Текст книги "Дорога к дому (СИ)"
Автор книги: Николай Семашко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
– Прошу прощения, что заставил вас ждать, – я спрыгнул с коня (того, что мне давали для поездки в крепость, увели имперцы, а этого я без зазрения совести увел из королевской конюшни).
– Ничего, – осклабился де Брад. – Торопятся умереть лишь глупцы.
Стоящие рядом с ним двое хлыщей довольно загоготали. Шевалье подошел к карете, откинул полог.
– Какое оружие вы выбираете? Я всегда вожу с собой возможные варианты, чтобы далеко не бегать.
– Мое оружие прибудет через несколько минут, – вежливо ответил я и демонстративно посмотрел на часы.
– Можно взглянуть? – де Брад подошел ко мне, заглядывая через плечо. Осторожность вовсю боролась в нем с любопытством, и проиграла. Я протянул руку для удобства.
Надо сказать, что «котлы» здесь были размером с трехстворчатый шкаф, а переносной вариант имел габариты газовой плиты с ручками.
– Наверное, стоят целое состояние, – предположил один из его спутников.
– Еще больше, – кивнул я. – А вот и мое оружие.
Все обернулись. Четверка лошадей под управлением мастера оружейной палаты тянули огромную баллисту.
– К барьеру, господа! Шевалье де Брад, не могли бы Вы встать в стороне от кареты? Не хотелось бы портить, знаете ли.
Я деловито смазал жиром тетиву и начал неторопливо накручивать ручку натяжного механизма.
– Господин маг, – прочистил горло де Брад. – Боюсь, я не смогу драться с Вами на этом оружии.
– Не мои проблемы, – отмахнулся я. – У меня есть право выбора любого оружия, тем более Вы сказали, что возите с собой все возможные варианты. Поэтому выбирайте, что у Вас там есть, и приступим.
– Это же самоубийство! – взвизгнул один из секундантов.
Я пожал плечами, выбирая из мешка подходящее каменное ядро и взвешивая его в руках. Наконец, выбрав самое тяжелое, с помощью мастера положил его в чашку и вращающимися рукоятками начал настраивать прицел. Де Брад, побледнев, молча смотрел за моими манипуляциями.
– Милорд! – наконец окликнул он меня. – Вынужден признать, что вчера я немного погорячился…
Прицельные планки оказались на уровне его головы.
– … и я готов признать себя побежденным, только ради всего святого, не стреляйте в меня из этой штуки!
Я изобразил растерянность.
– Но как же… Я старался, искал подходящее оружие, тащил его сюда… Ну да ладно, только Вы должны извиниться перед особой, кстати, королевской крови, которую Вы толкнули вчера вечером.
Де Брад выказал бурное согласие, и разряженная баллиста отправилась обратно во дворец. Мы с шевалье в знак примирения вместе ехали в его карете, и после малозначительных разговоров встал вопрос, а почему бы благородным донам и не спрыснуть это дело? «Этого дела» оказалось около литра, а от черного аллурийского грех отказываться, так что через десять минут мы уже были на «ты» и фамильярно обнимались.
– Слушай, Макс, – говорил де Брад. – Ты ведь не отсюда родом, так ведь?
Я блаженно кивнул, любуясь переливами солнечного света на бутылке. Нет, все-таки зря я раньше вино не уважал. Самогон хоть и покрепче, и позабористей, но вино эти чертяки делать умеют. Не то что наше, плодово-ягодное…
– Здешние франты все на одно лицо. Шутки одни и те же, повадки тоже. С ними даже драться скучно, ей-богу. С тобой же я столько страху натерпелся, будто заново родился.
– Это адреналин, – меланхолично заметил я. – Вещество такое в крови. В стрессовой ситуации его содержание в крови повышается, и кто-то ловит реальный кайф.
– А что такое кайф? – с интересом спросил он.
– Ну, как тебе объяснить. Попробуй выпить утром пару бутылок, а потом долго в туалет не ходить. Вечером сходишь, тогда и поймешь, что такое настоящий кайф.
Де Брад гоготнул, а я, спохватившись, велел гнать во дворец. Замира будет спать еще до обеда, а Себастьян с меня точно шкуру спустит!
– Можешь не извиняться, мы уже все решили без тебя! – поприветствовал меня Себастьян. Я пожал плечами, прошел в комнату и сел в кресло. Красные, как у инетчика, глаза Себастьяна навевали мысли о том, что он вряд ли сегодня видел приятные сны.
– Я вообще не ложился, – ответил он на мой вопрос. – Отчасти в этом виноват и ты. Представь мое положение, когда в зал, где мы совещались – кстати, Серега там тоже был – вбегает какой-то слуга и говорит, что угоняют БАЛЛИСТУ! Я всю охранку поднял, на уши всех ставил, пока в оружейной не сказали, что господин маг изволили укатить на дуэль. Де Брад теперь посмешищем станет.
– Ну, он же не виноват, что я такой крутой! Он сам мне сказал…
– Ладно, черт с ним. Слушай краткий обзор первой половины дня, которая прошла без твоего участия. Есть несколько вещей, которые я имею тебе сообщить. Первое. Зачем, по-твоему, похитили Серегу?
Я кивнул.
– Я знаю, их интересовал портал.
– Да, но есть одно «но». Принца резко перестали допрашивать и начали перевозить из одного места в другое, позволив нашим агентам себя обнаружить. Это совпало…
– С моим приездом во дворец, – подхватил я. – Крот работает оперативно, ничего не скажешь. Если не говорит Серега, может, заговорю я? Поэтому и устроили эту ловушку.
– Но тебя они недооценили.
Я скромно шаркнул ножкой – пустое, мол.
– И теперь у них есть еще несколько фактов для головоломки. Теперь второе. Я сузил круг поисков «крота» до двадцати человек, за всеми тщательно наблюдают мои люди. Их биографии еще раз проверяются. Ну, и третье. Король предоставляет тебе неделю для осмотра своих новых владений. Вот тебе подорожные. Четыре дня на дорогу не учитываются. Я бы рекомендовал тебе выехать ближе к вечеру, как раз заночуешь в хорошей гостинице. А сейчас не изволит ли господин граф пройти на площадь? Там вроде как церемония посвящения в рыцари одного храброго военного.
Народа было полно. Во время войны в рыцари за неимением времени посвящали прямо на поле боя, но теперь это была полноценная многочасовая церемония. Люди тянули головы, пытаясь рассмотреть счастливца, но людей было много, а видно было плохо. На почетных местах я увидел Виолетту с Замирой. Увидев меня, она погрозила мне кулаком, но расстроенной отнюдь не выглядела – наверное, ей уже рассказали о моей проделке.
Раздались приветственные крики – в сопровождении двух рыцарей на помост поднялся Димон. Я не хотел пробиваться через такую толпу, поэтому расспросил рядом стоящих людей. Те, уважительно склонившись перед магом, подробно отвечали. Оказывается, обряд посвящения имел свое название – «акколада». Демос должен был молиться всю ночь, «дабы очистить помыслы». Потом было ритуальное омовение, пошив одежды с гербом, которую он должен был одеть на посвящение. Кстати, герб Демос выбрал с некоторым чувством юмора – на синем щите красный кулак с оттопыренным вверх большим пальцем. «Он бы еще букву «S» нарисовал», – подумал я и вспомнил, что сам еще герба себе не выбрал. Однако на помосте было интересно. Старейший рыцарь – сивый дядька лет семидесяти – вручил Демосу золотые шпоры, что-то бубня себе под нос. Звуки до меня не доносились, но усиливать их не хотелось, потому что в таких случаях всегда говорят одно и то же – «береги», «не посрами» и т.п. Потом вышел Серега, и я сделал воздух с моей стороны сверхпроводимым для звука, чтобы лучше было слышно – как, однако, физика в магии помогает!
Серега опоясал Димона мечом, пожал руку и ударил по лицу – типа это единственный удар, на который отвечать не нужно. Зато остальные сносить не надо, ибо честь рыцаря – это честь королевства, и кто к нам с мечом придет, тот по оралу и получит.
Затем пришел черед норм ГТО – кандидат в рыцари должен был доказать, что меч с копьем в надежных руках. Изрубленного в хлам манекена судьи сочли убедительным доказательством силушки богатырской. Зрители восторженно ревели, и я с удивлением заметил, что ору вместе с ними.
После всех этих соревнований Серега взял его меч и ударил им плашмя по плечу – все, теперь в королевстве одним рыцарем больше.
Однако времени у меня в обрез. Первым делом зашел к Бучу за ножнами. Старый мастер встретил меня поклоном – уже дошли слухи о моем теперешнем дворянстве – и протянул мне сверток с ножнами. Развернув плотно, я понял, что не зря Буча называют мастером. Ножны были сделаны из очень твердого дерева, без камней, но украшены затейливой резьбой, отливающей всеми цветами радуги. Устье ножен было оковано бронзой, на кончике висела маленькая бронзовая комета. Посередине было пустое место.
– Сюда ты поместишь свой герб, – пояснил негр. – Это сможет сделать любой кузнец, это несложно. А с тебя пятьдесят золотых.
Я без слов расплатился и ошарашил его еще одним заказом.
– Мне нужна рукоять меча для принца. Думаю, его размер ты знаешь. С гардой, но без клинка. Не тяжелая, полутораручная, с клеймом цапли на гарде и креплением для драгоценного камня примерно вот такого размера на навершии. Балансировка полная, то есть клинка не предусмотрено. Ну, и оплетка там, сам понимаешь.
Мастер некоторое время молча смотрел на меня.
– Если бы я тебя не знал, сказал бы, что ты сумасшедший, – сказал он некоторое время спустя. – Так и быть, сделаю тебе эту штуку бесплатно – с условием, что покажешь, зачем оно тебе надо.
– Договорились, – мы пожали друг другу руки и разошлись.
Следующим пунктом в моем проспекте была дворцовая библиотека. «В дорогу нужно интересное чтиво», – решил я, а что может быть интереснее магии? Заодно и с гербом разберемся.
Солли встретил меня с распростертыми объятиями. Еще бы – сколько я ни ходил в его владения, никого из посетителей так и не встретил. Скучно бедняге, и книжку не почитаешь – он их, поди, все наизусть знает. Так, как времени было мало, я сказал ему, что меня интересует, и «завлиб» на скорую руку набил книгами и свитками небольшой сундук, который, однако, оказался довольно тяжел. Солли отправил своих слуг отнести сундук во дворец, и мы занялись гербом. Я заслуженно считал себя сильным магом, поэтому преобладающим цветом выбрал пурпурный – цвет достоинства, силы и могущества. В центре сначала хотел поместить логотип Пежо, но потом решил, что вычурностью здесь никого не удивишь, поэтому в центре у меня находилась Эйфелева башня, над которой пролетала разноцветная комета. Герб утвердили, и я потрусил выполнять самое сложное – прощаться с Замирой.
Себастьян показал себя во всей красе, предусмотрев все. У крыльца меня ждала дорожная карета, к ней был привязан тот самый коняга, который возил меня на дуэль. Типа подарок. Возле кареты ждали пятеро бравых молодцев из городской стражи с письменным приказом сопроводить меня до замка. Блин. У меня что, и замок свой будет?! Неплохой скачок для рядового инженера.
Замиры в отведенных ей покоях не оказалось, а поднятые по тревоге слуги сообщили, что принцесса изволит гулять по замку. Но замок большой, а приказывать слугам привести принцессу как-то не по этикету. Загвоздку разрулила сама Замира, ожидавшая меня возле кареты. «Работники милиции» с восхищением пялились на мою красавицу.
– Смир-рна! – гаркнул я. – Кругом! Уши заткнуть!
Мы немного постояли, обнявшись.
– Не люблю прощаться, – тихо сказала Замира.
– Так поехали со мной, – предложил я.
– Не могу. Шалва нашел здание под резиденцию. Работы невпроворот. Виолетта просила остаться во дворце, я отказалась. Я должна находиться со своими людьми, разделять их заботы. Все, прощай.
Она чмокнула меня в щеку и ушла. Я вздохнул и полез в карету. Ездить верхом я так и не привык, а в карете никто не увидит моего подавленного состояния. Так я выехал из столицы.
Дорога была довольно широкая, и многочисленным пешеходам не приходилось кидаться в стороны от каждой проезжающей кареты. Я раскрыл сундук и погрузился в чтение.
Какие все-таки неучи эти королевские маги! Не удивительно, что они не умеют создавать артефакты – то, что они воспринимали как красивый оборот речи, есть ни что иное, как банальный рецепт, перечень ингредиентов. «Пыль неба» – это обычная пыль и есть, она же из космоса, а то, что собирать ее нужно на кладбище и непременно ночью – примитивная защита от дураков, лезущих не в свое дело. «Пыльца воды» из той же оперы. Соберите весной цветочную пыльцу из любой лужи, и не бойтесь, что при неправильном прочтении прилагающейся молитвы вас поразит гром с неба и запор из… гм. В общем, полезная литература.
Хм, оказывается, даже у Ардагара были проблемы с колдовством. При создании големов, например. Единственный в своем роде, он научился их создавать, но так и не приручил. Это были высокомерные горделивые создания, обладая при всей своей массивности непокорным нравом. Магу стоило больших трудов держать их в узде, и в конце концов он их развоплотил, устав бороться. Возьмем на заметку…
Мы въехали в небольшой городок еще до наступления сумерек, как и предсказывал Себастьян. Благодаря моему положению я легко нашел комнаты для себя и сопровождающих, однако другим было нелегко. Город запрудили приезжие из разных концов королевства, узнавшие о спасении принца.
– Теперь точно будет война, – твердили они и спрашивали, где набирают войско. Я их разочаровал, сказав, что ни о какой войне нет и речи, но они в ответ только ухмылялись – знаем, мол, эти сказки. Я махнул рукой и вернулся в гостиницу, решив пораньше лечь спать.
Не тут-то было. Только я начал засыпать, как снизу раздался грохот, шум и крики. Поворочавшись немного, я понял, что не усну. Дернув за веревочку, я вызвал слугу, который пролепетал, что компания пиратов, легализованных Яковом, направляется в столицу записаться в морские силы соединенного королевства. И что здесь они встретили знаменитого менестреля Фиалта Великолепного, и заставили его петь свои песни.
«Пойти разобраться, что ли», решил я и вышел в коридор. Шум сразу усилился, и это настроило меня на лирический лад.
– Кто посмел меня тревожить?! – гаркнул я во все горло, слегка усилив тембр голоса. – Причина должна быть веская, ибо страшен я в гневе!
– А ты кто такой будешь? – лениво раздалось мне в ответ. Понятно, авторитет. Ну, что же…
– Мне перечить?! – взревел я, используя маленькое заклинание из книги по магии, опять-таки не понятое остальными. Глаза мои полыхнули ярким огнем, а добавленное легкое землетрясение заставило присутствующих испуганно вжать головы. Прибежавший распорядитель начал причитать, что господин маг разрушает дело всей его жизни, очень дорогое для него в золотом эквиваленте, и т.д., и т.п. «Шутки плохи!» – поняли в зале и шумиха утихла. «Авторитет» поднялся мне навстречу.
– Прошу простить, – уважительно, без раболепности поклонился он. – Моя команда решила отказаться от разбоя, и мы идем встать под паруса Аллурии, формируя морские силы. Встретив сего господина, – показал он на человека в расшитом цветами камзоле, – мои ребята были не в силах отказаться послушать его знаменитые песни, и немного расшумелись.
Парень, оказавшийся тем самым знаменитым, картинно вскинул голову.
– Уважаемый, – обратился я к нему. – Спой еще одну песню, пожалуйста, и пойдем спать.
Фиалт Великолепный поднял гитару и начал перебирать струны. Выслушав первый куплет, я не выдержал.
– Стоп, хватит!
Менестрель удивленно посмотрел на меня.
– Черт побери! Даже здесь от попсы отбоя нет. Дай сюда гитару!
Я забрал гитару, провел по струнам (блин, настроить и то не могут) и заорал:
– На судне бунт, над нами чайки реют
Вчера из-за дублонов золотых
Двух негодяев вздернули на рею,
Но мало, нужно было четверых!
Парни оживились и затопали ногами. Фиалт, скривившись, смотрел, как я терзаю его гитару, а я продолжал.
– Ловите ветер всеми парусами,
Чего гадать – любой корабль враг!
Удача – миф, но эту веру сами
Мы создали, поднявши черный флаг!
Что тут началось! Пираты повскакивали с ногами на столы, на свист и улюлюканье спустились разбуженные постояльцы. Распорядитель стоял, схватившись рукой за сердце, пока я не кивнул на кошель – заплачу, не волнуйся. Печаль как рукой сняло, и он даже позволил себе притопывать в такт ногой. А я уже не мог остановиться.
– И вот волна, подобная надгробью,
Все смыла – с горла сброшена рука,
«Бросайте за борт все, что пахнет кровью,
Поверьте, что цена невысока»!
Припев мы ревели уже хором, и даже постояльцы помогали довольно слаженно. Закончив петь, я отставил гитару и был награжден шквалом оваций. Я милостиво улыбался и кланялся. Черт, как же приятно! Не то, что во дворце, конечно, но тоже ничего. Не был бы магом, пошел бы в менестрели. Деньги б греб лопатой, поклонницы там…
– Еще песню! – послышалось из толпы.
– Еще, еще! – скандировали пираты. Я немного подумал и решил пройтись по фильмам. Песню «Наша жизнь опасна и трудна» приняли на «ура», следующая была «Не вешать нос, гардемарины!» (я объяснил, что гардемарины – это ученики моряков на моей родине). Я специально старался подобрать репертуар под публику, и мне это удавалось. Заглавную песню из «Трех мушкетеров» я исполнял трижды, и плевать было народу на то, что и песня не про них, и не знают они, что такое «мерси боку». Про перья на шляпах я вообще молчу, их носили только офицеры королевской гвардии. В общем, спохватился я около часа ночи, распрощался и ушел спать.
Утром хозяин гостиницы вручил мне увесистый кошель с золотом. Оказывается, после моего ухода благодарные слушатели скинулись по чуть-чуть в знак уважения к менестрелю, а распорядитель поменял все на золото. «А то уж больно тяжелый», – пожаловался он. Меня записали в почетные постояльцы, и мы с отрядом бесплатно позавтракали лучшими яствами. Теперь мои охранники гордились, что везут такую почетную персону. А я опять засел за книжки. В моей голове уже маячила одна задумка, реализовать которую было мне вполне по силам. Рассеянно глядя в окно, я увидел блик солнца на кирасе одного из охранников, и меня осенило еще одной мыслью. «Мне нужен бронежилет!» – решил я. И такой, чтобы не только от стрел, а и от магической атаки. Читал я где-то про мантии, мягкие изнутри и твердые снаружи. Не бывает такого. Черт, денег не хватит. И так потратил баснословную сумму. Дома я так деньгами не сорил. Одолжить у Себастьяна, что ли?
– Подъезжаем к границе Ваших владений, – наклонившись, сообщил кучер. – Одна из деревень.
– Денег точно не хватит, – пробормотал я, высовываясь в окно. Разруха, как в колхозе. Покосившиеся дома, завалившиеся заборы. Несколько дней пути – и почувствуйте разницу! Правда, одно отличие было – наши все пьяные в стельку, а в этом мире «точек» точно нет.
Имение стояло отдельно от остальных деревень, и так же отдельно воспринималось. Ухоженный сад и нарядные постройки обрамляли величавое каменное здание, покрытое красной черепицей, с многочисленными дымоходами и причудливыми карнизами. Перед зданием стояла толпа, проводившая несанкционированный митинг. На крыльце никого не было – местная администрация, как всегда, оказалась глуха к просьбам населения. Я решил взять решение вопроса в свои руки, пока население не прибрало к рукам все остальное.
Карета с шиком подкатила к крыльцу, заставляя митингующих расступиться. Я вышел
из кареты, поправил мантию и сурово спросил:
– А что здесь происходит?
Толпа молчала.
– Меня зовут Максим Загорский, я новый хозяин этой земли. Что вы хотите мне сказать?
Вперед выступил невзрачный мужичок и, ломая шапку, пробормотал:
– Так, это… Скоро зима, а нам есть нечего. Охотиться в лесу нельзя, рыбу ловить нельзя, зерно все хозяин забрал. Правильно я говорю?
Толпа одобрительно загудела. Мужик, почувствовав поддержку, поднял голову.
– Семена тоже забрал, сеять нечем. Скота почти не держим, а кто держит, кормить нечем.
– Ну, и что вы предлагаете?
– Кто, я? – растерялся мужик.
– Ну да. Вы пришли жаловаться на свое положение, так я жду предложений, как его улучшить.
– Мы об этом как-то не думали… – почесал он голову. – Да и не положено. Нам велят, мы выполняем.
– Значит, так. Выбирайте пятерых человек, самых уважаемых и головастых среди вас, и через, скажем, два часа приходите сюда. Вместе подумаем, как быть. А пока все, идите.
Мужики постояли, переминаясь с ноги на ногу, и разошлись, а мы поднялись на крыльцо и вошли внутрь.
Встретил нас элегантно одетый молодой человек, опирающийся на изящную тросточку.
– Меня зовут Виктуар Шарле, я управляющий этого имения. Славно вы разобрались с этим сбродом, Ваше сиятельство. Пятерых предводителей бросим в тюрьму как подстрекателей к мятежу, остальным урок будет.
Я внимательно смотрел на управляющего, а он продолжал.
– Ваш предшественник имел слабость к карточным играм, и однажды в запале он поставил на кон имение вместе с землей и людьми. Свою ставку он проиграл, но, как человек благородный, его сиятельство всегда платил долги, и имение было передано другому.
– Но королю не понравилось, что подаренное лично им имущество ушло в другие руки. Имение он отобрал, а графа отправил в ссылку, – кивнул я. Себастьян рассказал мне кое-что перед поездкой.
– Да, – скривился Шарле. – Тогда было заключено соглашение о погашении долга наличными. Так что вся обстановка здания – мебель, картины, статуи – будет продана или передана выигравшей стороне, а зерно, взятое у крестьян, покроет остаток долга.
– Ясно, – сказал я. – Проведите меня по дому, пожалуйста.
Действительно, здесь было на что посмотреть. Я в картинах особо не разбираюсь, и поэтому не испытываю никакого благоговения перед аляповатой мазней какого-нибудь шизофреника, но один из моих сопровождающих оказался сыном живописца, и раз за разом он тыкал пальцем в какую-нибудь картину, восторженно шепча что-то вроде «Дюссо» или «Боже мой, это же Бриан!» На мой вопрос о приблизительной стоимости он назвал такую цифру, что у меня невольно округлились глаза. Это же насколько нужно иметь извращенный вкус, чтобы платить такие бабки за сомнительное удовольствие лицезреть у себя над камином эдакую ересь? Разве что для понту. Вот только стоимость нескольких картин с лихвой покроет сумму долга. А, так вот где собака порылась! Покопаем и мы. Это же такой навар – скупить все за копейки, а потом толкнуть.
Решив, что посмотрел достаточно, я спустился вниз, тем более что уже должны были прийти представители вверенного мне населения. «Товарищи депутаты» уже робко стояли внизу у крыльца, боясь подняться – инстинктивная боязнь власть предержащего, вбитая за много сотен лет. Я спустился к ним навстречу, решив быть ближе к народу.
– Ну что, мужики, – сказал я. – Что решили?
– Нам бы семян вернуть, – промямлил один из них и замолчал, ошарашенный своей дерзостью.
– Все ясно. Грамоте кто-нибудь из вас обучен?
Мужики дружно замотали головами. Ну, что ж…
– Слушайте все! – возвысил я голос. – Власть меняется. С сегодняшнего дня все проводимые мероприятия будут иметь одну цель – повышение уровня жизни. Поэтому вот мой первый приказ: вернуть крестьянам зерно.
Я повернулся к Виктуару.
– Я не знаю, хороший ты управляющий или плохой, но, думаю, тебе нужна помощь. Тебе помогут эти парни, – указал я на крестьян. – Что-что, а землю они пахать умеют, поэтому в хозяйственных вопросах полагайся на них.
– Вы здесь главный, – пожал плечами Шарле. – Предлагаю выделить подводы для ускорения процесса.
– Вот и славно. Вечером мы познакомимся со слугами, а сейчас проводи меня в какой-нибудь кабинет, где можно написать несколько писем.
Так и вышло, что мой эскорт, отправляясь в столицу, увез с собой и доклад Себастьяну, а я завалился спать.
***
– Хак! Хак! – то и дело раздавалось на заднем дворе. Слуги и их семьи, столпившись у окон, наблюдали редкое зрелище. «Мое сиятельство» Максим Загорский колол дрова, а в их представлении это было то же самое, если бы «Его святейшество» Папа Римский пустился вприсядку на вечернем молебне. А я так соскучился по этому делу, что, увидев топор, не смог удержаться и уже несколько минут терзал неподдающуюся поленяку.
А природа вокруг – закачаешься! Если столицу королевства с натяжкой можно было назвать курортом, невзирая на то, что море было от нее довольно далеко, то мои владения находились в типичной средней полосе. Желтые листья наводили на мысли о предстоящей зиме, стройные березки навевали мысли о Родине (именно с большой буквы). Правда, донесшийся от конюшен ядреный запах моментом вернул меня в реальную действительность, и вместо полена я по касательной врезал себе по ноге.
– Уй-я! – вырвался из глубины души страдальческий возглас. Колоть дрова сразу расхотелось, и я, дохромав до лавочки, присел и со стоном вытянул ноги. Не знаю, почему целитель не может сам себя вылечить, но я еще раз убедился в этой прописной магической истине. Целителя может вылечить другой целитель, в противном случае приходилось рассчитывать только на естественное выздоровление.
– Милорд, – подошел ко мне какой-то слуга (по-моему, дворецкий – никак их не запомню). – К Вам посетитель, просят Вас пройти.
– Слушай, друг, – попросил я. – Я не являюсь аристократом по рождению, поэтому твои витиеватости мне претят. Говори толком, что к чему. Такой-то перец кинул кости там-то, ферштейн? Или что-то в этом роде. Я во дворце столько сладости наслушался – уши вянут.
Дворецкий слегка побледнел, но справился с собой.
– Милорд, – с достоинством промолвил он. – Господин королевский судья с какими-то перцами кинул кости в Вашем кабинете, и чирикает, что если не придете, порвет Вас на фантики. Ферштейн?
– Ферштейн, – кивнул я, и пошел вслед за ним, думая по дороге, что не стоило так лихо браться за парня.
С первого взгляда было ясно, что королевский судья – важная птица. Я раньше думал, что «королевский» – это особа, вершащая дела государственной важности, но ошибался – все судьи назывались королевскими, вне зависимости от высоты полета. Этот был судьей районного масштаба, но все мы знаем, что чем мельче чиновник, тем он большего о себе мнения.
– Добрый день, милорд, – произнес он, не вставая с кресла, когда я зашел в кабинет. – Перейду сразу к делу. Ознакомлены ли Вы с содержанием долговой расписки?
– Да, конечно, – кивнул я. – Через неделю все деньги будут выплачены до последнего динара, хоть я и не обязан этого делать, так как долг не мой.
– Дело не в этом, – отмахнулся он. – Вы должны выполнить договор, а не просто отдать деньги. Может, Вы не знаете, но там стоит и моя подпись, а имя господина Антрага дорогого стоит. Скажу откровенно – это не пустой росчерк, и если до конца недели договор не будет выполнен, то Вы будете арестованы и отданы под суд. За этим позвольте откланяться.
Он поднялся и с достоинством вышел из кабинета. Через несколько минут карета с эмблемой судебной службы отъехала от крыльца.
– Итак, господа присяжные заседатели, сейчас вы видели одно из распространенных нарушений Уголовного кодекса – использование служебного положения в личных целях, – прокомментировал я.
– Опасный тип, – невозмутимо добавил дворецкий (по-моему, Жан или что-то в этом роде). – У него дядя в верхах, который его постоянно прикрывает, и господину судье все сходит с рук. Начальник здешней стражи выполняет все его распоряжения. И картежники все заядлые…
Я начал догадываться.
– То есть, они могли подстроить проигрыш, чтобы заполучить картины?
– В точку, хозяин! Это для них раз плюнуть.
Ну, теперь все стало на свои места. Кто предупрежден, тот вооружен, подумал я и вздохнул с облегчением. Все стало ясно, неразбериха кончилась, а что до этого – у меня есть кое-какие подвязки в этом не худшем из миров.
За следующие несколько дней я сделал очень много. Читал крестьянам лекции о пользе севооборота, разрешил им охотиться и ловить рыбу в моих угодьях (правда, без фанатизма), снизил налоги на всякую хрень и с трудом отказался от права первой ночи. А потом приехал Серега.
Отряд всадников лихо затормозил у крыльца. «Прынц» спрыгнул с лошади и передал поводья слуге.
– Хозяин, принимай гостей! – закричал он.
Мы радостно потискали друг друга, весело гогоча. Серега начал приобретать свою прежнюю форму и заметно прибавил в весе, оправдывая погоняло «Толстый».
– Есть несколько новостей, – сказал он, пока мы брели по коридору в столовую. – Во-первых, король учредил контору по созданию артефактов с тобой во главе. Наши достижения здорово подняли престиж страны, и ты сильно этому способствуешь. Во-вторых, мы едем обратно вместе с тобой. Рановато тебе еще на пенсию, ты нужен во дворце.
– Меня тут, походу, арестовать хотят, – возразил я и вкратце прояснил Сереге ситуацию.
– Не бери в голову, – махнул рукой друг. – Я оставлю твоим оппонентам письмо с соответствующими печатями, для разъяснения, кто они есть на самом деле. После этого они гарантированно оставят тебя в покое. А пару картин я приобрету для Королевского музея, и этим ты погасишь долг. Еще и себе останется.
Я свистнул Шагала, и нам подали обед.
А вечером нас ждала БАНЯ. Бывший владелец имения не был фанатом активного мытья, и совершал омовение в прадедушке современной ванны – большой посеребренной лохани с вензелями и гравюрами (мысли об обнаженных банно-прачечных мулатках с мочалками в руках настойчиво лезли в голову). Но баня все же была, а в банщики вызвался один из крестьян, работающих при дворе.
– У меня высокая моральная устойчивость, – лениво сообщил я Сереге, взобравшись с ногами на полок. – Точнее, у нас. Ведь, если подумать, мы с тобой самые могущественные типы, как минимум, в этих широтах. Если бы ты не был женат на принцессе, устроили бы революцию, или там путч, например. Или в разбойники – бороться с человеческой несправедливостью.
– Ага, – хмыкнул друг. – А при нападении имперцев назовешься Робин Гудом и уйдешь в партизаны. И колдовать не сможешь без камней…
– Можно из Аллурии мировую державу сделать, – посерьезнел я. – Мы ведь столько всего знаем, о чем другие и представления не имеют. Возможностей – закачаешься.
– Да, я уже принес большую пользу, – согласился Серега.
– Я говорю про себя, – перебил я. – Мои идеи и твои ресурсы вкупе с надвигающейся войной принесут большие результаты. Что ты скажешь, например, о кумулятивных стрелах?
– Стоп! – замахал руки Серега. – Я понимаю всю ценность твоей идеи, если ты не шутишь, конечно. Но об этом следует говорить у Себастьяна, а не здесь. Поэтому заткнись и поддай парку!
Я плюхнул кружку воды на камни и мы начали дубасить друг друга вениками.
Собираясь обратно в дорогу, Серега мне все уши прожужжал о том, что я как последний пентюх отказываюсь от замечательной возможности совершить оздоровительную поездку верхом. В конце концов я не выдержал и послал его в задницу, заявив, что не пристало величайшему магу трясти мощами всю дорогу.
– А когда будет дождь, под крышу можешь даже не проситься!
Я хлопнул дверцей своей уютной подрессоренной кареты и достал «карманное чтиво» – небольшой дневник Ардагара. С опаской оставляя хозяйство на неопытных ребят, я все же надеялся на лучшее – многие современные колхозные начальнички плуг от культиватора отличить не могут, но с голоду вроде не пухнут. А уж если пухнут, то точно не с него. Но мои ставленники еще и работать будут честно, так что все должно быть тип-топ.
