Текст книги "Пиратские войны"
Автор книги: Николай Прокудин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 22 страниц)
«Проклятые палачи! Настоящие садисты! – подумал Строганов с ужасом, ожидая, что скоро очередь дойдет и до него. – Что им нужно от меня? Я ведь в этом мире совсем чужой, можно сказать, посторонний. И что с меня взять? Нет у меня никакого состояния и имущества. Ах да, они-то об этом не догадываются!»
Палач привел англичанина в чувства, и пытка опять возобновилась, но ненадолго. Вскоре британец опять затих и в чувства уже не приходил, как пираты ни пытались вернуть ему сознание. Переводчик схватил за волосы поникшую голову моряка, пристально посмотрел ему в лицо, поднял веко, заглянул в потухший глаз и отпустил волосы. Голова жертвы безжизненно упала на грудь, и азиат сделал выразительный жест палачу. Тот шагнул назад, занес высоко над собой меч и одним ударом отсек пленнику голову.
Шайка восторженными криками приветствовала мастерский удар. Палач победоносно вскинул руки вверх, призывая усилить возгласы восторга и одобрения. Визг и вопли стали оглушительными. Отрубленная голова скатилась с помоста в вытоптанную траву. Азиат воткнул меч в песок, наклонился, поднял ее за волосы. Сидящие неподалеку раненые и искалеченные азиаты зашлись от радостных воплей. Для них было все равно, кто именно их ранил, этот европеец или другой, ведь проклятые бледнолицые для них были на одно лицо, все как один враги.
Англичане, голландцы, французы, испанцы заплывали в эти воды не так уж и часто, но, повстречав морских разбойников, непременно уничтожали всех, кто попадался на пути. Впрочем, врагами этого пиратского государства были не только европейцы, их преследовали и местные царьки, и китайский императорский флот, и военные корабли японского императора, и флотилия короля Таиланда. Но они были свои, родные, местные! Чиновников, наместников и мелких царьков легко можно было подкупить, и сановники были падки на подарки и всякие подношения. Часто сами хозяева островных государств наводили разбойничков на легкую добычу, чтобы позже отхватить свою долю.
А эти пришлые, европейские военные моряки нарушали давно сложившийся уклад жизни, пытались наводить свой порядок, как они его понимали, целенаправленно истребляли вольное сообщество морских разбойников. Тем самым европейцы вызывали праведный гнев всего интернационального пиратского сообщества. Больше всего флибустьеры ненавидели именно англичан, как самых ярых блюстителей порядка на морях.
– Эй, ты, урюс! – вновь обратился к Строганову толмач на английском языке. – Тебе сегодня голову рубить не будем. Ты все видел? Все понял?
Полковник кивнул. Переводчик говорил по-английски ужасно, половину слов вообще было невозможно понять, но зато палач действовал очень доходчиво и наглядно. Конечно, он все понял, еще как понял. Секир башка, и ваши не пляшут!
– Решай с выкупом! – сказал переводчик. – Думать тебе один день, завтра будешь писать письмо.
«И на том спасибо, – вздохнул Сергей и мысленно послал на головы этих ублюдков все кары небесные. – Не забуду вас, проклятые живодеры. Отольются кошке мышкины слезки! Узнаете вы меня».
Басурмане в этот раз тщательно его обыскали, отняли ремень, порванную рубаху, сапоги и под охраной отвели обратно к яме. По дороге Серега прикидывал, есть ли у него шансы на победу в рукопашной схватке с конвоирами. Он будет один против трех пиратов, вооруженных мечами и копьями пиратов, а один из них, наверное, начальник караула, ко всему прочему нес на плече пусть и очень примитивное, но ружье. Даже от такого допотопного самопала далеко не убежишь. По всему получалось, что сбить с ног одного конвоира и даже успеть сцепиться в схватке со вторым вполне возможно, но третий в это время обязательно добьет. А если вместо драки просто попытаться бежать? Тогда догонит либо пуля, либо стрела, ведь у двух воинов за спиной еще и луки со стрелами.
«Потерплю, продолжу делать ступени. Выберусь без боя и рукопашной, – Серж благоразумно решил не геройствовать, не лезть на рожон, а тихо, по-английски покинуть лагерь пиратов. – Но потом я вернусь! Ой, вернусь! И не один, а с друзьями! Тогда мы вам покажем, где раки зимуют! Мало не будет! Вырежу всю вашу гадскую шайку под корень, чтоб другим неповадно было грабить на большой морской дороге и пытать безоружных пленных».
Пираты подвели пленника к яме, но теперь никакой веревки не дали, связали руки и просто столкнули его вниз. Сергей упал крайне удачно и опять остался цел и невредим. Причиной мягкой посадки был все тот же песок и чуть-чуть везения. Китайцы беспечно посмеялись над ним и ушли, полагая, что из этой ловушки пленник никуда не денется.
«Оптимисты. Но я вас скоро разочарую своим исчезновением», – дал себе зарок Строганов, отыскал пальцами нож, перерезал путы и зарылся до захода солнца в песок.
Как только стемнело и жара чуть поубавилась, полковник с утроенной энергией занялся долбежкой новых ступенек. Работа продвигалась медленно, но уверенно, у Сержа появился опыт в этом нелегком деле. Огромная луна взошла на небо и нахально уставилась на узника, а он, несчастный, мечтал, чтобы она поскорее скрылась за тучи.
Глава 25
ПОБЕГ
Начинало светать, а пленнику не хватало еще двух ступенек до обретения свободы, до того долгожданного момента, когда можно будет ухватиться руками за край ямы. И тут свершилось чудо, хотя и явно рукотворное, никакой мистики в нем не было. Сверху посыпался песок, по стене зашуршало что-то похожее на змею, и рядом с Сержем повисла прочная лиана. Он осторожно поднял голову, с замиранием сердца посмотрел вверх и увидел стоящую там старуху, ту самую стряпуху из пиратской деревни. Рядом с ней стояла радостно улыбающаяся Солу, она же Степанида после обряда крещения! Да, действительно, это была его суженая-нареченная. Сердце полковника сильно забилось от переполнявших его чувств. Все как в сказке – освобождение из плена, встреча с любимой женщиной. Одним словом, свет в конце туннеля становился все ярче.
«Спасибо, милая! – мысленно поблагодарил девушку Серега и ухватился за довольно толстую «нить Ариадны». – Я сейчас, любовь моя!»
Через несколько секунд Строганов был наверху, обнимал и целовал свою возлюбленную. Спасен!
– Наконец-то мы снова вместе! Я тебя больше никуда не отпущу, милая! – воскликнул Строганов, и мысль о грозящей опасности заставила его вернуться к реальному положению вещей. – Любовь моя, бежим скорее отсюда! Недалеко в траве спят три охранника, они могут проснуться и заметить нас. Прячьтесь!
– Не бойся! Мы их всех усыпили, – успокоила Сергея девушка.
Он с благодарностью вновь крепко поцеловал ее в мягкие пухлые губы.
– Постой! – девушка порывисто отстранилась и подошла к старухе.
Пожилая туземка была обнажена, только узкая набедренная повязка опоясывала ее полное тело. Она стояла в сиянии лунного света, похожая на древних идолов, которых примитивные народы делали из камня и дерева. Седые всклоченные волосы, темная кожа, бесформенное, одряхлевшее от тяжкого физического труда тело, безвольно опущенные натруженные руки, пустые груди, висящие, словно высохшие дыни, почти до самого пупка. Весь вид этой женщины говорил о том, что ее жизнь прошла.
Сергея слегка передернуло от мысли, что когда-нибудь, и вполне возможно, что очень скоро, его молодая жена станет такой же старой и безобразной. Ведь известно, что чернокожие красавицы рано расцветают, но так же быстро стареют и увядают. Такова их природа!
«Сколько ей лет? – возник в голове Сержа неуместный при данных обстоятельствах вопрос. – Сорок? Пятьдесят? Наверное, не больше».
Солу горячо поблагодарила пожилую туземку и обняла ее на прощанье. Чем можно отблагодарить старушку? Девушка хотела подарить ей горсточку жемчужин, но старуха отрицательно покачала головой. Строганов понял, что старая туземка не возьмет у них ничего, он высыпал себе на ладонь весь жемчуг и небрежно швырнул перламутровые горошины на дно ямы. Старая туземка одобрительно кивнула и нежно поцеловала девушку в лоб. Сергей в невольном порыве чувств припал к ее сморщенной руке, затем обнял и нежно поцеловал свою спасительницу. Старушка погладила его по голове и пошла прочь.
– Почему она нам помогла? – удивился Серж.
– Мы из одного племени. Пираты похитили ее много лет назад вместе с другими девушками. Выжила только она одна. Сейчас не время для разговоров, надо бежать отсюда, я потом все тебе расскажу.
– Если китайцы догадаются, что она нам помогла, ее убьют! Надо взять старуху с собой! – зашептал Строганов.
Из высокой травы неожиданно для полковника выполз Гийом. Он успокоил Строганова:
– Серж, они ни о чем не догадаются. Я оставил в теле одного из убитых охранников корабельный нож и в кустах обронил свою шляпу. Пираты сразу поймут, чьих это рук дело, все улики будут указывать на нас, и они не заподозрят дальнюю родственницу твоей жены.
«Тогда она права, что не взяла жемчуг. Если у старой туземки найдут хоть одну жемчужину, то сразу разоблачат ее как пособницу побега», – подумал Строганов и поспешил вслед за спасителями.
Они быстро выбрались на берег моря и сразу вошли по грудь в теплую воду, затем бесшумно поплыли. Гийом пояснил полковнику, что за барьерным рифом беглецов ожидает лодка. Они предусмотрительно оставили ее именно там, чтобы, не дай бог, не привлечь внимание азиатов. Вдруг кто-нибудь из них случайно или намеренно забредет сюда и наткнется на постороннюю лодку?
– А как же акулы? – шепотом прохрипел Серж, содрогаясь от одной только мысли о зубастых тварях.
– Не бойтесь, полковник, мы же со Степанидой доплыли без приключений и что-то не заметили на своем пути акул, – так же тихо ему ответил юнга. – У вас, Серж, прямо мания в отношении акул.
Сергея эти слова юнги не успокоили. Не было этих тварей в прошлый раз, могут объявиться сейчас! Он принялся энергичнее грести руками, стараясь быстрее добраться до шлюпки. Как бы полковник ни спешил, он не терял самообладания, плыл изо всех сил, но без единого громкого всплеска.
Беглецы пересекли лагуну за несколько минут и вскоре добрались до кораллового рифа. Теперь, пересекая его по колено в воде, главное было не пораниться о какого-нибудь ядовитого морского ежа, избежать соприкосновения с крупными и опасными медузами. Да мало ли опасностей подстерегает цивилизованного человека в тропических морях.
«И как только эти аборигены умудряются выживать в этом мире, полном смертельных ловушек? Здесь ведь сама природа настроена на уничтожение человека! – размышлял Строганов, перебирая в воде натруженными руками.– Естественный отбор! Возможно, дикари сжились с окружающей средой до такой степени, что флора и фауна ощущают их своей неотъемлемой составной частью?»
Полковник быстро утомился, сказалась ночная работа и сутки голодания.
Вот и лодка! В ней сидел старина Худойконь. Серега при помощи атамана взобрался в лодку и сразу попал в объятия прослезившегося казака.
– Друже! Мил человек! Как я рад, что ты жив, что мы сумели тебя спасти!
– Спасибо, Кузьма! Искренне благодарю за поиски и вызволение из плена, – тоже прослезился полковник.
– Как же ты вывалился за борт в том бою?
– Камнем попали по шлему, вот я и свалился. Эти черти окаянные меня оглушили, привезли на остров и бросили в яму.
– Право слово, настоящий граф! Ни хрена не можешь! – казак от восторгов и умиления быстро перешел к ругани. – Неужели трудно было упасть на палубу?! Он, видишь ли, в море купается, затем в яме прохлаждается, а Худойконь рискуй жизнью, плыви, спасай его сиятельство!
Казак вполголоса ворчал. Выдав несколько ругательств, он уже почти забыл, что Сергей был пленником у кровожадных китайских пиратов, что его только что спасли, вытащили из плена. Казак договорился до того, что, мол, граф просто развлекался на острове и отлынивал от исполнения своих служебных обязанностей на корабле.
– Не бубни! Тебя бы самого посадить в ту яму, из которой меня сейчас вытащили, после этого я бы с большим интересом послушал твои речи и про бездельника, и про отдых, и про развлечения! – огрызнулся Сергей, которому быстро надоели незаслуженные упреки одноухого брюзги.
Атаман тут же осекся и взялся за весла. Рядом на банках сели Сергей, Степанида, Гийом, они аккуратно развернули шлюпку и направили ее в открытое море. Где-то там, вдали, окутанный молочным туманом, стоял их невидимый отсюда парусник. Гийом заверил, что до «Кукарачи» не больше двух миль. Но все равно нужно было спешить, уходить вместе с отливной волной, которая будет сопутствовать скорейшему бегству подальше от пиратского острова.
Люди гребли не в такт. Атаман сперва терпел, потом опять начал ворчать, затем ворчание перешло в ругань.
– Худойконь, не бурчи! Лучше громко считай, а мы подстроимся под ритм твоих гребков, – одернул зарвавшегося казака Сергей.
Атаман обрадовался, что граф признал его старшинство на веслах, и принялся считать:
– И раз! И раз! И раз!
Лодка пошла по прямой, ровнее, чем раньше, без лишних рывков и рваных, неверных движений. Только девушка не могла совладать с ритмом, так как сил у нее было гораздо меньше, чем у мужчин.
Вскоре в дымке показался родной корвет. Это добавило гребцам сил, тем более что за спиной, на острове, послышались вопли. Видимо, пришла смена караула, и пираты обнаружили мертвую охрану зиндана, вырезанную «диверсантами», и поняли, что ценный пленник бежал.
– Навались, ребята, не спать на веслах! – прикрикнул Худойконь на товарищей. – Вижу, дядя Ипполит уже выбирает якорный канат. «Кукарача» почти готова к отплытию, пора уходить отсюда подальше. Не ровен час, замешкаемся, так эти узкоглазые на своих шустрых сампанах нас живо догонят!
До корвета оставалось не больше кабельтова. Ипполит Степанов сильно нервничал. Стоя на корме, капитан раскуривал свою любимую трубку и, нещадно бранясь, поторапливал уставших гребцов, которые и без его понуканий трудились, что было сил. В небе кружили несколько десятков чаек. Они сопровождали шлюпку и окружили корабль, словно указывая пиратам путь отступления беглецов. Птицы то взлетали вверх, то резко планировали вниз к воде, и все время громко предательски кричали.
– Кыш, проклятые! – махнул веслом в сторону птиц Строганов, но чайки почему-то не боялись людей.
И вдруг Сергею показалось, что птицы прощаются с ним. Сердце сжалось от необъяснимого предчувствия. «А почему бы и нет? Не слишком ли я загостился в восемнадцатом веке и в этих краях? И пусть я приобрел много хороших друзей, но пора и честь знать!» – подумал он.
Беглецы из последних сил налегли на весла и достигли борта корабля, прежде чем китайцы успели спустить свои лодки на воду. Они спешно пришвартовались, быстро взобрались по трапу наверх и сразу принялись ставить паруса. Ротмистр напряженно вглядывался в подзорную трубу и заметил, что преследователи не заставили себя ждать. Пиратская эскадра постепенно набирала скорость и уже миновала барьерный риф. Теперь начиналось состязание в скорости и умелом управлении.
Не было никаких торжеств, все занялись делами: Ипполит руководил постановкой парусов, и беглеца встречал только кот Самсон. Он сидел на поручне и сверху с интересом наблюдал за приплывшими людьми. Строганов замешкался, потому что нахальный котяра кинулся к нему на руки и громко замяукал, как бы приветствуя появившегося на борту члена экипажа. Полковника растрогало это проявление любви со стороны домашнего, вернее сказать – корабельного животного.
Самсон потерся мордой о голый торс полковника, полизал ему грудь, шею, руки, попытался лизнуть нос и губы.
– Отстань, блохастый! Очумел? – воскликнул Серега и сбросил мурлыку на палубу.
Но оказалось, что так легко от кота не отделаться. Тот начал тереться о ноги, затем встал на задние лапы и вцепился когтями в штаны хозяина, как бы говоря: «Я рад тебя видеть, но радость моя не бескорыстна! Где угощение в знак благодарности?»
– Эй, народ! Котяру кормил кто-нибудь во время моего отсутствия?
Ответом было дружное молчание экипажа. Конечно, сами поели, а про тварь бессловесную забыли! Сергей начал выговаривать Гийому за отсутствие заботы о братьях наших меньших, но тот махнул рукой и полез на мачту. Худойконь буркнул, что им было не до кота, когда пропал с корабля сам граф Строганов!
На радостях, что хоть один член экипажа ждал его с нетерпением, расчувствовавшийся полковник пообещал коту выделить ему мясо и сыр, а когда будет возможность, то и молочком побаловать.
– Бедняга! Совсем о тебе забыли эти грубые моряки! – пробормотал Серж, почесывая коту подбородок, теребя ему уши и шею.
Самсон замурлыкал от счастья. Наконец-то вернулся тот человек, который его любит и уделяет ему внимание. Но нескольких крошечных кусочков вяленого мяса, брошенных коту, оказалось достаточно, чтобы Самсон успокоился, прекратил проявление бурного восторга и занялся тем, ради чего был организован и показан весь этот мини-спектакль. Кот, словно тигр, с рычанием набросился на пищу и утащил ее под трап.
– Ну ты и хитрюга! Вот чего стоит твоя показная любовь, – беззлобно проворчал Сергей.
Ему все равно было приятно, что кто-то еще, кроме Солу, ждал его на корабле, его нисколько не смущало, что мурлыка, выражая радость, преследовал свой меркантильный интерес, все равно встреча получилась крайне трогательной.
– Самсон, когда все сожрешь, приходи за добавкой! Но кот был равнодушен к ласкам и разговорам Сергея. Теперь он был увлечен пережевыванием каучукоподобного мяса и в общении больше совсем не нуждался.
– Граф! Мы зачем жизнями рисковали? Чтобы твоя светлость во время боя котов кормила? – закричал Худойконь. – Живо за дело! Китайцы догоняют!
Казацкого атамана поддержал Ипполит Степанов. Он погрозил кулаком с капитанского мостика и обложил покровителя котов таким матом, что Строганову стало досадно за свою неуместную чувствительность по отношению к коту, когда враг совсем рядом и судно в опасности. Кроме того, ему было стыдно за манеры и речь представителя русского дворянства.
– Ротмистр, как можно так выражаться при дамах!
– Какие же это дамы, язви их в душу! – разразился старый вояка. – Шоколадные принцессы! Сами давно ругаются не хуже моего. Не увиливайте, полковник! Марш к парусам, если хотите жить! Узкоглазые пираты уже нагоняют нас.
Сергей оглянулся назад. Далеко за кормой виднелся остров, где находилась страшная яма для пленников, а от него в направлении корвета цепочкой растянулся караван пиратских суденышек. Азиаты поставили паруса и усиленно гребли, надеясь настигнуть «Кукарачу». Им надо было перехватить россиян до того момента, когда корабль, распустив все паруса, наберет крейсерский ход. Потом соревноваться с корветом в скорости они уже не сумеют.
Строганов без лишних слов бросился к фок-мачте и вскарабкался наверх, на помощь измученному Гийому. Через несколько минут дело было сделано, и попутный ветер пришел на помощь беглецам, надувая парусину. Теперь от экипажа уже почти ничего не зависело. Воевать с «москитным флотом», имея крайне ограниченное количество пороха и ядер, – дело безнадежное. Экипаж состоял всего из восьми душ, а полноценных бойцов было только четверо, поэтому рукопашный бой мог закончиться только полным и сокрушительным поражением европейцев. Ввязываться в схватку для них будет самоубийством.
Внезапно Строганов заметил новую угрозу. Им наперерез шла целая армада сампанов и других лодок. Но эта пиратская флотилия явно запаздывала, не успевала преградить выход кораблю в открытый океан. Прибудь пираты к острову на полчаса раньше, сражения было бы не избежать.
– Полковник, не считай ворон! Работай! Натягивай фалы, заводи правее шкоты и крепи. Живее! Сейчас будем совершать маневр, меняем курс.
А Строганов ни на каких посторонних ворон вовсе и не отвлекался, он делал именно то, чего и требовал ротмистр, тянул фалы, крепил шкоты и попутно считал лодки врага.
– Старик! Взгляни, какая силища на нас надвигается! – Сергей указал рукой в сторону подходившей еще одной пиратской армады.
Степанов посмотрел в подзорную трубу и охнул. Да и немудрено. Серж сбился на четвертом десятке, но не сумел пересчитать и половины пиратских суденышек.
Пусть гребут, надрываются. При таком хорошем ветре все попытки пиратов угнаться за большим кораблем будут тщетны. Нужно только побыстрее набирать ход и удирать отсюда как можно дальше. Кто знает, сколько еще таких флотилий азиатских пиратов шныряет вокруг острова.
«Проклятые предшественники мадам Вонг, королевы здешних пиратов! – выругался вполголоса Серж. – Видимо, пиратская империя в этих водах существовала задолго до наших дней! Надо запомнить эти места, и если я окажусь тут вновь, то шайке не поздоровится!»
Корвет уходил все дальше и дальше. За кормой бурно пенилась вода, снасти и паруса ритмично поскрипывали, парусник слегка накренялся то вправо, то влево.
Экипаж под руководством капитана корабля старого ротмистра Степанова дружно управлял парусами. Дело спорилось, долгожданная удача наконец-то снова повернулась к беглецам лицом, а не тем самым местом, которое демонстрировала им так часто. Не всегда же попадать впросак, как правило, после черной полосы следует белая.
Капитан собрал мужскую часть команды на капитанском мостике для совещания.
– Дорогой граф, дай я тебя обниму!– распростер свои объятья Степанов. – Милейший! Я уже и не чаял увидеть тебя на борту «Кукарачи» живым и здоровым!
– Верно, – встрял в разговор Худойконь. – Скажи спасибо своей Степаниде. Это она уговорила нас пойти на риск, сделать вылазку на остров, словно чуяла, что ты живой, что вороги держат тебя в полоне. Угадала баба, знать, сердце ей подсказало. Шибко она тебя любит, граф! Цени это.
Сергей обнял девушку и поцеловал в губы, а та вся зарделась от смущения. Полковник выслушал краткий рассказ друзей о событиях, которые произошли в его отсутствие.
Когда именно Строганов выпал за борт и как это случилось, никто в горячке боя не заметил, экипаж был занят отражением нападения. Но едва разбитая в пух и прах флотилия пиратских лодок повернула назад, как отсутствие полковника сразу обнаружилось. Друзья посмотрели, не бултыхается ли он раненый в воде – нет, нигде не видно, но в подзорную трубу глазастый ротмистр заметил в одной из уходящих лодок пленника. Он лежал в лодке и не был похож на азиата.
Так моряки узнали, что полковник похищен, и принялись думать и гадать, как вызволить его живым и невредимым. Понятно, что необходимо было действовать как можно быстрее. Друзья рассудили следующим образом. Строганова взяли в плен – это уже хорошо, шансы на спасение есть. Раз сразу не убили и не выкинули за борт на корм рыбам, значит, возможен или обмен, или выкуп, или побег. Последний вариант был самым трудным, самым дерзким, но зато и самым надежным. Кузьма Худойконь, зная повадки местных пиратов, считал, что пленника будут использовать в качестве приманки, повода для ведения переговоров. При этом главная цель пиратов – не получение выкупа, а захват корвета. Кроме того, он здорово опасался, что за сутки полковника могут сильно изувечить в ходе бесконечных допросов.
Худойконь, считая именно себя героем дня, трещал без умолку:
– Мы тайком высадились в стороне от поселка, обошли посты и принялись наблюдать и выжидать. На наше счастье, к берегу вышла, словно привидение, эта сумасшедшая старуха. Твоя Степанида рискнула и ее окликнула, бабка отозвалась. Оказалось, они землячки. Старуху в молодости китайские разбойники выкрали с родного острова, ссильничали большим числом, но она чудом выжила. А другие пленницы надорвались и умерли. За долгие годы на остров привозили многих девушек, но ухитрилась состариться только она одна. Потом, с годами, когда ее молодость и красота померкли, пираты пристроили ее к ведению хозяйства. Так она и состарилась в рабстве, искренне ненавидя своих похитителей. Граф, ты всю оставшуюся жизнь должен молиться за спасение ее басурманской Души!
