355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Николай Дронт » Играем в ГП (СИ) » Текст книги (страница 13)
Играем в ГП (СИ)
  • Текст добавлен: 30 января 2022, 10:30

Текст книги "Играем в ГП (СИ)"


Автор книги: Николай Дронт



сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

Но коли ты пока ученик? Да, учителя тебя любят за прекрасные домашние задания. Но сколько времени тебе их делать? Пацаны на улице играют, а ты ровненькие буквочки выписываешь. Оно тебе надо?

С Однолюбом вообще труба. Например, мама Северуса, Эйлин, влюбилась раз-навсегда-совсем. Оно ей принесло радость? Или её сыночку обеспечило счастливое детство? Про самого Снегга мы тоже помним? Сколько лет мужику, а он всё девочку с качелей на детской площадки забыть не может.

А я, между прочим, двоих наследников обязан завести и воспитать! Без жены тут никак не справишься. Другому можно влюбиться, ошибиться, развестись, погоревать и завести новую супружницу. Говорят, Омар Хайям на эту тему написал: «Любить одну ведь так прекрасно! Я сам любил так очень часто…» По одной, но вдоволь, понимаешь. Но вот конкретно мне – фигу с маслом! У меня не будет второго шанса, значит нельзя рисковать. В ближайшие лет семь по крайней мере. Да и потом придётся выбирать с оглядкой. Главное, ведь переиграть ничего невозможно.

Первая победа

Северус Снегг

Декан Снегг с не присущей ему нервозностью фильтровал только настоявшееся зелье. Ребёнок, он и есть ребёнок. Наивный, не умеющий просчитывать ходы дальше первого. Его даже обманывать не нужно. Действительно нож, заточенный по английским правилам на 26 градусов, делает нарезку под более оптимальным углом… если его держать английским, а не континентальным хватом.

Зато при переточке лезвий и опробовании его остроты есть приличный шанс чуть порезаться и оставить мельчайшую капельку крови на лезвии. А фланелевая тряпочка, пропитанная специальным составом, не только очищает сталь от песчинок, приставших с точила, но и консервирует даже такие следы крови. Если положить тряпку в другой состав и провести ещё несколько реакций, то, в конце концов, можно выделить кровь. Кровь Гарри… Поттера?.. Или?.. Её очень мало, но хватит для четырёх проб. Увы! Одна контрольная.

Итак, четыре пробы. Первая проба – кровь постороннего человека. На вторую пришлось взять частичку с бережно хранимого много лет, детского носового платка. Они тогда бегали, Лили упала и ободрала коленку, а он протёр ссадину от грязи. В третью пробирку Северус капнул каплю, проколов иглой собственный палец. Откуда взялась кровь Джеймса? Был даже выбор, дрались они с Джеймсом часто, а просто отстирывать кровь врага не слишком дальновидно и предусмотрительно. Лучше её собирать. Жаль, не успел воспользоваться.

В четыре пробирки добавляется жидкость из пятой, с надписью «Гарри». Затем томительное ожидание результата. Парадоксально! В пробирке «Контроль» цвет не изменился, зато в остальные три «Лили», «Северус» и «Джеймс» переливались красным цветом.

Два отца? Как такое может быть? Хотя… Если над Гарри был произведён ритуал принятия в род Поттеров, то… Тогда родство с Поттерами в результате принятия в семью, а отец… Ведь принять в род Принцев Гарри же не могли? Определить принадлежность – да, все знают, что в Министерстве могут подтвердить или опровергнуть родство, такое подтверждение даже гоблины из «Гринготтса» принимают. Для наследников заглохших родов это единственный шанс восстановить прервавшуюся фамилию. Это же не означает, что наследник принимается в род?

Но! Если родство подтвердили, значит, точно брали пробу крови и делали анализ на совместимость. Получается Гарри потомок Принцев, и соответственно я его… Или нет? Джеймс – отец, а реакция на меня, как на полукровку Принцев? Нет! Такого быть не может! Значит, Гарри стал Поттером из-за ритуала принятия в род, а я его отец. Ведь сам чувствую это!

Как же просто определять родство маглам! Никакая магия не вмешивается!

Среда

Утро началось рано. Мистер Уиксон своим покашливанием меня разбудил и убедился, что я выпил уже стоящее на столе зелье.

Как понимаю, об уединении в Хогвартсе можно лишь мечтать. Ладно, эльфы, которых никто не видит, но висящие повсюду любопытные портреты не пропускают ни единой мелочи. С одной стороны, я их понимаю – скука, кроме подглядывания, единственное развлечение поход в гости к другому портрету. Но и там засада! За столько лет все темы обговорены, все анекдоты и байки рассказаны, тоже делать нечего.

Кстати, Уиксон за ночь прочитал всего две, много три, газеты. Так он решил растянуть удовольствие. Сразу после моего подъёма Роланд исчез с полотна – сказал, пробежится по знакомым, расскажет вычитанные новости, ведь те заслуживают детального обсуждения. Я же после зелья посетил санузел и, кряхтя, вышел на тренировку.

Улучшение вкуса прочувствовать толком не удалось, а вот обоняние вполне. Особенно, когда мы возвращались в башню. После физической активности от ребят воняло потом… Нет, не так – от ребят ВОНЯЛО! Не хочу скрывать, от меня тоже. Только душ и полное переодевание смогли мне помочь.

Но моих форменных белых рубашек на полке не нашлось. Вместо них лежали две стопки белейших сорочек, тончайшего полотна. Над одной повешена пластинка с надписью «Утро», над другой «После обеда». Воротник классический Кент, манжеты под запонки.

Запонки и галстучная булавка с гербами Когтеврана прилагались вместе с деревянной коробочкой. И нет, конечно, они не вульгарно-золотые, а бронзовые, покрытые старой, благородной патиной. Золото пусть носят гриффиндорцы.

Да… Опекун серьёзно взялся за меня. Только сколько же это стоит?! Надо будет при случае прояснить вопрос с оплатой.

При подходе к столу меня вновь атаковали запахи. Такой, знаете ли, чуть подкопчённый бекон, свежеобжаренные тосты, овощи под соусом бешамель… Я едва смог удержаться и нормально сесть, а не в прыжке схватить вилку и атаковать колбасу. А вкус… И ведь всё наисвежайшее! Нет даже лёгкого душка прогорклого масла, подгнивших овощей или, скажем, скисшего молока.

Эльфы готовят выше всяких похвал. Меня и раньше тётя Петунья баловала вкусными блюдами, но только сейчас, после получения Обострённых Чувств, мне удалось полностью понять, в чём таинство высокой кухне.

Наверное, это хорошо, но ведь во взрослой жизни мне будет трудно перехватить на бегу уличной еды. Да и всякие МакДональдсы придётся игнорировать. А хорошие заведения мало того, что ещё нужно найти, так там еда приличных денег стоит. Да уж! Вновь лишние расходы!

Как обычно совы принесли газеты. В скромной заметке на третьей полосе «Пророка» вычитал, что согласно Правилам, утверждённым Министерством Магии ещё 24 мая 1742 года, по возвращению ребёнка в юрисдикцию Министерства, утверждено завещание Джеймса Поттера, согласно которому, его сын Гарри Джеймс Поттер, признаётся наследником Рода Поттер, получает всё движимое и недвижимое имущество, доходы и прочие привилегии Рода. До совершеннолетия, упомянутому выше отроку, назначается опекуном Северус Снегг, декан и профессор Хогвартса. Всё. Больше ничего в заметке не было.

Газету получаю не я один, потому новость быстро распространилась по залу. На меня и на Снегга бросились заинтересованные взгляды. Слизеринцами – скорее задумчивые, остальными – просто любопытствующие.

Хорошо, что меня вчера ввели в курс дела, а то не знал бы что думать. Хотя чего тут думать, если всё решили без меня?

За первую неделю должны пройти уроки по всем предметам, кроме Полётов на мётлах, те почему-то начнутся со следующей недели. Кстати, в среду нас первый раз объединили с кем-то кроме пуффендуйцев. Это случилось на занятиях по Травологии, где мы со слизеринцами должны собирать листья крапивы. Вообще-то, это полезное растение, из листьев варят суп, готовят чай и даже вино, сушат для использования в разных эликсирах. Наше первое снадобье, Зелье излечения фурункулов, включало в себя крапиву из этой теплицы.

Работа несложная, знай срезай секатором молоденькие листочки. Этим я собственно и стал заниматься. Лучшие листья имеют чуть синеватый отлив по краям, и едва уловимый специфический запах. Срезаю их и складываю в стопочки по дюжине, а чтобы не разваливались, перевязываю тонким стебельком той же крапивы. Негодных побегов много, не жалко.

Вдруг из-за спины слышу вопрос профессора Стебль:

– Мистер Поттер, скажите – почему вы не срезали вот этот листик?

– Так он нехорош, – на автомате поясняю я, – перезрел немного, пахнет резковато, да и сам грубоват.

– Полностью с вами согласна. Но почему ВЫ таким образом перевязываете листья?

– А что, так делать неправильно?

– Нет. Всё правильно. Мало того, когда за первокурсниками мои ассистенты переберут сырьё, они точно так перевяжут отобранные листья. Только ВЫ откуда столько знаете про сбор и упаковку?

Я растерялся и задумался.

– Ну… Мне кажется, что так правильно…

– Понятно. И что? Запах чувствуете, не наклоняясь к растению? Не отвечайте, я уже поняла, что вы действительно из семьи алхимиков. Родовая память. Думаю, ваш… э… опекун будет доволен. Вы можете сказать, в чём разница между волчьей отравой и клобуком монаха?

– Это одно и то же растение – аконит. Он же пёсья смерть, волкобой, некоторые его неправильно называют чёрный корень.

– С вами всё понятно. За правильный ответ и умелый сбор вы приносите пять очков в копилку Когтеврана.

Профессор отошла, а находившиеся в зоне слышимости ученики стали с любопытством на меня поглядывать. Кое-кто из слизеринцев что-то прикидывал в уме.

– Родовая память? – спросила подкравшаяся Пэнси Паркинсон. – Так ты из алхимиков или всё же из зачарователей?

– Тебе какая разница? Мне кажется, я и из тех, и из этих.

– Какая разница? Моя семья сотню лет занимается поставками реагентов. Зачарователи и алхимики с нами дружат.

Мы вернулись к сбору листьев. А на выходе Милисента Булстроуд вдруг тихо заявила:

– Не слушай эту мопсиху, лучше дружи со мной, ведь мы родственники по общей прабабушке Виолетте.

Вводный урок Чар прошёл весело, с показом свежих фруктов, танцующих аргентинское танго, задорную чечётку и венский вальс, со стремительно взлетающими перьями и с фонтанами, разбрызгивающими мириады разноцветных искр. Однако затем последовал очередной, уже поднадоевший, рассказ о технике безопасности и о категорическом запрещении колдовать самостоятельно, без надзора и вне специально отведённых на то мест.

Особое внимание было уделено целям колдовства – если объектом приложения заклинатель определит себя, то есть хороший шанс попасть в Больничное крыло, к школьной целительнице мадам Помфри. Но если мишенью станет другой ученик, то последствия будут куда как более тяжёлые, вплоть до исключения из Хогвартса. Вне зависимости от благовидности мотива и безопасности последствий.

Пока не научимся, мы не должны творить никакие заклинания. Увы! Эту истину чуть не каждый год на себе подтверждают самоуверенные недоучки.

В этом году первый из экспериментаторов уже успел провести ночку в Медицинском крыле. Гриффиндорец Симус Финниган, полукровка, ирландец, видимо в силу семейной симпатии к ИРА, оказался склонен к пиромании. Во всяком случае, отрабатывая простенькое заклинание для подогрева воды, он умудрился взорвать кружку и поджечь собственную мантию. Слава Мерлину, что он делал это в защищённом кабинете и под наблюдением ассистента-шестикурсника. Ничего страшного с Симмусом не случилось, к завтраку его отпустили, даже наказывать не стали, раз экспериментировал там, где разрешено. Однако начало положено, теперь стоит ждать новых жертв.

До конца урока под подбадривающие возгласы Флитвика: «Легко! Резко и со свистом! Выше локоть! Мягче кисть!», класс отрабатывал движения палочкой. На следующем уроке Флитвик обещал заняться отработкой произношения заклинательных фраз. А через недельку-другую обещал дойти и до творения заклинаний.

Сегодня первый день, когда не поставили сдвоенные занятия. На последнем уроке профессор МакГонагалл в виде кошки на столе не сидела. Зато в первую же минуту заявила, что Трансфигурация – один из самых сложных и опасных разделов магии, пожалуй, даже опасней Зельеварения и уж точно травматичнее Чар. Обосновала свои слова статистикой несчастных случаев. Затем резюмировала:

– Я вас предупреждаю – одно нарушение дисциплины или техники безопасности на моих уроках, и нарушитель больше никогда не вернётся класс. Конечно, в Хогвартсе ему тоже больше нечего будет делать.

Почему-то, декану безоговорочно поверили все. Тишина на уроке была сравнима с тишиной в классе Зельеварения. Впрочем, на демонстрации заклинаний Трансфигурации, многих отпустило. Особенно, когда стол, превращённый в свинью, начал похрюкивать и пытаться почесать спинку о ногу преподавательницы, за что его сразу вернули в исходное состояние.

После показа возможностей дело дошло непосредственно до учёбы. Сначала потребовалось заучить пару зубодробительных фраз. Затем пришла очередь представления движений волшебной палочки. Как венец, объединение слов и движений, по словам МакГонагалл, должно было привести к превращению спички в иголку.

– Легкотня! – Стефан Корнфут вновь наступил на старые грабли, – дома я по учебнику уже делал это.

Стефан сам, без разрешения, начал было творить заклинание, но был прерван преподавательницей.

– Мелофорс! – громко выкрикнула она, и голова торопыги превратилась в красновато-коричневую тыкву. – Кто-то не понял моего предупреждения? Кто-то считает себя слишком умным? – спросила профессор и добавила: – На первый раз накажу легко: Минус пять очков с Когтеврана за самовольность и мистер Корнфут до конца урока получает заслуженное украшение. Остальные занимаются дальше.

Надо ли упоминать про идеальную дисциплину, воцарившуюся после этого наказания?

До конца занятия упражнение получилось у всех когтевранцев, кроме Мораг МакДугал и тыквоголового Стефана Корнфута. Он по понятной причине не сумел произнести голосовой ключ заклинательной формулы. Среди пуффендуйцев лишь четверо из девяти человек смогли справиться с заданием.

Однако профессор МакГонагалл ни на кого не ругалась, а наоборот утешила и ободрила отстающих. Выразила уверенность, что им нужно чуть-чуть больше времени, и они точно справятся. Очень рекомендовала хорошенько потренироваться, но только в защищённых кабинетах для отработки заклинаний, и обязательно под надзором ассистентов, которые именно для того там и присутствуют. Обычно это шести– или семикурсники, специально для помощи новичкам, принятые на должность помощников преподавателя, и получающие за каждое дежурство небольшое вознаграждение.

Падма Патил, первой превратившая спичку в иголку, удостоилась неожиданно ласковой улыбки и пяти баллов в факультетскую копилку.

Я оказался в середине списка справившихся, но к концу урока, у меня единственного игла не вернулась в изначальный вид, то есть в спичку. Профессор отметила это достижение перед классом, а за точность и длительность тоже наградила доброй улыбкой и пятью очками.

Затем МакГонагалл отменила заклинание на голове Стефана и поставила того в известность, что дисциплина на уроках обязательна. Не только на Трансфигурации, но и на всех других занятиях тоже.

Несколько позже, во время своего вечернего посещения башни наш декан «удивился»:

– Мистер Корнфут! Я крайне удивлён вашим поведением! Как же вы так успели? Ещё не закончилась первая учебная неделя, а вы уже украли из копилки Когтеврана целых десять очков!

От оправданий Флитвик отмахнулся, а после его ухода старшекурсники объявили Стефану последнее предупреждение, которое тот серьёзно воспринял.

Стол преподавателей

Первые дни занятий всегда несли аромат азарта, интриги, хотя часто и разочарования. Преподаватели выискивали скрытые таланты детей, их склонности и особенности. Что бы ни думали дети, а в особенности их родители, от профессиональных педагогов, много лет проработавших на ниве преподавания, ничего скрыть невозможно. Каждый вводный урок давал наглядное представление, кто из учеников чего стоит в преподаваемой дисциплине.

– Я вижу, Финниган без последствий перенёс пребывание в Медицинском крыле? – поинтересовалась профессор Чарити Бербидж. – Я знаю его мать. Не то что мы близкие подруги, но она просила приглядеть за мальчиком.

– Сейчас всё в порядке, – сообщила декан Макгонагалл, – но мы с ним намучаемся. Ребёнок типичный огневик, ему придётся серьёзно заняться контролем. Немного ленив. Как многие мальчишки, предпочтёт заняться квиддичем вместо домашнего задания, однако довольно талантлив. Особенно в поджигании мантий.

– У тебя на факультете вначале почти все мальчишки такие, – заметила декан Стебль. – Ничего страшного, обломаешь и научишь контролировать подачу силы. Главное, есть потенциал. Кстати, Невиллу было бы лучше с моими барсучатами. Он, конечно, упёртый, но ему будет тяжеловато в одиночку тянуться к уровню остальных.

– Лонгботтом настолько плох?

– Не то, что плох, Сильванус. По твоему предмету с ним проблем не будет. У меня он лучший ученик за три последних года. Среди растений, как родной, но с Чарами и Трансфигурацией у него не очень.

– С Зельеварением тоже, – уточнил декан Снегг. – Ладно, способностей нет, они у единиц проблёскивают. У ребёнка жуткие комплексы. Его неуверенность в себе отбивает всякое желание с ним заниматься, а он ещё и ужасно неуклюж. Вы меня простите, конечно, но в Хогвартсе Лонгботтому нечего делать.

– Северус, ты слишком предвзят, – пожурил директор Дамблдор. – Дай Невиллу время, и мальчик покажет себя. Правда, Помона? Ты же записала его на дополнительные занятия?

– Да, конечно. В теплице Невилл на своём месте, там у него пробуждается настоящий талант. Кстати о талантах! Северус, ты в курсе что твой… скажем, опекаемый… сегодня на уроке профессионально собирал и упаковывал листья крапивы?

– Мне это уже рассказали.

– Тогда отгоняй от мальчика своих змеек. Они уже начали строить ему глазки. Я понимаю, родовые таланты и всё такое, но одиннадцать лет рановато для начала брачных игр.

– Ещё Гарри крайне силён в Трансфигурации, – похвалила ребёнка Минерва. – Смотрите – эта спичка была превращена в иглу. До сих пор держится, хотя уже чуть поплыла.

– Что с обучаемостью? – спросил Дамблдор.

– Минимум на тридцать процентов выше среднего уровня. Минимум!

– Это точно?

– Быстрее Гарри выполнили упражнение только те, кто уже делал его раньше. А Поттер явно начал учить заклинание на уроке. Не знаю, какой он зельевар, но мне уже сейчас виден его потенциал в Трансфигурации. Кажется, он у него от Лили. Извини, Северус, ты тоже хорош, но в его годы твои успехи на моих уроках были не столь велики.

– Северус, можно спросить? – вмешалась профессор Сивилла Трелони. – Где ты достал своему мальчику когтеврановские запонки и заколку для галстука? Им же лет пятьдесят, не меньше!

– Сивилла! – воскликнул декан Флитвик. – Ты же сама когтевранка! Посмотри на разворот головы! На распахнутые крылья! Когда таким образом рисовали наш герб? А наложенные защиты? Нынешние варианты куда как более слабы и уж точно менее комплексные. Сто! Не меньше ста лет этому комплекту!

– Да, я тоже заметила. Северус балует своего малыша.

– Минерва, – встал на защиту приятеля Филиус, – Снегг давно уже взрослый, и может покупать что и кому захочет.

– Это я, – вдруг сообщил профессор Квиринус Квиррелл.

– Что я?

– Это я сменял Севу комплект на парочку зелий.

– Ты с ума сошёл! Отдать такое!

– Я сам предложил. Запонки вышли из моды, а зелья всегда пригодятся.

– Альбус, – перевёл разговор декан Флитвик, – надо что-то делать со Стефаном Корнфутом. У него хорошая домашняя подготовка, очевидно, отработан с репетитором весь первый курс, он рвётся вперёд, но явно не принимается магией Хогвартса. Боюсь, может надорваться и стать сквибом.

– Есть предложения?

– Только одно – перевод в простое ремесленное училище.

– Подготовь письмо его отцу. Я подпишу. Но перед этим хочу поговорить с мальчиком. Извини, Филиус, мне нужно самому убедиться.

Библиотека

После обеда у меня наконец нашлось время пойти в библиотеку. Огромное помещение на четвёртом этаже. Большой читальный зал с массивными столами и стульями, ряды книжных шкафов, уходящие ввысь, переносные лесенки и многое другое, приходящее на ум, когда представляешь себе парадную библиотеку старого университета или аббатства.

Перед входом столик, за ним мадам Пинс, библиотекарь, строгая, худая женщина, бальзаковского возраста. На мой вопрос о каталоге отреагировала немного возмущённо: «Какая библиотека без каталога?!», однако быстро сменила гнев на милость и отправила к нужному шкафу. Очевидно, многие школьники предпочитали бродить по библиотеке и шарить по полкам, или спрашивать о любых мелочах мадам Пинс, а не выискивать потребное среди карточек учёта книг.

Через десять минут я нашёл полку с газетами за 1981 год. Нужно же легализовать свои знания из реала.

Но тут за мой стол присела Мораг. Для разговора. В отличие от слизеринок дружбу не предлагала, но попросила сотрудничества. Причём не в стиле «помоги мне – я девочка», а изложив серьёзно продуманное предложение, основанное на нескольких мыслях.

Основной постулат – мы оба из магловского мира, как не старайся, воспитание даёт о себе знать. Даже полукровки, до школы жившие среди обычных людей, знают больше нас об обычаях волшебников. Декан совсем не зря порекомендовал ей записаться на Домоводство. Она, конечно, запишется, но ей лучше заиметь свой учебник по предмету, а не брать из школьной библиотеки.

Конкретно, её предложение такое – я покупаю книгу, а девочка подробно докладывает о том, что будут проходить на уроках. Может для меня переписывать конспекты, показывать заклинания, однако ждёт помощи в отработке чар по другим предметам.

Поинтересовался названием нужного учебника и получил: «Справочник юной ведьмы. Хорошие манеры, полезные заклинания и иные способы добиться успеха». А ведь он есть у меня! Причём в двух вариантах, для мальчиков название «Справочник юного волшебника». Отличия вроде минимальны, но стоит ещё раз внимательно просмотреть обе книги.

Что я теряю, согласившись на предложение? Книга – ерунда, ценнее время, потраченное на Мораг. Что получаю? Разжёванный материал по дополнительному предмету.

Второе, что пообещала Мораг – рассказывать о девчачьих разговорах. Не стоит недооценивать женские сплетни, в них много точных наблюдений и тонкий анализ людей и событий. Другое дело выводы – они вычурны, мужчинам их часто не дано понять.

Авансом получил предостережение о пуффендуйце Уейне Хопкинсе, он оказался легилиментом, причём это его врождённая способность. Парня поймали, когда он читал мысли девочек. Ужас! Просто ужас!

Я, конечно, спросил – как поймали? Оказывается, у одной из жертв, Салли-Энн Перкс, был защитный артефакт. Её родители чистокровные и, как и многие другие, озаботились амулетами для дочери. Это что! Слизеринки болтают, что Драко Малфой вообще увешан защитами с ног до головы.

Немного подумав, я согласился выдать учебник. Совместную отработку заклинаний тоже пообещал, но сразу предупредил – «по мере возможности». У меня намечается слишком много дополнительный занятий.

Если я хоть что-то понимаю в этой жизни, МакДугал, единственная чистая магла на факультете, попала сюда не за красивые глазки, а за острый ум. У неё как бы не темплейт из комплитника «Талантливый первокурсник», совмещённый с «Абитуриент Когтеврана», а это худо-бедно 13, если не 14, в Интеллекте и скорее всего 3 в Магических способностях. Мораг, знаете ли, получается круче Гермионы.

Обычный уровень поступающих в Хогвардс – Интеллект 10 и Магические способности 2. Ниже бывает редко. Таких ребят принимают только по большому блату и без гарантий нормального окончания Хогвардса. Судя по описанию в комплитнике, среди моих однокурсников только у Лонгботтома Магические способности 1, а у Крэбба и Гойла Интеллект 8.

На Когтевран принимают лучших по этим параметрам, но и это не избавляет от необходимости постоянно учиться. У нас Гермиона не особо выделялась бы на общем фоне факультета. Здесь хватает работоголиков, заучек и просто талантливых ребят. Блеснуть своими знаниями среди когтевранцев не так просто. На фоне некоторых других, я сам тут довольно серенький середнячок. Правда, полученные вчера Дары Предков прилично подняли мой потенциал, теперь и знать буду больше, и учить новое станет легче. Жаль, что появились дополнительные Недостатки.

Если быть честным и не смотреть на другие способности, то Мораг даже покруче меня будет. А с Грейнджер мы приблизительно на одном уровне, опять-таки, не принимая во внимание разные Преимущества. Правда, у Герми имеется Абсолютная Память и Работоголик, с ними можно опередить многих более талантливых, но и более ленивых. Она прекрасный кабинетный работник, зато имеет провал в части полевого применения навыков. Впрочем, девчонка – она и не должна лезть в боёвку, на роль бойца должен претендовать такой как я.

МакДугал больше интересует практическое приложение магии, ведь ей до окончания Хогвартса надо успеть придумать, как устроиться в этой жизни. Что говорить? Ей же летом придётся возвращаться в приют, а думаете там очень сладко жить сиротам? Особенно после жизни в Хогвартсе, да и вообще в мире волшебников.

Я, в принципе, договорился с девочкой и продолжил искать заметки о происходивших десять лет назад стычках.

Смерть родителей и моё чудесное спасение описывали несколько дней подряд, очень сочувственно, но больше в предположительных тонах. О смерти Воландеморта вообще стало известно лишь из заключения эксперта – Альбуса Дамблдора. Он же рассказал о возможном развитием событий в доме. Вся история о Мальчике-который-выжил основана только на его словах. Некий скепсис среди журналистов проскальзывал, но почти сразу прекратились вылазки пожирателей смерти, а потому версию Дамблдора приняли за истину.

Похоже, нападение на семью Лонгботтомов было последней вспышкой войны между волшебниками, далее последовали аресты и суды приспешников Тёмного лорда, ну и награждения их противников. Магический мир вздохнул с облегчением, а пресса переключилась на другие сенсации. Немного цинично, но газеты должны издаваться каждый день.

О судьбах интересующих меня магов удалось узнать не особо много. Заметки были скорее эмоциональными, чем информативными.

Сириус Блэк, мой крёстный, действительно сидит в Азкабане, в тюрьме для волшебников. Схлопотал пожизненное за убийство двенадцати маглов. Двенадцать – это только доказанное число жертв, похоже, что таких было значительно больше. Многочисленное количество раненых, разрушение домов, дорожного покрытия, фонарей и тому подобного, на фоне стольких убийств прошло почти не замеченным. Маглам происшествие объяснили взрывом газопровода, непосредственным участником почистили память. Но полностью замять дело не смогли, уж больно громким оно было, за меньшее пожирателям смерти пожизненные сроки давали.

Был ли реально виноват Сириус? Похоже, да. Корреспондент приводил рассказ самого Блэка – случился бой с пожирателями, именно они были целью заклинаний, а маглы так… сопутствующий ущерб. Жалко, конечно, но кто их вообще считает?!

Общее мнение газетчиков – посадили за дело, так оно и нужно, нечего на беззащитных маглов срываться, они уж тут точно не при чём. Хотел отомстить за смерть друга, но перестарался. Причём пожирателем смерти Сириуса никто не считал и даже намёков на это в статьях не нашлось. И вообще, судя по заметкам, сажали и сторонников Воландеморта, и их противников, правда, реже.

Питер Петтигрю упоминался мельком. Был он на месте боя или не был, на какой стороне воевал, да и воевал ли вообще, в заметках не описывалось. Хотя про его исчезновение разок упоминалось, однако без эмоций. Может погиб, может сбежал от ужасов войны, если кто-то что-то знает отпишитесь, читателям будет интересно. Может быть. Про награждение его орденом Мерлина я не нашёл вообще ничего. Возможно и наградили, но позже.

Есть мыслишка, как можно было бы попробовать вытащить крёстного из тюряги, но её надо хорошенько обдумать и ещё почитать старые газеты. Однако исследования отнимают много времени, вроде особо много чего не узнал, а читальный зал уже закрывается.

Мораг жаловалась на отсутствие денег и просила сообщить ей, если найдётся подработка. Если девочке немного заплатить, она сможет покопаться в прессе? Молчать, понятно, не будет, но и ничего секретного я искать не собираюсь. Информация о родне и их текущем статусе. Живые – где живут? Умерли – как? Если в Азкабане, то за что? Наверняка, при минимальном желании тот же Дамблдор узнает, какие газеты я брал. Значит, и любой другой сможет.

Думаю, многие чистокровные знают то, что мне интересно, и с удовольствием бесплатно бы рассказали, но зачем лишний раз мне одалживаться?

Когда вернулся в комнату портрет мистер Уиксон, который уже успел вернуться к себе и прочитать ещё несколько номеров газеты, вдруг предложил мне:

– Мистер Поттер, наверное, вы не знакомы с Эмериком Свитчем?

– Не имел такой чести. Но, кажется, слышал о нём. Это же тот волшебник, который написал наш учебник «Руководство по трансфигурации для начинающих»?

– Именно! Он, правда, уже немного умер, но его портрет всё ещё весьма интересуется новостями. Так вот. Мы с ним несколько приятельствуем, и иногда я захожу к нему в гости. Как раз сегодня болтали о разных разностях, и зашла речь о вас. Эмерик считает, что ваш поступок необходимо поощрить. Как-нибудь, когда вы будете недалеко от класса Трансфигурации, подойдите к его портрету. Без посторонних, конечно. Можете не спешить. Скажите «Изменяя, изменяй» и получите подарок.

* * *

Смерть негодяя

В четверг вместе с гриффиндорской командой на утреннюю пробежку вывели Невилла и Рона. Уж на что я не рвался становиться физкультурником, хотя довольно успешно пытался скрывать свои эмоции, так эти двое казались вчетверо несчастней меня. Нев, правда, кряхтел, но крепился, а вот нытьё младшего Уизли с трудом прекращали его братья-близнецы. Они тоже входили в команду.

Что интересно, новички вынесли своих фамильяров с собой. Пока хозяева тренировались, их подопечные «гуляли». Жаб забрался в густую траву около клумбы, а крыс просто лежал на скамейке и дрых, принимая солнечную ванну.

Во многих фанфиках обыгрывают то, что Рон спал в одной постели с крысой и не заподозрил в ней мужика. А ведь настоящим хозяином грызуна был не он, а его старший брат Персиваль. От Перси Рону перешёл крысюк Короста.

На пятом курсе Перси стал старостой, за то получил в подарок сову и только после того расстался с фамильяром.

Как в известной пьесе сказано? «А судьи… точнее, крысы… кто?!» Помните? Под личиной Коросты скрывался Питер Петтигрю. Самый распоследний гад, между прочим. Ладно, предал друзей, за то он крысой 12 лет прожил у Уизли, так ведь ешё умудрился возродить Воландеморта! Именно он! Никто другой этого не собирался делать.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю