Текст книги "Взрыв произойдет сегодня"

Автор книги: Николай Томан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Майор Воеводин

На следующий день утром, как только Дружинин вошел в свой кабинет, Варя спросила его:

– Владимир Александрович, когда вы Алексея принять сможете?

– Какого Алексея? – не понял Дружинин. – Твоего, что ли?

– Моего.

– А почему ты таким официальным тоном спрашиваешь? В любое время приму. Вот в выходной день хотя бы приходите ко мне на чашку чая.

– Да нет, Владимир Александрович, я о деле говорю. По делу когда вы его принять сможете?

– Ах, по делу! – воскликнул Дружинин. – Выходит, не выдержала, рассказала ему обо всем?

– Рассказала, Владимир Александрович.

– И решили, значит, вы… – начал было Дружинин.

Но Варя не дала ему договорить:

– Решили приняться за дело. Лучшего специалиста по минам вам ведь и в военном округе не сыскать.

– Значит, Алешу своего опять целыми днями видеть не будешь? Или ему отпуск большой дали?

– Да где там! – вздохнула Варя. – Всего две недели. Меньше, чем думала. Но что поделаешь!.. Если не возражаете, Алексей сейчас к вам явится.

– Как, уже сейчас? – удивился Дружинин,

– Ну да, он в приемной ждет.

Дружинин весело хлопнул ладонью по столу:

– Молодец ты у меня! Приглашай своего Алексея!

Вошел высокий и, как показалось Дружинину, немного неуклюжий офицер, с большими руками и добродушной улыбкой:

– Разрешите представиться? Гвардии майор Воеводин.

Владимир Александрович протянул ему руку.

– Будем знакомы. Дружинин, – приветливо сказал он и добавил: – Подполковник запаса… Присаживайтесь, пожалуйста.

Воеводин сел, Дружинин посмотрел на его добродушное, с крупными чертами лицо и спросил:

– Где воевали?

– Под Сталинградом, Белгородом, Невелем. Последние годы – в Прибалтике.

– Знакомые края, – заметил Дружинин, – тоже довелось там побывать. В каком соединении служили?

– У генерала Черкасова.

– Давно в армии?

– Можно сказать, со школьной скамьи. Прямо из средней школы – в военно-инженерное училище. Войну начал командиром взвода. Теперь вот саперный батальон получил.

– Извините, что так экзаменую, – улыбнулся Владимир Александрович. Серьезная работа предстоит, вот и интересуюсь, с кем придется работать. Знаете, надеюсь, в чем дело?

– Так точно. Варя рассказала. Длинными, узловатыми пальцами майор взял папиросу, закурил и добавил:

– Я навел уже кое-какие справки. Познакомился с полковым инженером старшим лейтенантом Синицыным. Не с того конца, по-моему, принялся он за дело. Приборами такую мину трудно обнаружить. Фашисты, несомненно, поставили тут химический взрыватель замедленного действия. А такие взрыватели обычно из пластмассы изготовляются, так что миноискатели против них бессильны.

– Чем же тогда разыскивать их? Ведь не щупами же?

– Собаками-миноискателями, – ответил Воеводин. – Они себя великолепно в этом отношении зарекомендовали. В полку, к счастью, есть несколько таких собак. Если заряд состоит из тола или мелинита и зарыт неглубоко, собаки должны почувствовать его. Но, может быть, немцы применили вещество повышенной мощности, например тетрил, не имеющий запаха, или гексаген, не имеющий ни запаха, ни вкуса…

Откинув голову на спинку кресла, Воеводин глубоко втянул в себя папиросный дым. Дружинин внимательно присматривался к молодому офицеру. Какое-то противоречивое впечатление производил на него этот майор. Когда он улыбался или отвечал на обычные вопросы, то казался простоватым, не совсем ловким и даже несколько стеснительным человеком. Когда же речь заходила о вещах, видимо очень хорошо знакомых ему, как, например, о подрывной технике, все в нем вдруг преображалось: лицо становилось сосредоточенным, серьезным, менялась даже интонация голоса; движения больших и по виду не очень ловких рук обретали, казалось, несвойственную им точность, жесты делались выразительными.

Владимир Александрович, всегда немного спешивший делать заключения о людях по первому впечатлению, на этот раз благоразумно воздержался от преждевременных выводов.

– Позвольте задать вам вопрос? – обратился к нему Воеводин. – Когда вы намерены приступить к восстановлению заводов?

– Немедленно, – ответил Дружинин. – Но вы, конечно, сами понимаете всю сложность положения. Ведь если один из заводов в самом деле заминирован, то взрыва можно ожидать каждый день, каждый час, а я не могу рисковать людьми. Какое ваше мнение о сроке замедления мины?

Майор бросил окурок в пепельницу и спокойно сказал:

– У всех известных нам типов мин замедленного действия наибольший срок замедления не превышает двенадцати месяцев. Вообще же замедление можно продлить и на несколько лет. Немцы ушли из Краснорудска в 1943 году; следовательно, мина находится под замедлением почти три года. Срок, конечно, критический.

Дружинин одобрительно кивнул. «Майор, кажется, неплохо разбирается в тонкостях подрывной техники», – подумал он и, поднявшись с места, протянул Воеводину руку:

– Не буду вас больше задерживать, Алексей Сергеевич. Я позвоню сейчас начальнику местного гарнизона и попрошу его временно подчинить вам саперный взвод. Ставьте меня в известность о всех ваших мероприятиях. Желаю успеха!

Предложение Воеводина

Вечером Алексей зашел к Дружинину доложить, как идут дела.

– Очень кстати! – оживленно произнес Владимир Александрович, направляясь навстречу Воеводину. – Давно вас ожидаю.

– Зайти раньше не имел возможности: весь день работал с собаками на заводах.

– А миноискатели или другие приборы совсем, значит, непригодны?

– Если бы был установлен взрыватель с часовым механизмом, могли бы пригодиться пьезостетоскопы или даже миноискатели. Но, мне думается, нам могут помочь только собаки, если, конечно, заряд находится неглубоко. Они ведь очень чувствительны к запаху тола.

– А может случиться, что и собаки не помогут?

– Может.

– Что же тогда?

– Останется предположить, что заряд или зарыт слишком глубоко, или его нет вовсе. Дружинин сделал энергичный жест рукой и поднялся с кресла:

– Для меня нет этого «или – или». Все, в конце концов, зависит от точки зрения. Наша точка зрения такова: нужно исходить из худшего, то есть предположить, что минирование произведено.

– Ну, а если допустить, – заметил Воеводин, – что просто пущен слух, будто где-то что-то заминировано и должно взорваться?

Спокойным голосом Дружинин ответил:

– Мы сделали и это предположение, но худшее все-таки – взрыв. Есть у вас запасный ход на тот случай, если собаки ничего не найдут?

– Да, есть. Мы прибегнем к детонации.

– Объясните.

Воеводин взял со стола лист бумаги и быстро набросал схему:

– Мы заложим несколько небольших зарядов, расположив их вот таким образом в разных местах фундамента, и произведем взрыв. От этого должна сдетонировать, то есть взорваться от сотрясения, вызванного взрывной волной, и сама мина, если только она окажется неподалеку.

Дружинин внимательно слушал майора. Предложение Воеводина показалось ему заслуживающим внимания.

– Это избавит нас, – продолжал майор, – от дамоклова меча – постоянной угрозы взрыва, препятствующей восстановительным работам.

– А эти детонирующие взрывы придется производить на всех трех заводах? спросил Владимир Александрович.

– Может быть, и на всех трех. Дружинин задумался. Помолчав, заметил:

– Не спорю, возможно, это и неплохое средство, однако сначала необходимо повнимательнее обследовать завод имени Лазо.

– Но ведь я же докладывал вам, Владимир Александрович, что мы уже обследовали этот завод и ничего там не нашли, – удивился Воеводин.

– Где же вы искали мину?

– Искали в подвалах и вообще на всей территории завода.

– А в канализационных трубах?

– В канализационных трубах не искали, но вы подали хорошую мысль. Завтра же займемся трубами.

Странный читатель

В это утро читальный зал районной библиотеки был почти пуст. За одним из столиков у окна сидел широкоплечий седой старик, перед которым лежала стопка книг. Неподалеку от него молодой человек, видимо студент, просматривал комплект газет и то и дело с любопытством поглядывал на старика. Старик брал по очереди каждую из книг, лежавших перед ним, торопливо перелистывал, откладывал в сторону и что-то отмечал на листке бумаги. Когда вся стопка оказывалась просмотренной, он относил книги дежурному библиотекарю, заменяя их новыми. Затем повторялось то же самое – книги перелистывались и возвращались.

Старик прекратил свое непонятное занятие только в два часа дня. Попрощавшись с библиотекарем, он ушел, предупредив его, что зайдет после обеда. Поднялся и молодой человек, читавший газеты.

– Странный читатель, – кивнул он в сторону только что ушедшего старика.

– Очень странный, – согласился библиотекарь. – Просит Короленко. Даю ему новенький экземпляр, а он не берет, требует старое издание. И вообще, чем потрепанней книга, тем больше она ему нравится.

– Да ведь он и не читает их вовсе, а лишь перелистывает, – сказал молодой человек.

– Я тоже это заметил. Вообще непонятный какой-то старик. Не совсем нормальный, по-моему.

Сдав газеты, молодой человек вышел из библиотеки, походил немного по улицам города и направился в районное управление государственной безопасности. Подойдя к кабинету Шубина, он постучал в дверь.

– Войдите! – раздался голос капитана.

Молодой человек вошел в кабинет и вытянулся по-военному:

– Разрешите доложить, товарищ начальник?

– Докладывайте, товарищ лейтенант.

– Старик был сегодня в районной библиотеке. Так же как и в городской, он брал книги, перелистывал их и возвращал.

– Делал он при этом какие-нибудь выписки?

– Нет. Только всякий раз, прежде чем взять новую партию книг, сверялся с какой-то запиской.

– Какими же книгами он интересовался?

– Художественной литературой старых изданий.

– Дореволюционными или довоенными?

– И теми и другими.

– Любопытно… – задумчиво произнес Шубин. – Но что же из этого следует?

– По-моему, он ищет что-то.

– Это совершенно бесспорно, – согласился капитан. – Сможете вы достать список тех книг, которые он уже просмотрел?

– Попытаюсь.

– Узнайте также, откуда эти книги поступили. Местные библиотеки были ведь разграблены фашистами и комплектовались заново совсем недавно.

– Слушаюсь, товарищ начальник, все будет выполнено, – ответил лейтенант.

…В тот же день Шубин встретился с Владимиром Александровичем Дружининым.

– Удалось вам узнать что-нибудь новое о Хмелеве? – спросил Дружинин.

– Пока нет, – ответил Шубин. – Роль Хмелева в дни оккупации все еще неясна. Формально как будто не к чему придраться, однако многое в поведении Хмелева вызывает подозрение. Ну вот, к примеру, хотя бы его заявление о том, что он сообщил воинским частям, освободившим город, о минировании заводов. Части эти, по свидетельству краснорудцев, в самом деле производили разминирование, но они в основном снимали мины-сюрпризы на перекрестках дорог и в городских зданиях. О поисках же мин замедленного действия никому в городе не известно.

– Согласен, обстановка замысловатая, – подтвердил Дружинин. – Но ведь не бывает такого положения, которое нельзя было бы распутать, если смотреть на дело трезво. Хмелев говорил мне, что саперы нашли мину в канализационных трубах завода имени Лазо. Завтра проверим, так ли это. Ведь следы разминирования, если оно Действительно было произведено, должны остаться.

В канализационной трубе

На следующий день утром помощнику Воеводина удалось раздобыть в городском коммунальном отделе схему давно уже бездействующей канализационной системы завода, и саперы тотчас же приступили к раскопкам труб. Когда работа была в полном разгаре, один из сержантов доложил Воеводину, что его хочет видеть какой-то старик.

Майор хотя и удивился этому, но приказал пропустить его. Старик был рослый, бородатый, держался непринужденно.

– Думается мне, что вы канализационную трубу разыскиваете, в которой немецкая мина была поставлена? – спросил он Воеводина.

– А вам-то какое до этого дело? – нахмурясь, спросил майор.

– Я, видите ли, Хмелев, – спокойно заявил старик. – И вы обо мне, должно быть, уже слышали. Позвольте мне указать вам канализационную трубу, в которой когда-то нашли мину. Ход в нее, прорытый нашими саперами, обрушился во время весенней распутицы, так что найти его теперь нелегко.

– А откуда вы знаете, что мы ищем именно эту трубу? – подозрительно покосился майор на Хмелева.

– Нетрудно сообразить. Я ведь живу недалеко отсюда и видел, как в сторону завода имени Лазо проехала машина с вашими саперами… Ну, так как же, позволите мне трубу вам показать?

– Показывайте, – согласился Воеводин и последовал за Хмелевым мимо разрушенных стен.

Старик шел уверенно: видимо, местность была ему хорошо знакома. Возле неглубокой воронки, поросшей сорной травой, он наконец остановился и произнес:

– Вот, товарищ майор, тут был когда-то ход к центральной трубе заводской канализации.

– Спасибо, – поблагодарил его Воеводин. – Можете теперь быть свободны, дальше мы сами разберемся.

– Счастливо оставаться! – Хмелев по-военному козырнул майору и не спеша стал выбираться из развалин.

Солдаты Воеводина между тем расширили воронку, указанную Хмелевым, и вскоре добрались до канализационной трубы, в которой имелось отверстие, достаточное для того, чтобы пролезть через него. Майор зажег электрический фонарь, приказал двум самым опытным саперам взять миноискатели и щупы и полез в трубу.

Центральная труба была довольно широка, однако не настолько, чтобы в ней можно было свободно двигаться. Приходилось сгибаться почти пополам, с трудом преодолевая каждый метр. Видимость тоже была неважная: темно-серая поверхность трубы поглощала свет, и луч фонаря не мог пробить густую мглу. Он освещал лишь ближайшие два – три метра и терялся в темноте. Саперы тщательно просматривали и ощупывали каждую пядь пути.

Во многих местах верхняя часть трубы была повреждена, и в образовавшиеся отверстия просыпалась земля. Она лежала кучками, мешая движению. Длинные полосы теней возникали на пути луча за каждой такой кучкой.

Сержант Полунин был ростом меньше других. Ему не приходилось так сгибаться, как остальным, поэтому и двигаться было легче.

– Впереди что-то виднеется! – взволнованно воскликнул он.

Майор поднял фонарь выше и увидел квадратные предметы. Оказалось, что это стандартные ящики из-под толовых шашек. Воеводин тщательно осмотрел их, определил размеры и приказал вынести наружу, а сам принялся измерять длину, диаметр и глубину залегания трубы под фундаментом завода. Потом, сделав какие-то расчеты в своем блокноте, ушел в райком партии.

Следы минирования

Капитан Шубин сидел в кабинете секретаря райкома и нетерпеливо посматривал на часы.

– Вы, значит, надеетесь, что это нам что-нибудь даст? – с сомнением спрашивал он Владимира Александровича.

– Надеюсь, что даст, – отвечал тот. – Если в трубе обнаружат следы минирования, значит, фашисты в самом деле собирались ее минировать и в словах Хмелева есть, следовательно, доля правды.

Они сидели некоторое время молча, но каждый из них думал об одном и том же: удалось ли майору Воеводину узнать что-нибудь новое?

– Вы, конечно, понимаете, товарищ Шубин, как для вас теперь все это важно, – произнес наконец Дружинин. – Из обкома мы получили разрешение отозвать к себе инженеров, техников и квалифицированных мастеров, работавших раньше на краснорудских предприятиях. Во время войны многие из них перебрались в другие города, но мы уже списались с некоторыми. И вот теперь представьте себе положение: люди увольняются с работы и едут к нам, а мы вдруг заявляем им: «Извините, товарищи, вам придется отдохнуть некоторое время – заводы наши, к сожалению, нельзя еще восстанавливать…»

– Будем надеяться, что этого не случится,-заметил Шубин. – Воеводин производит впечатление опытного человека. Если и ему не удастся найти следов мины, значит, ее не было вовсе и Хмелев просто провоцировал нас.

– Я все еще не верю в это, – убежденно заявил Дружинин. – Однако поживем увидим.

В это время отворилась дверь, и Варя доложила:

– Воеводин.

– Наконец-то! – воскликнул Дружинин и пошел навстречу майору.

Воеводин не сразу начал свой рассказ. Он молча сел в кресло против Дружинина и достал из планшетки блокнот. Владимир Александрович и Шубин внимательно следили за его неторопливыми движениями и настороженно ждали.

– Канализационную трубу завода имени Лазо действительно кто-то минировал, произнес наконец Воеводин.

– Ну, я так и думал! – с облегчением проговорил Дружинин.

– Мы нашли в ней шесть пустых ящиков из-под толовых шашек, – продолжал Воеводин. – Ящики стандартные. Вмещается в них сто сорок четыре германских подрывные шашки весом двести граммов каждая, или по двести сорок буровых шашек весом по сто граммов. Всего, стало быть, либо сто семьдесят три килограмма, либо сто сорок четыре. Вот и судите: можно ли таким количеством взрывчатки взорвать завод?

– А что, разве этого мало? – спросил Шубин.

– Мало, – ответил Воеводин. – Взрывчатки потребовалось бы для этого гораздо больше.

– Но, может быть, там были еще и другие ящики? – предположил Дружинин. Часть их могли вывезти при разминировании.

– Едва ли, – усомнился майор. – Их очень неудобно вытаскивать через то отверстие в трубе, которое проделали саперы, снимавшие мины. Немцы внесли их туда каким-то другим ходом.

– Какой же вывод?

– Вывод таков: либо немцы начали минировать трубу, да передумали, найдя другой, более удобный объект, либо произвели это ложное минирование для отвода глаз, чтобы отвлечь внимание от главного объекта.

– Значит, и в том и в ином случае мину нужно искать в другом месте? – снова задал вопрос Дружинин.

– Да! – твердо ответил Воеводин.

Наступило короткое гнетущее молчание; слышен был только скрип обуви Владимира Александровича, ходившего по кабинету. Воеводин задумчиво курил папиросу. Шубин машинально вертел в руке портсигар.

– А что, если это все же трюк Хмелева? – произнес вдруг капитан. – Может быть, для большей убедительности своего рассказа он сам втащил в трубу пустые ящики из-под взрывчатки? Мог он один проделать все это?

– Дело нехитрое, – сказал майор. – Мог и он начинить трубу пустыми ящиками, но я не думаю, чтобы это было так.

– Почему же?

На вопрос Дружинина майор ответил вопросом:

– По словам Хмелева, минирование производил, кажется, обер-лейтенант Гербст?

– Совершенно верно.

– Мне довелось познакомиться с каким-то Гербстом, вернее – с его работой, в Ольшанских шахтах. Там место установки мин тоже было ложными ходами запутано. Так что маневр с фиктивным минированием вполне в его стиле.

– Значит, по-вашему, поиски мины нужно продолжать? – спросил Шубин.

– Непременно.

– Как же вы намерены искать ее теперь?

– До сих пор мы искали в местах, наиболее вероятных для минирования, ответил майор. – Теперь начнем сплошное обследование.

– А это надолго?

– Да, дело нескорое. Территория заводов очень захламлена, работать на ней нелегко. Боюсь, что время на это понадобится немалое.

– А нам дорога каждая минута! – возбужденно воскликнул Дружинин. – Завтра начнут прибывать строительные рабочие. Уже сегодня приедет бывший главный? инженер одного из наших заводов. Вскоре ожидается и начальник восстановительных работ, назначенный министерством. Очень не хотелось бы охлаждать их пыл… Нельзя ли как-нибудь ускорить поиски этой проклятой мины?

– Тогда позвольте осуществить мой проект с детонирующими взрывами, предложил Воеводин.

– Я полагаю, что теперь это дело решенное, – подумав немного, заявил Владимир Александрович. – Ваш проект осложнит восстановление и вызовет дополнительные расходы, но ждать больше невозможно. На всякий случай я уже запросил на этот счет разрешение области. Действуйте, Алексей Сергеевич!

Еще одна неудача

У окна в приемной райкома за небольшим письменным столом сидела Варя и разбирала какие-то документы. Вошедший в приемную майор Воеводин с удовольствием смотрел на ее золотившиеся на солнце густые волосы. Видя, что Варя не обращает на него никакого внимания, он подошел ближе и обиженно произнес:

– Ты так увлеклась своей работой, что даже меня не замечаешь.

Варя подняла голову, улыбнулась:

– Ничего удивительного, Алеша. Мы так редко видимся, к тому же ты ухитряешься так перепачкаться в заводских подвалах, что сразу узнать тебя, право, мудрено.

– Мы же условились не упрекать друг друга, – смущенно проговорил Алексей. – Не делать того, что я делаю, не могу, да и не имею права, ты это прекрасно понимаешь…

– Я не о том, Алеша, – перебила его Варя. – Искать мину, конечно, нужно, но ведь ты обещал мне найти ее быстро.

– Что поделаешь, Варя! – вздохнул Алексей. – Я и так стараюсь изо всех сил. Доложи-ка обо мне Владимиру Александровичу.

Варя застала Дружинина у телефонного аппарата. Он разговаривал с секретарем обкома партии.

– Все в порядке, товарищ Егоров! – говорил Владимир Александрович в трубку. – Нет-нет, никакой помощи не требуется. У вас ведь и своих хлопот достаточно. Справимся своими силами. Сегодня мы должны поднять эту мину на воздух… – Он слушал некоторое время, поддакивая собеседнику, и вдруг оживился: – Как, уже приехали? Кто?.. Инженер Серов?.. И Демченко тоже? Это здорово! Немедленно направляйте их к нам!.. Квартиры?.. Да, все готово, можете не беспокоиться. Всего хорошего, товарищ Егоров!

Дружинин положил трубку и озабоченно взглянул на Варю:

– Ну, как дела с квартирами?

– Все в порядке, Владимир Александрович. Тимофеев просил доложить вам, что все готово. Да я и сама их осматривала. Не очень шикарно, конечно, но жить можно.

Дружинин потер руки:

– Очень хорошо! А где же Тарасенко?

– На совещании в горсовете.

– Вернется – пусть ко мне зайдет. Да, передай еще Ковалевой, что совещание агитаторов проведем завтра. Пусть она зайдет ко мне…

– Разрешите доложить… – вспомнила Варя об Алексее.

Но Дружинин нетерпеливо перебил ее:

– Погоди! Позвони еще в гороно и скажи, что я жду Иванова в девятнадцать ноль-ноль… Из горторготдела снова мне звонили. Опять у них с промтоварами неладно. Передай Свирскому: пусть сегодня же разберется во всем… Ну, что там у тебя?

– Майор Воеводин пришел.

– Воеводин? Да что же ты об этом сразу-то не сказала, ведь он мне вот как нужен! – Дружинин провел ладонью по горлу и добавил: – Зови скорее!

Майор, громко стуча каблуками, вошел в кабинет. Сегодня он шел как-то особенно неуклюже.

Дружинин пристально всматривался в лицо Воеводина, пытаясь по выражению его угадать, с какими новостями явился майор.

– Ну-с, чем порадуете? – нетерпеливо спросил он.

– Радовать нечем, – мрачно ответил Воеводин. – Плохие дела.

Дружинин заметно изменился в лице.

– Вы, значит, произвели уже детонирующие взрывы?

– Произвел.

– На всех трех заводах?

– На всех трех.

– И?..

– Никакого эффекта.

Дружинин нахмурился

– Может быть, Хмелев в самом деле решил поиздеваться над нами! – раздраженно произнес он и бросил давно уже потухшую папиросу. – Но нет, это не выйдет!..

Вошла Варя.

– Владимир Александрович, – сказала она, – к вам Строгановы – отец и сын.

– Вы знаете, кто такие Строгановы? – Дружинин живо повернулся к Воеводину: – Это лучшие в области специалисты по монтажу заводского оборудования. Мастера высокого класса. Артисты!.. Зови их, Варя.

Воеводин поднялся, собираясь уйти.

– Нет-нет! – запротестовал Дружинин и, взяв его за плечи, усадил на место. – Я прошу вас остаться. Не мешает и вам послушать наших кадровых рабочих.