Текст книги "Веран (СИ)"

Автор книги: Николай Волков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– Помню. Ты, в тот момент дрых, когда одного из них сюда притащили. Мало нам своих было, так еще и этого нахлебника приперли. И так посевы в тот год не все взошли, да и с мясом тоже не все хорошо было, так еще и это прожорливое нечто стало наши запасы подчищать.

Дракон отмахнулся.

– Забудь ты про это. Дед первым заметил рост напряженности энергии за барьером, но выяснить подробности сразу не додумался. Только после того, как все уже стало настолько плотным, что позволило вытолкнуть сквозь барьер одно из созданий, которое когда-то было сгустком Хаоса, он решил, что под хвостом стоит все-таки почесать, и поднял свою задницу, чтобы проверить, что же там такое. Как выяснилось, эти существа стали верить в то, что их окружало, как в нечто живое и помогающее им.

– И? – заинтересовался я.

– И стали поклоняться солнцу, ветру и так далее. А они еще, вдобавок, и расплодились в больших количествах. Дед туда прогулялся, чтобы понять, как бы эту энергию к рукам прибрать, так не додумался ничего лучше сделать, как сцепиться там с одним из бывших сгустков Хаоса, которому эти люди поклонялись. Разодрать в клочья, конечно, разодрал, но главным было то, что он это в истинном облике сделал… Не прошло и недели, как он ощутил колоссальный прилив энергии – они стали верить в него. В общем – проторчал он с ними год, обезопасил окружающую территорию, назначил там одного отвечать за связь с ним…

– Как?

– Простейшая телепатическая связь. Притом обучил его, как эту связь передать своему преемнику, и на их глазах вернулся через барьер назад. После этого – энергия к нему рекой потекла. Часть, конечно, назад возвращает, чтобы от его имени там простейшие заклинания творить могли, но, по крайней мере, не задыхается от недостатка, как раньше.

Я покачал головой. Подозрение, что вся наша нынешняя энергия идет от драконов, у меня было, но получить такое подтверждение я не рассчитывал.

– А дальше?

– Дальше… Уболтал Совет, что энергия есть, и ее надо только взять. Рекомендовал отгрохать там всяческие воткнутые бревна, краской размалеванные, и каменные формы, которые бы благоговение внушали, и привязать их к проекциям здесь, чтобы энергия шла. После чего, чуть ли не пинками выгнал туда Первого, чтобы тот наглядно продемонстрировал Совету, что это не пустозвонство. Совет, поначалу, не верил, а теперь – всю Третью Десятку уже в разные уголки отражения перекинул…

– В разные уголки чего?

– Отражения. Видишь ли, барьер работает как своеобразная призма, которая проецирует там большую часть того, что творится здесь.

– Ты имеешь в виду события?

Он рассмеялся.

– Нет, всего лишь балансовое соотношение.

Я почесал в затылке.

– Не понял.

Вздохнув, он потер подбородок и принялся объяснять.

– Смотри, у нас здесь есть баланс сил. Есть Темные, есть Светлые, и есть Серые. Серые посередине, и не допускают, чтобы две другие стороны разнесли друг друга в пыль, потому что от этого никому хорошо не будет – некоторые вещи не только сотворить можно, но и поддерживать при исключительном присутствии всех трех сторон, как тот же барьер, например.

– Пока понятно.

– Вот и там есть те, кто готовы к разным мировоззрениям, и, соответственно, к разным линиям развития. Есть те, кто любят убивать, кто любит спасать, и кто остужает все горячие головы.

– Ты имеешь в виду, что они в чем-то похожи на нас?

– В большей степени, чем ты предположить можешь.

– Но… откуда это в них взялось?

– От нас и взялось. Если бы мы не соблаговолили поставить барьер, и волна энергии, несущая заряды всех трех сторон, не обработала бы ту территорию – ничего подобного бы не было. А тут еще и ты повыпендривался со своим проектом, который стал основой барьера… Ты же его для себя и под себя делал?

– Да.

– Тогда считай, что и частичка тебя там присутствует.

Я растеряно хлопал глазами.

– Не ожидал?

– Нет. Интересно, а что там от меня…

– Точно не скажу. Я там не бывал, а дед не рассказывал. Впрочем, что такое отражение ты понял.

Кивнув, я подтвердил.

– Понял. В общих чертах. А у этой штуки, – указал я на проекцию – есть название?

Дракон зевнул.

– Есть. Они называют это божеством. Совет подошел к вопросу с фантазией, так что теперь в этом месте целая орава таких будет. Уже и название придумали – Аллея Богов, хотя скоро здесь не то, что аллея, а поля огромные с такими штуками будут, сгруппированные по единым признакам.

Я всерьез заинтересовался, и спросил:

– Например?

– Например – боги которые отвечают за смерть, войну, охоту…

Я хохотнул.

– Всадники порадуются, и свою мзду потребуют.

– Облезут неравномерно. Сначала – Первичный План обустроить надо, а уже потом Всадников. Кстати, они уже по отражениям шастают, показывая людям чего надо бояться, и чему стоит поклоняться.

– Понятно. А наша задача какой будет?

– Пойдете как эмиссары сильных богов. Покажете, на что способны, чтобы люди поверили, что за вами стоят боги, и стали верить в них сильнее. Нам энергии много нужно, и не ручейками, а реками. Можете даже эти разрозненные племена пообъединять – им вместе выжить проще будет, и плодиться быстрее начнут, а это дополнительный приток энергии обеспечит.

Я поморщился.

– Значит опять мордобой… А нельзя ли что-нибудь другое? Ну, ловкость там, или хитрость показать?

– Можно. Выбор стиля – на ваше усмотрение. Третья Десятка, например, заикалась о том, чтобы культ секса устроить. Еще хотели их земледелию обучить, а то они там все от охоты, да от рыбной ловли зависят, так что скорее всего и боги земледельцев появятся.

В мою голову закралась мысль, которую я немедленно озвучил:

– А Светлые с Темными как на это смотрят?

– Пока мы с ними делимся энергией – спокойно. Но Шестой у них слегка полазал в последнее время, и говорит, что они очень серьезно обдумывают вопросы их собственных богов, так что хоть мы и опережаем их, но скоро начнется конкуренция.

Последовало продолжительное обдумывание.

– А как мы оттуда возвращаться будем?

– Вот это уже не ко мне вопрос. Совет решит.

Я вздохнул.

Короткий перерыв в работе заканчивался, и мне, вскоре, предстояло вернуться на поля, чтобы обеспечивать население Первичного Плана едой.

Дракон, как всегда, понял все правильно, и прокомментировал:

– Не грусти. Скоро начнется ваша работа, и когда энергии будет в достатке – полей ты больше не увидишь. Само все расти будет и убираться.

– Скорей бы, – пробурчал я – а то я уже забыл, когда последний раз что-то кроме мотыги в руках держал.

Он снова фыркнул.

– На тебе, хотя бы, не пашут.

***

– То есть, ты хочешь сказать, что все религии во всех отражениях пашут на Первичный План?

– Именно так. Появлялись, конечно, умники, которые пытались с нами в игры играть, и на время создавали религию основанную на них самих, но, как говорят в первом отражении – «Не воруй. Правительство не любит конкуренции». С ними мы расправлялись быстро и жестко. Причем, сначала развенчивали веру в них.

– А такое количество богов проблем не создавало?

– Поначалу нет. Потом, когда религии развились до ритуалов и обрядов – стали возникать проблемы. Боги постепенно становились не только энергетическими сгустками, но и обретали подобие разума, если их последователи наделяли их такими чертами. В общем – они тоже эволюционировали, и поэтому за ними пришлось приглядывать. Самых наглых – выкачали досуха, и убрали с арены, тогда они, наконец, присмирели и стали вести себя адекватно. Зато энергии стало вволю.

Шутник вновь наполнил кружки, и спросил:

– А когда ты впервые попал в отражения, что тебя больше остального поразило?

Глава Серого Совета встал, подошел к окну, тоскливо посмотрел в него, и тихо сказал:

– То, чего мне больше всего не хватает здесь. Небо.

Глава 7

Шутник задумчиво смотрел на кувшин с вином, пытаясь понять, шутит ли его старый друг.

– Расскажи – неожиданно попросил он.

– О чем?

– О твоем первом посещении отражений.

– О-о-о-о…. Это поэмы достойно, а не рассказа.

Опершись на подоконник, Веран бросил взгляд на открывающийся перед ним вид.

– Как же я люблю и ненавижу это место.

– Одновременно?

– Да. Оно подарило мне лучшие моменты вечности, и их же отняло. Я был молод тогда.

Присев на подоконник, он уперся ногами в оконный проем, и небрежным жестом вызвал легкий ветерок, который немедленно принялся трепать его шевелюру.

– Все началось именно здесь. В этой самой комнате, у этого окна. Когда я пришел получать назначение, создатель оставил меня немного поскучать, поскольку я должен был отправляться не один, а с региональным куратором. Я точно также уселся, и стал ждать…

***

– Во имя баланса, мне что, нельзя одной отправиться?

– Только не тебе.

– Но почему?

– Потому, что об этом просил твой отец, а он член Совета. Не волнуйся, я отправлю с тобой Десятого, он самый одаренный из всех.

– Из всех этих истуканов, из которых и слова не вытянешь вне задания?

Голоса за дверью явно приближались, и если голос создателя я знал хорошо, то голос той женщины, которая возмущалась его решением, был мне незнаком.

Дверь распахнулась, и в комнату вошла молодая особа, которая, помимо моей воли, привлекла мое внимание тем, что застыла, увидев меня восседающим на подоконнике.

– Десятый, – нахмурился вошедший следом создатель – слезай с подоконника.  Это региональный куратор, и за ее сохранность ты отвечаешь головой. Учти, я не шучу. Если она хотя бы ноготь сломает, то на последующее воскрешение можешь не рассчитывать.

– И без него обойдусь. Меня для начала еще убить потребуется, а это не так уж и просто – буркнул я, но с подоконника слез, и подошел к куратору.

Девушка была милой. Не изумительная красотка, которыми старались у нас быть все женщины, а просто милой. Правильные черты лица, темные волосы, и серые глаза, в глубинах которых плескались перламутровые переливы.

– Она проведет инструктаж, и дальше отправитесь за барьер. Слушаться ее во всем, как меня, и беречь больше всего остального.

– Хорошо. А называть-то ее как?

– Куратор – ответил создатель.

– Дэриа – ответила она.

– Второе мне больше по вкусу.

– Ты будешь называть ее «куратор», и никак иначе.

Я улыбнулся, и послал телепатический сигнал Дэрии, который давал ей понять без лишних слов, что так я к ней буду обращаться только при начальстве. Заметивший быструю телепатемму, создатель попытался ее перехватить, но не успел.

– Вводная? – поинтересовался я, занимая одно из кресел у стола.

– Слезь. Ты не член Совета.

– Хорошо. Правда, тогда выбор у меня небольшой. Куда мне сесть? Есть стол, и окно.

– Постоишь.

Неопределенно поведя плечами, я отошел к стене и облокотился на нее. Создатель занял свое место за столом, а Дэриа, опомнившись, приступила к инструктажу.

– Вторая десятка основала нашу базу в первом отражении. Площадь немаленькая, но при этом вполне пригодная для обитания. Местное население присутствует, и считает нас посланниками богов. Что такое боги объяснить?

– Уже в курсе.

– Хорошо. Они трудятся на полях, и приручают животных, чтобы нас обеспечивать, а мы, за это, помогаем им нашими знаниями.

– Они нас хоть понимают?

– Да. И их уровень развития уже дошел до того, что они создали свою письменность.

– Много времени ушло?

– Около пяти лет. Зато теперь они могут передавать информацию последующим поколениям. Десятка постаралась максимально облегчить их жизнь, и селектирует население. Основной упор делается на самых сильных, выносливых и умных. Создание пары среди местных, когда они получают одобрение от нас – считается большой честью.

– Понятно. Наше задание? Организовать новых богов?

– По возможности, но это не главное. Сейчас замысел куда как более глобальный, нам надо создать устойчивое верование, которое сможет прожить многие поколения, а по возможности – и вообще утвердиться на тысячелетия.

– Хм. Замахнулись на очень непростую задачу. Или, наоборот, на очень простую. Нам разрешено действовать по усмотрению?

– Почти. Жертв, среди местного населения, быть не должно.

– Это сложнее, но пока не увижу все своими глазами, сказать наверняка ничего не смогу.

Дэриа обернулась на моего создателя.

– Он всегда такой?

– Такой?

– Самоуверенный.

– Обычно еще хуже, – буркнул он в ответ – только, к сожалению, для его самоуверенности есть основания. Самое лучшее мое творение, да и приспособляемость к разным условиям у него на порядок выше, чем у остальных, хотя понятия не имею из-за чего.

Некоторое время она, прищурившись, изучала меня, после чего спросила:

– Ты готов?

Я усмехнулся.

– Думал, что ты и не предложишь.

Взяв ее за руку, я притянул энергетический слой, и шагнул в него.

От других я уже слышал, что барьер всегда упорствует, пропуская в обе стороны, хотя, при проходе на Первичный План, это больше похоже на то, что тебя рвут на части. Готовясь к подобным ощущениям, я был удивлен тем, что мои ощущения больше напоминали крепкие объятия верного друга, а не спарринг с Учителем.

– Странно, – услышал я голос Дэрии – я не первый раз прохожу барьер, но еще ни разу это не было так мягко. Что-то в тебе есть странное.

– Во мне полно странностей – ответил ей я, и сделал еще один шаг, выходя из барьера, и хватаясь за глаза.

В первое мгновение я подумал, что ослеп, но через несколько секунд услышал ее голос:

– Ах да… перестрой зрение. Здесь днем бывает очень ярко.

Регулируя светочувствительность глаз, я выругался, и спросил:

– Что такое «день»?

– Здесь есть источник света и тепла, наподобие того, которым пользуются Светлые. Только здесь он естественного происхождения, и данный мир в этом отражении вращается вокруг него, и вокруг своей оси. Местные называют светлые часы днем, а темные – ночью.

– А время между ними?

– На местном языке – веран.

– Веран… Мне нравится. А как они называют это место?

– Атла. В переводе это просто земля. Кстати, было бы неплохо, если бы ты…

– Активировал контур-переводчик? Мне показывали его, но я не буду этого делать. Хочу научиться общаться с ними на их языке. В крайнем случае, прибегну к телепатии… Что за…

Я уставился в сияющую голубизну  над головой. Ее бесконечная глубина поражала, и, несмотря на весь мой опыт, набранный в разных переделках, я, неожиданно, почувствовал себя совершенно беззащитным перед ним.

– Красиво, правда?

– Неповторимо… Что это?

– Они называют это «небо». Воздух здесь удерживается около мира…

Я не слушал объяснение, нужды в котором не было, а лишь стоял и впитывал красоту и необъятность неба.

Неожиданно я услышал, как она смеется.

– В чем дело?

– Если ты так сейчас реагируешь, что же будет ночью, когда ты увидишь его совершенно другим?

– Другим? Оно меняется?

– Увидишь. Впервые в отражениях?

– Да. Дэриа, а ты давно уже здесь?

– Около пятидесяти лет, и до сих пор не перестаю поражаться всему, что здесь можно найти. Здесь столько возможностей… Столько нового и неизвестного… Столько… гармонично сочетающегося, что и не пересказать.

– Верю. Во все верю. Дела подождут…  Покажешь мне здесь все?

– На это и вечности не хватит. Но, несколько дней я тебе уделить смогу. Кстати, ты действительно странный. Ты не похож на остальных из Десятки.

– Я не похож ни на кого из всех трех Десяток.

– Это точно. Они не обращали ни на что внимания, и просто занимались делом, а ты… Тебе здесь нравится, и поэтому ты посылаешь дела куда подальше.

Я бросил на нее взгляд, пытаясь понять, как она к этому относится, и через несколько секунд я все понял.

– Научи меня любить этот мир, также как это делаешь ты. Я просто не знаю, смогу ли сделать это в одиночку, и уверен, что потребуется кто-то, с кем смогу всем поделиться…

***

Веран грустно улыбнулся.

– Это было изумительное время. Время, в котором не было ни дня фальши, лжи, секретов… Точнее нет, секретов была масса, и Дэриа показывала мне как их раскрывать. Загадки мира, изумительное сплетение всего, что в нем было, рождали такую гармонию, что сложно было себе представить, что это все появилось из-за наших действий. Я тоскую по тем временам.

Шутник подошел к нему, и положил руку на плечо.

– А что было дальше?

– Дальше? Дальше нам пришлось выполнять задание. Не сразу, конечно, спустя не один год, и даже не одно десятилетие, но пришлось. Мы разнесли весть о народе настолько великом и могучем, что они строят жилища и храмы богов из камня. Настолько мудром, что они знают и умеют почти все, что можно представить. Высокие, сильные, непобедимые бойцы, и искусные маги. Кстати, это было правдой. За эти десятилетия те люди, среди которых мы жили, сменили четыре поколения, и, по сравнению с остальными, стали сильно выделяться и ростом, и всем остальным.  И мы все это уничтожили.

– Что?!?

– Да. Другие обитатели мира называли нас атланы, или атланты. Чтобы создать устойчивый миф, который запомнят навечно, нам пришлось устроить  так, чтобы вся Атла затонула. Сделать это было несложно, по округе было полным полно вулканов, и направить их на Атлу было плевым делом… Куда сложнее было предупредить всех жителей так, чтобы они сорвались с родных мест и бросились бежать куда глаза глядят, унося с собой крохи знаний, и легенду о том, что великая Атла погибла, а все атланты пропали навсегда. Позже, миф слегка корректировался, и Атлу стали называть Атлантидой. Миф о ней до сих пор жив в первом отражении, и до сих пор вся цивилизация ищет ее следы. Люди верят, что смогут ее отыскать, а мы используем энергию этой веры, и, поверь, она дает нам больше, чем все эти дурацкие боги.

– А что стало с вами?

– Дэриа и я вернулись в Первичный План. Думаю, что говорить о том, что мы любили друг друга – смысла нет. Нас слишком многое связывало, мы слишком… сплели души воедино. Вот только ее отец был одним из Совета, а я был всего лишь Сотворенным. Некоторое время нам удавалось встречаться, но, в конце концов, Пятый из моей Десятки, выдал меня  Совету.

Шутник промолчал, но Веран, понимающе, кивнул и продолжил:

– Да, я его убил. Убил качественно, так, что потом никто не мог его воскресить. Оставил шрам на физиономии своего создателя, притом такой, что он от него до конца своих дней избавиться не мог, чуть не перебил всех, кто меня попытался схватить. Дэриа пыталась меня защитить, но не смогла, и попала под удар ее же отца. Смертельный удар, а тогда еще не существовало информационной матрицы, куда можно было бы себя вписать для последующего воскрешения даже после полного уничтожения.

Глава Серого Совета тяжело вздохнул.

– Именно тогда, я впервые назвал себя Вераном, и это имя осталось моим навсегда. Я был схвачен и осужден. Осужден на ссылку в первом отражении, с заблокированной памятью, лишенный своего тела и своих навыков… Я обязан был родиться в первом отражении и жить там как один из местных жителей, даже не подозревая о существовании Первичного Плана. Тюрьма была идеальной.

– Идеальных тюрем не бывает.

– Этот случай не был исключением. Барьер помнил меня, и, при рождении в теле местного жителя кое-что изменил. Прошло двадцать лет, но я начал вспоминать все, что со мной было до моего рождения. Мне казалось, что я начал сходить с ума, пока я не смог вспомнить все, что было с Дэриа, и то, что впоследствии сделали со мной…

Глава 8

– Как он? – спросила мать, которая не была мне матерью

– Его одолевают духи. Пока он сам с ними не справится, сделать ничего нельзя.

Я придержал свой язык, с которого готова была сорваться фраза о том, что это вовсе не духи, а призраки прошлого. Прошлого, которого у меня не было. Прошлого, которое было более реальным, чем все, что знали эти люди, которые даже людьми-то не были. Так, жалкие тени отражений, пародия на живущих в Первичном Плане.

– Ты можешь помочь ему в этой борьбе?

– Ему никто не может помочь.

Кривовато усмехнувшись, я признал правоту жреца. Мой разум мне не подчинялся, услужливо подсовывая видения Дэриа и ее отца. Родную Десятку, один из братьев которой меня предал и был убит. Создателя, который хмурился каждый раз, как заговаривал со мной. Крылатых, и нашу войну с тварями Хаоса.

Если честно, то жизнь здесь, в этом теле, не была похожа на отдых. Выживать приходилось в тяжелейших условиях, но барьер, памятуя о том, что несет частицу меня, ухитрился облегчить мою судьбу, запихнув меня не в беспомощное тело, а в того, кто должен был стать бойцом. Навыки боя, преподнесенные мне самим Войной, вложенные в самую мою суть, тоже давали о себе знать, и уже в четырнадцать лет я заслужил репутацию защитника всей нашей деревни, и лучшего охотника.

Конечно, тварей Хаоса становилось все меньше, с каждым годом, но на долю моего пребывания в этом теле их хватило.

Именно встреча с одним из них и определила то, что сейчас я валялся в доме женщины, которая родила мое тело, и не мог даже подняться.

Отец, который не был отцом, вошел в дом и спросил:

– Как он?

– Его жизнь в руках богов.

Мой взгляд устремился в мою память, которая показала мне местных богов, какими они были в Первичном Плане. Очень хотелось все объяснить жрецу, но я понимал, что делать этого нельзя. Во-первых, не поймет, а во-вторых, и прикончить может, как отринувшего веру предков. В конце концов, мы так долго создавали эту веру, что рушить ее было просто жалко.

Коротко кивнув, отец пронес дрова к очагу, и положил их рядом для просушки. Зима была свирепой.

Откровенно говоря, я был даже рад, что встретился с той тварью. До этой встречи жизнь была тусклой, и меня постоянно одолевало ощущение, как будто мне чего-то не хватает. Чего-то важного, про что я никак не могу вспомнить, и это мешало во всем, что я делал.

Я был достаточно ловок, чтобы увернуться от когтей и зубов, но удар хвоста пришелся на незащищенные ребра, и меня швырнуло почти под самое ее брюхо, в которое я и вонзил обломок копья. Не знаю, сработал ли рефлекс прошлых лет, или мне просто повезло, но я ухитрился попасть чуть ли не в единственное уязвимое место твари, и ихор мощным потоком окатил меня с ног до головы. Наглотавшись того, от чего обычные обитатели этого мира старались держаться подальше, я замер, поскольку на меня нахлынуло первое видение. Видение того, как я впервые открыл глаза в Первичном Плане.

За первым последовало второе и третье, и я все не мог пошевелиться.

Память возвращалась. Болезненно причиняя боль не столько самим процессом, как тем, что меня вынудили все утратить и бросили проводить подобие жизни здесь.

Спустя некоторое время жрец ушел, а отец и мать легли спать.

Я лежал, уставившись в потолок. Мысли бродили в глубинах памяти, постепенно выхватывая все новые куски, когда я ощутил, что кто-то очень осторожный начал работать неподалеку с тонкими энергиями.

Жрец – понял я. Наверняка связывается с богами, чтобы узнать, что со мной делать. Вот только не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что ответ придет вовсе не от богов, а от моих тюремщиков.

Потянувшись к тоненькому ручейку энергии, я зачерпнул ее и перенаправил в свое тело. Инстинктивное желание вернуть утраченное.

Как ни странно, но это сработало. Хоть нынешнее тело никогда не умело обращаться с энергией, но сама моя сущность давно уже была приучена обходиться даже самой ее малостью.

Когда пошел ответ на его вопрос, передо мной, на секунду, всплыл знакомый энергетический контур. Этот контур уловил мое присутствие, и, моментально среагировав, оттеснил жреца в сторону, оставляя его без ответа.

– Здравствуй, Веран.

– Огненный…

Я немного расслабился. Из всех, кто мог оказаться на той стороне, мне выпал чуть ли не единственный, кто ко мне прилично относился.

– Значит, тебя приставили смотреть за заключенным?

Его лицо полностью проявилось перед моим внутренним взором, и он вздохнул.

– Да. Хотя не думай, что мне это доставляет удовольствие. Решение Совета.

– Я не в обиде. Насколько все паршиво?

– пока не очень… Постой, ты же вообще не должен был ничего помнить. Даже как с энергией управляться, не говоря уж о том, чтобы вспомнить Первичный План, и меня.

– Кое-что дало сбой, Огненный. Я тут наглотался ихора, и он принялся активно восстанавливать мою память. Правда лежу сейчас, и кроме нескольких мышц на лице ничем пошевелить не могу.

– Понятно. Не бойся, я об этом не буду рассказывать.

– На это и надеюсь. Что у вас там творится?

– Честно? Обычный бардак. Темные и Светлые опять что-то не поделили, а мы их разнимаем. Всадники шляются невесть где, Две Десятки по отражениям, а Первая Десятка, точнее ее ошметки, воюют. И, честно говоря, если им не помочь, то недолго им еще воевать. Ребята очень переживают из-за того, что с тобой произошло. Даже пробовали убедить Совет отменить наказание.

– Удалось?

– Нет. Это, плюс поступок Пятого – выбило их из колеи. Сражаются не пойми как, а матрица еще не готова.

– Какая матрица? – заинтересовался я.

– Да кое-кто из наших умников счел, что слишком невыгодно терять народ. Делают энергетическую матрицу, куда будет перезаписываться каждый из Серых. Гарантия от случайной смерти в отражениях и все такое.

– А заодно удобное средство не воскрешать ненужных, вроде меня.

Он вздохнул и кивнул.

– Скажи, Огненный, а ты можешь помочь ее побыстрее закончить?

Он насторожился.

– Что у тебя на уме?

– Хочу вписать себя в нее как опытный образец.

Дракон задумался, неторопливо постукивая себя кончиком хвоста по подбородку.

– Ты не сможешь, – сказал он, наконец – для этого потребуется энергия, а у тебя такого ресурса нет.

– Это мое дело. Энергию я достану.

– Потребуется маяк.

– Им станешь ты.

– Потребуется… Слушай, а на кой тебе это сдалось? Как только ты здесь воплотишься, тебя сразу запихнут обратно.

– Не запихнут. Сбегу. Просто я хочу, если уж и жить в отражениях, то на своих условиях, а не на тех, которые мне навязал Совет.

Воцарилось долгое молчание.

– Я бы помог, – признался он – но это подставит слишком многих под удар. И по твоей Десятке это ударит в первую очередь. Если ребята узнают, что ты вернулся и сбежал – такое начнется, что нас просто сомнут.

Пришла и моя очередь все обдумать и взвесить.

– Сделай. Постараемся повернуть все так, чтобы исправить все, что можно. А жрецу скажи, чтобы молился за мое выздоровление. Бестолку, конечно, но хоть нудеть поменьше будет.

Дракон разинул пасть в улыбке, и согласно кивнул, начиная понимать, что именно я задумал.

Весь следующий месяц жрец усердно молился над моим бренным телом, и не мог не признать, что его молитвы возымели успех. Я, постепенно, начинал выглядеть лучше, и явно шел на поправку.

Память восстанавливалась ежесекундно, и, в какие-то моменты, я начинал путать, что относилось к моей прошлой жизни, а что к нынешней.

Несмотря на то, что я выглядел лучше, я не торопился начинать двигаться, предпочитая подольше доить свою «козочку», которой для меня стал жрец.  Энергия его молитв не просто не достигала бога, она оседала во мне вся без остатка, и долгими ночами, когда рядом никого не было, я готовил все к тому, чтобы совершить переход.

В один из моментов со мной вновь связался Огненный Ветер, и сообщил, что почти все готово. Условившись с ним о времени, я принялся заканчивать приготовления.

В условленный день, я, под молитву жреца, сел на своем лежаке.

– Хвала богам, ты вылечился!!! Я молился об этом все время…

– Знаю, жрец. Я беседовал с богом, и он рассказал мне об этом. И он сказал мне, что сегодня в полдень мы должны быть перед алтарем.

– Да, мы должны вознести молитву, и принести жертву…

– Молитвы – твое дело, жрец. А жертву – оставь мне. Тебе не пристало пачкать свои руки кровью.

Он согласно закивал, и мы оба, наскоро перекусив, отправились к алтарю.

Жрец преклонил колени в молитве, а я встал рядом с ним.

– Готовы ли твои молитвы, жрец?

Он послал воззвание к богу, а я уцепился за этот канал, и закрепился, готовясь раскрыть канал на полную. Почувствовав присутствие Огненного Ветра, я зафиксировался на нем, как на маяке, и едва слышно произнес:

– А теперь – моя жертва, жрец.

Удар был милосердным. Кровь брызнула на алтарный камень, и бог, разъяренный смертью своего жреца, постарался достать меня. Вбирая всю доступную энергию, я рванулся в энергетический слой, и в этот момент плоть стала сползать с меня, под ударом бога. На секунду став чистой энергией, я ушел в барьер, вихрем пронесся сквозь него, и рухнул в энергетическую матрицу, одновременно выкачивая энергию из пораженного бога.

В Первичном Плане работать с энергией было не в пример легче, и несчастный бог, наконец, сообразил с кем связался, но для него уже было поздно. Я извлекал энергию также, как зачерпывал воду из ручья, и направлял ее на матрицу, заставляя ее воссоздавать мое физическое тело, одновременно вписывая свой образ в ее структуру.

– Сработало, – сказал я Огненному Ветру, выходя во плоти из матрицы – она полностью функциональна. Можешь отчитаться об успешных испытаниях.

– Успеется. Тебя подбросить к Десятке?

– Нет. Меня подбросить к Башне.

– Что?!? Ты спятил?

– Значит, я сам. А так хотелось, чтобы ты все увидел…

Дракон вздохнул, избавляясь от человеческой формы, и небрежным движением когтя закинул меня к себе на гребень.

– Рад тебя видеть, парень, – проревел он – без тебя здесь все становилось чересчур однообразно.

Он взмыл в воздух, но я застучал по чешуе.

– Не к Серой Башне. К Темной!

– Что?!?

– К Темной!

– Зачем?

– Увидишь.

Огненный вздохнул, и направился в указанном направлении, а я раскручивал сложную систему порталов, которую выпустил в тот момент, когда Темная Башня появилась впереди.

Одновременное перемещение кучи народу из дюжины мест не дается легко, и я чуть не рухнул на землю, зато главы трех Советов оказались лицом к лицу, да еще и меньше чем в трех шагах от меня. С учетом скорости дракона, выбор действий у них оказался небольшой, и они ухватились за его гребень, чтобы удержаться на месте.

Остатки Первой Десятки оказались на крыше Темной Башни, откуда в изумлении наблюдали за появляющимися Светлыми в самом центре территории Темных.

– Что здесь происходит!

Не отвлекаясь на окрик создателя, я нашел и переместил двух последних, кого здесь не хватало, и два дракона с жутким грохотом врезались в основание Башни.

– Прекрати!!! Ты все уничтожишь!!!

Одновременный оклик всех трех глав Советов заставил меня усмехнуться. Я расходовал последнее, что мне было дано – мою жизнь Сотворенного, для того, чтобы минимальными действиями поставить под удар все, чего они успели достичь.

– Ты убиваешь себя! – проревел Огненный Ветер.

– Плевать. Они сгноят меня в ссылке. Они сделают все, чтобы уничтожить меня. Я и так уже не жилец, просто почему-то еще дергаюсь.

Дракон ушел в резкое пике, и вскоре я уже летел на землю, когда он, еще не приземлившись, принялся менять облик.

Выхватив у изумленного Темного его пару клинков, я кинулся к поднимающимся главам Советов.

– Ради Баланса, остановись!

– Нет. Ради него я уничтожу все, что мешает им сейчас же прекратить весь этот бардак. Их же самих.