Текст книги "Тени и души"

Автор книги: Николай Волков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

– Держи вора!!!

У Лайты перехватило дыхание, и она опрокинула свою чашку на пол. Тимур, понимая, что подобная песня может весьма основательно шокировать любого из местных, схватил ее за плечо.

– Лайта! Лайта, ты меня слышишь?

– Мне… Мне надо идти… Срочно. Я… Не зови меня, я буду занята… Не ищи, мы с Ильтой, на плантацию уедем.

– Хорошо. Может тебя проводить? На тебе лица нет… Извини, я хотел тебе продемонстрировать, как у нас поют, а про текст не подумал…

– То есть ты не… Ты не специально?

Тимур сам дал себе подзатыльник.

– Всевидящее око, какой же я идиот… Конечно, я не специально. Прости, что я тебя расстроил.

Постепенно Лайта успокоилась достаточно, чтобы позволить Тимуру взять себя за руку, и, несмотря на то, что ее била крупная дрожь, вывести себя на улицу.

* * *

– Дурак – беззлобно прокомментировал Гром.

– Сам знаю, – проворчал программист – не стоило мне ставить эту песню. Наверняка что-то из ее прошлого напомнил. Когда я заикнулся о том, что меня ограбить пытались, она так вся подобралась, что мог бы и догадаться.

Гром расстрелял очередную обойму, спокойно заменил ее, и повернулся к собеседнику.

– А проверить ее прошлое не пробовал?

– Это было бы…

– Неправильно?

– Невежливо.

Тимур расстрелял свою обойму, критически осмотрел мишень, хмыкнул, и отправился за новой обоймой.

– Еще больший дурак, – донеслось ему в спину – я бы проверил.

Взяв еще десяток учебных обойм, которые выстреливали энергоимпульсами, не способными повредить человеку, но при этом полностью имитировали настоящий выстрел, он вернулся к мишени, которая за это время полностью восстановилась.

– Вместо того, чтобы обзываться, посоветовал бы что-нибудь, чтобы вину загладить.

– Своди ее на «Расхам Дерин». Это всегда действует безотказно.

– А это что?

– Вечно забываю, что ты у нас тут новенький… Есть событие, которое происходит раз в десять лет. Длится всего месяц. Все лучшие повара мира, и специалисты по спиртному, от обычных барменов до лучших сомелье, на этот месяц перебираются в Надор. Можно попробовать любую кухню высшего качества, попробовать любые напитки, даже если они безумно редки. Каждому участнику выставляется несколько оценок. По их результатам, решается, кто на ближайшее десятилетие станет самым лучшим. Для них – это дополнительная реклама и привлечение клиентуры, а для нас – шанс вкусно покушать. В последний раз меня туда с Ильтой занесло. Разыскивали, помнится, пропавший груз одного из поваров, а он нас в награду так накормил, что я потом ходить с трудом мог… Ну, это кроме того, что он заплатил. В общем, не знаю как ты, а я туда собираюсь.

– А смысл? – отозвался Тимур – Все равно первое место Боунс Дигг займет.

– Ты удивишься, но Боунс Дигг уже сорок лет первое место не занимал. По очкам обходили. Хотя в пятерке лучших – стабильно держится.

– Неужели Боунс не лучший?

– В том, что он умеет, может и лучший… Вот только скажи, ты веришь в то, что если будешь питаться одним и тем же, тебя никогда не потянет на что-то другое? Человеку свойственно искать перемен.

Тимур обдумал услышанное, расстреливая очередную обойму.

– Проклятье… Ну, какого хрена я все время мажу? Тут и отдачи-то, считай, что нет, а все равно не могу попасть нормально.

Гром хмыкнул, подошел к деингу, и попросил:

– Закрой глаза. Тебе нужна тренировка другого рода.

Тимур послушно закрыл глаза.

– А теперь открывай.

Весь зал тира погрузился в темноту, и лишь в пятне света впереди стоял Ящер, прижимающий нож к шее Ильты.

– Если не пристрелишь его, увидишь, как он ей горло перережет – раздался откуда-то голос Грома.

Тимур позволил себе погрузиться в ситуацию, отключаясь от того, что он находится в тире, от того, что ситуация нереальна, и быстро вскинул пистолет, всаживая одну за другой пули в голову Ящера. Когда свет вспыхнул, он прикрыл глаза.

– Молодец. Когда придет время – не промахнешься. А пока – стреляй в шлеме. Твоя проблема в том, что ты не можешь правильно сфокусироваться. Запомни, когда стреляешь, ничего не должно существовать кроме прицела и мишени. Совместились – выстрелил. Остальное, как бы не отвлекало – не важно. Понял?

– Да. А шлем зачем?

– Он будет блокировать все, кроме мишени. Только она, и дуло пистолета. Когда дойдет до автоматизма – тогда снимешь шлем. И, хотя обычно советуют считать мишень безликой, я тебе посоветую представлять ее либо Ящером, либо Валлем. Так будет надежней.

Программист скрипнул зубами.

– Лучше Валлем.

– Дело твое. А насчет Лайты… Проверь ее прошлое. Чтобы не вляпаться еще раз по незнанию. Поверь моему опыту, лучше все знать заранее. Кстати, шеф когда будет выступать?

– Завтра с утра. Ты скоро получишь приказ об усилении патрулей.

* * *

Дейворт сидел в своем «кресле раздумий».

Вид за окном был особо впечатляющ, поскольку надвигалась гроза. Небо, заполненное тяжелыми тучами, уже выдавало всполохи молний, и вызывало ощущение неминуемой опасности.

Его мысли скользнули на недавно собранные факты. Куча мелких ограблений, которые, в общем-то, не имели смысла по отдельности, складывались в картину пугающего размаха. Похищения провианта, который способен долго лежать на складах, проходили повсеместно, но ОКОП, даже если и обращал на них внимание, не видел всей картины, а потому не беспокоился.

Мелкие, казалось бы, не связанные друг с другом вещи, объединялись в его разуме, и за этим всем маячила одна фигура. Мрачная, безликая, не дающая понять себя, и действующая настолько осторожно, что временами начинало казаться, что ее и вообще не существует, но Рэй помнил о том, что когда Наол Махчени, травианский маньяк, начал действовать, в его существование тоже никто не хотел верить.

Именно тогда его разум показал себя впервые во всей красе, сплетя из кусочков информации, которая была в уже несуществующих газетах полную картину, с которой он и обратился в уже несуществующую полицию.

Они посмеялись над ребенком, которому не было еще и пятнадцати лет, когда он заявился и сообщил о том, что в городе действует серийный убийца. На тот момент было всего две жертвы, и еще очень многих можно было бы избежать, но они всего лишь посмеялись.

Тогда он решил сам поймать его, человека, в существование которого никто не верил, и никто не искал.

Это была титаническая работа, поскольку обрывков информации в прессе было катастрофически мало, и ему приходилось незаметно, в свободное от учебы время, пробираться на места преступлений, и искать то, что не заметили полицейские.

Иногда ему везло, и тогда новый кусочек головоломки вставал на место, но по большей части полиция ухитрялась собрать все улики, о которых молчала, и он оставался ни с чем. Лишь тогда, когда он случайно встретил на одном из мест преступлений Айкрона Нойрама, он смог получить доступ ко всем материалам.

Рэй улыбнулся.

Айкрон, дед Роана, тоже не сразу смог поверить ему, но, в отличие от остальных, решил проверить информацию предоставленную мальчишкой, после чего сам пришел к нему, и они просидели две недели над уликами и отчетами. Именно это стало той основой, на которой, в дальнейшем, выросла их дружба.

Когда стал ясен принцип, по которому маньяк выбирал себе жертв, Рэй сам предложил его спровоцировать, но что-то пошло не так. Задуманная провокация удалась полностью, но, каким-то образом, Наол сумел обойти все зоны, которые просматривала полиция, и выкрал его.

Следующая неделя стала одной сплошной пыткой.

Проклятый нож, которым Наол резал его спину, не давал ранам заживать, пока тот рисовал на его коже сетью порезов свой очередной «шедевр». Единственное, что не давало умереть от кровопотери, было то, что псих прекрасно владел заклинанием стимулирующим выработку крови, и, в результате, кровопотеря за эту неделю составила несколько сотен литров. Когда по какой-то причине, он задержался, и дал время собраться с мыслями и силами, Рэй бросил все, что имел, чтобы вызвать своего друга.

Была глубокая ночь, когда Айкрон получил вызов, но это не помешало ему успеть запеленговать слабеющее сознание, и примчаться на помощь в тот момент, когда до завершения картины оставалось всего пять порезов, после которых, как знал Рэй, был бы удар милосердия, обрывающий мучения жертвы.

Дальше – были Целители и Айкрон, который не отходил от него ни на шаг следующие полгода. Позже – появились допущенные репортеры, которым выдали отредактированную Советом версию событий, и маленький Рэй стал героем, а про старого полицейского все дружно забыли.

В этом не было ничего удивительного. Мальчик, который должен был стать Высшим универсалом, был куда интереснее Совету, чем какой-то полицейский, которому через пару лет уже нужно было на пенсию.

Однако, не смотря на это, он не забыл своего спасителя, появившись в его доме тогда, когда ему предложили место в Совете, и предложив выполнить все, чего бы он не попросил. Старый полицейский вытер слезы, и попросил пристроить к делу его внука, в которого верил намного больше, чем в своего не слишком путевого сына, и Рэй сдержал слово, о чем позже ни разу не пожалел.

В тот день, когда Айкрон скончался, Рэй прервал заседание Совета, что считалось недопустимым, и отправился попрощаться со старым другом, застав последние саймы его жизни.

Сейчас ситуация вновь складывалась так, что кроме него ее никто не замечал, но в отличие от того случая у него была возможность потребовать выполнения приказов, и никто не решился бы их оспорить. Оставалось только дождаться человека из ОКОПа, которому, по мнению Оллета Дигга, можно было верить.

* * *

Заседание Совета было приостановлено тем, что появившийся глава столичного региона ОКОПа, Роан Нойрам, появился к самому началу, и потребовал безотлагательной встречи с Советом.

По большей части удивленные таким требованием, члены Совета, включая пришедшего на замену Шеону Тарна Априта, согласились выслушать то, что хотел им поведать столь скоро поднявшийся по служебной лестнице следователь.

Когда Роан вошел в зал Совета в новехоньком, специально пошитом форменном кителе, и отсалютовал всем присутствующим, все взгляды оказались прикованы к нему. Они не понимали, зачем требовалась такая помпезность, пока следом за ним в зал не просочилось два десятка парящих камер, ведущих прямую трансляцию по основным новостным каналам.

Поймав одобряющий взгляд Арианны, Роан вышел в центр зала, выдержал паузу, и произнес:

– Глубокоуважаемые члены Совета Высших Магов. Сегодня я пришел к вам не как следователь ОКОПа, а как выбранный и лидер, чтобы сообщить известие, которое окажется для вас неожиданностью. С учетом того, что коррупция может проникать в любые сферы, и даже высший руководящий состав не застрахован от этого факта, что подтверждают недавно обнаруженные улики в отношении ныне покойного члена Совета Шеона, руководством ОКОПа было принято решение выйти из под контроля Совета, дабы иметь полную возможность проводить расследования на любом уровне, не боясь противодействия в виде запрещающих приказов. Отныне, наша организация объявляет себя полностью независимой, как от руководства, так и от финансовой поддержки, государственных структур, и начинает проводить политику соблюдения законности на всех уровнях, которые только существовали, существуют, или будут существовать. Также, под контроль ОКОПа переходит весь судебный контингент, за исключением частной адвокатской практики, и также мы берем под свой контроль все места заключения и исправительные учреждения.

Он передохнул, слушая нарастающий шум в зале.

– В заключение своего извещения, я хотел бы напомнить вам фразу, старую как сам наш мир – «Закон един для всех».

* * *

Сидящий за ноутбуком Тимур довольно потирал руки. Предсказанный им обвал рынка акций шел полным ходом, и выглядело это не просто как обвал, а чуть ли не как стремительное уничтожение самого рынка. Всего за сайм, с того момента как Роан начал свое обращение, стоимость большей части акций рухнули вниз на тридцать тысяч пунктов, и это обеспечило ОКОПу более шестисот процентов прибыли по сделкам.

Скоро они должны были опуститься до того порога, на котором их стоило покупать, и это гарантировало организации стабильный доход от участия в основном акционном пакете всех крупнейших производств и добыч по всему миру.

В идеале, он хотел бы получить контрольный пакет предприятий Тейлона, но даже если такого не случится, улов все равно был более чем достойным. План, столь тщательно разработанный им вместе с Нойрамом, претворялся в жизнь.

* * *

Серия выступлений региональных лидеров ОКОПа перетряхнула весь мир, и моментально вывела организацию на одну из лидирующих позиций. Биржевые брокеры рвали на себе волосы от того, что долевое участие в ОКОПе было невозможным, поскольку все вложения в ныне закрытую структуру изначально шли от их же собственных сотрудников.

Историки, которые пользовались уважением среди людей, мигом принялись проводить аналогии с когда-то существовавшими орденами, посвятившими себя закону и борьбе с преступностью.

Судьи, прокуроры и судебные приставы, которых известили о происходящем за несколько пратов специальной рассылкой пришедшей к ним на вокслеры и деинги, в подавляющем большинстве устремились зарегистрировать себя в выделенной структуре, до конца еще не веря в то, что кто-то рискнул пойти против Совета, и, в основном, просто перестраховываясь, на случай, если все это окажется правдой. Возможность пойти на попятный у них была, если Совет решит не поддерживать решение лидера ОКОПа, и постарается оказать на них какого-либо рода воздействие.

Преступный мир замер в ужасе, поскольку это означало не только лишение хлипких возможностей дачи взяток сотрудникам ОКОПа, но и куда более мощного рычага воздействия, в виде чиновников, которые могли так или иначе повлиять на ситуацию.

Простые обыватели, часть из которых подозревала, как им и было, впрочем, положено, членов Совета в темных делишках, скрывавшихся от общественности, взвыла от радости, заражая своим энтузиазмом соседей и сослуживцев.

Мир трясло, и ни один из аналитиков мира не мог предсказать, чем это закончится.

В самом же ОКОПе шла работа, равной которой организация еще не знала.

Специально укрепленные на случай недовольства людей представительства охранялись вооруженными людьми, которые имели четкий приказ обходиться без жертв, среди гражданского населения, но прекращать любые беспорядки.

Регистрация деятелей юридической сферы, среди которых попадались и адвокаты, стремившиеся иметь за плечами поддержку такого исполина, только начинала набирать обороты, но людей становилось все больше с каждым ортом, и уже было ясно, что чтобы ни решил Совет, его решение ничего не будет значить. Люди хотели того, что им было предложено, и готовы были отстаивать это любой ценой.

Уличные патрули, которые сегодня были выставлены в тройном составе Они вламывались в дома, и задерживали всех, на кого у ОКОПа имелась информация, гарантировавшая их вовлеченность в криминальную деятельность.

Допросные кабинеты заполнялись во мгновение ока, и все дополнительно выделенные помещения оказывались переполненными уже через несколько саймов.

ОКОП показывал миру, что он действительно способен справиться с тем, для чего он изначально создавался.

* * *

– Я так понимаю, – произнес Дейворт – что мы не в состоянии повлиять на ваше решение?

– Совершенно верно. С учетом того, что мы, в последние месяцы, коренным образом пересмотрели вопросы снабжения и финансирования, у Совета не осталось никаких рычагов воздействия на нашу организацию. Однако, мы не собираемся обрушивать существующий строй в обществе, и будем, в дальнейшем, соблюдать рыночные отношения во всех вопросах связанных с поставками. Экономика от этого не пострадает, а будет лишь простимулирована, за счет введения новых заказов, оплачиваемых не из бюджетов регионов, а от отдельного юридического института.

– А если мы решимся на силовое воздействие? – поинтересовался Парос.

– То мы будем вынуждены адекватно ответить, согласно внутреннему уставу ОКОПа, который предписывает не допускать жертв среди гражданских лиц, и считать любой акт агрессии направленный против сотрудников ОКОПа нарушением закона, с последующим захватом всех агрессоров, проведением расследования и выяснения, кто именно стоит за приказом, после чего, человек отдавший приказ предстанет перед судом, будет осужден согласно действующему законодательству, и понесет наказание, которое определит для него суд.

– А если мы решим ввести экономическое эмбарго? – поинтересовался Тейлон.

– Боюсь, что вам это не удастся, – ответил Роан, сверившись с данными, получаемыми деингом – поскольку в текущий момент вам придется подвергнуть эмбарго большую часть производств и предприятий. А если вы решитесь на это еще через полпрата, то вы будете вынуждены подвергнуть эмбарго самого себя.

Априт поднялся со своего места.

– Чего вы хотите? Чтобы Совет позволил вам принимать решения вместе с ним?

– Никогда в жизни. Только того, чтобы Совет знал, что мы будем выполнять работу, для которой наша организация была создана наилучшим образом, не считаясь ни с авторитетом, ни со статусом, ни с чем-либо еще. Хотя, вмешательства в нашу работу мы тоже не потерпим.

Поднявшаяся со своего места Арианна тихо произнесла.

– Браво. Нас переиграли по всем статьям, не оставив ни единого варианта, кроме как принять происходящее, и строить жизнь нашего общества по слегка изменившимся правилам. Смиритесь. И давайте работать дальше. У нас еще много вопросов, которые надлежит решить, с учетом изменившейся ситуации.

– Вы знали об этом!!! – в запале крикнул Тейлон.

– Частично я догадывалась, что такое может произойти, и отчасти была информирована о том, что это случится, но не имела ни малейшего понятия, что нас так припрут к стенке. Я готова принести клятву Высшего мага, что это именно так.

Дейворт тяжело вздохнул.

– Голосуем большинством. Хотя, по-моему – это без толку. Нам не оставили выбора. В любом случае, я «за», чтобы ОКОП обрел независимость.

Нехотя, один за другим, члены Совета проголосовали в поддержку этого решения, хотя дольше всех сомневался Тейлон.

– Принято единогласно, – прокомментировал Дейворт – и… Господин Нойрам, не могли бы вы позже заглянуть ко мне? Думаю, что у меня имеется информация по криминальным действиям, которая будет крайне полезна ОКОПу.

– Разумеется, господин Дейворт. С вашего позволения, дамы и господа, я оставлю вас. Меня ждет безумное количество работы.

Выйдя из зала, он связался с Тимуром.

– Получилось?

– Илим проспорил мне свой оклад, когда сказал, что фонды увеличим максимум втрое.

– Это ваши с ним дела. Как у нас с финансами?

– Хватит на ближайшие десять лет, а если потребуется – еще заработаем.

– Молодец. Я сейчас вернусь, и ты должен быть в моем кабинете.

– Зачем?

– Во-первых, я хочу знать до разговора с Дейвортом, что он нашел такого, что мы пропустили… А во-вторых, я не хочу распить случайно найденную бутылку далахасских «Слез» тридцатилетней выдержки в одиночестве.

Глава 7

– Господин Раут?

– Да.

– Это Роан Нойрам, глава ОКОПа. Мы хотели бы воспользоваться услугами вашего банка для всех финансовых вопросов нашей организации. Я надеюсь, что вы подготовите достойное предложение, которое в любом случае будет проверено лучшими юристами мира. Жду от вас предложение к себе на деинг.

Сброс вызова.

– Илим, у меня закончился тергон.

– Поставка прибудет в любой орт… Она на месте, сейчас принесут.

– Хорошо.

Вызов вокслера.

– Кто это?

– Глава исправительного учреждения «Парион», Мастор Лейн. Это Роан Нойрам?

– Да.

– Мы хотели бы обсудить с вами присоединение…

– Вы, если не ошибаюсь, в Кайрабском регионе?

– Да…

– Я сообщу региональному представителю, чтобы он с вами связался и все обсудил. К сожалению, у меня слишком большая загруженность, чтобы я лично визировал каждое присоединение.

Сброс вызова.

– Илим, где мой тергон? А, уже принесли… Ни единого орта в покое после того, как вернулся от Совета.

Наскоро заварив крепчайший тергон, он поставил кружку рядом с собой, и попытался сфокусироваться на деинге, но разум уже отчаянно протестовал.

Роан прикрыл глаза рукой, пытаясь упорядочить мысли и дела, а когда открыл их, увидел улыбающегося Тимура.

– Что-нибудь нашел?

– Да.

На стол, перед шефом встала кружка с крепким кофе и большая плитка шоколада.

– В такой комбинации здорово придает бодрости и выносливости. А по вопросу, что нашел Дейворт – маловато. Он должен звать вас на что-то значимое, а такого в последнее время был только взрыв на складе оружия, при котором полностью уничтожено множество стволов. По крайней мере, сейчас считается, что уничтожено. Расследование еще ведется.

– Это не то, – ответил Роан, глотнув крепкого и сладкого кофе, и закусив шоколадом – он бы не стал меня звать на что-то, что общеизвестно. Копай дальше. Может он нашел какие-то связи, которых мы не видим… В общем, у тебя полтора прата, прежде чем я пойду к нему.

– А что если это не крупное, но часто повторяющееся? – поинтересовался Тимур.

– У нас имеется какой-то рецидив, на который мы не обращали внимания?

– Можно сказать и так. Я пока все проверял, получил статистику из всех регионов… Слишком много мелкого воровства. Притом бредового.

– То есть? – потребовал объяснений Роан.

– Крадут еду. Не партиями, а по чуть-чуть. Никакой периодики, нет постоянных мест… Это могут быть склады, а могут магазины. Есть только одно общее. Вся она может долго храниться.

Нойрам задумался.

– Каков общий объем похищенного?

Хакер проверил, и присвистнул.

– Вот если брать суммарно, то это уже на мелкое воровство не тянет. Украдено почти на сотню миллионов по всему миру.

– Это оно. Кстати, что ты за сладкую смолу мне подсунул?

– Это тонизирующий напиток из моего мира. Кофе. Видимо его Дайрус сюда притащил, и стал выращивать. В столице только в одном месте продается. Как он вам по вкусу?

– Сладко. Но бодрит. Потом покажешь, где продается.

В дверь постучали, и у Роана возникло острое желание запустить прямо через нее каким-нибудь плетением, которое, однако, исчезло, когда в кабинет вошла Арианна.

– Риа… Извини, у меня тут форменный сумасшедший дом. Сплошные вызовы, потоки информации, объяснения…

Следом за ней, кабинет вошли четыре человека, которых Роан никогда не видел.

– Прошу прощения, господа?

Однако, вместо них, заговорила Арианна.

– Я тут решила, что у тебя слишком много времени будет уходить на пустую болтовню. Эти господа – прекрасно обученные референты, которые смогут ответить на все вызовы, и передать тебе информацию уже в готовом виде. Все пустые разговоры, вроде вежливых расшаркиваний, будут корректно прекращаться, все встречи расписываться, и я надеюсь, что Илим поможет распределить все по степени важности, а все вопросы требующие немедленного решения – переправляться на твой деинг. Тимур, помнится, говорил, что в их мире существуют многоканальные линии сообщения, и мой исследовательский центр сообразил, как сделать такое на основе вокслера. Так что – благодарить будешь потом, а мальчики сейчас сядут и начнут работать.

– Почему? – коротко поинтересовался Нойрам.

– Потому, что у меня есть возможность и необходимое оборудование, а у тебя не найдется времени не то, что с Дейвортом встретиться, но и на то, чтобы со мной побыть. Там что – это в сугубо личных интересах.

– Благодарю. И ты права, я не думал, что будет столько всего…

Один из референтов извлек из кармана какой-то прибор, которым коснулся вокслера на руке Нойрама, и между ним и его коллегами мигом возникла светящаяся сеть. Вокслеры их всех практически одновременно подали сигнал вызова, и они принялись за разговоры, одновременно создавая упорядоченный инфомассив, в который вносилась информация о обратившемся, цели вызова и прочих моментах.

Тимур, заинтересованно наблюдавший за данной картиной, удивленно покачал головой.

– Знаете, госпожа Дебаф, я не ожидал, что вы сумеете это воплотить.

Она улыбнулась.

– Главное – сформулировать цель, а способы ее достижения всегда можно найти.

С этими словами она покинула кабинет.

* * *

Когда на пороге резиденции появился Нойрам, Дейворт уже тихо сходил с ума от ожидания. Позволив прислуге провести его в гостиную, он тщательно запер дверь, и наложил все защитные плетения, которые только смог вспомнить, и лишь после этого повернулся к терпеливо ожидающему продолжения гостю.

– Знаешь, я не думал, что это будешь именно ты…

– В чем дело?

– В том, что нам срочно надо готовиться к довольно жуткому развитию событий.

– Вы о похищенной еде?

Дейворт поморщился.

– Давай, наконец, на «ты»… Да, о еде, и не только. Ты заметил, что преступлений в последнее время слишком мало, и они какие-то незначительные?

– Честно говоря, считал, что это наша заслуга. Впрочем, я не настолько потерял разум, чтобы приписывать все нам. Это действительно странно. Нет убийств, нет грабежей… Банды куда-то подевались. Пьяные драки даже в лучшие времена за серьезные преступления не считались.

– Ты нашел, кто именно стоит за криминальным миром?

– Нет.

– Я тоже. Ощущается идеальное планирование, причем настолько идеальное, что его почти не ощущается, но ни одной ниточки нет. Вообще ничего.

– Ты хотел, чтобы я поговорил с тобой об этом? Именно ради этого такие предосторожности?

– Нет. Я хочу знать, насколько ОКОП готов к войне.

Роан замер, ошарашенный вопросом.

– Вообще-то, при необходимости, сможем развернуться за прат полностью, – осторожно ответил он – но дядя Рэй, война? Вы серьезно?

– К сожалению более чем. Война будет.

– На чем основано это утверждение?

В ответ Дейворт передал кристалл, со всей собранной им информацией.

После внимательного изучения, глава ОКОПа медленно кивнул.

– Я понимаю, что можно сделать такие выводы, но… Дядя Рэй, вы серьезно? Последняя война была слишком давно, и люди прекрасно понимают, что худой мир лучше доброй драки.

– Именно по этой причине надо бросить все и всех, чтобы найти того, кто стоит за криминальным миром. Пока у нас еще есть шанс на дипломатию. К тому же, вспомни, что сказал Ящер, перед тем, как был убит.

– Ты о его фразе: «Вы понятия не имеете о том, что приближается»?

– Да. Проклятые Крэйт… Они вечно пристреливают всех важных свидетелей раньше, чем тех успевают допросить… Вполне возможно, что он говорил о войне. Кроме того, вспомни проекционник в той комнате. Он с кем-то регулярно выходил на связь, но мы так и не сумели выяснить с кем. Понимаю, что все это косвенные улики, которые можно трактовать как угодно, но…

Нойрам поднял руку.

– Дядя Рэй, я верю твоему чутью. И сам склоняюсь к таким же выводам. Весь вопрос в том, что нам с этими выводами делать. Мы неоднократно предпринимали попытки передать сообщение этому закулисному махинатору, и знаем, что они до него доходили. Проследить не удавалось, но реакция прослеживалась. Однако, он упорно отказывается встречаться с кем бы то ни было, даже со своими людьми. Они сами не знают кто он. Знают, что Ящер на него работал, но потом был получен приказ не считать его своим. Мы не можем выйти на него.

– Тогда передайте ему, хотя бы, просьбу не начинать войну. Пусть, для начала, хотя бы объяснит, что ему нужно. Просто если война начнется, силы будут примерно равны, и это будет такая гора трупов, что…

Роан вздохнул.

– Я ничего не обещаю, но постараюсь это устроить.

* * *

Тимур, у которого, наконец, нашлось свободное время, сидел в своем кабинете, потягивая свою целебную сигврету, и обдумывая последнюю лекцию профессора.

– Мы можем сколько угодно спорить о том, что такое энергия, – говорил он – но никто из вас не станет отрицать того факта, что она существует. Что же касается души…

Он сделал паузу, оглядывая скучающую аудиторию, из которой лишь Тимур слушал его крайне внимательно.

– Так вот, что касается души, то имели место крайне убедительные доказательства ее существования именно в энергетическом плане. Однако, если обратиться к ранним трудам Высшего универсала Верига, то мы с вами увидим, что в ту пору он вел крайне кропотливую работу, пытаясь разобраться в природе души, которая, по его мнению, была не просто энергией, аккумулируемой человеческим телом, но и намного большим. Более того, он провел ряд экспериментов, которые доказали частичную сопряженность энергии души, и ментальной энергии, которая используется телепатами и ясновидящими.

– Прошу прощения, профессор, вы имеете в виду энергию мысли? – поинтересовался со своего места Тимур.

– Совершенно верно. Но в эту тему мы сегодня углубляться не будем.

Аудитория с облегчением вздохнула.

– Но позвольте, профессор, мне интересен именно этот аспект. Вы хотите сказать, что мысль и душа имеют схожую структуру, или…

– Скорее «или». Видите ли, молодой человек, душа, это намного больше, чем просто энергия. Она… Как бы это сказать так, чтобы вы, человек не связанный с высшей магией поняли… Она является энергией, свойством которой является ее усиление, при кумулятивном видоизменении. При этом она не теряет своих основных свойств.

– Извините, кумулятивные изменения?

– Да. Очень хорошо, что вы задали этот вопрос. Изначально, энергия души не содержит в себе ментальной энергии, но в процессе жизни человека, когда он начинает думать и создавать собственные суждения, они создают кумулятивный эффект с энергией души. Сама по себе, ментальная энергия не имеет большой силы, как, впрочем, и чистая энергия души, но при их объединении каждая из них усиливает другую.

– И еще раз прошу меня простить, профессор. Вы имеете в виду именно ментальную энергию, или сами мысли?

Аудитория впервые за все время стала проявлять интерес к лекции.

– И снова правильный вопрос, молодой человек. Вы совершенно правы, точнее будет сказать, что мы имеем дело с мыслями, а не просто с ментальной энергией.

– В таком случае, можно ли предположить, что при объединении с другими энергиями тоже произойдет кумулятивный эффект? – поинтересовалась Рилла, которая заканчивала курс Высшего Очарования.

– Эксперименты показали, что это так.

– С какими еще энергиями происходит соединение и усиление? – задал вопрос Перит, будущий Высший универсал.

Прежде, чем профессор успел ответить, Тимур выпалил:

– Энергия веры и эмоций.

Профессор, сидевший в своем кресле, удивленно посмотрел на него, протер свои очки, и ответил:

– С эмоциональной энергией – вне всякого сомнения, молодой человек, но что заставляет вас думать об энергии веры?

– Но профессор, это же квинтэссенция мыслей и чувств! Энергия веры рождается на стуке обеих из них. Раз усиливается что-то одно, то должно усиливаться и другое.

Изумленный, Таркис даже привстал со своего места.

– Откровенно говоря, молодой человек, опыты в этом направлении не проводились. Однако мысль интересная. Знаете, если я получу одобрение на подобный эксперимент от Совета, то… Вы будете не против помогать мне?