Текст книги "Лавина"
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 55 страниц) [доступный отрывок для чтения: 20 страниц]
Обернувшись, он смотрит на десять тысяч вопящих неудачников. Теперь, когда он один стоит в дверном проеме, когда он уже не тонет в водовороте аватар, он с кристальной ясностью видит всех стоящих в первом ряду. Все эти самые буйные и безумные, самые причудливые и вычурные аватары надеются, что Да5ид, владелец и главный хакер «Черного Солнца», пригласит их войти. Они мерцают и сливаются в стену истерии. Поразительно красивые женщины, вылизанные компьютером и отретушированные на семидесяти двух фреймах в секунду, точно ставшие вдруг трехмерными развороты «Плейбоя», – это актрисы, ждущие, чтобы их заметили. Безумные абстракции, торнадо свивающихся спиралями огней – хакеры, мечтающие, что Да5ид заметит их талант, позовет их к себе, даст им работу. Обильная россыпь черно-белых личностей – это те, кто входит в Метавселенную с дешевого общественного терминала и потому отображены подергивающимся черным и белым зерном. Многие из этих черно-белых – заурядные психопаты-фэны, одержимые фантазией заколоть избранную ими на роль жертвы актрису; в Реальности они и на ярд подойти к ней не могут, поэтому входят в Метавселенную, чтобы вдосталь повыслеживать жертву. Есть тут и рок-неудачники в одеждах из лазерного света, будто они только что сошли со сцены после концерта, и аватары японских бизнесменов, изысканно отображенные сложным оборудованием, но в своих костюмах до крайности сдержанные и скучные.
И есть тут один черно-белый, выделяющийся тем, что выше всех остальных. Протокол Стрита определяет, что аватара не может быть выше, чем ее владелец в Реальности. Как еще помешать гигантоманам создавать себе тела-небоскребы? Впрочем, если этот тип вышел с общественного терминала – а судя по качеству изображения, так оно, похоже, и есть, – он не смог бы растянуть аватару. Поэтому она, пусть и довольно скверно, отображает внешность каланчи. Говорить с черно-белым на Стриту – все равно что болтать с человеком, который, уткнувшись лицом в ксерокс, раз за разом нажимает на кнопку «пуск», а ты стоишь у лотка и по одному вынимаешь листы.
У него длинные волосы, разделенные на прямой пробор и открывающие татуировку на лбу. Учитывая скверное разрешение, разобрать ее нет никакой возможности, но она, по-видимому, состоит из слов. Еще у него жидкие висячие усы а-ля Фу Манчу.
Хиро вдруг понимает, что этот тип его заметил и теперь рассматривает с головы до ног, особое внимание уделяя мечам.
По лицу черно-белого расплывается улыбка. Удовлетворенная улыбка. Узнающая улыбка. Улыбка человека, которому известно что-то, чего не знает Хиро. Черно-белый стоит, сложив руки на груди, словно ему скучно, словно он чего-то ждет, а теперь его руки опускаются по швам, свободно висят от плеч – так расслабленно стоят иногда атлеты. Подойдя как можно ближе, он наклоняется вперед; он настолько высок, что за ним не видно ничего, кроме пустого черного неба, разорванного светящимися выхлопами анимированной рекламы.
– Эй, Хиро, – говорит черно-белый, – хочешь попробовать «Лавину»?
Случается, те, кто ошивается перед «Черным Солнцем», болтают самые странные вещи. Их попросту игнорируют. Но эта фраза привлекает внимание Хиро.
Первая странность: черно-белому известно имя Хиро. Впрочем, есть немало способов выудить такую информацию. Это, вероятно, еще ничего не значит.
Вторая странность: эта фраза слишком похожа на зазывание пушера. Перед баром в Реальности такое вполне естественно. Но здесь ведь Метавселенная. В Метавселенной наркотики не толкнешь, поскольку нельзя словить кайф на чем-то, только на него глядя.
Странность третья: название наркотика. Хиро никогда раньше о нем не слышал. Впрочем, в этом нет ничего необычного: каждый год изобретают тысячи новых наркотиков и каждый из них продают под сотней различных наименований.
Но «Лавина» – это уже компьютерный сленг и означает «сноукрэш». Иными словами, крах системы, а также вирус, который, пробираясь в саму операционку, бьет на фрагменты ту ее часть, которая контролирует поток электронов на монитор. И тогда тот бешено мечется по экрану, превращая упорядоченную матрицу пикселей в бессмысленные завихрения статики. Хиро миллион раз такое видел. Крайне нетипичное название для наркотика.
Но больше всего Хиро цепляет уверенность черно-белого. Тот – словно островок спокойствия в этом море истерии. Будто говоришь с астероидом. Что было бы неплохо, если бы его слова имели хоть малую толику смысла. Хиро пытается прочесть подсказку по лицу типа, но чем внимательнее он присматривается, тем больше дрянная черно-белая аватара распадается на подергивающие пиксели. Словно прижимаешься носом к экрану сломанного телевизора. Даже зубы гудят.
– Прошу прощения, – говорит Хиро. – Что вы сказали?
– Хочешь попробовать «Лавину»?
У черно-белого резкий акцент, принадлежность которого Хиро не может определить. Аудио у него не лучше, чем видео: когда черно-белый открывает рот, Хиро слышит шум проезжающих у него за спиной машин. Наверное, вошел с какого-то терминала у трассы.
– Не понимаю, – говорит Хиро. – Что такое «Лавина»?
– Наркотик, кретин, – отвечает черно-белый. – А ты что подумал?
– Подождите-ка. Я такого не знаю. Вы что, правда, думаете, я дам вам здесь денег? И что мне потом делать, ждать, пока вы перешлете мне товар почтой?
– Я сказал попробовать, не купить, – говорит черно-белый. – Тебе не нужно за него платить. Первая доза бесплатно. И почты ждать не нужно. Попробовать можно прямо здесь.
Он достает из кармана гиперкарточку.
Выглядит она как визитка. Гиперкарточка – разновидность аватары. В Метавселенной ею пользуются для передачи некоторого объема информации. Это может быть гипертекст, аудио, видео, вообще любая информация, какую можно представить в цифровом формате.
Представьте себе личную карточку бейсболиста, на ней имеется фотография, пара строчек текста и какие-нибудь статистические данные. Личная гиперкарточка бейсболиста может вместить видеозаписи пары-тройки матчей, показанных на великолепном, совершенно плоском экране, исчерпывающую биографию, зачитанную самим игроком в цифровом стереозвуке, и полную статистическую базу данных со специальной прогой, которая поможет вам отыскать нужные цифры.
Гиперкарточка может быть носителем практически неограниченного объема информации. На эту вот вполне могут уместиться все книги из Библиотеки Конгресса, или вся «Санта Барбара» целиком, или все записи Джими Хендрикса, или перепись населения планеты за 1950-й год.
Или – что более вероятно – обширная коллекция пакостных компьютерных вирусов. Если Хиро возьмет у черно-белого карточку, то данные с нее будут перенесены из его системы в компьютер Хиро. Разумеется, Хиро ни при каких обстоятельствах к ней не прикоснется, ведь только последний дурак возьмет у незнакомца на Таймс-сквер шприц, чтобы воткнуть его себе в шею.
И все равно в этом нет никакого смысла.
– Это гиперкарточка. Так ты вирус мне подсовываешь? А я-то решил, что ты наркотик толкаешь, – говорит окончательно сбитый с толку Хиро.
– Ну да, – отвечает черно-белый. – Попробуй.
– Он мозги вытрахивает? Или компьютер?
– И то и другое. Ни то ни другое. Какая разница?
До Хиро наконец доходит, что он только что потратил шестьдесят секунд своей жизни на бессмысленный разговор с параноидальным шизофреником. Повернувшись к нему спиной, он входит в «Черное Солнце».
6
На выезде из «Белых Колонн» стоит черная машина, притаилась, точно пантера, в начищенной стали отражается логотип Оуха-роуд. Это Передвижной Модуль Летучего Наряда «Метакопы Анлимитед». На дверце закреплен серебряный значок, хромированный полицейский значок размером с обеденную тарелку, на котором значится название этой частной миротворческой организации и слова:
НАБЕРИТЕ 1-800-КОПЫ
ПРИНИМАЮТСЯ КРЕДИТНЫЕ КАРТОЧКИ
ВСЕХ КРУПНЫХ КОМПАНИЙ
«Метакопы Анлимитед» – официальные силы безопасности «Белых Колонн», а также «Конюшен Виндзорских Высот», «Высот у Медвежьей Тропы», «Коричной Рощи» и «Ферм Клеверной Долины». А еще они следят за выполнением правил дорожного движения на всех трассах и шоссе, принадлежащих «Кати Пути, Инк». Их услугами пользуются также несколько разных ФОКНаГов: к примеру, «Кайманы-Плюс» и «Альпы». Но франшизные государства предпочитают держать собственные силы безопасности. Стоит ли говорить, что «Метазания» и «Новая ЮАР» сами следят у себя за порядком; туда граждане идут лишь для того, чтобы завербоваться в спецназ. Надо думать, своя служба безопасности есть и у «Новой Сицилии». «Наркоколумбии» служба безопасности не нужна, потому что люди попросту боятся проезжать мимо ее франшизы со скоростью меньше ста миль в час (И.В. всегда отхватывает классную скоростную тачку в районах, пестрящих наркоколумбийскими консульствами), а «Великий Гонконг мистера Ли», прародитель всех ФОКНаГов, решает проблему на типично гонконгский манер – с помощью роботов.
Главный конкурент «Метакопов», «Секьюрити Мировой Дозор», обслуживает все дороги, принадлежащие «Кати Пути», плюс держит контракты по всему миру с «Традиционалистами Дикси», «Плантацией Пикетта», «Радужными высотами» (побывайте в них – два расистских ЖЭКа и один для «людей в черном»), «Заливные луга (название реки вставьте по своему усмотрению)», и «Станция Кирпичный завод». «Мировой Дозор» меньше, чем «Метакопы», контракты держит более элитные и, предположительно, имеет агентурную сеть – хотя если кому-то нужно именно это, они просто связываются с представителем Центральной Разведывательной Корпорации.
А еще существуют «Стражи Порядка» – но они недешево стоят и плохо относятся к контролю со стороны работодателя. Ходят слухи, что под формой они носят футболки с неофициальным гербом своей организации: кулак, сжимающий утяжеленную полицейскую дубинку с выгравированной на ней надписью «ТАК ПОДАЙ НА МЕНЯ В СУД».
И вот И.В. катит по пологому склону к тяжелым железным воротам «Белых Колонн», ожидая, что они распахнутся. И ждет, и ждет, и ждет – но ворота и не думают открываться. И лазерный лучик не бьет из будки охраны, чтобы выяснить, кто приехал. Система блокирована. Будь И.В. дурой, она подошла бы к метакопу и спросила почему. Метакоп сказал бы тогда: «Безопасность города-государства», и ничего больше.
Ох уж эти ЖЭКи! Ох уж эти города-государства! Такие маленькие, такие пугливые, что любой пустяк – скажем, если вы не подстригаете газон или слишком громко врубаете музыку – становится делом государственной безопасности.
И никакой возможности миновать забор – в «Белых Колоннах» он в восемь футов по всему периметру, выкованный роботами чугун. Подкатив к воротам, И.В. хватает решетку и пытается ею погреметь, но та слишком большая и тяжелая.
Метакопам не позволено прислоняться к своему мобилю – так они выглядели бы ленивыми и слабыми. Они могут почти прислоняться, могут делать вид, будто вовсю облокачиваются на свою тачку, но прислоняться им запрещено. А кроме того, полное поблескивающее великолепие Личного Переносного Снаряжения, висящего на Личной Модульной Сбруе, поцарапало бы лак мобиля.
– Подключи ворота к коммерции, приятель. Меня клиенты ждут, – заявляет И.В. метакопу.
В задней части Передвижного Модуля раздается чмокающий хлопок, однако недостаточно громкий, чтобы считаться выстрелом. Это мягкий «хлюп» тянучки, затягиваемой через язычок, свернутый в трубочку. Это приглушенное рыганье младенца. Что-то укалывает И.В. в руку, сжимающую прут решетки, и И.В. ощущает жар и холод одновременно. Она едва может шевельнуть рукой. Пахнет винилом.
С заднего сиденья Передвижного Модуля вылезает напарник метакопа. Окно в задней двери модуля было опушено, но внутри все такое черное и блестящее, что это становится ясно, только когда отодвигается дверь. Верхняя часть лиц метакопов скрыта глянцевыми черными шлемами и гоглами ночного видения, а нижняя расплывается в ухмылке. И вылезает второй метакоп с Проектором Химических Наручников Близкого Действия – с соплепушкой. Уловка копов сработала. И.В. не пришло в голову навести «Рыцарское забрало» на заднее сиденье, чтобы проверить, нет ли там соплеснайпера.
Расправившись на воздухе, химсопли достигают размера футбольного шара. Несколько десятков миль тончайших крепких волокон, перепутанных, как спагетти. Вместо соуса у этих спагетти какое-то липкое вещество, текучее только в тот момент, когда выстреливает соплепушка, а потом быстро отвердевающее.
Метакопам пришлось взять такие штуки на вооружение, потому что каждая франшиза настолько мала, что погоня в ней попросту невозможна. Преступник – почти всегда ни в чем не повинный трэшник – обычно в трех секундах езды на скейте от убежища соседнего ФОКНаГа. К тому же невероятный объем Личной Модульной Сбруи – просто канделябр какой-то, учитывая, сколько на него понавешено, – настолько замедляет движения метакопов, что прохожие просто складываются пополам от смеха всякий раз, когда они пытаются бежать. Поэтому вместо того, чтобы сбросить пару фунтов, метакопы просто навешивают на свою сбрую новые примочки, к примеру соплепушки.
Волокнистые сопли облепили ей кисть и руку, примотав их к прутьям решетки. Излишки соплей провисли и стекли вниз, но уже застывают, превращаясь в резину. Несколько отскочивших от решетки спагетти налипли ей на плечи, грудь и подбородок. И.В. отходит от решетки, клейкое вещество отделяется от волокон, растягиваясь на длинные, бесконечно тонкие нити, точно горячий сыр моцарелла. И эти нити тоже немедленно застывают, становятся жесткими и обламываются, завиваясь спиральками. Теперь, когда она сорвала сопли с лица, все не так гадко, но рука у нее по-прежнему совершенно обездвижена.
– Сим предупреждаем вас, что любое движение с вашей стороны без предварительного вербального разрешения с моей стороны может представлять для вас непосредственную физическую опасность, равно как вытекающую из нее психологическую опасность и, возможно, в зависимости от ваших религиозных верований, духовный риск, вытекающий из вашей реакции на означенную физическую опасность. Любое движение с вашей стороны будет истолковано как подразумевающееся и не имеющее обратного действия согласие на этот риск, – говорит первый метакоп. На поясе у него висит небольшой динамик, из которого бормочет синхронный перевод на испанский и японский.
– Или, как мы говорили раньше, – добавляет второй метакоп, – ни с места, придурок!
Непереводимое слово резонирует из маленького громкоговорителя, произнесенное как «эль-дурко» и «и-ду-ю-ки».
– Мы полномочные представители «Метакопов Анлимитед». Согласно Разделу 24.5.2 Свода законов «Белых Колонн», мы уполномочены осуществлять действия полиции на данной территории.
– Например, цепляться к невинным трэшникам, – говорит И.В.
Метакоп выключает громкоговоритель.
– Заговорив по-английски, вы косвенно и безвозвратно соглашаетесь на то, что все наши дальнейшие переговоры будут вестись на английском языке, – сообщает он.
– Вы даже не въезжаете, что И.В. говорит, – говорит И.В.
– Вы были идентифицированы как Фокус Расследования Зарегистрированного Криминального События, предположительно имевшего место на территории иного государства, а именно в «Конюшнях Виндзорских Высот».
– Это другая страна, приятель. Здесь ведь «Белые Колонны»!
– Согласно положениям Свода законов «Конюшен Виндзорских Высот» мы уполномочены приводить в действие законы, положения, касающиеся национальной безопасности и общественного равновесия, также и на означенной территории. Договор между «Конюшнями Виндзорских Высот» и «Белыми Колоннами» уполномочивает нас временно взять вас под арест до тех пор, пока не будет решен вопрос о вашем статусе как Фокуса Расследования.
– Попалась, детка, – переводит второй метакоп.
– Поскольку ваше поведение было отмечено как неагрессивное и при вас нет видимого оружия, мы не уполномочены предпринимать героические меры для обеспечения вашего содействия, – говорит первый метакоп.
– Будешь паинькой – и мы будем паиньками, – говорит второй.
– Однако мы экипированы устройствами, включающими, но не ограничивающимися стрелковым оружием, которое, будучи задействовано, может представлять крайнюю и непосредственную опасность для вашего здоровья и благосостояния, – продолжает первый.
– Только дернись, и мы тебе башку прострелим, – поясняет второй.
– Да отцепите мою руку, мать вашу, – устало говорит И.В. Все это она слышала уже миллион раз.
Как и в большинстве ЖЭКов, в «Белых Колоннах» нет ни тюрьмы, ни полицейского участка. Это так неприглядно, так снижает стоимость домов в анклаве! И подумайте о том, какие это наложит на нас обязательства. У метакопов по соседству есть франшиза, служащая им штаб-квартирой. А что до тюрьмы, уродливого здания для содержания какого-нибудь сбившегося с пути хабеас корпус, так его ни одна уважающая себя франшиза держать не станет.
