Текст книги "Знамение"

Автор книги: Николай Леонов

Соавторы: Алексей Макеев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Неожиданно с грохотом и звоном битого стекла вылетела дверь балкона и из ночной темноты, как джинн из волшебного кувшина, в дверном проеме возник неизвестный крепыш в ветровке и джинсах, с пистолетом в руке.

– Всем на пол!!! – свирепо гаркнул он, подкрепив свой приказ бьющим в уши оглушительным хлопком выстрела.

Рябой, молниеносно схватив со стола «штайр», сделал вполне профессиональный кувырок и, стоя на одном колене, вскинул ствол в сторону неизвестного. Но тот его опередил. Всего на долю секунды. Пуля из ствола «макарова» опрокинула рябого на спину, чуть наискосок пробив его правый подвздох. Она пронизала печень, перебила крупную артерию и, войдя точно между позвонками, разодрала хрящевой диск и сплющила спинномозговой канал. Взвыв от дикой боли, сравнимой разве что с муками ада, рябой опрокинулся на спину и судорожно задвигал ногами, словно крутил педали невидимого велосипеда. Несколько раз выгнувшись, он застыл с остекленевшими глазами и кривым оскалом прокуренных зубов. Его подручные, вовремя успевшие распластаться на полу, лежали, боясь шелохнуться.

– Фу-у-у!.. Кажется, успел вовремя, – утерев со лба пот, устало констатировал Крячко. – У тебя как, все в порядке? Ну и слава богу. Блин, спешил на пределе возможностей…

Быстро развязав Гурова, Стас подошел к «быкам» и проверил их карманы. У обоих обнаружились пистолеты, переделанные из газовых, и ножи с выкидными лезвиями.

– Что, брателлы, бабок срубить надумали? Ну, теперь они вам еще долго не понадобятся… И вообще, считайте, повезло вам, хлопцы. Не дай бог, хоть бы царапина была у моего друга, я бы вас голыми руками порвал на мелкие фрагменты. И ты, Лева, хорош… Днем, когда разговаривали, надо было сказать, где обосновался. Еще молодец, сообразил по телефону дать намек насчет адреса. А то бы…

– Стас! – Укоризненно рассмеявшись, Гуров с трудом встал, разминая затекшие конечности. – Я и собирался тебе это сказать – где эта улица, где этот дом… Однако ты куда-то так спешил, что оборвал разговор чуть не на полуслове. Я и заикнуться не успел, а ты уже дал отбой. А часа полтора назад позвонил, но ты почему-то оказался вне зоны приема сигнала. Так что претензии не ко мне.

– Да?.. – огорчился Станислав. – Хм… Вон оно что… А я, понимаешь, там как…

– …белка в колесе, – дружелюбно подмигнув, закончил за него Гуров.

Но Стасу и в самом деле пришлось попотеть изрядно. Прибыв в Трофимовку в четвертом часу дня, он отправился в контору местного сельхозпредприятия. Как сообщили Стасу конторские работницы, их директор был на месте. И хотя тот куда-то (как догадался Стас) очень спешил, побеседовать с московским сыщиком время все же выкроил. По мнению директора, назвавшегося Эрвином Петровичем, и Степаныч, и Хомяков мужиками в общем и целом были нормальными. Хоть, случалось, и выпивали, но в пропойцах не числились никогда. Бывало, конечно, возвращаясь с поля, втихаря прихватывали с собой сумку-другую зерна, но завзятыми хапугами не были.

Их убийство породило в селе массу слухов и кривотолков. Местные всезнаи, до синяков колотя себя в грудь, утверждали, что комбайнеры нашли-таки сокровища, зарытые под холмом. Но драгоценности охраняло проклятие, которое падало на всякого, кто осмелился бы к ним прикоснуться. Потому-то мужиков и убили мафиозники, забравшие драгоценности себе.

– А вы-то что думаете по этому поводу? – уточнил Крячко.

– Ну, что я могу сказать? – Эрвин задумался. – Больше склоняюсь к этой версии. Дело тут вот в чем. Незадолго до случившегося Хомяков неожиданно попросил отгул на один день. И это в разгар уборочной! Я отказал. Тогда он расходился, раскипятился – я даже не ожидал такой реакции. Стал грозиться, что, если не отпущу, он из хозяйства немедленно уволится. Спрашиваю его: ну на кой тебе этот отгул? Говорит, надо к зубному – зуб болит, замучил. Предлагаю: давай на своей машине свожу и даже проведу без очереди к Ордынцеву – это наш лучший зубник. Он растерялся, замялся и уже без всяких объяснений объявил: дай отгул и ни о чем не спрашивай. Мол, Степаныч и Васька с Жоркой втроем на двух комбайнах день отработают, как если бы вчетвером. Ну, я согласился. Где он был тогда, я не знаю – то ли в Жукове, то ли в области. Но на другой день ходил такой возбужденный, такой весь из себя…

– Ну а в тот день, когда их убили, они чем занимались?

– Как мне уже потом рассказал комбайнер из их звена Злохин Вениамин, они прямо спозаранок куда-то уехали с поля на мотоцикле Хомякова. Обещали вернуться через пару часов. Но не вернулись и к обеду. И уже ближе к вечеру их чисто случайно нашли за посадкой, это вдоль дороги в сторону Жукова. Мотоцикл стоял там же. Они лежали на траве, уже начали коченеть. Районная милиция признала, что это они поссорились и застрелили друг друга.

– А как же объяснили отсутствие орудий убийства? – саркастически улыбнулся Станислав.

– Очень просто. Дескать, кто-то там побывал еще раньше и забрал оружие себе, – грустно усмехнулся Эрвин. – Бред, конечно, идиотский.

– С кем еще из работников хозяйства я мог бы поговорить?

– Можно с женой Хомякова. Она работает в детсаду воспитателем. Можно с Валентиной Баловой… Хотя нет, она куда-то уехала и до сих пор не вернулась.

– Уже возвращается. Она была у нас, в Главном управлении. Ездила в область, но ее там и слушать не стали. Она в Москву, в министерство, оттуда отфутболили к нам. Так что мы в данном случае крайние. Но я с ней согласен. Если ваш райотдел и в самом деле перестал мышей ловить, то его надо бы хорошенько перетрясти. Это не дело, потакать криминалу, не расследуя, как положено, даже очевидные убийства!..

– Еще можете поговорить с членами их звена. Они сейчас в поле, кончают убирать последний клин ячменя. Доехать-то в поле есть на чем?

– И есть, и нет… – Крячко досадливо махнул рукой. – В райотделе выделили такой рыдван, что сюда еле добрался. А сейчас он, похоже, совсем издох – не работает стартер, не дает заряда генератор… Думается мне, что это очень даже неспроста.

– Я бы и сам свозил вас в поле, но нужно срочно ехать в райсельхозуправление… – Эрвин развел руками. – Дежурные машины все в поле. Впрочем, есть вариант. Моего соседа Павла Грустнова попросите, он вас на своем «Урале» куда захотите повезет. Любит кататься до опупения. Он у нас заведующим фермой работает. Можете ему сказать, что я разрешил отлучиться. Кстати, на ферме его сейчас и найдете. Вот только заправить придется за свой счет: у нас в хозяйстве с бензином полный зарез – только для уборочной и молоковоза.

– Это не проблема. Заправим! – кивнул Станислав.

Выйдя из конторы, он первым делом завернул в детсад, находившийся по соседству. Вдова Хомякова оказалась молодой женщиной, с выражением тоскливой безнадеги на миловидном круглом лице. Говорила тихо, как будто опасалась кого-то разбудить. По ее словам, муж о своих делах ей рассказывал редко. Особенно о том, что касалось чего-то ответственного. К женщинам Дмитрий относился с предубеждением, считая их неспособными хранить секреты в силу врожденного легкомыслия.

– Я не знаю, нашли ли чего они там со Степанычем? Домой ничего такого, похожего на драгоценности, он не привозил, – поправляя на голове темную косынку, грустно повествовала вдова. – Правда, недели полторы назад я заметила, что с поля он приехал какой-то не такой, как обычно. Я уж было заподозрила, что он закрутил любовь с Нинкой, поварихой на полевом стане. Она давно к нему липла. Но бабы сказали, что с Нинкой у него ничего такого нет. А что к чему, мне он так и не признался. Я уж к нему и так и этак… И, знаете, тем утром, как это все случилось, я как почувствовала, что вижу его в последний раз. У него мотоцикл никак не хотел заводиться. Тыркался он с ним почти полчаса. Потом, когда все же растолкал, как-то так неожиданно обернулся в мою сторону и рукой помахал. У меня аж сердце упало. И когда его нашли убитым, я даже не удивилась – как будто знала заранее…

– Скажите, – Стас тоже старался говорить, не повышая голоса, – а в тот день, полторы недели назад, он тоже ездил на работу на мотоцикле?

– Кстати, да… Так-то он обычно ездил со всеми на дежурке – «газоне» с будкой. А в тот день – точно, почему-то поехал на мотоцикле.

– И еще вопрос. Тогда же вы ничего странного в его рабочей одежде не заметили? Я имею в виду, когда он вернулся со смены?

– Да вроде ничего… Хотя нет! Он как будто в болоте где-то лазил – у него и на рубашке, и в волосах ряска была болотная. Я как-то так вскользь его спросила – откуда, мол, эта ботаника? Он в ответ буркнул что-то непонятное, и я больше расспрашивать не стала.

– А куда и к кому он ездил незадолго до смерти? Он, как мне сказали, брал на работе отгул.

– Да вроде зуб лечить… Я ж вам говорю – из него, случалось, и клещами слова было не вытащить.

– Тогда у меня к вам большая просьба. – Крячко для пущей убедительности выделил слово «большая». – Сейчас вам нужно будет пойти домой и осмотреть его одежду, в которой он ездил по делам.

– Ездил он в своем костюме. Только… В нем его и похоронили. – Вдова сокрушенно покачала головой.

– А карманы вы не проверяли? Меня интересуют автобусные билеты, магазинные чеки, какие-либо записные книжки…

– Карманы я вычищала от всякого мусора – в гроб-то как попало не кладут. Но все, что выгребла из карманов, выкинула в мусорное ведро. Вообще-то да, билет у него там был! И непохожий на те, какие у нас дают в автобусе, а как из кассового аппарата. Такие только на автовокзале выбивают. А ездил он – точно! – в область. Я еще тогда удивилась – чего это он с зубом поехал в такую даль? Вот… А записных книжек себе никогда не покупал. Все держал в голове.

– А у вас знакомые или родственники в областном центре проживают? Особенно те, кто занимался бы скупкой драгоценностей?

– Нет, таких не водится. Есть там двоюродные, троюродные… и то мы с ними почти не общаемся. Встречаемся очень редко, от случая к случаю, вот как в этот раз – приезжали к моему на похороны. А так…

– Ну что ж… Я вас все же попрошу осмотреть его рабочую одежду, какие-то заначки – ну, знаете же, как это бывает: кто в книжке что-то прячет, кто под крыльцом… И напишите мне самый полный список ваших родственников и знакомых, проживающих в областном центре. Я сейчас еду в поле, часа через два думаю вернуться. Заеду, заберу.

– Вы кого-то из них подозреваете? – Женщина встревоженно посмотрела на Станислава.

– Сами-то они, может, ни в чем и не виноваты, но, если Дмитрий ездил искать покупателя чего-то ценного, кто-то из них, пусть и невольно, мог для какой-то криминальной группировки сыграть роль наводчика.

Глава 3

До фермы, расположенной за околицей села, было недалеко, и Станислав минут за пятнадцать дошел до нее пешком. Там уже шла подготовка к вечерней дойке. Шагая по разбитому асфальту меж обветшалых животноводческих корпусов, Крячко вдыхал специфическую гамму запахов навоза, силоса и хлорки. Он выспрашивал у всех встречных, как ему найти заведующего Грустнова, но тот оказался неуловимым. Одни посылали Станислава «…во-о-н к тому телятнику», другие говорили, что Грустнов поехал на склад за цепями для привязи, третьи талдычили, что он где-то в кормокухне… Наконец пожилая телятница в застиранном синем халате и резиновых сапогах направила его в ветеринарную амбулаторию, где заведующий обсуждал с ветврачом хозяйства причины падежа теленка в ее группе.

Войдя в небольшое помещение, с атмосферой, навечно пропитанной запахами йода, дуста, ихтиола и карболки, Крячко увидел сидящих за столом, на котором стояли две тарелки с хлебом и помидорами, двух молодых мужчин. Оба держали в руках небольшие мензурки, наполненные чем-то прозрачным. Оживленно жестикулируя, они горячо спорили, обсуждая совершенно непонятные животноводческие темы. «Похоже, почившее теля поминают…» – мысленно резюмировал Крячко. Заметив незваного гостя, широколицый, темноволосый мужчина постарше, в мятом белом халате, удивленно поинтересовался, с оттенком недовольства в голосе:

– А вам кого?

– Мне нужен Павел Грустнов, – приятельски улыбнувшись, объявил Станислав.

Второй, помоложе, в синем халате, неохотно поставил свою мензурку на стол и объявил, глядя на незнакомца в упор:

– Ну я Грустнов. А вы кто и по какому поводу?

Крячко, сохраняя на лице все ту же приятельскую улыбку, продемонстрировал свое удостоверение и пояснил причины визита на ферму.

– Понятно, – со вздохом кивнул Павел. – Ну что ж, давайте поездим. Извини, Ген, теперь я тебе компанию составить не смогу – за руль придется сесть. Повезло вам, – обернулся он к Стасу, – еще немного, и я вам уже помочь не смог бы. Ладно, идемте ко мне. Мотоцикл дома – бензина только резерв, чтобы доехать до заправки.

После того как обшарпанный до голого металла бензобак древнего мотоцикла почти до краев заполнился бензином, Павел, подмигнув, объявил:

– Ну, при таком подходе к делу мы можем теперь заканделябрить кругосветку по всему району. Вперед!

Общими усилиями Станислав и Павел выкатили мотоцикл с небольшой частной автозаправки, оборудованной колонками времен едва ли не наполеоновского нашествия. Грустнов аккуратно нажал на педаль кикстартера, и «Урал» тут же затарахтел с характерным шелестящим посвистыванием. Стасу Павел предложил загрузиться в коляску, чтобы у мотоцикла был достаточно большой противовес при езде по разбитому проселку. Клацнула коробка передач, и, издав мощный рык, «Урал» лихо помчался по накатанной грунтовке, пролегшей между уже убранных полей. Подпрыгивая в мотоциклетной люльке, Станислав всем телом ощущал мощь хорошо отлаженного мотора, мчащего его по степи. В лицо бил шальной ветер, несущий ни с чем не сравнимый запах свежеобмолоченного жнивья.

Наслаждаясь полузабытыми ощущениями, Крячко вспоминал о том, как когда-то давно он сам, еще начинающий опер, получил в свое распоряжение такой же старенький «Урал»… Как колесил на нем по Подмосковью, внося хаос и сумятицу в уже тогда достаточно хорошо организованную преступность. Боже, как давно это было! И как это все было здорово, черт побери!

Вырулив за густо разросшуюся лесополосу, мотоцикл помчался в сторону где-то далеко идущих по полю комбайнов. Из-за рева мотоциклетного мотора их гула не было слышно, но по стоящей стеной туче пыли было понятно – комбайны ведут обмолот. Промчавшись по половине периметра поля, Павел подрулил к стоящим у его дальнего конца нескольким грузовым машинам.

– Вовремя приехали, – сообщил он Станиславу. – Сейчас они сюда подойдут, станут выгружать зерно. Вот со Злохиным тут и можно будет потолковать.

Компания шоферов, о чем-то судачившая у бензовоза, с любопытством воззрилась на прибывших.

– Здорово, мужики! – Павел приятельски поздоровался со всеми за руку. – Как живем-можем?

Крячко, блюдя компанейский ритуал, проделал то же самое.

– А ты что это, с инспекторской проверкой? – хитро ухмыльнулся крупный водила в серой кепке с черной пуговицей на макушке. – Решил посмотреть, как идет заготовка кормов?

– Нет, я сегодня извозчик. Вот, вожу оперуполномоченного из Москвы, прибыл к нам разбираться с этой историей… Ну, насчет Степаныча и Димки Хомякова.

Шоферы с уважением и в то же время оценивающе молча обернулись к Крячко.

– Пока комбайны еще не подошли, я хотел бы побеседовать с вами, если не возражаете. – Стас решил время даром не терять. – Пожалуйста, припомните, может быть, кто-то видел что-то такое, что могло бы помочь нам выйти на след убийц? – закуривая, неофициальным тоном поинтересовался он.

– Тут сложность в том, что Димка был мужик очень скрытный, – пыхтя «беломориной», с оттенком досады в голосе заговорил старший по возрасту из водил в синем спецовочном костюме. – Он если что и делал, то хрен поймешь, куда и зачем поехал. Болтовни-то по деревне ходит много. Но что-то мне так кажется, правды там ни на грош. Вот, треплют, будто они на Ковыльном клад нашли…

– А что, Иваныч, разве это не так? – язвительно перебил его серая кепка.

– Так для того, чтобы чего-то там найти, надо было бы в том бугру целую шахту прокопать, – рассудительно объяснил ему Иваныч. – А когда они могли бы это сделать? В поле сутками, как и все. А поверху там вряд ли что лежит – миноискателями все как есть прошарено. Тут что-то другое…

– Но они туда ездили – это точно, – неожиданно вмешался в разговор парень послеармейского возраста в десантном камуфляже. – На позапрошлой неделе утром я ехал из Верховки, а они на Димкином «ижаке» перли в ту сторону.

– Хм… «В ту сторону»… – Иваныч с сомнением покачал головой. – На самом-то холме ты их не видел? То-то же… В том направлении много чего может быть.

– Кстати, а где-нибудь невдалеке от холма есть какой-нибудь водоем типа пруда, болотца? – внося новые ориентиры в разговор, поинтересовался Стас.

– Есть!.. Как не быть?! Имеется… – дружно закивали шоферы.

– Это еще с царских времен там было озерцо. – С чуточку торжественным видом Иваныч пригладил усы, густо пронизанные сединой. – Был тут помещик Епифанов. Мне дед рассказывал, он за озером следил строго – мужики ежегодно целой артелью чистили его от ила, рыбу подкармливали… Там еще лет тридцать-сорок назад водился вот такой карась! – Иваныч щедро отмерил на предплечье. – А в последующие времена – кто бы за ним глядел? Вот и заросло камышом, обмелело, рыба сдохла. Там сейчас нет ничего, кроме лягвы да пиявок. А озерцо то, и верно, аккурат у подножия холма, левее Сорочьей балки.

– Опа! Опа! – неожиданно вскинул палец серая кепка. – Вот в болотине той они чего-то и надыбали! Мой Федька с соседскими пацанами ходил в ту сторону корову искать, так они видели следы у берега – кто-то всю грязь ногами измесил, и на берегу водоросль валялась. Вот они-то, как видно, туда и лазили.

– Так озеро – не холм, в нем и вовсе ничего не сыщешь! – Иваныч заметно начал горячиться. – Если туда чего кинуть – все, в ил засосет, во веки веков не найдешь!.. Про клад-то что говорили? Что он зарыт в могиле скифского царя. А кто ж царя в низине будет хоронить? Он под холмом, если только и в самом деле его там похоронили. Чепуху не городи!

– А куда мог поехать Хомяков, когда взял отгул? – Крячко вновь несколько изменил направление разговора.

– Говорил, к зубному… – пожал плечами парень в камуфляже.

– «К зубному»!.. – саркастично хохотнул серая кепка. – Это он людям зубы заговаривал. А сам, поди, ездил договариваться о продаже клада.

– А у вас в районе есть такие, кто занимается скупкой драгоценностей? – последовал еще один вопрос Стаса.

– Да где ж их нету? – вздохнул Иваныч. – Нынче они на каждом шагу.

– Да не на каждом, не на каждом!.. – теперь начал горячиться серая кепка. – Ездил он, скорее всего, в область. Там у него, я слышал, есть то ли родственник, то ли знакомый, который у каких-то мафиозников свой человек. Вот ведь в самом деле времена настали! Раньше чем кичились? Если родня где-то в большом начальстве. А сейчас – если в мафии.

Тем временем, гудя и лязгая, к краю поля подошли шесть комбайнов. Шоферы тут же разошлись по своим машинам. Пропыленные комбайнеры и их помощники занялись выгрузкой зерна в кузова машин, осмотром цепей, ремней, жаток, копнителей и всего остального.

– Вон комбайн под номером десять. – Павел указал Крячко на крайний слева. – Это Веньки Злохина. Я ему сейчас скажу, чтобы он отправил на круг своего штурвального, а сам остался тут.

Грустнов подошел к старому (как и все остальные) комбайну сине-зеленого цвета, поднялся по железной лесенке к кабине и, открыв ее дверцу, заглянул внутрь. Вскоре подошел Вениамин Злохин. Он оказался нескладным, ширококостным мужчиной лет сорока двух, с беспокойно бегающими глазами. Поздоровавшись, сообщил, что обстоятельства убийства его товарищей по звену ему известны не более чем всем остальным.

– Димка, он хитрый был и скрытный, – с долей затаенной обиды повествовал Злохин. – Я еще тем вечером понял, что у них какой-то калым наметился, а меня в долю они взять не захотели. Это недели две назад было. Может, чуть меньше – точно не помню. Уже ночью стали они среди поля и о чем-то начали договариваться. Я от них тот раз отстал – чистил барабан молотилки, а подъехал, они мне: да вот, ждем тебя. Ага! Только обо мне они и думали.

– Но как же здорово, что вы с ними в долю не вошли! – Крячко прицокнул языком. – Иначе могло бы получиться так, что мы с вами сейчас уже не беседовали бы. Вам так не кажется?

Похоже, до Злохина только сейчас дошла вся пагуба той ситуации, в которой оказались его товарищи. Вениамин остолбенело поглядел на Станислава и нервно закашлялся. Кажется, только сейчас он понял, как ему повезло.

– Хорошенько вспомните, что необычного было в тот вечер, когда они что-то обсуждали в поле, – попросил Станислав.

– Прямо все, все, все?.. – Вениамин напряженно задумался. – Да ничего особенного не было. Мы на соседнем поле своим звеном косили ячмень. Так-то его надо бы на свал, для просушки. Но у нас техники мало, директор приказал гнать напрямую…

– Так, значит, вы косили. – Крячко остановил уход мысли своего собеседника в область полеводческих технологий и постарался направить ее в более подходящее русло: – И ничего приметного замечено не было.

– Хм… Ну если прямо всю хрень припомнить, то я, например, чуть зайца не задавил. Видимо, нажрался, задрых без задних ног в ячмене и проснулся, только когда жатка подошла к нему уже вплотную. Ага! Выскочил, остолоп, как мяч футбольный из-под мотовила, да как дал деру!

– Вот это уже предметнее, – одобрительно кивнул Станислав.

– А! Минут за десять до того, как я их догнал, вот в ту сторону что-то такое с неба навернулось. Метеорит, что ли? Ну так зашипело, что даже в кабине было слышно, и такая яркая полоса чиркнула прямехонько в сторону Сорочьей балки. Да! И назавтра утром Димка прикатил в поле на своем «ижаке». То ж он обычно ездил со всеми на вахтовке, а тут – припер, как фон-барон. На первый круг пустили своих штурвальных, а сами куда-то смылись. Сказали, что, мол, за водой к роднику – надоело пить эту ржавчину, которую нам из деревни в поле возят.

– Ну и что, привезли они воды?

– Привезли, только ездили больно долго. На «ижаке» за это время рейсов пять можно было бы сделать.

– А они, когда вернулись, как-то необычно не выглядели?

– Да чё-то какие-то они были взбодренные, как будто на собственной свадьбе погуляли. И у обоих на шее, на волосах кое-где ряска прилипла. Я допытываться не стал, а мне потом Жорка, мой штурвальный, рассказал, что вроде бы Димка возил Степаныча его вентеря на Ужовке – это речка такая – проверять. Но вроде бы ничего путного там не поймалось.

– А вы как считаете, они действительно ездили на эту вашу Ужовку?

– Ну если считать по времени, то обернуться успели бы… Но мне так кажется, на Ужовке они не были. Скорее всего, ездили на Ковыльный. А что уж там делали – сказать не могу.

– А в тот день, когда их убили, что-то необычное замечалось?

– Ну только то, что Димка утром на поле опять прикатил на своем «ижаке». Взбудораженный такой ходил, все со Степанычем о чем-то шушукался. А Степаныч, наоборот, смурной приехал, как будто чуял чего…

Крячко поблагодарил Злохина за рассказ и вновь загрузился в люльку. «Урал» с небольшой пробуксовкой стартовал и помчался по полевой дороге в сторону Сорочьей балки. Выйдя на склон Ковыльного, Павел переключился на вторую передачу и прибавил газку. Победоносно рыча мотором, мотоцикл без натуги взлетел на изрытую ямами и канавами вершину холма. Отсюда открывался вид на много километров в разные стороны. Заглушив двигатель, Павел огляделся.

– Смотрите, Станислав Васильевич, – указал он на ту сторону склона, по которой они только что поднялись, – вон еще чьи-то следы. И как пить дать, мотоцикла с коляской. О! А вон и место, где они стояли.

В нескольких метрах от них и впрямь уже сохнущая степная трава была примята мотоциклетными колесами. Тут же были различимы и следы чьих-то ног.

– Да, похоже, здесь кто-то побывал… – согласился Стас. – И не исключено, именно те, кто нас интересует. Так, а вон в той стороне, как я понял, то самое заболоченное озерцо, где когда-то водились вот такие караси…

– Да, это оно… – подтвердил Павел. – Пойдемте посмотрим – вдруг что интересное подвернется?

Они стали спускаться в сторону озерца по более крутому склону холма, изобилующему следами работы археологов и искателей кладов.

– Кладоискатели понарыли… – пояснил Павел. – Кого тут только не было! И студенты, и жулики, и наши местные алкаши, и какие-то крупные мафиозники…

– Стоп! – неожиданно скомандовал Крячко. – А вот это уже не следы кладоискателей!

Он указал на не очень длинную, довольно глубокую борозду метрах в тридцати от них, почти у подножия холма. Подойдя ускоренным шагом к загадочной борозде, Станислав осмотрел ее от начала до конца, обратив внимание на уже размытый недавним дождем желтовато-красный суглинок, выброшенный из борозды в разные стороны.

– И что бы это могло быть? – Павел озадаченно склонился над бороздой. – Похоже на то, как будто сюда плюхнулся неразорвавшийся вертолетный НУРС… Я служил в ВВС – что-то наподобие видеть доводилось. Но, во-первых, тут у нас военные вертолеты сроду не летали, тем более стрельбы не производились. Да если бы такое и случилось, назавтра же об этом знала бы вся деревня.

– Это не НУРС, это тот самый метеорит, падение которого видел Злохин, – выпрямляясь, пояснил Станислав. – Но это явление могли видеть и его ныне усопшие коллеги.

– Точно, Станислав Васильевич! – Павел азартно рубанул кулаком. – Никакой клад они и не искали. Они поехали искать метеорит, чтобы на этом срубить бабок. Эта же хреновина, я слышал по телику, иной раз стоит бешеных денег.

– И, следует понимать, нашли. Себе на беду, – задумчиво констатировал Крячко. – Метеорит, скорее всего, падал по касательной, здесь чиркнул по склону, отрикошетил и полетел в сторону этого водоемчика. Вот поэтому-то они и были облеплены ряской. Ну, все, можно ехать в село. Там нужно будет подъехать к дому Хомяковых, кое-что забрать. Кстати, просьба: о том, что мы узнали, увидели, лучше особо не распространяться.

– Станислав Васильевич, это само собой! – авторитетно уведомил Павел.

В уже сгущающихся вечерних сумерках мотоцикл помчался к Трофимовке. Над сжатыми полями неспешно кружились стаи грачей, жирующих перед скорой отправкой в более теплые края. Промчавшись вдоль просяного поля, мотоцикл пробежал по плотине, за которой плескался широкий пруд, полукругом огибающий Трофимовку. Через минуту он катил по сельским улицам, где уже светились окна домов. Подрулив к кирпичному дому со свежевыкрашенной суриком железной крышей, Павел кивнул в его сторону:

– Вот здесь он жил, Димка Хомяков…

Видимо, услышав рокот мотоцикла, из дома вышла вдова Хомякова, держа в руке сложенный вдвое лист бумаги.

– Возьмите, Станислав Васильевич, – подойдя к калитке, все так же тихо сказала она. – Переписала всех, кого вспомнила. Тут и адреса, и кое-чьи телефоны. Только вот не знаю, все ли так на самом деле, как написано, – кто-то мог сменить адрес, переехать. Да, одежду я осмотрела, там – ничего…

Станислав быстро пробежал взглядом по списку, поблагодарил женщину и, едва шагнув к мотоциклу, неожиданно снова повернулся к ней:

– А вы не припомните, кто из этого списка… ну… Мне сейчас в поле один ваш односельчанин сказал, что у Дмитрия в областном центре проживает какой-то то ли родственник, то ли знакомый, который связан с криминалом. Вы об этом человеке знаете?

– Нет, первый раз слышу… – Женщина удивленно пожала плечами. – Мне кажется, какие уж они ни есть, но с мафией связаны вряд ли.

– А у вас на похоронах никто не фотографировал? У вас нет общего снимка тех, кто участвовал в поминках?

– Да, снимки есть… – Женщина быстро сходила в дом и протянула Крячко несколько цветных фотографий, сделанных, судя по всему, обычной «мыльницей». – Ой, вы знаете, вот что еще вспомнила. Мой, перед тем как поехать в область, зачем-то в поле брал с собой фотоаппарат.

Стас дотошно выяснил, кто из попавших в кадр местные жители, а кто родня из областного центра. Затем, сверив список с теми, кто приезжал на поминки, он забрал все фотографии, пообещав вернуть их по почте. Павел снова вырулил на разбитый асфальт сельской улицы и помчался в сторону конторы хозяйства. Но у ее ворот никого не оказалось – «уазик» бесследно исчез. Мальчишки, гонявшие неподалеку мяч под уличным фонарем, сообщили, что полчаса назад машину куда-то уволокли буксиром. Плюнув и помянув техническую базу райотдела не вполне литературным словом, Станислав стоял, в раздумье сунув руки в карманы.

– Станислав Васильевич, вам что, в район ехать не на чем? – недоуменно спросил Павел. – Так давайте я вас довезу до Жукова. Что за проблема?

– Ну что ж, если не в тягость – поехали… Кстати, Паш, в свое время я был мотогонщик, как это называют, «без башни». Но, смотрю, ты меня переплюнул по этой части. Хочешь, дам координаты одной столичной рокерской команды? Я их хорошо знаю, ребята – хоть куда. У них каждую осень перед завершением сезона бывают гонки по пересеченной местности на тяжелых мотоциклах. Ты бы на своем раритете потянул. Правда, от вас туда ехать путь неблизкий…

– Да путь – это ерунда… – Павел пренебрежительно махнул рукой. – А насчет команды рокеров – было бы здорово. Я об этом уже задумывался, но насчет информации хреново. У нас в Жукове есть несколько человек, но это пацанята, которые форсят на «Явах». В области нашел что-то вроде клуба, но там одни пухломордые, на «Харлеях». Им такая деревня, как я, и на хрен не нужна… Так что я бы с удовольствием!..

– Свет включи. – Крячко достал из кармана блокнот и авторучку. – Я сейчас напишу адрес и контактный телефон тоже Паши, только Хорольского, это как бы председатель их клуба… У тебя несомненный талант, и зарывать его было бы большим грехом.

Он подошел к фаре, но в этот момент дал о себе знать его сотовый. Это был звонок Льва… Указав знаком Павлу, чтобы тот держал телефон у его уха, в свете фары он записал «код сейфа», который продиктовал Гуров, после чего достаточно жестко поговорил с главарьком.

– Станислав Васильевич, что-то случилось? – встревоженно спросил Павел.

– Мой друг в Жукове попал в серьезную переделку. Ему требуется срочная помощь… – Стас стоял в луче света, внимательно изучая записанное им под диктовку. – Паш, у вас тут есть кто-нибудь владеющий английским языком?

– Ну так, школьная учительница, Светлана Александровна. – Павел пожал плечами. – Давайте доедем до нее. Она сейчас должна быть дома.

Мотоцикл сорвался с места и снова полетел по улицам Трофимовки. Остановившись у небольшого деревянного домика с красивыми резными наличниками, Павел заглушил мотор и, войдя во двор, постучал в окно. На крыльцо вышла девушка в светлом платье, с жакетом, накинутым на плечи.