Текст книги "Рассказы"

Автор книги: Николай Чебаевский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

СКВОРЧИК

Утром впервые вылетели из своих скворешен серенькие, желторотые еще скворчики. Скворечник висел у нас на тополе под окном, и я видел, как скворец и скворчиха выманивали своих птенцов, – сидят с кормом на соседнем дереве и призывно покрикивают. Скворчики то один, то другой выглядывают в дырку скворешни, но лететь не решаются. Потом один из них, наверное, самый смелый из выводка, вывалился в дырку, часто-часто замахал крылышками и перелетел к своим родителям, получив в награду червяка.

За ним вылетели и все остальные. Остался в гнезде лишь один, самый слабенький. Он долго не мог набраться смелости и сидел в дырке, жалобно попискивая. Но в конце концов, и он выпрыгнул, отчаянно замахал крылышками, но до соседнего дерева не смог долететь – свалился на землю.

И тут оказалось, что за скворечником наблюдал не только я. Тотчас же к упавшему птенцу устремилась рыжая собака. Однако не успела она добежать до него, как наперерез ей откуда-то выскочили соседские ребятишки. Громкими криками они отогнали собаку, несмотря на то, что была она злая, что купил я ее недавно и ребятишки еще не успели приучить ее к себе.

– А вы, оказывается, смелые ребятки! – сказал я, выйдя к ним.

– Так ведь она скворчика съела бы! – ответили мне мальчики, поймав птенца и посадив его на ветку дерева. – А знаете, сколько пользы приносит, сколько гусениц, личинок и букашек разных вредных уничтожает один скворец?..

– Знаю, – улыбнулся я. – Знаю и то, что вы хорошие ребята.

ПРИЕЗЖАЙТЕ В ВОСКРЕСЕНЬЕ

Ваня и Гена бегали за мячом по улице. Мяч улетел к забору. Ваня осторожно полез за ним, чтобы не обжечься крапивой. Там-то, на широком листе лопуха, он и увидел таинственную телеграмму. Мальчик поднял ее, прочитал. Кому она была адресована – разобрать не удалось, буквы смыло недавним дождем. Но зато совершено ясно можно было прочесть такие слова: «обязательно приезжайте воскресенье».

Ваню, страшного любителя всего необыкновенного и загадочного, очень заинтересовали эти слова.

– Генка, Генка! – закричал он возбужденно. – Смотри-ка, телеграмма!..

– Какая там еще телеграмма, – недоверчиво отозвался Генка, – откуда она возьмется в лопухах?..

– А вот и взялась! Гляди-ка…

Гена подошел и тоже прочитал телеграмму.

– Ну и что ж, – сказал он равнодушно, – может, бросил кто-нибудь…

– А если не бросил, – возразил Ваня, – если телеграмма потерялась?.. Тут написано «обязательно приезжайте воскресенье», а воскресенье завтра, значит, кого-то просят обязательно завтра приехать… Кто же такую телеграмму бросит?

– Может, ее давно бросили…

– А может, старушка какая заболела и просит к ней приехать… – не унимался Ваня, – тут же, видишь, подпись: «Петровна»…

– И вовсе не Петровна, а Петрович… – сказал Гена.

– Пусть и Петрович. Может, и Петрович этот заболел, а может, и еще что-нибудь важное… Нет, надо обязательно отыскать – кому эта телеграмма послана!

– Как же ты отыщешь – адреса-то нет…

Ваня задумался. Как же быть? Еще раз внимательно осмотрел телеграмму. Но как он ее ни рассматривал, адреса разобрать было невозможно. Слабо различалась лишь одна заглавная буква «Г».

– Гришину, наверно, эта телеграмма, – неуверенно заключил Ваня.

– А может Горлову или Глинкову… – И Гена стал перечислять всех, кто на их улице имел фамилию, начинавшуюся с буквы «Г».

– Ну что ж, обойдем их всех и узнаем, кому телеграмма, – решил Ваня и так горячо стал убеждать Гену в необходимости это сделать, что Гена пошел вместе с ним.

Телеграмма оказалась Горлову. Но, прочитав ее, он разочаровал ребятишек.

– Это мой знакомый рыбак из колхоза «Заря» звал меня в прошлое воскресенье на рыбалку. На остров мы с ним ездили, на Сосновый…

Остров Сосновый, что лежал посреди большого озера, славился в степном районе, где жили ребята, необычным богатством рыбы. Мечтой любого мальчишки из всех сел района было – попасть на этот остров. В другое время, узнав о том, что дядя Горлов ездил на Сосновый, ребята закидали бы его вопросами об этом острове. Но сейчас они только растеряно переглянулись – телеграмма оказалась никому не нужной.

Генка, правда, тотчас же справился с этой растерянностью и посмотрел на Ваню уже насмешливо: «Что, мол, не правду ли я тебе говорил, что пустяковая телеграмма!» А Ваня покраснел и потупился…

И тут произошло совсем неожиданное. Дядя Горлов вдруг прищурил один глаз и сказал:

– Телеграмма, конечно, ни к чему. Важно другое, – что вы оказались наблюдательны и к людям внимательны. Стоит, пожалуй, взять вас за это и на остров. Я ведь завтра снова туда еду. Хотите со мной?

– Ясно, хотим! – разом воскликнули ребята.

И Ваня посмотрел на Гену уже торжествующе.

ГРЯДКА МОРКОВИ

Три девочки-подружки шли по улице села в библиотеку. В огороде возле одного дома они увидели бабушку Устиновну. Она полола грядки моркови.

Бабушку девочки знали давно: была она мастерица рассказывать сказки. Месяца два назад на школьном вечере слушали ее.

– Здравствуйте, бабушка! – звонко поздоровались с ней девочки.

Устиновна поглядела на девочек из-под темной ладони, потом закивала головой в клетчатом платочке:

– Здравствуйте, здравствуйте, касаточки мои!

Часа через три возвращались девочки домой. Побывали они за это время в библиотеке и в школьном саду, полили цветы, взрыхлили под яблоньками в приствольных кругах землю. А бабушка Устиновна, оказывается, не прополола за это время и четвертой части грядки.

– Бабушка, вы все еще морковку полете? – удивились девочки.

Устиновна тяжело распрямилась.

– Все полю, голубоньки сизокрылые. Стара стала, глаза-то худо видят, где морковка, где просто травка… Тихо дело идет. – Бабушка грустно вздохнула: – Да и то, пора уж и отдохнуть: жарко больно стало… Хоть старые косточки и любят тепло, да как шибко-то солнышко припечет, работать тяжело.

Старушка осторожно, чтоб не запачкать, поправила платочек на голове и побрела в дом.

Девочки посмотрели друг на друга. И хоть ни одна из них ни слова не сказала, каждая по глазам подруги видела, что пришла им в голову одна и та же мысль. Они весело улыбнулись.

А под вечер, когда жара спала и Устиновна снова пришла к своей грядке, чтоб продолжить работу, она увидела, что морковь чистенько выполота и умело прорежена.

Старушка только руками от изумления развела. Потом догадалась, и светлая улыбка озарила ее лицо.

ТРИ МЕЧТЫ

В горах Алтая растут большие кедровые леса. И когда наступает в конце лета пора сбивать шишки – для ребятишек это бывают самые счастливые дни.

Вот пошли однажды за шишками три брата со своим дедушкой. Насбивали каждый по мешочку и несут домой. Устали, идут молча. Тогда дедушка спросил:

– О чем же, внучата, задумались?..

– А так, ни о чем не думаем, – отвечают мальчики. – Просто молчим…

– Так, так… – усмехнулся дедушка. – Тогда я вам сейчас задачку задам, чтоб вы не просто молчали, а подумали. А задачка моя такая: кто из вас лучше придумает, куда эти шишки определить? Скажите мне, а я подумаю и решу, чья же мечта будет лучше…

– Да тут и думать нечего! – воскликнул первый брат. – Придем домой, орешки вышелушим, а потом сощелкаем, как всегда.

– Ну, это не мечта! – сказал дедушка.

– А я бы так сделал, – предложил второй брат после недолгого раздумья, – продал бы орехи на базаре и купил дедушке новую шапку, потому что старая у него совсем плоха стала…

Засмеялся тут дед, снял свою шапку, посмотрел:

– Верно, худа стала. Спасибо, внучек, за заботу, только шапку к зиме я и без орехов куплю. Не настоящая у тебя мечта получилась.

Третий брат долго молчал, и дедушка спросил его:

– А ты почему молчишь, разве нет у тебя никакой мечты?

– Есть, – ответил тогда третий мальчик. – Я бы собрал все эти орехи и послал ребятам куда-нибудь в другую школу. Они бы посадили, и у них тоже кедры выросли…

– Вот это уже настоящая мечта! – весело сказал дедушка. – Хорошая мечта, и ее надо обязательно осуществить!..

ОДИНАКОВЫЕ

Жили две неразлучные подружки-первоклассницы. Обе полненькие, розовощекие, светловолосые, они очень походили друг на друга. Обеих мамы одевали в одинаковые платья, обе они учились только на одни пятерки.

– Мы во всем, во всем одинаковые! – с гордостью говорили девочки.

Но однажды Соня, так звали одну из девочек, прибежала домой и похвастала маме:

– Я получила по арифметике пять, а Вера только тройку. Мы стали уже не одинаковые…

Мама внимательно посмотрела на дочку. Потом сказала грустно:

– Да, ты стала хуже…

– Я? – удивилась Соня. – Но ведь тройку-то получила не я!..

– Тройку получила Вера, но она ведь получила ее потому, что на днях болела… А ты обрадовалась – и это значительно хуже!..

ЯБЛОНЬКИ

Жили по соседству два мальчика – Гоша и Шура.

Весной Гоша заложил перед домом маленький яблоневый садик. Шура старательно помогал ему. Мальчики договорились, что осенью посадят такие же яблоньки и у Шуры. Но вскоре они поссорились, и Шура пригрозил Гоше:

– Я все твои яблоньки вырублю, с корешками повыдергаю!

– Не вырубишь! – крикнул в ответ Гоша. – Я тебя и в ограду не пушу!

Гоша знал, что яблоньки Шура, конечно, не тронет, он только нарочно пугает его, говорит так, чтоб сильнее досадить ему. Но все же было немножко тревожно.

Не успели мальчики помириться, как Гоша тяжело заболел. Его увезли в больницу. Много дней он почти не приходил в сознание, а когда пришел и увидел возле своей койки мать, то первым делом спросил:

– Живы мои яблоньки?

– Какие? – не поняла его мать. Она даже испугалась: «Не бредит ли сын снова?»

Гоша даже испугался: он подумал, что яблоньки уже погублены.

– Как какие? А те, которые я посадил… – сказал он дрогнувшим голосом.

Мать смутилась.

– Прости, сынок, – произнесла она. – Я даже не поглядела на них… Совсем закружилась…

Мать Гоши работала трактористкой. Весной она вообще редко бывала дома. А теперь, когда сын заболел, она почти все свободное время проводила в больнице.

Гоша понял это, но все-таки вздохнул печально:

– Наверное, погибли… засохли… Ведь поливать надо было, обрезку сделать…

– Может, и живы… – неуверенно сказала мать. – Сегодня же посмотрю и скажу тебе вечером.

– Полей их, пожалуйста, – попросил Гоша, – если они не совсем еще погибли и…

Он хотел добавить: «И если Шура не срубил их», но почему-то постеснялся сказать это.

Вечером мать пришла в палату довольная, веселая.

– Живы, живы твои яблоньки! – сказала она радостно. – И политы, и обрезаны. Все как требуется. Зря тревожился. Там за ними такой уход!..

– Кто же ухаживал? – удивленно спросил Гоша.

– А друг-то твой, Шура Лучков! – ответила мать. – Забыл, что ли, его?

– Нет, не забыл.

ЛИСИЧКИ

Петя и его сестренка Люба собирали в лесу грибы лисички.

Петя был старше и опытнее Любы. Он знал, что лисички любят влажную, покрытую мхом почву, поэтому очень скоро наполнил свою корзину грибами. А Люба не знала никаких примет. Она искала грибы где попало, и, когда корзинка у Пети наполнилась, у нее оказалось всего несколько лисичек.

– Пойдем домой, – предложил Петя.

– Но я еще не набрала корзинку, – сказала Люба.

– Тебе и в три дня не набрать, – важно произнес Петя. – Это не в куклы играть!.. – И он отправился домой. Люба, еле сдерживая слезы, нехотя пошла за ним.

Дома Петя с гордостью вручил переполненную корзинку.

– Молодец, Петя, – похвалила его мама. – Смотри, сколько лисичек наломал! А ты, Люба?

– У меня мало, – ответила она, показывая свои грибы, – вон только сколечко…

– Ее и водить с собой не стоит, все равно пользы никакой! – заметил Петя.

– Ничего, она еще маленькая, со временем научитсяю, – сказала мама, погладив Любу по светловолосой головке. – Может, лучше тебя будет грибы находить.

Петя ничего не ответил, но на Любу посмотрел насмешливо.

Много раз ходили они за грибами: одни и с другими ребятами. И всегда Петя приносил больше, чем кто-нибудь из ребятишек. Мальчик совсем загордился, решил, что никто не сможет его опередить. О Любе и говорить не стоит: он и в расчет ее не принимал.

А Люба каждый раз приносила грибов все больше и больше – она замечала, где они растут, как гнездятся, скоро ли появятся там, где уже были выломаны.

Однажды Петя, вполне уверенный, что первенство опять будет за ним, искал лисички невнимательно. Люба наполнила свою корзинку раньше брата. Поджидая Петю, она сняла с головы платок и стала собирать в него.

– Готово, пошли! – наполнив корзинку, сказал Петя.

Не посмотрев даже, сколько грибов у сестры, он отправился домой. Люба пошла за ним.

– Как всегда, полная корзинка? – весело спросила мама, когда он подал ей лисички. – У тебя, наверно, не бывает неудачных дней?

– И не будет! – горделиво произнес Петя.

В это время Люба молча поставила на стол свою, доверху наполненную яро-желтыми лисичками корзинку, а рядом – узелок.

– И у тебя полная? Да еще и в платке грибы? – удивилась мама. – Неужели сама насобирала? Или Петя помог?

– Сама, мама, – радостно ответила она.

– Выходит Люба опередила Петю! Как же это получилось?

Петя ничего не смог ответить. Он сильно покраснел и старался не смотреть на Любины лисички.

– Он чересчур раззадавался! – сказала Люба.

– Да-а, это верно, – ответила мама, – кто зазнается, тот всегда отстает!..

ПО ДОРОГЕ ИЗ ШКОЛЫ

Два мальчика бежали из школы. Небо было сплошь покрыто серыми облаками. Сыпал мелкий холодный дождь. Порывами налетал ветер, срывал с деревьев желтые листья. Влажные, тяжелые, они падали на мокрую землю и лежали неподвижно, словно приклеенные, хотя ветер и пытался унести их.

Мальчики догнали маленькую девочку-первоклассницу. Платьице на ней промокло насквозь, прилипло к худеньким плечикам.

– Тебе холодно? – спросил один из мальчиков, когда они поравнялись.

– Холодно, – ответила девочка и тут же зябко поежилась.

– Почему ты не оделась потеплее? Ведь осень.

– Я думала… хороший день будет…

– Да ну ее! – недовольно сказал второй мальчик. – Нашел время разговаривать, бежим скорее!

– Сейчас, подожди немного, – ответил первый.

Он быстро снял с себя ватную фуфайку, накинул на плечи девочке.

– Не надо, не надо! – запротестовала та.

– Ну-ну, не сбрасывай! Иди и не рассуждай! – мальчик легонько подтолкнул девочку. – А фуфайку завтра в школу принесешь. Я во втором «б» учусь. Мишка Стройкин меня зовут.

– Я… я знаю… – смущенно проговорила девочка.

– Знаешь, так еще лучше, – Миша повернулся к своему товарищу. – Побежали!

Но второй мальчик уже не торопился. Он спросил удивленно:

– Зачем ты отдал ей фуфайку? Она уже здесь недалеко, на Береговой улице живет.

– Да, мне недалеко, – поспешно подтвердила девочка.

– Вот видишь, а нам на ферму идти…

– Так она же маленькая! И вон как замерзла, даже посинела вся! – решительно перебил Миша, который сам был чуть-чуть повыше девочки. – А я холода не боюсь, вот как припущу!

Он задорно тряхнул головой, так что кепка сползла на глаза, и что есть духу побежал вдоль улицы. Второй мальчик поспешил за ним.

БУКЕТ

Стояло ясное майское утро. Девочки и мальчики, нарядные, веселые, с букетами цветов бежали в школу – сегодня начинались экзамены.

Старая учительница-пенсионерка сидела у раскрытого окна, смотрела на широкую сельскую улицу, поросшую молодой, необыкновенно свежей и яркой травой, на оживленные лица школьников, и ей было грустно. Теперь, когда все кругом цвело, пело, радовалось, учительница чувствовала себя одинокой.

Она горько вздохнула и отошла от окна.

Вдруг ей послышалось, что сзади стукнула створка.

«Ветер налетел, надо закрыть окно», – подумала она, а когда оглянулась, поняла, что створка стукнула вовсе не от ветра. Детские руки осторожно ставили на подоконник большой букет кандыков – алтайских лилий.

Сейчас, в конце мая, когда цвела уже черемуха, букет кандыков был особенно дорог. Ребята ходили, конечно, за ними в горы, где только что сошли снега и еще цветут первые весенние цветы.

Поставив букет, руки тотчас же исчезли.

Старая учительница долго стояла посреди комнаты, неотрывно смотрела на цветы. На глазах у нее блестели слезы, а на душе было радостно…

МАЛЬЧИШКИ

Шел такой дождь, что мостовая исчезла: разлившись до самых домов, бежали пенистые потоки. Водосточные трубы напряженно гудели, выбрасывая клокочущие струи далеко за бочонки, подставленные хозяйками. Деревья опустили тяжелые ветки и часто-часто, словно испуганно, вздрагивали.

Ливень разогнал прохожих. Попрятались даже ребятишки, жадные до всего необыкновенного. Только чья-то собака, волоча намокший хвост, бежала едва не по брюхо в воде.

Старый врач, стоя у окна и надевая пальто, с опаской смотрел на улицу, его вызвали к больному: долг и совесть призывали врача немедленно явиться на помощь.

– Ну и дождичек, – проговорил он, в поисках зонтика оглядывая комнату. Но зонтик где-то затерялся, и врач, досадливо махнув рукой, решительно направился к выходу.

Сквозь ветхий деревянный тротуар пробивались ключи, а там, где тротуара не было, уже пузырилась грязь. Врач, неловко скользя, шел по щиколотку в мутной воде. Ливень хлестал ему в спину, и он все более горбатился.

– Смотри-ка, доктор не боится дождя, а мы прижались, как трусы…

На звонкий детский голос врач оглянулся. Под широким навесом старинных ворот стояли два мальчика. Жили они по соседству, и Степан Петрович немного знал их.

Меньший мальчонка держал в руках пароходик из сосновой коры. С намерением спустить его в ручей дети выскочили из дому, видимо, в начале дождя, но когда хлынул ливень, они укрылись под навесом.

Теперь смелость врача воодушевила ребят. С веселым визгом выскочили они из-под укрытия. Дождь моментально промочил их рубашонки. Но мальчишкам уже было не страшно. Они спустили на воду пароходик. Мутный пенистый поток захлестнул его, накренил. Мальчишки ахнули, но пароходик, словно не желая осрамить юных строителей, героическим усилием выпрямился и, покачивая красным жестяным флажком, быстро-быстро поплыл вдоль улицы.

С восторженными криками ребятишки побежали следом, моментально обогнав Степана Петровича. Первый мальчик, худенький, тонконогий, скакал большими прыжками, а второй, маленький толстяк, катился шариком, ничуть, впрочем, не отставая.

«Нечего сказать, хороший пример я показал, – невольно улыбнулся врач. – Хотя ведь и у них неотложное дело!..»

Дождь скоро перестал. Но вода все так же продолжала бежать по улице и несла пароходик в речушку. Речушка эта была так мала, что в летние жаркие дни еле переливалась из одной ямки в другую. Водились в ней лишь пиявки да головастики. Теперь же она вздулась и, сердито пенясь и набегая волной на травянистые берега, всеми силами стремилась походить на заправскую реку.

Пароходик, спускаясь под уклон, вдруг вырвался вперед и понесся с необычайной быстротой. Вот он подпрыгнул на сгорбившемся ручье, нырнул под берег, а секунду спустя показался уже на середине речушки, да еще вверх килем…

Мальчишки горестно закричали, кинулись в речушку и по грудь в мутной воде стали ловить потерпевшее аварию судно.

На этом пробный рейс, наверное, и закончился бы, ребятишки побежали бы домой рассуждать о судоходных качествах своего корабля, но тут из-под мостика выплыл резной детский стульчик. Кружась между щепок, он перевернулся кверху точеными ножками и ударился о спину толстого мальчика. Тот испуганно оглянулся, отстранился, пропустил стульчик мимо. Однако, разглядев плывущий предмет, толстячок подпрыгнул от радости и кинулся ловить его, крикнув:

– Чур, мой!

– Нет, мой! – перехватил стульчик второй мальчишка. – Мой! Я первый увидел и зачурал…

– А я схватил!

– Все равно – мой!

Оба «мореплавателя» крепко вцепились в стульчик и громко кричали среди пенистого потока, сердито подталкивая друг друга плечами. Причем толстячок с бритой, поблескивающей, как арбуз, головой, постепенно отжимал к мосту худенького противника с косматыми, перепутанными, как мокрая куделя, волосами.

– Отпусти!

– Сам отпусти!

– Я вот тебя стукну по лысой макушке, так узнаешь.

– Ну-ка стукни, ну-ка стукни!

– И стукну…

– Нет, не стукнешь!

Воинственные мальчишки настороженно посматривали один на другого, готовые в любую секунду сцепиться.

– Ну-ка, петушки, – проходя по мосту, сказал врач. – Не драться! Вылезайте-ка на берег, а то простудитесь и придется вас лечить. Вода не летняя, осень уже…

Ребятишки оглянулись, но не двинулись с места.

– Ну-ну, живо! – скомандовал врач.

Сердито косясь, но не выпуская из рук стульчика, мальчишки нехотя двинулись к берегу.

Врач торопливо пошел дальше, но снова услышал сзади громкие крики и оглянулся.

Мальчиков было уже трос. Два по-прежнему тянули в разные стороны свою находку, а третий, чуть повыше ростом, с красным галстуком на шее, круглолицый, веснушчатый, схватил их за плечи и кричал дрожащим от волнения голосом:

– Говорю, отдайте! Это из детского дома стульчик…

– Ишь, какой хитрый нашелся! Мы словили, а тебе отдай! – сердито отвечали мальчишки и в пылу спора так рванули стульчик, что он затрещал.

– Эх, вы! – горестно взмахнул руками и презрительно вытянул губы пионер. – Сломали! Тоже сознательные… А еще школьники!..

Необыкновенно внушительно и серьезно прозвучали эти слова.

Врач рассмеялся и пошел своей дорогой. Он не видел, чем окончилась эта сцена, но крики сзади не сразу прекратились.

Под вечер, вернувшись из больницы, Степан Петрович вышел посидеть на балконе. Во дворе он увидел знакомых ребят. Все три скандалиста дружно ремонтировали стульчик. Рядом с ними стояла банка с клеем, лежали молоток, гвозди и пароходик с красным жестяным флажком.

Вскоре все трое, прихватив с собой исправленный стульчик и пароходик, собрались уходить.

– Куда это вы? – спросил врач.

Ребята подняли головы.

– Стульчик в детский дом понесли. Ихние ребятишки на площадке играли и оставили, а ливень смыл в речку. Вова с Петей поймали.

Толстячок и его худенький приятель стыдливо взглянули на своего старшего товарища и заговорили быстро, перебивая друг друга:

– Мы не подумали и сломали стульчик. А так-то мы разве не понимаем?! Только Вася сказал, мы сразу и поняли… Он детскому дому нужнее, стульчик-то…

– Они вот пароходик хотят подарить детдомовцам, а себе другой сделают…

Ребята хотели идти, но Вася вдруг спохватился:

– Ох, мы ведь и не поздоровались с вами. Здравствуйте, Степан Петрович.

– Здравствуйте, здравствуйте, ребята! – приветливо улыбнулся врач, кланяясь.