Текст книги "Егерь. Опасная Зона (СИ)"

Автор книги: Николай Скиба

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)

Глава 8

Проснулся до рассвета из-за холода. В пещере стало промозгло, огонь давно погас, оставив лишь тлеющие угольки. Я потянулся, разминая затёкшие мышцы.

– Ну как, всё в порядке?

Афина коротко мурлыкнула, давая понять, что всё спокойно, никаких угроз за ночь не было.

Красавчик высунул мордочку из-под моей куртки – видимо, за ночь перебрался поближе к теплу, забравшись под импровизированное одеяло. Его чёрные глазки сонно моргали, но зверёк уже был готов к новому дню.

– Пора, – пробормотал я, собирая рюкзак.

Быстро позавтракал остатками вяленого мяса, запив водой из фляги. Афине дал оставшийся кусок – ей предстояло немало поработать. Красавчик довольствовался привычным блюдом, которое с хрустом перемалывал острыми зубками.

Получено опыта: 100

Получено опыта: 10

Выбравшись из пещеры, я вдохнул утренний воздух опасной зоны. Он был плотным, насыщенным запахами незнакомых растений и той особой магической остротой.

– Ну что, зверюги, – сказал я, поглаживая Афину за ухом. – Пойдём.

Принялся методично обследовать окрестности, двигаясь концентрическими кругами от пещеры. Сперва радиус в сотню шагов, потом больше. Афина патрулировала чуть в стороне, её острые чувства должны были улавливать то, что ускользало от меня. Красавчик сидел на плече, поворачивая голову то в одну, то в другую сторону.

Час поисков не дал ничего, и это начинало меня бесить.

Я останавливался почти у каждого дерева, проводил ладонями по шершавой коре, ощупывая каждую трещину и наросты. Осматривал землю под ногами, опускаясь на колени и раздвигая пальцами мох, высматривая малейшие вмятины или царапины. Принюхивался к воздуху, втягивая носом густой, насыщенный аромат незнакомых растений.

Ничего. Словно такого зверя просто не существовало.

Афина двигалась рядом, её ноздри постоянно работали, улавливая запахи, недоступные мне. Но даже она выглядела озадаченной – несколько раз останавливалась, принюхивалась к какому-то месту, затем недовольно рычала и шла дальше.

Красавчик на моём плече вертелся как заведённый, его маленькие ушки постоянно поворачивались, ловя звуки. Но и он не подавал сигналов тревоги или интереса.

Лес словно насмехался надо мной своей первозданной тишиной. Даже обычных следов было мало – пара беличьих отпечатков на мягкой земле возле старого пня, несколько царапин какой-то мелкой птицы на коре берёзы. Но следов крупного хищника – ни одного.

Я присел на поваленный ствол, покрытый изумрудным мхом, и потёр виски. В груди нарастало раздражение.

– Думаю, как идиот, – пробормотал себе под нос, сплёвывая на землю.

И тут в голове словно щёлкнуло!

Вот именно. Я действовал по старинке, применяя методы, которые работали с обычными зверями. Но ведь это же магическое существо! Стихия воздуха, как сказал Григор.

Проблема была в том, что я пытался найти ветряную рысь, представляя её как обычную рысь из моего мира. Искал привычные следы – вдавленные в землю отпечатки лап и царапины на коре от когтей. Привычные метки территории – мочу на видных местах, потёртости на стволах.

Но всё не то! У неё наверняка совершенно иное поведение.

Я закрыл глаза и заставил себя переключиться. Отбросить все мысли о системах и кодексах этого мира. Забыть про магию и особенности. Стать снова тем егерем, который полвека изучал тайгу, который знал – в лесу всё взаимосвязано.

И тогда в голове щёлкнуло ещё раз.

Если не можешь найти зверя – ищи то, что он изменил. Каждое животное оставляет след не только лапами. Оно меняет окружающий мир просто фактом своего присутствия! Примятые травы там, где оно отдыхало. Обглоданные ветки, если оно травоядное. Остатки добычи, если хищник. Запах, который отпугивает одних животных и привлекает других.

Я открыл глаза и поднялся со ствола, стряхивая с куртки прилипшие к ней кусочки мха. Теперь я искал не следы ветряной рыси, а аномалии в поведении леса. То, что выбивалось из общей картины.

И сразу начал замечать странности.

Вот здесь трава примята, но не так, как от ветра или дождя. Стебли лежали в определённом направлении, будто кто-то прошёл через них. Но отпечатков лап в мягкой земле не было. Словно зверь летел над самой поверхностью, едва касаясь травы.

А вон там, в десяти шагах, ветки на кусте надломлены странным образом. Не снизу вверх, как делают олени, объедая молодые побеги. И не рвано, хаотично, как от сильного ветра или падающего дерева. Аккуратно, под углом, будто кто-то осторожно проходил и слегка зацепился.

Я подошёл ближе и присел на корточки возле куста. Это было что-то вроде шиповника, но с серебристыми листьями, которые переливались на солнце, и длинными колючками цвета старого железа. Несколько веток были сломаны на высоте моего плеча – значит, зверь действительно крупный, не мельче обычной рыси. Но сломаны удивительно аккуратно, без следов зубов или когтей. Словно их просто согнули до предела.

– Что за чёрт? – пробормотал я, разглядывая излом.

И тут заметил!

На самом кончике одной из колючек, едва заметный, трепетал крошечный клочок меха. Серебристо-голубой, тонкий как паутинка, почти прозрачный. Он колыхался в ритме, не совпадающем с движением листвы.

Сердце ёкнуло, и по спине пробежал знакомый холодок предвкушения. Тот самый, который всегда появлялся, когда я выходил на правильный след.

– Есть, – прошептал я, и губы сами растянулись в хищной усмешке. – Афина.

Кошка подошла и обнюхала куст, затем посмотрела на меня и медленно моргнула. В её жёлтых глазах читалось подтверждение.

Я осторожно протянул руку к клочку меха, и едва коснулся его пальцем, как почувствовал лёгкий холодок и покалывание. Будто прикоснулся к кусочку льда, заряженного статическим электричеством.

Мех действительно развевался сам по себе, играя в невидимых воздушных потоках, которые чувствовал только он.

Я осторожно снял клочок с колючки и поднёс к носу. Запах… странный. Не мускусный, как у обычных кошачьих, а какой-то свежий, как после грозы.

Красавчик на плече встрепенулся и тихонько тявкнул, привлекая внимание. Он смотрел вправо от куста, где между деревьями виднелась едва заметная тропинка.

– Видишь что-то? – спросил я.

Горностай принюхался к меху, спрыгнул с плеча и побежал к тропинке, останавливаясь и оглядываясь на меня. Его поведение было красноречивее слов: след ведёт туда.

Я подошёл и присел рядом с тропинкой. На мягкой земле не было отпечатков лап, но трава была примята специфическим образом – не как от копыт или лап, а будто по ней прошёлся лёгкий, почти невесомый зверь.

– Ветряная, – пробормотал я. – Она и вправду почти не касается земли.

Тропинка вела вглубь леса, туда, где деревья росли ещё плотнее, а свет едва пробивался сквозь кроны. Но теперь у меня было направление.

Я встал, стряхнул с колен прошлогодние листья и посмотрел на Афину.

– Готова к настоящей охоте?

Кошка оскалилась в хищной усмешке, демонстрируя клыки. Готова.

– Тогда пошли. И помни – это не обычная добыча. Она наверняка чует опасность.

Мы двинулись по тропинке, и следующий час стал самым сложным испытанием для всех моих навыков следопыта.

Ветряная рысь словно издевалась над законами природы. Там, где обычный зверь оставил бы чёткие отпечатки лап в мягкой земле, я видел лишь идеально ровную поверхность. Будто зверь вообще не касался грунта. А на твёрдой почве следы появлялись на несколько мгновений, а затем… исчезали. Просто стирались, словно их подметали невидимой метлой.

– Что за чертовщина, – пробормотал я, присев возле места, где ещё секунду назад виднелся отчётливый отпечаток лапы.

Я провёл ладонью по земле – она была ровной, без малейших вмятин. Но воздух над этим местом слегка шевелился, хотя ветра не было. Крошечные частички пыли и сухих листьев кружились в миниатюрном вихре не больше ладони в диаметре.

– Она заметает за собой следы, – выдохнул я с невольным восхищением. – Магией.

Пришлось полностью перестраивать подход к выслеживанию.

Самым поразительным было другое. След ветряной рыси внезапно обрывался посреди мягкой лесной почвы, где любое четвероногое оставило бы глубокие вмятины. А через двадцать, а то и тридцать метров появлялся снова – как будто зверь просто перелетел это расстояние по воздуху.

Я остановился возле очередного такого «разрыва» и задрал голову, высматривая ветви, по которым рысь могла бы перепрыгивать. Но деревья росли слишком далеко друг от друга, а ветки были тонкими – не выдержали бы веса крупного хищника.

– Неужели всё-таки летает? – прошептал, глядя в пустое пространство над землёй.

Афина шла чуть впереди, водя носом из стороны в сторону. Её ноздри постоянно раздувались, улавливая что-то неуловимое для меня. Время от времени она останавливалась и принюхивалась к воздуху.

– Что ты чуешь, девочка? – тихо спросил я, поглаживая её по загривку.

Хищница подняла морду к небу и глубоко вдохнула. Потом посмотрела на меня и тихо мурлыкнула. Как будто пыталась передать мне ощущение чистого горного воздуха.

Красавчик вёл себя ещё странней. Его маленькие ушки постоянно подрагивали, поворачиваясь в разные стороны, словно ловили неслышимые звуки. Несколько раз он тихонько скулил и тыкался мордочкой мне в шею, указывая направление.

– И ты что-то слышишь? – пробормотал я.

Горностай подбежал к большому дубу. Начал бегать вокруг ствола кругами, принюхиваясь и попискивая. Я подошёл ближе и внимательно осмотрел кору.

Царапин не было. Но на высоте примерно в метр от земли кора выглядела… по-другому. Будто кто-то очень аккуратно прикоснулся к ней и оставил едва заметный отпечаток. Не физический – скорее энергетический.

Я провёл ладонью по этому месту и почувствовал лёгкое покалывание. Статическое электричество.

– Понятно, – выдохнул я. – Она трётся о деревья, метит территорию. Только не запахом, а… магией?

Выходит, ветряная рысь оставляет за собой не только физический, но и магический след. Что-то вроде заряженного воздуха, который мои питомцы могли чувствовать, а я – лишь изредка ощущать как покалывание на коже.

Мы двинулись дальше, и я заметил закономерность.

Рысь не шла напрямик. Её маршрут петлял самым причудливым образом – через густые заросли колючего кустарника, по россыпям острых камней, через поваленные стволы, образующие естественные барьеры. Места, где Зверолову пришлось бы продираться с трудом, царапаясь и спотыкаясь.

– Умница, – с невольным восхищением пробормотал я. – Ты точно знаешь, что делаешь.

Это не было случайным блужданием испуганного зверя. Это была продуманная стратегия. Ветряная рысь инстинктивно или сознательно выбирала самые неудобные для преследователя маршруты. Там, где она могла легко проскочить благодаря своей магической природе, человек и обычные звери застревали бы на каждом шагу.

Через час такой охоты мои руки были исцарапаны колючками, а на лбу выступил пот. Афина, привычная к подобным условиям, двигалась без особых проблем. Красавчик время от времени спрыгивал с плеча, когда я протискивался через особенно густые заросли, и забирался обратно, когда путь становился свободнее.

Мы вышли к небольшой поляне, посреди которой возвышался одинокий камень высотой с человеческий рост. Афина подошла к нему, обнюхала основание и посмотрела на меня.

Я подошёл ближе и присмотрелся.

На гладкой поверхности камня, примерно на уровне моего плеча, виднелись едва заметные царапины. Четыре параллельные линии, слишком аккуратные для естественного происхождения.

– Когти, – пробормотал я, проводя пальцем по бороздкам.

Царапины были неглубокими, почти символическими. Но расстояние между ними говорило о размере лапы, и она была не меньше рыси из моего мира.

Я отступил на несколько шагов и осмотрел поляну целиком. Камень стоял точно в центре, а вокруг него росли те самые кусты с серебристыми листьями, где я нашёл первый клочок меха. Место было открытое, хорошо просматриваемое со всех сторон.

– Наблюдательный пункт, – сказал вслух с невольным уважением.

С этого камня открывался прекрасный обзор на несколько троп, по которым могли подойти преследователи. Идеальное место для того, чтобы оценить угрозу и принять решение – сражаться или бежать дальше.

Красавчик вдруг напрягся на моём плече и тихо заскулил. Его крошечное тельце дрожало от возбуждения или страха.

– Что такое, парень?

Горностай ткнулся мордочкой мне в ухо и еле слышно тявкнул. Потом повернул голову к дальнему краю поляны, где между деревьями виднелась тёмная расщелина в скале.

Афина тоже насторожилась. Её уши встали торчком, а хвост слегка распушился. Она не выглядела испуганной – скорее заинтригованной.

Я прищурился, всматриваясь в расщелину. Обычная пещера или что-то больше?

– Логово?

След вёл именно туда. Но инстинкт подсказывал: подходить нужно крайне осторожно.

Я достал из рюкзака моток верёвки и внимательно осмотрел её. Прочная, но… Если повезёт поймать рысь в петлю, выдержит ли?

Афина подошла ко мне и тихо рыкнула – предупреждающе, но не агрессивно.

– Хорошо, – сказал я, убирая верёвку. – Но действуем по-умному. Никаких резких движений, никакой спешки.

Я ещё раз оглядел поляну, запоминая расположение камней и кустов. Если придётся отступать, нужно знать, куда бежать.

Потом медленно, шаг за шагом, мы направились к расщелине.

Она оказалась началом узкой тропы, которая змейкой поднималась между скал. Я двигался осторожно, проверяя каждый камень под ногами, прежде чем перенести на него вес. Афина шла рядом, её лапы бесшумно касались каменистой поверхности. Красавчик притих, лишь изредка поворачивая голову и принюхиваясь.

След становился всё свежее.

– Близко, – прошептал я, и собственный голос показался чужим в этой напряжённой тишине.

Деревья здесь росли реже, но становились всё более причудливыми. Стволы искривлялись спиралями, будто их скручивала невидимая сила. Листва мерцала серебристыми и голубыми отблесками, а некоторые ветви буквально светились изнутри слабым, пульсирующим светом.

Тропа неожиданно резко повернула влево, огибая массивный валун.

И тут лес раскрылся.

Мы вышли к подножию скалистого уступа, который возвышался над лесом добрых метров на двадцать, а то и больше. Серые камни, покрытые изумрудным мхом, складывались в естественную лестницу, по которой можно было бы подняться наверх. Между камнями пробивались ручейки, стекающие откуда-то сверху.

Но самое поразительное открылось, когда я задрал голову.

С этого утёса открывался захватывающий дух вид на опасную зону – бескрайнее море зелени, волнующееся под порывами ветра, который здесь, у подножия скалы, почти не ощущался. Кроны деревьев переливались всеми оттенками зелёного и не только – от нежной мяты до глубокого сапфира. Цветастые магические растения ярко выделялись.

Кое-где из этого океана поднимались серебристые дымки тумана, а ещё дальше, на самом горизонте, проглядывали фиолетовые пики далёких гор.

А над всем этим великолепием, разрывая небо пополам, зияла та самая трещина Раскола, из которой словно сочился невидимый холод.

– Господи, – выдохнул я, невольно останавливаясь.

Даже в своей прошлой жизни, исходив тайгу вдоль и поперёк, я не видел ничего подобного. Это была дикая, первозданная красота мира, который ещё помнил момент своего перерождения. Мира, где магия не просто существовала, а буквально пропитывала каждый листок, каждую каплю росы.

Красавчик тихонько тявкнул, привлекая моё внимание к скале. На ней, примерно в середине подъёма, виднелась тёмная расщелина – вход в пещеру или глубокую нишу. Именно туда вёл след ветряной рыси.

– Дом, – сказал я тихо, глядя на расщелину. – Это может быть её дом.

Но меня интересовало не это.

Мысленно остановил питомцев и жестом указал на большой валун слева от тропы. Мы осторожно укрылись за ним, и я выглянул наружу.

Не зря…

На вершине скалы, метрах в пятидесяти от нас, она отдыхала.

Ветряная рысь. Уровень: 16. Эволюционный индекс – F.

Глава 9

Дыхание перехватило от восхищения.

Ветряная рысь была… невероятной.

Размером она всё-таки походила на крупную рысь из моего мира, но была изящнее, утончённее. Длинные ноги, элегантная шея, заострённые уши с кисточками на кончиках. Но главное – её шерсть.

Серебристо-голубая, она переливалась в лучах утреннего солнца всеми оттенками – от почти белого до глубокого синего. И шевелилась. Постоянно, непрерывно, словно её обдувал лёгкий ветерок.

Каждый волосок жил своей жизнью, колыхался в невидимых воздушных потоках. Создавалось впечатление, что её мех соткан из облаков или утреннего тумана.

Но ещё более завораживающим было то, что она делала.

Зверь лежал на самом краю утёса, свесив одну переднюю лапу, и… играл. Вокруг её лапы кружили маленькие воздушные вихри – не больше моего кулака каждый. Они послушно танцевали по её желанию, то сливаясь в один, то разделяясь на несколько мельчайших торнадо.

Рысь водила лапой из стороны в сторону, и вихри покорно следовали за движением, образуя причудливые узоры в воздухе. Иногда один из них опускался к скале и поднимал маленькое облачко пыли, которое тут же рассеивалось.

Я зачарованно наблюдал за этим представлением. Увидеть такую власть над стихией воздуха не ожидал даже в самых смелых фантазиях.

Красавчик тихонько тявкнул мне на ухо, напоминая о цели нашего визита. Встряхнул головой и сосредоточился.

Это была серьёзная добыча… И непростая задача.

Но именно поэтому она и стоила таких денег.

Я внимательно изучал рысь, стараясь оценить её физическое состояние. Зверь выглядел здоровым и сильным. Мускулы перекатывались под шелковистой шерстью при каждом движении. Когти, которыми она изредка цеплялась за камень, были длинными и острыми.

Но главное – она была спокойна. Не встревожена, не насторожена. Играла со своими воздушными вихрями, как домашний кот с клубком пряжи. Значит, она не чувствовала нашего присутствия. Пока.

Я осторожно отвёл взгляд и посмотрел на Афину. Кошка внимательно изучала рысь, её жёлтые глаза оценивающе прищурены. В них – только профессиональный интерес хищника к хищнику.

– Что думаешь? – прошептал еле слышно.

Афина повернула ко мне морду и чуть наклонила голову. В её взгляде прочёл осторожное уважение. Противник серьёзный, но не непобедимый.

Красавчик на плече дрожал от возбуждения. Его маленькие глазки горели, а ноздри раздувались.

Я снова посмотрел на рысь и почувствовал, как внутри разгорается охотничий азарт. Да, она была опасна. Да, попытки её поймать могут стоить жизни. Но именно такие моменты и делали охоту настоящей.

Рысь вдруг подняла голову и посмотрела в нашу сторону.

Я замер, стараясь не дышать. Её глаза были цвета грозового неба – серо-голубые с проблесками серебра. Красивые и абсолютно дикие.

Несколько секунд мы смотрели друг на друга через пятьдесят метров каменистого пространства. Я не шевелился, надеясь, что валун полностью скрывает меня.

Рысь ещё немного посидела, принюхиваясь, потом встала и грациозно потянулась.

Затем развернулась и неторопливо направилась вглубь утёса, где между скал виднелся вход в пещеру, и вскоре скрылась из виду.

Я медленно выдохнул и почувствовал, как пот стекает по спине. Встреча прошла удачно – мы увидели цель и оценили её силу.

– Ну что, – прошептал, оглядываясь на питомцев. – Теперь мы знаем, с кем имеем дело.

Кошка тихо рыкнула, и в рычании послышалось что-то вроде вызова.

– Хорошо, – кивнул я. – Но действовать будем предельно осторожно. Один неверный шаг, и всё заново делать. Нужен план.

Расщелина оказалась шире, чем казалось издалека – узкое ущелье между двух каменных стен высотой в четыре человеческих роста. Я прижался к одной из стен, чувствуя её холод сквозь ткань, и осторожно выглянул внутрь.

На противоположном конце, метрах в тридцати, ущелье выходило на небольшой скальный уступ. Идеальное место для логова – защищённое, с отличным обзором на окрестности. И единственный путь вниз – через это самое ущелье.

Я усмехнулся. Впервые за всю охоту удача была на моей стороне. Ветряная рысь, какой бы умной она ни была, загнала себя в ловушку своим же выбором убежища.

– Афина, – тихо позвал я.

Кошка подошла, и я наклонился к её уху.

– Видишь тот уступ в конце ущелья? Ждёшь и становишься невидимой, как только почуешь приближение. Это и сигналом мне будет. Как только рысь начнёт спускаться, блокируешь ей путь отступления. Понятно?

Она ткнулась мне в руку мордой и двинулась на позицию.

Красавчик на моём плече встрепенулся, ожидая команды.

– Ты будешь приманкой, – прошептал я, аккуратно снимая его с плеча. – Спрячешься вон за тем камнем слева. Как только я дам сигнал, создашь иллюзию. Рысь посмотрит на неё, отвлечётся.

Горностай тявкнул в знак понимания и юркнул к указанному валуну.

Я занял позицию у входа в ущелье, прячась за нагромождением камней. Отсюда была видна вся расщелина, и можно было контролировать единственный путь к отступлению.

План был простым, как всё гениальное. Классическая охотничья схема, которую отработал на десятках зверей в тайге. Загнать добычу в узкое место, отрезать пути отступления, отвлечь внимание и взять.

Достал верёвку с заготовленной петлёй. В руках она была лёгкой, но прочности хватит, чтобы удержать даже крупного зверя.

Теперь оставалось ждать.

Минута. Две. Пять.

Я уже начал сомневаться, правильно ли определил логово рыси, когда на противоположном конце ущелья появилась тень.

Афина исчезла. Моё сердце ёкнуло.

Ветряная рысь стояла на краю уступа, и даже на таком расстоянии я видел, какая она красивая. Её серебристо-голубой мех действительно развевался сам по себе, играя в невидимых воздушных потоках.

Но больше всего поражали глаза. Даже отсюда я видел их необычный серебристый блеск. Не жёлтые, как у обычных кошачьих, а именно серебристые, будто два осколка металла.

Рысь стояла неподвижно, оценивая ситуацию. Её морда была повёрнута в мою сторону, но взгляд скользил по стенам ущелья, изучая каждую тень, каждую щель.

Умная.

Но не настолько, чтобы разгадать мою засаду.

Хищница сделала первый шаг по каменистому склону. Её лапы касались земли так легко, что казалось, она парит над поверхностью. Никаких звуков, никаких осыпей – идеальная маскировка движения.

Второй шаг. Третий.

Я напрягся, готовясь дать сигнал Красавчику.

И тут рысь остановилась.

Просто замерла посредине склона, подняв голову и принюхиваясь. Её уши поворачивались, ловя неуловимые звуки.

Что она почуяла?

Секунда показалась вечностью.

Потом рысь медленно повернула голову влево – туда, где прятался Красавчик. Потом вправо – туда, где должна была находиться невидимая Афина.

И наконец, её серебристый взгляд остановился точно на том валуне, за которым скрывался я.

Наши глаза встретились.

Ч-ч-что⁈

В этот момент я понял, что совершил катастрофическую ошибку.

В глазах ветряной рыси не было животного страха или растерянности. Не было даже настороженности дикого зверя, попавшего в ловушку.

Там был холодный, насмешливый разум. Разум, который не просто ощутил засаду, но и с презрением оценил её примитивность.

Рысь склонила голову набок, словно говоря: «И это всё, на что ты способен, Зверолов?»

Потом она сделала нечто невозможное.

Оттолкнулась от каменной стены ущелья задними лапами и взмыла в воздух. Но вместо падения рысь словно нашла опору в пустоте – под её лапами завихрились миниатюрные воздушные смерчи, едва заметные глазу.

Она буквально бежала по воздуху, создавая под каждой лапой новый поток, новую невидимую ступеньку. Воздушные маленькие вихри вспыхивали и гасли с каждым её шагом, оставляя за собой лишь лёгкое мерцание.

Хищница обернулась и посмотрела на меня сверху – не злобно, а с той снисходительной жалостью, с какой взрослый смотрит на провинившегося ребёнка, который думал, что может перехитрить его детскими уловками.

А потом растворилась среди скал, исчезнув в расщелинах, куда не добраться ни одному наземному хищнику.

Я остался стоять за валуном, удивлённый и шокированный, со свёрнутой в руках бесполезной петлёй.

Афина материализовалась рядом со мной, её жёлтые глаза выражали такое же недоумение. Красавчик высунул мордочку из-за камня и тихонько заскулил – вопросительно и растерянно.

– Да уж, – пробормотал я, медленно сматывая верёвку. – Мне вам нечего сказать…

Впервые за многие годы я почувствовал себя не охотником, а дичью.

Ветряная рысь не просто ушла от погони. Она преподала мне урок, показав, что все мои егерские навыки, весь мой опыт – ничто против её магической природы и интеллекта.

Я сел на камень и потёр виски. Голова гудела от усталости и, честно признаться, раздражения. Раздражения на самого себя. Но лишь на мгновение, не тот случай, чтобы поддаваться глупым эмоциям.

– Придётся думать по-другому, – сказал вслух, и голос эхом отозвался от каменных стен. – Если стандартные методы не работают, значит, нужны нестандартные.

Но какие? Что можно противопоставить зверю, который владеет силами, которые я едва понимаю?

Закрыл глаза и заставил себя успокоиться. Сейчас главное – проанализировать происшедшее и извлечь уроки.

Первое: ветряная рысь обладает серьёзным интеллектом.

Второе: её магические способности позволяют ей перемещаться способами, которые я не могу предугадать или заблокировать.

Третье: она изучала меня так же внимательно, как я её. Возможно, даже дольше и тщательнее.

Четвёртое: нахрапом её не взять.

Но что тогда работает?

Я открыл глаза и посмотрел на Афину. Она сидела напротив, внимательно наблюдая за мной. В её взгляде не было осуждения или разочарования – только готовность следовать за мной в любую авантюру.

– Знаешь что, девочка, – сказал я, поднимаясь на ноги. – Может быть, проблема не в том, что я недооценил противника. А в том, что переоценил себя.

Афина наклонила голову, слушая.

– Она – настоящий противник. Равный нам, понимаешь? Где-то даже превосходящий по возможностям.

Я начал ходить взад-вперёд, обдумывая новую стратегию.

– Если не могу её перехитрить, может быть, стоит попробовать её понять? Что ей нужно? Чего она хочет? Почему позволяет «играть» с собой?

Красавчик подбежал ко мне и запрыгнул на плечо. Его маленькие коготки цеплялись за ткань рубашки, а чёрные глазки смотрели с доверием и готовностью к новым приключениям.

– Хорошо, команда, – сказал я, поправляя лямки рюкзака. – Очередной урок получен. Идём дальше. Но на этот раз – на её условиях.

Мы вышли из ущелья, и я ещё раз оглянулся на скальный уступ, где исчезла рысь.

Где-то там, в расщелинах камня, она наблюдала за нами. Я чувствовал её холодный и оценивающий взгляд между лопатками.

– Увидимся ещё, красавица, – пробормотал я. – Так просто не отделаешься.

* * *

Достаточно быстро добрались до места, где она скрылась. Скалистое ущелье молчало, будто издевалось над моим поражением. Солнце поднялось уже достаточно высоко, и от камней начало тянуть жаром.

– Ладно… – пробормотал я, осматриваясь. – Посмотрим, кто из нас упрямее.

Афина появилась рядом с плеском золотых искр, встряхнулась и принюхалась к воздуху.

Но уже через полчаса стало ясно – рысь переиграла меня и здесь.

Те самые аномалии, по которым я научился читать её маршрут, исчезли. Совершенно. Будто зверь взял и стёр все следы своего пребывания в этом мире. Ни примятой травы, ни надломленных веток, ни магических меток на деревьях.

Я присел на корточки в том месте, где видел её лапы на каменистом склоне, и провёл ладонью по поверхности.

– Она что, научилась заметать следы лучше? – выдохнул я.

Час за часом я методично прочёсывал окрестности. Афина рыскала в стороне, принюхиваясь к каждому камню. Красавчик спрыгивал с плеча и носился по кустам, используя своё обострённое чутьё. Но результат был один – полный ноль.

Рысь словно растворилась.

– Она же не могла просто исчезнуть, – проговорил вслух, больше для себя.

Афина подошла и тихо мурлыкнула – сочувствующе, но бесполезно. Она тоже ничего не чуяла.

Спустя продолжительные часы поисков мое терпение начало иссякать. Я обошёл уже все места, где находил следы её присутствия. Пустота. Будто ветряная рысь поняла мои методы и приспособилась к ним.

– Вот зараза, – не сдержался, ударив кулаком по стволу берёзы.

Кора осыпалась, а с ветки испуганно сорвалась какая-то мелкая птичка. В другое время я бы обратил на это внимание, но сейчас голова была занята одной мыслью – как найти зверя, который не хочет, чтобы его нашли?

Красавчик тявкнул, привлекая внимание, но я махнул рукой.

– Не сейчас, парень.

Но горностай настойчиво пищал, пока я не посмотрел в его сторону. Он сидел на старом замшелом пне и копал лапками в чём-то зеленоватом, что росло на его поверхности.

– Что там у тебя? – буркнул я, подходя ближе.

И замер.

Пень был покрыт необычным мхом – не обычным, болотно-зелёным, а переливающимся всеми оттенками изумруда. При ближайшем рассмотрении стало видно, что между ворсинками мха то и дело пробегают крохотные искорки, словно в нём живёт своя собственная молния.

Я активировал «Обнаружение», и мир потускнел, став чёрно-белым. А мох вспыхнул ярким голубым светом.

Искровый мох. Возраст – 8 лет. Уровень развития – G .

Информация «Звериного кодекса» доступна:

Реагент для корма некоторых питомцев ранга G. Значительно повышает эмоциональную стабильность питомца, укрепляет доверие к хозяину.

Я едва сдержал победный возглас. Ну хоть что-то!

– Молодец, Красавчик, – похвалил я горностая, доставая пустой холщовый мешочек.

Зверёк довольно тявкнул и принялся собирать, аккуратно отделяя ворсинки от коры.

Получено опыта: 3

Получено опыта: 3

Получено опыта: 3

Получено опыта: 3

Получено опыта: 3

Получено опыта: 3

Получено опыта: 3

Получено опыта: 3

Когда мох закончился, я разочарованно выдохнул – надеялся, что хватит Красавчику до десятого уровня.

Что ж, тот самый второй магический реагент из питания горностая. Я активировал нужный раздел.

Блюдо с искровым мхом:

Искровый мох растереть до состояния пыли, смешать с соком морозной мяты до образования густой пасты. Полученной смесью обильно натереть куски мяса.

Эффект: значительно повышает эмоциональную стабильность питомца, укрепляет доверие к хозяину.

– Это то, что нужно, – пробормотал я, пряча мох в рюкзак.

Я посмотрел на горностая:

– Ну что, парень, не против добыть себе пищу?

Красавчик встрепенулся, его глазки заблестели азартом охотника.

Мы не стали далеко уходить от поляны с мхом. Я знал – в таких местах, где растут ценные реагенты, обычно водится и дичь. Магические растения наверняка привлекают травоядных, а травоядные – хищников. Пищевая цепочка, она везде одинакова.

Двигался следом за Красавчиком, стараясь не шуметь и внимательно изучая окрестности. Каждый шаг давался с осторожностью – под ногами то и дело попадались сухие ветки, способные предательски хрустнуть. Горностай семенил впереди, его белоснежная шёрстка мелькала между стволами как призрачное пятно. Он явно что-то учуял – маленькая головка постоянно поворачивалась, ноздри работали, а хвост слегка подрагивал от возбуждения.