Текст книги "Последний Дракон (СИ)"

Автор книги: Николай Антонец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Антонец Николай Анатольевич
Последний Дракон

Это было удушающе тяжёлое, мерзкое утро. Неотличимое от множества предыдущих, проведённых в тесной металлической кабине и переполненных тяжестью напряжённого ожидания. Скрываясь в пропахших гарью скорлупках из проржавевшего железа, мы каждую секунду готовились к новому удару. К очередной кровопролитной войне, единственная мысль о которой вызывала лишь предательскую дрожь... Но сенсорные сети молчали. Молчали слишком долго – и это могло говорить только о масштабах надвигающейся опасности. Никогда ещё те существа, что были названы Врагами Человечества, не позволяли себе столь долгого затишья: вот уже около полувека они беспрерывно давили на нас, выживших людей, и останавливали свой кошмарный марш от силы на неделю-другую. Теперь же прошло не меньше месяца с последнего нападения, а радары неизменно показывали одну только мутную пустоту.

Никто не знал, откуда и зачем появились эти твари, равно как и никто не имел представления о способах борьбы с ними. Я слышал, что пятьдесят лет назад, когда они вторглись впервые, у человечества было куда больше оружия, чем сейчас, но... Но что-то произошло... И вряд ли кто-либо из моих современников мог знать наверняка – что именно. Наше прошлое было подёрнуто странной дымкой, будто его скрывали от простых солдат вроде меня, а поиски по базам данных не давали результатов. Чужие просто "вторглись двадцатого мая две тысячи четыреста сорокового года и одним ударом оставили оборонительные отряды доблестных защитников Терры без возможности к продолжению битвы". Всё. Больше в исторических хрониках не было сказано ни слова...

Я брезгливо передёрнул плечами, размял правую ладонь и потянулся, насколько это позволяла одноместная кабина моей боевой машины. После чего пробежался быстрым взглядом по центральным мониторам, находящимся в полуметре от моего лица, и в который уже раз постучал пальцем по экрану радара. Навязчивая паранойя то и дело заставляла опасаться ошибок мудрёной системы, ведь с последней замены чувствительных деталей минули не просто годы – десятилетия...

– Ещё не спишь, Ник? – монитор связи по праву руку от меня ожил, исказился, заполняясь разноцветными пятнами, и только потом показал улыбчивое личико Майи, моей напарницы. Цвет её странных золотисто-жёлтых глаз всегда отображался бортовым компьютером неверно и подчас обретал совсем уж необычные оттенки – что, впрочем, было естественным делом при попытке сканирования сложных глазных имплантов.

– Уснёшь тут, – я невесело усмехнулся. – Эти... чёртовы твари ведь могут напасть в любой момент...

– Твари... – отстранённо повторила Майя, но, вдруг оживившись, послала мне короткую улыбку и прервала связь. Монитор снова почернел, а мне вдруг стало особенно одиноко здесь, в этой кабине, посреди странного малоприятного утра.

Я глухо выдохнул, пытаясь сосредоточиться на проблеме, но это не помогло. Казалось, что враг мог вот-вот появиться прямо из воздуха, в десятке метров перед моим носом. Появиться – и ударить...

Вообще, казалось довольно странным то, что мы, люди, смогли продержаться целых пятьдесят лет. Пусть отдавая свою исконную землю, пусть отступая шаг за шагом невесть куда, в самые непролазные дебри изрытой войнами планеты – но мы смогли защититься от истребления. И пусть, выживание потребовало огромных ресурсов – в особенности человеческих. Пусть за безопасность теперь поручиться было просто нельзя. Пусть... Пусть... Пусть... Слишком много всего... Слишком много.

– Ник, – на этот раз Майя предпочла воспользоваться кодированным каналом, и на мониторе связи загорелась единственная скучная надпись: "Только Звук". – Мне кажется... Я... Чувствую что-то. Один... Один на подходе. В крайнем случае – два.

Всё было как обычно. Во-первых, моя напарница засекла врага раньше любых радарных систем. Она была медиумом, накачанной имплантами девой битв, способной заглядывать через ту грань, что для обычных людей казалась недосягаемой. И, во-вторых, чужаки упорно не желали появляться более чем в трёх экземплярах. То есть они приходили в основном парами, но иногда и в полном одиночестве – и всего только пять или шесть раз было зарегистрировано появление сразу трёх этих... существ. Шесть раз за пятьдесят лет... И то был ад для наших импровизированных поселений, больше похожих на разграбленные руины, нежели на последний оплот человеческой цивилизации...

– Нам нужно... – выругавшись, я переключил связь на кодированный канал и продолжил. – Нужно сообщить на базу. Второй уровень опасности, пусть эвакуируются!..

Мне больно было говорить такое – особенно в дни своего боевого дежурства, – но выбора никто не оставил. Нам не хватало сил для того, чтобы отразить очередное нападение, и со временем отступление превратилось из редкого исключения в раздражающее правило.

– Плохо... – Майя шептала хрипло, слишком взволнованно. – Ты раскрыл нашу позицию некодированным сообщением...

– Я не хотел...

– Нет времени! Нужно разделиться...

– Слишком опасно! – я быстро активировал все основные системы, немного убавил энергию с жизнеобеспечения и подал больше мощи на двигательные рессоры. – Их двое, а здесь слишком много разрушенных зданий... Наши "Валькирии" не смогут маневрировать!

Напарница ответила коротким смешком, нервным и почти боязливым. Я знал, что её не остановят мои предупреждения: безопасность общины эта девчонка ценила куда сильнее, чем даже собственную жизнь!

Послав проклятия всем возможным богам, я рывком отодвинул мониторный массив в сторону, влево от себя, и посмотрел наружу сквозь грязное прямоугольное стекло. Как я и подозревал, невооружённым глазом разглядеть врага было невозможно... Вплоть до тех пор, пока он сам не решал, что мы можем увидеть его во всём кошмарном великолепии. Это было похоже на игру, но за пятьдесят лет мы не смогли изучить этих чудовищ хотя бы так, чтоб научиться разгадывать секрет их незаметности.

Оскалившись, я вдел правую ладонь в тяжёлую чёрную перчатку, соединённую проводами с компьютерным массивом, затем – левую. Послал запрос на последнюю проверку и только после этого задействовал основные двигательные поршни своей машины.

И последнее... Наши враги, какими бы жестокими они ни были на поле боя и сколько смерти бы ни несли за собой – никогда не нападали на нас в те часы, когда мы не были бы подготовлены. Да, у меня рождались самые разные, противоречивые чувства по этому поводу... Но... Всё-таки, как стоило воспринимать подобную уступку – как подлую насмешку, или же благородное ожидание?..

Рядом, разогнав остатки тишины, заурчали мощные атомные генераторы. Тихое шипение оповестило меня о том, что Майя также привела в движение свою "Валькирию". Я даже представить себе не мог, как же сейчас должна была шуметь эта махина, чтобы её было слышно даже сквозь толстенный слой брони – и от всей души надеялся впредь переживать этот какофонический рокот только под защитой надёжного буфера!..

Утро было промозглым и пустым, каким-то жёлтым, но... Не радостным. Скорее именно болезненно-жёлтым... гнетущим. Развалины некогда величественного города дышали запустением и смертью, как бы банально это ни звучало. Голые остовы, выбитые окна, обрушенные перекрытия... Даже асфальт здесь казался каким-то ненастоящим, но в то же время и не иллюзорным, не обманчивым – просто другим... Быть может, страх во мне окончательно победил рассудок, но мне уже начинало мерещиться, будто б даже он тайно поддерживает нашего врага. Нет... Моего Врага...

Окружающая тишина, толстым одеялом навалившаяся после разогрева атомных движков, казалась недвижимой и нерушимой, однако это было не более чем наваждением. Две кошмарных твари рыскали где-то поблизости, и...

Неприятно запищал тепловой сканер; вернув на место мониторный массив, я вывел его показания на все основные экраны. Из множества обрывочных изображений сложилась одна крупная картина во весь гигантский экран – картина того, что было передо мной. И посреди неё, тёмно-синей, покрытой щербинами чёрного "снега", ярко выделялись бесформенные красно-жёлтые пятна.

– Он здесь, но пока только один, – прошептал я в микрофон, укреплённый у щеки.

– Поняла, – шёпотом же ответила Майя. – Как думаешь, он видит нас? Вообще... Они способны чувствовать, вот как мы? Могут видеть и слышать, вдыхать запахи? Или...

– Слушай, сейчас не время!..

– Да. Точно. Прости, – она даже не дала мне договорить...

"Валькирия" слева от меня пришла в боевую готовность. Выпрямились длинные стройные ноги, чудом сохранившие вычурную гладкость после всех былых битв, подалась немного вперёд острая V-образная голова, венчающая побитое щербинами и словно бы неумело выточенное из цельного куска обсидиана туловище. Затем отчётливо видимый ярко-синий блеск появился в прорези, символизирующей глаза металлического зверя – так активировались камеры всех режимов видения: сейчас Майя, наверное, просвечивала сектор всеми возможными способами.

Подключив нейроперчатки, я закусил нижнюю губу. Правая рука неудержимо потянулась к бедру, на котором у моей машины было укреплено основное оружие – огромная – по человеческим меркам – пушка, представляющая собой подобие пистолета-пулемёта для громадной "Валькирии". Это баллистическое оружие требовало определённой сноровки и постоянного пополнения боеприпасов – но, к сожалению, возможность стрелять разрушающими лучами из самых причудливых мест так и оставалась прерогативой потерянной техники того, прошлого поколения, что ещё могло давать бой Врагу на равных...

Мы с напарницей сорвались с места как по команде, выскочив из коробки обрушившегося внутри высотного здания точно два страшненьких чёртика из табакерки. Тут же машина Майи зашумела ускорительными движками, ушла вверх, поднимаемая могучей силовой установкой – той, что ранее использовалась для вытягивания в космос настоящих межзвёздных ракет. Я же рухнул вниз, подключив двигатели только у самой земли – да и то лишь для того, чтобы немного смягчить падение. Мне нужно было отвлечь врага не себя и удерживать его до тех пор, пока системы дальнего оповещения и экстренной связи не передали бы на главную базу приказ к немедленной эвакуации!..

Резко врубив ускорители, я спланировал на одну из разрушенных магистралей и заскользил по ней, подталкиваемый идущим из спины и голеней "Валькирии" пламенем. Упакованные в торс и ноги ускорительные системы были компактны и удобны, вот только на полной мощи продержать их можно было от силы минуту, после чего требовалась полуминутная перезарядка реактора. И уж за эти тридцать секунд без энергии "Валькирию" мог выпотрошить любой достойный противник...

Сложно было контролировать движение и одновременно с этим оглядываться по сторонам, но мне крайне не хотелось получить чем-нибудь тяжёлым и опасным в бок именно в момент сиюминутной слабости...

Лишь бы Майя прорвалась!..

Яростно мигнув, мониторы вдруг залились слепящим белым светом. Изображение стало почти неразличимым, и это, к кромешному моему ужасу, могло говорить только об одном: Враг был близко! Три секунды мне потребовалось на то, чтобы перевести изображение монитора в нормальный режим; ещё три секунды пришлось простоять на одном месте для того, чтобы дать возможность реактору восстановить запас съеденной ускорителями энергии. Всего шесть проклятых секунд. Но чужакам нужно было гораздо меньше времени для того, чтобы убить. Мне просто повезло...

Скользнув вбок, я вдавил гашетку указательным пальцем правой перчатки, наобум пустил короткую очередь неровных огненных бляшек веером перед собой. Трассеры гладко легли по линии взора, не зацепив ничего скрытого или невидимого. Немного успокоившись, я развернулся. И замер...

Из-за разваленной стены какого-то здания медленно выплывало нечто... Что-то великолепное и ужасное в равной степени, оно находилось совсем недалеко от моей остановившейся машины. Эта штука, чем бы она ни была, двигалась удивительно плавно, скользя подобно "Валькириям", но как-то ровно, медленно, чинно. Морок не был похоже на танк или истребитель, нет... Обликом нарушитель стягивавшей мёртвый город паутины оцепенения напоминал скорее исполинскую статую из белого мрамора. Статую, изображавшую молодую девушку в каком-то подобии свободной тоги, ленты которой заворачивались назад и сливались воедино с гривой длинных белых волос. Прекрасное лицо статуи казалось девственно-нежным, а сомкнутые веки и чуть приоткрытый в безмолвном песнопении рот придавали мраморной девушке какую-то чуждую мягкость, необычную для человеческих существ. Небольшая голова, опутанная застывшими локонами длинных прямых волос, выдавалась вперёд на тонкой вытянутой шее, красивой и изящной. Смущало в этом творении неведомых мастеров только одно: у него не было рук. Прямо из резных плечиков девы выдавались крупные белые сферы, однотонные и целостные. И пусть расположение разрушительного оружия Врага каждый раз становилось сюрпризом – не узнать его было просто нельзя. Хотя, стоит отдать тварям должное, не обманываться великолепием их вычурных форм с каждым разом становилось всё сложнее.

Скользнув по дуге, я развернулся на месте и резко подался назад со всей доступной скоростью, щедро выжигая энергию генератора. И только затем открыл беглый огонь по царственной белой фигуре, что парила в десятке метров над землёй на расстоянии квартала от меня. Трассеры лениво лизнули поверхность великолепной статуи, растекаясь ядовитыми оранжевыми сполохами, но не оставили после себя и царапины. Чудовище – как ни странно было бы называть так подобную красоту – было неуязвимо... Во всяком случае, мы не были уверены в том, что его бронебойные снаряды и взрывы наносили его броне хоть сколь-нибудь заметный ущерб. Что, впрочем, не мешало пилотам Общины с бараньим упрямством палить по парящим статуям из дистанционного оружия, рубить их энергетическими клинками, бомбить кумулятивными снарядами... И даже забрасывать тактическими ядерными боеголовками. Так или иначе, эффект оставался близким к нулевому... И это, признаться, неимоверно раздражало...

Ощутив, что чужак начал медленно разворачиваться в мою сторону, я ушёл вправо и спрятался за развалинами какого-то корпоративного здания. Тяжёлые ступни моей "Валькирии" с хрустом вдавились в асфальт – мне пришлось отключить энергию ускорителей во избежание перегрузок. Теперь оставалось выждать около десяти секунд до полного охлаждения реактора, и только тогда я смог бы снова начать манёвры скольжения.

– Крылья Ангела! – послышался из переговорника голос Майи.

– Чего?

– Эта штука... Крылья Ангела!

– Быть не может, – я усиленно потёр переносицу. – Майя, ты где?

– Меня теснят... Схлестнулась со вторым. Отступаю к твоей позиции!.. И... Проклятье! Сделай что-нибудь с этими Крыльями!..

Я резко вывел машину влево, желая своими глазами убедиться в точности сведений напарницы, и с ужасом обнаружил, что над разрушенным городком и вправду поднимались неописуемые по красоте ромбовидные крылья, схожие с крыльями крупной стрекозы. Сверкающие обманчивым перламутром и способные влюбить в себя даже самых нудных скептиков, они, тем не менее, оставались наиболее грозным оружием из того, что могли выставить против человечества чужаки. Сейчас Крылья Ангела вырастали из спины моей невольной соперницы – белоснежной парящей статуи – и тут уж не нужно было быть телепатом, чтобы угадать мишень для их ударов.

Что-то взвизгнуло совсем недалеко от меня, и в тот же миг, сопровождаемая хрустом и скрежетом, часть конструкции, возвышавшейся надо мной, съехала в сторону. Фонтаном брызнула каменная крошка, ударила волна грязной и тяжёлой пыли... Сверкающее нечто, разрывая искусственный туман, прошелестело справа от меня и высекло фонтан разноцветных искр из раздробленного асфальта улицы. Великолепное крыло, отливающее всеми цветами радуги, взметнулось вверх и снова выровнялось, стало неотъемлемой частью гордой парящей статуи.

Пот застилал глаза: никогда ещё я не был так близок от смерти, никогда не находился в прямой зоне видимости злейшего врага. Никогда не...

Белая статуя шевельнулась, вздрогнула, и тут же повернула своё точёное личико ко мне. Окинула пронзительным взглядом сквозь плотно прикрытые веки!.. И я понял, что она увидела меня, увидела наверняка! В тот же миг сферы, венчавшие её плечики, раскрутились, создавая вокруг себя что-то вроде вибрирующего радужного сияния. И прежде, чем я успел скользнуть в сторону, пара кривых лучей зигзагом прочертила воздух и врезалась в то, что ещё оставалось от моего наполовину обрушенного укрытия. Вспыхнувший взрыв был похож на яркую полусферу, разросшуюся на месте старой постройки: та втягивала всё находящееся под собой и моментально выбрасывала измельчаемые обломки в разные стороны зарядами смертоносной шрапнели.

Я инстинктивно забегал глазами по мониторам, вчитываясь в текущие наборы информации по повреждениям машины. Убедившись, что основные узлы остались нетронутыми, я толкнул педали управления движением влево, вдавил их, заставляя "Валькирию" перейти в режим максимального ускорения. Но было поздно: подняв взгляд вновь, я успел углядеть одну только короткую полосу невнятного цвета, протянувшуюся от Крыла Ангела до груди моей машины. Мониторы с оглушительным грохотом полопались, битое стекло больно чиркнуло по моей скуле, рассекая кожу сразу в нескольких местах... А потом, проминая металл и просто просачиваясь сквозь прочнейшую броню, в кабину хлынула какая-то удивительная, пьянящая волна, пахнущая давно погибшими цветами. Вместе с ней пришло головокружение, переходящее в беспамятство, и я вдруг понял, что больше не смогу удерживаться по эту сторону сознания. Мир заволокла тьма, и лишь с невероятным трудом я смог ощутить, как мою "Валькирию" яростно мнёт и крутит неведомая сила. Затем был полёт, а после него – глухая бездна, навалившаяся со всех сторон.

– Отвечай! – голос Майи, скрипуче звучащий в испорченных динамиках, больно резанул по ушам, вырвав меня из пучины удушливого забытья. – Отвечай, Ник... Я не справляюсь! Прикрой!

Скривившись, я открыл глаза. И почти сразу же закричал, закричал потому, что прямо передо мной находилось мертвенно-бледное человеческое лицо, ранее принимаемое мною за лицо парящей мраморной статуи. Бледное личико, ничуть не изменившееся и кажущееся даже более притягательным, чем прежде, было удивительно чётким для обыкновенного видения, и пропитывающее его призрачное великолепие казалось слишком явным, слишком... живым. Но больше всего меня испугали глаза. Я впервые увидел распахнутыми веки чужаков, и этого опыта мне хватило на всю оставшуюся жизнь: на меня взирали ярко-синие, раздражающе-синие глаза, в ужасной глубине которых можно было различить голодную точку зрачка, защищённую чуть заметным на голубом фоне контуром радужной оболочки. Эти глаза не были глазами чудовища, нет – даже при всей своей необычности они... Они... Ах, я не мог объяснить такого словами. Просто... Было в них что-то знакомое, что-то... Неестественно понятное...

– Отвечай! – снова вторглась в моё уединение Майя. – Ник!..

– Я... Я на миг отключился, – я усиленно прикрикнул в коммуникатор, желая наконец заглушить безумный шум в собственной голове.

– Что?.. Как твоё состояние, Ник? Состояние!

– Нормально, – я тупо смотрел перед собой, туда, где ещё секунду назад находилось личико моего врага, а теперь был только изодранный мониторный массив. Отодвинув его, я выглянул наружу сквозь разбитое стекло кабины. Кажется, сделанная из самого снега статуя висела прямо надо мной, а Крылья Ангела за её спиной подрагивали непривычно нежно, и... Сложно было представить, что такая красота могла оказаться чрезвычайно могущественным, кошмарным оружием, превзойти которое не могло ничто из того, чем обладали горстки выживших людей.

Задействовав заваленную обломками правую руку "Валькирии", я направил небольшой пистолет-пулемёт на свою противницу. Ориентируясь пришлось на глаз сквозь дыру в кабине, но с направлением я ошибиться не мог... Крылья Ангела нырнули вниз, но я добивался именно этого. Короткое нажатие педалей – и моя машина в последнюю секунду ушла из-под сокрушительного удара. Пробив головой "Валькирии" стену попавшегося позади небоскрёба, я заскользил по асфальту в лежачем положении, оставляя после себя глубокую рваную борозду. Крылья били вновь и вновь, но я уже набрал необходимый разгон и сейчас безумно выжигал мощности реактора, используя полётную мощь ускорительных модулей для передвижения по горизонтали. Переключив энергию на спинные двигатели, я просто заставил корпус машины приподняться над землёй; сперва просто приподняться, а через несколько секунд и вовсе выровняться, встать в нормальное вертикальное положение. Скорбно пискнув, счётчики энергии оповестили меня о необходимости охлаждения и перезарядки реактора, но я уже был на ногах и продолжал движение в сторону от медленно плывущей над городом мраморной статуи.

– Ты где? – я только сейчас вспомнил о напарнице.

– Недалеко от тебя, в паре кварталов к северу, – моментально отозвалась девушка. – Меня давит... Это чудовище давит меня! Вынуждена отступать к центру города.

– Центр? Площадь? Главная площадь?

– Похоже на то, – в голосе Майи сквозила растерянность.

– Там негде прятаться, мы будем как на ладони!

– Скорее... Нужно уходить! Без разницы – как!

– У меня энергия на нуле. Минут пять на перезарядку... Я пешком иду, прикован к земле!

– Поняла... – Майя неуверенно поддержала мой раздражённый тон. – Отвожу врага в сторону от тебя, как восстановишься – поможешь огнём. Уговорились?..

– Жди меня!.. Если я ещё убегу от второго монстра...

Отключив связь, я вдруг боязливо вздрогнул. Отчего-то вспомнились те синие глаза... Глаза... Такие знакомые... нет, не знакомые сами по себе, просто несущие в себе какие-то привычные черты...

Ориентируясь на слух и взгляд, я углубился в разрушенный город, схоронился между разрушенными зданиями погибших корпораций. Мне нужно было всего три минуты... Три проклятых минуты спокойствия...

Поблизости что-то громыхнуло, и в стороне от моего укрытия заурчали ускорители второй "Валькирии". Майя пронеслась прямо над моей головой, по вершине наполовину обрушившихся руин, и тут же следом за ней по воздуху чиркнули светящиеся великолепием Крылья Ангела. Вспыхнув, обломки здания развалились, и я тут же оказался завален доброй тонной бетонных обломков.

...Когда мне, наконец, удалось освободиться от завала, в каком-то десятке метров от меня уже находился второй чужак. Ещё одна парящая статуя. Статуя, выполненная в форме сухощавого юноши, обнажённого выше пояса. Тонкие линии красивого лица были очень похожи на черты белой мраморной девушки, да и глаза у этого чудовища тоже прикрывались толстыми белёсыми веками. Руки юноши были выставлены в стороны, и в каждой из ладоней он нёс по небольшой матовой сфере без цвета и чётких контуров, окружённой слабым радужным свечением.

Открыв продолжительный огонь – от страха рука с оружием хаотично и неконтролируемо дёргалась – я упёр металлические ноги "Валькирии" в асфальт под собой и практически отпрыгнул назад. Уже на лету подключив резервный генератор охлаждения, я позволил себе короткий полёт на ускорителях; при этом из каждой щели в броне моей машины вырвались обжигающие потоки серого пара. Охладитель сейчас щедро впрыскивался в ядро реактора, и я просто летел, летел назад, беспрерывно расстреливая белоснежную громаду мраморной статуи чужака.

Асфальт захрустел подо мной, когда "Валькирия" на излёте мощи рухнула вниз. С трудом успев перегруппироваться, я развернулся на месте и медленным шагом попытался пройти в сторону, где исчезла моя напарница. Там, впереди, уже раскрывались радужные ромбы Крыльев Ангела, способных рассечь всё что угодно менее чем за секунду, и это заставляло меня волноваться...

Только-только восстановился уровень энергии машины, и я сразу же перешёл на скольжение, ориентируясь только по тому пейзажу, что можно было видеть сквозь разбитое лобовое стекло передо мной, в размерах немногим превышающее какой-нибудь детский учебник. Из всех мониторов уцелели только два – да и те отвечали за показания главной двигательной системы. На счастье шкала зарядки генератора всё ещё отображалась справа от меня, и контролировать состояние энергетических резервов было нетрудно.

Когда я вынырнул из глухого проулка, заваленного мусором и более чем тесного для моей громоздкой машины, Майя находилась уже почти перед самым лицом исполинской статуи девушки, занося для удара левую руку "Валькирии", на запястье которой был установлен генератор, выпускающий из себя подобие цельного энергетического лезвия. Растянувшись в чудовищном прыжке, моя напарница как раз опасно приблизилась к своей странной противнице, когда сферы на плечах статуи ожили. Пара радужных лучей моментально соединила двух девушек, и через миг со стороны механической "Валькирии" ухнул почти неслышный взрыв. Раскрывшиеся пламенные шары оттолкнули мою напарницу назад, вбив её в асфальт неширокой улицы. И тогда пришёл черёд для Крыльев Ангела, изогнувшись, они скользнули вперёд и вниз, шелестя безумными змеями удивительной красоты. Использовав последние остатки энергии, я скользнул вперёд и налёг на "Валькирию" напарницы коленом своей машины, толкнул её в сторону...

Что-то завизжало, что-то раскололось, что-то лопнуло... Я не мог понять, потому, что перед моим взором появилась пара абсолютно пустых ярко-синих глаз, легко прогнавших моё сознание из струхнувшего разума. Синие глаза... Синие, нечеловечески синие, смотрящие сквозь прикрытые веки, пробирающие до самых костей... Была ли жива Майя? Я не мог понять...

Холодный воздух, пахнущий гарью и чем-то совсем уж мерзким, хлынул в кабину, инстинктивно я вдохнул его, удивляясь такому количеству смрада вокруг себя, и вяло повёл головой. Всё, что находилось слева от меня, сейчас представляло собой одну навязчивую пустоту, точно огромной бритвой по бумаге Крыло Ангела чиркнуло по правой стороне моей "Валькирии", развалив её от шеи до бедра. Я находился в каком-то полуметре от места разреза, ныне являющегося скорее гладким срезом, чем пробоиной какого-либо типа.

Подняв взгляд, я увидел сквозь пелену синих глаз какое-то порывистое движение. Яркие радужные лучи ударили в меня, но... Что-то произошло. Я не помнил; наконец, сознание всё же покинуло меня. Было страшно и темно... Слишком темно... И... слишком страшно.

В горле вдруг стало горячо: тяжёлый ком мешал дышать и даже думать, а желудок будто скрутило клещами от омерзения. Дёрнувшись, я мучительно закашлялся, прогоняя из лёгких остатки грязного воздуха, окружавшего Крылья Ангела. Почувствовал, как из пор кожи лезет горячий пот и тут же упёр ладони в каменный пол под собой, пытаясь сдержать душащие волны кашля. А затем меня стошнило, кровью. Боль ударила по вискам и в солнечное сплетение, но в горле стало ощутимо свободнее, а дыхание больше не казалось особенно затруднённым. Остановившись на этом, я рухнул набок и глубоко втянул в себя проклятый воздух.

– Ты в порядке? – Майя показалась из-за черты забытья, довольно неожиданно ворвавшись в мирок моих мучений. – Что оно использовало против тебя? Какой-то новый тип оружия?

– Не знаю, – я снова кашлянул и с трудом сел. Вокруг было тихо и темно. Сверху же нависала какая-то разрушенная стена, наполовину ушедшая в землю. С трёх других сторон я обнаружил только груды каменного мусора; наверное, где-то там был и выход, но разглядеть его сейчас я не мог.

– А как это выглядело? – снова спросила напарница, не дождавшись от меня более конкретного ответа. – То есть... что это было?

– Где мы? – слабо поинтересовался я.

– Где-где... – она, будто бы скучая, вытянула губы трубочкой. – Пришлось прятаться от этих монстров в самых развалистых развалинах – вот где! Наши машины... Ну... То, что осталось от наших машин, сейчас стоит снаружи, там, наверху. Я поставила режим термооптического камуфляжа, так что их не должны обнаружить сразу, но... Они ищут! Ищут уже три часа... Не отходят далеко.

– Чувствуют нас, да?

– Что-то в этом роде. Я боюсь, что та девчонка... может в любой момент оказаться поблизости...

– Девчонка? – я чуть не поперхнулся.

– Ну да, та, со сферами вместо рук... Потому я и спросила, что с тобой произошло! На случай, если...

– Ладно, стоп. Подожди. И слушай. Эта штука просто врезала в меня чем-то непонятным, прозрачным, похожим на... щупальца или волны. Оно прошило броню моей "Валькирии" и раскрошило все мониторы в кабине. Потом ударило мне в грудь, но, знаешь, боли не было, просто страх.

– Психическое оружие?

– Кто знает. Всё как в тумане... Наверняка помню только то, что страх пронизывал тело... и больше ничего.

– Странно.

– Что? – я поднялся с пола и размял конечности. Походил кругами в ожидании ответа, однако напарница хранила какое-то наигранно задумчивое молчание. Она была как всегда забавной, эта Майя, даже в подобной ситуации: волны огнистых рыжих волос почти ниспадали до тонких плечиков, обрамляя светлое треугольное лицо. А то, в свою очередь, несло на себе какую-то особенную, детскую мягкость, которую так сложно было найти в наше нелегкое время. Золотистые глаза и россыпь веснушек придавали девушке странное очарование, лишь подкрепляемое неизменной улыбкой на красивых правильных губах. Я уже не помнил своих первых чувств от знакомства с Майей, но сейчас я с уверенностью воспринимал её как родную сестру.

– Что странного, спрашиваешь? – переспросила она после длительной паузы и закусила правую сторону губы. – Что странного в том, как атаковал враг? Справедливый вопрос, да?

Она явно медлила, пыталась увести разговор в другую сторону, превратить его в ничего не значащий набор фраз.

– В чём дело? – настойчиво спросил я, попутно стягивая с себя тяжёлую пилотскую куртку. – Уж мне-то ты можешь сказать, тем более сейчас.

– Да, пожалуй, – с улыбкой согласилась Майя. Как-то уж слишком легко и быстро. – Итак, приступлю к объяснению, – в золотисто-жёлтых глазищах мелькнула искорка азарта. – Совсем недавно – ну, сравнительно – общиной был разработан новый тип оружия, должный остановить чужаков в обход их непроницаемой защиты. Сам понимаешь, броня этих статуй вроде бы как непробиваема, и поэтому наверху решили испробовать на них неконтактное оружие. Психологическое. Созданное, чтобы подавлять любой осознанный разум. Полевых испытаний ещё не проходило, но... Похоже, что враг уже обладает этой технологией.

– Но с чего ты взяла? – угрюмо спросил я. – Это может быть простым совпадением. Не может же оказаться, что кто-то продаёт врагам наши технологии! И... Будто бы мало было этим тварям одних Крыльев Ангела вкупе с... разрушающим световым лучами... Теперь ещё и психологическое оружие появилось. Нет, видят боги, мы явно попусту втравились в эту глупую войну... Враг, конечно, вполне очевидно эволюционирует – но я не думаю, что суть его силы – в наших разработках...