Текст книги "Солнечный мальчик"
Автор книги: Николай Поливин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)
Из соседних домиков высыпали молодые и старые мыши и боязливо оглядывались. Но, узнав о позорном бегстве Кусак, начинали ликовать и веселиться. Как всегда в подобных случаях, нашелся свой, пока еще никем не признанный поэт, который, взобравшись на старую бочку, прочитал стихи-экспромт:
Сани-бой, Сани-бой,
Ты – любимый наш герой!
Поднимайте славы флаг,
Победили мы Кусак!
Отыскался самодеятельный композитор, играющий на губной гармошке. Он сочинил музыку. Стихи стали песней. Музыканты сбегали за своими инструментами, и громкая песня захлестнула империю Хру-Хру. Пели и плясали до тех пор, пока не забыли о причине веселья, о том, по какому поводу оно началось... Зато об этом не забыли Кусаки и их двухголовый император.
Кус-Кус объявил дворец на осадном положении. Гвардейцы начали ремонтировать заржавленные пушки и ружья. Они готовились к жестокой битве с бунтовщиками, если те дерзнут напасть на дворец их повелителя.
Напевшись до хрипоты и наплясавшись до упаду, мыши мирно разошлись по домам и сладко захрапели на циновках, заменяющих жителям Хру-Хру постели.
Отправились восвояси и виновники великого переполоха. Они улеглись на обрывках старых газет, но уснуть сразу не смогли.
– Хочешь, расскажу тебе, как была создана империя Хру-Хру и откуда взялся император Кус-Кус? – предложил Мики и повел рассказ.
...В давние-предавние времена Страна негаснущих звезд была свободной республикой. Возглавлял ее Совет мудрейших. В этот совет избирались те, кто чем-то прославился – мудростью, храбростью или еще каким талантом.
В республике поощрялось искусство, процветала литература, особенно поэзия. Одним словом, народ наш благоденствовал. Но однажды – а случилось это ровно тридцать лет тому назад! – в пределы страны вторгся отряд Кусак – злобных и свирепых крыс – во главе со своим императором Кус-Кусом.
В один миг Совет мудрейших был придушен и съеден. Кус-Кус объявил себя императором, а Страну негаснущих звезд – империей Хру-Хру.
Сразу же был введен первый налог – "с каждого мышиного носа".
Когда же императору стали строить сырный дворец – Кус-Кус обожает сырный дух! – был введен второй, "сырный налог". Потом последовали налоги – "с уха" и "с лапки" и, наконец, "с каждого хвоста"...
Мики тяжело вздохнул:
– А нынче стало совсем невмоготу: недавно император приказал брать плату "за пользование воздухом, водой и сырным запахом"...
– О-о! – возмутился солнечный мальчик. – Так дальше жить нельзя! Они скоро и за писк будут драть три шкуры!..
– И будут! – подтвердил Мики. – Но что же делать?
– Что?! – И Сани, вплотную придвинувшись к уху Стрелки, стал ему что-то горячо нашептывать...
Как мы уже говорили, дворец "светлейшего" КусКуса был построен из кирпичиков сыра. Но какого!.. Каждый его сантиметр излучал столь сильный "дух", что всякий нечестивец, дерзнувший приблизиться к дворцу ближе чем на сто хвостов, свалился бы с ног замертво...
И Сани придумал следующее.
...На другое утро, поднявшись до зари и даже не позавтракав, друзья отправились на комбинат сладостей в гости к пирожникам.
– Испеките нам торт из сливочного мороженого – "Весна императора", попросил Сани.
– Торт этот должен быть таким, чтобы в нем мог поместиться... человек! – И Мики умильно посмотрел на солнечного мальчика. – Торт должен походить, как две кремовые капли, на замок "Старая подкова". На одной из его башен надо будет соорудить кремовый трон для императора... Это чудо пирожного искусства мы вручим Кусакам в подарок для светлейшего КусКуса... А для чего мы это делаем, – ухмыльнулся Стрелка, – вы должны догадаться сами.
– Как не понять! – крутнул хвостиком главный кондитер. – Не сомневайтесь – через час торт будет готов!..
И, натянув на голову белый поварской колпак, мастер кинулся к кастрюле, схватил специальную деревянную лопаточку и стал взбивать ею крем. Подмастерья толкли грецкие орехи и вырезали из мармелада фигурки птиц и зверей.
– А вы пока закусите. – К гостям подошел самый молоденький ученик, чем-то похожий на Мики.
Он высыпал из передника на стол два десятка пирожков с ливером и отошел в сторонку. Мики укусил румяный пирожок и зажмурился от удовольствия. Пирожок таял во рту. Ученик дважды подкладывал нашим друзьям изделия рук своих, и пирожки мгновенно исчезали. Наконец Мики, отодвинув свою тарелочку в сторону, с трудом выдохнул:
– Больше не могу... Наелся!..
– А вам еще? – Юный подмастерье обратился к улыбающемуся своим мыслям солнечному мальчику и остолбенел. Сани, проглотив последний пирожок, преспокойненько принялся за алюминиевую тарелочку. – Доктора! – пискнул перепуганный мышонок, падая в мешок с мукой.
– Доктора! – крикнул Сани, проглатывая остатки тарелочки.
Мышонок приоткрыл глаза:
– Вы живы?
– Я? – удивился Сани. – А почему бы я должен умереть?!
– Но вы же скушали тарелочку!!
– Разве? А я и не заметил! Впрочем, она была удивительно вкусной! – И солнечный мальчик аппетитно облизнулся.
– О-о! – вскочил на ноги мышонок. – Вы, наверное, великий фокусник!
Сани порозовел от удовольствия. Но мальчик не любил хвастаться и присваивать себе чужие подвиги и потому ответил отрицательно. Но мышонок все равно ему не поверил.
К этому времени торт-великан был готов, и двадцать самых сильных пирожников вынесли его на улицу. Кремовые башни казались почти взаправдашними. Даже решетки на окнах и те были изготовлены из крема.
Хлынули зеваки. Но любопытных оттеснил отряд Кусак в сорок хвостов. Командир отряда напустился было на Мики.
– Что за шум, а драки нет?! – прорычал он. – Опять беспорядки? Я вам... Я вас! А этот торт я... забираю себе!
– Господин главный Кусака, – сладко пропел Мики – мы были бы рады преподнести это чудо вам, но торт испечен для нашего светлейшего императора Кус-Куса... Именно, если вы...
Главный Кусака знал: за присвоение императорского торта, даже в мыслях, ему грозит по меньшей мере виселица!
Все затаили дыхание. Выручил опять-таки Мики.
– Урра императору! – неожиданно крикнул он.
И Кусаки дружно подхватили:
– Урра!.. Урра!.. Урра!..
Кусаки подняли торт на спины и понесли его по главной Кусачьей улице к императорскому дворцу.
Пирожники во главе со Стрелкой, подбадривая их озорными криками, пересмеивались. Сани рядом с ними не было; он куда-то исчез.
Увидев торт, его величество забыл про все на свете, пустил слюнки:
– Ложку! Скорее императорскую ложку!..
Но слуги, разомлев от пряных запахов, не в силах были двинуться с места.
Едва Кусаки-гвардейцы внесли торт в тронный зал, Кус-Кус, не дожидаясь сдвоенной императорской ложки, кинулся к "замку" и отгрыз у южной башни сразу два зубца. Увидев кремовый трон, император закричал:
– Да здравствует империя Хру-Хру! Мы, только мы подарим миру богатство и процветание!
Торт неожиданно стал разваливаться, растекаться, как снежная баба под апрельскими лучами солнца. По полу тронного зала побежали кремовые и молочные ручьи. Вершина замка рухнула, и перед очами перепуганного Кус-Куса предстал грозный и жаркий Санибой. Его взгляд был так горяч, что шерсть и усы на мордах перетрусившего императора сразу же обуглились.
– Кр-ра-ул! – пискнул он.
На помощь "великому" и "светлейшему" никто не бросился. Каждый Кусака старался улизнуть из императорского дворца первым, ведь там запахло жареным.
А Сани распалялся все больше и больше. Он вспоминал безвинно повешенных за хвосты и за носы, а также посаженных в долговые ямы. Гнев его превращался в яростные и жаркие лучи.
Сначала вспыхнули бумажные портьеры, вслед за ними загорелись косяки и рамы, потом повеселевшее пламя пошло гулять по потолку и стенам. Кус-Кус, с трудом дотащившись до окна, вывалился на мостовую. Кусаки, притаившиеся в переулках, кинулись к умирающему владыке. Кус-Кус, собрав последние силы, прошептал:
– Кончилась империя Хру-Хру... Дорога наша в море и...
Тут император испустил дух. Послушные Кусаки, подхватив его тело, бросились к морю и навсегда исчезли в водной пучине...
Сани, снова облачившийся в свой жарозащитный костюмчик, независимо прохаживался по главной площади, любуясь догорающим дворцом. Все окрестные улицы пестрели от праздничных шляп и нарядных косынок.
– Да здравствует свобода!!
– Слава нашему освободителю Сани-бою!
С каждой минутой крики эти становились все громче и громче. Тысячи восторженных глаз ласково глядели на смущенного мальчика, а тысячи лапок тянулись к нему для дружеских пожатий.
– Речь! Скажи им речь! – подсказал Мики другу.
Сани поднял руку, призывая к вниманию. Шум стал затихать.
– Друзья мои, – начал Сани. – От всего сердца поздравляю вас с освобождением! Теперь вы не только можете петь песни, но и чихать на здоровье, если вам захочется! Ведь если нет Кусак, то нет и налогов?! И потому, потому... – Мальчику хотелось сказать еще что-то праздничное, но что – он не знал. – А потому... – повторил он, – урра вам!
– Урра! – откликнулись радостно мыши.
– А мне надо выручать моего папу! – с грустью сказал Сани.
– Поможем!! – вырвалось из тысячи сердец.
– Спасибо, друзья!.. – Сани растроганно потер глаза кулачком.
– Бедный мальчик, – залилась слезами самая старая и самая добрая мышь. Все принялись ее успокаивать. Тогда она сказала: – Мальчик прав!.. У него есть дела поважнее, чем наши!..
Сани поблагодарил ее улыбкой и продолжил:
– Эта мудрая мышь...
А Стрелка глядел на друга и диву давался: откуда только у мальчишки нужные слова берутся?
А Сани продолжал:
– Эта добрая мышь... сможет возглавить ваше государство. Во-первых, она добра. Во-вторых, умна. Чего же еще надо? Лучшей правительницы не найти. Согласны?
– Согласны!! – прокатилось по площади. – Согласны!!
– Тогда голосуем! – выдвинулся Мики.
Через пять минут голосование было закончено.
Старейшиной в Совет мудрейших избрали старую мышь. В число десяти "мудрых" был избран и МикиСтрелка.
Правда, Мики попросил самоотвод. Он пояснил, что дал клятву не оставлять своего друга в беде, что он, Стрелка, готовится вместе с Сани к борьбе с маркизом Сандалетти.
Микин самоотвод не приняли. Ему сказали, что Стрелке предоставляется годовой отпуск... На том и порешили.
Сани и Мики прощались со Страной негаснущих звезд. В знак своей печали город вывесил желтые флаги. К домику Мики потянулись делегации с подарками. Каждый житель республики считал своим долгом пожать героям руки и сказать им прочувствованную речь. Это было трогательно, но... утомительно.
Прощание превратилось бы в пытку, если бы не милые пирожники. Они нагрянули всей артелью и не с пустыми руками! Мастера вкусных дел завалили комнаты Мики и Сани свежими пирожками с ливером и с капустой... Речей пирожники почти не говорили. Самые чувствительные похлопывали отбывающих друзей лапками по спинам. Всем было грустно.
Развеселил всех юный подмастерье, специалист по пирожкам с ливером. Увидев, что Сани-бой стал мрачен и молчалив, он достал из кармана алюминиевую тарелочку и протянул ее мальчику:
– Скушайте, дорогой Сани! Вам ведь так нравятся алюминиевые тарелочки!
Глава 4 Подслушанная тайна. Нарисованное письмо. Переполох
Мики и Сани по знакомому уже им туннелю выбрались из подполья. Сели передохнуть.
– Стрелка, почему ты крутишь головой? – забеспокоился Сани, заметив, что его спутник как-то весь подобрался и навострил ушки.
– Шепчутся!.. Они шепчутся!! Маркиз Сандалетти со своими "голубыми". Сани, я должен узнать их секрет... Должен! – Стрелка даже закрутил носом, так ему захотелось проникнуть в чужую тайну. – Я отправляюсь!.. Последнюю фразу Мики обронил уже на ходу, скрываясь в одной из бесчисленных мышиных норок.
Оставшись один, Сани погрузился в воспоминания. Ему было приятно еще раз пережить победу над Кусаками.
Вдруг мальчик рассмеялся: вспомнилось вчерашнее невинное приключение. Когда Кусаки были изгнаны, Совет мудрейших предложил Сани и его другу переселиться из дырявой бумажной хижины в отель "Монпансье", построенный из леденцов высшего качества. В отеле до недавнего времени могли останавливаться лишь особы императорской крови, даже Кусаки-генералы и те не смели мечтать об отеле "Монпансье".
Номер, отведенный нашим друзьям, состоял из двух спален, приемной и ванной комнаты. Номер был прекрасно обставлен изящной леденцовой мебелью и декорирован цветами.
Сани, как и всякий мальчишка, любознательный и настырный, сразу же принялся обследовать предоставленные им покои. Стрелка в это время был занят прощальными визитами.
Сани заглянул под кровать, но ничего интересного там не обнаружил. Поинтересовался содержимым шкафов и столов. Но и там, кроме двух обсосанных леденцов, никаких сокровищ не оказалось.
Потом Сани заглянул в ванную комнату. Розовая карамелевая ванна, казалось, приглашала: "А не желаете ли вы искупаться? Раздевайтесь. Здесь так хорошо!"
Солнечный мальчик повернул кран, и в ванну хлынул изумительнейший лимонад. Когда ванна наполнилась сладчайшей жидкостью до краев, мальчик сбросил одежду и бултыхнулся в пузырящуюся купель. Как только раскаленное тело его погрузилось в лимонад, грохнул своеобразный взрыв. Душистый вулкан пара, ударивший в потолок, забросил Сани на светильник.
Ну и перетрусил же в тот день Мики, когда возвратился в номер и не обнаружил в нем своего друга. Стрелка собрался было ударить тревогу, но мальчик опередил его. Он окликнул Мики и пояснил ему, что... изучает устройство светильника!
Принесли лестницу, и "купальщик" благополучно спустился на пол.
"Однако что-то запропал мой друг? – очнувшись от приятных воспоминаний, забеспокоился Сани. – Уж не попал ли он в какую беду?!"
Но тут из соседней норки выглянул острый черный носик.
– Разузнал и разнюхал все как есть!! – Мики облизнулся от удовольствия. – Но ты не думай, что это было сделать легко. – Стрелка напыжился. – Услышав таинственный шепот, – продолжал важничать разведчик, я задумался: куда идти?!
– Как куда?! – не выдержал Сани. – Туда, где шепчутся!
– Ха, открыл Ландринию! – хмыкнул Стрелка. – "Туда, где шепчутся". Прежде всего требовалось установить, кому принадлежит таинственный голос.
– Маркизу! Ты же сам сказал. Вот что. Стрелка, кончай ходить вокруг да около! – рассердился Сани. – Выкладывай толком, что тебе удалось разузнать.
– Фи-и! – поморщился Мики. – Ни на грош фантазии!.. – Но секреты тут же выложил: – Когда я проник в кабинет маркиза и спрятался, за известным тебе телевизором, то услышал доклад дубины Рома. Он рапортовал о том, что профессор Боев, твой папа значит, сидит по-прежнему в карцере и что твои следы потеряны. "Болваны! – выругался Сандалетти. – Не могли поймать безмозглого солнечного заморыша". Ты извини, Сани, но я передаю слово в слово то, что говорил горбатый маркиз.
Сани покраснел от гнева, но тут же погасил свою ярость.
– Ладно уж, выкладывай все по порядку!
– Сани, а тебе не хотелось бы отплатить господину маркизу той же монетой, а? – Мики даже пристукнул кончиком хвоста по полу туннеля, до того он был возбужден.
– Конечно!.. Да еще как! Только бы представилась такая возможность!
– Так ты эту возможность получишь сегодня же! Дело в том, что господин маркиз собирается лететь в страну страусов и бегемотов.
– Та-ак! А кто остается во дворце?
– Взвод "голубых".
– Та-ак...
– Но, Сани, а наказ профессора Боева? Он ведь перво-наперво приказал нам "мешать заговорщикам", путать их планы!.. Ты помнишь?
– Помню, – вздохнул Сани. – Значит, освобождение папы опять откладывается?!
Стрелка молча кивнул.
– Ты знаешь, – перешел он на таинственный шепот, – они повезут на Шоколадный материк "маленьких тигров".
– А что это такое?
– Наверное, кошки!! – Мики с великим трудом выговорил самое препротивное для него слово. – Они собираются сбросить этих "тигров" на Страну банановых пряников. Граждане этой страны взбунтовались против повелителя Генри – недавнего правителя этой страны, а вернее, против ее налогов...
– Молодцы! – похвалил Сани.
– Вот мы и должны спасти этих молодцов! – сверкнул глазами Стрелка. На сей раз он вел себя исключительно храбро, хотя его голенький хвостик с кисточкой на конце заметно вздрагивал.
– Поклянемся?! – предложил Сани.
– Клянусь! – поднял Мики хвостик. – Клянусь!
Итак, в путь!
– Но куда? Ты знаешь?
– Как, а разве я тебе не сказал? – Мики почесал лапкой за ухом. – В Страну банановых пряников.
– А где это?
– Где? За океаном.
– А где за океаном? На юге или на севере?
– А какая разница? – удивился Стрелка. – Лишь бы было интересно!
Солнечный мальчик, как и его приятель, в географии был не очень сведущ и потому предпочел не выказывать своего невежества.
Мики от конфуза оправился тотчас же.
– Они летят на вертолете, – снова затараторил он. – Машина стоит во дворе замка. Проникнем потихоньку в грузовой люк этой стрекозы и... поминай как звали! – Стрелка озорно подмигнул круглым глазком. – Главная трудность – обмануть охрану, отвлечь ее внимание от вертолета хоть на минуту...
– А что, если нам вырядиться грузчиками?
– Идея! – подскочил Стрелка, но тут же сник. – Узнают. Не годится...
Сани задумался, да так, что с волос его стали сыпаться маленькие искорки.
– Нашел! – наконец объявил он. – Нащупал!! Вот что, Мики...
– Гениально! – искренне восхитился Мики. – Так вперед, храбрый друг! Вперед и... дальше!
– Мики, – вздохнул Сани, – а как же папа? Можно мне на него взглянуть хоть одним глазком?
– Нельзя, – нахмурился мышонок. – Карцер, где сидит профессор Боев, вырублен в скале, и подход к нему один. И он, этот подход, зорко охраняется взводом "голубых". Если сунешься туда, тебя схватят, и тогда они не замедлят расправиться с твоим папой, а заодно и с храбрыми жителями Страны банановых пряников.
– А письмо? – с надеждой спросил мальчик. – Можно доставить в карцер письмо?
– Попробуем. В потолке карцера есть маленькая щелка... Пиши!
– А это не опасно?
– Кому я нужен? – возразил Мики. – На маленького мышонка и внимания-то никто не обратит.
– Никто? А кот? – И Сани мяукнул, озоруя.
– И совсем не остроумно! – рассердился Мики, отворачиваясь от приятеля.
Сани устыдился:
– Прости, Стрелка, я не хотел тебя обидеть, я както нечаянно...
– Ладно уж, – поморщился Мики, – сочиняй поскорее письмо, время не ждет!
– Сейчас, вот только достану ручку и бумагу, – пообещал Сани, отправляясь знакомым путем в кабинет маркиза.
На письменном столе Дурантино Сандалетти лежала целая пачка великолепной гербовой бумаги и авторучка с золотым пером.
Сани придвинул лист бумаги, взял ручку и приготовился писать. Он надеялся, что все получится само собой: рука будет водить авторучкой, а авторучка – писать нужные слова, но ручка выводила только каракули.
"А что, если попробовать с закрытыми глазами?!"
Мальчик зажмурился и принялся энергично водить пером. Водил долго и усердно, не менее трех минут. Когда же открыл глаза и посмотрел на дело своих рук, чуть не заплакал: весь листок был усеян загогулинами и крючками, похожими на поросячьи пятачки и хвостики.
"Пойду посоветуюсь с Мики, – решил он, – может, Стрелка знает секрет письма, ведь он все знает!" И точно, Мики не подкачал.
– Нарисуй картину, – предложил он, – где ты сейчас и что собираешься делать. А уж профессор поймет, что к чему!..
– Правильно! – просиял мальчик. – Ты, Мики, умница-разумница! Да-да-да!
– Ну уж ты наскажешь! – возразил Стрелка. Ему стало до того приятно, что он от всего сердца простил друга за недавнюю злую шутку.
А Сани уже принялся за дело. На этот раз ручка оказалась не столь капризной, как недавно. Рисунок получился если и не совсем талантливым, зато вполне понятным. Мальчик изобразил тюрьму, вертолет и себя со Стрелкой.
Рисунок получил полное одобрение Мики. Спрятав послание за щеку, Стрелка кинулся со всех ног в мышиные катакомбы, а Сани присел на камешек и загрустил. Вскоре Мики возвратился.
– Передал?
– Угу. – Стрелка рассмеялся. – Профессор прочитал и сказал: "Бла-го-слов-ля-ю!" – Стрелка с большим трудом выговорил непонятное длинное слово.
– Стрелка, а не пора ли нам поднимать переполох?
– Пожалуй, пора. – В глазах Мики промелькнуло какое-то тайное опасение.
– Ты чего?
– Да подумал, что мы будем делать с "маленькими тиграми".
– Тоже мне проблема! – пренебрежительно произнес Сани, – "Ма-лень-кие тиг-ры"!.. Да будь они хоть великанами – поджарим в воздухе, и поминай как звали!..
– Асами?
– Спустимся на парашютах.
Стрелку такой ответ ничуть не успокоил, но показать, что он трусит, тоже не очень приятно, и потому Мики неопределенно произнес:
– Ну что ж, положимся на "авось" да "небось"...
– Тогда я пошел "заваривать кашу". – И солнечный мальчик снова двинулся в кабинет маркиза.
В замке суетились. Синьор маркиз отдавал приказания направо и налево. "Голубые" метались по всем залам. Они заглядывали в каждую щель, в каждый закоулок, отыскивая запропавшего солнечного малыша.
Как только его поймают, тотчас же запакуют в специальный ящик с мощной холодильной установкой и отправят за океан. И тогда можно будет в последний раз поговорить со строптивым профессором.
А Мор и Ром в это время репетировали в кабинете маркиза "дипломатические" приветственные речи, с которыми они обратятся к повелителю Генри, если тот удостоит братьев-великанов своим вниманием. Вся "дипломатия" сводилась к обычному повтору команд.
– Есть, ать-двать! – зубрил Ром. – Уж мы отличимся!..
– Слушаюсь, стук-хлоп! – рявкал Мор. – Уж мы постараемся!..
И довольный маркиз пообещал своим телохранителям награду – ордена "Ослиное ухо" и "Крокодилий зуб".
– А мне "Ослиное ухо"? – завистливо проскрипел мохнатый Торчилло. – Я тоже ать-двать!..
– Ладно, и тебе тоже, – милостиво пообещал маркиз, – служи, старайся! А то ты в последнее время только и делаешь, что спишь!
Паук распух от обиды, но промолчал. А злость в его черном сердце так и кипела, так и ворочалась, словно клубок змей. Торчилло поклялся себе самой страшною паучьей клятвой, что погубит проклятого мальчишку, из-за которого все в замке перессорились и передрались...
Да, старый Торчилло не зря прожил на свете три раза по пятьдесят лет. Он был мудр и хитер, как сто тысяч обыкновенных пауков, а может, и еще хитрее.
"А ну-ка, подумаем, где мне раскинуть свою сеть? – размышлял Торчилло. – Конечно же, у вертолета. Ловкий солнечный человечек уж куда-куда, а к летательному аппарату непременно явится. Может, даже попытается улететь на нем". И кривоногий пожиратель мушек и козявок поковылял на вертолетную площадку.
– Эй, старая перечница! – крикнул ему Ром, прогуливающийся возле вертолета. – Уж не собрался ли ты охотиться на туземцев? Летим, не пожалеешь! Наши "маленькие тигры" бьют наповал, без промаха, будет чем поживиться!
– Это какие же "маленькие тигры"? Уж не осы ли?
– Осы?! Как не так – осы-барбосы! Букашки маленькие-премаленькие. Уж больно по-мудреному они называются, сразу-то и не запомнишь. Кажется, бактери – и...
– Дурракк! – прошипел Торчилло. – Рразве о таком болтают?!
Ром испуганно огляделся по сторонам, но никого постороннего не обнаружил.
– Так я, дорогой Торчилло, не кому-нибудь, а тебе открываю секрет королю пауков! – подобострастно пояснил он.
– Кто знает, кто знает, – проворчал польщенный Торчилло, – но все же секрет уже не секрет, когда о нем знают двое... Ну да ладно – дружбу тоже со счета не сбросишь! По такому случаю тебе не помешало бы осушить стакан компоту, а?
– Не мешало бы! – облизнулся Ром.
– Так иди на кухню.
– А мой пост?
– Пригляжу, – пообещал Торчилло. И обрадованный Ром потопал на кухню.
В это время во всех залах замка завыли, зарокотали сирены и торжествующий голос маркиза завопил:
– Здесь он! Здесь, в кабинете!.. Ловите его, хватайте!..
Ром, позабыв о компоте, кинулся на голос маркиза. Туда же поспешили и остальные охранники. Они перевернули в кабинете маркиза все вверх дном, но солнечного человечка так и не обнаружили. В бесполезных поисках прошел целый час. Дурантино Сандалетти сначала краснел от злости, потом стал белеть, а к исходу часа сделался синим. Наконец смирившись с неудачей, он пробурчал приказание о прекращении поисков, конечно, пока... и направился к вертолету.
Глава 5 Охотник становится дичью. Начало полета. Какая это река?
Двор замка напоминает четырехгранный каменный колодец. В основании его лежат метровые каменные плиты, плотно подогнанные одна к другой. Крохотные щелки на месте стыка залиты цементом. Это сделано для того, чтобы ни одна травинка не "портила" каменного безмолвия, которым маркизы Сандалетти славились испокон веков. Но то ли наперекор времени, то ли наперекор самонадеянным владельцам замка трава упорно прорывается сквозь цемент и камень.
Черно-красный вертолет приготовился к прыжку за океан. Неподалеку лежат в беспорядке мешки с цементом, доски, ящики и бочки.
– Готов поклясться волоском на любимой бородавке, – хихикнул хитроумный Торчилло, – этот маленький человечек попытается завладеть вертолетом, а я его тут-то и накрою!..
И паук торопливо начал плести сеть, да такую крепкую, что попади в нее слон – и тот не скоро бы выпутался. Протянув клейкий канат от грузового люка вертолета к травяной изгороди, король пауков взбежал по нему с ловкостью циркового артиста и начал выделывать в воздухе сложнейшие пируэты: появились новые канаты и канатики – как радиальные, так и продольные.
– Сани, ты видишь?
Сани кивнул.
– Позволь мне расправиться с ним самому, а?
Сани поморщился: Мики в сравнении с пауком выглядел почти так же, как воробей рядом с кошкой. Стрелка, угадав тайные опасения мальчика, успокоил:
– Не робей, дружище, справлюсь! Ведь недаром же меня называют "Мики-Стрелкой, который знает все!". У зубастого кровососа есть одно весьма слабое место! Этим-то я и воспользуюсь...
Прикрывшись клочком бумаги от цементного мешка, Мики медленно пополз к вертолету. Сани, прикрывшись травой, стал наблюдать за ним.
Воздушная пляска паука не затихала, хотя любой другой паук на месте Торчилло давно бы выдохся. "Здоров паучище!" – не без зависти подумал Мики, подбираясь к паучьей сети. Подкравшись к канату, Стрелка бросил на липучую поверхность дохлую бабочку. Пляска тотчас же прекратилась. Торчилло подозрительно огляделся по сторонам и подпрыгнул от радости, заметив вкусную добычу. Не раздумывая, кинулся к ней, сильными лапами подгреб к себе добычу.
На какое-то мгновение Торчилло повис прямо над притаившимся Стрелкой и открыл ему свое брюшко. Мики провел по голому бугорчатому брюшку паука кончиком хвоста, и Торчилло, оторвавшись от добычи, хихикнул. Мики провел еще. Паук захихикал громче. Тогда хвост Стрелки стал разгуливать по брюху врага, как малярная кисть по стене, и Торчилло, задыхаясь от смеха, обессиленный, шлепнулся на каменную плиту.
Подбежал Сани.
– Вяжи его! – скомандовал Стрелка, продолжая манипулировать хвостом.
– Нечем!..
– Паучьими канатами.
Сани схватился за канат и прилип рукавичкой.
– Сними варежки и просуши паутину. Смотри только не пережги.
Сани послушался друга. Вскоре три крепких подсушенных каната лежали у ног Стрелки.
– Обматывай предателя! – торопил Мики.
И Сани, посмеиваясь, принялся за дело. Сначала он двойным узлом завязал паучьи челюсти, потом спутал кривые мохнатые лапы. И тогда уже, вместе со Стрелкой, принялся за туловище. Виток укладывался к витку. Вскоре злодей стал походить на кокон шелкопряда.
Взобравшись по настоящему канату в люк вертолета, Сани и Мики вслед за собой втащили спеленутого Торчилло и затолкали его между ящиков с "маленькими тиграми". Устроившись поудобнее в дальнем углу, стали терпеливо ожидать отлета.
Не успели самозваные путешественники перевести дыхание после возни с Торчилло, как услышали торопливое цоканье каблуков по цементу. И осипшим голосом господин маркиз подал команду:
– Быстрее завершайте погрузку! Быстрее!..
Торчилло заворочался.
– Лежи смирно, не то зажарю в собственном соку! – пригрозил Сани.
Паук испуганно съежился.
– Так-то лучше, – хихикнул Мики, – и тебе и нам...
– Мор!.. Ром!.. Куда вы под свались?! – гневался маркиз.
Из кухни вынырнули сначала Ром, а за ним Мор:
– Мы тут, ать-двать!
– Что прикажете, стук-хлоп?
– Где пропадали? Опять "воевали" с кастрюлями?!
– Искали, ать-двать.
– Чего?
– Мальчишку, стук-хлоп!
– Ну и?
– Не нашли! – обрадовано доложил Ром.
– Чему же ты радуешься, дубина еловая?
– Гы-ы! Так он же страсть какой кусачий! Отхватит руку там или ногу вот тебе и жизнь безвременно закончена! Уж я-то знаю, господин маркиз калеку на службе держать не станет!..
Маркиз улыбнулся:
– Да-а? Ать-двать, стук-хлоп, в твоих словах есть доля истины! Однако не будем терять времени даром! На машину – и в воздух! Повелитель Генри уже дважды звонил по телефону. Сердит, как сто акул. На рассвете мы должны доставить ему "маленьких тигров" иначе... бр-рр! – Маркиз сделал выразительный жест вокруг шеи, показывая, как на ней затягивается петля.
– А мальчишка? – стоял на своем Ром. – Если мы его не поймаем, то что нам скажет шеф Генри?
– Да лезь же ты, дубина еловая, в машину! – Дурантино даже ногами затопал от возмущения. – Мор, к люку!..
Вертолет по-комариному загудел, покачнулся на ногах-колесиках и, легко подпрыгнув, повис в воздухе. Заревели турбины, и вертолет яростно полез вверх, оставляя за собой тонкую серебристую струю.
– Ну вот мы и в пути! – Мики важно прошелся по грузовому отсеку, забитому чуть ли не до потолка фанерными ящиками.
– Вот мы и одни! – потянулся Сани.
Маркиз и его охрана находились в пассажирской кабине. От грузового люка они были отделены толстой переборкой.
– Стрелка, включи-ка свет!
Щелкнул выключатель, и тусклый зеленоватый поток лучей полился из похожей на медузу лампы, прилепленной к потолку.
– Теперь веселее стало! – удовлетворенно крякнул Сани. – Не мешало бы и перекусить. Ты как, Мики?
– Я-за! Закусим хотя бы Торчиллой, коль нет ничего более вкусного, подмигнул Мики. – Я слышал от деда, что один съеденный паук прибавляет тому, кто его съел, целых пять лет жизни!
– О-о! – включился в игру Сани. – Для меня всякий паук и без того лакомство! Да-да, мне не надо шоколада, дайте лучше паука! – пропел он.
"Кокон" отчаянно заворочался. Торчилло, обезумев от страха, попытался освободиться от пут.
– Мики, развяжи ему рот, может, старый бандит перед смертью захочет в чем-то покаяться...
– Ну что ж! – Мики, понимая, что забава с пауком поможет им скоротать дорожное время, освободил Торчилле голову.
– Сжальтесь! – захныкал пленник. – Я-я... ядовитый! Меня есть нельзя – отравишься!..
– Ах как я рад! – захлопал Сани в ладоши. – Мое самое любимое блюдо ядовитые пауки!
– Не надо! – завизжал Торчилло. – Я стану хорошим!.. Я поступлю в школу буфетчиком и буду бесплатно давать детям медовые пряники и леденцы!
Слезы полились из его глаз двумя ручьями. И чем больше их вытекало, тем меньше становился Торчилло. А как же! Ведь всякий паук на девяносто процентов состоит из воды. Наконец Торчилло сделался маленьким-маленьким – не больше полевого паучка. Путы, недавно еще сжимавшие его словно обручи бочку, упали.
