Текст книги "Ледяной свидетель (сборник)"

Автор книги: Николай Леонов

Соавторы: Алексей Макеев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

– Да обо всем помаленьку, что касается дела Долгунова. В целом о нем я уже составил впечатление. Еще нужно, конечно, побеседовать с Вадимом Глотовым, но я слышал, что он уехал из Орехова.

– Да. Я тоже слышал, что он перебрался в Москву. Так что найти его не так просто.

– Да это мы найдем, не вопрос! – уверенно проговорил Крячко. – Кстати, сам Долгунов как о нем отзывался? Вы ведь беседовали с ним откровенно, Владимир Александрович? – Крячко придвинулся ближе к Троепольскому.

– Разумеется, а как иначе может быть между клиентом и адвокатом? Полное доверие. Так вот, Долгунов, вообще-то, не жаловался так уж сильно на своего шефа – Наталья просто сгустила краски. Но он уверял, что дела на фирме в последнее время и в самом деле пошли хуже.

– И при этом фирма получила такой крупный перевод? – недоверчиво спросил Крячко.

– По словам Долгунова, Глотов рассказывал, что ему крупно повезло заключить очень выгодный контракт с финнами. Всю заслугу за это он приписывал себе. Возможно, так и есть. Вы знаете, что касается дел на фирме Глотова, то я ведь о них знаю только со слов Долгунова. Если хотите разобраться досконально, вам нужно идти туда, затребовать документы, все проверять…

– Спасибо, я знаю, что мне делать, – усмехнулся Крячко.

– Извините, – смутился Троепольский. – Я к тому, что, если вы рассчитываете на мою помощь в этом вопросе, то я мало чем могу помочь. Я, разумеется, был там, беседовал с сотрудниками, но никаких документов мне не представили, я же просто адвокат. А у вас есть для этого полномочия.

– Ну, а с самим Глотовым вы беседовали?

– Конечно! Кстати, у меня сложилось впечатление, что он сам крайне удивлен тем обстоятельством, что Долгунов его кинул. Говорил, что раньше никогда ничего подобного не было. Хотя раньше и таких крупных сумм Долгунову не доводилось получать.

– А мог сам Глотов подставить своего заместителя? – прямо спросил Крячко.

– Я не настолько хорошо его знаю, – уклончиво ответил адвокат.

– Да ладно! – Крячко хитро подмигнул Троепольскому. – Ты, может, и не знаешь, а сам Долгунов – знает. Да и женушка его тоже… А уж с ней ты общался в неформальной обстановке, наверняка какие-то сведения получил. А? Ну, поделись – так, неофициально.

– Дело в том, что и Наталья с Алексеем сами ни в чем не уверены, – с сомнением в голосе проговорил Троепольский. – Кроме невиновности Алексея, разумеется. Никаких конфликтов с Глотовым у них не было, сам Вадим всегда был Алексеем доволен.

– А как же всякие придирки, командировки в тмутаракань? – с иронией спросил Крячко.

– Ой, ладно вам! Наташа валит все в кучу, она вообще не слишком последовательный человек. Обычные рабочие отношения.

– А личной неприязни не было?

– Долгунов ничего не говорил об этом, а Наталья, если честно, была для меня не лучший источник информации.

– Понимаю, – хмыкнул Стас. – Ладно, оставим это. Ты мне лучше вот что скажи, тебе такой человек – Вячеслав Неделин – знаком?

– Неделин? – Троепольский удивленно поднял брови. – Конечно! Он закончил академию права на два года раньше меня. А он тут вообще при чем?

– Да при самом при том. Убили его.

Троепольский медленно провел рукой по лбу, потом снова приоткрыл дверь и протер лицо снегом.

– Вон оно что, – произнес он. – Значит, вот почему вы приехали! А я все голову ломал – с какой стати Москва делом Долгунова заинтересовалась? В то, что это из-за письма Натальи, я сразу не поверил, хотя она была в этом убеждена.

– То есть ты тоже уверен, что Неделина убили из-за дела Долгунова? – живо подобрался Крячко.

Троепольский недоуменно посмотрел на него.

– Я так полагаю, что это вы в этом уверены, – сказал он, делая акцент на слове «вы». – Иначе зачем вам беседовать с фигурантами дела Долгунова? Кстати, по этому вопросу я, возможно, смогу вам кое-чем быть полезен.

– О как! Это было бы очень здорово, – посерьезнев, кивнул Крячко.

– Где-то в конце осени, почти сразу после окончания процесса над Долгуновым, Неделин обращался ко мне, – начал адвокат. – Его направил судья Захарчук Николай Арсеньевич, он как раз председательствовал на процессе. Захарчук давно знает… знал Неделина. Хорошо к нему относился, даже благоволил. Вячеслав и впрямь был талантливым юристом. Он как раз заканчивал работу над диссертацией, и Захарчук рекомендовал ему прочитать дело Долгунова. Неделин как раз развивал тему лжесвидетельства, это было одно из направлений его работы. А дело Долгунова оказалось просто классикой темы! Неделин его прочитал, но ему этого показалось мало, и он пришел ко мне за консультацией. Я ему все рассказал – в допустимых пределах, конечно.

– И что?

– И ничего, – пожал плечами Троепольский. – Он поблагодарил и ушел.

– И больше вы с ним не виделись?

– Нет.

– А когда это было поточнее?

– Где-то в середине ноября.

– Он не говорил, что собирается в Москву?

– Нет, – чуть удивился Троепольский. – А зачем? Дело Долгунова с Москвой никак не связано.

Крячко сидел, постукивая ногой. Некоторые моменты хоть и прояснялись, но вся картинка по-прежнему оставалась мутной. Не знал, не понимал Станислав Крячко, что произошло с Вячеславом Неделиным. Кто его убил и зачем? Долгунов сидит в тюрьме, с него, как говорится, все взятки гладки. Да и зачем ему убивать аспиранта? Если допустить, что Неделин заметил в деле нечто, что могло оправдать Долгунова, то это только на руку как ему самому, так и всем, кто за него боролся, – жене, адвокату, свидетелям…

Если Долгунов и впрямь невиновен и его просто подставили, то мотив убить Неделина мог быть только у того, кто это сделал. И первой кандидатурой на эту роль пока что Станислав Крячко записал Вадима Глотова. И отметил у себя в голове, что нужно непременно выяснить, где находился Глотов в конце ноября прошлого года.

Вообще-то он считал, что Глотова нужно искать незамедлительно и доставлять не в местный ореховский РОВД, а в Главное управление МВД. Но это вряд ли возможно – оснований для задержания Глотова нет. Поэтому остается либо уповать на его добровольное согласие, либо же искать эти основания. И времени для этого у Станислава Крячко совсем немного. Вся надежда на то, что к завтрашнему утру Гуров все-таки оклемается. Вдвоем они управились бы куда быстрее. Кстати, тот мужик, что напал на него… Уж не он ли стоит за всем этим? Вряд ли это сам Глотов, судя по внешнему виду, но, может быть, кто-то из его бывших сотрудников? Кстати, с ними тоже не мешало бы поговорить. Куда они все делись? Нет, надо не просто вызывать Глотова, надо сначала побеседовать с теми, кто работал в то время в его фирме, кто мог знать ситуацию изнутри. Присмотреться к ним, поговорить с каждым по душам… Причем делать это лучше ему, Станиславу Крячко, а не Гурову, которого знают в лицо. Ах, черт, время, время! Сколько их, этих сотрудников? Когда с каждым общаться?

Но если за всем стоит Глотов, если это он послал того мужика в дурацкой шапочке, чтобы вывести Гурова из игры, получается, что он как-то связан с Олесей Юрьевой. Ведь только она знала, что Гуров в это время будет в кафе «Сказка», только она знала, по каким ориентирам его можно узнать!

Стоп! А почему бы и нет? – Крячко задумался и начал скрести подбородок. Если допустить, что невеста Вячеслава Неделина знакома с Вадимом Глотовым, а это вполне возможно, поскольку Орехов действительно городок небольшой, то она могла быть заинтересована в устранении своего жениха! Неделин едет в Москву, куда, кстати, перебрался Глотов. Олеся сообщает ему об этом, Глотов выслеживает Неделина и убивает его. А потом, когда неожиданно приезжают оперативники из Московского ГУВД, Олеся сливает информацию об этом своему любовнику, и тот посылает какого-то хмыря нейтрализовать одного из них…

Нет, глупо. Глупо, потому что, помимо Льва Гурова, в Главном управлении МВД еще куча оперативников, и если каждого выбрасывать на мороз, то засветишься уже на втором-третьем. А если им просто нужно было выиграть время, вдруг они решили податься в бега?

Кстати, дело Долгунова совершенно не вписывается в созревшую внезапно версию. Это всего лишь дело, которым занимался Вячеслав Неделин ради своей диссертации. А убить его Глотов с Юрьевой решили совсем по другой причине! Просто так уж совпало, что Долгунов работал у Глотова! А он тратит кучу времени на беседы с Натальей Долгуновой и адвокатом Троепольским, когда они тут никаким боком! А Глотов с Юрьевой, может быть, на данный момент уже покинули Орехов, пока он тут разбирается с делом Долгунова!

Крячко в нерешительности задумался. Хорошо бы проверить, где сейчас Олеся Юрьева и Вадим Глотов. Звонить самой Олесе Гуров запретил, но ведь про Глотова такого разговора не было…

Да и не боязнь нарушить распоряжение Гурова владела сейчас Станиславом Крячко. Он и сам был не менее опытен, чем его друг, чтобы заниматься рассматриванием самостоятельно. Крячко боялся навредить ситуации. Вдруг Глотов и Юрьева пока никуда не делись, а этот звонок может спугнуть их.

Адвокат Троепольский давно уехал на своем «Хендае», а Крячко все еще сидел в джипе возле дома Натальи Долгуновой и думал, что ему делать. Звонить Гурову сейчас было нецелесообразно, скорее всего, он уже уснул, и это очень хорошо, не надо его тревожить.

В конце концов, Станислав рассудил, что его номера Глотов не знает, равно как и его голоса, так что он может позвонить и представиться кем угодно – просто от балды. Моментально повеселев, Крячко начал нажимать кнопки на своем телефоне – номер Глотова, во всяком случае, старый, числился в материалах дела, переданных ему Захарчуком. Оставалось только надеяться, что Глотов не сменил его. После третьего гудка в трубке раздался ровный баритон:

– Алло!

– Это Вадим Юрьевич?

– Да.

– Вечер добрый! Я хотел с вами кое-что обсудить. У меня тут небольшая партия телефонов осталась, готов отдать по бросовой цене. Как вам это, интересно, нет?

– А откуда вы узнали мой номер? – после небольшой паузы спросил Глотов.

– Один знакомый армянин дал, он у вас компьютеры покупал в прошлом году, очень доволен остался.

Крячко уловил едва заметное хмыканье, после чего Глотов произнес:

– Ну, подъезжайте завтра с девяти до шести. Поговорим, обсудим…

– А адресок вы мне не подскажете? А то Самвел мне только ореховский сообщил…

– Пишите. Каширское шоссе… И лучше после обеда, мне с утра нужно в налоговую.

– Лады! – удовлетворенно проговорил Крячко. – После трех буду, нормально?

– Да. Всего доброго.

Глотов отключил связь, а Крячко лишний раз убедился, что тот находится в Москве… Звонить Юрьевой он не стал, потому что она интересовала его в меньшей степени. Еще раз посмотрев на часы – стрелки приближались к девяти, – Стас убедил себя, что время еще вполне приличное, и набрал номер Татьяны Алексеевны Неделиной.

Женщина не спала, и, скорее всего, ей вряд ли удастся это сделать сегодня без снотворного. Спросив, нельзя ли ему заехать буквально на пару минут, и получив согласие, Крячко снова отправился на улицу Крайнюю.

Неделина была дома не одна. Вместе с ней находился стройный темноволосый парень лет двадцати – ее младший сын Антон. Как и мать, он пребывал в подавленном настроении, молча пожал руку Крячко и сразу ушел в свою комнату.

– Татьяна Алексеевна, дабы не тратить ваше время, я сразу попрошу дать мне все бумаги вашего сына, над которыми он работал.

– Бумаги? – растерянно спросила женщина. – Зачем они вам?

– Ну, естественно, не для того, чтобы почитать перед сном от скуки. Раз спрашиваю, значит, нужно для дела.

– Да-да, конечно! – Женщина встрепенулась и пошла в комнату, за дверью которой скрылся ее сын.

Вскоре она вышла оттуда, держа в руках пухлую папку с файлами и несколько тетрадей.

– Вот, – протянула она документы Крячко. – Только… Понимаете, это все Слава собирал сам, и мне бы хотелось сохранить эти записи.

– Я вам непременно их верну, – заверил ее Крячко. – Так же, как и компьютер!

– Компьютер? – Женщина совсем растерялась. – Но это был их общий компьютер с Антоном, он сейчас за ним занимается.

– Татьяна Алексеевна, мне, собственно, сам компьютер не нужен и забирать я его не собираюсь! Я возьму всего лишь жесткий диск.

– А, ну тогда берите… – протянула Неделина, и Крячко, радуясь про себя, что она оказалась не слишком сведущей в этих вопросах, быстро проскользнул в комнату.

Антон Неделин, правда, сразу понял, что остается без своего девайса на неопределенное время. Это событие не обрадовало его, но и возражать он не стал.

– Только подождите, я свои файлы на флешку скину, – попросил он, и Крячко великодушно разрешил.

Не возражал он и против того, чтобы Антон сам вынул жесткий диск, и минут через десять уже упаковывал его. Перед тем как уйти, Крячко поинтересовался у обоих Неделиных, не знают ли они Вадима Глотова, но и мать и сын ответили отрицательно.

Осторожно отведя в сторону Антона, Крячко поинтересовался, какого тот мнения насчет Олеси Юрьевой. Неделин пожал плечами, обсуждать невесту погибшего брата отказался, однако Крячко уловил, что парень относится к ней без особой симпатии. На вопрос, чем это вызвано, Антон ответил:

– Да слишком она… непостоянная. Не в том смысле, что долго не задерживается с одним мужчиной, просто у нее в голове все время какие-то новые идеи. Зачастую бредовые, по моему мнению. Причем загорается она ими мгновенно, носится как угорелая, восторженно рассказывает, как теперь все будет здорово, но абсолютно ничего для этого не делает. Потом идея ей надоедает, она скисает, начинает говорить, что ничего не получится, ходит вялая, ей становится скучно. Значит, появляется новая идея – и Олеся опять в восторге!

– А что за идеи ее посещали в последнее время? – поинтересовался Крячко.

– Ох! – Антон закатил глаза. – Да столько всего было! То увлеклась сыроедением и всем внушала, как это полезно. Славку заставляла сырую морковь с капустой грызть, говорила, что благодаря этому у нее все болезни прошли. Можно подумать, она чем-то серьезно болела! – фыркнул он. – Ее даже «сыроежкой» прозвали. Ну, вскоре ей, разумеется, наскучило траву жевать, да еще их со Славкой друзья на свадьбу пригласили, там она налопалась всего и сразу перестала быть «сыроежкой». Заскучала, полазила в Интернете, зашла на какой-то форум, увлеклась бодифлексом. Ну, это еще ладно, она там себе делала гимнастику и никого не трогала. Потом был фэн-шуй – это вообще тихий ужас! Все не так, все не на своих местах стоит, не в ту сторону повернуто, не того цвета и так далее. Даже у нас дома пыталась вещи переставлять, пока мама не вмешалась. Олеся тогда надулась, но потом ничего. Я же говорю – непостоянная. Она и обижаться долго не может.

– Ну, это как раз, может, и неплохо. А последним увлечением что было?

– Ой, последнее – это вообще нечто! Впала в эзотерику. Гадания, предсказания, сонники – тоннами скупала. Славка посмеивался только, говорил, что перебесится и забудет. А мы с мамой уже бояться начали, как бы она в какую-нибудь секту не попала.

– А что, были основания для опасений? – насторожился Крячко.

– Нет, слава богу, ничего конкретного. Но ведь, сами знаете, кто ищет, тот найдет. Рано или поздно ее бы подобрали какие-нибудь Свидетели, Прорицатели, или как там они себя называют…

– Но никого из таких людей рядом с Олесей ты не видел?

– Нет, – твердо ответил Антон. – Я бы тогда обязательно со Славкой поговорил.

– А Вячеслав, значит, не разделял ее увлечений?

– Нет, он был вполне здравомыслящим человеком.

– Он не говорил тебе, зачем едет в Москву? – сменил тему Крячко.

– Сказал только, что это насчет диссертации, больше ничего.

– А ты тоже на юриста учишься?

– Нет, в экономическом. На заочном. У нас университета нет, а в Москву из Орехова каждый день не наездишься. Так что я там бываю два раза в год.

– Ага, ага, – кивнул Стас и улыбнулся: – Последнюю-то сессию как сдал? Без «хвостов»?

– Без. Я вообще нормально учусь.

– А вот мой оболтус плохо, – доверительно вздохнул Станислав. – Учит только то, что ему интересно, остальные предметы через пень-колоду. Вот в январе три зачета завалил! У вас тоже в январе сессия?

– В декабре, – кратко ответил Неделин-младший.

– Ну да, ну да, – пробормотал Крячко. – Ладно! – хлопнул он себя по коленке, поднимаясь. – Не переживай, винчестер я тебе верну.

– Да у меня запасной есть, новый, так что можете не торопиться.

Антон проводил Крячко до входной двери и спросил на прощание:

– А вы думаете, его убил кто-то из наших? В смысле, из ореховских? Или кто-то из москвичей?

– Это пока тайна следствия! – загадочным тоном ответил Крячко и, подмигнув Неделину, стал спускаться по лестнице, думая про себя: «Если бы я знал хотя бы это!»

Он сел в машину, бережно положил рядом на сиденье жесткий диск и направился в Москву, хотя вполне мог бы переночевать и в Орехове: генерал-лейтенант Орлов заранее побеспокоился о ночевке для своих сотрудников в ореховской гостинице. Но Крячко, во-первых, гостиниц не любил, а во-вторых, хотел с утра отдать изъятый у Неделина винчестер экспертам-техникам. Да и поинтересоваться биллингом всех фигурантов, задействованных в данном деле. К тому же Стас здраво рассудил, что сейчас, в десять вечера, дорога уже должна быть свободной, так что, если поторопиться, в Москве он может быть уже через час. И времени на крепкий сон ему хватит с избытком.

Через несколько минут Крячко уже мчался по трассе в столицу, а в половине девятого утра уже ехал обратно, успев посетить Главное управление МВД и получить ответы на некоторые вопросы.

Глава 7

Было половина десятого утра, когда Гуров спустился по больничному крыльцу на улицу. У входа уже стоял припаркованный джип, за рулем которого сидел Станислав Крячко. Они обменялись рукопожатиями, и Крячко протянул Гурову новый сотовый телефон.

– За свои деньги купил! – предупредил он. – Насчет айпада извини, не приобрел, у меня зарплата не такая высокая. А наш старый скряга, начальник управления Петр свет Николаевич Орлов, наотрез отказался выделить для этого казенные средства.

– Почему-то меня это не удивляет, – усмехнулся Гуров, собираясь пройти к водительскому сиденью, но Стас решительно его остановил:

– Лева, ты у нас пока еще не совсем здоров, так что давай я поведу. И вообще, надо определиться с последовательностью действий. Я вот тут тебе кое-что расскажу…

И он передал Гурову результаты беседы с Натальей Долгуновой, адвокатом Троепольским, Неделиными, а также сказал о версии, которая возникла у него в голове вчера вечером.

– Понимаешь, Лева, мне вдруг пришло в голову – а что, если шеф Долгунова и невеста Неделина – любовники-сообщники?

– Как это? – не понял Гуров. – Разве они знакомы?

– Не знаю. Я вот тут ознакомился с биллингом их звонков… Увы, никаких пересечений. Они не созванивались никогда! Но ведь у них могут быть и «левые» телефоны? Для конспирации, так сказать. Я вот думаю, не подставил ли Вадим Глотов Алексея Долгунова специально, а денежки просто прикарманил? Их ведь, между прочим, так и не нашли!

– Давай по порядку, – поморщился Гуров. – У меня голова еще как ведро с помоями.

Крячко подробно поделился с Гуровым нахлынувшим на него вчера озарением насчет любовной связи между Вадимом Глотовым и Олесей Юрьевой, которая объясняла бы все остальное. Гуров внимательно выслушал и сказал:

– Честно говоря, не понял, что это объясняет.

– Как что? Убийство Неделина! Олеся с Глотовым захотели соединиться, а Неделин им мешал.

– Настолько сильно, что его пришлось убить? Не проще ли было Олесе заявить, что между ними все кончено и что она нашла другого? Они же не женаты, им делить нечего, совместного имущества нет. Чего ей бояться? Гнева Неделина? Но он вполне интеллигентный уравновешенный человек. Не бандит, не урка, не гопник, в конце концов!

– А вот тут-то и всплывает дело Долгунова! – подсказал Крячко. – Допустим, Долгунова Глотов «утопил» специально, чтобы повесить на него пропажу денег. И уже торжествовал победу, когда того посадили, как вдруг этим делом заинтересовался Вячеслав Неделин. Работая над диссертацией, он обнаружил в этом деле что-то такое, что могло оправдать Долгунова, для этого поехал в Москву повидаться с Кухлинским. А Глотов, зная о его поездке от Олеси, отправился за ним и убил его.

– Почему тогда он не убил самого Кухлинского? – нахмурился Гуров.

– Потому что у него не было времени подготовиться как следует. Может быть, он узнал о поездке Неделина в последний момент!

– Но он мог убить тренера и позже, тем более если теперь живет в Москве. И потом, почему к нему тогда не перебралась Олеся?

– Да потому, что прошло еще слишком мало времени, чтобы так раскрываться! Они тянут, ждут, когда все забудется. А потом она просто уедет, скажет всем, мол, чего мне торчать в этом Орехове? В конце концов, жизнь идет, я девушка свободная…

– Подожди ты! – почти не слушая, остановил его Гуров. – Надо бы прямо спросить у Кухлинского, не знаком ли он с Глотовым. А заодно и с Юрьевой. Кухлинский же говорил, что жил в прошлом году в Орехове!

– Пока что никто из опрошенных мной такого человека не признал, – заявил Крячко.

– Ну, значит, либо ты не всех опросил на этот счет, либо тебя просто обманули, – пожал плечами Лев. – Но кое-что надо проверить.

Он быстро взял купленный Крячко телефон и написал сообщение Орлову: «СРОЧНО ВЫЯСНИТЬ У КУХЛИНСКОГО, НЕ ЗНАКОМ ЛИ ЕМУ КТО-ЛИБО ИЗ ФИГУРАНТОВ ДЕЛА, ЖИВУЩИХ В ОРЕХОВЕ».

Закончив набирать текст, он повернулся к Крячко и сказал:

– В общем, версию твою я понял, и мы ее обязательно отработаем. Тем более что как раз эти двое – Олеся Юрьева и Вадим Глотов – у нас на очереди. Кстати, дай-ка мне распечатку звонков с телефона Юрьевой.

Крячко протянул ему листок с отпечатанными цифрами, который сегодня утром взял в техническом отделе, и Гуров тут же стал его просматривать.

– Номера, не занесенные в контакты, не повторяются, – отметил он, не переставая читать. – Это к твоей версии о ее тайной связи с Глотовым.

– Так я ж говорю, у них для этого могут быть «левые» «симки»! – обосновал Крячко свою позицию.

– Они, по-твоему, с самого начала отношений, что ли, шифруются? Заранее зная, что подставят Долгунова и убьют Неделина? Нет, боюсь, что не все так прямолинейно. Меня сейчас больше интересует вот что. Смотри! – Гуров ногтем провел черту под одним из номеров. – Вчерашний звонок Юрьевой на номер, который принадлежит некоему Тарасу Шугаеву. Он совершен как раз после моего звонка ей – видишь, зафиксирован входящий с моего номера? Нужно быстро выяснить, кто он такой, этот Шугаев. А перед этим Олеся звонила некой Ангелине Крюковой…

Он быстро набрал номер технического отдела Главного управления, запросил данные на Шугаева и Крюкову и вскоре получил ответ по обоим.

– Итак, Тарас Шугаев, двадцать пять лет, живет в Орехове по адресу: улица Южная, дом семнадцать, квартира сорок пять, работает в компьютерной фирме, – сообщал Гуров Крячко сведения, полученные из техотдела. – Ангелина Крюкова – предприниматель, директор ЧП «Тайна», которое находится на улице Прокатной, 55. Именно там же вчера находился сотовый телефон Олеси Юрьевой в то время, когда я ей звонил. Значит, что получается… В два часа дня я звоню Олесе, и мы договариваемся встретиться через сорок минут в кафе «Сказка». Я еду в «Сказку», а Олеся звонит Тарасу Шугаеву, сама же в кафе не приходит. Зато приходит некий тип в шапке «СОЧИ», который нападает на меня и чуть ли не на сутки лишает работоспособности… Вывод?

– Ехать к Шугаеву и Юрьевой, брать обоих, очную ставку им, свидетельские показания, и колоть Юрьеву на предмет убийства Неделина! – моментально сориентировался Крячко.

– Это программа максимум, сначала обойдемся минимумом – возьмем Юрьеву и Шугаева, – ответил Гуров.

– Кстати, не факт, что Юрьева вообще приезжала в «Сказку», как она мне сказала, – поднял палец Крячко. – Я спрашивал у официантов, ее никто не помнит!

– Выясним, – бросил Гуров, задумчиво глядя на экран телефона. – Я вот думаю, если Олеся действительно сдала меня этому типу, то сообщать ей о своем визите не стоит, лучше заявиться внезапно. Вот только знать бы, где она сейчас.

Он набрал домашний номер квартиры, которую Олеся снимала вместе с Вячеславом Неделиным, но на звонок никто не отвечал.

– Слушай, я вот смотрю, она в последнее время часто с этой самой Ангелиной Крюковой созванивалась, – заглянул Крячко через плечо Гурова. – И бывала у нее тоже. Может, и сейчас там?

– Я тоже думаю сперва прокатиться на Прокатную, – скаламбурил Гуров. – А ты дуй к Шугаеву. Если вдруг Олеся с ним рядом, то бери сразу обоих, тащи в местный РОВД, а там уже разберемся. Только будь осторожен с Шугаевым!

– Кого учите! – снисходительно бросил Крячко. – Только, Лева, чур, на машине я. Сегодня ты на автобусе покатайся, по-моему, за руль тебе садиться пока не следует.

– Ладно, ладно, заботливый ты мой, – сыронизировал Гуров, выходя из джипа. – Так и скажи, что задницу свою морозить не хочешь!

– И это тоже, – не стал отрицать Крячко. – Кто, кроме меня, о моей заднице позаботится?

Гуров не стал отвечать. В это время пискнул его телефон, возвещая о пришедшем сообщении. Оно было от Орлова. Раскрыв его, Гуров прочел:

«НИКОГО ИЗ ДЕЛА ДОЛГУНОВА КУХЛИНСКИЙ ПОФАМИЛЬНО НЕ ЗНАЕТ».

Гуров молча показал сообщение Крячко, тот так же молча пожал плечами, после чего друзья разошлись: Гуров направился к остановке, а Крячко нажал на педаль газа и поехал на улицу Южную, где проживал Тарас Шугаев.

Улица Южная была таковой весьма условно, хотя и в самом деле находилась в южной части Орехова. По температуре же здесь было даже холоднее, чем в центре, ибо местность оказалась довольно открытой. Это была городская окраина, которая не так давно начала застраиваться новыми домами, и было их совсем немного, около десятка бело-голубых полосатых строений, похожих друг на друга и стоявших рядком. Инфраструктура пока отсутствовала, и, кроме этих зданий, в округе больше ничего не было.

Крячко подъехал к нужному дому и направился в подъезд. Квартира сорок пять находилась на третьем этаже, так что он не стал пользоваться лифтом. Поднимаясь по лестнице, он услышал, как где-то наверху хлопнула входная дверь, а следом раздались чьи-то шаги. Вскоре Крячко поравнялся с молодым мужчиной, который шел по лестнице вниз. Он чуть посторонился, при этом задев Стаса рукавом и пробормотав сквозь зубы извинения. Тот буркнул в ответ, мельком взглянув на него, и вдруг остановился как вкопанный, увидев черную вязаную шапочку, низко надвинутую на лоб парня. На шапочке красовались белые буквы…

– Тарас Шугаев? – громко спросил Крячко.

– Да, – удивленно отозвался парень, уже спустившись в следующий пролет. – А что?

– А ну, стой! – выкрикнул Станислав, перегнувшись через перила и пытаясь рукой ухватиться за рукав куртки, однако парень резко дернулся и бегом побежал вниз по ступенькам.

– Стоять, полиция! – заорал, бросаясь за ним, Крячко.

Парень по комплекции был куда более стройным и бежал быстрее. Перескакивая через несколько ступенек, он добежал до подъездной двери и быстро выскочил на улицу. Когда Стас выбежал из подъезда, парень добежал уже почти до угла дома.

– Стой! – орал Крячко на ходу, сам понимая бессмысленность собственных возгласов.

Заворачивая за угол, парень поскользнулся на вытоптанном снегу, однако на ногах устоял и, побежав дальше, выскочил на проезжую часть.

Сигнал светофора на перекрестке сменился на красный, и машины тронулись с места, не обращая внимания на метавшегося на тротуаре Крячко. Наплевав на все, Стас выскочил все-таки на дорогу и, петляя между машинами и ловя ругательства водителей, чьи беззвучно за стеклом шевелящиеся губы ясно свидетельствовали о том, что они о нем думают, побежал к противоположной стороне. Там находилась остановка, к которой как раз подходил автобус.

Крячко был уверен, что Шугаев непременно постарается в него заскочить, и прокручивал дальнейшие варианты его поимки на этот случай. Шугаев бежал к остановке и размахивал руками, обращаясь к водителю с просьбой подождать. Крячко оставалось преодолеть еще метров пятьдесят.

Шугаев запрыгнул в автобус, уже мысленно торжествуя победу, однако водитель, видимо, оказался добросовестным представителем своей профессии, потому что не спешил уезжать. Заметив бегущего Крячко, он решил дождаться и этого пассажира. Когда Станислав добежал до автобуса и стал подниматься по ступенькам, Шугаев, заметив его, тут же кинулся к передней двери, однако водитель, почувствовавший неладное, захлопнул ее.

Парень заметался, перепуганными глазами ища, куда бы выскочить, но все двери автобуса уже были закрыты. Крячко быстро подошел к нему и, застегнув на руке наручники, проговорил, тяжело дыша:

– Ко всем твоим грехам я тебе впаяю еще и издевательство над пожилым человеком. – И, толкая Шугаева перед собой, прошел к передней двери, не забыв сказать водителю:

– Спасибо, отец!

Тот сдержанно кивнул и быстро открыл дверь, давая понять, что эти разборки его не касаются и ему совсем не нужно, чтобы происходили они во вверенном ему автобусе. Когда Крячко с пристегнутым к его руке Шугаевым оказались на улице, Стас удовлетворенно произнес:

– Ну вот, один преступник пойман!

– Какой преступник, вы о чем? – заговорил Шугаев. – Что вам надо?

– Мне надо совсем немного. Всего лишь составить протокол о твоем вчерашнем нападении на офицера полиции. А уж после мы с тобой поговорим о других вещах – так, уже пустяковых. О преступном сговоре с Олесей Юрьевой и Вадимом Глотовым, об убийстве Вячеслава Неделина…

– Чего-чего? – Шугаев вытаращил глаза. – Я таких вообще не знаю!

– Не знаешь? – притворно вздохнул Крячко. – Ты еще и глуп ко всему прочему, братец! Олеся Юрьева вчера звонила тебе в два часа дня! И это не первый ее звонок. Вот так, понял?

– Олеську – да, знаю, ну и что? Я ей компьютер вчера чинил. Она позвонила, сказала, что у нее Интернет глючит. А ни про каких Глотовых и как его там я никогда не слышал!

– Ну, конечно! И подтвердить, что ты был у Юрьевой, кроме нее, естественно, никто не может.

– Почему не может? Санек может, друг мой. Мы с ним вместе к ней зашли.

– А чего это вы вместе туда поперлись? Мы с Тамарой ходим парой?

– Просто я знаю, что Олеська в компьютерах – «чайник» полный. Трагедию устраивает всегда на ровном месте. Я ее по телефону расспросил, что да как, и сразу понял, что она руткит подхватила. Его просто нужно было удалить, и все. А с Саньком нам надо было потом ехать на один адрес, к Интернету его подключать, вот мы вместе и пошли. Я у Олеськи минут десять на все потратил, и мы ушли.

Шугаев говорил довольно уверенно, однако Крячко не спешил ему верить. Вместо этого он достал свой сотовый и сказал:

– А ну, смотри сюда!