Текст книги "Весь мир на дембель (СИ)"

Автор книги: Николай Нестеров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)

Глава 22

Седьмого октября утром отправился в Раменское. Выехал пораньше, поскольку точное время встречи не определено, и на всякий случай решил немного понаблюдать за пивным баром со стороны. Вдруг, меня там засада ждёт. В Громове я уверен на все сто процентов, но письмо могли перехватить, расшифровать – криптография, если честно – на уровне детского сада, только для защиты от любопытного почтальона.

Место встречи долго искать не пришлось, особых вариантов и не было. Посмотрел по карте, какие города рядом, ведь, сильно далеко не наездишься, в соседнем Раменском сразу и рынок с пивным баром обнаружился. Ну как бар? Скорее, большой деревянный сарай с окнами. Внутри десяток круглых высоких столов без стульев, для стоячего потребления пива, барная стойка с краном, сушки и сухари в качестве закуси, и на витрине ржавая окаменелая рыба, неизвестной науке разновидности – вот и все достоинства этого заведения. Несмотря на убогий вид, жуткую антисанитарию и практически официальный недолив, «бар» пользовался изрядной популярностью, ближе к вечеру снаружи очередь образовывалась, внутрь набивался народ, как в автобус в час пик. Злачное местечко: дым коромыслом, хоть топор вешай, почти у всех водочка, разливаемая под столом, для повышения градуса, да и контингент соответствующий: за исключением залетных студентов, такое ощущение, что на соседней зоне увольнительные массово раздают.

Поэтому наблюдать за входом решил со стороны. Непьющий посетитель будет смотреться странно и чужеродно.

Пристроился у прилавка, где торгуют музыкальными кассетами и завёл разговор с продавцом о тенденциях современной советской музыки, не забывая поглядывать краем глаза на вход в бар.

Паша, повелитель кастет и бобин, откровенно скучал, торговля шла ни шатко, ни валко, поэтому охотно поддержал разговор о новых группах и звёздах современной эстрады и рока. Тема неохватная и самое главное – безграничная по времени, я даже надиктовал список из двух десятков импортных групп, которые сейчас популярны в Москве и в Нью-Йорке. Не уверен, что все они уже существуют в 1989 году, возможно некоторые певцы ещё в школу ходят, но впечатление своими познаниями произвел.

Внезапно осенило, я решил поинтересоваться насчёт свежего Кипелова. Оказалось, что не только его новый шлягер «Я свободен» есть в продаже, но и весь концерт Московского международного фестиваля, прошедшего в августе, присутствует на прилавке. Причём, как на кассетах, так и на магнитофонных катушках.

Старенькая «Комета» не позволяла насладиться прекрасным качеством, да и запись концертная, явно пиратская, но Паша восторженно закатывал глаза и подпевал «Скорпионз», вставляя после каждого припева, что это «бесподобно и неповторимо».

По моему же мнению, получилось нечто странное и маловразумительное. Конечно, испортить шлягер всех времён и народов практически невозможно, тем более, что исполнители те же самые, что и в моей реальности. Но звучали песни немного иначе, не так, как в оригинале. Субъективно, на треть хуже, если красоту вообще можно выразить дробями и процентами. В моем прошлом в начале «Ветра перемен» Клаус Майн выводил изумительную серенаду художественным свистом, здесь же какое банальное и пугающе вульгарное посвистывание получилось, да и сама песня теперь звучала, как в дешевой аранжировке. У Кипелова получилось чуть лучше, но все равно – не то.

Грустно и печально. Выходит, я своим вмешательством испортил обе песни, и они уже никогда не прозвучат в их идеальном виде?

Остаётся надежда, что исполнители доведут до ума свои песни, возможно, времени не хватило, у «Скорпов» вообще всего несколько недель было на подготовку, но боюсь, дело не в сроках, а в самом принципе. Мир изменился, и люди становятся другими, а каждый шедевр создаётся в уникальных и неповторимых условиях, и чуть поменялись мыли и чувства – результат сразу другой.

В этот момент Паша посмотрел на часы, затем перевёл лукавый взгляд на меня, и неожиданно подмигнул:

– А эта песня специально для героев-пограничников!

«Паровоз умчаться пря-я-я-мо на границу…» – завопила старая «Комета» во всю мощь своих дряхлых динамиков.

Сказать, что меня словно током ударило – это преуменьшить ощущения примерно на миллион вольт сразу.

– О чем ты Паша?

– Ваш родственник просил разыграть. Ровно в двенадцать тридцать поставить. Сюрприз! – широко улыбнулся продавец. – Да, вот и он!

Противоречивые чувства и мысли одолевали меня, пока я медленно поворачивался навстречу судьбе. Вариантов немного: позади меня стоит довольный розыгрышем товарищ Громов, или, не менее довольный, снайпер делает выстрел в глупую мою голову точно в лоб.

Как ни странно, ошибочными оказались оба предположения. «Родственник» оказался на голову ниже адмирала, да и по комплекции ему уступал раза в полтора, поэтому никак не мог быть принят за Громова, даже с испугу. Но и выстрел убийцы мне не точно грозил – это стало понятно сразу.

«Папаша Мюллер» – собственной персоной. Товарищ Жилинский, начальник особого отдела Лениноранского погранотряда. Его хитрую улыбающуюся физиономию ни с какой другой не спутаешь, только на этот раз чекист в гражданской одежде, а на голове красуется неустанная шляпа отдаленно ковбойского типа советского образца, с укорочёнными полями.

– Здравствуйте, дядя… э-э-э… Лёня, – я все-таки вспомнил, как зовут по имени и отчеству нашего особиста: Леонид Михайлович.

– Ну, здравствуй, племянничек. Обнимемся, что ли? Не каждый день встречаешь воскресшего родственника.

Крепко обняв медвежьей хваткой, чуть не придушив на радостях, и не подумал бы, что у товарища майора такая сила в руках. Тут же, не выпуская из объятий, гражданин Жилинский тихо высказал мне на ухо, все что думает о моих умственных способностях и наличию совести у человека, способного притвориться мертвым, не предупредив знакомых и близких.

Но видно было, что не всерьёз сердится, глаза предательски блеснули в самый ответственный момент: «Живой, оболтус!»

Как оказалось, товарищ майор прилетел рано утром и точно также решил понаблюдать за местом будущей встречи. Единственное отличие от наивного простофили, вроде меня, что он и мои действия просчитал заранее. И сразу понял, что я обязательно появлюсь раньше назначенного времени с точно такой же целью, а единственный удобный пункт наблюдения за входом в бар – прилавок с кассетами.

Также выяснилось, что «товарищ майор» давно подполковник, ушёл на повышение и уже полгода служит под непосредственным руководством контр-адмирала Громова.

– Заместитель начальника разведывательного управления КЗАПО, – поделился он со мной сногсшибательной новостью. По сути начразведотдела округа – это генеральская должность, так что заместитель автоматически получит звание полкана через год-два. Стремительный карьерный взлёт, что ни говори, ещё в начале этого года он числился всего лишь замом начальника ОО заштатного погранотряда.

Папаша Мюллер не стал скрывать, что взлетел так высокого только благодаря одному знакомому попаданцу. Золотая сабля с каменьями, подаренная имамом Хомейни командиру погранотряда, не только Пал Палычу принесла удачу и генеральские погоны. Товарищ Жилинский, непосредственно участвовавший в этом уникальном событии, ведь, именно он организовывал передачу ценного подарка на КПП в Астаре, поэтому золотой отблеск сабли иранского аятоллы осветил и его жизненный путь, поэтически выражаясь.

Стремительно улучшающиеся отношения с Ираном потребовали создания надежного и прямого канала связи. И лучшей кандидатуры, чем товарищ Жилинский на это место не нашли. Конечно, командир отряда генерал Тарасенко был бы ещё лучше, но он нынче по другую сторону Каспия обитает, занят более тяжелым афганским фронтом, там отношения с персами тоже критически важны.

– Так это вы насчёт китайских ПЗРК договаривались? – ляпнул я тут же не подумавши.

– Морозов, твою за ногу. Ты хоть иногда думай, прежде чем вслух такое произносить! – рассвирепел бывший мой командир. – Откуда знаешь?

И чего, спрашивается, злиться? Никого рядом нет, а мне любопытно, чем дело закончилось.

– Дядя Лёня, из вас каждое слово клещами тянуть приходится. Вы, хоть, расскажите, как здесь оказались. Почему адмирал сам не приехал? С ним все в порядке?

Выяснилось следующее: Громов, опасаясь притащить за собой «хвост», решил отправить на первую встречу знакомого мне, ещё со времён срочной службы, особиста. Тем более, что он в общих чертах в курсе дела. Объяснил ему, что дело государственной важности, связано с кротом в ближайшем окружении Председателя КГБ. Намекнул, что пропавший и неожиданно воскресший Александр Морозов имеет прямое отношение к мифическому деду Исмаила, впрочем наш особист и так это знал, история с предсказателем произошла буквально у него на глазах.

Сам контр-адмирал должен появиться чуть позже, как только Жилинский убедиться, что я живой и настоящий, и это не подстава и не хитрая игра конкурентов.

До этого момента подполковник госбезопасности поступает в полное мое распоряжение.

– Мне не показалось и не ослышался?

– Нет, как ни прискорбно это признавать, – хитро ухмыльнулся папаша Мюллер, сильно напомнив в этот момент своего киношного прототипа. – Приказ начальства. Никуда тебя не отпускать, присматривать и выполнять по возможности все твои прихоти.

То, каким тоном это было сказано означало, что смысл ровно противоположный. Особист должен сторожить и охранять, не отходя от моей тушки ни на шаг.

Не мог я не спросить о своей официальной судьбе. Новости не сильно порадовали: высокое начальство в Москве искренне считает меня предателем и перебежчиком. До сего дня я числился погибшим при взрыве автомобиля в Лондоне. Почти не соврал мерзкий старикашка-похититель, только способ «убийства» выбрал другой: вместо снайпера использовали бомбу. Родителям моим сообщили, что их сын погиб в Афганистане, тело так и не было найдено. Получается, пропал без вести – хоть как-то смягчили страшную весть.

Сразу после рынка отправились на почту, чтобы сообщить начальству о моем чудесном воскрешении, точнее – подтвердить этот факт показаниями надежного проверенного свидетеля. Попали на обеденный перерыв, но товарищ Жилинский решил не ждать, пока повелительницы конвертов и посылок отобедают. Природное обаяние вместе с волшебными красными корочками произвели правильное впечатление, междугороднюю связь организовали почти мгновенно, всего за десять минут – рекордное время в современных реалиях. Обычные граждане заказывают телефонные переговоры за неделю, чтобы не сидеть несколько часов в ожидании своей очереди.

Удостоверение с магической надписью «Комитет государственной безопасности» произвело впечатление и на меня тоже. Это же натуральный подарок судьбы – не больше и не меньше! А если учесть, что наш особист прекрасно говорит на азербайджанском языке, то просто идеальное совпадение получается. «Куратор из Баку» – в лучшей «комплектации» из всех возможных: со знанием языка и убедительной ксивой, которую если не открывать, то снаружи даже и не поймёшь, что это офицер пограничник, а не чекист, присланный от самого генерал-лейтенанта Гасаналиева, ужасного и мифического.

Впрочем, пока это розовые мечты, уговорить «дядю Леню» на подобную авантюру будет сложно.

Забрав чемодан с вещами с камеры хранения, отправились в Воскресенск. Громов должен прилететь через два дня, пока же гость поживет у меня в квартире. Конечно, романтичные отношения с Викой пострадают, но не селить же товарища подполковника в гостиницу. Это некрасиво, да и приказ у него однозначный – быть рядом со мной каждую секунду. Собственно, именно это обстоятельство и родило гениальный замысел представить Леонида Михайловича, как смотрящего из Баку. Легендировать его появление на рынке все равно пришлось бы, а так и польза для дела.

История с Викой стоит отдельного упоминания. Роман как начался внезапно, так и закрутился стремительно. Знойная, чувственная и страстная, хотя и не слишком опытная в постельных делах (что, скорее, достоинство, а не недостаток), иногда взбаламошная и непредсказуемая, в меру романтичная, но и не наивная дурочка. Гремучая смесь очарования и экспрессивности. Общительна, всеядна, но слишком упряма и всегда тянет одеяло на себя. Легко меняет настроение, привязанности и интересы. Первое впечатление, что Вика – очень легкомысленная особа на проверку оказалось ошибочным. Просто характер такой: импульсивный и вместо разума преобладают сплошные эмоции.

Все бы хорошо, но жизненный опыт подсказывает, что со временем милые тараканы в Викиной симпатичной головке превратятся в серьезную проблему для её будущего мужа.

Впрочем, мне с ней детей не крестить и семью не строить.

Иногда имя определяет судьбу человека. Кажется, в «Камеди-клуб» или в КВН кто-то пошутил, что если подойти к любой студенческой общаге и крикнуть фразу: «Вика залетела!», то никто не удивится. Как говорится, в каждой шутке есть доля правды, а в данном случае эта просто правда.

Криминальные психологи даже рейтинг «опасных» имён составляли, обладательницы которых чаще всего становится жертвами маньяков. Для стран СНГ лидером рейтинга является имя – Валя, на втором месте – Вика. Зато имя Ольга отпугивает извращенцев, и среди жертв практически не встречается.

Впрочем, это лирическое отступление, маньяки здесь редкость, поэтому знание это скорее абстрактное и теоретическое.

* * *

Встречу решили отметить дома, скромно, но зато с марочным десятилетним коньяком, ибо кто в здравом уме приедет из Азербайджана в гости без этого универсального подарка. Дядя Леня явно не относился к числу людей непредусмотрительных, поэтому прихватил две бутылки.

– Рассказывай, как ты докатился до жизни такой?

Пришлось поведать о своих приключениях за последние месяцы, изрядно сократив описание и убрав лишние подробности. Чем дольше я рассказывал, тем мрачнее становился дядя Леня. При этом все время приходилось следить за базаром, чтобы не проболтаться о том, о чем особисту знать не следовало.

Ограничившись парой рюмок, перешли на чай с плюшками, а едва початая бутылка отправилась в шкаф.

– Понимаешь ли, Саша… Я тебе один умный вещь скажу, только ты не обижайся. Рассказанная история очень похожа на глупый розыгрыш. Считаем по порядку. В руководстве КГБ окопалась группа заговорщиков. Мощная, засекреченная структура с огромными возможностями и ресурсами. Но при этом рыцари плаща и кинжала из внешней разведки не смогли нормально организовать охрану и позволили сбежать обычному пацану из секретной тайной тюрьмы? После всего, что произошло? Они что самоубийцы? Или дилетанты? Я должен поверить в такую халтуру?

– Сам бы не поверил. Искупает вину лишь то, что это все произошло со мной в реальности, а из песни слов не выкинешь, замочить хотели всерьёз, без скидок на возраст и чистое комсомольское прошлое. Версию, что это была инсценировка не допускаю. Слишком она абсурдная и нелепая получается.

– С дедом Исмаилом с самого начала все было абсурдно и нелепо. И невозможно. Хотя, грех жаловаться, только благодаря провидцу и звезды на погоны и карьеру сделал. Точнее, благодаря тебе? Деда этого никто в глаза не видел, зато твоя наглая морда нарисовалась везде – хрен отмоешь. Будешь упираться и отрицать?

– Леонид Михайлович. И рад бы рассказать, что да как, но сами понимаете. Многие знания – многие печали. Зачем оно вам? Тем более без одобрения вышестоящего начальства. Вам скоро должность генеральская светит, начальство уважает, почёт, выслуга – чего ещё надо?

– Надо, Саня. Это прямая моя работа и обязанность теперь. Насчёт разрешения, можешь не переживать. Контр-адмирал Громов уже посветил меня во все детали и дал добро на получение информации. За исключением вопросов о личности Исмаила.

– Не боитесь товарищ подполковник? Обидно будет, если свои же грохнут.

– Сопля зелёная, ты кого пугать и жизни учить собрался? Давай тащи обратно бутылку из шкафа. Только сначала тебе расскажу, что да как выходит, а ты будешь слушать и на ус мотать. Себе чаю налей, неча на спиртное налегать, товарищ ефрейтор.

– Старший сержант вообще-то.

– То звание по блату получено, незаслуженно. Для меня ты так и останешься на всю жизнь с одной соплей на погоне, – злорадно ухмыльнулся особист. – Значит, так. Слушаем сюда. Две недели назад в Иран приехал с официальным визитом товарищ Чаушеску. Знаешь такого?

– Охр… неть! Надо же. Его-то какими судьбами сюда занесло.

– Ага! Не обманула интуиция. И здесь ты успел наследить? Иранцы после визита, как с цепи сорвались, генералы из КСИР по три раза в неделю названивают, о личной встрече просят. Не знаешь что им румынский лидер мог рассказать, что они лично меня теперь жаждут видеть?

– У вас прямая телефонная связь со стражами исламской революции? – новость поразила меня до глубины души.

В моей реальности в октябре 1989 года на границе с Ираном уже начали сносить инженерные сооружения и обстреливать наши заставы. Естественно, все это делалось при активной поддержке иранских спецслужб, поскольку «Независимый Далышстан» – это целиком их проект, а националисты каждый второй, если не каждый первый, оказались завербованы КСИР. Представить, что иранские религиозные фанатики воспылают любовью и желанием сотрудничать с КГБ невозможно было ни в какой реальности. Однако, имеет то, что имеем.

Шестеренки в моей голове заскрипели с невиданным ускорением. Что именно мог рассказать Чаушеску? Поведать о статье в газете, электронном коте и предотвращенном государственном перевороте?

Интересный расклад получается. Точнее – невероятная геополитическая конфигурация. Иран+Румыния+СССР. И возможно Китай, у которого с персами тесные, но неофициальные связи. Между прочим, румыны сильно продвинулись в ядерной программе, причём собственными силами, советское Политбюро категорически не одобряло такие поползновения союзников.

Мои размышления прервал товарищ Жилинский.

– Корпус Стражей Революции вежливо интересуется, известен ли нам некто Алекс С., награждённый высшей государственной наградой Румынии – золотой звездой героя. Не знаком тебе, товарищ Морозов Александр, такой человек, конечно же, чисто случайно?

– Брешут они. Не золотая она, только позолоченная.

– Так и думал, – довольно ухмыльнулся дядя Леня.

Глава 23

Интерлюдия

Москва 8 октября 1989 года

Николай Сергеевич волновался. Чувство это для него уже подзабытое и не характерное, тем удивительнее было его неожиданное появление.

Утром он получил странное письмо, отправленное ещё более странным способом – обычной почтой, в обычном конверте. Адрес указан просто и незатейливо: Москва, площадь Дзержинского, строение 2. Генералу Леонтьеву лично в руки.

– Во всех смыслах экстравагантное послание, – усмехнулся генерал, представив реакцию работников почты, вылупивших глаза цензоров и дежурного офицера, узревшего…Такое!

Всего две строчки:

«Посмотрите матч Химик-ЦСКА, очень любопытно. На трибунах было весело. С уважением К. Простоквашин»

Можно было принять это за глупый розыгрыш, но интуиция и богатый жизненный опыт прямо таки кричали (тихо и незаметно кричали, где-то в глубине души, согласно Уставу), что это не так.

Несколько раз перечитав письмо, генерал понял, что его зацепило – подпись! Он даже вздрогнул, словно призрака увидел.

Нервно дёрнув щекой, он отогнал безумную мысль, но она снова и снова возвращалась.

– Как раз в его духе. Если бы он был жив. Неужели К – это кот? Да ну на! Не может этого быть. Или может?

Поняв, что теперь не успокоится, пока не разберётся, генерал отправил своего заместителя в Останкино, чтобы тот любыми путями срочно раздобыл запись этого матча. Пришлось звонить знакомому режиссёру с ТВ, по странному стечению обстоятельств – тому самому, который снимал передачу про Кота Матроскина. Заодно выслушивать слезные мольбы и просьбы о новых сценариях – бедную редакцию затерроризировали зрители, требующие продолжения истории про электронного кота.

– У нас письма в мешках лежат прямо в студии. Не успеваем разбирать. Каждый день новые приносят. Николай Сергеевич, я вас умоляю, спасите Христа ради, – тут редактор осекся, сообразив, с кем общается. Но тут же собрался и патетически закончил. – Николай Сергеевич, все что угодно готовы сделаем. Верните кота на телеэкраны страны.

Наконец, через восемь часов ожидания запись была, наконец, получена. На новомодной видеокассете, а не на кинопленке, согласно веяниям научно-технического прогресса.

Весь матч, а это два с половиной часа смотреть не стал, прокрутил в режиме ускоренного воспроизведения, но ничего необычного не обнаружил.

– Странно. Что-то важное упустил.

После чего вернулся к письму. Внимательное изучив послание ещё раз, сразу зацепился за странную фразу о трибунах. Тут же в памяти что-то щелкнуло и уже через несколько минут, отмотав пленку, он рассматривал на экране телевизора транспарант на трибуне с невнятной надписью «Привет».

Но больше всего его поразила улыбающаяся физиономия попаданца, весело машущего рукой прямо в камеру.

– Ай да Сашка, ай да сукин сын! – восхищенно прослезился генерал, нагло перефразировав обращение к великому русскому писателю. – Живой, однако.

Конец интерлюдии

* * *

– Ты это брось, свою антисоветскую пропаганду! – искренне обиделся, я бы даже сказал, что оскорбился товарищ Жилинский. – Ишь, чего удумал – страну на куски делить. Не знал бы тебя раньше – дал бы по уху.

– Да, ладно, можно подумать, что у вас такой мысли в голове не мелькало. Что Грузия, что Армения – это и есть главные антисоветские республики, которые медленно, но верно, убивают и отравляют весь Советский Союз. Цеховики, а значит и коррупция, без которой они существовать не могут, расползаются по стране, отравляя и разлагая наше общество миазмами чёрного рынка и спекуляции, уничтожая нормальную экономику и разрушая торговлю.

– Гм, – нахмурился Леонид Михайлович, видимо, мои слова задели его за живое. – Вот, значится, откуда ветры дуют? То-то один знакомый контр-адмирал, нет-нет, да выскажет нечто подобное. Теперь ясно, кто его настропалил.

– Не буду отрицать очевидное, делился с товарищем Громовым такими мыслями. Он тоже поначалу возмущался, грозил карами небесными и обзывал буржуем недорезанным, но как всякий умный человек, логику и факты воспринимает адекватно. Поэтому согласился с моими доводами. Пока частично, правда.

– Так, значит? Про Азербайджан почему промолчал? Он чем от своих соседей отличается?

– Боялся, что и впрямь по шее дадите, – честно признался я. – Хвост у кота лучше по частям рубить. Нельзя сразу три республики отделять, тем более, что у нас отношения с Ираном неожиданно наладилось, вплоть до стратегического партнёрства, и границу в такой ситуации лучше не отдавать. Вдобавок, наш друг Алиев крепко взял власть в свои руки и обстановка в Баку нормализовалась. Ни в Грузии, ни в Армении у нас это не получится в ближайшие годы. Так и будут годами бузить на площади в центре Тбилиси, пока канализацию не прорвёт и не затопит их. Это будет весьма символично.

Дядя Леня аккуратно, даже не звякнув, поставил рюмку с коньяком обратно на стол, не донеся до рта. За последние полчаса он трижды поднимал свою чарку, но так и не выпил её, каждый раз что-то останавливало. Или проблемы с печенью или с попаданцем – других вариантов нет.

– Не мог Громов о канализации рассказать. Эту операцию три месяца готовили. Допуск такой, что…. Обезьяну тебе на пальму! Так это ты придумал? Тогда все сходится. Нормальному человеку такое в голову не придёт. Зато ефрейтору Морозову придумать подобную гадость – в самый раз. Скажи честно, агрегат по сливу бензина через забор в отряде – ты же его сам придумал и соорудил?

– Догадались? – изобразил я раскаяние и покаяние в одном флаконе. – Только пользы дела для. Не корысти ради.

– Сразу. Как только увидел эту несуразную конструкцию. Не крадут у нас в отряде столько бензина, чтобы его по трубопроводу сливать, тем более в таком неудачном месте. С обратной стороны подъезда нет, а в руках канистрами таскать – это самоубийцей надо быть.

Вот, так и теряет человек веру в свои силы. Мне-то казалось, что задумка была прекрасной, почти гениальной и прошла на «ура». Хорошо, что я только сейчас об этом фиаско узнал, и на мое самомнение оно повлиять уже не способно.

Чтобы восстановить репутацию великого, но не признанного, манипулятора, решил принять участие в решении насущных проблем Закавказского особого округа.

– Создать митингующим в Тбилиси проблемы с канализацией и утопить «демократический» процесс в собственных нечистотах – хоть и символично, но все же достаточно примитивное и очевидное решение. Надо действовать тоньше, в стиле наших закадычных партнеров англосаксов.

– И конечно же, ефрейтор лучше любого генерала знает, как это сделать? – процент ехидства и сарказма, содержащийся в голосе особиста в этот момент можно описать только степенной функцией при приближении к асимптоте. Проще говоря – устремлённой в бесконечность. Фраза не моя, и вообще изначально это был застольный тост, но звучит романтично, поэтому запомнил и произношу в торжественных случаях иногда, правда, не всегда к месту.

– Однажды великий Карнеги рассказал не менее великому гуру маркетинга Джеку Трауту историю о том как один американец избавился от негров, повадившихся играть у него под окнами в баскетбол.

– Ты сейчас с кем разговариваешь? – удивился дядя Леня. – Я же вроде запретил тебе коньяк пить?

– Не смешно. Совершенно секретную технологию, прямо из закромов ЦРУ и АНБ на блюдечке с голубой каемочкой выкладываю, а вы не цените. Итак, белый американец решил избавиться от гопников-негров под окнами, слишком сильно они шумели и орали, вдобавок ещё и мусорили. Полицию вызвать он не мог – его обвинили бы в расовой дискриминации. Уговоры на юных люмпенов никак не подействовали. И тогда он решил действовать парадоксальным способом: стал им платить, чтобы они играли в баскетбол у него под окнами. Немного, по доллару каждому, но всякий раз, как они появлялись. Объяснив это тем, что ему очень нравится смотреть на их непревзойденное мастерство. Затем повысил оплату до двух долларов каждому… В общем, долго пересказывать всю технологию, перехожу к сути: юные гопники так вошли во вкус, что стали требовать повышения оплаты! Когда же им отказались платить, то они объявили забастовку и отказались играть бесплатно.

– Занятная история, – задумчиво пошевелил пухлыми губами Папаша Мюллер. – Как это можно применить к протестующим грузинским демократам?

– Элементарно. Банально платить всем протестующим по рублю в день. Желательно, не впрямую, а заранее убедительно залегендировать подходящим способом. Например, организовать централизованное питание на площади, а когда выяснится, что это сложно и неудобно, на всех еды не хватает, начать выдавать талоны на питание. И уже их логически непротиворечиво для удобства заменить на живые деньги. Обед в столовой как раз примерно рубль стоит. Весьма правдоподобно получится.

– М-да. Страшно становится за твоё душевное и психическое здоровье, Александр. Хотя, чему я удивляюсь? Товарищ Морозов, сколько помню – это одна большая постоянная аномалия. Возможно, в идее что-то есть, но сразу вижу несколько трудностей. Десятки тысяч рублей, выкинутых на ветер…

– Планируйте бюджет от ста тысяч – не ошибетесь. А лучше – двести. Количество любителей халявы вырастет мгновенно, а надо минимум две-три недели на раскрутку массовой истерии.

– Совсем с катушек съехал? Откуда такие деньги? Тут за сто рублей на агентур… полдня отчёты писать приходится.

– Тю… тоже нашли проблему. Сто тысяч – сумма, которая хранится у обычного заурядного цеховика на чёрный день. Вот, если бы пару миллионов срочно найти надо было – это проблема. Пришлось бы пошевелиться. Впрочем, я готов помочь родным органам. Есть у меня одно выгодное дельце на примете.

– Хорошо. Допустим, деньги найдутся. Сразу возникнет вопрос: как организовать их раздачу митингующим и объяснить появление таких крупных сумм?

– Организованная преступность и цеховики. Именно они будут спонсорами всенародного протеста, впрочем, как обычно. От Госдепа наши демократы напрямую деньги не возьмут – слишком трусливые. И при этом жадные и завистливые. Поэтому стоит появиться слухам, что Гамсахурдиа платит своим сторонникам по три рубля в сутки – они мгновенно перегрызутся друг с другом. И бесплатно митинговать их больше не заставишь.

Кто бы мог подумать, что судьба двух советских республик будет решаться на съемной хате в захудалом райцентре за обшарпанном столом, с бутылкой коньяка без закуси, да ещё и мне ни грамма не налили. Прямо-таки пародия на Беловежскую пущу образца 1991 года.

Два часа потратил на разъяснение своей позиции, но переубедить подполковника Жилинского так и не смог. На каждый мой аргумент у него находился свой ответ, иногда откровенно ставящий в тупик. Все-таки обстановку в южных республиках особист знал из первых рук, а не понаслышке из слухов и левых статей в Интернете, как ваш покорный слуга.

Начинаю рассказывать про тотальное грузинско-армянское засилье воров в законе, с редкими вкраплениями азербайджанских авторитетов, дядя Леня охотно со мной соглашается. Но тут же возражает, что они все по необъятным просмотрам СССР разбежались, и собрать их обратно в армянский или грузинский аквариум не реально. Удержать их там при открытых границах – и вовсе фантастика.

Как говориться: зубную пасту обратно в тюбик не засунешь, и «фарш невозможно провернуть назад».

Начинаю рассказывать про тотальный брак, который выпускают заводы и фабрики братских южных республик, и тут облом.

– В Грузинской и Армянской ССР более сотни оборонных производств, – ответствует оппонент. – Некоторые уникальные, единственные в своём роде на весь Союз.

– Это вы про Сухуми, где космический ядерный научный центр? Или про Тбилисский авиационный завод? – ехидно интересуются я. – То же мне, жемчужины, проросшие на благодатной кавказской земле. Вся научная работа ведётся сотрудниками, приехавшими из Метрополии, а местные национальные кадры на блатных должностях сидят, премии и научные звания делят. Партийную и административную работу ведут. Или профсоюзные путевки с продуктовыми пайками распределяют. Тем более, даже на оборонных заводах с качеством беда. Аварийность штурмовиков Су-25 с тбилисского завода втрое выше, чем точно таких же, но произведённых в Улан-Уде. Тоже не центр цивилизации и высоких технологий, между прочим. В три раза выше аварийность! Перенесите этот завод в несчастный Нижневолжск – мгновенно качество вырастет в разы. И рабочие места и нашему университету работа найдётся. Здесь же – бездарная трата и денег и ресурсов.