Текст книги "Пёс империи (СИ)"

Автор книги: Николай Побережник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава тринадцатая

Актур

Резиденция императора.

Император был явно расстроен, прохаживался межу окнами, что были завешены тяжелыми шторами. В малом зале для приемов царил сумрак, несколько электрических светильников давали мало света, от большого камина его было и того больше. Его высочество, император Пинъе уселся в глубокое кресло напротив камина, и потер лысеющие виски.

Высокие двери распахнулись, вошел начальник караула и объявил:

– Председатель секретариата безопасности Берье Таг, просит аудиенции.

– Пусть войдет! – Пинъе, быстро встал, развернул кресло к двери и снова уселся.

Рослый мужчина, в годах, но крепкий телом, вошел в зал и остановился. На нем была идеально подогнанная форменная одежда секретариата безопасности – синий камзол без шевронов и прочих отличительных знаков, разве что золотое плетение на воротнике-стойке.

– Ваше выс… – открыл было рот третий человек в империи.

– Садитесь, рассказывайте, – император указал на стул напротив.

– Посол терратоса Решенц доволен приемом, в канцелярию переданы первые ноты, мои люди готовят развернутый доклад.

– Доклад это хорошо, а что вы сами об этом думаете?

– Думаю… Считаю…

– Не тяните, говорите как есть!

– Считаю, что парламент Решенца попросту тянет время, чтобы успеть подготовиться к войне, их флот сильнее нашего и по вооружению и по количеству кораблей, так же их секретная служба… я вам докладывал, что операция по вербовке профессора Дакта сорвалась…

– А как вообще случилось, что светоч науки терратоса стал работать на сопредельную сторону? Ведь эта вся история, насколько я знаю, длится не первый год!

– Тут много факторов, ваше высочество, во-первых парламент… многие из тех, кто теперь осуждены или в ссылке, были заинтересованы в исследованиях профессора, кто-то и вправду ждал результатов по горючему сланцу, а кто-то набивал карманы в процессе работы экспедиции, там ведь много чего было открыто…

– Я читал ваш доклад, говорите по существу!

– По существу… я лично разрабатывал и готовил операцию, наш человек даже вышел на профессора и по моим сведениям получил от него информацию, но профессор Дакт повел себя, мягко говоря, странно и в результате был убит агентами Решенца.

– А ваш человек?

– Он тоже погиб, сразу после встречи с профессором.

– Что нам мешает отправить пару армейских корпусов в этот, как его…

– Джевашим.

– Да, туда!

– Это земли кочевников с некоторого времени, и надо сказать многие из них пожелали вести оседлый образ жизни, что положительно отразилось на общей картине освоения восточных земель, и если теперь отменить решение парламента, и вторгнуться на их земли, то внутренние беспорядки и война с кочевниками неминуемы. Осмелюсь сказать, что кочевников проще забросать кестами и прочими благами, чем с ними воевать, как оказалось их гораздо больше, чем мы предполагали, к тому же, с северных территорий к ним постоянно прибывают переселенцы.

– Тогда отправьте туда своих агентов!

– В этом уже нет смысла, лаборатория рудника сгорела, вместе с профессором и с результатами его труда.

– Вы уверены? – император встал с кресла и подошел ближе к камину.

– Не до конца, есть сведения, что в последнее время активизировались работы в химических лабораториях Майнга, но мы не можем контролировать этот город без вашего отдельного указа.

– Майнг! Эти выскочки всегда считали себя выше других!

– Но благодаря Майнгу, мы можем получать самое современное оружие в нашу армию, и простите, но ваш отец наделил этот город особым статусом.

– И что мне теперь с этим делать? Майнг несомненно несет просвещение и прогресс, но насколько я понял, мы не так тщательно контролируем происходящие в нем процессы.

– Согласен, гильдии промышленников все еще сильны, но, ваше величество, они и обеспечивают большую часть доходов…

– Берье, как все сложно… еще десять лет назад все было по-другому, – монарх совсем скис, он снова развернул кресло к камину и уставился на огонь, – как нам удержать открытие Дакта в терратосе?

– Боюсь, ваше высочество, это невозможно... – председатель секретариата безопасности встал позади кресла, – но мы делаем попытки выяснить, в Решенце и у Северян работают наши агенты…

– Северян? – император повернулся к председателю в удивлении.

– Да, ваше высочество, Северяне снова поднимают голову и, насколько мне известно, у них запущено два крупных завода за последний год.

– Что делают на этих заводах?

– Пока неизвестно, но мы работаем, ваше высочество.

– Плохо работаете! – монарх поднялся, прошел к камину и облокотился на тумбу с каминными принадлежностями.

– Не в свое оправдание, а в защиту павших во имя терратоса, хочу сказать, что многое потеряно за то короткое время, пока терратос был под управлением парламента…

– Приложите все усилия, чтобы смерть этих достойных людей не была напрасной, предоставьте мне в письменном виде весь перечень того, что еще требуется для получения полной информации по трудам профессора Дакта.

– Сегодня же… – секретарь склонился в коротком поклоне.

– Свободны!

Латинг

Приятно вернуться в то место, где ничего не меняется – с такой мыслью Кинт закрыл за собой тяжелую дверь «Жандармского погребка». Несмотря на то, что прогресс давно поглощает Латинг, в погребке до сих пор жгут масляные светильники, которые насыщают воздух специфическим запахом и дают приятный желтый свет. Под низким закопченным потолком слоями висит табачный дым, пахнет шантом и кислым пивом.

– Не скажу, что рад тебя видеть… – Дарг, в своей неизменной кожаной жилетке на голый и волосатый торс стоял за стойкой и жарил мясо.

– Если ты за тех парней, то я не мог им помочь, да и знали они, на что шли.

– Много слухов ходило…

– Не верь слухам, дружище, спроси, и я отвечу.

– Не хочу, Кинт, просто не проси меня больше подыскать тебе парней для работы… у меня же репутация, понимаешь?

– Еще бы!

– Зачем пришел?

– Пообедать.

– Что-то мне подсказывает, что появляясь здесь раз в год или полтора, ты вряд ли приходишь ко мне поесть.

– Дарг, мне действительно жаль Дирра и Оллэ, но они знали, на что шли.

– Хвала Небесам, ты помнишь их имена, – Дарг поддел лопаткой и перевернул кусок мяса на решетке над углями.

– Я всех помню, моя память, это моя личная преисподняя…

– Не хотел бы я в нее заглянуть.

– Так что, накормишь обедом? – Кинт уселся за стойку.

– Обед и все?

– И все, рассказывать о похождениях жандарма я не любитель.

Дарг снял с решетки скворчащий кусок мяса, положил его на блюдо, посыпал зеленью, пристроил рядом лепешку и подал Кинту, спросив:

– Пить будешь чего?

– Пиво кислое?

– Кислое, – кивнул Дарг и развел руками, – пока довезут из Актура… но есть неплохой шант, лет пять ему, из моих запасов.

– Тогда немного шанта.

Публика в погребке не меняется, разве что стареет, вместо двух старых вояк, которые все время сидели в дальнем углу, теперь сидит один старик в кавалерийском бушлате и разговаривает сам с собой и с кружкой шанта. Чуть в стороне от входа – место городовых, которое и сейчас не пустует и за высоким столиком стоят трое охранителей правопорядка, один из которых внимательно посматривает на Кинта. Есть еще несколько компаний, лица Кинту вроде знакомые, но не более, а тем и не до него – пьют, пьют и ищут армейскую правду на дне пивной кружки.

– Сколько за обед? – собрав куском лепешки жир и зелень с блюда и закусив им последний глоток шанта, спросил Кинт.

– Двадцать кестов, – не отвлекаясь от приготовления омлета, ответил Дарг.

– Уделишь мне еще немного времени? – Кинт выложил на стойку монеты.

– Что еще?

– Есть разговор… серьезный.

– Не втягивай меня в свои проблемы, – отмахнулся Дарг и крикнул в зал, – кому омлет, забирайте!

– Проблемы не мои, я вообще бы сейчас с удовольствием варил с сыном кашу на костре в предгорьях северо-востока, слушал шум горной реки и пение лесных птиц…

– Пойдем на задний двор, – Дарг кивнул на проем у себя за спиной.

Протиснувшись по узкому коридорчику, меж ящиков с овощами и бочонками, Кинт вышел на задний двор погребка, который по сути был двором-колодцем для строений не имеющих выход внутрь.

– Хорошее место, – оценил Кинт.

– Хорошее, – безучастно кивнул Дарг, – что хотел?

– Во-первых, не хочу, чтобы ты держал на меня обиду, во-вторых, Северная война сломала жизнь многим, и я не спрашиваю, как тебе удалось удержать все так, как было до…

– Так а…

– Не спрашиваю, но догадываюсь… в-третьих, у меня к тебе есть небольшая просьба – если к тебе придут от моего имени, будь добр, сделать как попросят, да, это будет оплачено.

– Что попросят?

– Куда-нибудь сходить, что-то, кому-то передать, а?

– Я конечно могу тебе помочь…

– Не мне, терратосу, – ответил Кинт и сунул под нос Даргу жетон секретариата безопасности.

Дарг побледнел, но выдавил из себя:

– Можешь… можете на меня положиться, господин инспектор секретариата безопасности…

– Я показал тебе жетон только для того, чтобы ты знал, что не мне, а терратосу может потребоваться твоя помощь, и не факт, что к тебе приду именно я.

– А как узнаю?

– Спросишь сколько сторожевых башен в Северном форте.

– Так известно же – четыре.

– Нет, три, одна была разрушена в Северную войну.

– Это как же?

– Мы взорвали казематы, где был арсенал… Стену потом восстановили, а башню строить не стали.

– Хм… – Дарг почесал затылок, – ну хорошо, запомню, что-то еще?

– Нет, это все, о чем я хотел тебя попросить.

Покинув погребок, Кинт отправился на багажные склады железнодорожной станции, отпускать нанятый экипаж не стал, попросил подождать.

– Добрый день, – Кинт вошел в тесную конторку в торце пакгауза.

– Здравствуйте, молодой человек, – отвлекся от заполнения формуляров седой старик, – чем могу помочь?

– Я хочу поинтересоваться багажом, он был отправлен из Джевашима, на имя Дака Жако.

– Минуту, – старик встал, раздался характерный скрип протеза.

У Кинта даже под лопаткой защемило, он вспомнил, как на протяжении десяти лет, его сопровождал такой же скрип протеза наставника Чагала.

– Что-то не так? – Старик остановился, обратив внимание на то, как Кинт на него смотрит.

– Извините, просто вы напомнили мне кое-кого.

– Я, или эта штуковина? – старик лукаво улыбнулся и постучал костяшками пальцев по латуни протеза.

– Простите…

– Ничего, как, говорите ваше имя?

– Дак Жако.

– Жетон или гражданскую грамоту приготовьте, – старик стал копаться в бумагах на полке у стены, – да, вот формуляр на ваше имя, уже пару дней как приехал ваш багаж, будете получать?

Кинт положил на стойку жетон на имя Дака Жако и сказал:

– Мне предстоит еще несколько важных поездок, а в вещах, что упакованы в багаже, пока нет необходимости.

– Это не проблема, – старик вернулся с формуляром за стол, сравнил имена на жетоне и в документе, вернул жетон и добавил, – мы можем хранить ваш багаж, пока вы за это платите.

– Великолепно! Сколько?

– Можете оплатить авансом за месяц или за полгода, тут сами решайте, но если заберете раньше, то кесты мы не вернем.

– Хорошо, я согласен, пусть еще месяц будет у вас, как раз разберусь с делами, и еще, забрать багаж может кто-то другой?

– Конечно, сейчас все оформим, и я выдам вам талон хранения багажа, с этим талоном багаж сможет забрать кто угодно. А стоимость месячного хранения – один золотой.

– Ого!

– Зато под надежной охраной, – развел руками старик и улыбнулся, – охранная служба господина Тьетэ свое дело знает!

– Тогда я спокоен, – Кинт выложил на стол золотой кест.

Покинув контору, Кинт отправился в особняк Шагэ, толстуха Талли занималась с малышкой в гостиной, и Кинт почти незаметно прошмыгнул в гостевую комнату. На тумбочке, под графином с водой обнаружился бланк телеграммы, Кинт присел на диванчик и прочел:

«В кассах станции воздухоплавания забронирован билет на утренний рейс пассажирского скревера в столицу для инспектора секретариата безопасности. М.»

– Как лаконично, – Кинт стянул сапоги и улегся на диванчик, заложив руки под голову, – в столицу, так в столицу.

На глаза попалась фарфоровая статуэтка пастушки на полке у окна, отыскав в кармане талон хранения багажа, Кинт поднялся и положил его под статуэтку, после чего приготовил одежду на завтрашний день, уложил необходимые вещи в саквояж и вернулся на диванчик, решив выспаться перед дорогой.

Кинт слышал, как вчера около полуночи к особняку подъехал моторный экипаж, Шагэ кто-то проводил от ворот до крыльца, и низким голосом благодарил за вечер, а также выразил надежду на следующую встречу. Потом экипаж уехал, Шагэ немного поговорила с Талли, отпустив ее домой, а затем она заглянула в гостевую комнату. Кинт сделал вид, что спит, но Шагэ не обмануть…

– Не притворяйся, я знаю, что ты чутко спишь, – она присела на край диванчика и вынула длинную заколку, что удерживала волосы, они рассыпались по спине, – значит завтра улетаешь?

– Ты читала телеграмму? – Кинт приподнялся на локте и покачал головой.

– Конечно! А вдруг ты пропадешь опять, а потом приедет тот хромой папаша твоей супруги и будет настойчив с расспросами.

– Да, завтра улетаю, когда вернусь – не знаю, вот еще что.

– Что, – Шагэ наклонилась к Кинту, от нее приятно пахло, а в тусклом свете газового рожка на стене, ее лицо казалось мраморным.

– Там на полке, под пастушкой, – Кинт мягко остановил порыв прекрасной, и слегка пьяной женщины, уперев ладонь ей в плечо, – лежит багажный талон, если не вернусь в течение месяца, будь добра, получи по нему багаж, и будь с ним осторожна.

– Там бомба?

– Там важные документы секретариата.

– Кинт, я что, тебе не нравлюсь?

– Шагэ, не начинай, давай не будем портить наши прекрасные отношения.

– Давай, – она грустно вздохнула, поднялась с диванчика, направилась к двери, и попутно, не оборачиваясь, добавила, – завтрак позволишь тебе приготовить?

– Да.

Шагэ вышла, тихо прикрыв за собой дверь, а Кинт снова улегся на подушку и закрыл глаза.

Глава четырнадцатая

Утром Кинт гладко побрился, и оделся так, что со стороны был похож на торговца средней руки, разве что глубокие шрамы на лице… впрочем, пробиться в успешные торговцы зачастую нелегко. Шагэ не вышла провожать Кинта, он в одиночестве позавтракал бутербродами и ароматным свежезаваренным чаем и, прихватив саквояж и трость, вышел на улицу. Погода радовала, разве что было немного ветрено, но тепло – весна в самом разгаре.

Нанять экипаж ранним утром не составило труда, он быстро доставил «торговца» на станцию воздухоплавания. Контора станции только открылась и кроме подростка, что проворно управлялся с войлочной теркой, полируя старый паркет, и женщины кассира за окошком, внутри никого не было.

– Доброе утро, – Кинт подошел к окошку и поприветствовал еще сонную женщину, протягивая жетон инспектора…

– Да, да! – тут же проснулась она, – доброе утро, меня предупредили, вот ваш билет.

– Благодарю, – Кинт коснулся полей шляпы, и вышел из конторы.

Сравнив рисунок вымпела на билете с рисунками на корпусах нескольких пассажирских скреверов на разгонном поле, он обнаружил нужный и, вскидывая трость, медленно пошел к нему. Вдруг, его посетила скверная мысль о том, как закончился последний полет. Кинт остановился, медленно оглянулся по сторонам. Ничего подозрительно не обнаружив, он пошел к машине. Было еще действительно очень рано, в стороне, у швартовочных мачт, пока никакой суеты, у одной из них висит огромный транспортный дирижабль, отбрасывая гигантскую тень почти на все разгонное поле.

– Это ради вас мне приходится лететь не по графику? – пилот был один, скревер гудел винтами на малых оборотах и был уже явно готов к полету.

– Должно быть да, – Кинт приподнял шляпу, поприветствовав седого, хмурого мужчину облаченного в кожаный комбинезон пилота с меховым воротником, была еще деталь – пояс с кобурой.

Кинт протянул билет, пилот мельком взглянул на него, вынул из большого кармана на бедре летный шлем и, натянув его на голову, проворчал, открывая дверь-люк:

– Забирайтесь, выбирайте любое место.

Кинт проворно заскочил внутрь, сел на место сразу за кабиной пилотов и на соседнее место пристроил саквояж и трость. Пилот сразу после взлета заложил такой крутой вираж, что Кинт едва не распрощался с завтраком, но обошлось, скревер быстро набрал высоту и взял курс на юго-запад.

Получилось даже немного, в полглаза, подремать и проснуться как раз к моменту, когда пилот прокричал из кабины:

– Актур, садимся!

Потерев лицо ладонями, и сгоняя дрему, Кинт прильнул к иллюминатору, но рассмотреть город было трудно – над Актуром стелился смог, что изрыгали из себя сотни труб заводов, фабрик, цехов и лабораторий, разве что небольшая часть бухты и порт были видны.

Машина мягко опустилась на самом краю поля, шум винтов стих, пилот вышел из кабины и сразу сделал шаг к двери-люку, в его руке был пистолет, который уставился вороненым стволом в лицо Кинта.

– Ждите, и не шевелитесь, – спокойно сказал пилот и сдвинул засов.

– Забавно…

– Ничего забавного, руки! Руки на колени положите, смотрите прямо перед собой!

Прошло несколько минут, Кинт услышал среди прочего авиаторского шума, звук подъехавшего моторного экипажа, дверь-люк открылась, и в салон ворвался запах столицы, жуткая смесь запахов – моря, сожженного угля и горючих смол и странно, но легкий аромат цветов, тех, что растут чуть севернее, в степи.

– С чем связан такой теплый прием? – глядя перед собой спросил Кинт.

– Меня прислали убедиться, что прилетел именно ты, – голос заставил сердце Кинта немного споткнуться в ритме, он медленно повернул голову и снова замер.

– Это он? – нарушил тишину пилот скревера.

– Да, – Маани сняла руку с рукояти револьвера в кобуре.

– Хорошего дня, – убирая пистолет в кобуру, бросил пилот скревера и спрыгнул на траву.

– Добро пожаловать в столицу, господин капитан!

– Ты как всегда великолепна, а в этой форме… – прихватив саквояж и трость, Кинт тоже выпрыгнул из салона и встал перед Маани, несколько растерявшись от неожиданной встречи, – рад тебя видеть.

От пилота императорского флота было действительно не отвести взгляда – летный комбинезон не висел мешком, а был подогнан по фигуре и подчеркивал все ее части, ремень на тонкой талии чуть оттягивала массивная кобура, волосы были забраны под кожаный шлем с очками, лишь челка, как всегда непослушная, свалилась на лоб… Ее глаза немного блестели, и все это великолепие украшала сдержанная улыбка.

– Я тоже рада, пойдем, – она тронула его за плечо и указала на моторный экипаж, за рулем которого сидел долговязый водитель в синем камзоле и чуть ли не упирался головой в потолок.

Кинт наконец сдвинулся с места, Маани взяла его под локоть и они прошли к открытой двери экипажа, который тут же тронулся с места, как только они забрались внутрь.

– Морес просил отвезти тебя в один ресторан на площади, будешь ждать его там, – Маани села на сиденье рядом с Кинтом и прижалась к нему плечом, – как поживает милая Сэт, как твой сын?

– Спасибо, все хорошо.

– Я очень рада, что у вас все хорошо закончилось.

– Как тебе сказать, этому тоже есть цена, из-за этого я здесь и снова служу терратосу.

– У тебя это получается лучше, чем у многих, – грустно улыбнулась Маани и подняла глаза на Кинта, – надеюсь, у тебя будет время, чтобы прийти к нам в гости?

– Хотелось бы, но не могу обещать… Как маленький Кинт?

– Он в курсантах имперского охранного корпуса, наставники хвалят его, говорят, что из него выйдет великолепный офицер.

Шторы на окнах были задвинуты, но Кинт услышал совсем близко полуденный бой часов на башне ратуши.

– А что Морес, у важного императорского чиновника не нашлось времени меня встретить? И вообще, если он сомневался, то почему послал тебя?

– Он и хотел лично тебя встречать, но утром заехал и сообщил, что его срочно вызвали в секретариат.

– Ты тоже служишь в секретариате?

– Да, с некоторых пор, особым курьером, – ответила Маани и наклонилась к окну, отодвинув штору и посмотрев на улицу, – все, приехали, вон то здание из желтого кирпича. Если тебе не придется сегодня же куда-то мчаться, то вечером жду на ужин, все будут рады тебя видеть.

Экипаж остановился, Кинт открыл дверь, вышел на улицу, взял Маани за тонкие пальцы и поцеловав руку ответил:

– Ничего не могу обещать.

– Иди уже, – она подала ему саквояж и трость, – но я надеюсь на встречу за ужином.

Кинт отошел на тротуар и тут же, его пихнул плечом спешащий куда-то прохожий. Звуки, шум и суета столицы ворвались в голову Кинта как несущийся экспресс. Постояв немного на тротуаре, привыкая к обстановке, от которой давно отвык, Кинт осмотрелся, затем дошел до ближайшего газетного киоска, где приобрел столичную газету и коробку сигар, и с риском быть задавленным снующими повозками и моторными экипажами, перебежал через дорогу.

– Ох и суетливо же здесь стало, – пробубнил он, достал сигару подкурил и стал прохаживаться по тротуару, затем подошел к скучающему вознице, – милейший, вы не против, если я заплачу вам за поездку, но поедем мы не сразу, нужно дождаться одного господина.

– Вы, уважаемый, сначала заплатите, – пожилой возница окинул взглядом Кинта, – приезжий?

– Раньше, когда здесь не было столько шума, я жил в Актуре.

– Наверное, это было давно, – усмехнулся возница, – тридцать кестов и сидите в салоне хоть до ночи!

– Медяков?

– Шутите, уважаемый? Серебром конечно!

– А так устроит? – Кинт достал из кармана бумажную купюру.

– Все равно, – возница хапнул купюру, достал из-под сиденья деревянную шкатулку и стал копошиться в ней отсчитывая сдачу.

– Не утруждайтесь, милейший, оставьте себе, разве что переставьте повозку на ту сторону дроги и встаньте там, – указал Кинт рукой.

– Благодарю, уважаемый, это я мигом, – возница спрятал обратно коробку и подобрал с колен вожжи.

Развернув газету, Кинт стал ждать, поглядывая поверх спины устроившегося подремать возницы. То, что что-то не в порядке, Кинт понял спустя час, когда заметил, что из ресторанчика никто не выходит и никто в него не заходит. Нет, полномочиями и властью Морес обладал достаточными, но не такими безграничными, чтобы закрыть ресторан и лишить хозяина прибыли, тем более в обеденное время.

Спустя еще немного времени из дверей ресторана наконец-то вышел крепкий мужчина, с армейской выправкой, в черном плаще и котелке – явно казенные. Осматриваясь по сторонам, мужчина раскурил трубку и прошел к дворнику, что мел мостовую на одном и том же месте битый час, перекинулся с ним парой фраз, пошел обратно к ресторану и скрылся за дверью.

И кого они ждут? Меня или Мореса, – подумал Кинт и пошевелил рукой, проверяя, как настроена система ремней, удерживающая на предплечье маленький двуствольный пистолет, серьезного армейского калибра. Затем, проверил, как легко срабатывает замок ножен трости и выбрался из повозки.

– Что, нет вашего приятеля? – выплыл из дремы возница.

– Да, что-то задерживается, я пройдусь, присмотрите за саквояжем.

– Угу…

Кинт медленно пошел по тротуару, за десяток шагов до дворника, он даже немного сдвинул на затылок шляпу, чтобы было видно его лицо, дворник несколько раз взглянул на него и продолжил изображать подметание улицы.

Хорошо, – Кинт прошел мимо дворника, затем остановился и спросил, – милейший, а вкусно ли кормят в том ресторане? Впрочем, откуда вам знать… простите…

– Отбивная так себе, телятина не прожаренная, а южные вина разбавляют, стервецы, – хмыкнул дворник, но с запозданием сообразил и добавил, – ну, так люди говорят.

– Люди всякое говорят, а я что-то так проголодался, пока осматривал центр города…

Колокольчик над дверью мелодично звякнул, и Кинт оказался в уютном зале небольшого ресторанчика, не более чем на десяток столиков.

– Закрыто… закрыто на ремонт, – пробасила тень справа, слева была еще тень, но неподвижная.

Кинт рассмотрел еще двоих за столиком почти у дверей, больше в зале никого не было.

– Очень жаль, – вздохнул Кинт.

– Иди, иди, – снова пробасил кто-то справа.

Вернувшись в повозку Кинт задумался:Морес хотел меня встречать сам, но его вдруг вызвали в секретариат, теперь какие-то люди, некоторые из них явно в казенных и одинаковых одеждах, кого-то ждут в ресторане, куда должен прийти Морес… Как-то все странно… Кто-то знает, что у Мореса здесь встреча, но не знает с кем? Ох, господин полковник, протекает в твоем ведомстве, как в портовой лачуге грузчика.

Через полчаса моторный фургон, который Кинт сразу узнал, выехал из проулка на площадь и направился к ресторану. Дворник спохватился, словно краб, быстро переместился к большому окну и пару раз стукнул по нему рукояткой метлы, потом снова принялся усердно мести тротуар.

Ага, засуетились, – Кинт снова выбрался из повозки, на что возница уже не обратил внимания, он даже похрапывал, – ну, убивать полковника вряд ли собираются, будут брать, а если возьмут, то вряд ли поведут через главный вход…

Фургон остановился у ресторана, Морес, как всегда подтянутый, в идеально сидевшей на нем одежде и с неизменными тараканьими усами и пенсне на носу, шагнул на тротуар, осмотрелся по сторонам и вошел внутрь. Как только фургон отъехал, следом прошмыгнул дворник, а Кинт быстро пошел к ближайшей арке…

– Так что, дождались приятеля? – снова очнулся от дремы возница.

– Да, скоро поедем, – не оборачиваясь, ответил Кинт.

Миновав арку, Кинт обнаружил внутри двора моторный экипаж, весьма современный, на больших колесах с богатой отделкой кузова. В кабине сидели двое, они насторожились, как только Кинт вышел из арки.

– Эй, ты куда? – окрикнули Кинта, когда он уверенным шагом направился к задней двери ресторана.

– Туда, – обернулся Кинт, указывая тростью на дверь.

Двое уже выбрались из кабины и шли к нему, у одного из них, в руке была короткая дубинка. Шли они быстро, вот уже три шага до них… Кинт утопил кнопку замка, тряхнул тростью в сторону, заставив слететь ножны и оголить трехгранный клинок… шаг и выпад вперед, и тот, что был с дубинкой, получив укол в сердце, последний раз схватил ртом воздух на вдохе и рухнул. Еще выпад, в сторону второго, который на секунды застыл от произошедшего и получил удар в шею… Быстро перебежав к экипажу, Кинт заглянул в салон, убедившись, что он пуст, тут же рванул к двери заднего входа, уже слыша звуки потасовки и крики. Кинт побежал, боясь, что Мореса могут покалечить, а тащить его на себе на глазах зевак на площади желания не было… Пробежав через узкий коридор, подсобку и кухню, Кинт ворвался в зал ресторана. На полу корчился человек, держась за живот и вопя, а под ним уже растеклась приличная лужа крови, двое крутили у камина Мореса, с трудом справляясь, а третий пытался завязать ему руки веревкой.

– А что тут происходит?! – рявкнул Кинт заставив на мгновение всех повернуться к нему.

Шторы на окнах были задернуты, но света нескольких светильников хватало, чтобы Кинт смог разглядеть лица, он вскинул руку, поймав в ладонь пистолет, и дважды нажал на спуск. Морес, оставшись один на один с тем, что пытался закрутить на его руках веревку, сильно толкнул того плечом в сторону Кинта, который уже выставил клинок вперед и тот с хрустом пробил нападавшему грудь. Кинт сделал еще два резких удара, и все закончилось. Внутри пахло кровью, порохом и потом…

– Ведь они ждали вас, господин полковник, – Кинт присел над трупом и вытер клинок о его рукав.

Морес прошел к стене и подобрал пенсне, которых должно быть лишился в потасовке, его одежда была в крови, один рукав оторван.

– Здравствуй Кинт, ты вовремя.

– Я уже час здесь… стоп, а где дворник? – вдруг сообразил Кинт, выхватил пистолет и повел стволом вокруг.

– Его отослали незадолго, как ты появился.

– Тогда и нам пора, – Кинт отдернул штору и осмотрел улицу, – все спокойно, и там, в подсобке, висит вполне приличный плащ, накиньте и пойдем уже отсюда.

Морес пошел к проему на кухню, а Кинт быстро ощупал карманы покойников, ничего не нашел, кроме нескольких бумажек, мятой газеты и сунув находки за голенище сапога, пошел следом. Во внутреннем дворе Кинт подобрал ножны, собрал трость, и они с полковником поспешили в арку.

– Ну вот, наконец-то! – обрадовался возница, когда два пассажира забрались в салон, – так куда изволите ехать?

Кинт повернулся к Моресу и кивнул с вопрошающим взглядом.

– К сестре, – тихо сказал полковник, – там меня ждет фургон.

И только сейчас Кинт разглядел, как глаз Мореса заплывает, еще немного и он его не откроет.

– В ткацкий квартал! – скомандовал Кинт.

Возница кивнул, подобрал с колен вожжи, и хлестнул ими пару лошадей…