Текст книги "Я - Ведьма (СИ)"
Автор книги: Нина Ахминеева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)
Я – Ведьма – Нина Ахминеева
Глава 1
В бесконечной, бесцветной пустоте одна за одной вспыхнули оранжевым светом две искорки.
– Асис, начнем? – всколыхнул пустоту нежный женский голос.
– Устала ждать? – засмеялся кто-то.
– Согласен. Начинай, Дана.
Ада
Любая женщина может разом делать множество дел и одновременно размышлять о таком количестве абсолютно несовместимых вещей, что у обычного мужчины, попробуй он повторить, сломается мозг.
Противная, огромная, сине-зеленая муха, что прилетела неведомо откуда, безумно раздражала своим присутствием на только что вылизанной мною кухне. Шмяк! Наконец-то! От очередного, на сей раз меткого удара кухонного полотенца, крайне неприятная мне гостья пала смертью храбрых. Я и так вся в растрёпанных чувствах, а тут еще эта жужжащая мерзость. Фууууу…
Откуда только она взялась в моей ухоженной двухкомнатной квартире? Да и фиг с ней. С мухой этой. Есть, о чем подумать и без неё. Хм… Она точно не в окно влетела. Может из подъезда? Да у кого же из соседей по подъезду в нашей многоэтажке настолько что-то протухло, что завелись помойные мухи? Алкашей и своеобразных старушек, что любят собирать хлам и воспитывать стаями кошек-собак, в нашем подъезде, слава богу, нет.
Брезгливо сморившись и стряхнув трупик отвратительной мухи в кухонное ведро бумажной салфеткой, иду в ванную. Закидываю испачканное мушиными внутренностями полотенце в бельевую корзину и, мельком взглянув на своё отражение в зеркале, сосредоточенно и тщательно мою руки в раковине. Я думаю.
Что же ты за тип то такой? Странный. Очень уверенный в себе и очень-очень странный. Этот телефонный диалог второй день не выходит у меня из головы. За время моей работы адвокатом видела я предостаточно странных людей. Но этот… С первой секунды, как я услышала низкий звук его голоса в своем телефоне, в моей голове тревожно зазвенел звоночек опасности. Интуиция меня никогда не подводила. А тут она даже не просто намекает на неприятности, она вопит: «Ада, нафиг эти деньги. Этот клиент-проблема!»
Сосредоточенно вытерев руки о симпатичное полотенце моего любимого фиалкового цвета, возвращаюсь на кухню и наливаю себе ароматного чая. По кухне поплыл, маня и дразня, сливочно-молочный аромат, так горячо обожаемого мною напитка. Молочный улун. Мммм… Этот чай у меня всегда ассоциируется со спокойствием и умиротворением.
«Что ж, давай, Ада, проанализируем, что же тебя так напрягает», – привычно говорю себе и начинаю рассуждать: – отказался встретиться в моем офисе. Ну, так бывает. Не впервой ехать самой на встречу. Не пригласил в свой офис. Так и это вполне можно объяснить. Конфиденциальность. Меньше глаз и меньше ушей».
«Что же напрягает?» – мысленно начинаю загибать пальцы, – Отказался рассказывать о своей проблеме по телефону. Раз! Назначил встречу вечером, на окраине города в парке на скамейке. Два! Ну, Ада…» – одёргиваю сама себя.
Такие причуды клиентов давно не новость для меня. Не всё скажешь по телефону. И не в таких местах, и в более позднее время с клиентами приходилось встречаться. Но тут… С этим мужиком что-то не так. Но я не понимаю, что именно.
Мой помощник, безусловно, навел справки. Это моё правило. Как только приходит новый клиент, собираем о нём информацию. Кто такой, чем дышит, чем занимается, привлекался или нет. Узнаём, собственно, всё, что только можно узнать и не сильно при этом напрягаться. Раньше собранной информации мне было достаточно для того, чтобы я чётко понимала, с кем предстоит иметь дело и стоит ли с клиентом работать. Бывали, и не один раз, случаи, когда я отказывала и отправляла несостоявшегося клиента на поиски другого адвоката.
Мужика, который своим голосом вызвал во мне это странно-непонятное чувство тревоги, зовут Валерий Аркадьевич Ефимов. Бизнесмен средней руки. Изготовление и оптово-розничные продажи мебели. В сомнительных аферах не замечен. Характеризуется как образцово-положительный, насколько это вообще возможно для бизнесмена в России. Такссс… Что ещё… Женат. Брак первый, две взрослых дочери. Есть внуки…
Мой помощник Василий, худощавый, невысокий, юркий парень с острым взглядом, год назад закончил юрфак. И сейчас, работая моим помощником, был просто незаменим для меня в поиске информации. И вот, опять-таки благодаря стараниям Василия, в моем телефоне были даже фотографии Валерия Аркадьевича. Были такие фото, где он и с детьми, и с внуками, и с женой. Была даже одна фотография, где Валерий Аркадьевич в гордом одиночестве задумчиво сидел за столиком в кафе. Где нарыл снимки, Василий не признался, но посмеивался, говоря, что скоро станет подрабатывать детективом.
Маленькими глоточками отпивая горячий чай из кружки и пристально вглядываясь в экран телефона, уже в который раз внимательно рассматриваю фото мужчины. «Хм… Ну, явно же нет! Внешне на маньяка этот мужик не похож», – думала я, разглядывая Валерия Аркадьевича. С изображения на меня смотрел пожилой, невзрачный, седоватый, с глубоко посаженными хитрыми глазками, не толстый и не худой мужчина.
«Мужик как мужик, – решила я, – А то, что глазки на фото хитроватые, ну так в любом бизнесе простачков не бывает. Одни хитрющие интриганы да акулы плавают. Хотя… Фиг их, этих мужиков, разберешь! – опять пришли ко мне сомнения, – Взять того же Чикатило…Он-то внешне также не был похож на маньяка и тоже был женат! А вот встреча-то у меня с этим Валерием Аркадьевичем, уже сегодня вечером», – уныло вздохнула я.
Сделав очередной глоток, машинально пролистала лежащий на кухонном столе ежедневник и довольно улыбнулась: не ошиблась, не забыла и не перепутала! Процессов сегодня ни в районном суде, ни в арбитраже нет. А то бывали такие ситуации в моей практике. Забывала!
Тихонько посмеиваясь, я вспомнила случай, как я однажды сидела в офисе, наслаждалась покоем и тишиной, и никуда не собиралась. Но внезапно мне позвонила судья районного суда и поинтересовалась: «Аделаида Сергеевна, вы сегодня будете? Мы еще минут 20 можем вас подождать». Хлопнув себя по лбу, я честно и искренне призналась судье, давно знавшей меня как ответственного человека, что напрочь забыла о процессе и сейчас буду! Процесс я выиграла, но урок запомнила, и с тех пор сама себя постоянно перепроверяю.
«А вот что на кухне, собственно, делает мой ежедневник? И зачем, спрашивается, я его сюда притащила…» – промелькнула ленивая мысль, и я вновь вернулась в русло размышлений о Валерии Аркадьевиче. «У мужика этого просто юридические проблемы, о которых он хочет поговорить лично и без лишних глаз-ушей. И всё! Не маньяк он», – уговаривала я себя.
Машинально рука потянулась в привычном жесте к шее. Чёрт! Кулон ведь потеряла! Сколько помню себя, он всегда был на моей шее. Такая маленькая, стеклянная, сиреневая капелька, в серебряной оправе, висевшая на тонкой длинной цепочке. Так, безделушка… Однако, за долгие годы, что носила его не снимая, я так к нему привыкла, что кулон словно стал частью меня. Помню, как в минуты раздумий уже машинальным жестом брала его в ладошку и сжимала-поглаживала. И вот, несколько дней назад кулон куда-то запропал, и как не искала, найти не могу…
Эх, голова моя дырявая, память девичья, а тут еще этот Валерий Аркадьевич, что б его! Жаль, что посоветоваться, мне на эту тему, совершенно не с кем. Ну, не скажешь же тем, кого с большой натяжкой могу назвать своими подругами: «Клиента боюсь, а почему, фиг его знает! С тембром голоса у него что-то не так!» В лучшем случае, покрутят девушки пальцем у виска. Подруги у меня такие… Не близкие, скажем так. В кино-музей-кафе вместе сходить, не более. И, положа руку на сердце… Не хочу я душевной близости с ними. Да и с родителями у меня ее нет. Ни с кем нет.
Я выросла в приемной семье. Нет-нет, ничего такого! Меня никто не обижал! И мама, и папа, у которых я была и остаюсь единственной, чудесные и очень добрые люди, которые меня искренне и нежно любят. Это со мной, похоже, что-то не так.
За свои почти 27 лет, я, откровенно говоря, и не знала каких-то больших нервных потрясений. Все тихо-спокойно. Но несмотря на то, что я вроде всегда среди людей, я, по сути, одинока. Почему? Да кто ж его знает. Сама не понимаю. Не хочется мне и все тут. Порой приходят мысли, что все происходящее в моей жизни, какое-то не настоящее что ли, искусственное всё, словно пластмасса.
Внешность… Да и тут ничего критичного нет. Я, конечно, не супер-пупер красавица, но и не крокозябра страшенная. Все так же держа чашку с чаем, поглощенная своими мыслями, я прошла в коридор и остановилась возле большого, в полный мой рост, зеркала. Из зеркальной глади на меня смотрела девушка, которая тонкими, музыкальными пальцами держала большую белую кружку со смешным ежиком на гладком боку. Зеленые умные глаза, обрамленные пушистыми, длинными ресницами. Черные вразлет брови. Густые каштановые волосы, падая на плечи, непослушными завитками обрамляют точеные скулы.
Фигура… Нуууу… Тут-то хотелось бы, конечно, округлости и выпуклости объемом-то поменьше, гораздо так поменьше…
Покрутившись перед зеркалом, тихонько вздохнула. Что имеем, то имеем. Острых коленок мне точно не видать никогда, очень уж я конфеты и плюшки есть люблю, когда думаю. А думаю я часто-часто и долго-долго. В итоге от этой любви к плюшкам и размышлениям, у меня хорошие такие, прям очень хорошие, грудь и попа, что при моем среднем росте делает мою фигуру весьма и весьма, далекой от идеала.
Однако, если быть совсем честной, при наличии тонкой талии, они меня не особо и парят. Судя по тому, как мужчины оглядываются на улице, я так очень даже и ничего.
Отлипнув от зеркала, направляюсь в гардеробную – выбирать одежду для сегодняшнего делового рандеву с пугающим меня мужиком.
Примостив кружку на низеньком столике со стоящей на нем статуэткой Фемиды, открываю дверцы одного из шкафов и рассматриваю висящие на плечиках платья. Брюк и брючных костюмов в моем гардеробе нет. Совсем нет. «Хм… Джинсы надеть, что ли…» – промелькнула мысль.
Мой взгляд, что лениво прошелся по платьям, почему-то зацепился на одном из двух новых спортивных костюмов, который я купила, в очередной раз решив бегать по утрам, но так опять и не начав. Этот неравный бой между моим тоскливым желанием-мечтой о подтянутой попе и моей трепетной любви к сладкому да мучному был давно и заведомо обречен на провал. Конфеты и плюшки, всегда побеждали в этой неравной схватке. А спортивные костюмы, что из года в год все прибавлялись в моем шкафу, висели на вешалках немым укором. «Может его надеть?» – пришла мне в голову бредовая идея.
Глава 2
Мдааа… Спортивный костюм на деловую встречу… Это я совсем, что-то загнула. Почесав висок, продолжила ревизию шкафа, параллельно размышляя о себе. Любимого мужчины нет, как-то не сложилось. Да и не нравился, собственно, никто. Так и живу. Ни мужа, ни детей, ни подруг. Одна работа. Суды– клиенты. Эхххх…
Что-то последнее время меня часто стали посещать мысли о том, что живу не в то время, ни в том мире, и не тем занимаюсь. Отогнав эти назойливые мысли о моей женской судьбе– судьбинушке и совсем отбросив идею нарядиться в спортивный костюм, я решительно схватила с полки темно-синие джинсы-стрейч. Ну и фиг с ним, что на деловые встречи женщинам-юристам не принято ходить в джинсах! К светлой рубашке, длинному, легкому кремовому пальто, да если еще и туфли на каблуке надеть, джинсы вполне подойдут. Взяв джинсы с полки и перейдя к другому шкафу, дабы разглядеть его содержимое, я продолжила размышлять: «Кто только эти идиотские правила для женщин придумал? Вот точно мужик! Это не носи! То не надевай! Дать бы ему… платье, да потоньше! И колготки 20 Дэн, да и выгнать темной ночью российской зимой в туфельках на улицу! Подморозил бы себе всего один разочек то, чем гордиться и фсеее. Сразу бы сказал, мол, девочки, я – пас, ходите в чём хотите!»
Так… Рассматривая свои туфли, стоящие на полках, понимаю, что они все исключительно на высоком каблуке, не ниже 10 см. Упущение, однако. Надо бы прикупить туфельки на сплошной подошве. Мой взгляд неспешно скользит по ровным рядам и останавливается на полке с кроссовками. «Кроссы бы надеть… Бегать в них так легко-легко…» – отчего-то вспомнилось мне. И тут внезапно и очень резко я почувствовала, что мне дико, мне просто до безумия страшно. Впервые в жизни я испытывала приступ такой всепоглощающей паники! Продолжая держать джинсы в руках, я тихонько сползла по стенке на пол.
Сердце оглушительно колотится в груди, стремясь выскочить и умчаться в неизвестном направлении. Страх комом стоит в горле и мешает сделать вздох. «Ада, успокойся», – говорю себе, попутно пару раз целенаправленно стукнувшись затылком о стену. «Что ж за фигня-то с тобой происходит?! Не хочешь – не иди! Отказаться, это же не сложно!» Но я, несмотря на это вполне разумное решение, несмотря на этот внезапно навалившийся дикий, давящий страх, чувствую, мне надо идти на эту встречу.
Зачем? Просто надо и всё.
Глава 3
Вечерело. Солнце клонилось к закату. Осень радовала горожан последними, погожими деньками бабьего лета. Легкий, прохладный ветерок, что изредка налетал, весело кружил на асфальте желтые листья. Я всегда любила причудливое смешение красок, которыми в осеннюю пору деревья раскрашивали свои кроны. Люблю я и этот непередаваемый аромат осеннего воздуха. Во мне он вызывал чувство умиротворения и надежды. Надежды, что когда-нибудь и в мою душу придет покой.
Я уже совсем привычно держалась за отделанный кожей руль своего новенького мерседеса, который купила буквально на днях, чем осуществила свою давнюю мечту. Под льющуюся из динамиков мелодичную музыку я не спеша ехала по тихим улочкам вечернего города к месту встречи с Валерием Аркадьевичем.
Припарковавшись возле входа в парк, я с тихим хлопком закрыла дверцу машины и уверенной походкой пошла по извилистым аллеям парка. Кругом тишина и покой. Лишь ветер едва-едва колышет кроны деревьев. Вроде где-то тут должна быть эта скамейка. Я стояла, озадаченно оглядываясь. Похоже, я заблудилась. Только пустая парковая дорожка и деревья. Ни скамейки. Ни мужика. И вокруг ни одной живой человеческой души.
Посмотрев правде в глаза, понимаю, что найти нужное место в парке с сидящим на скамейке одиноким мужиком, да ещё и к согласованному времени, а я терпеть не могу опаздывать, при моем топографическом кретинизме мне поможет только чудо. И чудо это даже имеет название. Мобильный телефон оно называется!
Позвоню-ка Валерию Аркадьевичу и уточню, где он – вполне разумно решила я. Внезапно озябшими, слегка, дрожащими пальчиками, достаю из кармана телефон и даже не успеваю еще позвонить, как ощущаю на своей спине, где-то в районе лопаток, взгляд. Тяжелый. Давящий. Мурашки размером со слона табуном промчались от моей макушки до пяток. Тот страх, что я испытала, когда размышляла о предстоящей встрече, и который, как я думала, уже меня покинул, вдруг напомнил о своем присутствии и начал поднимать свою уродливую голову.
Держа в левой руке телефон медленно-медленно поворачиваюсь. «Я всегда смотрю страху в лицо. И сейчас я не буду бояться. Я не буду убегать, – крутились в моей голове мысли, судорожно цепляясь одна за другую, – Ну да… Как же!» – хмыкнула я. Мое сердце, словно заячье, билось в груди быстро-быстро. Будь я в кроссах, то, наплевав на всю свою мнимую храбрость, уже летела бы, даже мельком не взглянув на того, кто ТАК смотрит! Неслась бы, как горная лань, не оглядываясь, куда угодно, но прочь от обладателя этого взгляда! А тут… Куда я, скажите на милость, на своих 15 сантиметровых каблуках убегу?
Логичность в стрессовых ситуациях – моё второе имя. Поэтому оценив свои плохонькие перспективы в виде забега на каблуках, я не придумала ничего лучше, чем просто посмотреть страху в лицо. Судорожно сжимая телефон в левой руке и почему-то крепко зажмурив глаза, я полностью разворачиваюсь и понимаю, что стою теперь лицом к лицу с тем, чей взгляд меня так испугал.
Сквозь закрытые веки, все еще не открывая глаз, чувствую, как направленный на меня взгляд буквально прожигает мою кожу. Прожигает ненавистью. Решившись, приоткрываю совсем чуть-чуть один глаз, сквозь его щелочку присматриваюсь и от удивления широко распахиваю оба глаза. Ба! Какие люди…
Перед собой, буквально в метре, я обнаруживаю именно того, к кому шла на встречу. Ненависть, что ещё мгновение назад плескалась в глазах Валерия Аркадьевича, внезапно затуманилась и сменилась на то хитрое выражение, которое я уже видела у него на фото.
«Я вас напугал Ада?» – задал вопрос Валерий Аркадьевич своим странно-тягучим голосом.
С чего это я решила, что он невысокий? Мужчина возвышался надо мной как огромный великан! Или это я от страха сама уменьшилась? Глядя во все глаза на стоящего передо мной мужчину, я внезапно поняла, что же так меня напрягало и что вызвало такую панику после нашего с ним телефонного диалога. Голос Валерия Аркадьевича. Я его слышала раньше! И эти глаза полные ненависти… Я ведь и эти глаза видела раньше.
А я-то наивно думала, что эти нескончаемые сны, что преследуют меня всю жизнь по ночам, и от которых я просыпаюсь в слезах и с жутким чувством невосполнимой утраты – это были всего лишь детские, плавно ставшие взрослыми «плохие сны».
Психологи, неврологи, к которым неоднократно меня водили мама и папа, наперебой, словно сговорившись, заявляли: «Все пройдет. У вашей девочки просто сильная восприимчивость». Родители, что воспитывали меня с шестимесячного возраста, по здравом размышлении согласились с эскулапами. Что такого девочка могла увидеть за свои шесть месяцев жизни, пока была не с ними? Даже если что-то и было, то помнить малышка, точно не может.
Но нет. Как оказалось, я действительно помнила. И именно сейчас мой кошмар вылез из-под кровати и стал явью.
– Да ладно! Неужто вспомнила? – Воскликнул Валерий Аркадьевич с приторно– слащавой улыбкой, – Впрочем, так даже и лучше… – словно сам себе пробормотал мужчина и продолжил, глядя мне прямо в глаза.
– Раз узнала, хоть при нашей встрече ещё в пеленках была, угрызений совести у меня теперь-то уж точно не будет. Я так долго искал тебя, ведьма…
С этими словами Валерий Аркадьевич, пристально уставившись мне в лицо, с явной и уже ничем неприкрытой ненавистью, начал что-то нащупывать в кармане своей не по погоде теплой куртки. Тихо-тихо, не опуская взгляда, я начала пятиться назад, при этом неотрывно глядя не в глаза, но в лоб Валерия Аркадьевича. Психам нельзя в глаза смотреть, но и взгляд прятать нельзя. Максимальное спокойствие. «Так и есть… Маньяк… Вот дура-то, поперлась на ночь глядя…» – калейдоскопом мелькали у меня мысли.
Медленно, очень медленно, я увеличивала между нами расстояние и готовилась в один момент скинуть туфли и рвануть как спринтер к выходу из парка. Однако, словно разгадав мой незамысловатый план, Валерий Аркадьевич молниеносным движением сократил осторожно отвоеванное мною расстояние.
Мужчина приближался ко мне со злорадной усмешкой на губах, он абсолютно не скрывал те чувства, что испытывает ко мне. Злобная ненависть, словно кислота, плескалась в его глазах, разъедая в них остатки человечности и превращая его в монстра из моих снов.
Внезапно на меня снизошло ледяное спокойствие. Я замечаю, как мужчина делает быстрый замах рукой, и как в его сжатой ладони, в лучах уходящего солнца, блестит холодом сталь. Нож! Машинально уклоняюсь в сторону от летящего откуда-то сверху в мою шею лезвия здоровенного ножа и инстинктивно закрываю лицо и голову руками. И тут же чувствую, как острый, словно бритва, металл обжигает кожу моего запястья. Медленно убираю руки от лица, и, опустив их вдоль тела, с удивлением и охватившей меня какой-то странной апатией отмечаю, как на запястье правой руки набухают, а затем медленно-медленно текут по пальцам и с них капают на землю, пачкая рукав моего светлого пальто, капли крови. Моей крови.
А я… Я просто стою и смотрю, как падает на землю крупными каплями моя кровь. Смотрю, словно я абсолютно хладнокровный и сторонний наблюдатель, но не главная героиня этого, внезапно ставшего явью, моего жуткого сна из детства.
Всё происходит как в замедленной съёмке. Я поднимаю глаза на мужчину и вижу, как этот монстр делает ещё один замах. Проследив полёт лезвия ножа, который он продолжал сжимать в кулаке, я понимаю, что уж в этот раз он не промахнётся. Довольно сложно не попасть в человека, который не сопротивляется и стоит, замерев в одной позе. И Валерий Аркадьевич не подкачал. Мое пальто, ровно в том месте, где у меня сердце, начало медленно окрашиваться в алый цвет крови.
«Так странно. Нет ни испуга, ни боли, ни страха. Только четкое понимание. Всё. Это конец. Возможно, так даже и лучше. Одиночество, что так давило на меня, чужие и непонятные мне люди… Всё это прекратится» – на мгновение, словно вспышка, озарила меня мысль. Мир вокруг меня начал плавно кружиться и смазываться в одну сплошную картинку. Я словно попала в огромную воронку, что все стремительнее кружит и кружит меня, все больше и больше заворачивая по спирали и унося в мутную серую даль моё угасающее сознание.
И лишь истошный вопль Валерия Аркадьевича, истошно закричавшего: «Нееееет!» – был последним из того, что я услышала, умирая.
