Текст книги "Веран (СИ)"

Автор книги: Николай Волков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Пролог

Командир дозора осмотрелся, сплюнул, и поманил к себе только что появившегося подчиненного.

– Ну и?

– Зоны перехода проверены. Все без изменений.

– Честно говоря, не понимаю, из-за чего было выставлено такое количество народа со всех трех сторон. Сказали только то, что ждут четверых гостей.

– А в чем наша задача? Встретить их и проводить, или наоборот, не пускать ни в коем случае?

– Ничего не сказали, кроме как действовать по ситуации.

– А у других?

– Точно такое же распоряжение. Я проверял.

– Ничего не понимаю. Такую шумиху подняли из-за каких-то четырех типов? Кто они такие?

– Я уже сказал, что знаю не больше твоего, но в Башнях ребята головастые, они не будут напрягать всех по пустякам. Хотя, с тех пор, как мы упрочили наше положение, и обе стороны стали опасаться соваться к нам…

Появившаяся в вспышке света фигура привлекла его внимание.

– Кто вы?

– Эмиссар Света. По данным наших аналитиков, четверо появятся здесь.

– Здесь? Да здесь и зоны перехода-то нет…

– Тем не менее.

Рядом заклубилась тьма, из которой вышла, складывая крылья на манер плаща, вторая фигура.

– Четверо еще не появились?

– Пока нет. Ваши аналитики тоже подтвердили место?

– Да. На этой равнине.

Командир дозора вскипел:

– Да нет здесь зон перехода. В принципе нет. И пройти из внешних отражений они не…

В легком мареве, опровергая все возможности, появились фигуры четырех всадников, которые стали неторопливо приближаться к встречающим.

–  Успокойтесь, – сказал один из них, останавливая своего коня в некотором отдалении – не за вами пришли. К вам еще рановато.

– Не скажи, брат. Периодически мы сюда наведываемся, но…  – ответил ему второй.

– Мы, периодически, везде бываем – хмуро проворчал третий, старательно вытаскивая из гривы своего коня что-то застрявшее в ней.

Вытащив довольно длинный кинжал, он произнес что-то неразборчивое, и кинул его четвертому.

– Твой?

– Нет, с последнего отражения подхватил – ответил тот, разглядывая оружие.

Эмиссар Света опомнился первым, и, со всем надлежащим почтением, обратился:

– Прошу прощения, господа, но могли бы мы поинтересоваться у Вас, целью вашего прибытия?

– Сгинь, светлый, – хмуро посоветовал  ему один из четверки, поправляя за спиной две боевые косы – не к вашим пришли, и не к темным. Есть дело, к Серой Башне.

С интересом поглядев на непонимающего происходящее командира дозора Серых, эмиссар Тьмы расцепил свои крылья и, вежливо поклонившись, известил:

– Тогда я, с вашего позволения, удаляюсь. Мне здесь делать нечего.

– Что? – непонимающе посмотрел на него командир дозора.

– Ваша головная боль, вам ее и решать – весело ответил темный, и ушел в заклубившуюся тьму, одновременно с тем, как светлый исчез во вспышке света.

Кони мирно жевали траву, ожидая того, что прикажут их хозяева, а командир дозора так и не мог понять, что же ему говорить, и, вообще, кто же именно перед ним.

– Ну… Дорогу к Башне знаете?

– Да.

– Сопровождение нужно?

– Нет. И парень, ты лучше не тяни. Пропускай, и дело с концом. Мы не отдыхали уже несколько тысячелетий, так что можем и рубануть, чтобы ты не задерживал.

– Проезжайте, господа – мигом сориентировался командир, и отошел с дороги.

Глядя в спину удаляющимся всадникам, он подозвал своего подчиненного и спросил:

– Кто они?

– А разве по коням не понятно? – с удивлением спросил тот – Они же разных мастей… Белый, рыжий, вороной и бледный…

Командир сплюнул, и, сочтя, что он еще легко отделался побеседовав с Четырьмя Братьями, принялся докладывать в Башню об их прибытии.

Глава 1

– Нет, ты видел, какая была физиономия у этого Серого, который нас встретил? Похоже, что он вообще только потом понял, кто мы такие – с легким намеком на веселье произнес Война.

– Мельчает племя. Раньше нас узнавали, когда мы еще и прийти то не успевали – проворчал уставший Смерть.

– Тихо братья. Серая Башня наблюдать пытается.

Однако, вопреки словам Голода, вместо наблюдения за ними Серый Совет ограничился лишь тем, что открыл неподалеку прямой и удобный портал, на той стороне которого, на них приветливо смотрел глава Серого Совета.

– Господа, мы уже вас заждались. Давайте к нам, и дайте отдыха вашим скакунам. Да и вам не помешает несколько удобных кресел и по кружке подогретого вина.

Чума посмотрел на братьев, и тихо произнес:

– Знаете, похоже, что этот новый глава Совета мне понравится больше чем предыдущий. Тот только и знал, что торопился, поскольку «Вы, видите ли, всегда так заняты, и мы не можем отрывать вас надолго от работы». По крайней мере, он действительно рад нас видеть, не боится, и действительно хочет дать нам передохнуть.

– Я бы не стал так радоваться этому.  Последний раз, когда что-то подобное происходило – нас заслали неизвестно куда, и мы еще и выбраться оттуда четверть века не могли.

– Вечно ты, Голод, всем недоволен.

– Просто не будь уж чересчур оптимистичен. Этот Глава Серого Совета на своем посту и века не пробыл, и чего от него ждать – мы не знаем, а его предшественник был с самого основания Серой Башни, и его изучить мы успели. Кстати, а что с ним стало?

– Сейчас узнаем. Видишь, нас еще и кое-кто из старой гвардии встречает? Значит, кардинальных изменений не было. Хотя все равно не понимаю, зачем было менять хоть что-то. Когда мы были здесь в последний раз – ничего особенного не происходило.

Пройдя сквозь портал, они спешились, и Смерть, похлопав своего жеребца по шее, тихо сказал ему:

– Отдыхай, Отчаяние. Когда потребуешься – я тебя позову. Только не дематериализуйся, а просто попасись. Изумрудные Луга здесь рядом.

Конь понятливо кивнул, и повел за собой остальных жеребцов, а Смерть повернулся к новому Главе Серого Совета.

– Вы сказали, что вы нас ждали?

– Да. Но сначала – предлагаю вам передохнуть. Наверняка вам нечасто выпадает такой шанс.

– Хорошо, но мы тоже сюда не просто так ехали. Нам нужен будет…

– Позже. Отдохните. Да и говорить о делах надо либо в самой Башне, либо у меня в доме, если ваше дело ко мне лично.

Смерть кивнул, и поинтересовался:

– Где мы можем разместиться?

– Там, где захотите. Места полным полно, а народу в последнее время стало очень мало.

– Тьма и Свет?

Глава Совета холодно сверкнул серо-голубыми глазами, и сухо ответил:

– Они приложили к этому руку. Больше они не рискнут так делать.

– А Ваш предшественник?

– Его не стало за некоторое время до того… Впрочем, возникшая ситуация – отчасти его заслуга. Я расскажу обо всем, но не раньше, чем вы отдохнете. Не хочу показаться Всадникам негостеприимным хозяином, как мой отец.

Чума заинтересованно посмотрел на него.

– Отец? У предыдущего Главы Совета не было детей. У него даже жены-то не было.

– Я из Первой Десятки.

Война внимательно изучил его лицо.

– Помню. Ты, кажется, взял себе имя Веран.

– Да, Учитель. Все верно. И вы нашу десятку тогда отлично натаскали.

– Раз ты жив до сих пор – так оно и есть.

Глава Совета слегка нахмурился.

– Я единственный, кто остался из Первой Десятки. Из Второй и Третьей – осталось еще четверо. Времена были непростые.

Братья помолчали, вспоминая период становления Серой территории, и то, как они обучали первых Сотворенных тому, как можно выживать в любых условиях, и, наконец, Война произнес:

– Тогда мы будем в вашей старой казарме. Надеюсь, что она цела.

– Цела. Только не лезьте в казарму Второй Десятки, там сейчас отпрыск Древнего отдыхает.

– Сын?

– Внук. Ни самого Древнего, ни его сына больше нет.

– Кто же уничтожил двух старейших представителей драконьего рода? Они же были из Изначальных?

– Он и уничтожил. Было за что.

Голод покачал головой.

– Видимо это будет долгий разговор. Светлых и Темных на него не зови. Ваше изложение всегда объективней было.

Выстроив быстрый портал, все братья перебрались в старинный особняк, в котором когда-то располагалась казарма Первой Десятки.

Сняв доспехи и положив оружие, они потратили некоторое время на то, чтобы привести бывшую казарму в порядок. За это время на столе появилось угощение, присланное Серой башней, и огромный кувшин подогретого вина, которые и собрали братьев за столом.

– Хлеб, мясо и вино, – заметил Война – лично я знаю только одного единственного субъекта, который не употребляет ничего другого, и старается всем впихнуть то же самое.

– Думаешь, Шутник здесь? – поинтересовался Смерть.

– Я бы не удивился. И, честно говоря, был бы не прочь с ним повидаться.

– Тебе было мало прошлого раза? – проворчал Голод, приступая к еде.

– Имеешь в виду тот момент, когда он меня победил в поединке?

– Да.

– То, что он тогда победил – еще ничего не значит.

Дверь беззвучно отворилась, и на пороге возникла стройная мужская фигура. Легкие темные брюки были аккуратно заправлены в элегантные сапоги из кожи какой-то рептилии, а рубашка с кружевным воротом была наполовину расстегнута. От прибывшего, совершенно явно, пахло женскими духами, и на шее красовался след от чьих-то губ.

Темноволосый красавец рассмеялся, слегка коснулся эфеса висящей на поясе шпаги, и ответил:

– Это еще как посмотреть. Привет, ребята.

Братья поднялись из-за стола и, по дружески, обнялись с Шутником.

– Все еще лучший клинок? – поинтересовался Смерть.

– Пока – да. Ты же отказываешься со мной выходить на поединок, так что оспаривать звание некому – улыбнулся Шутник.

– А с каких пор ты у Серых? – спросил Чума.

– С тех пор, как Глава Серого Совета поменялся. Веран со мной был знаком, вот и позвал в Совет. Я у них там за тактику и стратегию отвечаю.

Они вернулись за стол, и разлили вино по бокалам.

Шутник слегка пригубил свой бокал, и отметил:

– Хотя бы ради того, чтобы этот сорт остался – то отражение следовало спасти.

Отрезав кусок мяса, и водрузив его на хлеб, Голод намекнул:

–  Так что у вас тут творилось? Когда мы проезжали здесь в последний раз – Серые были сильны как никогда, а Тьма и Свет сидели по норам и не рыпались.

Шутник вздохнул.

– Много чего было. Для начала – Первую Десятку решили послать на форменное самоубийство, причем отправил их лично бывший Глава Совета. По сути – приказ был остановить наступление Темных любой ценой, но дело было в том, что больше не послали вообще никого. А наступление было масштабным. Выжил лишь Веран, и вот тогда-то все и началось. Он приперся в Башню, и, несмотря на то, что входа для него не было, так как он к Совету никакого отношения не имел, сумел достать Главу Совета. Не спрашивайте как, все равно не знаю. Голову на крышу Башни отправил, обматерил весь остальной Совет, и свалил в первое отражение, где и по сей день живет.

– То есть как это живет в первом отражении? А с кем мы тогда беседовали?

– С его проекцией. Когда происходит что-то важное, он в виде проекции тут делами управляет.

– Его проекция здесь настолько сильна? – удивился Смерть.

– Да. Даже не отличишь от его настоящего.

– А почему в первом отражении? – поинтересовался Чума – Это же технократичный мирок. Никакой магии, лишь тонкая энергетика…

– Привык он к нему. Третий или четвертый раз там рождается. Хотя, если мне память не изменяет – первые два раза он там в ссылке был.

– Ладно, – нетерпеливо сказал Война – ты дальше рассказывай.

– Дальше… В общем, лет через двадцать после того как он там родился, ни с того ни с сего появляется у Врат его проекция, и требует у Хранителя его пропустить. Хранитель откровенно не понял, что это за тип тут из первого отражения так в наглую ломится, и послал его. Результат – Врата на куски, Хранитель с год потом восстанавливался, а Веран не просто вернулся, но и с внуком Древнего познакомиться успел. Честно говоря, меня он позвал уже после этого, так что все это я исключительно с чужих слов знаю. По слухам, они вдвоем принялись исправлять тот беспредел, которые творили Темные и Светлые, в отсутствии у Совета нового Главы, и Серой Башне не оставалось ничего, кроме как пустить его в Совет. Сначала на обычное место, но после того, как он в самом Совете обнаружил и смог доказать, присутствие тех, кто обо всем информировал Светлых и Темных. Скандал был тот еще…

– Настолько серьезный малый?

– Достаточно безбашенный, чтобы заявиться в Темную Башню, и пройти Семь Ступеней.

Чума присвистнул.

– И сколько Ступеней он прошел?

– Все семь. Причем, не знаю уж, как он это сделал, но все семь засветились.

Смерть уважительно покачал головой.

Семь Ступеней в Темной Башне были любимым развлечением Главы Тьмы. Пройтись по ним позволялось любому, вот только по изначальным условиям лишь три из семи Ступеней могли засветиться особым светом. Остановиться, по правилам, можно было на любой ступени, и только после того, как ты останавливался, ты мог обернуться и посмотреть на свою судьбу. Одна темная ступень показывала то, что ты попадал в полное услужение Главы Тьмы на год, две – на десятилетие, три – на сто лет, а четыре – пожизненно. В свою очередь, засветившаяся ступень давала возможность потребовать от Главы Темного Совета любое желание, две – давали право воспользоваться его любыми услугами в течение года, а три… Трех не выпадало никому, но это означало то, что ты попадал в Темный Совет на равных со всеми условиях.

– Как ему это удалось? Семь Ступеней не могли засветиться все разом.

– Молчит и ухмыляется. Единственное, что я из него вытянул, так это фразу о том, что Темным надо поменьше мошенничать в подобных играх.

– А со Светлыми он что-то подобное учудил? – поинтересовался Голод.

– Можно сказать и так. Ухитрился поймать весь Светлый Совет в пространственную ловушку с внешним выходом. В смысле вытащить их можно было только снаружи, а выход он сделал в Серой башне, так что Светлые даже теоретически не могли их оттуда вытащить.

– Серьезный малый. Ты не в курсе, чего он от нас хочет? И почему сейчас здесь так мало народу?

– В курсе, почему народа нет. Лет восемь назад, он поцапался со всеми в Совете, махнул на все рукой, и, как бы это сказать, его проекция тут до недавних пор не появлялась. Недавно вынырнул из ниоткуда, увидел, что за его отсутствие и Свет и Тьма совсем обнаглели, от Серой территории практически ничего не осталось, и в одиночку добился того, что обе стороны отступили. Притом не просто отступили, а боятся без приглашения показываться. У всех Серых сейчас приказ уничтожать Светлых и Темных, если они сами приходят без разрешения Серой Башни. Ваша встреча была санкционирована, но и это было сделано скрипя зубами.  Он сейчас сильно не в духе, поэтому набрался от нашего дружелюбного дракона драконьих методов правления. Зато точно никто не доложит ни одной из сторон о том, что у нас здесь творится. А вот насчет того, какие у него планы в отношении вас, ребят, не знаю.

– А толку-то с такого приказа, – махнул рукой Война – они же все равно у себя возрождаются.

Шутник усмехнулся.

– Ты оценишь. Он объявил, что пока суммарная численность Светлых и Темных не сравняется с суммарной численностью Серых – Чертоги Возрождения будут отрезаны от энергии. И ведь каким-то образом он их действительно отсек от энергии, хоть все и считали это невозможным.

Всадники задумчиво ели, попутно переваривая все услышанное.

– Ладно. Он тебя к нам послал? – поинтересовался Смерть.

– Нет. Я сам пришел повидаться, как услышал, что вы вернулись. Кстати, я тут такое местечко нашел, где можно оттянуться как в старые времена…

– Погоди ты с местечком. Туда, конечно, отправимся, но чуть позже, а пока… Если он тебя не посылал – что он от нас хочет?

– Без малейшего понятия. Сам скажет, когда решит, что уже необходимо. И расскажет все, что сочтет нужным.

Голод проглотил остатки мяса, и произнес:

– Знаешь, а он ведь нас не боится.

Шутник ухмыльнулся.

– Я вообще не знаю чего этот тип бояться способен. И если он демонстрирует вам, что относится дружелюбно и с уважением – знайте, так оно и есть. Он никогда ничего не скрывает из чувств. Ни ненависть, ни уважение, ни дружелюбие… Но вот если вы ему отплатите чем-то не тем, в отношении того, что он оберегает – я не позавидую вам, поскольку придется  узнать его ярость. В такие моменты даже я его опасаюсь.

Он обвел взглядом всех присутствующих.

– Ну, так что? Вино и женщины? Я там таких девочек вам покажу, что даже трупы равнодушными не остаются…

Глава 2

После краткого, но бурного, отдыха с Шутником, братья пребывали в состоянии расслабленности, испытывать которое им доводилось нечасто, и, отчасти, именно за это они и ценили его компанию.

Один из немногих, кто был равен им по своим возможностям бойца, Шутник всегда умел найти мета для отдыха, удачно пошутить, но и вовремя стать предельно серьезным. Именно такой комбинацией качеств он и импонировал всем братьям, впрочем, по чести сказать – не только им. Свое прозвище он заслужил очень давно, сказав однажды фразу, вошедшую в историю – «Я рисую улыбки на лицах своими шутками и манерами, а вторую – рисую клинком под ними».

Верный друг, и надежный товарищ, он придерживался своих взглядов и принципов во всем, и, хоть раз понаблюдав за ним, можно было с уверенностью делать предсказания того, как он поступит в той или иной ситуации.

Лишь однажды он сумел удивить всех окружающих тем, что затеял совершенно безнадежный бой, ради того, чтобы мертвый ребенок смог обрести достойное погребение. Обычно подобная щепетильность была не в его духе, и к смерти людей из отражений он относился подобно тем, кто родился в первичном плане – равнодушно.

Его пищей всегда были лишь хлеб и мясо, причем он не особо обращал внимания на источники их происхождения, при необходимости питаясь даже павшими товарищами, особенно если он их не слишком уважал до того. Если же среди его спутников не было жертв, и питаться было нечем, это сказывалось в том, что его шутки становились злее, а сам он становился намного раздражительнее. На все предложения съесть, к примеру, что-то растительное, даже фрукты, он отвечал, что родился не для того, чтобы питаться подобно тем, кого он ест.

Стоит ли говорить о том, что его единственным употребляемым напитком было вино, которое он мог поглощать в неимоверных количествах, при этом совершенно не пьянея. Его спутники, зачастую, посмеивались, говоря, что если даже он окажется в пустыне, то он окажется в ней либо с годичным запасом вина, либо раскопает подземный источник этого напитка.

В текущий момент, этот балагур, бретер и любимец женщин, возлежал на подушках, обнимая каждой рукой по одной из последних, при этом еще две кормили и поили его.

– Шутник!

Проследив взглядом за источником звука, Шутник вздохнул и выпрямился.

– Да, Веран?

Проекция сделала шаг вперед, и стала более материальной, чем мгновение назад.

– Для начала – кто-то забыл позвать меня отдохнуть…

– Ты сам сказал тебя не беспокоить – парировал он.

– А в продолжение… Тебя ищет Аша.

Шутник выругался, и стал быстро собираться.

– Ты куда? – лениво поинтересовался Война.

– К жене. Лучше ей меня не находить в таком виде и месте.

– Ты женился?

– Лет десять назад. Долгая история, потом расскажу.

Веран с улыбкой перекинул ему рубашку, и с улыбкой намекнул:

– Помаду с шеи сотри.

– Ладно.

Пронаблюдав за исчезающим в окне перехода Шутником, Глава Серого Совета повернулся к оставшимся, оглядел их, и неторопливо очистил какой-то фрукт, который за секунду до этого лежал на подносе в другом конце комнаты. Положив его дольку в рот, он прожевал ее с задумчивым видом, и, с удивлением отметил:

– А вкусно…

– Твоя проекция может чувствовать вкус? – поинтересовался Голод.

– Моя проекция способна ощущать все тоже, что и обычное тело. Правда, при необходимости, я могу заблокировать то, что меня не устраивает.

– Любопытно.

– Поживи подольше в виде обычного смертного в первом отражении – еще и не такое научишься делать. Ладно, ребята, поговорим?

– А здесь подоба… – начал было Чума, но закончил он фразу уже в уютном доме, расположенном явно в первичном плане – …ющее место? Впрочем, вижу что да.

– Нет, если вы хотите, то я вас верну туда же где вы и были, и будете отдыхать столько, сколько сочтете нужным, но мне помнится, что у вас ко мне было дело. Что вы хотели?

Смерть, которому не особо понравилось такое перемещение помимо его воли, исподлобья посмотрел на Верана, но ответил:

– Мы выполняем свою работу уже эры, с момента основания первичного плана. Однако никогда к нам не относились здесь с подобающим уважением, и не ценили то, что мы делаем. Мы больше не хотим быть пешками в чужих играх.

Веран кивнул, задумчиво сунул в рот еще дольку, и сделал приглашающий к продолжению жест.

– Мы хотели бы стать на планку повыше.

– Фигурами?

– Хотя бы. Чтобы с нами считались.

– Забавно.

– Тебе забавно? – поинтересовался Война.

– Да. У меня на уме было сделать вас не фигурами, а игроками, но если вы предпочитаете, чтобы вами и дальше манипулировали…

– Игроками? Ты не в силах!

Веран скользнул бритвенно-острым взглядом по  фигуре Войны, и холодно ответил:

– Не указывай мне, Изначальный, что я в силах, а что нет. Я слышал это столько раз, что и со счета сбился, а меж тем, все, кто это говорил – убеждались в обратном.

– Но игроки давно известны, и, как мне кажется, меняться не собираются – подал голос Чума.

– А кто говорил, что я собираюсь их замещать? Я собираюсь ввести новых. Вас.

Голод покачал головой.

– Слишком щедро, чтобы быть правдой. Кроме того, я чую здесь такой подвох, о котором мы все пожалеем, если согласимся.

Веран оттаял и усмехнулся.

– Все не так плохо. Лично мне от вас очень мало что нужно, и это вполне согласуется с тем, что хотите вы.

Голод поднялся с места, и посмотрел ему прямо в глаза.

– Я не чувствую в тебе ни жажды обладания, ни жажды власти. Чего ты хочешь от нас, Серый?

Глава Серого Совета обвел их всех взглядом, после чего:

– Немногое… и слишком многое. Я хочу, чтобы кто-то попал за Предел.

Смерть фыркнул.

– Изящный способ умереть, Серый. Очень изящный. Уйти за Внешний Предел, чтобы быть растворенным в Хаосе, это…

– Не за Внешний Предел. За Внутренний. За Внешним – я уже побывал, и там довольно скучно…

Через мгновение все братья оказались на ногах.

– Не ври нам, Сотворенный. Только Изначальные могут побывать в первозданном Хаосе и остаться живы.

– Не только, – отмахнулся Веран – я еще и инициацию там прошел.

Он позволил тоненькой струйке хаоса стечь по своей руке, и заклубиться у ног, после чего спокойно втянул ее обратно.

–Но это…

– Невозможно? – ехидно поинтересовался Веран.

– Да.

– Ну… Сделать вас Игроками – тоже считается невозможным. А меня увлекают именно невозможные задачи. В общем – я предлагаю вам честную сделку – невозможный проход за Внутренний Предел, в обмен на невозможные роли Игроков.

– Нам… нам надо подумать.

– Всегда пожалуйста. Сроки не поджимают, но мне бы хотелось провернуть все это хотя бы в течение века.

– Тебе не придется ждать нашего ответа так долго.

Кивнув, Веран распался серебристым облачком пыли, которое неторопливо втянулось в землю.

Глава 3

– Ребят, если Веран что-то решил сделать, то он этого добьется, чего бы ему это не стоило. Проверено неоднократно и Светлыми и Темными на своих шкурах.

– Как он, дракон его разорви, сумел пройти инициацию Хаоса?

Шутник задумался.

– Насколько я помню, он прошел все возможные инициации для того, чтобы уметь управляться с любой силой. Ему показалось разумным, что Глава Серого Совета должен уметь такое.

Война вздохнул.

– В разумности такой мысли никто не сомневается. Вопрос в том – как?

– А что, с этим какие-то сложности? Он со всеми инициациями за неделю расправился.

– Со всеми? – переглянулись братья.

– Да. А что?

– Минорными или полными?

– Насколько я помню – полными.

– Это невозможно.

Шутник вздохнул.

– Хоть кто-нибудь объяснит мне, в чем дело?

Смерть сел напротив него и терпеливо принялся объяснять.

– Даже для того, чтобы пройти одну минорную инициацию требуется дикая сила воли.  Представь себе, что для того чтобы управляться с землей, тебе требуется понимать ее полностью.

– Но маги без всякой инициации могут с ней управляться – возразил Шутник.

– Маги, по сравнению с минорно инициированным – не более чем фокусники рядом с магом. Они пользуются заемной энергией из источников, или собственной, но минорно инициированный использует не энергию, а саму землю. Энергия ему не нужна, чтобы устроить все тоже самое, что могут они. Просто сама земля начинает его слушаться. А теперь представь, что для того, чтобы получить такую возможность, тебе приходится впустить в себя землю. Не в смысле наесться ее, а в смысле позволить ей стать частью себя. Это глубокое проникновение сродни смерти, и для того, чтобы минорно инициироваться, по сути, требуется медленно и сознательно умереть. У многих, кто пытался, психика летела от одной попытки. Что же касается полной инициации – это еще тяжелее. Не просто впустить, а стать полностью ей самой. Отказаться от всего себя. От того, что ты есть. Возможности вырастают невероятно, но сделать это исключительно тяжело, как для психики, так и для всего остального. Ты после этого несколько десятилетий пластом лежишь, пытаясь понять, что твои части тела – это твои части тела, а вовсе не часть земли. Десятилетия уходят на то, чтобы снова научиться двигаться и говорить. И заметь, я сейчас говорил только об одной инициации.

– А сколько их всего?

Чума поставил кружку на стол, и ответил:

– Шесть, если не считать Хаоса. И мне интересно, где этот выскочка нашел частицы Изначальных Света и Тьмы.

– Это не сложно, – отмахнулся Война – у Светлых и Темных они есть, в схронах. Правда попасть к ним тоже считается невозможным, но он, видимо, как-то ухитрился. А вот как его занесло за Внешний Предел, и как он там выжил, чтобы пройти инициацию – вот это действительно вопрос.

Шутник не выдержал.

– Кто-нибудь мне расскажет, что это за Пределы? И Внешний, и Внутренний.

Голод оторвался от поглощаемого мяса и откликнулся:

– Только если потом ты расскажешь про свою жену.

– Тут и рассказывать не о чем, – отмахнулся Шутник – женился несколько лет назад на Аше, дочери бывшего члена Совета Серых.

– И стал подкаблучником? – с любопытством поинтересовался Война

– Нет. С чего вдруг?

– С того, приятель, что когда Веран упомянул про то, что она тебя ищет – ты живо смылся из того борделя.

– И что? Она мне позволяет быть там, где я захочу. Просто я знаю, что если она меня увидит в таком месте, то это ее расстроит, а я не люблю, чтобы она была в расстроенном состоянии.

– Позволяет?

– Хватит цепляться к словам. Я бываю там, где хочу и делаю то, что хочу.  Просто… Мне не нравится, как выглядит ее лицо, когда она недовольна. В довольном состоянии она симпатичнее.

Братья очень старались перебороть ухмылки, но справлялись с большим трудом.

– Ладно, уж, – произнес Голод – женатик, расскажем мы про Пределы. Особой тайны в этом нет, но знают об этом лишь члены Советов. С Внешним – все просто, это место где заканчиваются отражения.

– Они же бесконечны?

– Не бесконечны. Просто раз за разом они все слабее по содержащейся в них энергии, и постепенно наступает момент, когда энергии отражения слишком мало, чтобы даже песчинку сформировать. За этой точкой и находится Хаос, вот только даже до этой точки дойти никто не может. Ни воды, ни еды ни воздуха… Ни энергии, чтобы переходить из отражения в отражение. Так что, обычно, все останавливаются задолго до того.

– Постойте, но если я правильно помню, то Хаос – это чистая энергия…

– Не совсем. Это обладающая самосознанием и разумом, чистая, несформировавшаяся энергия, управляться с которой под силу лишь тому, кто прошел инициацию. Хотя бы минорную, поскольку полную, на моей памяти, не проходил никто.

Шутник задумался.

– Ну… Веран прошел. Именно полную. И остальные. И все – за неделю.

– Это невозможно.

– Он специализируется на невозможном. Он выжил, что само по себе было невозможно. Он, Сотворенный, пошел против Изначального, который его сотворил. Он стал главой Серого Совета, и заставил Светлых и Темных не только бояться себя, но и уважать. Так что я верю в то, что он смог сделать и другое невозможное. А, наконец, самое невозможное – это он сумел драться на равных со мной в течение суток.

– Что?!?

– Он тогда мне предложил отправиться с ним. Я поставил условие, что если он выдержит сутки наравне со мной, то я пойду. Он справился.

– Да кто он такой?

Дверь казармы открылась, и в дверном проеме показался огромный глаз.

– Шутник? Выпить есть? – раздался оглушающий рев.

– Сначала форму поменьше прими, а то ты не поместишься.

– Кто там с тобой? Всадники?

– Да.

– Сейчас.

Спустя некоторое время в дверь вошел довольно субтильный и долговязый тип, который жадно припал к кружке, и, лишь опустошив ее, поздоровался.

– Приветствую Всадников. Я – Огненный Ветер.

Смерть слегка кивнул, и ответил за всех.

– Мы знали твоего отца и деда.

Огненный Ветер поморщился.

– Они были не слишком вкусны.  Хотя много знающие вкусными и не бывают. Думаю, что и я тоже не слишком вкусный. Кто тут интересовался Вераном?

– Мы все.

– Я просто услышал вопрос – «Кто он такой?». Он тот, за кого он себя выдает. Сотворенный из Первой Десятки.

Братья расселись вокруг стола, и подлили вина в кружку дракона.

– Как так может быть, Огненный? Мы же все тогда были в Первичном Плане. Почему он может то, что другим не под силу?

Дракон пожал плечами и вновь присосался к кружке.

– Когда его творили, – пробулькал он – его творили последним. Его Творец, бывший Глава Совета, устал к тому моменту, и торопился закончить работу побыстрее. Как результат – он допустил всего одну ошибку.

– Какую?

– Не поставил ограничение на его волю. У него изначально была собственная воля. Он выполнял приказы только для того, чтобы никто не заподозрил, а потом убегал ко мне, и учился ее проявлять. Это было интересно.

Война задумчиво потер подбородок.

– Всего лишь свободная воля? И такие последствия?

– Последствий было куда больше. Именно от него подобный изъян пошел по отражениям. Он выстаивает везде не только за счет своего умения и мастерства, но и за счет воли. Упрямства. Желания идти наперекор трудностям. Делать то, что не сможет больше никто. А я… Я приглядываю за ним. Иногда.

– Иногда? Ты самый старший из всех оставшихся в Первичном Плане Изначальных. Ты…

– Я не собирался и не собираюсь ни убивать его, ни останавливать. Мне с ним интересно. За каких-то два десятка лет он ухитрился перевернуть основу мироздания, и мне безумно интересно, на что же он еще способен.

Война шарахнул кулаком по столу.

– Он собирается пробраться сквозь Внутренний Предел!

Дракон усмехнулся.

– Вот оно, значит, как… Пусть.

– Что значит «пусть»? Это же…

– Он не Изначальный. На нем вины нет.

Шутник помотал головой, и тихо сказал:

– Эй, ребята, вы не забыли, что я не в курсе? Что такое Внутренний Предел? Почему туда нельзя? Про какую вину речь?