Текст книги "Покушение на крейсер"

Автор книги: Николай Черкашин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

Маленький катер ткнулся в лодочный корпус, и один из пассажиров высокий в офицерской шинели – зычно крикнул:

– Вахта! Прими концы!

Землянухин вылез из люка по грудь, выпростал винтовку, клацнул затвором.

– Стой! Кто идет?

– Ага, есть живая душа! – обрадовался высокий. – А ну, помоги вылезти!

– Кто идет, спрашиваю? – рассердился матрос на слишком уверенного в себе незнакомца.

– Я новый командир "Ерша". Капитан второго ранга Грессер, – громко представился офицер. – Со мной вновь назначенные механик, боцман и юнга. Кто старший на борту?

– Я старший... Матрос первой статьи Землянухин.

– Землянухин, ты? – радостно удивился кавторанг. – Не узнал меня, что ли?

– Узнал, как не узнать... – протянул матрос.

– "Тигрицу" нашу помнишь?

– Все помню, ваше высок... тьфу! ...господин кавторанг. Ничего не забыл.

– Так прими концы! – властно потребовал Грессер.

– Часовой есть лицо неприкосновенное, – сухо напомнил Землянухин. Все начальство в екипаже. Туда и езжайте.

– О, ч-черт! Какое, к лешему, начальство, если я командир. Вот мое предписание.

Грессер вытащил листок, который так счастливо уже выручил его сегодня.

– Не могу знать. Председатель судкома меня ставил. Председатель и снимет. Бумажку ему покажете.

– Друг мой, не придуряйся ватником! – начал злиться кавторанг. Председатель судкома боцманмат Митрофанов наложил свою резолюцию.

– У вас резолюция, а у меня революция! – парировал Землянухин, уличив про себя командира в неточности: – Не Митрофанов – Митрохин. Стой! осадил он кавторанга, решившего взять скат лодочного борта приступом. Стой! Стрелять буду!

Но первым выстрелил Грессер. Пуля цвенькнула над ухом, и Землянухин нырнул вниз, захлопнув крышку люка.

Пуля вторая и третья отрикошетировали от стальной горловины. Кавторанг еще не мог поверить, что блестящая комбинация "белая ладья берет красного ферзя" рухнула оттого, что некая пешка сделала непредусмотренный ход и навсегда ускользнула из-под удара.

Грессер, Чумыш, Вадим, Павлов столпились вокруг задраенного люка. Час назад они точно так же стояли перед дубовой крышкой лаза в надежде на выход. В надежде на вход им было отказано – входной люк наглухо перекрывал массивный литой кругляк из красной меди.

Щека Грессера задергалась вдруг быстро-быстро, он издал странный горловой звук и принялся яростно колотить рукоятью нагана в крышку рубочного люка.

– Открой, сволочь, открой! – рыдал он, отбиваясь от Чумыша и Павлова, пытавшихся оттащить его прочь от рубки. С помощью Вадима им наконец удалось это сделать. Грессер все же вырвался, сумев при этом не расстаться с оружием. Он отскочил к носовой пушке, ударился спиной о казенник, и этот удар привел его в чувство. Он вскинул наган, тщательно прицелился и расстрелял сначала левый – красный фонарь, затем правый – зеленый. Брызнули осколки стекол, ходовые огни погасли.

Кавторанг перекрестил лицо, сунул теплый ствол в рот и нажал спуск.

– Папа! – заорал Вадим.

Курок сухо щелкнул. Как чемоданный замок.

Осечка?

Грессер быстро осмотрел барабан. Он был пуст. Кавторанг швырнул револьвер в воду и, обессилев, упал грудью на пушечный ствол. Вадим подбежал, обнял, прижался к плечу.

Мимо них скользили по Неве почти бесшумно силуэты эсминцев-"новиков". Жидкий дым из частокола высоких труб стлался по воде. Эсминцы шли к "Авроре", словно два припозднившихся телохранителя.

– "Самсон" и "Забияка", – совиным оком прочел надписи на бортах Чумыш. – Из Гельсингфорса притопали... Видать, будет дело.

26 октября 1917 года

21 час 40 минут

"Аврора" стояла посреди Невы, точно броневой клин, вошедший в самую сердцевину города.

В казенник баковой шестидюймовки уже вбили согревательный заряд, который, прежде чем начаться боевой стрельбе, должен был выжечь густую зимнюю смазку в канале ствола.

Река обтекала корабль, и острый форштевень крейсера разрезал Неву надвое. Полотнища вспоротой реки трепетали за кормой, словно матросские ленты.

До сигнального выстрела оставалось пять минут.

ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ

Судьба подводному заградителю "Ерш" выпала незавидная. В декабре 1917 года он был сдан флоту окончательно и через два месяца отправился сначала в Ревель, затем в Гельсингфорс. В апреле 18-го прибыл в Кронштадт и целый год стоял в порту на приколе. В октябре 1919 года минзаг перегнали на Ладожское озеро, но в боевых действиях он так и не участвовал. Летом 1921 года его вернули на Балтику и включили в состав 2-го дивизиона подводных лодок морских сил Балтийского моря. Два года он простоял в ремонте. А в мае 1931 года "Ерш", переименованный после капитального ремонта в "Рабочий" (бортовой номер 9), затонул в Финском заливе. Ночью его протаранила шедшая за ним в кильватере подводная лодка. "Рабочий" погиб со всем экипажем во главе с командиром Николаем Царевским (однокашником писателя Леонида Соболева по Морскому корпусу).

"Ерш" – "Рабочий" искали почти два летних сезона.

Наконец в 1932 году судно с электрометаллоискателем на борту обнаружило на дне огромную массу железа. Лот показывал 84 метра. Водолазы на такой глубине могли работать всего несколько минут, а подъем по режиму декомпрессии длился часами. И тем не менее эпроновцы опустились на грунт и обнаружили... броненосец береговой обороны "Русалка", затонувший по неизвестным причинам в 1893 году. Эта была та самая печально известная в конце прошлого века "Русалка", памятник погибшему экипажу, который стоит в таллинском парке Кадриорг. По случайному совпадению в нескольких десятках метрах от "Русалки" был найден и корпус подводного заградителя. Почти треть года длились подъемные работы. Наконец спасательный катамаран "Коммуна" (бывший "Волхов") извлек несчастную субмарину на поверхность. Это случилось 21 июля 1933 года. "Ерш" доставили в Кронштадт и там разрезали на металл, который влился в корпуса новых кораблей.

Закладная доска "Ерша" – серебряный прямоугольник с выгравированным силуэтом подводной лодки – хранится в Центральном военно-морском музее, к которому приписан ныне и крейсер "Аврора". Там же находится и закладная доска "Авроры". Серебряные скрижали нашей истории...