Текст книги "Ливийский вариант"

Автор книги: Николай Николов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Военнослужащие США за рубежом давно снабжались другими сигаретами с фильтром и надписью о вреде курения. Алексей Емельянович надел очки, чтобы еще раз внимательно изучить початую пачку Кэмэл, которую ему подарил один американский генерал на совещании в Брюсселе.

Кофеварка, издавая характерное утробное чиханье, наполнила чашку до краев. Белов бросил пачку обратно в ящик стола – ничего нового на ней обнаружить не удалось. Стоило проверить штрих-код, но не сейчас.

Мысли вновь вернулись к гибели Стивенса. Ведь, с другой стороны, даже самые громкие убийства часто совершались не по политическим, а по более простым мотивам. Месть, например, могла стать одним из них. Скоро будет год, как убит Муаммар Каддафи.

Это в 1986-ом американцы не смогли его достать – Каддафи уцелел во время бомбежки резиденции благодаря вовремя поступившей информации от одной из зарубежных спецслужб. Позже в «Зеленой книге» мятежный полковник писал, что после того, как его бедуинский шатер бомбили 170 самолетов, тот стал знаменит на весь мир, а целью атак была рукопись, черновик этой книги. «Зеленую книгу» на самом деле многие считали «не правильной», даже в СССР ее запретили. А вот шатер на самом деле засветился на страницах самых известных газет. Во время зарубежных визитов – в том числе в Москву, Киев, Нью-Йорк и Париж, Каддафи разбивал его в центре столиц.

Некоторые эксперты, при взгляде со стороны, наблюдали у вечного полковника некоторые признаки диагноза «паранойя». Было время, когда, опасаясь восстания офицеров, Каддафи сократил свои регулярные войска почти до нуля, объявив все племена Джамахирии одной народной армией. Он сам пришел к власти 27-летним офицером в результате военного переворота в 1969 году и отлично знал, чем могут закончиться собрания единомышленников. Полковник правил страной до 2011 года, и за сорок лет убрать его пытались неоднократно – и внутренние, и внешние враги.

Так, 27 июня 1980 года ночью на собственном самолете марки «Туполев» лидер Народной Ливийской Арабской Джамахирии возвращался из Варшавы в Триполи. Два «Миража» французских ВВС вылетели на перехват с целью уничтожения. Предупрежденный, скорее всего, итальянской разведкой, Каддафи приказал экипажу срочно сесть на Мальте.

Той же ночью с аэродрома в Ливии для встречи и сопровождения гражданского «ТУ» поднялся в воздух МИГ-23 (Flogger).

Ливийский пилот Эзедин Коал не знал, что полковник Каддафи уже приземлился на Мальте, не получил приказ о возвращении на базу и продолжал полет в северном направлении. Для контроля «быстро движущегося объекта», приближавшегося к воздушному пространству Италии, взлетели два находившихся на боевом дежурстве НАТО американских штурмовика A-7 «Corsair II» и три итальянских истребителя F-104S. В поисках самолета Каддафи МИГ-23 развернулся почти у берегов Сицилии и пристроился к рейсовому самолету DC-9 итальянской авиакомпании Itavia, летевшему на юг. Он зашел сбоку, чтобы убедиться, что это тот лайнер, который ему поручено сопровождать.

В темноте «Туполев» и DC-9 выглядели очень похоже. Пилот французского перехватчика неверно идентифицировал цель – он был уверен, что это лайнер Каддафи – тем более, что рядом летел «Flogger» сопровождения. «Мираж» выпустил ракету класса «воздух-воздух» по самолету с мирно спавшими пассажирами рейса Болонья-Палермо. В результате точного попадания погиб 81 человек. Ракета, пробив обшивку, взорвалась внутри самолета, смерть пассажиров наступила мгновенно.

Ливийский МИГ-23 развернулся для атаки, но «Миражи» плотно взяли его в клещи. Эзедин Коал провел воздушный бой до конца – выполняя маневры, поврежденный пулями французов истребитель врезался в гору на юге Италии в регионе Калабрия. Итальянские и американские боевые самолеты под эгидой НАТО в происходившие события не вмешались. А озвученную в итоге прессой версию о том, что МИГ-23, уходя от атаки, прятался за пассажирским самолетом, сочинил человек, игравший в самолетики только в глубоком детстве.

Истребитель советского производства, маневренный скоростной перехватчик с изменяемой геометрией крыла, состоял на вооружении 36-ти стран мира. Недорогой в производстве " Flogger» отлично показал себя во время боевых действий арабо-израильского конфликта в начале 80-х. В составе Сирийской военной авиации МИГ-23 сбил 12 самолетов противника, в том числе три новейших в те времена истребителей четвертого поколения американского производства.

Сначала, без поддержки радарами с земли, МИГи-21 сыпались под ударами F-15A, наводимых на цель с борта самолетов дальнего радиолокационного обнаружения. Поступившие в срочном порядке из СССР МИГи последних модификаций уравняли шансы в воздушных боях. А танки Т-62 и Т-72 превосходили «Центурионы» и M60 израильтян. Сирийцы установили на легковые автомобили 120 переносных противотанковых комплексов «Фагот» советского производства и сожгли 150 танков противника. Такой успех привел сирийцев в близкое к эйфории состояние, их дальнейшее наступление пришлось сдерживать общими дипломатическими усилиями Советского Союза и США.

Парижским политикам мятежный полковник тоже не давал спать спокойно. Большая половина Африки говорит на французском еще со времен колоний, а с недавних пор Каддафи стал негласным лидером Организации Африканского Единства. Продавая нефть, он на вырученные деньги практически финансировал «борцов против колонизаторов» всего континента: в Анголе, Гвинее-Бисау, Мозамбике, Намибии, Зимбабве, Центральной Африканской Республике. Помощь при свержении правительства белых в ЮАР получали и сторонники будущего президента этой страны господина Зума. В Эфиопии, Сомали финансовая и военная помощь Ливии во многом определяла политическую ситуацию. Каддафи щедро снабжал деньгами и обучал местных жителей, с оружием в руках боровшихся против французского влияния в Алжире и Марокко.

Но, решающую роль в принятии решения о его физическом устранении в 1980, скорее всего, сыграл конфликт в граничащем с Ливией Чадом. В этой бывшей французской колонии во время гражданской войны, которая продолжалась уже несколько лет, Каддафи помогал оружием и деньгами главе Переходного правительства национального единства Уэддею, тогда как на Елисейских полях ставили на практически совершившего военный переворот министра обороны Хабре. При этом Джамахирия предъявляла претензии на разделяющую Чад и Ливию спорную 100-километровую полосу пустыни – Аузу. В этом районе были обнаружены нефть и стратегические залежи урана. Полковник давно мечтал о собственной ядерной бомбе.

После неудачной попытки сбить самолет Каддафи противостояние в Чаде разгорелось с новой силой. В июне 1983-го объединенные вооруженные силы Уэддея и Ливии начали мощное наступление на севере страны. Под ударами танков и МИГов Хабре отступал и терял один ключевой город за другим. В ответ Франция перебросила из соседней Центральной Африканской Республики войска, включая вертолеты для уничтожения бронетехники и истребители-бомбардировщики. Наступление удалось остановить, к январю 83-го в Чаде установилось хрупкое равновесие.

В январе попытку продолжить наступление с севера французы пресекли авиаударами двух боевых самолетов. Практически признав разделение страны на две части, Франция договорилась с Ливией о выводе войск к 10 ноября 1984 года.

Франция выполнила свою часть договора, но Каддафи не поспешил последовать ее примеру и оставил в Чаде около трех тысяч военнослужащих. В феврале 1986 ливийские танки пересекли условную линию перемирия и атаковали укрепленный пункт Куба-Оланга. Полковник планировал путем слияния Ливии с Чадом значительно расширить народное арабское государство. Уэддей в этом не собирался участвовать и перешел на сторону своего бывшего противника Хабре.

Сплотившиеся против Каддафи чадские группировки оказывали активное сопротивление армии Джамахирии. Конфликт длился до конца 1987 года. Ливийские войска имели возможность оказать решающую поддержку в гражданской войне, но захватить, а главное, удержать власть в стране не могли.

Бомбежки американцами Триполи в 1986-м тоже сыграли свою роль. Франция вернулась в Чад и активно, огневой поддержкой с воздуха, помогала выбивать воинов Джамахирии из страны. Войска Каддафи под командованием генерала Халифа Хафтара удерживали только несколько отдельных районов на севере. Когда же французы снабдили отряды дружественных африканцев четырьмя сотнями внедорожников «тойота», на которых установили легкие противотанковые ракеты «Милан» или крупнокалиберные пулеметы, ливийцам пришлось уйти из страны. Боевой генерал Халиф Хафтар испугался гнева Каддафи за проигранную войну и удрал в США. Ливийским спецслужбам был отдан приказ на его устранение.

В сентябре 1989-го взрыв пассажирского самолета французской авиакомпании UTA над территорией Нигера унес жизни 170-ти человек. Французская полевая жандармерия нашла в Африке следы бомбы, заложенной в самолет: взрывчатку чехословацкого производства и специальные взрыватели. Парижская пресса назвала этот теракт местью полковника Каддафи за поражение в Чаде. Судя по материалам, руководил терактом соратник полковника еще по свержению короля генерал Юнис. Этого руководителя одной из спецслужб Ливии, выполнявшую личные распоряжения Муаммара Каддафи, и боялся больше всего на свете Халиф Хафтар.

Кофейная чашка на ореховом столике полковника Белова давно опустела. Алексей Емельянович отметил про себя, что до сих пор держит в руках чайную ложечку. И мало того, периодически постукивает ею о высокую кромку чистой хрустальной пепельницы. Старая привычка, от который он вроде бы давно избавился. Однажды такое звяканье по богемскому стеклу помогло ему выйти сухим из воды в одной из операций в Европе: звук сильно мешал работе чувствительных микрофонов врага и своих, впрочем, тоже.

Белов отложил ложку в сторону и продолжил изучение материалов, хотя, казалось, уже выучил содержимое этой папки наизусть. Вклеенную на странице черно-белую фотографию полковника Каддафи в диктаторской парадной форме на прогулке в Москве вместе членами политбюро КПСС во главе с Брежневым Белов изучал, наверное, в десятый раз. Тогда Леонид Ильич лично встретил ливийского лидера в аэропорту, у трапа приземлившегося самолета. На компьютере фото из досье смотрелись совсем иначе, чем напечатанные на бумаге.

Муаммар Каддафи родился в бедуинском шатре в 30 километрах южнее города Сирт – по прямой через залив до Бенгази около 300 километров. Закон кровной мести в Ливии никто не отменял. По шоссе от Сирта до Бенгази около 500 км. Фотография мистера Стивенса, улыбающегося и показывающего пальцами знак Victory, у тела убитого Каддафи есть даже в Интернете. Характер ножевых ранений посла и полковника совпадают. Версия рабочая, фактами не подтверждена. Если бы сторонники Каддафи решили отомстить, то рвануло бы в Париже или Лондоне еще пол года назад.

Папка цвета морской волны отправилась в сейф, кофейный набор – в распоряжение Тамары, а «хрустальная» пепельница, одна из немногих, сохранившихся в бесконечных переездах, осталась на своем рабочем месте.

Когда Белов курил, – а курил он с 18 лет, – то собирал коллекцию пепельниц. Дарили друзья, покупал, иногда уводил понравившийся экземпляр из кабака. Позже стал привозить сувениры из загранкомандировок. Эту, на самом деле из богемского стекла, он привез с собой из Чехии.

Теперь на глухой стене в новом кабинете висел персидский ковер, украшенный коллекцией холодного оружия. Стоило, пожалуй, найти и повесить на него штык-нож образца 1954 года, который крепился на автомат АКМ. Им в 1986 году пехотинец советских войск мог поразить в наступлении в центре Европы живую силу противника. Или, особым способом соединив ножны и штык-нож, разрезать колючую проволоку.

Общевойсковой дневальный по роте вооруженных сил СССР при попытке поиграть в «ножички» неизбежно портил оружие – незакаленная сталь лезвия не выдерживала такой нагрузки, и нож ломался. В случае атомной войны, по Уставу, штык-ножи отбирались у личного состава и срочно проходили процесс закалки стали в специально оборудованных печах.

«Привет матросам гражданского и военного флота от защитников Севастополя», – подумал Ершов. Он окончательно закрепил парашют на красном биотуалете с надежным грузом в виде минибара и целой банкой оливок. Настроение у Сергея было хорошее. Он знал, что Белов проводит операции красиво, как шахматные партии, и у каждой фигуры на доске есть своя, уникальная роль.

Глава 6. «Нас не догонят»

Веселая картинка – аквалангист с сигарой и подпись «Не догонишь» по борту летящего турбовинтового гидросамолета, хорошо читалась на мониторе дежурного офицера TFCC (Tactical Flag Communications Center). Радиосвязь с пилотом установлена, вся доступная информация проверена – оказалось, греческий самолет наняли русские. Они бы еще нарисовали дым от сигары – как раз для рекламы подводного плавания.

Офицера, лишившегося законного отдыха, поставили дублером в текущую смену. Он не любил карри, но с утра в меню окозалась только курица, и сейчас ему очень хотелось пить. Однако держать жидкости под рукой на боевом посту запрещалось.

В нескольких десятках морских миль, почти по курсу гидросамолета, медленно перемещался теплоход «Академик Петров». Многоцелевой вертолет SH-60B «Sea Hawk» находился в районе и следил за тем, как к русскому сухогрузу приближается гидросамолет. «Морской ястреб», не входя в зону визуального контакта держался за линией горизонта.

Кока-кола в почти пустой пластиковой бутылочке на полке у входа в оперативный отсек TFCC уже была теплой. Офицер передал наблюдение коллеге, основному оператору, и на одну минуту покинул пост, чтобы набрать в кулере воды без газа.

Звук постукивающей по пепельнице ложечки напомнил полковнику Белову совсем другие события. Звучание, конечно, не то, что у горного хрусталя, да и ложечка не серебряная. Казалось, что это происходило очень давно – хрустальная пепельница на белой скатерти и мадам в коротком красном платье с глубоким декольте, курившая венгерские сигареты «Фэчкэ» (Ласточка) без фильтра, но через длинный мундштук темного дерева. В 1990-м в Будапеште в табачной лавочке Алексей, не разобравшись, купил «Кэмэл» тоже без фильтра. В пачке, как обычно, двадцать штук, но стоили они дешевле всех других импортных. На их покупку Белов не мог списать командировочные, а то, что они без фильтра, было написано на ценнике по-мадьярски. На четвертый день пребывания в стране, без знания языка, с запретом входить в контакт с посольством и венгерскими коммунистами, он просто зашел в магазинчик и купил сигареты. Самый дешевый «Кэмэл» аккуратно ложился под легенду о загулявшем в столице Венгерской Народной Республики иностранце, оставшемся почти без денег.

До этого Белов три дня практически не выходил на улицу из частного пансиона «У Илоны». Добрейшая содержательница притона, Лилона, как он ее называл, записывала в счет, оплачиваемый оффшорной фирмой, любые прихоти. Коллекционное токайское лилось рекой, девушки, все как одна – брюнетки, отплясывали чардаш на столах, а цыганский оркестрик – скрипка, контрабас и цимбалы – просто поселились в заведении. Встреча с «деловыми партнерами» на второй день прошла в этой дружеской деловой атмосфере и завершилась весьма успешно. Через пару дней мастера своего дела, – знаменитые будапештские медвежатники, провели такую выемку документов, что деньги на командировочные в Венгрию долгие годы списывались полковнику без лишних вопросов.

В то яркое солнечное утро, когда он с жесточайшего бодуна в первый раз за эти дни вышел из пансиона на улицу, вкус первой затяжки «Кэмэла» без фильтра запомнился на всю жизнь.

Рабочий день заканчивался, Белов старался в это время находиться оффлайн – начальство любило ставить задачи под вечер. Сегодня наверх ушел короткий доклад о том, что убийство посла США в Бенгази явно планировалось. Кем, чем и зачем – за неимением дополнительной информации, в докладе не значилось. Иншалла, что хоть на время освободили от событий в Сирии.

Компьютер предательски молчал. В интересах дела оставалось только выкурить одну сигарету из верхнего ящика тумбочки рабочего стола. Но задерживаться на работе, даже развлекаясь с Томочкой на условиях обоюдного согласия, совсем не хотелось.

Покурить можно и в бронированном «Мерседесе» – по делам и домой Белов ездил на служебной машине. По ходу есть возможность связаться с Новиковым по засекреченной релейной линии и сделать это очень просто: воткнуть шнур USB мобилки в неприметный штепсель у прикуривателя в машине и – закрытый канал обеспечен.

Уезжая из офиса, Белов выпадал из оперативной связи с Ершовым, но полковник знал, что Сергей парень толковый, и был почти уверен, что ничего особого с ним не случится. Врядли янки станут брать его на абордаж. Да и операцией официально командовал Новиков. Но мелкая оговорка «почти» держала повышенный уровень адреналина. «Взялся за фигуру – ходи».

В адмиральском офисе можно следить за происходящим в Средиземном море по интерактивной карте, отодвинув «стыдливую» занавесочку-портьеру. Добираться до Новикова, если без пробок, то чуть больше часа. И хотя резиденция адмирала всего лишь украшенная коврами и адъютантами казарма, там можно перехватить отварной семги под чесночным соусом, выпить 20 граммов холодной водки и выкурить под нее сигарету без фильтра. Мигалки на крыше служебки Белов давно запретил включать. Коллеги в интересах своей нелегкой службы использовали собственные автомобили, разъездной «по умолчанию» числился за ним. Организация скромная, неприметная, и в автопарке всего один бронированный мерседес. Даже мигалки Белов давно запретил включать.

Небольшой синий ранец запасного парашюта отлично смотрелся на красном контейнере. Сергей еще раз проверил прибор автоматического раскрытия – главное, чтобы высота над уровнем моря заранее была выставлена правильно. «Запомни, салага, если у тебя не раскрылся основной парашют, лучше ничего не делай, запаска сама сработает, главное – не выдерни чекующий шнур красного цвета», – это он помнил еще из учебки. При падении на минимальную для раскрытия высоту – около 200 метров, в «боевом» режиме срабатывает пиропатрон, и пружиной выбрасывается небольшой вытяжной парашют – «медуза». Она, раскрывшись, вытягивает из ранца стропы и большой купол. Дело обычное, на учениях Ершов не раз сбрасывал с вертолета «куклу». В Баренцевом море отрабатывались не только операции по спасению утопающих.

«Помнится, в сброшенных „куклах“ бывали приборы и посерьезней», – подумал Ершов. Есть такие подводные мины: сбрасываются в одном месте, после управляемого дистанционно перемещения замирают в другом, а если их активировать, то срабатывают при появлении магнитометра противника. И не просто взрываются, а выстреливаются из под воды примерно на высоту полета противолодочного вертолета.

Сергей занял кресло рядом с пилотом, надел темные очки и головные телефоны:

– У тебя не найдется для меня сигареты?

Грек жестом указал на открытую пачку:

– Что ответить янки?

Судя по всему, корабль торгового флота «Академик Петров» находился где-то недалеко.

– Скажи им, что пассажир русский и зафрахтовал самолет на три дня, врать нехорошо. Давай снизимся и пойдем над морем.

«Этот русский явно не летчик – искать корабль лучше с высоты», – пилот передвинул дымящую сигариллу из одного угла рта в другой:

– Оуэсс, фрэнд.

С наступлением кризиса богатые немцы словно испарились, некого стало катать с острова Корфу в Италию и обратно. Русские платили хорошо, и чем они занимаются, кроме дайвинга, лучше никому не говорить. Это не мелкие делишки с порошком, и пилот догадывался, чем рискует. Но и запчасти от атомной бомбы он возить не собирался.

Иногда приходила мысль утопить самолет, оценочная страховая стоимость 800 тысяч евро. Если подвернется возможность, можно ткнуть его носом в море так, что ни один эксперт не подкопается. Особенно, если попасть в грозовой фронт.

– Нож тебе еще нужен?

Сергей, не прикуривая, пару раз втянул воздух через сигарку. Вкус хорошего табака с легким ароматом шоколада оказался весьма приятным. И почему так воняет, когда курят?

– Верну позже. Или ты рыбу собираешься чистить?

Пилот подал штурвал от себя и, зажав дымящую сигарку зубами, тоже попытался улыбнуться. Периодически бросая взгляд на панель приборов туда, где обычно красовалась свежая картинка топлесс-красавицы из глянцевого журнала, он успел выучить координаты наизусть.

«Сбросим это дерьмо, а на Кипре можно будет провести вечер с блондинками и получше, – он сорвал листок с координатами. – Да,…эс, у этой слишком крупные соски».

Ершов, снижая высоту до минимальной, хотел ускорить ответную реакцию американцев на сближение гидросамолета с кораблем, если они вообще отреагируют.

Двадцатиметровый «Морской ястреб» вылетел в район патрулирования час назад. Боевая машина с экипажем из четырех человек – два пилота, оператор наблюдения и стрелок, в этот раз экипирована дополнительным баком и противокорабельной ракетой AGM-119 (Penguin). В другом варианте, для борьбы с подводными лодками, на вертолет цепляются две торпеды. Сбрасывая гидроакустические буи в предполагаемом месте нахождения вражеской подлодки, её можно засечь по шумам. После этого с зависшего вертолета на тросе под воду опускают устройство магнитного обнаружения, магнитометр. Если этот датчик подтверждает наличие металлического обьекта, с вертолета сбрасывается торпеда. Mk 50 идет на цель самонаведением при помощи собственного сонара и уловителя шумов в разных диапазонах. На расстоянии двух километров и глубине до 600 метров у атакуемой подводной лодки остается мало шансов.

Сегодня у экипажа «Морского ястреба» одна из задач – присмотреть за гражданским сухогрузом под российским флагом. При Советах, в Карибский кризис 1962 года, суда такого типа тайно привезли на Кубу ракеты с атомными боеголовками и пусковые установки. На палубу похожего корабля среди контейнеров садился первый серийный, но неудачный истребитель с вертикальным взлетом ВМФ СССР Як 38 (Forger-A). Сейчас русские переправляли оружие в Сирию – каждый такой теплоход имел особую метку на радаре и под полным контролем.

Когда мессенджер затрясся в истерике, офицер дежурной смены большими глотками пил холодную воду прямо у кулера. На боевом посту оказалось, что гидросамолет пошел на снижение и явно приближается к сухогрузу «Академик Петров». Если и в этот раз пойдет что-то не так, ему придется поменять веселые бары Малаги с литровыми бокалами для пива на алюминиевые банки теплого Будвайзера где-нибудь на Аляске.

Получив команду, восьмитонный Sea Hawk заложил вираж и на скорости 250 километров в час пошел на сближение. Стрелку-десантнику вертолета давно и ужасно хотелось открыть сдвижную типа «купе» дверь и расстрелять из пулемета настоящую, не учебную, цель. Ребята рассказывали, как в Ираке, еще во время «Бури в пустыне», сами монтировали пулеметы в салонах вертолетов и мочили все, что шевелится. Пулемет M134 (Minigun) из шести вращающихся, чтобы не перегреться, стволов выпускает очередью до 2000 пуль в минуту. Они пропахивают борозду даже в асфальте. Может быть, сегодня удастся пустить машину в дело, окунуться в грохот выстрелов, горячих гильз, запах пороха, разогретого масла и ощутить все прелести настоящего боя. Стрелок потуже затянул крепление каски и засунул за щеку свежую пластинку жевательной резинки.

Полковник Белов опустил четырехсантиметровое боковое стекло. Шел мелкий дождь. Бронированный гелендеваген, похоже, надолго засел в пробке на Каширском шоссе. Дым сигареты без фильтра оказался крепким, почти без аромата и ничем не напоминал «Кэмэл» из табачной лавочки в Будапеште. Может быть, эта пачка была слишком долго открыта, сигарета слишком сухая или просто годы уже не те. Пробка двинулась, сигарета, мелькнув искрой, прилипла к мокрой дороге, Сергей Емельянович кнопкой поднял окно и набрал адмирала Новикова по закрытому каналу.

Греческий пилот первым заметил силуэт сухогруза на горизонте и жестом указал на него Ершову. Низко, почти касаясь волн, гидросамолет продолжил полет в этом направлении.

«Если все получится, пойду во флот, – думал Сергей, разглядывая небесно-синий аквамарин воды Средиземного моря, – плавать я умею».

До сих пор он официально служил в артиллерии, заместителем начальника штаба кадрированного полка в Забайкальском военном округе. Китель с пушечками он не надевал даже на 23 февраля. Адмирал Новиков предлагал оформиться к нему во флот и даже обещал квартиру в Москве. Если этот металлолом окажется ценным грузом, можно будет подумать. Тогда на радостях может и дадут что-нибудь, а не объявят благодарность с занесением в личное дело. Совместно нажитую двушку на Алтуфьевском шоссе Сергей оставил Вике.

Дежурного офицера-дублера в боевой части заставляла нервничать не только картинка на дисплее, но и мысли о том, что он больше никогда не увидит, как две европейских красотки, блондинка и брюнетка, тянут через длинные трубочки малиново-красную в лучах морского заката сангрию из запотевшего стеклянного трехлитрового кувшина. На мониторе радара из-за эхо-сигналов от морских волн точка гидросамолета часто мельтешила, хотя Sea Hawk плотно его «держал». Еще четыре минуты, и пилот вертолета визуально возьмет зону на монитор.

Движение на Каширке продвинулось метров на двести и снова стало как вкопанное. За окном шел серый противный московский осенний дождь. «Зеленая» линия Новикова все время занята. Полковнику снова пришлось ждать. А ждать и опаздывать он не любил больше всего на свете. «Пол жизни чего-то ждешь. А при этом пол жизни и проходит мимо», – Белов не неврничал, а просто хотел поторопить события.

«Сигарка, очки от солнца – почти вылитый греческий пилот, могут и перепутать, – Сергей опустил солнцезащитную шторку. – Хотя вряд ли. Бороды-то нет».

Их самолет летел низко, так, чтобы от разгоняемых волн шли дополнительные помехи на следящий радар.

Грек оставался на связи и на все запросы американцев отвечал:

– Оуэсс, роджер.

При этом его борода продолжала поступательные движения.

Жевать резинку стрелку советовал бывалый маринес, чтобы не так закладывало уши от перепада высот и грохота пулемета. Ядерная жвачка вызывала какое-то турбовыделение слюны. Очень захотелось сплюнуть, но плевать под ноги на борту вертолета не принято.

Свежий номер «Вашингтон Пост» оставался в пачке газет на кожаном сидении с подогревом слипшимися страницами непрочитанных новостей. Обычно полковник Белов просматривал прессу в машине, но сейчас читать текст на английском не хотелось.

Сергей на пальцах изобразил греку корабль и гидросамолет: как они проходят низко над теплоходом, затем с разворотом набирают высоту 500—600 метров и пролетают над «Академиком Петровым» еще раз на минимальной скорости.

Алексей Емельянович надел очки для чтения. Под рукой оказались «Туркменские народные сказки».

Стрелок боевого вертолета надел очки против ветра и пыли, сдвинул в сторону вертолетную дверь и наконец-то плюнул в открытое море. Sea Hawk приблизился на расстояние прямой видимости сухогруза.

Старый морской волк, капитан торгового судна, рассматривал происходящее в мощный бинокль. Полученная сегодня с утра радиограмма предписывала не поддаваться на провокации в связи с напряженной обстановкой в районе плавания. Если предупреждение прислали, тогда точно что-нибудь да случится. В сейфе капитана корабля хранилось несколько секретных конвертов под номерами, но вскрывать их команды пока не поступало.

Справа по борту приближался низколетящий гидросамолет с греческими опознавательными знаками. Вот он начал медленно набирать высоту, но направление не менял, явно собираясь пролететь над палубой «Академика Петрова». Прямо по курсу сухогруза со стороны солнца подлетал вертолет, однако рассмотреть его толком не удавалось.

Бородатый пилот греческого самолета в зеркальных очках от солнца постоянно держал во рту горящую сигарету. Эту картинку на мониторе в режиме реального времени изучал дежурный офицер, которому снова хотелось пить. На огонек сигареты, используя данные с прибора сбора информации в инфракрасном диапазоне, можно навести даже ракету. Однако личность пассажира на соседнем с пилотом кресле определить пока не удалось – мешала затянутая шторка от солнца. Во время полета такими шторками в кабине пилотов пользоваться запрещено. Только в кино однажды янки видел, как капитан пассажирского авиалайнера затянул такую до конца, ложась спать при полете на автопилоте в грозу, чтобы ему не мешали молнии. В боковое стекло гидросамолета дрон ловил только нечеткий силуэт пассажира.

Sea Hawk шел быстро. Видео-картинка со шлема командира вертолета, с зафискироваными пунктирными квадратами целями, передавалась прямым радиоканалом на командный пункт.

Капитан «Академика Петрова» уважал флотские традиции. Сегодня с утра на фалах неслучайно развешены флажки, на международном языке моряков всего мира гласящие: «Привет участникам соревнований». Еще с советских времен капитаны гражданских кораблей так подавали своим определенный сигнал. Со спутника видно, а эфир чист. Сегодня флажки обозначали то, что он получил радиограмму и готов «к труду и обороне».

Вертолет заходил на сухогруз грамотно, как при настоящей атаке с воздуха.

«Палочки должны быть перпендикулярны», – Сергей зажал в зубах не горящую сигариллу. Перемещающаяся по портрету темная полоса сбивает с толку продвинутую систему идентификации личности. Определять определяет, но подтверждения не дает, снова определяет, а контрольные точки не совпадают, особенно если сигарку правильно «жевать», и так по кругу. Способ дилетанский, работает только на устаревших системах, но выбора у Сергея не было. Ершов поднял солнцезащитную шторку. Через пару минут они пролетят над сухогрузом с правого траверса, пересекая палубу короткой прямой.

Sea Hawk резко сбросил обороты и отвернул вправо от корабля. Перемещаясь на малой скорости он должен наблюдать за происходящим и при этом обратить особое внимание на то, что, возможно, с гидросамолета произойдет сброс десантника или груза. Стрелок-маринес был готов открыть огонь в любую секунду и больше всего жалел о том, что в эти минуты его никто не снимает на мобильный телефон.

«Эти русские опять что-то придумали, – дежурный офицер так и не успел набрать воды про запас в картонный стаканчик с крышкой. – Если бы они хотели что-то сбросить с гидросамолета, то он бы летел вдоль борта, а не поперек». Сигнал флажками расшифрован компьютером – торговое судно «поздравляет всех участников с началом спортивных соревнований», но что это значит на самом деле, он понять не мог. Боевой вертолет получил команду зависнуть на удалении, но в прямой видимости торгового судна.