355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Николай Батюшин » Тайная военная разведка и борьба с ней » Текст книги (страница 10)
Тайная военная разведка и борьба с ней
  • Текст добавлен: 7 сентября 2016, 18:56

Текст книги "Тайная военная разведка и борьба с ней"


Автор книги: Николай Батюшин



сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

Г. Обработка материалов тайной разведки .

Составление за противника плана войны и, как результат этого, разработка планов перевозок войск противника в районы их сосредоточения. Основания для этого – сборники о вооруженных силах противников и военно-статистические обзоры их территории с подробным описанием дорог, укрепленных пунктов, баз и пр. Изготовление планов неприятельских крепостей вообще и крепости Перемышль в частности. Пособия для пользования войск в мирное и военное время.

Добытые и проверенные данные тайной разведки должны стать базой для издания сборников о вооруженных силах наших противников и военно-статистического описания приграничной с ними территории. Особенное внимание уделяется при этом описанию укрепленных пунктов. Для нужд действующих против них войск должны быть составлены подробные их описания, иллюстрированные планами и чертежами. Перед Великой войной это было по свидетельству даже наших противников блестяще сделано Главным управлением Генерального штаба и соответствующими штабами военных округов. Особенно полно и хорошо были обследованы и описаны германские крепости и укрепления. Мне хочется несколько подробнее остановиться на изготовлении плана крепости Перемышль на основании неудачного и в достаточной уже степени выцветшего фотографического снимка со специальной карты этой крепости в масштабе 1:25000.

Я сознавал необходимость издания этого плана, но руки опускались перед техническими трудностями. Через служившего в Главном управлении Генерального штаба полковника Скалона, впоследствии, говорят, застрелившегося из-за нежелания как эксперта подписать Брест-Литовский мир, я попросил это сделать Главное военно-топографическое управление, но получил отрицательный ответ. Я тогда же сказал полковнику Скалону: «А мы все-таки сделаем этот план», – что и имело место на самом деле.

Я обратился тогда к директору отлично оборудованного в техническом отношении частного заведения графических искусств в Варшаве Б. Л. Вержбицкому. Так как самым главным недостатком сфотографированных частей плана являлась непараллельность всех его сторон и бледность отпечатка, то немало времени потребовалось, чтобы путем последовательного фотографирования добиться параллельности двух сторон и вручную усилить контуры. После этого была построена на основании цифровых указаний на плане географическая сетка, в четырехугольники коей и наклеивались куски сфотографированного плана. Таким образом ошибки не могли выходить за пределы этих четырехугольников. Уменьшенная фотография с этого сделанного из лоскутков плана свела почти на нет зазоры между разрезанными кусками, которые все же пришлось исправлять тоже вручную.

Таким-то тяжелым, кропотливым трудом военных топографов штаба Варшавского военного округа был получен оригинал плана крепости Перемышль, с уменьшенной копии коего и были потом напечатаны 3000 экземпляров в несколько при том красок. О трудности этой кропотливой работы я могу судить по произведенной мной корректуре, когда все время приходилось рассматривать оригинал через лупу. На эту работу понадобился почти год времени. При осаде этой крепости это был единственный ее план, спасший жизнь не одной тысяче людей.

Что касается Краковской крепости, то мне не удалось издать ее точный план. Пришлось ограничиться фотографическими снимками со специальных планов ее в масштабе 1: 25 000, подняв на них красками укрепления. Наличие клише давало возможность всегда напечатать с них требуемое количество копий.

Планы германских крепостей были изготовлены с немецких оригиналов, а потому и были так точны по свидетельству генерала фон Франсуа.

Все эти перечисленные материалы должны служить основанием для разработки за противника первоначального плана войны и для постановки первых ее задач. Все это должно согласоваться с подготовкой района сосредоточения армий противника в дорожном, артиллерийском, военно-инженерном, воздухоплавательном, интендантском и военно-санитарном отношениях. Затем составляются планы перевозок армий в районы сосредоточения – исходные пункты для начала боевых действий. Постановкой задач сосредоточенным армиям и заканчивается роль тайной разведки мирного времени.

Указанными выше работами занимался у нас особый отдел так называемых отчетных работ, то есть плана войны, выполняемых в остальных своих частях мобилизационными отделениями штабов военных округов. Если эти тяжелые работы делались мобилизационным отделением совместно с заведующим передвижением войск, оперировавшими с совершенно определенными своими данными, то можно себе представить, насколько все это затруднялось для разведывательных отделений неточностью, а иногда и полным незнанием этих данных в отношении противника.

Отчетные работы представляют однако интерес для высших начальствующих лиц, а не для войск. Для их же пользования были изданы штабом Варшавского округа особые схемы пограничной местности Германии и Австро-Венгрии с указанием в первые дни мобилизации расположенных там полевых войск и формирований военного времени. Такими схемами были снабжены все эскадроны и разъезды особой важности, которые были готовы к выступлению через два часа после объявления мобилизации.

Для ознакомления войск с организацией и тактикой наших противников мною были изданы подробные квартирные расписания германской и австро-венгерской армий с указанием начальствующих лиц до командиров батальонов включительно, форм обмундирования, отличительных цветов и пр., что послужило потом хорошим пособием при опросе пленных; ряд пособий для ведения тактических занятий нашими противниками с войсками, серия картин, иллюстрирующих тактические упражнения войск, и пр. Значительную роль в деле ознакомления войск с армиями наших противников играл и вышеупоминавшийся журнал «Военное дело заграницей».

Д. Заключение.

Выше подробно рассмотрены виды тайных разведок: личная и документальная со связующим их звеном войсковой и радиотелеграфной разведками. Каждый из этих видов имеет свои плюсы и свои минусы, но они должны работать независимо и параллельно, взаимно друг друга дополняя и контролируя. Где неблагоприятно складывается обстановка для одной, может выручить другая, всегда преследуя одну цель – проникновение в планы противника. Работа тайной разведки есть та же война, но | в мирное только время и другими средствами, где изворотливость ума, сила воли и мужество играют первенствующую роль! Слишком многим рискует человек, отдавшийся работе по тайной разведке, чтобы можно было объяснить все его деяния лишь простой алчностью к деньгам. Есть немало среди них людей идейных, и является еще большим вопросом, где нужно больше мужества, сражаясь бок о бок со своими товарищами, или же будучи всегда предоставленным самому себе, не имея возможности ни с кем поделиться сокровенными своими мыслями, ежеминутно ожидать в лучшем случае лишения свободы, если не виселицы. Во всяком случае пожертвовавший жизнью за благо своего отечества шпион должен быть рассматриваем как и погибший на поле брани солдат.

Если столь высоки требования к рядовому шпиону, то насколько они должны быть повышены в отношении руководителя тайной разведки. При распространении в настоящее время войны на все области проявления человеческого ума и деятельности это должен быть всеобъемлющий ум, чтобы быть «с веком наравне». Кроме того он должен обладать особым аналитическим умом, дабы в мелочах улавливать общую картину, то есть обладать некоторым даром прозрения. Он должен быть вполне застрахован от разного рода увлечений, свойственных его возрасту, быть своего рода аскетом, находя выход своей энергии в азарте работы по тайной разведке. Но самое главное – он при огромном хладнокровии должен быть абсолютно честным человеком, так как он является бесконтрольным расходчиком отпускаемых на тайную разведку средств. В самом деле, ни один серьезный тайный агент никогда не даст расписки в получении денег, являющейся самой сильной против него уликой в руках руководителя тайной разведкой.

Со мной был такой случай. Агент, доставивший нам огромное количество ценнейших документов, требовал за них около 17 000 рублей, которыми я должен был быть снабжен, идучи на свидание с ним за границей. Так как эта сумма составляла около одной трети годового бюджета на тайную разведку, то я спросил свое начальство, одобрит ли оно мне этот кредит. На самом же деле, если бы агент потребовал в десять раз большую сумму, то и она была бы далеко не чрезмерной. Хотя я просил себе полномочий распоряжаться этой суммой, все же надеялся кое-что выторговать, но никоим образом не в ущерб добрым отношениям с агентом, что я ставил превыше всего. На самом деле мне удалось сговориться с агентом на сумме в 12 000 рублей, то есть сэкономить 5000 рублей. Конечно мое начальство было этим довольно и назначило мне в награду 300 рублей, чем я также очень был доволен.

тот случай я привожу также и для того, чтобы рассеять легенды, повторяемые даже иностранными специалистами по тайной разведке, о том, что мы якобы платили своим агентам гроши, держа их в руках уплатой первой суммы денег и угрозой их выдать.

Суммы, расходовавшиеся на тайную разведку, назывались у нас «суммами на известное Его Императорскому Величеству употребление». Расход их контролировался генерал-квартирмейстером как непосредственным начальником руководителя тайной разведки, то есть начальника разведывательного отделения, высшей же для них обоих инстанцией был начальник штаба округа.

Это абсолютное доверие начальников по отношению к руководителю тайной разведки я нередко характеризовал своему генерал-квартирмейстеру такими фразами: «Если Вам, Ваше Превосходительство, даже во сне приснится, что Ваш начальник разведывательного отделения нечистоплотен в денежном отношении, то Вы, проснувшись, его смените, так как контролировать его нет возможности».

В таком живом деле как тайная разведка и отношения наверху к своему начальству и внизу со своими агентами должны быть проникнуты доверием к слову, а не покоиться на бюрократической основе.

Выше мною чаще всего приводились примеры из практики тайной разведки мирного, а не военного времени. Причина тому – слабая работа ее в период войны. Если нашу тайную разведку мирного времени на основании утверждений наших противников можно считать хорошо поставленной, то это нельзя сказать про тайную разведку военного времени. Главное тому объяснение – недооценка на верхах этого могучего средства в руках командования. В самом деле с началом Великой войны весь персонал разведывательного отделения Главного управления Генерального штаба с генералом Монкевицем во главе уходит даже не в Ставку Верховного главнокомандующего, чему надлежало бы быть, а в высшие (По смыслу должно быть низшие. – Прим. состав.) штабы, предоставив молодым и совершенно неопытным их заместителям расхлебывать не ими плохо заваренную кашу. Между тем на Главном управлении Генерального штаба лежала чрезвычайно ответственная работа по ведению через военных агентов нейтральных стран тайной разведки в глубоком тылу наших противников.

Для того, чтобы знать как велось это дело, достаточно привести помещенную в копенгагенской газете «Berlingske Tidende» от 10 января 1939 г. рецензию о вышедшей книге норвежского полицеймейстера Joh Sohr «Шпионы и бомбы», в коей говорится об одной сотруднице нашего военного агента в Копенгагене полковника Потоцкого во время Великой войны. Она была кафешантанной танцовщицей, в дни молодости много путешествовала и познакомилась с полковником Потоцким, предложившим ей быть шпионкой в Германии. Для виду она согласилась, но фактически жила в Норвегии, где и читала газеты, делала из них вырезки, записывала их шифрами и два раза в месяц приезжала якобы из Германии с докладом, получая за каждый приезд по 500 крон. Вся эта история длилась в течение нескольких месяцев.

В самой Ставке Верховного главнокомандующего настолько не придают значения делу тайной разведки, что даже не формируют особого разведывательного отделения для общего руководства этим нелегким делом в армиях и для постановки очередных задач Главному управлению Генерального штаба. Этим же обстоятельством надлежит объяснить и полное игнорирование Ставкой радиотелеграфной разведки, когда дело это хорошо было поставлено в подчиненном ей флоте, откуда и можно было бы пересадить его в сухопутную армию.

В результате этого небрежения всю Великую войну мы вели вслепую, и наша тайная разведка являлась плохим помощником в деле осведомления о противнике оперативной части штабов. Блестящий таким образом опыт тайной разведки мирного времени был сведен почти на нет во время Великой войны только благодаря низведению ее опять на роль пасынка, как то было до Русско-японской войны, и полному игнорированию опытных ее работников, которых Ставка расценивала как рядовых офицеров Генерального штаба, не используя их специальных познаний и опыта. За все это небрежение в таком важном и ответственном деле как тайная разведка мы заплатили потом сотнями тысяч жизней, миллионами денег и даже существованием самого государства.

Контрразведка
I. Понятие о контрразведке как о борьбе с военным шпионством в отличие от обывательской на нее точки зрения. Возможность успешности этой борьбы .

Выше были разобраны виды так называемой активной тайной разведки: политической, военной и морской, экономической, научной и технической. Борьба с этими видами тайной разведки или шпионажем вообще носит название контрразведки или пассивной тайной разведки. Обыватель обыкновенно смешивает эти виды тайной разведки, сплошь и рядом называя контрразведкой и активную тайную разведку, что по существу было бы так же правильно как атаку или наступление называть обороной.

Невзирая на высокие требования, предъявляемые к шпиону в смысле ума, находчивости, самообладания и знания основ конспирации, все же борьба с ним в большинстве случаев оканчивается успехом, ибо мы имеем здесь дело с психологией человека и его недостатками, а не с машиной. В редкие сравнительно минуты и шпион может выйти из рамок строго настрого ему дозволенного и попасть в расставленные умелой рукой контрразведки силки. Нигде может быть не находят столь частого себе применения как в борьбе со шпионами две русские пословицы: «Повадился кувшин по воду ходить, там ему и голову сложить» и «На всякую Маруху бывает проруха».

Работа контрразведки всегда сопряжена с риском, а иногда и с легкой наживой денег и настолько захватывает человека, что став на этот путь, он в большинстве случаев с него не сходит. Удачи при этом лишь повышают степень риска шпиона, почему даже опытный шпион перестает слушать голоса предосторожности в погоне за новой наживой. Я работал в течение четырех почти лет с одним очень ценным для нас шпионом, который показывал прямо-таки кинематографическую ловкость в смысле добывания секретных документов, и окончил однако он свою карьеру преданием его суду за предложение фотографических снимков с уже использованных нами секретных документов одному из союзников наших противников, которые давно уже были связаны между собой конвенцией об обмене сведениями по тайной разведке и контрразведке. Между тем я взял с него слово, что использованные фотографические пластинки будут им уничтожены, заработанные им очень значительные суммы денег будут помещены не под закладные домов в своем государстве, а в одном из наших банков. Над этой моей осторожностью и над.снабжением его мной нашим заграничным паспортом на вымышленное конечно имя он только посмеивался, разражаясь нелестной аттестацией своих начальников-офицеров, которые, по его словам, настолько были недальновидны, что им и в голову не могла прийти чудовищная мысль о занятии им шпионством. Могу лишь сказать, что и мне в голову не могла прийти мысль, что такой опытный как он шпион мог сам себя ввести в пасть врагу.

Другой не менее разительный пример имел место с австрийской службы полковником Редлем, который сам стоял раньше у дела тайной разведки. Ускользнув в Вене от наблюдения филеров после получения им на почте денег в письме «до востребования», полковник Редль поехал на автомобиле в гостиницу. Филеры, следившие за ним, не могли его сопровождать из-за отсутствия на стоянке свободного автомобиля. Дождавшись возвращения на свою стоянку вернувшегося из гостиницы автомобиля, они обыскали его и нашли футляр от перочинного ножика. Немедленно же они помчались на автомобиле в гостиницу, где филер, знавший в лицо полковника Редля, спросил, не его ли этот футляр, который найден в автомобиле. Смутившись, полковник Редль признал его за свой, чем и положил начало следствию по обвинению его в государственной измене.

Хотя активная тайная разведка делится на четыре вида: политическую, военную и морскую, экономическую, научную и техническую, ниже будут рассматриваться лишь приемы работы военной и морской контрразведок, где наиболее полно видна сущность этой работы вообще. Что касается остальных видов контрразведки и вообще всей контрразведки в самом широком смысле слова, то она найдет себе помощь как в различного рода запретительных мерах правительства в виде бюро печати и пр., так и в цензурных учреждениях, главное назначение коих особенно в военное время будет заключаться в охране интересов государства в целях его обороны.

II. Историческая справка об организации у нас контрразведки до создания Главного управления Генерального штаба и перед Великой войной.

«Положение о контрразведывательных отделениях», утвержденное в июле 1911 года. Закон о шпионстве 5 июля 1912 года. Организация контрразведки в Великую войну и в Добровольческую кампанию. Выгоды и недостатки соединения в одном лице руководства тайной разведкой и борьбой с ней, то есть контрразведкой. Шпион в Ставке – Михаил Лемке. Оценка постановки контрразведки в мирное время и во время Великой войны.

До Русско-японской войны контрразведка находилась всецело в руках политического сыска (жандармов), являясь его подсобным делом. Этим и объясняется то обстоятельство, что борьба с неприятельскими шпионами велась бессистемно, шпионские процессы являлись редкостью. Предел этому кладется созданием у нас Главного управления Генерального штаба, когда контрразведка всецело ему подчиняется и на нее возлагается «обнаружение, обследование, разработка и ликвидация шпионских дел» на всей территории государства, причем органы общей и жандармской полиции не руководят уже этим делом, а лишь оказывают содействие военной контрразведке до ликвидации по ее указаниям шпионских дел включительно.

Подробно разработанное Главным управлением Генерального штаба и штабами военных округов и рассмотренное на съезде старших адъютантов разведывательных отделений пяти западно-европейских военных округов «Положение о контрразведывательных отделениях» утверждается военным министром 8 июля 1911 года.

Согласно этому положению вся территория Российской Империи делится на десять контрразведывательных округов, причем район Казанского военного округа причисляется к Московскому военному округу, а Омского – к Иркутскому военному округу. Кроме того для ведения контрразведки в самом Петрограде создается 2-е Петроградское городское контрразведывательное отделение. Начальники контрразведывательных отделений подчиняются начальникам разведывательных отделений соответствующих военных округов, а через их штабы – Главному управлению Генерального штаба, в коем кроме того было учреждено особое центральное регистрационное делопроизводство, в котором сосредатачивались сведения о всех осужденных за шпионство лицах, а равно и к нему прикосновенных.

Начальниками контрразведывательных отделений назначались знакомые с политическим сыском жандармские офицеры. Расходы на содержание контрразведывательных отделений видны из прилагаемой таблицы.


Петербургское городское   12003000600012004800059400
Петербургское окружное12002400600012001200022800
Московское9002400600012001200022500
Виленское900240060006002400033900
Варшавское9003600600012003000041700
Киевское9003600600012003000041700
Одесское9002400480012001200021300
Тифлисское9002400480012001800027300
Ташкентское12002400600012001800028800
Иркутское12002400600012001800028800
Хабаровское12003600600012002400036000
Итого11400306006360012600246000364000  

Следует хотя бы несколько слов сказать о графах таблицы – наем и содержание конспиративных квартир и секретные расходы. Конспиративные квартиры служат для свидания с особо важными секретными сотрудниками внутреннего наблюдения – сексотами по терминологии большевиков за подозреваемым в военном шпионстве лицом. Обыкновенно на этих квартирах проживают бесплатно наиболее доверенные чины контрразведывательного отделения, лучше всего из числа семейных, причем одна из комнат и предназначается для секретных свиданий. Эти чины контрразведывательных отделений, находясь в соседних комнатах, всегда могут оказать содействие в случае необходимости. Нечего и говорить, что жизнь этих чинов контрразведки ничем не должна бросаться в глаза окружающим, дабы насколько возможно дольше сохранить в тайне действительное назначение конспиративной квартиры. В этих же видах Должно быть несколько конспиративных квартир. Что касается свиданий с более мелкими сотрудниками, то таковые происходят чаще всего в парках.

По графе – секретные расходы оплачиваются: содержание, награды и прочее секретных сотрудников, филеров и пр. Эта графа – 246 000 рублей составляет около двух третей расходов на контрразведку во всем государстве – 364 200 рублей, или 36 000 фунтов стерлингов -сумма далеко не чрезмерная для государства, раскинувшегося на одной шестой части земного шара.

Наиболее крупное ассигнование – 59 400 рублей было на Петербургское городское контрразведывательное отделение, коему работы в главном административном центре страны с министерствами, законодательными палатами и обилием иностранных миссий было по горло. Затем шли в порядке размеров ассигнований Варшавское и Киевское контрразведывательные отделения по 41 700 рублей, Хабаровское – 36 000 рублей, Виленское – 33 900 рублей и так далее, что объяснялось важностью противника (Германия, Австро-Венгрия, Япония и пр.), за тайными агентами коих им приходилось следить.

Суммы на контрразведку ассигновывались из кредита «на известное Его Императорскому Величеству употребление», а потому и суммы на тайную разведку не подлежали государственному контролю, а исключительно лишь контролю своего военного начальства в лице окружного генерал-квартирмейстера и начальника штаба округа.

Так как на тайную разведку Варшавского и Киевского военных округов отпускалось по 55 000 рублей в год каждому, то кредит их на контрразведку – 41700 рублей -составлял лишь третью четверть суммы на тайную разведку. Если эту пропорцию применить вообще к кредитам на тайную разведку, то есть общий кредит на контрразведку увеличить на одну четверть, что составит 90000 рублей, весь кредит на тайную разведку составить 364 200 + 90 000 = 454 200 рублей, то есть менее полумиллиона рублей, а не те десятки миллионов рублей, о которых говорят иностранные военные специалисты этого дела. Таким образом общий расход на активную и пассивную тайные разведки составит 364200 + 454200 = 818400 рублей, то есть менее миллиона рублей для такого государства, как Россия.

Согласно приведенного выше «Положения о контрразведывательных отделениях», главное руководство всей контрразведкой лежало на Главном управлении Генерального штаба, а на местах – на штабах военных округов. Последние вполне оправдали и возлагавшиеся на них задачи, и отпускавшиеся им суммы. Особенного много было шпионских дел в Варшавском военном округе, что объясняется вдававшимся положением его в территории Германии и Австро-Венгрии.

Эти судебные шпионские процессы, на коих я всегда выступал в качестве эксперта, скоро выяснили отсталость нашего шпионского законодательства от далеко опередившей его шпионской практики в смысле определения сущности шпионства. Насколько это было возможно я старался на экспертизе исправить этот пробел, подробно излагая в общей ее части современное понятие о шпионстве. После ряда судебных процессов мне пришла в голову мысль переработать закон о шпионстве, представив проект его в Главное управление Генерального штаба. При содействии помощника военного прокурора Варшавского военно-окружного суда подполковника Резанова проект этот был составлен, а затем и проведен в наших законодательных палатах, и 5-го июля 1912 года Высочайше утвержден.

Этот новый закон предоставлял между прочим право министру внутренних дел воспрещать на определенный срок сообщение в печати сведений, касающихся внешней безопасности России или вооруженных сил ее, или сооружений, предназначенных для военной обороны страны. 28-го января 1914 года министр внутренних дел воспретил на один год опубликование в печати подробных сведений.

12-го июля 1914 года, то есть перед самой уже Великой войной, был тем же порядком опубликован второй, значительно дополненный перечень не подлежащих оглашению в печати сведений, выдержки из коего приводятся ниже.

1. «Об устройстве, составе и численности всякого рода воинских частей и учреждений военного и морского ведомств, а равно о местах расположения, о передвижении сих частей и учреждений и об изменениях в их устройстве, составе и численности.

2. О вооружении, снаряжении, обмундировании, довольствии, санитарном состоянии, боевых качествах и всякого рода техническом оборудовании армии и флота или их отдельных частей, а равно и о всех предполагаемых и вводимых изменениях по сим предметам.

3. О современном состоянии, вооружении, снаряжении, снабжении всякого рода запасами и значении для военного времени крепостей, укреплений, опорных пунктов (баз) и военных портов, а также о проектировании и сооружении новых, о расширении или упразднении существующих, о численности и составе их гарнизонов.

4. О местах расположения и о передвижении отрядов и учреждений добровольной санитарной помощи.

5. О производстве всякого рода работ в крепостях, укреплениях, опорных пунктах (базах), военных портах, на судах флота и по подготовке позиций, а также на заводах по изготовлению заказов военного и морского ведомств для надобностей военного времени.

6. Сведения, указывающие на подготовку к мобилизации».

Из этого перечня виден объем тех сведений об обороне государства, которые призвана была оберегать контрразведка. В настоящее время, когда война затрагивает буквально все области человеческого ума и распространяется на всю территорию воюющих государств, перечень не подлежащих опубликованию сведений будет несравнимо обширнее, будет при этом затрагивать интересы гражданского населения страны, несущего в тылу немалые тяготы во имя защиты своей Родины.

Таким образом передача дела контрразведки в руки военного ведомства, ассигнование на ведение ее значительных денежных средств и проведение нового закона о шпионстве значительно облегчили у нас борьбу с иностранными шпионами. Благодаря привлечению к этому нелегкому делу опытных в политическом сыске жандармских офицеров контрразведка значительно скорее встала на ноги, чем не имевшая у себя поначалу опытных руководителей тайная разведка. К началу Великой войны мы имели кадры опытных контрразведчиков, которыми и поделились с формировавшимися с объявлением мобилизации штабами армий. Ряд блестящих дел по контрразведке вплоть до осуждения нескольких офицеров армий наших противников включительно, признание последними заслуг нашей контрразведки – все это говорит о блестящем состоянии ее в мирное время.

К сожалению это нельзя сказать про контрразведку военного времени. Она как и тайная разведка была оставлена Главным управлением Генерального штаба на произвол судьбы. В особенно тяжелом положении оказались вновь сформированные штабы тыловых военных округов на театре военных действий.

Ставка Верховного главнокомандующего обращала на контрразведку столько же внимания, сколько и на тайную разведку, то есть предоставила им обеим работать по их собственному усмотрению, без общего руководства. Между тем война изъяла контрразведывательные отделения штабов армий и военных округов на театре военных Действий из подчинения Главного управления Генерального штаба, предоставив наблюдение за их работой штабам фронтов и отдельных армий. Лишь в начале 1915 года Ставка спохватилась и 15 февраля этого года генерал-квартирмейстер при Верховном главнокомандующем в циркулярном письме на имя генерал-квартирмейсторов фронтов рисует печальную картину работы контрразведки армий и военных округов на театре военных действий в таких выражениях: «По-видимому основы «Положения о контрразведывательных отделениях» ими не соблюдаются и многие из таковых отделений как сформированные с объявлением мобилизации или даже после ее, как о том доходят сведения, вовсе этих Положений не имеют».

Только 6 июня 1915 года Верховный главнокомандующий утвердил новое «Наставление по контрразведке в военное время». Таким образом почти весь первый год войны контрразведкой никто из высших военных органов не интересовался совсем, и потому она велась бессистемно, чтобы не сказать, спустя рукава.

Статья 1-я вышеназванного «Наставления» говорит, что «общая цель контрразведки заключается в обнаружении, обследовании, разработке и ликвидации в кратчайший срок <…> всякого рода шпионских организаций и агентов, тайно собирающих сведения о наших вооруженных силах и вообще всякого рода сведения военного характера, дабы воспрепятствовать этим организациям и агентам действовать нам во вред».

В статье 33-й «Наставления» говорится, что

«контрразведка, всеми мерами стремясь к достижению общей цели, указанной в статье 1-й, <…> в частности должна:

а) ограждать войска, штабы, управления и заведения, обслуживающие армию, от проникновения в них агентов противника;

б) освещать по получении особых указаний генерал – квартирмейстера личный состав штабов, управлений, учреждений и заведений;

е) заблаговременно обнаруживать подготовляющиеся забастовки на заводах и фабриках, изготовляющих необходимые для армии и флота предметы и материалы».

Согласно статье 4-й «Наставления» контрразведывательное отделение Главного управления Генерального штаба, являясь в отношении контрразведки высшим регистрационным органом и отчетным учреждением для театра военных действий и всего государства, выполняет также, по указанию начальника Генерального штаба, особые поручения внутри Империи и за границей.

Остальные девяносто статей «Наставления» мало чем отличаются от «Положения о контрразведывательных отделениях» мирного времени и касаются техники и регистрации работы. Главный недостаток этого «Наставления» -отсутствие органа для руководства всей контрразведкой вообще и на театре военных действий в частности, ибо Ставка этим делом совсем не занималась; Главное же управление Генерального штаба являлось лишь регистрационным и отчетным учреждением, а не руководящей инстанцией.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю