Текст книги "Романтик"

Автор книги: Николай Прокудин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)

– Полезным, очень, если бы не за деньги. А еще лучше с Золотаревым. Если бы просто так с солдатом по согласию, а то за «бабки»! Проституция! Коздоев все в подробностях выложил, что дело было поставлено уже на конвейер, но сорвалось, – закончил я рассказ.

– Сержант – сволочь! И так хорошеньких мордашек почти нет, одни «крокодайлы»! Последних куколок выгоняют! Извращенцы проклятые! Педики! – согласился «летеха».

– Раньше я был постоянным читателем библиотеки, Наташа всегда находилась на боевом посту, а Вальку днем с огнем не найти. Где шатается?

– Ха! Был постоянным читателем библиотеки или библиотекарши?

– Без намеков! Коздоеву на столе я конкуренцию не составлял!

– А на чем?

– Да пошел ты… – выругался я.

– Ну ладно, продолжай! – взмолился Острогин.

– Не составлял нигде, да и «пайсы» – столько не соберешь, тариф большой. Артюхин всех офицеров отшивал, мне намекал, что много читаю, а Мелещенко и Шерстнева открытым текстом на х… послал. Они с Олегом Шерстневым друг друга перед клубом за грудки трясли. А опасность от сержанта исходила: подчиненный Олежки с материальным предложением подошел, «дверочка-щелочка» и открылась безо всякой лирики… Эх! Всего два месяца девчонка продержалась в полку, но гонору поначалу было слишком много, прямо недотрога.

– Хм, еще какая дотрога.

– Продолжай треп, как события развивались, – потребовал Острогин. – Какое взыскание вынес Цехмиструк? По партийной или по половой линии?

– Нет, парткому ничего не обломилось. Вмешался в процесс Иван Грозный. Филатов рявкнул, что не допустит больше борделя в клубе, а то офицеры и солдаты в одной очереди окажутся. Пожадничала Натаха, сглупила, надо на Артюхина было запасть. До сих пор бы с книжек афганскую пыль сдувала. А так, где-то в Центральной России страдает, ее, бедолагу, такой характеристикой в дорогу снабдили, что только по прямому назначению работать. Хрен, куда примут с такой характеристикой и резолюцией: «Выслана из Афганистана за разврат и аморальное поведение».

– Вечно ваши политорганы ни себе, ни людям. Все потому, что органы без органов! Закрутила бы лучше с любым из замполитов полка. Какие орлы-то пропадают! Один «Борман», а другой «Муссолини». Осталась бы тогда служить, работать и подрабатывать, – хмыкнул Острога.

– Эх, любовь… – вздохнул Ветишин.

– А народ, и правда, говорил, что Золотарев был в списке желающих, но что-то обломилось ему. После всей этой истории командир приказал выбрать самую страшную из библиотекарей на пересылке и привезти в полк. Цехмиструк поехал, выбрал. Старше, сказал, не было и смеется, гад. Так и появилась гадалка-ворожея!

– Эта вот старая карга? – воскликнул Острогин.

– Какая старая, какая карга? Ей всего-то лет сорок пять – сорок семь от роду, – засмеялся я. – Выглядит так.

– Сережка! Веди нас на ведьмин шабаш, я согласен. Хоть в вертеп, хоть к черту в пасть! Все надоело! Хочу хотя бы чай попить в компании женщин, – заорал Серж. – На большее не претендую.

***

Вечером Острогана загнали в наряд – помощником дежурного по полку, вместо заболевшего Афанасия Александрова. Поэтому с конфетами, купленными Острогиным, пошли пить чай только мы вдвоем с Ветишиным.

Валентина, раскинув карты по столу, что-то бормотала, перекладывала, перетасовывала. Затем взяла мою руку и принялась рассматривать ладонь. Внимательно посмотрела в глаза и вынесла приговор:

– Парень! Тебе повезло. Очень повезло, у тебя длинная-длинная линия жизни. Жить будешь очень долго, все будет очень хорошо.

– Я останусь жив?

– Судя по всему – да. Только одно беспокоит – тут есть маленькая-маленькая прерывистая черточка на линии жизни. Если в молодости ты избежишь смерти, то жить будешь до девяносто семи лет!

– Избегу смерти в Афгане?

– Да нет, угроза жизни не тут, потом, после войны. Тут тебя даже не зацепят. Постарайся выжить после войны. А здесь у тебя не будет и царапины.

В комнате стоял полумрак, на столе горела свеча, и все было очень таинственно и впечатляюще. Четыре женщины хихикали в сторонке и явно посмеивались над нами.

– А почему девяносто семь, а не сто? Почему?

– Потому что, если скажу сто – не поверишь. Круглые даты называть – это ложь. Девяносто лет – это я тебе гарантирую. Главное, берегись в молодости, после войны. Верь мне – это обязательное условие! Я наполовину только хохлушка, а наполовину – настоящая цыганка! Все секреты и таинства мне известны!

– Да, ты, всем, наверное, по девяносто семь – девяносто восемь лет обещаешь? – усмехнулся Сергей.

Валентина резко взяла ладонь лейтенанта, взглянула и так же резко отвела в сторону.

– Тебе я этого не скажу сергей, даже в полумраке было заметно, стал резко бледнеть, руки задрожали.

– Сережа, не дрожи! Тебя не убьют, успокойся. Не убьют! Но линия жизни у тебя не длинная. Вот так-то. Не всем везет. Но и тебя в Афганистане не убьют! Только ранят.

– Ты всем говоришь, наверное, не убьют, а ребят все убивают и убивают! – заорал вдруг Сережка.

– Нет, я в этом случае ничего не говорю, я никогда не вру и не обещаю лишнего, – вздохнула гадалка. – Карты обещают вам успех, удачу, карьеру, звания. Но жизнь у обоих будет не одинаковая по продолжительности. Но оба вернетесь домой! А всех, кого должны были убить – уже убили. Я пока больше ни одной руки с печатью смерти не видела из тех, кто приходил сюда.

– О-ах! И командир полка и замполиты были тут? – удивился я, шумно выдохнув.

– Нет. Тут не были. По пьянке как-то вызвали к себе, и я им гадала и предсказала судьбу. Все трое рыдали от счастья, а потом упились до полусмерти. Я даже испугалась, что ошиблась, умрут от слоновьей дозы спирта. Но обошлось, все живы, как видите.

Валентина говорила и говорила завораживающим голосом, а сама тем временем все раскладывала и раскладывала карты. Собирала, перекладывала и вновь собирала. Посмотрела на мою голову и продолжала гадание.

– Судя по форме макушки, быть тебе много раз женатым.

– Сколько раз? – удивился я.

– Больше, чем два раза, это точно. Макушка очень запутанная. Ну да, все верно, до девяносто семи лет времени очень много. Ну, вот и все. Пьем чай, больше сказать интересного мне вам нечего.

Быстро проглотив чашку ароматного чая, я задумчиво побрел в казарму. Если ведьма не врет, значит, все будет хорошо…

КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ