Текст книги "В одной стране: Заговор обреченных. Три года спустя"

Автор книги: Николай Вирта

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

Кардинал. Боже мой, боже мой! Мрачные дни, дети мои! Мрачные дни! Надвигается нечто, что не имеет названия, и оно ужасно… Человек видит бездну, но он беспомощен, потому что потерял свою волю, растворившись в безликой массе… Утеряна вера в высшую благость. Отсюда эти ужасы…

Ясса(как эхо). …эти ужасы…

Вента(бесцеремонно). Кардинал, все это вы просто-напросто содрали у Сартра и Ясперса – философов экзистенца. А оба они просто-напросто выкормыши Гитлера.

Кардинал. За каждым словом вы слышите фашизм, редактор Вента, за каждым человеком вам чудится Гитлер. Его нет, и бог с ним…

Вента(наступая на него). Дьявол с ним, хотели вы сказать?

Кардинал(смиренно). Пусть будет так…

Вента. А вы знаете, монсиньор, я прочитал вашу последнюю книгу. Любопытное, очень любопытнее сочинение! Отдельный человек – центр вселенной, власть масс ведет к гибели цивилизации, и все прочее в том же духе. Библия Уолл-стрита, монсиньор, ей-богу!

Кардинал(вздыхая). Распните, распните меня, редактор Вента!

Вента(со смехом). Придется, монсиньор, придется!

Ясса. Ты еретик! За монсиньором Иоанном Бирнчем – святейший папа, вся великая католическая церковь и народ, верующий в господа нашего Иисуса! Они не потерпят посрамления имени святого отца!

Вента. Ой, напугал!

Кардинал(кротко). Молчи, Яков! Господь завещал нам прощать оскорбляющих нас!

Из дома выходит Христина Падера.

Явление 16

Христина. Все в порядке, кость не задета!

Кардинал. Слава Иисусу! (Пауза.) А вы с каждым днем становитесь все более прекрасной, Христина. Каким секретом вечной молодости обладаете вы?

Христина(весело). Спорт, монсиньор, спорт. Я умею находить время и для работы и для спорта.

Ясса. Дщерь вавилонская!

Пино(покачивая головой – современных женщин он тоже не понимает). Да-да, мы все поражаемся, как вы можете так много работать в министерстве, быть одним из лидеров партии Национального единства и жить так широко.

Христина. Жить широко – не значит ли хорошо мыслить?

Вента(ему не терпится сразиться и с ней). Широко мыслить, госпожа Падера, – значит ли правильно мыслить?

Христина(чопорно). Ах, Вента, зачем вам казаться старше своих лет? Надеюсь, вы не давали монашеского обета?

Вента. Избави бог!

Мина(в дверях). Господа, прошу вас помочь вынести сюда Ганну Лихта. Доктор сказал, что ей нужно побыть на воздухе.

Вента и Пино уходят в дом.

Кардинал. Я рад видеть вас, Христина: мне нужно сказать вам кое-что важное…

Христина. Монсиньор, я ведь знаю, что вы хотите сообщить мне. Лидер партии католиков Гуго Вастис давно ищет союза с моей партией. Теперь он послал ко мне вас. Но мы противники сговора за спиной масс.

Кардинал(вполголоса). Поймите же, это не сговор, а призыв к единству аристократов духа.

Христина(с презрением). Монсиньор, от вашей философии очень густо несет фашизмом.

Кардинал(не понимая ее). Вы повторяете пошлости коммунистических писак, дитя мое. Католики и националисты едины в своих целях, что же мешает им договориться?

Христина(резко). Монсиньор, повторяю, я не занимаюсь политическими сделками.

Мина, Коста, Вента и Пино выносят кресло, в котором полулежит Ганна.

Явление 17

Ганна. Спасибо, мне хорошо. Спасибо, милая Мина… Боже мой, сколько хлопот я наделала всем вам!

Кардинал(елейно). Дочь моя, примите от меня возмущение по поводу этого происшествия. Я надеюсь, что преступники будут найдены…

Вента. Да уж мы постараемся…

Ганна. Я просто не знаю, куда мне девать ваши сочувствия. (Смеется.)

Коста. Жена, зови гостей ужинать.

Мина. Прошу вас, прошу. Святой отец, сделайте честь нашему дому. Стол накрыт.

Вента. Как говорится, мы не морщимся перед накрытым столом. Идем, Яков, выпьем, а? Ведь его и монахи приемлют!

Ясса. Ты выпьешь до дна уготованное тебе в аду, еретик!

Вента. Согласен! Рай – слишком скучное место для меня.

Христина. Я посижу с Ганной, мне не хочется есть.

Все уходят в дом.

Ганна. А вы все цветете, Христина.

Христина. Последняя игра солнечного луча. Скоро и он померкнет. Все проходит, как дым. Бегу за жизнью, а она бежит от меня! (Смеется.) Боже мой, давно ли мы были с вами в Испании!.. Помните Гвадалахару, Карабанчель?..

Ганна. Да-да… Только дело-то в том, что каждый из нас искал в Испании свое.

Христина. Такова уж моя натура – искать в жизни неизведанного.

Ганна(помолчав). Да, по-разному мы смотрим на жизнь, Христина. Для нас, коммунистов, и Испания, и подполье, и всякая борьба, где б она ни шла, – борьба за идею, которую ничто не остановит и не сломит. Для нас жизнь – борьба за лучшую жизнь для всех. А для вас? Риск, поиски неизведанного! Нет, право, не стоит жить ради того, чтобы сверкнуть мотыльком.

Христина. Самое страшное в жизни, Ганна, – скука!

Ганна. Это авантюризмом называется, Христина.

Христина. Нет, Ганна! Жить каждым биением сердца, жить каждую секунду, жить и ощущать жизнь во всем ее разнообразии, во всей увлекательной игре впечатлений и переживаний, жить, что бы там ни было, – разве это уж так преступно? Я так много делаю для других, что могу пожить и для себя.

Ганна. Может быть… Может быть… А вот я никак но могу выбрать время, чтобы пожить для себя.

Христина. Я бы сошла с ума от жизни, которую ведете вы. Правда, и я работаю в партии и в министерстве… Положение с продовольствием отчаянное, и я тружусь, как лошадь… Но даже и теперь я умею вырываться из кабинета на несколько часов, чтобы заняться портнихами, массажистками, тренерами… Честное слово, я чувствую себя глубоко несчастной, если мне не удается убежать от работы хотя бы на три часа! А вас я не понимаю, Ганна.

Ганна(задумчиво). Нет, я счастлива, Христина. Лишь иногда бывает одиноко… Одиноко, когда вспомнишь тех, кто уже не вернется ко мне… (Вытерла слезу.)

Христина. Это чувство знакомо и мне. Я глушу его. Жизнь так коротка, а неизведанного еще так много… Нет, каждый день должен быть игрой…

Ганна. Ради чего, Христина?

Христина. Чтобы победить…

Ганна. Что победить?

Христина. Все, что стоит на пути к совершению желаний. (Шутливо.) А они беспредельны. (Помолчав.) Что на Юге, Ганна?

Ганна. Сложное там положение, Христина. Нечистую игру ведут там и люди вашей партии. Они сговариваются с католиками – да-да, они хотят расколоть Народный фронт.

Христина. Полно, у страха глаза велики. Вам чудится заговор даже там, где едва теплится здоровая оппозиция к политике коммунистов.

Ганна. Коммунисты – глаза и уши народа.

Христина. Бывают глаза, плохо видящие, и уши, плохо слышащие. Право, вы, коммунисты, надоедливо много кричите о реакции. Не кажется ли вам, Ганна, что громче всех кричат о реакции те, кто забрал слишком много власти и боится ее потерять?

Ганна. Кто опирается в своей политике на народ, тот ничего не боится, Христина.

Христина. Ну, знаете, ведь мою партию тоже поддерживает народ.

Ганна. Полно, какой там народ! Буржуев и золотую молодежь вы зовете народом? Не будьте смешной! И помните: я вас предупредила, Христина Падера!

Из дома выходят Иоаким Пино и Коста.

Явление 18

Коста. Госпожа Падера, я и моя жена просим хотя бы отведать нашего вина.

Ганна. Идите, идите, Христина. Министр продовольствия должен знать качество деревенского вина.

Коста и Христина уходят в дом.

Пино. Я разыскал по телефону премьера, он выехал сюда.

Ганна. Спасибо. (Помолчав.) Плохие вести привезла я с Юга, Пино. Дело в том, что там зреет заговор, он широк и глубок, а цель его – отторгнуть Юг страны от республики, превратить в самостоятельное государство с реакционным правительством. Кое-кому за рубежом не терпится ослабить нашу страну: архиепископ Юга в сговоре с ними и с террористическим подпольем Юга, – вот оно как, Пино.

Пино(в смятении). Архиепископ Юга – заговорщик? Он глубокий старец, что ему до мирской суеты?

Ганна(жестко). Слушайте, Пино, если вы не обрубите корни заговора одним ударом, он превратится в восстание реакции… Знаете ли вы, что кардинал Бирнч служит богу и дьяволу? Нити заговора, я выяснила это, ведут в столицу, в его замок…

Пино(в смятении). Что вы говорите, одумайтесь! Он глава церкви…

Ганна. И вдохновитель заговора.

Пино. Но это еще надо доказать! Да-да! У нас демократия! Слава богу, она еще существует у нас…

Ганна. Демократия! (С горечью.) Демократия, где поджигатели новой– войны могут вслух призывать к ней, где заговорщики могут спать спокойно, где все свободно, кроме самой свободы, не так ли?

Пино(твердо). Мы с вами – члены парламента, но не правители. Вы сообщите мне документы, изобличающие заговорщиков, и я решу, что делать.

Ганна. Хорошо. Но какой вы слепец, Иоаким Пино! Вы давно ослепли и бродите впотьмах!

Пино(надменно). Ганна Лихта, вы были еще младенцем, когда я начал борьбу за свободу родины.

Ганна. Да-да, оставшись младенцем до сих пор.

Из тьмы выходит Магда.

Явление 19

Магда. Прошу прощения, товарищ Лихта. Народ собрался к воротам… Рабочие с нашего завода, земледельцы с окрестных ферм… Они хотят видеть вас, но их не пускает сосед Стебан. Я пообещала им сказать вам…

Ганна(живо). Зови их, Магда, зови добрых моих друзей, я тоже хочу видеть их.

Магда уходит.

(Сурово.) Иоаким Пино, если заговорщики успеют обрезать нити, ведущие в столицу, я предъявлю вам обвинение в сговоре с изменниками. Мы добьемся замены вас другим человеком. Вы знаете меня, я не бросаю слов на ветер, запомните это.

Занавес

Действие второе

Холл – приемная перед кабинетом Ганны Лихта. Овальный стол с газетами и журналами, несколько кресел. Параллельно второму плану идет стена лакированного дерева. Эта стена при нажатии невидимой кнопки раздвигается, открывая кабинет. Соединяясь, холл и кабинет образуют обширную комнату, где можно устраивать заседания с большим количеством людей. Сейчас стена сдвинута. В холле сидит, читая книгу, Макс Вента. Входит Кира Рейчел.

Явление 1

Рейчел. Хэлло, коллега! Вы тоже к Ганне Лихта?

Вента(не отрываясь от книги). Да, мисс.

Рейчел. Что за чепуху сказал мне секретарь: будто она ушла на перевязку в амбулаторию! Разве она не могла вызвать профессора к себе?

Вента(ему явно противна эта мисс и ее болтовня). Ганна Лихта не делает для себя исключений.

Рейчел. Она фанатик!

Вента(строго). Она Ганна Лихта.

Рейчел. Как ее здоровье? Наши газеты сошли с ума после этого покушения.

Вента. Разве ваши газеты сошли с ума только теперь?

Рейчел. Шутник! Преступники еще не пойманы?

Вента. Вы должны их знать, мисс…

Рейчел. Что за глупые намеки, сэр! (Помолчав.) Нельзя ли мне посмотреть кабинет Ганны Лихта?

Вента(очень сухо). А вы обратитесь к секретарю.

Рейчел(изо всех сил старается обратить на себя внимание Венты. Он ей нравится). Ах, наша публика так интересуется деловой и интимной стороной жизни больших людей! Дурные вкусы, да, но моя работа – мой бизнес, и я должна угождать любым вкусам. У нас думают, что министры стран новой демократии работают в пещерах. (Делая глазки.) Не правда ли, какое чудовищное невежество?

Вента. К сожалению, мы еще далеки от новой демократии.

Рейчел(заглядывая через плечо Венты в книгу). Что вы читаете, сэр?

Вента. Книгу кардинала Бирнча.

Рейчел. А… У нас эта книга наделала много шуму. Кардинал заработал на ней кучу долларов. Это учение так модно!

Вента. Это все, что вы знаете о философии кардинала?

Рейчел. Сэр, я интересуюсь только танцами.

Вента. Как раз в этой книге кардинал Бирнч танцует под музыку Уолл-стрита.

Рейчел. Скучно, сэр.

Вента(с предельной неприязнью). Мисс, признаться, я и не хочу веселить вас.

Рейчел(покровительственно). Вы откровенны, это хорошо. Знаете, что-то мне импонирует в коммунистах, сэр, ей-богу!.

Вента. Что именно, мисс?

Рейчел. Ах, это долгий рассказ! Ба! А что если нам поехать к реке, к развалинам замка, пока нет Ганны Лихта? Мы погуляем, я расскажу вам, что я думаю о коммунизме…

Вента. Мисс, я влюблен в одну девушку, но она ревнива, как десяток Отелло.

Рейчел(играя глазками). Скажите, неужели любовь признается коммунистами? Вот уж не знала!

Вента. Мисс, вы говорите просто чепуху.

Рейчел. Но ведь вы так заняты политикой! Когда вы находите время для любви?

Вента. Мисс, любовь сама находит время для себя.

Рейчел(кокетливо). Ах, это так верно! Если бы вы знали, коллега, как я хочу любви и спокойной семейной жизни!

Вента. Очень хорошо, мисс, похвальное желание, мисс.

Рейчел. Честное слово, мне ужасно надоело гоняться за сенсациями, а что касается танцев – я их просто ненавижу! (Помолчав.) Говорят, вы пишете книгу – ответ на книгу кардинала? Прошу вас – два-три куска из нее, две-три тысячи слов.

Вента(смеется). Минуту назад вы сказали, что вам противны сенсации, и вот вы уже набрасываетесь на меня.

Рейчел(комически). Что делать, сэр! Если я не могу получить вашей любви, дайте мне хотя бы небольшую сенсацию!

Вента хохочет. Входит Баст.

Явление 2

Баст. Товарищ Вента, секретарь Центрального Комитета партии просит вас срочно к нему.

Вента. Скажите, Баст, Ганне Лихта– я буду у нее позже.

Баст. Хорошо.

Вента уходит.

Рейчел. Нельзя ли мне посмотреть кабинет вашего шефа, товарищ Баст?

Баст(строго). Прежде всего я вам не товарищ. (Еще более строго.) А кабинет заместителя премьер-министра – не музей.

Входит Марк Пино.

Явление 3

Марк. Здравствуйте, мисс Рейчел! Здравствуйте, Баст! Ганны Лихта еще нет?

Баст. Она будет через полчаса.

Марк. В таком случае я еще успею побывать в секретариате профсоюзов.

Рейчел. Сэр Пино, прошу одну минуту вашего внимания.

Баст уходит, бросив на Рейчел недоверчивый взгляд.

(В бешенстве.) Марк, где вы были вчера?

Марк(делая вид, что робеет). Я прямо с маневров заехал в ресторан…

Рейчел. Сэр, я была там… Я видела, как вы танцевали все с той же рыжей, которую я видела на ферме неделю назад. Уж не она ли та Минерва или Маневра? Может быть, вы были все это время у нее?

Марк(смиренным тоном). Я уже вам говорил, Кира, я был на испытании нового оружия.

Рейчел(приходя в ярость). Оно тонкое или толстое? Оно стреляет глазами или чем еще?

Марк(очень смиренно). Кира, это новый танк, и я ничего не могу сказать вам больше, вы понимаете…

Рейчел. Сэр, если вы не доверяете своей невесте, значит не доверяете будущей жене. Ха-ха! Красивая меня ждет жизнь, если я не буду в курсе дел моего мужа!

Марк. Моя работа такова, Кира, что…

Рейчел(перебивая). Я человек принципа, Марк Пино. Я не интересуюсь вашей работой. В данном случае речь идет о взаимном доверии.

Марк. Не надо сердиться, Кира… (Берет ее за локоть, жалобно.) Вы делаете меня несчастным, когда говорите со мной таким тоном, ей-богу…

Рейчел(поверив ему). Бедный мальчик! Вечером мы встретимся, не так ли?

Марк. Да-да, я так стосковался по вас!

Рейчел. Почему вы в городе, а не на заводе?

Марк. Сегодня Центральный совет профсоюзов обсуждает продовольственное положение в стране. Вы проводите меня?

Рейчел. Не могу, мальчик. Я должна поймать Ганну Лихта здесь, иначе она не примет меня. Я восхищена вами! Эта демонстрация протеста против покушений на вождей коммунизма была устроена великолепно! Вы молодчина. Ха-ха, собрать такие грандиозные толпы и заставить их кричать эти лозунги…

Марк. Их никто не заставлял, Кира…

Рейчел. Да-да, я понимаю… Все равно, вы гениальный организатор! До вечера, милый, да? В ресторане «У старого моста» в девять ноль-ноль, как говорят военные.

Марк. Слушаюсь. (Уходит.)

Входит Гуго Вастис.

Явление 4

Рейчел. Ба! Мне так везет сегодня! Здравствуйте, сэр!

Вастис(с грубоватой вежливостью). Я не имею чести…

Рейчел. Кира Рейчел, изучаю танцы вашей страны.

Вастис(небрежно). Я не танцор, мисс… э-э… как вас там… Впрочем., когда у меня отберут мои капиталы, я станцую жигу на пеньковой веревке… Можете сфотографировать эту картинку, если она доставит вам удовольствие, xa-xa!

Рейчел. Но, сэр, ведь в свое время вы написали монографию о танцах… Ее-то я и хотела просить у вас.

Вастис(рассмотрев ее с головы до ног и снисходя к смазливой физиономии). Недоразумение, мисс. Книгу написал мой брат. Теперь и книга и имя брата забыты. (Вздохнув.) Он уехал из нашей страны…

Рейчел. Ба! Ваш брат! Ну, конечно! Он больше не занимается танцами, он живет в Нью-Йорке, как же, как же! Большой банковский туз и связующее звено между вами и деловыми кругами Уолл-стрита.

Вастис. Тсс, мисс!

Рейчел. В чем. дело? А-а, вы встревожены… Вас не устраивает это место для нашего разговора? Но, сэр, разве кабинет Ганны Лихта – не самое безопасное место для заговорщиков?

Вастис. Мисс!

Рейчел. И кто может подумать, что мы обсуждаем дела, связанные с заговором против коммунизма, находясь в кабинете одного из руководителей коммунизма? Ах, как говорят русские, им еще недостает бдительности! Ну и отлично!

Вастис. Мисс, что я слышу! Какие слова? Какой заговор?

Рейчел. Спокойно, сэр, всему свое время… Так вот я и говорю: вы вождь католической партии, и естественно, что вы нуждаетесь в международных связях, не так ли?

Вастис(холодно). Надеюсь, это не шантаж?

Рейчел. Что за мысли, сэр! Вы большой человек, я послана людьми не маленькими. Они пристально наблюдают за вашей деятельностью, они довольны ею, она устраивает их. Ваши интересы – их интересы.

Вастис(осторожно). Вы говорите любопытные вещи, мисс.

Рейчел. Они партнеры в вашем бизнесе, сэр. Они тоже собирают силы подлинной, я разумею, деловой демократии. Ваша и их цель одна и та же – освободить рынки для сбыта идеологии и материальных ценностей от влияния большевизма. А это влияние, сэр, – подумать только! – распространяется на страны с населением в полтора миллиарда человек!

Вастис. Так! (Собравшись с мыслями.) Я не могу говорить с вами доверительно, пока вы не представите…

Рейчел. Ах, я и забыла! Пароль и прочее… Позывные рации вашего брата «Х-5-Х».

Вастис(быстро). Что надо пославшим вас?

Рейчел. Сэр, ваш премьер ведет переговоры в Москве. Они договорятся – это ясно. Премьер – вождь ваших коммунистов. Сталин – вождь коммунизма вообще. Они понимают друг друга с полуслова. До возвращения премьера надо убедить ваше правительство присоединиться к программе восстановления Европы, и только.

Вастис Ха! И только! Какая плата?

Рейчел. Торговля с Западом и Америкой.

Вастис(поучительным тоном). Мы взрослые люди, мисс. Ваши монополисты задушат нашу промышленность. Это не в моих интересах, нет!

Рейчел. Я говорю лишь то, что мне сказано. Стоит также вопрос об объединении всех вооруженных сил стран, примкнувших к программе восстановления…

Вастис. Ха-ха! И чтобы эти объединенные вооруженные силы распевали «Янки-Дудль» под командой дельцов с Уолл-стрита, вроде сэра Мак-Хилла?

Рейчел(рассердясь). Уолл-стрит готовится управлять миром, сэр, – не забывайте этого и не ссорьтесь с Мак-Хиллом.

Вастис(поджимая губы). Да, нам-таки пришлось поработать для того, чтобы миссии Мак-Хилла было разрешено приехать сюда. Народ не хотел видеть его здесь. (Пауза.) Народ, мисс, и без того противится американской помощи… Если он узнает об объединении вооруженных сил – пропащее дело! Коммунисты поднимут такой шум, упаси бог!

Рейчел(твердо). Надо подавить коммунистов, если они мешают вам.

Вастис(мрачно). У нас их полтора миллиона.

Рейчел. Вы хотите, чтобы их было три миллиона? Компартия будет полным хозяином страны после выборов. Все должно произойти до выборов – сказано мне.

Вастис. Ага, вот мы и добрались до желтка! От нас требуют государственного переворота, не так ли? К сожалению, это вам не Греция. У нас тут нет иностранных войск.

Рейчел(как бы между прочим). О, за этим дело, вероятно, не станет!

Вастис. Мисс, к сожалению, любое правительство, которое призовет сюда интервентов, не продержится и часа.

Рейчел(идет ва-банк). А не подумать ли вам, сэр, о том, сколько времени вы можете продержаться с вашей игрой? Вы канатный плясун, сэр. Вы танцуете на тонкой проволоке и рискуете сломать шею, если не поспешите пройти до конца каната.

Вастис(не очень обижен, она забавляет его). О, мисс, какой решительный тон! Очень сложное положение в стране, трудная работа…

Рейчел(поучительно). Каждая честная работа трудна, сэр!

Вастис(хохочет). Честная работа?

Рейчел. Вы же не получаете за нее доллары… Впрочем, если вы нуждаетесь… Одно ваше слово – и…

Вастис. Мисс, вы забыли, кто перед вами?

Рейчел. В чем дело? Мои деньги – Моя дипломатия, так говорят у нас. Но, повторяю, я лишь посредник. Лично я занимаюсь только танцами…

Вастис. И заговорами, мисс?

Рейчел. Попутно, сэр, попутно! На танцах много не заработаешь, публика хочет сенсаций, а где они? Слушайте, дайте мне честное слово, что я первая узнаю о перевороте!

Вастис(хохочет). Честное слово?

Рейчел(строго). Психология побоку, сэр.

Вастис(с улыбкой). Вы читаете мне лекцию, мисс?

Рейчел(упрямо). Сэр, перевернув здесь все вверх дном, вы тем самым прорвете единый фронт коммунизма…

Вастис. Н-да! (Задумчиво.) Дело, видите ли, в том, что наш народ – особый народ. У него есть поговорка: по делам их познайте их… А он знает дела Мак-Хиллов. Он не верит им. – по разным причинам, мисс. Он не верит также Черчиллю, а мак-хиллы расчищают – путь для него. С Черчиллем у нашего народа особые счеты. В 1933 году он отправил письмо Гитлеру. Он писал: «Если Англию постигнет такое же несчастье, которое постигло Германию в 1918 году, я буду молить бога, чтобы он послал Англии человека с вашей волей, вашим сердцем и размахом». Это писал Черчилль Гитлеру, мисс.

Рейчел. Ай-яй-яй! Вот так засыпался старик Уинстон!

Вастис. Да уж! Все они хотят видеть Западную Германию сильной, они вооружают ее против Советов. И тут есть одна деталь, которую не сбросить со счетов: Германия едва не раздавила нас, Советы спасли нас. Толкуйте – после этого о ненависти к Советам! (Ехидно.) Да вот вам и сенсация. Это письмо Черчилля мало известно – валяйте, публикуйте, обрадуйте ваших. (Хохочет.)

Рейчел. Подите вы с вашими шутками!

Вастис(снова осматривая ее с головы до ног). Вы очаровательны, мисс. Но не может быть, чтобы вы просто повторяли сказанное вам! Где вы изучали политическую экономию?

Рейчел(с легким раздражением). Практикой, практикой я совершенствовала сбои познания в этой области.

Вастис(в том же дон-жуанском тоне). Тогда вы должны быть величайшим практиком в области применения ее.

Рейчел. В схеме все это представляется так: вы порываете с Советами, потому что Советы руководят вашими коммунистами, а они готовят путч.

Вастис(посмеиваясь). Но это надо доказать.

Рейчел. Правильно, сэр. Найдите соответствующий документ.

Вастис(разводя руками). А если его нет?

Рейчел. Ба… о чем, разговор! Его надо сделать!

Вастис. Хорошо, предположим, мы порвем с Советами. Но откуда мы получим хлеб?

Рейчел(наставительно). Голодные обычно восстают.

Вастис. Они и восстанут – против тех, кто отказался от советского хлеба, маленькая мисс.

Рейчел. Сумели же ваши сообщники обратить недовольство людей Юга против коммунистов, хотя голодом там пока и не пахнет.

Вастис(мрачно). Н-да… Ганна Лихта целый месяц рыскала по Югу. В ее руках есть какие-то документы. Чорт побери, очевидно, даже бог переметнулся на сторону коммунистов и спасает их… И народ верит им и идет за ними. (Мрачнеет все больше и больше.) Должен сознаться, мисс, мы не можем больше плясать на проволоке. Она, того и гляди, оборвется. Ад адвентум фестина – спешите к развязке. Спешите, наши нервы не выдерживают.

Рейчел(торжественно). Наши генералы, сэр, знают свое дело!

Вастис(язвительно). Уж эти мне генералы! Если вы нападете на Советы, вас русские в два счета вытряхнут из Европы и из Азии. В вас будут стрелять не только мужчины, но и дети. Стрелять, как в бешеных псов.

Рейчел(обращаясь скорее к небу, чем к Вастису). Ах, сэр, в мире стало так тесно, что, уничтожив еще десятка три миллиона людей, вы лишь оздоровите воздух!

Вастис. Хм… Тсс… Идут. (Быстро.) Передайте Мак-Хиллу – я согласен на все. Пусть дают доллары, оружие… Только скорее, только скорее.

Вастис и Рейчел берут журналы. Входят Баст и Куртов, он официален, сух, неприступен, держится чопорно.

Явление 5

Куртов(скрипучим голосом). Здравствуйте, господин Вастис!

Вастис. Здравствуйте, Куртов! Ваш шеф будет здесь?

Куртов. Госпожа Лихта вызвала моего шефа госпожу Христину Падера к двум, часам.

Баст. Положим ваш пакет на стол шефе, господин Куртов.

Куртов(так же скрипуче). Нет, господин Баст, вы знаете мою пунктуальность. Мне приказано вручить эти материалы лично заместителю премьера.

Баст(разводит руками). Как хотите.

Вастис. Референт заместителя премьера по восстановлению у себя, господин Баст?

Баст. Да, господин Вастис.

Вастис. Я пройду к нему, с вашего разрешения.

Баст и Вастис уходят.

Рейчел(после паузы). Господин Куртов, если не ошибаюсь, – референт министра продовольствия?

Куртов(встает и кланяется). Совершенно верно, не имею чести… гм… гм… (Садится.)

Рейчел. Американская журналистка Кира Рейчел.

Куртов(встает, кланяется). О-о… Я так польщен, мисс! (Садится.)

Рейчел. Вы ездили на Юг страны по делам продовольственного снабжения, не так ли?

Куртов(теряясь). Откуда вы знаете, мисс, гм… гм… Это была… гм… секретная поездка.

Рейчел(драматически закатывая глаза). Бог мой, чем меньше страна, тем больше у нее секретов. Откуда я знаю о вашей поездке? Увы, удел журналистов все знать. (Ласково.) Вас не слишком удивит, если я скажу, что знаю ваше настоящее имя, настоящую национальность, подлинные политические взгляды и действительную цель поездки на Юг? (Зло.) Вы плохой охотник за красным зверем, сударь! От вас ждали большего!

Куртов(в ужасе). Мисс!

Рейчел(шипящим топотом). Говорят, теперь изобретено бесшумное оружие, сударь, а вы палите из автоматов, да еще из американских…

Куртов. Но мы все вооружены только ими, мисс…

Рейчел(строго). Почему не были брошены гранаты, когда Ганна Лихта вышла из машины, раненная только в руку?

Куртов. Господин Вастис запретил пользоваться гранатами. Он боялся шума.

Рейчел. Боже мой! Недобитый человек всегда приносит больше шума, чем убитый! (В отчаянии.) Нет, вас надо учить на каждом шагу. Хорошо, на днях вы получите бесшумное оружие.

Куртов. Торопитесь, торопитесь, мисс.

Рейчел. Слушайте, Куртов, или как там вас… Вы вздрогнули? Ба! В чем дело? Журналисты умеют держать язык за зубами. Так я хотела бы знать, Куртов, вы еще не отказались от этой очаровательной идеи – вырезать всех неарийцев?

Куртов(торжественно, замогильным тоном). Фюрер завещал нам это.

Рейчел. Передайте теперешним вашим фюрерам, что оружие отрядам, предназначенным для вторжения сюда, они получат через десять дней… Пункты приема сообщим через вас.

Куртов. Слушаюсь, мисс. (С сомнением.) Вы думаете, лидеры этой страны (это слово он произносит с особенным презрением) согласятся на помощь наших сил?

Рейчел. Ба! Коммунисты правы в одном: когда капиталисты боятся потерять капиталы, они перестают быть патриотами.

Входит Ганна Лихта, рука ее на перевязи. С ней – Коста Варра и Баст. Баст раздвигает стены– кабинета. Все проходят туда вслед за Ганной Лихта.

Явление 6

Кабинет Ганны Лихта, очень светлый, хорошо обставленный, с окнами, выходящими на улицу города средневекового типа. На стенах – портрет президента, карты. Много книг. Камин.

Куртов(склоняя плешивую голову). Госпожа заместитель премьера, министр продовольствия госпожа Христина Падера изволила поручить мне передать вам этот пакет, содержащий сведения, вытребованные вами.

Ганна(сухо). Хорошо, оставьте.

Куртов. Будьте здоровы! (Отвешивает глубокий поклон и удаляется.)

Рейчел. Миледи, вы обещали мне…

Ганна(официальным тоном). Извините, мисс, мне совсем некогда говорить с вами. Я здорова, вот и все. До свидания!

Рейчел(с неудовольствием). О'кэй, миледи! (Уходит.)

Баст(он относится к Ганне с исключительной почтительностью, но без тени раболепства. Он солдат – она командующий, но дело у них одно). Почта на столе, шеф.

Ганна. Премьер не звонил из Москвы?

Баст. Нет, шеф. (Значительно.) Через час Иоаким Пино приедет с докладом. Тон его был очень удрученный.

Ганна(встревоженная сообщением). Вот как… (Помолчав.) Меня ждет кто-нибудь?

Баст. Господин Гуго Вастис, шеф.

Ганна(небрежно). Подождет. Вы свободны, Ян.

Баст уходит.

Минуточку, Варра, я прочитаю сверхсекретное сочинение Христины Падера… (Вскрывает пакет.) Сведения о закупке хлеба внутри страны… Посмотрите-ка!

Коста(надевает очки и читает). Именно сочинение! Хо-хо! (В ярости.) Все эти цифры – брехня! Пусть меня повесят, если я поверю хоть одной из них. Вот что я сделал, госпожа Лихта: не затевая казенной кутерьмы, взял я трех смышленых депутатов парламента, землевладельцев, ясно, и мы на выборку, негласно расследовали деятельность госпожи министра продовольствия за последнее время!

Ганна. Браво, Коста, узнаю старого солдата!

Коста. Осенью Христина Падера послала четыреста уполномоченных для контроля за уборкой урожая в стране…

Входит Баст.

Явление 7

Баст. Редактор Вента, шеф.

Ганна. Ага, во-время! Просите.

Баст уходит.

Коста(восторженно). Удивительный нюх у этих газетчиков! Где пахнет жареным – они тут как тут!

Ганна смеется. Входит Вента.

Явление 8

Вента. Здравствуйте! Я не помешаю?

Ганна. Напротив, Макс. Продолжайте, Варра.

Коста. Уполномоченные по обмолоту подбирались Христиной Падера из людей, входящих только в ее партию…

Ганна. Слушай, слушай, Макс.

Коста. Они обошлись стране в пятьдесят миллионов карлов, а то, что сделано ими во вред республике, мы не могли сосчитать. Это не для мужицких мозгов.

Ганна. Дальше, Варра.

Коста. Они не только преуменьшали урожай, но и распространяли всяческие слухи… Они болтали, будто республика вывозит хлеб, куда вы думаете? В Советы!

Вента(хохочет). В лес дрова возить!

Коста. Нечистая игра, нечистая! Вот список помещиков и кулаков, которые скрыли двенадцать тысяч тонн зерна. Обмолот у них контролировали люди Христины Падера.

Ганна. Вента, возьми этот описок.

Вента. И уж я разделаю его в газете!

Коста. Бейте по зубам, редактор Вента, по челюстям лупите этих мерзавцев!

Входит Баст.

Явление 9

Баст. Телеграмма от премьера, шеф. Только что поступила из шифровального отдела.

Ганна(живо). А, давайте, давайте! И вот что: как только приедут кардинал и Христина Падера, просите их. И Вастиса, Баст, и Вастиса.

Баст. Слушаюсь, шеф. (Уходит.)

Ганна поспешно вскрывает телеграмму и читает.

Вента. Ну, как идут дела в Москве?

Ганна. Отлично, товарищ Миха надеется на благоприятный исход переговоров… Но он очень озабочен положением в стране.

Вента. Покушение на вас – достаточный повод для беспокойства.

Ганна. Да, Вента, трудно, очень трудно… В подполье я не думала, что будет так трудно, когда мы придем к власти… Вставляют палки во все колеса… Провокации, саботаж, предательство, клевета, интриги…

Вента. Сомкнуть теснее ряды, Ганна, сомкнуть теснее ряды!

Ганна. Нет, Вента, не только. Многие из наших еще живут привычками подполья, приемы подполья переносят в государственную жизнь. Никуда это не годится! Почему у нас не думают о новых формах связи с массами? Почему ты не думаешь об этом?