Текст книги "Беспокойная жизнь попаданца Гены, рептилоида 0-19"

Автор книги: Николай Лебедев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

0

В далекой-далекой галактике…

– Стоп, стоп. Кто же так начинает! Для начала надо хотя бы познакомиться.

– Ну да. Все вы здесь собрались с одной лишь только целью – послушать истории из бурной и неспокойной жизни нашего героя. Героя с большой буквы, положившего начало нашему сегодняшнему благополучию. Многие из вас истории эти знают с раннего детства, другие лишь частично. Я попытаюсь сейчас, придерживаясь хронологии, рассказать вам некоторые из них, причем без малейших купюр. С вашего позволения я выступлю в роли повествователя или Автора, если вам так больше нравится. Никаких высокопарных и пафосных фраз вы от меня здесь не услышите. Выше право, слушать меня дальше или нет, но рассказ свой я собираюсь вести на простом разговорном языке, так что не взыщите.

– А для начала, – продолжил автор, – ознакомьтесь с моими непреложными Правилами, а именно:

Пункт 1. Автор не врет ни под каким предлогом, и тем более не фантазирует.

Пункт 2. Автор во время повествования абсолютно трезв.

Пункт 3. Автор позволяет слушателям задавать вопросы, если он это позволяет.

Пункт 4. Автор использует исключительно нормативную лексику, если иное не предусмотрено цензурой, этическими принципами автора и если автор понимает, что иначе просто нельзя.

Пункт 5. Автор имеет право обходиться с непонятливыми, пьяными и безобразно себя ведущими слушателям по своему усмотрению. Вплоть до насильственного отторжения хвоста без права реабилитации. К нерептилоидам применяются иные меры воздействия, не обсуждаемые предварительно, но в соответствии с анатомическим строением их тел и болевым порогом.

Пункт 6. Автор из моральных соображений настоятельно рекомендует всем детям младше 18 лет вообще всего этого не читать, а тем более не слушать. В том случае, если они будут замечены в этих неблаговидных поступках, то ждет их тогда кара в виде запрета на употребление вкусной пищи и сладкого, в том числе пива. Это, однако, не освобождает от ответственности их родителей, которые подвергнутся в этом случае процедуре согласно п.5. настоящих Правил.

Пункт 7. Иные Правила, не перечисленные выше, о которых автор просто забыл, но может вводить их без предупреждения и предварительного ознакомления с ними. Нарушение их также непременно карается в соответствии с п.5. настоящих Правил.

Пункт 8. Автор всегда прав.

Вот и все Правила.

А теперь попробуем начать заново.

В далекой-далекой маленькой-премаленькой галактике, под названием «Хрен его знает какая» родился маленький рептиленок. Такой маленький, зеленый и беспокойный, что все решили назвать его в честь его прадеда Плюг, что в переводе с хренегознаеткакого языка означает «шустрый».

Рос он в хорошей и дружной семье таких же, как и он хвостатых рептилоидов. Как и все рептиленки его возраста он по молодости бегал по пыльным улицам Рептилоидграда и играл со сверстниками в войну. Войну, которая не прекращалась в соседних с ними галактиках уже несколько тысяч лет. Хотя, может быть и больше, если верить наскальным рисункам, обновляемым пару раз за тысячелетие. Так или иначе, но никто в названной галактике этого не замечал. А тем более, никогда ее не завоевывал. И все потому, что:

Во-первых, невозможно было дать четкой команды войскам – куда им, собственно говоря, приказали лететь и кого завоевывать.

«Во-вторых, – думали великие военачальники, – ну прилетим мы, предположим, завоюем, орден боевой нам за это дадут. За взятие «хрен его знает чего»? Нет, так дело не пойдет, засмеют нас тогда во всей Вселенной. Или, например, в рапорте о победе что писать? Что завоевал «Хрен его знает какую» галактику? Так и до расстрела недалеко. А ну ее на хрен»! – думали злобные, но сообразительные завоеватели и облетали Плюгову галактику стороной.

По этой же причине и корреспонденция к ним доходила весьма редко. Куда ее вести, непонятно. Торговые караваны также не баловали их своими посещениями. Да и что у них можно было взять, кроме однообразных полуфабрикатов.

– Где она находилась? – спросите вы, слегка осоловев от первых доз алкоголя, незаметно пронесенного на серьезную лекцию.

– В школе надо было прилежно учиться! На краю нашей Вселенной, конечно, где же еще. Хотя я могу и ошибаться, ведь я не астроном. И только очень амбициозный патриот мог назвать столицу этой планеты Рептилоидградом, поскольку кроме десятка мясоперерабатывающих двухэтажных заводиков в нем не было никаких мало-мальски приличных строений. Короче говоря – тоска смертная.

Деревьев нет. Ландшафта нет. Шучу, конечно, ландшафт есть, куда ему деться то, на то он и ландшафт. Но очень скудный: чахлые и редкие кустики, бескрайние степи с жухлой травой, едкая пыль и нестерпимая вонь. Солнце палит невыносимо. Редкие проливные дожди, наполовину высохшие речушки. Достаточно уже для восприятия окружающей Плюга обстановки?

Да, чтобы закончить эту грустную тему: жилых планет в названной галактике было шесть. Так, в виде цифр их и порешили в свое время именовать, чтобы значит особо не заморачиваться с названиями. Нет, были и еще несколько, но о них стыдно даже говорить.

Планета Плюга называлась 6. Или Шестая, не все ли равно. Аграрная, как и еще четыре таких же. Первая и, естественно, самая зажиточная из их числа выпускала все то, что требовалось аграриям и скотоводам пяти других. Из железа, естественно.

Как было сказано ранее, на аграрной планете Плюга выращивался мелкий пернатый, но не летающий скот. Поскольку выращивать что-либо иное не представлялось целесообразным по причине плохого сбыта готовой продукции, и в связи с устоявшимися веками кулинарными пристрастиями на 6-ой, выращивалось только то, о чем я вам только что говорил.

Отец главного героя, как и положено, работал на одной из таких ферм по разведению пернатых динозавров небольших габаритов. В свободное от работы время приторговывал, естественно, левыми тушками и яйцами. Как иначе без этого проживешь? И маленького Плюга заставлял заниматься этой опасной работой. Сын же предпочитал помогать своей матушке.

Почему? Да потому, что мать нашего героя работала официанткой в общественной столовой №1 столицы и как раз готовила вкусные и однообразные блюда из того, что остальные выращивали. И так же торговала из-под полы, но уже готовой к употреблению продукцией.

Но главное не это, а то, что скрывалось за завесой самого престижного и единственного на планете предприятия общественного питания. Резонный вопрос: а почему скрывалось то, если оно было единственным местом для проведения досуга всех работяг и переодетых блюстителей порядка? Что, об этом никто не знал? Знали, конечно, все, но порядок есть порядок. А если внезапно галактическая проверка нагрянет? Забыл сказать, что скрывалось то за завесой. А скрывалось за ней фешенебельное заведение – главное казино столицы. Без названия, естественно. А на кой оно было нужно, если оно было единственное и к тому же налоги не платило.

Вот в это самое заведение Плюг постоянно и стремился, увиливая от работы на ферме. В нем он и пристрастился в детстве к азартным играм.

Но, как всегда бывает, детство его неожиданно закончилось. И он загремел в армию. О том, что такое армия в его скромной галактике рассказывать, я думаю, не стоит. Да и защищаться им было не от кого по причине отсутствия четкого адреса и не дружащих с головой завоевателей.

На службе в армии настоял его отец: «Хватит уже со сверстниками за девками незамужними бегать и в карты играть. Пора тебе сын и пороху понюхать».

«Понюхать, так понюхать, – подумал он философски, – ведь в армии я могу тем же самым заниматься, только уже без назойливого присмотра».

Подумал он так и пошел служить.

Однако армия встретила его неприветливо. Во-первых, он был слишком «шустрый», а во-вторых, приучил всех играть в азартные игры на деньги. Короче, пронырливый он был сверх меры и чересчур беспокойный.

«А как мне не быть беспокойным, – с обидой думал он, – если я с детства только и делаю, что о ком-то беспокоюсь. Сначала за маленького брата и сестричку, затем за отсутствие выигрыша в казино. Может быть, из-за этого я и школу среднюю не закончил, пока беспокоился за всех и вся?»

Но, так или иначе, но в первый раз он «попал» в армии. На стрельбищах. В мягкое место своему инструктору по стрельбе он попал. Случайно, конечно, но вою было много. И пошло, поехало: гауптвахты, наряды вне очереди и другие прелести армейской жизни.

Одним словом, достала его скоро эта армия основательно. Нанюхался он пороху под самую завязку.

«Хватит! – сказал он тогда сам себе, – нанюхался!»

И это «хватит» не заставило себя долго ждать и само его вскоре нашло. Выглядело оно в виде военного подразделения рекрутов из агрессивной галактики, замаскированных под коллектив художественной самодеятельности. Погулял он после их концерта с несмешным клоуном знатно!

А на следующее утро он очнулся в трюме чужого корабля. После чрезмерно выпитого накануне спиртного, смешанного поровну с наркотиками, у него сильно болела голова и саднила задница.

«Ни хрена себе!», – мимолетно подумал он и снова впал в забытье.

И вот он уже рядовой регулярных войск одной из двух воюющих между собой галактик Мышей.

– Стрелять умеешь? – спросил его мышиный сержант. И не дожидаясь ответа, скомандовал, – Тогда вперед и с песней.

Посадили нашего героя в звездный баркас и отправили на передовую.

Но стрелять не пришлось, поскольку их десантный звездолет был успешно подбит в окрестностях галактики противника, которую они собрались воевать. Плюг успел лишь шустро прыгнуть в спасательную капсулу и катапультировался. После чего его корабль беззвучно заскрипел в космосе и развалился на части.

«Вот и конец войне», – с облегчением подумал он, жестко приземлившись на одну из планет обороняющейся стороны. И вылез наружу.

Да, еще об одной детали забыл. А все из-за стремительного развития сюжета. Находясь на срочной службе в родной галактике, Плюг приобрел у наглого дембеля одну классную штуковину.

– Тебе, – говорил он, втюхивая свой товар, – завсегда могут послать туда, где она тебе наверняка пригодится. Бери, не пожалеешь. Называется вещь – все языковый переводчик–транслятор членораздельной речи. А взамен дашь мне свою месячную пайку сахара. Домой своим привезу, обрадуются как дети. У нас же редко с тобой транспортники со сладостями бывают, а сами мы эти лакомства не умеем готовить. Да что я тебе говорю, ты же сам все это знаешь, земляк.

Так вот, продолжу. Вылез Плюг, значит, из спасательной капсулы, и тут же угодил в плен. К рядовому, как он сразу определил, с серьезной пушкой через плечо. Пушкой, предназначенной для одной лишь только цели – безжалостно уничтожать таких же, как Плюг рептилоидов, изредка сыплющихся из Космоса на землю.

– Рекрут? – спросил его пленитель для формальности.

– Рекрут, – ответил плененный.

На этом вся официальная процедура пленения закончилась.

– Голодный? Пойдем, поужинаем. Расскажешь мне, что там творится в Большом Космосе. А то сидишь здесь в засаде целый год, не с кем толком пообщаться. Начальство – звери, а наш брат-рядовой – полные тупицы.

Суть да дело и скоро Плюг узнал о том, куда его занесло.

– Понимаешь, мы с нашим неприятелем сейчас сливаемся. Галактики наши, конечно, не мы. И как водится, боремся за власть в будущей реальности. Думаю, что наше будущее уже не за горами. И на хрена нашим эта власть нужна, ведь не доживут же. Так нет, срывайся с места и дерись. За что спрашивается? Ведь довольствие за это не прибавят.

– А долго до полного вашего слияния осталось? – задал Плюг научный вопрос.

– Может сотню миллионов лет, может и поболее. Природа! Против нее не попрешь. А тебя, значит, угораздило. По пьянке, да? Вот ведь сволочи, чужими руками хотят все загрести. Ты не переживай, отправлю я тебя на родину с первой оказией. Контрабандисты к нам часто сюда заглядывают, вот с ними и отправлю.

– Слышь, а куда я вообще попал? Не помню ни хрена, – он огляделся по сторонам, но это ему ничего не разъяснило.

– Про себя мы наши галактики называем малая и большая Мышь. Находимся мы в созвездии Волосы Вероники. Говорит это тебе о чем-нибудь?

– Не-а.

Плюг деликатно не стал интересоваться тем, кто есть кто, и к какой из Мышей он попал.

«Мало ли что, – подумал он, – а вдруг его собеседник обидится и не видать ему тогда очередной оказии как своих ушей».

– А наши тоже хороши. Пульнули бы в противника парой летальных снарядов и готово дело. Да нет ведь, не хотят они свое будущее имущество портить!

«Точно к большой Мыши попал», – сделал он логичный вывод и сразу же засомневался в нем.

Говорили они долго и обо всем. Собеседник Плюга был по основной профессии рыбаком. А сюда он попал по набору как рядовой запаса.

– Послушай друг, а почему ты решил, что я рекрут? – осторожно, чтобы не усугубить ситуацию, спросил он.

– Элементарно. Ты давно на себя в зеркало смотрел, ящерица? А теперь на меня посмотри. Улавливаешь разницу? Ну, присмотрись повнимательнее. У тебя же шерсти вовсе нет, а у меня шерсть нежная, шелковистая. Правда давно уже не мытая и не чесаная. Гады, загнали в эту дыру, и сиди здесь. Жди, когда кто-нибудь с неба свалится. Уловил разницу?

– Уловил, – ответил Плюг, а про себя подумал: «А ведь и верно, на мышь серую он слегка похож».

– Слушай, а тебе не скучно на своей планете? А то давай к нам. У нас там бесконечные синие  океаны! Леса такие, что уйдешь утром в лес за грибами и только на вторые сутки выберешься. Если повезет, конечно. Красота! Жена с детишками меня давно ждут, – он загрустил.

– Ты знаешь, – ответил ему честно Плюг, – а ведь я всегда мечтал свалить со своей планеты. Неважно куда, лишь бы этот гребаный малогабаритный скот не разводить. А как у вас к эмигрантам относятся? Не притесняют?

– Нет. Хотя,…смотря кого. У нас же клановое устройство экономики. Животновод, говоришь? С руками у нас оторвут любого знатного специалиста. У тебя ведь хорошая и нужная профессия, друг. Не пропадешь!

«Это замкнутый круг какой-то, – подумал в отчаянии рептилоид, – от чего ушел, к тому и пришел. Нет, не согласен я. И вообще, не хочу я больше наблюдать всю эту мышиную возню».

Скоро прибыла, обещанная добродушным воином, оказия.

– Полетишь, или меня подождешь? – с надеждой в голосе спросил товарищ по задушевным разговорам, – мне недолго уже осталось служить. Всего-то год и три месяца.

Плюг деликатно отказался, соврав, что его ждет на родной планете семья и отчалил в неизвестность.

И вот он уже подающий надежды контрабандист.

Что я вам скажу, работенка ему досталась не пыльная. Здесь возьми, туда отвези. И старайся не попадаться в лапы бдительных стражей порядка. Получи вознаграждение и гуляй до следующего задания. Риск, но это именно то, к чему он так долго стремился. Свобода!

Но! Всегда это чертова «но» выползает в ненужный момент. А ведь так все хорошо складывалось, но с законом всегда шутки плохи.

Его с сотоварищами во время выполнения очередного крупного заказа сцапали-таки эти самые блюстители порядка во Вселенной. Эх, если бы это был народ местного масштаба, они бы без сомнения тогда откупились. Но нет, надо же было такому случиться, что загремели они во время показательного рейда по проверке таможенных процедур в группе торгующих галактик. И получили взамен показательный суд со всеми вытекающими из этого последствиями.

Приговор звучал просто восхитительно – три года штрафных работ по сбору пыльцы на планете «Цветочный рай» созвездия Муха.

– Нет!!! – забился в истерике один из его напарников, – лучше соляные копи в любом уголке Вселенной, чем Цветочный рай на Мухе! – и горько зарыдал, проклиная свою судьбу.

– Чего это он? – спросил с тревогой Плюг другого контрабандиста, – не заболел ли? Красивое же название, поэтичное.

– Вот поживешь там с месяц, тогда посмотрим, какие стихи после этого будешь исторгать, – ответил ему старший товарищ.

– Что, все так плохо?

– Не то слово. Как говорится, дали нам с тобой по полной, брат.

И как это всегда бывает в дешевых боевиках с хэппи-эндом, от конвоя их отбили другие добрые контрабандисты, хорошие приятели Плюгова руководителя.

– Слушай, друг. А почему вы так боялись попасть в этот самый Рай? – спросил рептилоид своего знакомого, закатившего истерику на суде. Это тогда, когда они оторвались от длительной погони за ними рассерженных конвоиров.

– Осы, – коротко ответил самый старый член экипажа и начал нервно почесываться, – плотоядные. И комары. Везде, даже в скафандрах защиты. Многие не выдерживают и сходят с ума. Тебе бы там точно была хана, с такой то нежной шкурой. Так что моли своего бога, что минула тебя чаша сия.

– А что, репелленты разве не помогают? – Плюг непроизвольно начал чесаться сам.

– Помогают, – ответил их командир. – Добровольно отправиться на тот свет они помогают. Химия. Все, хватит уже об этом, а то у моего приятеля скоро вся кожа слезет. Прекрати чесаться, раздражает, – беззлобно обратился он к нему.

– Каков дальнейший план? – задал начинающий контрабандист глупый вопрос.

– Глупый вопрос. Для начала корабль где-нибудь раздобудем, а там видно будет.

«Нет, – подумал Плюг решительно, – нет в жизни счастья. Надоела мне эта работа. Надо подыскать какой-то менее опасный способ добывания средств».

Ос он жутко боялся еще с детства, а перспектива попасть в осиный и комариный Рай его абсолютно не радовала.

«Молодец я, что успел до своего ареста отправить семье материальную помощь, – похвалил он себя, вспомнив братика и сестричку, – продержатся немного, пока я со своими делами не разберусь».

Корабль на ближайшей пиратской планете они раздобыли довольно быстро. Даже два.

– На вольные хлеба решил податься? – спросил Плюга напоследок мудрый напарник. – Будь осторожен и не лезь на рожон. Ты ведь молодой еще, зеленый. Вляпаешься с дури в какую-нибудь гнилую историю и пропадешь, – дал он ему свой напутствующий совет.

Несмотря на разумный совет, он все равно вляпался. То есть попал.

1

Плюг отчетливо знал, что его Вселенная – это пузырь.

Еще он точно знал, что живет в 13 501 471 993 году от рождества Вселенной.

И абсолютно точно знал, что ему уже нет места на планете, на которой он скоротал последние пять лет. Почему? Давайте вместе и разберемся в этом. Итак!

Он с треском провалил последнее свое задание. Все бы ничего, если бы это задание не было связано с безопасностью его планеты. И вот его уютного гнездышка уже нет. Раз – и нет. Испарили его мерзкие ублюдки из соседней галактики. А он был не в силах этому помешать, так как находился в это время под действием сильнейшей психотропной таблетки, раздобытой накануне и тут же им освоенной. Одним словом, прозевал он этот самый: «раз – и нет».

И что он имеет сейчас? Раздолбанный звездолет из предпоследней строчки вселенского рейтинга надежности, лет пятьдесят тому назад насильственно снятых с производства под давлением возмущенных потребителей. Хотя именного этого транспортного средства и достоин такой отчаянный придурок, которым он сейчас являлся. Вооружения – нет. Как так? Такое крутое ржавое корыто и без пушек? Были пушки, но он их давно уже загнал на небольшой барахолке на окраине галактики, названия которой уже не помнил. И что поимел взамен? Горстку монеток, которые тут же просадил в местном казино, кишащем хвостатыми рептилоидками и мерзкими рожами таких же хвостатых местных бандитов. Здорово проигравшись, он поспешил домой, неожиданно вспомнив о своем задании.

«Вот оно мое оправдание случившегося с незадачливой планетой, – подумал он, успокаивая себя из-за потерянного навек крова, – не было у меня оружия в тот момент. Имеется в виду момент: «раз – и нет». А если бы оно и было, так я все равно тогда был под таблеткой».

Он поковырялся в носу.

«Ух ты, у меня руки есть», – он оглядел их со всех сторон, искренно удивляясь увиденному.

«Две», – сосчитал он их и, наверное, улыбнулся. Хотя, может быть, это был просто нервный спазм.

«И ноги – две, хвоста не видно, может быть и есть», – сделал он промежуточный вывод, прекратив через пару минут тщетные попытки заглянуть себе за спину.

«Ноги есть, руки есть, значит, я – гуманоид. Правда осталась неопределенность в отношении хвоста, но это мы быстро выясним», – подумал он.

Чертова таблетка не давала ему сосредоточиться.

С трудом отыскав в своем хозяйстве какую-то блестящую железку, в которой можно было увидеть свое отражение, он чуть не упал в обморок. На него смотрела сизая от небритости длинная удивленная харя с мешками под глазами. Придя немного в себя, он догадался, что смотрит на свое отражение в круглом блестящем чайнике.

«Ёшкин кот! – подумал он о нужной железяке, – Вот он и нашелся. Не прошло и полгода. Теперь можно и горячей водички с ароматной травкой похлебать. Вместо этого опротивевшего спива с планеты…Забыл». – Он с отвращением пнул вторую початую бочку с выдохшимся пойлом.

«Так, как же быть с хвостом?» – он попытался настроить чайник на изображение своего зада.

«Ну и пес с ним. Пусть болтается, если есть», – эксперимент с чайником не удался.

Таблетка начала со страшной силой закруглять свою работу. По всей видимости, заканчивались пять часов гарантированного в инструкции беспробудного кайфа.

«Зря я тогда так легкомысленно выбросил в мусорный бак объемистый том с приложением к инструкции, подробно описывающий побочные действия таблетки», – мелькнула в его голове трезвая мысль.

Вместе с недобрым событием, вызванным окончанием его пребывания в чудной отключке, вызванной действием запрещенного закон средства, начали всплывать воспоминания. Почему-то совсем неприятные. Нет, не о потерянной планете, а что-то совсем уж зловещее.

«Вот же я попал! – воспоминания возникли вдруг, застав его врасплох.

– Черт, – выругался Плюг вслух. Хотя, возможно это слово звучало и не совсем так, но смысл вполне соответствовал ситуации. А ситуация заключалась в том, что он слинял. Слинял втихаря с планеты, где накануне проигрался в дым. Да еще и задолжал кругленькую сумму местным бандюгам.

– Плюг, ты где? – раздался вкрадчивый голос в его коммуникаторе.

Плюг вздрогнул от неожиданности, поздно сообразив, что не отключил его накануне.

– Я здесь, – ответил он, стараясь изобразить шум местного кабака со ставшей ему уже противной планеты, на которой он только что проигрался.

– А мы понимаем так, что ты совсем не здесь. И морочишь нам голову. Это же очень просто, вычислить твое местоположение. Согласись, было бы намного лучше, если бы ты пришел к нам сам.

– Скоро буду, – соврал он, спешно отключил коммуникатор и начинал лихорадочно рыться в кипе бумажных носителей информации.

«Вот никогда я не думаю наперед, – с досадой думал он, – вот на кой хрен я продал свой супер букинг! Сейчас бы кнопочки понажимал и быстро сообразил, в какую тихую норку можно залезть и пересидеть в ней недельку другую. Искать его по предыдущему месту жительства, куда они могут нагрянуть, бесполезно. Одна пыль осталась. Остается тогда у них только одно – выпотрошить информацию из его приятелей».

Он перебрал их всех в памяти и понял, что это дохлый номер. Не получится узнать от них ничего дельного. Такие же конченые дебилы, как и он. Плюг немного успокоился.

«Эх, надо было взять у них тогда аванс за сверхурочную работу!» – поздно подумал он о своей нанимателях я его уже бывшей планеты.

«Нашел, – радости его не было предела, – Нашел я эту чертову карту».

Когда-то очень давно он ее автоматически спер в лавке старьевщика, торговавшего никому не нужным товаром. И вот она неожиданно пригодилась. Бортовой капутор сразу во всем разобрался. И выбрал, что ни на есть самое нужное для Плюга место в галактике, названия которой он так не смог перевести. Что-то про «путь» куда-то.

«Хрен с ним, «путь» так «путь», ему, не все ли равно. Так, – деловито подумал он, – надо, как водится, и имя свое сменить. Что-то нынешнее ему неожиданно разонравилось. Что же придумать?»

Мыслительный процесс сейчас сильно его напрягал.

«Точно контрафактную таблетку подсунули, – возмущался он про себя, потирая гудящий от напряжения лоб. – А назовусь ка я, пожалуй,…Чайник», – подумал он, не найдя другого подходящего имени. И с любовью погладил свой затерявшийся во времени блестящий трофей.

«Синенькая», – с удовольствием подумал он, подлетая к своему временному убежищу. И тут же, как водится, был обстрелян местными аборигенами из допотопных снарядов большой дальности. Но они, как ни странно, попали.

– Вот и конец, – проскрипел в последний раз умный капутор, отключаясь. Хотя Чайник мог поклясться, что первая буква его приговора звучала как «п», а последняя – как «ц».

«Вот пальнуть бы им в ответ пару раз, мало бы не показалось», – подумал он мстительно, но тут же вспомнил, что нечем.

Тогда он вручную начал уводить свою посудину вдаль от беспокойного места, похожего на кривые песочные часы.

«Керосин на исходе, – взглянув на индикатор топлива, подумал он, – вот дьявол»!

Как же ему здорово повезло, что он тогда не подал руль направо. Иначе бы его ждала бесконечная пустыня и полупустая бочка со спивом. Но пронесло, и еще немного пролетев, он умело плюхнулся недалеко от местного поселения аборигенов на другом континенте. Привычным движением он приладил к уху незаменимый в его бесконечных странствиях переводчик–транслятор языка, способный переводить любую чушь, когда-либо выпускаемую по ветру разумными существами. И направился к населенному пункту.

– Слушай, Вась, а чего это он себе на ухо серьгу нацепил, – были первые осмысленные им слова, произнесенные одним из аборигенов, подходящих к нему, – не голубой ли?

– Да нет, голубые так не одеваются. Москвич, наверное.

– А рожу ты его видел? – спросил второй у первого, с трудом фокусируя резкость. – Что-то она мне кого-то напоминает.

– Агронома нашего?

– Да нет. По телеку я этого видел третьего дня. Друг, а это не твой трактор за околицей валяется?

– Мой, – честно ответил Чайник, а про себя подумал: «Как же я мог забыть включить маскировку!»

– Вспомнил! Гена, точно Гена. Привет Гена, а я – Вася. А этот дебил – мой товарищ Федя.

«Ну, Гена, так Гена, – подумал Чайник. – Вот и разобрался я с этой шарадой. Местное мнение надо уважать. Им, аборигенам, виднее».

О событиях нескольких последующих дней Гена не помнил ничего. То есть почти ничего, поскольку обрывки воспоминаний иногда мелькали у него в голове. Но уж больно фантастические.

Вспомнилось, как он вместе со своими новыми приятелями сидели на завалинке и пели тягучие песни о главном. Пели, конечно, они, а он, не зная слов, протяжно подвывал в такт красивым мелодиям.

И еще вспомнилось, но уже совсем непотребное. Как полуголые деревенские девки без трусов прыгали через костер возле его дома. Гена вечерами сильно мерз, поэтому был вынужден, если позволяли силы, палить его каждый вечер. Грелся он так.

Очень скоро в местном магазине закончилось вкусное земное пойло, и Гена попробовал на свой страх и риск угостить своих новых друзей керосином из бака с горючим. Керосин пришелся всем по вкусу.

– Отличный самогон, – сделал свое авторитетное заключение абориген Вася, – забирает!

К концу второй недели он перезнакомился уже со всей деревней. Затем с соседней и еще несколькими в округе. Народ шел к нему толпой, звеня трехлитровыми банками. Многие, не в силах донести ценнейший груз до дома, оставались тут же. Подтягивались люди и из местного райцентра. Таким образом, к концу первого месяца своего пребывания в этом диком мире, он стал уже местной достопримечательностью.

Да, вспомнилось, вдруг. Хвост свой Гена к концу второй недели на Земле обнаружил. Тот, как оказалось, все время торчал у него именно оттуда, откуда и должен был торчать. То есть – из его жопы.

«Ну, значит не судьба, – философски подумал он, – Буду теперь рептилоидом».

«Какая же у них высокая толерантность, – подумал Гена о людях. – Пофиг им на мой хвост и морду. Хотя, я и не на такие рожи успел уже здесь насмотреться».

И все бы ничего, но местные дети настойчиво требовали у него построить для них качели. Даже угрожали расправой в виде отрубания хвоста. Пришлось им уступить, в качестве культурного обмена.

Но все хорошее, когда-то заканчивается. Закончился самогон и у Гены. И вот тут у всех началась ломка.

С приходом ломки на него накатили беспокойные мысли о своей будущей судьбе, поскольку его звездолет был в конце второй недели его пребывания здесь обнаружен местными сборщиками металлолома и успешно ими утилизирован. Уцелел только бесполезный бортовой пластиковый капутор. Любимый его чайник тоже свистнули.

Общение с местной публикой складывалась как нельзя лучше. Небогатый и легко запоминающийся язык. На первых порах его немного смущало то, что его переводчик очень часто глючил. Лишь немного погодя он понял, что эти глюки были связаны отнюдь не с болезнью его электронного партнера. Оказывается, это были, всего-навсего непереводимые идиомы, которые людям полагалось вставлять в свой разговор. Как для связки слов, так и по отдельности. При желании можно было вообще заменить одним словом целое предложение или эмоцию. Положительную или отрицательную.

«Хорошая придумка. Надо выучить и научиться правильно применять эти нужные слова», – подумал он и начал грамотно вставлять их в разговор. После чего весь народ его уже окончательно зауважал.

Хочется заметить, что его и до этого уже уважали. Ведь как иначе можно было расценить тот факт, что ему, по прибытию на Землю, выделили ничейный сарай на окраине села. Похожий как две капли воды на те, в которых жили его новые друзья.

А потом он починил единственную колхозную молотилку, и тут началось! Поутру к нему заявилась целая толпа относительно трезвых односельчан и предложила должность председателя колхоза.

– Наш-то уж второй квартал не просыхает, сволочь. Трудодни никто не отмечает. Отчеты наверх не сдает. Оттого и премии нет. Выручай, ты же технически грамотный, справишься.

Гена был тогда безмерно удивлен, так как этот монолог произнес друг его Василий, который даже трезвый больше трех слов в минуту не произносил. Правда, дополнительные «связки» звучали сейчас в его разговоре как барабанная дробь через каждое слово, а иногда и чаще.

– И что это за работа такая? – спросил он с подозрением на подвох.

– За девками незамужними бегать, хвоста всем крутить за невыполнение плана, отчитываться потом перед начальством.

– А можно сразу в начальство податься, чтобы хвосты не крутить? – с надеждой задал он вопрос.

– Можно, но нужно, чтобы тебя заметили, – ответил мудрый Вася, сворачивая самокрутку с махоркой.

«За девками бегать, это еще туда-сюда, но хвосты крутить! Нет, эта работа не по мне, да и что это за такое – «хвосты крутить» я не знаю. Наверное, очень не престижное занятие. Да и больно, – он с любовью посмотрел на свой, – Нет, точно откажусь. Лучше, пока лето, грамотой овладею».