Текст книги "Подпольный олигарх"

Автор книги: Николай Леонов

Соавторы: Алексей Макеев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

ГЛАВА 8

Накупив в магазине допотопной постройки, зато с громкой вывеской «Лас-Вегас» всякой всячины в качестве гостинцев, Гуров в сопровождении Шаньгина направился в больницу. Охрана у палаты Виктора уже сменилась, но немногословные промысловики без лишних расспросов их пропустили. Лишь на белую наклейку на лбу Гурова встречные посматривали с удивлением и любопытством.

– Витек, это товарищ из Москвы, – представил Гурова Шаньгин. – Старший оперуполномоченный полковник Гуров, Лев Иванович.

Упорин, на голове которого за последние дни бинтов поубавилось, явно шел на поправку. Рассказывая о случившемся с ним, Виктор упомянул о загадочной находке, кем-то сделанной на прииске, и о не менее загадочной дате, упомянутой неизвестными в разговоре.

– Трое их было. – Виктор говорил еще не очень внятно, но уже мог приподниматься и садиться на постели. – Двоих в лицо разглядел, но это не наши, ни разу их до этого не видел. Один худой, в годах, другой – мой ровесник, светловолосый такой, все улыбался да рассусоливал про какие-то миллионы. А у нас давно уже ходили среди ребят разговоры, что дурит нас наше начальство. Все талдычит, будто бы мы в месяц металла добываем около ста кило, а на деле его больше тонны. Только нам от того ни холодно, ни жарко – как кидали в день «пятихатку» на нос, так и кидают. Стою, слушаю дальше. Они у конторского вагончика обсуждали какую-то затею. Из разговора я понял, что нашли у нас что-то редкое, необычное, стоящее огромных денег. Третий, его в темноте я не разглядел, но, по-моему, это был наш механик, повел их смотреть ту диковину. Я решил пройтись за ними следом, хоть узнать, что у нас на прииске творится. И только отошел я за ними от лагеря, как меня в спину будто что-то ударило. И больше ничего не помню. А еще до этого тот улыбчивый… Его то ли Гоша звали, то ли Коша…

– Может, Тоша? – уточнил Гуров.

– Может… – согласился Виктор. – Так вот, он сказал, что зачем-то к нам прилетит «вертушка», и это будет двадцать четвертого. А еще он в темноте обронил какой-то блокнотик. Я его подобрал, он здесь, под матрацем. Возьмите, авось пригодится.

Когда они уже попрощались, Виктор сообщил, что завтра его забирают в родную деревню, где местные травознаи поставят на ноги в два счета. Да и безопасней там – тут, того и гляди, опять может заявиться какой-нибудь фальшивый доктор.

Зашел Гуров и к Валерке. Тот, сидя на кровати, листал журнал. Пакет с яблоками, апельсинами и сладостями привел его в смущение.

– Лев Иванович, ну зачем это вы? Я вам и так обязан, не знаю как… – почему-то пряча глаза, говорил он. – Я тут вам одну вещь по секрету хочу рассказать. – Он замялся, и Гуров понял, что сюрпризы на сегодня еще не закончились. – Вы только плохо обо мне не подумайте, но наш Миг-два… – ну, так у нас прозвали полковника Миляева – приказал мне ежедневно в письменной форме докладывать ему, куда вы ездили со мной и с кем встречались. Я для отвода глаз ему пообещал, а сам решил, что буду гнать всякую ахинею. Что я ему – «шестерка», что ли?

«Ай да Миляев! Ай да Миг-два! – размышлял Гуров, выходя из больницы. – Получается, транспортом меня обеспечил только для того, чтобы знать, в какую сторону я копаю?» Он снова вспомнил о странной привычке полковника к месту и не к месту плотно зажмуриваться и едва не рассмеялся. Но, придя к выводу, что это может быть связано с нервным расстройством, посчитал такой смех не совсем уместным.

– Лева!!! – Как смерч налетев на Гурова, внезапно появившийся Стас схватил его за плечи и, основательно встряхнув, засыпал вопросами: – Ты как?! Жив? Здоров?

– Да я-то ничего, а вот парню досталось, – устало улыбнулся Гуров. – Молодец, не растерялся, сумел удержать машину. Я уж думал – загремим…

Он вкратце рассказал другу и соратнику о событиях этого дня.

– А я уже после обеда собирался идти в гостиницу, слышу в коридоре разговор, что на дороге у Кузоева сорвалась в пропасть машина с московским представителем. Ну, я сразу забрал из гостиницы вещи и рванул сюда. Вдруг, думаю, ты в больнице… Нет, о худшем я и мысли не допускал. Не дай бог чего – что я Марии скажу?

– От судьбы не уйдешь. Кстати, Валерий, водитель «Волги», по секрету сообщил, что полковник Миляев…

– Ты в курсе? Подчиненные его Миг-два прозвали, – перебив Гурова, хохотнул Стас.

– В курсе, – кивнул Гуров. – Только смеяться над этим как-то неудобно… Так вот, исполняющий обязанности начальника областного УВД приказал водителю за мной приглядывать и в письменном виде ему обо всем докладывать.

– Ого! – присвистнул Крячко. – Интересно, а на кого он работает?

– Вот и мне хотелось бы это знать. – Гуров был задумчив и сосредоточен. – Тут, похоже, действует структура не слабая. Так что расслабляться никак нельзя – слопают.

– Можешь меня похвалить, – торжествующе заулыбался Стас. – Нашел я того, в бежевом костюме. Это некто Криворогов Леонид Юрьевич, уроженец Ханты-Мансийска, по образованию – школьный учитель, по профессии – рэкетир, имеет две отсидки. Сейчас – заместитель начальника службы безопасности темной столичной фирмочки с красивым названием «Клондайк – две тысячи». Не правда ли, название с чем-то созвучно?

– Да, намек не из самых тонких, – резюмировал Гуров. – Похоже, в Первопрестольную отсюда тянутся даже не ниточки, а веревочки. Петр уже знает? Хорошо, теперь они этот «Клондайк» прозондируют досконально. Что еще удалось узнать?

– Еще при прежнем начальнике УВД, в конце девяностых, в области были выявлены и обезврежены четыре криминальные группировки, занимавшиеся золотом. Все давно осуждены и отбывают сроки. Потом тот начальник кому-то чем-то не угодил, и его отправили на пенсию. Сейчас управление возглавляет товарищ довольно либеральный, не желающий портить статистику, умеющий ладить со всеми. Соответственно, и никаких группировок не стало. Теперь тут преступления совершает кто-то, кое-где и только лишь порой… Хотя, как мне удалось по секрету узнать у здешних оперов, сейчас группировок не менее пяти. Четыре из них – мелкота. А вот пятая… Это, я тебе скажу, настоящая акула, даже по столичным меркам. А процветает она во многом благодаря тому, что кто-то из областных верхов ее трепетно опекает.

– Ну, кто в области ее «крышует», мы, в принципе, уже можем догадаться, – усмехнулся Гуров. – Эх, ну и денек! Иной недели стоит. Давай пройдем до райотдела, узнаем последние новости. Да и насчет ночлега надо бы определиться.

Когда они подходили к райотделу, от его ворот, стремительно набирая скорость, помчался большущий черный джип с тонированными стеклами. Следом за ним ринулась «десятка», в которой Гуров успел рассмотреть Сиповицына, сидящего за рулем.

– Как и следовало ожидать, господин Кучапкин забрал-таки своего «засланца», – саркастически заметил он, глядя вслед удаляющимся машинам.

Дежурный в отделе рассказал им, что час назад из областного центра прибыла целая толпа адвокатов, которые буквально осадили и райотдел, и прокуратуру, и даже районную администрацию. Сиповицына пришлось отпустить за отсутствием улик и недоказанностью злого умысла. В какой-то мере прояснилась и история с «ЗИЛом». Всего полчаса назад в полутора десятках километров от Кузоева случайно был обнаружен уже догорающий остов машины. Удалось лишь сделать гипсовый слепок следа подошвы, предположительно оставленный человеком, который управлял грузовиком. Но самое интересное заключалось в том, что не удалось найти Сычева. Еще в первой половине дня он куда-то уехал на своей легковой машине и больше домой не возвращался.

– Ладно, не будем размахивать шашкой, но мы еще поборемся, – философски констатировал Гуров, урезонивая закипающего Крячко.

– Вот уроды, вот твари! – выходил из себя Стас. – Обрывают, мерзавцы, каждую ниточку. Зацепиться-то не за что…

Узнав, что прибывшим негде переночевать, дежурный предложил им остановиться у его тетки.

– Изба у нее большая, места вам хватит. Человек она добрый, отзывчивый, и ужином накормит, и денег ни копейки не возьмет, – рисуя на листке из блокнота, как пройти на нужную улицу, добродушно улыбаясь, сообщил лейтенант.

Через полчаса, найдя дом Елизаветы Григорьевны, приятели расположились в светлой уютной комнате с побеленными стенами и некрашеными, но гладкими, выскобленными добела досками пола. Когда хозяйка, степенная, преклонных лет сибирячка, усадила их за стол, им стало ясно, что, говоря о своей тетке, лейтенант явно поскромничал. Та не просто накормила, а закормила своих нежданных гостей обильнейшим ужином.

Укладываясь спать, Стас долго вздыхал и ворочался. Уснул он лишь во втором часу ночи. Впрочем, из-за смены часовых поясов он и в гостинице минувшей ночью смог уснуть не раньше. Зато в шесть утра по местному времени Гуров его едва растолкал.

Умывшись у колодца с журавлем и позавтракав не менее плотно, чем ужинали, оперативники по уже знакомой дороге отправились в райотдел. Как и говорил лейтенант, хозяйка дома от денег отказалась наотрез, чем несколько огорошила обоих гостей, настроенных достойно отблагодарить за гостеприимство. Идти в райотдел решили налегке – сумки с вещами оставили у Елизаветы Григорьевны.

Начальник райотдела был уже на месте. Намерение столичных оперов выехать на Синяжский из-за нехватки транспорта воспринял без всякого восторга. Выход нашелся в лице участкового Шаньгина, который собрался проехать по своему участку, заглянув в том числе и на прииск.

ГЛАВА 9

Темно-зеленый видавший виды «уазик», переваливаясь на колдобинах извилистой лесной дороги, проворно бежал, без конца ныряя носом в желоба распадков, а затем с натужным гулом выбирался на возвышенности. Для столичных жителей, ни разу не бывавших в таких местах, участковый Шаньгин оказался настоящей ходячей энциклопедией. Он увлеченно травил всякие местные байки, рассказал и о том, как у таежной речушки появилось не совсем обычное название – Сабельная.

– Лет двести тому назад, а может, и все триста, – сноровисто управляясь с рулем, Шаньгин то и дело поправлял свои усы казачьего фасона, – царь послал в эти края какого-то князя воеводой. Ну, чтобы законы он тут соблюдал, ясак собирал… И вот доехал воевода до речки, там брод. Казаки, что ехали с ним, вынули из кармана кто монетку медную, кто хотя бы ухналь… – ну, это гвоздь подковный – и побросали в воду. Вроде бы в тех местах водяной жил в омуте подле брода, и его на всякий случай старались задобрить. Князь это увидел, стал насмехаться: дескать, темные, безграмотные туземные люди вас настращали, а вы и рады труса праздновать. Никакого водяного нет тут и в помине. Поехали. Все переехали хоть бы что, а князь возьми и ухни с конем в какую-то вымоину, которой сроду на том месте не бывало. Кое-как выволокли казаки и князя, и коня. Только вот какое диво: дорогая дамасская сабля князя пропала из ножен, как будто ее там и не бывало! Долго князь переживал. Сулил золотом заплатить тому, кто из речки саблю добудет. Да кто ж полезет-то? И тогда повелел князь назвать речку Сабельной. А саблю ту так никто и не нашел. Были такие отчаянные головы, что пробовали найти. Только без толку все это…

Много интересного узнали приятели и о самом прииске Синяжском. А назвали так распадок много лет назад по фамилии купца, промышлявшего там и лесом, и золотишком…

– Строго говоря, прииск – это место, где вручную вкалывают старатели, моющие золото старым способом. – Шаньгин посвящал своих пассажиров в тонкости золотопромышленного дела. – А нынешние артели – это, по сути, промышленные предприятия. Каждая артель разбита на десяток-полтора участков, которые друг от друга разбросаны на сотни верст. Туда ехать – дело трудное. Они харчи-то себе завозят сразу на весь сезон. У них директор артели – и бог, и царь. Начальники участков – это так себе… На участке они к золоту никакого касательства не имеют. Из промывочных установок его достают специальные съемщики, особо доверенные люди директора. Они даже оружие личное носят. И живут от всех отдельно, за забором, за колючей проволокой. Не знаю уж, за что конкретно, может, за оружие, их на всех участках «ментами» зовут. Промывочные установки съемщики пломбируют, золото транспортируют в опломбированной таре. Они его у себя за забором прожигают, переплавляют и раз в месяц вывозят на сдачу. В прошлые времена за золотом прилетали вертолеты. А сейчас на «хозяйках» возят. Ну, это так у них «Уралы», трехосные вездеходы, называются.

– И куда же его возят? – сидя на заднем сиденье, вытянул шею Стас.

– В пределах одной артели – в заданную точку тайги съезжаются «хозяйки» с участков, где их ждет главная «хозяйка». Там золото перегружают и везут на базу. Где она – даже не представляю. Все засекречено. Здесь везде и всюду властвует частный капитал. Государство, конечно, все это контролирует – золото, добытое кем бы то ни было, – его собственность. Но… сами ж знаете, как и что у нас контролируется, как соблюдаются законы.

– А вот во время перегрузки и транспортировки вероятность нападения на машины с грузом реальна? – в свою очередь, задал вопрос Гуров.

– Всякое бывало, – многозначительно качнул головой Шаньгин. – Случалось, по несколько тонн уходило неизвестно куда. Но, я так думаю, это возможно только при участии кого-то из руководства артели. Сами посудите, как в дебрях, где на сотни верст лес да лес, в нужный час, в нужном месте застать «хозяйку» с грузом золота? На ней же не написано, что она перевозит металл. А вдруг там запчасти к тракторам? Я думаю, в таких случаях замешан кто-то из их шишек. Одно обидно: самой территории от этих богатств – только разорение. Зверь от мест золотодобычи бежит, рыба в речках гибнет… У нас тут еще жить можно. И села сохранились, и райцентры. А в некоторых других местах, говорят, на сотни верст – ни деревни, ни поселка. Коренное население спивается, некоренное разъезжается… Поэтому у местных сейчас в ходу байка про скорое появление великого шамана, который и тайгу защитит, и людям от всякой напасти поможет. И ладно бы в это одни якуты и эвенки верили. Русские и то надеются, что, может быть, хоть он порядок в тайге наведет. Бардак уже всем поперек горла.

– А шаманы, они и в самом деле что-то могут? – В голосе Стаса сквозило жгучее, почти мальчишеское любопытство.

– Есть шаманы – видимость одна, – рассудительно пояснил Шаньгин. – А есть такие… У-у, эти действительно личности загадочные. Иные во время камлания себя насквозь железным прутом протыкают. А он – толщиной в палец. Вытаскивают, и почти никаких следов на теле не остается. И железяку свою они ни карболкой, ни спиртом не обрабатывают, а заражения никакого никогда не бывает. Правда, может, это всего лишь гипноз… Но ведь чтобы так гипнотизировать – немалый талант нужен. Кстати, мужики, скоро поедем через одну сопку, там придется остановиться. Ее русские зовут Колдун-гора, местные – как-то по-своему. Я прошу не смеяться, но, когда еду через сопку, всегда хоть что-нибудь под деревом на камне оставляю. Такой тут обычай. Все так делают. Иначе тайга такого человека, что проехал и ничего не оставил, не примет. Тогда лучше сразу возвращаться назад.

– Ну ничего себе! – Крячко был изумлен. – И что же может случиться с этим жадиной?

– Да все, что угодно. Можно ногу на ровном месте сломать, можно на опасного зверя нарваться, может энцефалитный клещ укусить. В принципе, конечно, такое со всяким может произойти. И даже с тем, кто сделал горе приношение. Но тогда, значит, просто невзлюбила такого человека тайга, тут уж ничто не поможет, никакие приношения.

– Что скажешь, Лев? – Стас выжидательно смотрел на Гурова.

– А что тут сказать? – Гуров спокойно пожал плечами, как будто речь шла о чем-то обыденном. – В чужой монастырь со своим уставом не ходят. Если надо – значит, надо.

Вскоре машина стала подниматься на крутую сопку, склоны которой почему-то в большей степени были покрыты плотным колючим кустарником, нежели деревьями. На вершине росли преимущественно сосны, но их стволы имели причудливую форму, закручивались спирально в два-три витка. Под громадной старой сосной лежал большой бурый валун с верхушкой, плоской, как стол.

Заглушив двигатель, Шаньгин достал из бардачка пачку «Примы» и, подойдя к камню, положил на него сигареты, пробормотав:

– Пусть нас беда и напасти минуют, пусть за нас доброе слово замолвят.

Гуров сунул под пачку сигарет десятирублевку с невозмутимым видом, как будто всю жизнь только тем и занимался, что ублажал таежных духов.

– Ну что ж, пусть и нас минуют беды и напасти, – сказал он, обращаясь то ли к камню, то ли к сосне.

Стас проделал то же самое, с интересом глядя на ветви дерева, увешанные разноцветными ленточками.

Часа через полтора, после очередного подъема и спуска, приятели увидели в широкой лесистой лощине неглубокий карьер, в котором работала землеройная техника. Поодаль, на большой поляне, за которой между деревьями синела речная вода, стояли постройки лагеря золотодобытчиков. У одного из вагончиков высилась антенна радиосвязи, и над крышей трепыхался на ветру уже выцветший триколор.

– Вот он, прииск Синяжский, – объявил Шаньгин. – Он тут один такой. У артели всего один участок. Но мороки с ним, чую, будет немало. Сейчас познакомлю вас со здешним начальством и поеду дальше. Вернусь завтра в это же время. Если отсюда ни с кем не уедете, заберу с собой.

Гурову и Крячко управляющий артелью – а директор ее жил в областном центре и на прииске появлялся нечасто, – рыхловатый, крупный мужчина средних лет, выделил пустующий «кубрик» одного из вагончиков, который и приберегался именно для таких случаев. Комендант жилого блока, по-приисковому «шнырь», выдал им постельные принадлежности и, сбегав в столовую, договорился насчет обеда. Сами золотодобытчики – бульдозеристы, сварщики, токари, слесари – еще были на своих объектах, ожидая ударов в било, оповещающих о начале обеда.

Перекусив в столовой, где еда оказалась вполне приличной, опера вернулись в свой вагончик, посовещались и решили приступить к работе немедленно. Крячко отправился по рабочим участкам. Заодно он запланировал осмотреть и то место, где был обнаружен Упорин. Гуров через «шныря» стал приглашать к себе тех, кто мог на время оставить рабочее место. Начал с самого коменданта.

«Шнырь» чистосердечно признался, что ночью крепко спал, никого не видел, ничего не слышал, ничего не знает и знать не желает.

Главный механик Девясов, которого вроде бы той ночью видел Упорин, широкоплечий мужик с изрытыми оспинами лицом, сообщил то же самое. О том, что он вагончика ночью не покидал, мог сказать, по словам Девясова, его сосед по «кубрику», моторист дизель-генератора Сопелов.

Моторист, вертлявый мужичишка лет сорока, с бегающими глазами, побожился, что ни Девясов, ни он той ночью из вагончика не выходили вообще. Столь же «содержательными» оказались беседы и с прочими работягами, приходившими по приглашению Гурова.

Ничуть не богаче оказались итоги встреч Стаса с приисковиками. Никто ничего не знал, никто ничего не замечал.

– Нет, ну это же просто стадо какое-то баранье! – кипятился Крячко, гневно потрясая кулаками. – Какая-то круговая порука, заговор молчания. Никто даже не думает о том, что завтра на месте Упорина окажется он сам!

– Охолонись! – Гуров задумчиво смотрел в окно вагончика, на его лбу резко обозначились линии напряженных морщин. – Их понять можно – едут-то люди сюда невесть откуда, чтобы хоть как-то вылезти из нужды. И всякий понимает: ляпнул лишнее – вылетел с прииска. А домой с чем ехать? Вот что. – Его лоб разгладился, на лице появилась хитрая улыбка. – А пусть думают, будто мы кое-что все же сумели разузнать. Ты с управляющим уже встречался. Вот и хорошо, теперь я к нему зайду. Кстати, как на твое появление отреагировали съемщики металла?

– Крайне нервозно, – поморщился Крячко. – И все-то у них засекречено, и без ведома директора артели они вообще никому ничего говорить не имеют права…

– Да, недружелюбные ребята, – констатировал Гуров. – Ну, я пошел к управляющему.

Он постучался в дверь с табличкой «Управляющий В. Г. Кухаренко» и зашел в крохотный кабинетик с довольно старой, обшарпанной мебелью. Управляющий, отхлебывая чай, озабоченно поинтересовался, как обстоят дела у товарищей из органов.

– Вот с этим я к вам и зашел, – тоже напустив на себя озабоченный вид, доверительно сообщил Гуров. – Народ у вас тут какой-то некоммуникабельный – никто ничего не видел, никто ничего не знает. Но это официально. А неофициально… Вот вы не могли бы сказать, каков объем добычи металла за месяц? Немногим более ста килограммов? Но это официально. А вот по неофициальной информации добыча на порядок выше. Это действительно так?

– Чушь! Несусветная чушь! – едва не захлебнувшись чаем, завопил управляющий. – Кому вообще могло прийти такое в голову? Это трутни из-за колючки трепанули? Ну и народ! Чего только не наплетут…

– И еще говорят о какой-то невероятной находке, стоящей десятки миллионов долларов. Тоже, наверное, врут?..

– Именно! – Управляющий столь яростно ударял себя в грудь, что даже самому доверчивому человеку стало бы ясно, что какая-то находка имеет место быть. – Ну что, что мы тут можем найти, кроме золота? Атомную бомбу, что ли?! – неудачно съязвил он.