Текст книги "Тень надежды"

Автор книги: Николай Степанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Глава 7
ПОБЕДА?

Шлем Ромкуша неожиданно окрасился под цвет украшавших его рубинов и выстрелил четырьмя кроваво-красными разрядами в землю. Сомову было недосуг гадать, почему странные молнии устремились не к нему, а прямо под ноги противника, он просто передвинулся на несколько метров вправо. И сразу почувствовал подозрительную вибрацию. Похоже, трюк с разрядами заключал в себе какой-то подвох, и отмеченному тенью огня теперь нужно было срочно подстраховаться. Он оттолкнулся от песка и применил телекинез к собственному телу, эффектно зависнув в воздухе. Не помогло: парень ощутил сильный рывок за правую руку, заметив боковым зрением, как из земли выскочила молния и поразила его меч. Клинок моментально раскалился до красна, а чемпиону кантилимских игр пришлось бросить оружие, чтобы не обжечь ладонь.

– Как тебе мой фокус? – хмыкнул соперник.

– Не впечатляет.

– Ничего, это только начало, а ты уже без меча. – Бывший князь свел глаза к переносице, и Мишка понял, что противник готовит новый «сюрприз».

Чемпион кантилимских игр недаром подключил к наблюдению за гладиаторами внимательного Марицкого, именно «эльф» первый подметил:

– Наш старый знакомый черпает энергию глазами из собственного носа.

После этого замечания Михаил тоже начал присматриваться к мимике вероятного противника. Студент, как всегда, оказался прав. И сейчас победитель кантилимских игр, мысленно поблагодарив Эдуарда, решил действовать на опережение.

«Э нет! Теперь моя очередь показывать фокусы!» – Сомов повторил эксперимент с тремя тенями, разрушившими вчера стену. Когда таблички огненного диска совместились, образовав нечто вроде рупора, он крикнул:

– Держи!

Тело противника оторвалось от земли и с бешеной скоростью устремилось к краю арены, где с неприятным хрустом впечаталось в прутья решетки в двух метрах над землей. О силе удара можно было судить по образовавшейся в ограде вмятине. Боец Горгуна ненадолго замер во вмятине, после чего медленно сполз на песок.

Толпа ахнула – зрители не могли припомнить схватки, когда не выдерживали стальные прутья кованой решетки. Практически никто не сомневался, что пострадавший уже не поднимется. Однако Ромкуш встал.

– Впечатляет… Но этого недостаточно, молодой человек.

В противнике что-то незримо изменилось, видимо, после сотрясения. Его речь стала совсем другой, да и взгляд князя преобразился – из глаз непонятно куда улетучился нездоровый блеск сумасшествия.

«Никогда бы не подумал, что подобная встряска может хоть кому-то пойти на пользу».

Мишка начал волноваться: его самое мощное оружие не принесло ожидаемого результата. Треснувший шлем и осыпавшиеся пластины доспехов Ромкуша – не совсем то, на что надеялся парень.

Соперник тем временем снова обратился к сверхъестественным силам. На этот раз все обошлось без разглядывания переносицы. Князь поднял свой меч и, словно дирижер, прочертил им в воздухе какую-то замысловатую фигуру. Не ведая, чего можно ожидать от противника, выдержавшего убийственный выпад, Сомов на всякий случай отгородился непроницаемым кубиком.

От «дирижерской палочки» Ромкуша пространство над ареной заполнилось голубыми снежинками, которые не торопились падать на землю, а мягко зависли над ареной, покачивая своими лучами. По отсутствию снежинок внутри непроницаемой коробки сразу стала видна граница защиты отмеченного тенью.

«Это еще что за Новый год без елки? – Чемпион кантилимских игр зябко передернул плечами, словно его действительно обдало зимним холодом. – Для полного комплекта только Деда Мороза со Снегурочкой не хватает». Михаил намеренно гнал унылые мысли, стремившиеся завладеть его разумом. Сейчас важно было не потерять веру в победу, иначе его и без того призрачные шансы остаться в живых превращались в абсолютный ноль.

Боец Горгуна попробовал прорвать обозначившийся барьер зелеными шарами, но те лопнули, не причинив сопернику никакого вреда.

– Ну что ж, время у меня есть. Могу подождать, – с усмешкой произнес Ромкуш, не приближаясь к стенкам.

«А ведь он прав. Когда мои силы иссякнут, он прихлопнет меня без особого труда. Надо что-то делать! И быстрее».

Сомов не знал, сколько у него осталось времени на размышления. Когда энергия заканчивалась, он попросту терял возможность обращаться к сверхъестественным фокусам. Придется рисковать. Непобедимых бойцов не существует, у каждого найдется своя ахиллесова пята, следует лишь хорошенько поискать. Михаил решил повторить вчерашние опыты.

Убрав перегородки, парень прыгнул вверх. Он совместил властный голос и невидимую силу, вместе образовавшие похожий на запятую знак, и крикнул в сторону врага:

– Умри, гад!

Князь, увы, не умер. Он как раз в это время собирался нанести очередной удар, но тут тени диска на долю секунды прервали связь колдуна с потусторонними силами, и заклинание Ромкуша не получилось. А Мишка и без него получил несколько ожогов от казавшихся безобидными снежинок. Гладиатор Зерга опустился возле остывшего к этому времени меча и уже собирался его поднять, как вдруг перехватил самодовольный взгляд соперника.

«Неужели ловушка? Когда же он успел?»

Парень отскочил от клинка и, воспользовавшись телекинезом, швырнул его в Ромкуша. Меч взорвался, не достигнув цели.

«Так, с оружием опять не повезло – третьему мечу капут».

Чемпион кантилимских игр создал еще одно совмещение. Властный голос при наложении на тень мгновенного полета образовывал перечеркнутый косой линией круг и приводил к взрыву в том месте, где отмеченный тенью мысленно представлял эту фигуру.

Темп сражения заметно набирал обороты: арена наполнилась вспышками, яркими бесформенными субстанциями и дымчатыми шарами. А между ними сновал свободный гладиатор, которому пока удавалось избежать прицельного огня могучего врага.

Азарт боя ввел Сомова в полузомбическое состояние, когда независимо от человека каждая часть организма стремится нанести моментальный удар, после чего сразу сменить позицию для нового. Снова удар и снова смена положения… Михаил решил, что спасти его от поражения (о смерти как-то не думалось) может лишь постоянный прессинг по всей площадке. Нельзя было давать противнику ни секунды покоя, чтобы тот не успел перехватить инициативу боя. И отмеченный тенью метался по всей арене, стараясь манипулировать подаренными огненным диском возможностями. Ему постоянно мешали пляшущие снежинки, которые своими колебаниями указывали противнику траекторию необычного воздействия, помогая вовремя от него уклоняться. Усложняли дело и магические выбросы соперника, которые не спешили исчезать сразу после создания. Одна такая желеобразная медуза сумела коснуться плеча человека, и теперь он не чувствовал левой руки.

Мишка действовал на грани физических сил, стараясь передвигаться без помощи тени мгновенного перемещения. Нужно было экономить силы для еще одного сюрприза, который родился в голове победителя кантилимских игр прямо в процессе схватки.

«Пожалуй, пора!» – решил парень, и в очередной раз у него якобы не получилось ожидаемого удара. Пришлось проявить максимум актерских способностей, чтобы натурально изобразить собственное разочарование и последовавший за ним страх.

– Ну что, выдохся, дражайший?! Тогда получай!

Но Сомов еще не выдохся. Он решил воспользоваться теми же отгораживающими барьерами, но теперь уже применительно к врагу. Образ стеклянного кубика был сфокусирован на противнике, когда бывший князь в очередной раз начал пристально рассматривать собственный нос. Мощный взрыв потряс землю, и на том месте, где стоял Ромкуш, возник куб зеленого огня. Почти тотчас пространство над ареной очистилось и от снежинок, и от остальных непонятных субстанций.

«Неужели все?» – Гладиатор Зерга решил сохранять воздействие двух теней, пока огонь не угаснет сам по себе, но через пару секунд непроницаемая коробка все-таки развалилась – энергия победителя кантилимских игр истощилась.

«Если этот тип не сварился в собственном соку, то мне здесь ловить нечего, – проскочила тревожная мыслишка. – Но должен же он… Минуточку. Как он сказал? Дражайший? Ромкуш?»

– Кхе, кхе… – С мужчины, вышедшего из зеленого пламени, свисали обгоревшие лохмотья. – Как видишь, дражайший, меня испепелить непросто. А теперь настала твоя очередь гореть. И представь себе, не от моего усердия. Помнишь волшебницу, стрелявшую огненными шарами? Ее чары тебя и уничтожат. Как же я люблю делать пакости чужими руками!

Недожаренный маг хлопнул в ладоши и дунул в сторону Сомова.

Парень сразу почувствовал тепло, исходящее от ворота собственной рубахи. Пуговица, о которой не так давно задумывался Мишка, вспыхнула ослепительным светом и… окутала тело свободного гладиатора коконом багрово-оранжевого пламени. Тишина на трибунах стала звенящей. После всего увиденного здесь зрители вновь затаили дыхание. Толпа ждала ответной реакции горящего…

Тот же абсолютно не чувствовал жара, поскольку у него самопроизвольно активировалась тень живого пламени – единственная способность, которую он до сих пор так и не мог использовать.

– Ты проиграл, человек. А по-другому и быть не могло, – устало произнес противник. Он единственный из всех почему-то решил, что дело сделано.

– Ошибаешься, Горгун! Я только сейчас начинаю сражаться по-настоящему! – Прилив сил, который принесло с собой живое пламя, позволял человеку начать поединок сначала, словно и не было изнуряющей борьбы. К тому же теперь Сомов знал, как надо действовать. Рука нащупала в кармане порошок из бровей хохочущего дракона. Михаил перестал полыхать.

– Кто ты такой? – изумленно спросил мраг, уже считавший себя победителем.

– Сомов. Михаил Александрович. – Порошок, подгоняемый телекинезом, полетел в соперника.

Мысленно Зерг дважды праздновал победу своего гладиатора и дважды впадал в отчаяние – боец Горгуна оказался слишком крепким орешком. Когда же Михаила охватило пламя, мраг был готов в ярости растерзать любого. Однако действия горящего Сомова вновь возродили погасшую надежду. Тот неожиданно расправил плечи и, казалось, даже переродился. Потом последовал взмах руки, и боец Горгуна прямо на глазах у всей публики потерял человеческое обличье, превратившись в мрага.

«Да как он смел!» До конца излить свое негодование седому изгою не дали. Когда Сомов швырнул противника в решетку ограды и подскочил к поверженному с мечом Ромкуша, за спиной парня оказался арбитр турнира с занесенной для удара саблей, в которую была преобразована конечность мрага.

«Эдак они сейчас угробят моего гладиатора и лишат меня заслуженной победы!» В мгновенье ока Зерг очутился рядом с Михаилом и отбил удар соплеменника. Тут же на арене появились еще трое во главе с верховным смотрителем.

– Ты забываешься, Зерг! Изгоям запрещено выходить на арену! – грозно процедил сквозь зубы Шрынг.

– Я знаю! Но после победы моего гладиатора я уже не изгой.

– Да как ты смеешь так отвечать мне?! – еще сильнее разозлился верховный смотритель. – Победу твоего гладиатора еще не объявили.

– И не объявят, если вы его сейчас убьете.

– Он заслуживает смерти.

– Это почему же?

– Он чуть не победил мрага, а это невозможно. Или ты хочешь оспорить основную истину?!

– Ни в коем случае. Человек действительно не может победить мрага. А мой боец не «чуть не победил», а наголову разгромил своего соперника. Но дело в том, что Горгун не мраг, а дважды преступник. Ведь он посягнул на самое святое даже для них, – Зерг кивнул в сторону трибун, специально подчеркнув свое отличие от сидящих на зрительских местах, – для изгоев. Какой же он после этого мраг?

Седой стоял, заслонив спиной Михаила, и старался проявить максимум твердости в разговоре с верховным смотрителем. Нельзя было показать ни малейшей слабины в голосе, иначе человека убьют и его билет через Врата Мрачности будет утрачен неизвестно на сколько лет.

– Все равно это не дает тебе права вмешиваться в судейство на арене. Ты поднял руку на мрага! Забыл, что мы друг с другом не воюем?!

– Ошибаетесь, Шрынг. Я не поднимал оружия против соплеменника, а лишь остановил почтенного мрага от совершения ошибки. Зачем убивать ни в чем не повинного…

– Ты пожалел раба?! Какой же ты после этого мраг?

– Не раба, а компаньона, – Зерг уцепился за подсказку, неожиданно подаренную грозным собеседником, – с которым у меня в этом мире деловые взаимоотношения. Я же, не в пример Горгуну, законопослушный гражданин Темьграда. Михаил выполнил передо мной свои обязательства, одержав победу в турнире. Теперь я обязан выполнить свои. Нельзя же начинать праведную жизнь с нарушения, пусть и здешних, но законов. Иначе какой пример будет для остающихся изгоев?

– Что еще за обязательства?

– Прежде чем вернуться домой, я должен отправить его живым и здоровым из Роктании в Кантилим. Арбитр, естественно, не знал о нашей договоренности, поэтому я и остановил его, чтобы сначала ввести в курс дела. Теперь, когда известны все обстоятельства, можно принимать взвешенное, справедливое решение.

– Горгуна отвести за решетку, – приказал верховный смотритель. – Нацепите ему обруч тьмы. А вы двое постойте пока здесь… компаньоны.

Безобразный монстр к этому времени превратился в горбатого старика, которого взяли под руки и увели с арены, где остались стоять Зерг, Сомов и арбитр.

– Наши перспективы? – шепотом поинтересовался Мишка.

– У тебя два варианта. Жизнь или смерть. Если они остановятся на первом, у меня есть шанс вернуться домой. Хотя не думаю, что возращение будет скорым.

– То есть?

– Я осмелился спорить с верховным смотрителем. Это требует хоть какого-то наказания, а вот что он придумает…

– Победителем турнира последней надежды объявляется свободный гладиатор Михаил, представлявший на арене интересы прощенного мрага Зерга! – прогремело над трибунами.

– Надеюсь, это не худший вариант? – спросил Сомов.

– Пожалуй. Сейчас должны сказать остальное.

– Зергу в течение двух месяцев, начиная с сегодняшнего дня, разрешен проход через Врата Мрачности. Но поскольку финальный бой проходил с явными нарушениями правил, победителю и его компаньону назначается испытание. Они оба будут заброшены в отдаленную местность, откуда в обозначенный срок должны вернуться в Темьград. Если победители принимают такие условия, пусть поднимут правую руку.

Как только согласие было получено, на арене снова появились устроители турнира. Мраги подошли к главным призерам турнира, но вместо золотых медалей нацепили на них ошейники. Точно такие же, что были на гладиаторах во время первого тура.

– Шрынг, что за шутки?! – возмутился Зерг.

– Никаких шуток. Ты выиграл турнир, значит, имеешь право вернуться домой. Я же не виноват, что твой «приятель» Горгун спутал нам здесь все карты. Бой проходил с нарушением правил. Надеюсь, этого ты не будешь оспаривать?

– Но не я же их нарушил!

– Ты создал на турнире крайне нежелательный прецедент, и мы не допустим, чтобы кто-нибудь вздумал его повторить. Поэтому на твое нововведение я ответил своим. В нем тоже нет никаких нарушений, можешь поверить мне на слово. Я же не отказываюсь выдать тебе вольную. – Смотритель вытащил из кармана небольшую прямоугольную табличку и вручил ее седому изгою. – Как только избавишься от ошейника, пропуск откроет путь через Врата Мрачности.

– И куда нас отправят?

– Сами разберетесь на месте. Вот этот ключ будет лежать под аркой два месяца. Кроме тебя его никто взять не сможет. Так что наслаждайся. Тебе сильно повезло, – злорадно улыбнулся верховный смотритель. – Обруч тьмы, конечно, несколько усложнит задание, но зато билет домой у тебя в кармане. Желаю удачи.

В следующую секунду компаньоны испарились.

– Эй! – В это время на арену выбрались еще двое: коренастый силач с топором на поясе и долговязый лучник. – Мы так не договаривались. Куда вы подевали нашего Михаила?

– Что здесь делают рабы? И кто им позволил снять ошейники? – брезгливо спросил мраг. Он сделал вид, что положил ключ в нагрудный карман, а сам зажал его в кулаке.

– Мы не рабы, – возразил Гога. – Мы гости Зерга.

– Теперь это одно и то же, – махнул рукой мраг, и на арену вышли гвардейцы.

Шрынг тем временем смял отмычку обруча тьмы, словно кусок пластилина, и прямо на арене выбросил стальной комочек, а в руке у него появился совсем другой ключик.

– Сейчас же отправьте нас туда же, куда и этих двоих! – Скальнов выхватил топор. И, оглянувшись на студента, бросил: – А ты чего молчишь? В рабство захотел?

– Не хочу, лучше с ними. – «Эльф» схватил лук и наложил стрелу на тетиву. Ему не нравилась затея «гнома», но деваться уже было некуда. Как тут обращаются с рабами, он видел.

«Ура-а-а! – возликовал горный джин. – Наконец я смогу вернуться в свою любимую пещеру. Вот оно, третье обоюдное желание! Я свободен!!! Теперь немедленно спать, спать, спать».

Гвардейцы окружили возмутителей спокойствия, но взять их не удалось: люди просто исчезли.

«Надо же! – удивился верховный смотритель, ощутив мощный магический выброс. – Куда катится этот мир? С виду вроде обычные людишки, а мощь у них – будь здоров! И где их Зерг откопал? Надо было хотя бы спросить напоследок».

Шрынг передал ключ арбитру:

– Положи его в условленном месте. Вдруг наш прощенный действительно доберется до Врат?

Кривая усмешка судьи могла свидетельствовать только об одном: шансов возвратиться домой у «везучего» изгоя не было.

– Проскочить к границе незаметно не получится, – сообщил вернувшийся из длительного разведывательного похода Шагрид. – В округе снуют усиленные волшебниками разъезды.

– Но у тебя же получилось проскользнуть мимо них? – недовольно пробурчал Чероуз. Ему так и не удалось покинуть надоевшую компанию. Вместо этого приходилось хорониться в зарослях неподалеку от выжженной деревни. Тируанд оказался родом из здешних краев и уверенно гарантировал безопасность. Временным пристанищем для беглецов стала наполовину сгоревшая, покосившаяся избушка, отрезанная от общего пепелища непролазным колючим кустарником.

– Одному проскользнуть гораздо проще. Но даже я потратил слишком много времени, а сумел добраться лишь до соседней деревни. И то благодаря местности, – ответил опытный боец серого легиона. – Здесь еще можно спрятаться, а чуть восточнее уже начнутся степи. Там укрыться сложнее.

– Что же нам теперь, всю жизнь торчать на одном месте? – возмутился чародей из предгорий Апанча.

– Без твоего Гронуда лучше не выходить. Кстати, как его нога? – спросил Шагрид. Пса подстрелили лучники три дня назад, когда тот наткнулся на засаду. После этого случая беглецы решили отсидеться некоторое время в укромном месте.

– Да что с ним станется? Заживает как на собаке, – махнул рукой Чероуз. – Сегодня пытался уже изловить зайца.

– Так чего же мы ждем? Может, сразу и двинемся?

– Прямо сейчас нельзя, наша молодежь отправилась за грибами, – отозвался Архаз. Ожоги на его физиономии несколько зажили и теперь уже не вызывали отвращения, как раньше. – Или ты предлагаешь оставить их в лесу?

Легионер с удовольствием оставил бы здесь блондина, но пока о своих подозрениях не рассказывал никому. Он лишь попросил Руену приглядывать за волшебником.

– Он, конечно, могучий чародей, но жизненного опыта маловато. Особенно в области самосохранения. Ты присмотри за ним. Женщины в таких делах больше соображают, – мотивировал рундаец свою просьбу.

– Так бы сразу и сказал, что не доверяешь парню, – глядя ему прямо в глаза, ответила охотница. – Я хоть и не разделяю твоих подозрений, но буду стараться не выпускать его из виду, обещаю.

– Это Тируанд предложил пойти в лес вдвоем? – решил уточнить вернувшийся разведчик.

– Да нет, парень хотел пойти один. Ему просто не дали.

– Понятно… – Шагрид сообразил, что женщина выполняет свое обещание.

– Чего ж тут не понять? Их дело молодое, – по-своему расставил акценты Чероуз.

Грибники вернулись встревоженные.

– Надо срочно уходить, нас обнаружили, – с порога заявил блондин.

– Ты же говорил, что в этих краях никто не ходит. – Подскочил Чероуз.

– Поэтому и предлагаю поскорее сматываться. Если кто сюда и забрел, то вряд ли по своей воле.

– Сколько их? – Архаз тоже заволновался.

– Мы видели одного. Я даже перекинулся с ним парой слов. Он утверждал, что тоже грибы собирает, а потом как сквозь землю провалился. Правда, Руена?

– Да, похоже, мужик чего-то испугался и очень быстро спрятался, – подтвердила волшебница.

– Тогда действительно следует поспешить. – Шагриду показалось, женщина чего-то недоговаривает.

Когда разношерстная компания покинула избушку, легионер немного отстал от основной группы. Через минуту рядом оказалась подруга Скальнова.

– Что скажешь?

– Видимо, ты был прав по поводу мальчика. Я с трудом набилась к нему в компанию, а он как бы ненароком постоянно старался оторваться. Да и грибник из него, как из меня принцесса.

– Он что, выдумал мужичка в лесу?

– Нет, парнишка действительно с кем-то разговаривал, когда опять немного отстал. Я даже видела фигуру невысокого мужчины.

– Тогда что не так?

– Следы того человека. Я же охотница и первое, на что обращаю внимание в лесу, – следы. Отпечатков совершенно неприспособленных для лесных прогулок башмаков было совсем немного. Если верить им, выходит, что незнакомец возник рядом с Тируандом, сделал пару шагов и исчез.

– Посредник?

– Читаешь мои мысли, – невесело улыбнулась женщина. – Представляешь, с кем мы имеем дело?

– Честно говоря – нет. И это пугает.

Чародеев, обладавших правом срочного вызова, в Кантилиме можно было пересчитать по пальцам. Одно это говорило о высоком положении и немалых средствах волшебника. Но случай блондина выходил даже за такие довольно ограниченные рамки. Положением и достатком, как правило, могли похвастаться уже зрелые маги.

– Однако он пока ничего плохого нам не сделал, – попыталась немного разрядить напряженную паузу Руена.

– Твое «пока» звучит не слишком обнадеживающе. Я не знаю, когда именно оно закончится и чего можно ожидать от нашего милого паренька.

– Может, спросить его самого?

– А вдруг он ответит молнией или ураганом? От магии Тируанда не всякий амулет поможет, а у меня только совсем слабые остались.

– Тогда делаем вид, что ни о чем не подозреваем?

– Другого выхода я не вижу, – задумчиво ответил рундаец и многозначительно добавил: – Пока.