трагедии в соседней стране у нас резко прибавилось население. Поэтому расслоение усилилось. – Лента говорила убедительно. Но было видно, что это чужие мысли, которые она заучила еще со школьных времен. – Вы ведь также стараетесь, чтоб ваша страна процветала и развивалась. Стараетесь, чтоб ваши люди не исчезли.
– Но у нас все не совсем так как у вас. До двадцати одного года человек считается ребенком, который не вправе что-то решать без разрешения отца. До двенадцати лет ребенок находится рядом с матерью, а после двенадцати переходит под опеку отца. После двадцати одного года двадцать лет тратиться на учебу. Потом еще двадцать лет нужно работать на страну, после этого наступает полная свобода. Уже можно работать на себя. Чем я сейчас и занимаюсь, – ответил Кирт.
– Сколько же вам сейчас лет? Шестьдесят?
– Шестьдесят четыре.
– По вам не скажешь, – удивилась Лента.
– Это так. Каждый индивидуально останавливается в своем возрасте и больше не стареет. Что-то сильно наши отцы намудрили с ДНКа и улучшениями. Теперь сами не знаем сколько нам отмерено лет. Пока по старости никто не умер.
– У нас порог сто-сто десять лет. До восьмидесяти еще активные, даже не скажешь что столько лет, а потом резкий скачок старения. Человек дряхлеет на глазах.
– И все восемьдесят лет люди живут, чтоб приносить пользу государству? Зарабатывают для него деньги, рожают и воспитывают детей. Так?
– Да. Все верно, – кивнула Лента.
– Чего же остается для себя? Любовь? Секс? Или последнее нужно лишь для продолжения рода? Любовь же и вовсе глупая выдумка, которой нет. Люди сходятся лишь ради того, чтоб наплодить работников для страны?
– Мои родители любят друг друга. Это видно. Поэтому не могу утверждать, что любви нет. Наверное, она есть. А на второй вопрос… Я не знаю ответа. Но шанс забеременеть есть всегда, поэтому надо относиться к проявлению чувств в этом плане осторожнее. В мои же планы дети пока не входят.
– Так я же тебе предлагаю в этом плане самый безопасный вариант. А ты почему-то от меня убежала.
– Я думала вы закончили с этой темой. – Лента прямо посмотрела на него.
– Неа. Привыкнуть тебе время даю.
– Найдите себе другую подругу, которая будет с вами сны делить.
– Красиво сказано: делить сны. Но я хочу разделить эти сны с тобой, – сказал Кирт.
– Это неправильно.
– Почему?
– Потому что мимолетные романы даже во сне не для меня.
– Серьезной девочке нужны только серьезные отношения? – насмешливо спросил он.
– Можно сказать и так.
Больше в течение дня они эту тему не поднимали. Но Лента разозлилась. Причину этой злости она не могла объяснить даже себе. Глупый разговор ни о чем. Так чего злиться? Забыть и все. Но его слова упрямо засели в ее голове.
– Неприятности на работе? – спросила ее мама, видя с какой яростью Лента кромсала овощи для рагу.
– Бесит, что клиенты считают связных чем-то вроде бесплатного приложения к сделке. По сути, я слежу за сделками, но я не являюсь игрушкой для постели! А они видят это. Обидно.
– Оскорбил кто-то?
– Подкатывает, а мне это не нравится. Нет не понимает, – ответила Лента. Она не сказала матери, что работает с Драгами. Про них и так было много слухов, которые касались вируса. Мама бы начала переживать, а ей и без того забот хватало. – И бросить этот проект я не могу.
– Ну насильно ведь он тебя не заставит. А настойчивость порой говорит о его серьезных намерениях. Твой отец тоже меня завоевывал напористостью. Нам еще по десять лет было, когда я шла в школу вместе с подружкой, а ко мне подошел незнакомый мальчик. Перегородил тогда дорогу. Долго смотрел на меня прищурившись. Я понять не могла чего ему от меня надо. Он заявил, что женится на мне, потому что я ему подхожу. Подружка засмеялась, а я так растерялась, что и выпалила, мол, он дурак. Он пожал плечами, и ответил, что за дурака замуж пойду.
– А что потом было?
– Потом он меня встречал – провожал еще восемь лет. Я так к нему привыкла, что и вправду замуж вышла, – улыбнувшись, ответила мама.
– Ты мне эту историю раньше не рассказывала, – заметила Лента.
– Так ты и не спрашивала. В жизни всякое бывает, но решать все равно тебе. Никто заставить тебя не может. Это незаконно.
Незаконно. Знала бы она, сколько девчонок в подушку ревело, после того как поработали с людьми, которые нужны были Раджу при любых условиях. Тогда он легко закрывал на некоторые нарушения закона. Но об этом никто в открытую никогда не говорил. Да и знать маме точно не нужно было. О таких вещах не принято говорить. К тому же Ленте пока везло. А Драг лишь вместе сны предлагал смотреть. Это же ненастоящая близость. Хотя потребуй он настоящую, то Радж, не раздумывая, отправил бы к нему Ленту. Слишком он был в последнее время заинтересован Драгами. Это настораживало. Лента чувствовала, что Радж всех карт не раскрывал своей пешке, от которой получал информацию. Но он что-то замышлял.
Глава 7
Лента видела красивый сон. Она брела по траве между цветущих деревьев. Листвы почти не было, лишь цветы с бело-розовыми лепестками, что создавали иллюзию нарядного платья с пышной юбкой. Ярко-зеленая трава стелилась ковром. Ноги в ней буквально утопали.
Сад закончился. Лента оказалась в парке. Вокруг цвела сирень. Она перемешивалась с кустами роз. Все это было настоящим буйством красок. Но что-то смущало. Лента никак не могла уловить, что именно. Она продолжала прогуливаться по дорожкам парка, пока не услышала, как заиграла музыка. Красивая и тонкая мелодия, она лилась по саду и казалось естественной и волнующей. Лента замерла. Сердце словно остановилось, чтоб забиться быстрее. По губам скользнула мечтательная улыбка. Она уже не злилась на очередную картинку, в которую ее пригласил Кирт. Музыка, мечтательная, красивая, воздушная ее просто пленила.
– Как ты поняла, что это картинка? – Кирт появился сбоку, выйдя из кустов сирени. В руках он крутил белую розу.
– Нет аромата. Цветы красивые, но они не пахнут, – улыбаясь, ответила Лента.
– Да, ароматы иллюзия передавать не научилась, – его глаза вспыхнули ярким желтоватым светом. – У тебя красивая улыбка.
– Все люди красивые, когда улыбаются.
– У некоторых улыбки похожи на гримасы, – возразил Кирт, наблюдая за цветком в руках.
– Значит в их жизни было мало поводов улыбаться. Они просто не умеют это делать.
– А в твоей жизни были поводы улыбаться?
– Как и у любого другого человека. У меня довольно ровная жизнь, без сильных колебаний в ту или иную сторону. Меня это вполне устраивает, – ответила Лента, продолжая мечтательно улыбаться.
– Это ведь скучно, – хмыкнул Кирт.
Лента не ожидала оказаться на траве. Над головой голубое небо. Кирт нависал над ней. Его цветок прошелся по ее щеке. Лента лишь замерла.
– Тебе никогда не хотелось попробовать, что-то рискованное? То, что вытащит тебя из серых будней.
– Меня вполне все устраивает. Есть немного любопытства, но и только, – она вздохнула. – Может хватит мне в лицо пихать этот цветок? Уже раздражать начинает.
– Нет в тебе романтики.
– Наверное нет.
– Холодная как статуя, – он наклонился к ее губам. Лента отвернулась. Миг и она сидела на траве. Кирт же в эту траву упал лицом. Она даже не заметила этого.
Греч стоял на краю обрыва. Внизу разлило свои воды море. Грязно-серые волны лизали холодные скалы. Над ним было яркое чистое ночное небо, которое создавало контраст с грязными водами моря. Большая страна оказалась полностью покрыта водой. Это было странно и пугающе, но он видел такое не в первый раз.
– Здесь красиво. Намного симпатичнее чем сады и парки, – ее голос раздался сбоку, заставив обернуться. Она стояла в легком голубом платье, которое ветер безжалостно трепал. Каштановые волосы были распущены и развевались на ветру.
– Ты похожа на повелительницу бури. Раньше считалось, что у всего в этом мире есть покровители. Кто-то отвечал за урожай, кто-то за смену времен года, были те, кто приносил в этот мир жизнь и кто ее забирал. Ты явно покровительствовала бурям.
– Интересное сравнение. Не так давно меня статуей обозвали. – Лента задорно улыбнулась.
– Сбежала? – Греч покачал головой, пряча улыбку.
– Ага, – она наклонилась, чтоб поднять камень, но рука прошла сквозь него. Девушка нахмурилась. Вторая попытка и опять неудача.
– Не получится, – следя за ее действиями, сказал Греч.
– Почему?
– Потому что это реальный мир, а в данный момент иллюзия – это ты.
– Как такое возможно? – она продолжала хмуриться. Повела носом. – Здесь странно пахнет.
– Солью и свежестью. Это море.
– Но в иллюзии нет запахов.
– Это все сложно. Если упрощенный вариант, то ты сейчас чувствуешь то же, что и я. Видишь, что и я, но при этом тебя рядом здесь нет.
– Я раньше никогда не носила платья, – оглядывая себя, сказала Лента. – Даже не знала, что бывают такие красивые вещи.
– Мне было интересно посмотреть, как ты в нем бы смотрелась, – любуясь ею, ответил Греч. – Тебе идет.
– Платье – это хорошо, лучше варианта, чем совсем без всего, – пробормотала Лента. Ее слова рассмешили Греча.
– Ты знаешь, как здесь оказалась? – спросил Греч. Его самого заинтересовал этот вопрос.
– Подумала, что хотела бы посмотреть на человека, который умеет творить волшебство с помощью музыки, – ответила Лента.
– Это обычная мелодия.
– Волшебная. Знаешь, один раз, нам сделали практику на каникулах в библиотеке. Там надо было перебирать книги, пыль вытирать. Вносить их в каталоги. Так вот. Там была старая тонкая книжка. Сказка. Чья-то фантазия или сон, который был записан на бумагу и даже напечатан. Пластик, на которой она была напечатана, был тонким, как пакет. Буквы и картинка почти выцвели. Но буквы еще можно было разобрать. Сказка рассказывала про волшебника, который играл на дудочке и уводил за собой непослушных детей. Страшная сказка получилась. Помню, я долго потом боялась, что если буду хулиганить, то придет злой волшебник, начнет играть на дудочке и заберет меня с собой. – Лента посмотрела на небо, которое было усыпано покрывалом из звезд. – Самое смешное, к нам в город забрел дудочник. Начал играть на площади свою песенку. Наверное, он откуда-то пришел, потому что не знал, что площади созданы для другого. Его потом арестовали, но я тогда так испугалась, что побежала домой. Родители никак меня догнать не могли. А я дома под кровать залезла и отказывалась вылезать. Все боялась, что волшебник меня с собой заберет.
– И куда он детей забирал?
– Не знаю. Там рассказывалось, что родители потом много плакали и причитали, куда делись дети и почему они не приходят домой. Неизвестность всегда пугает больше, чем что-то определенное. Даже если впереди что-то плохое, то с этим легче смириться, чем с неизвестностью.
– К этому тоже привыкаешь, – ответил Греч. – Мы ведь не знаем, что нас ждет на том или ином повороте дороги жизни. А ведь это та же неизвестность. Мы выходим из дому и не знаем вернемся ли назад. Только привыкли не думать на эту тему.
– У меня всегда была уверенность, что я найду дорогу домой в любых обстоятельствах. Ставила цель и шла к ней. Даже не было раньше мысли свернуть с дороги, которую я выбрала.
– А теперь?
– Иногда проскальзывают сомнения. – Лента посмотрела на Греча. – Я тебя не отвлекаю?
– Не отвлекаешь, – ответил он. Интересно, она сама понимает, что перешла на “ты” или нет? Скорее всего, нет.
– А как ты играть научился?
– В музыкальную школу ходил. У нас это считалось нормальным учиться музыки, рисованию. Творчество науки никак не вредит. Хотя вы считаете по-другому.
Лента стояла и напевала под нос мелодию. Она делала это машинально, о чем-то думая.
– А как получилось, что мелодия была там, а ты здесь? – спросила она.
– Запись. Кирт решил показать тебе, что такое красота и искусство. Попросил у меня запись. Мне несложно.
– Зря он это сделал. Я про него забыла, а мелодия из головы не выходит.
Греч расстегнул куртку и достал из внутреннего кармана свирель. Он сел на большой камень, что лежал почти на краю обрыва. Мелодия полилась красивая и легкая. Лента не ожидала. Она села прямо на землю рядом с камнем. Мелодию разносил ветер над волнующимся морем, над холодными горами. Ветер словно подпевал мелодии, которая сплеталась с природой. Лента боялась пошевелиться, чтоб не разрушить гармонию, что образовалась вокруг. Мелодия лилась и лилась. Волшебная и прекрасная, как сказка. Придуманная фантазия, что получила жизнь в этом жестоком мире, где ей было не место. Но она продолжала жить и лететь, даря что-то светлое и приятное.
– Волшебников надо опасаться. Правду сказка говорит. – Лента зевнула. Через минуту она исчезла. Просто пропала, словно ее и не было.
Музыка прервалась. Греч покрутил свирель и убрал ее в карман. Девочка слишком близко к нему подошла. И это его не пугало. Наоборот, было приятно. Тут было над чем подумать.
Лента спала. Крепко, сладко. Улыбка не сходила с ее лица. Небо начинало розоветь. Постепенно всходило солнце. Первые лучи коснулись ее лица. Начинался новый день.
