Текст книги "Косморазведчик. Контратака"

Автор книги: Николай Батин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

– Я не совсем понял твою мысль: что значит – косвенно?

– Формирование моральных качеств происходит под воздействием музыки, прочитанных книг, просмотренных фильмов, общения – всего того, что формирует мировоззрение человека. Получив новые возможности, мы одновременно получили доступ ко всему интеллектуальному богатству, накопленному человечеством всех известных миров. Правильнее будет даже сказать не доступ – доступ имеется у каждого, – а способность «переварить» весь этот объем интеллектуальных богатств. Мы прослушали, прочитали, просмотрели все, созданное людьми, обдумали и обсудили это. Сам понимаешь, человеку – биологическому носителю разума это не под силу.

– Да уж… Теперь мне многое стало понятным. В том числе и ваша изменившаяся манера разговора. Я некоторое время подмечаю, что вы стали в общении какими-то…ну, другими, что ли.

– Бытие определяет сознание, как известно.

– Что верно, то верно. Ответь мне, Сан Саныч, еще вот на какой вопрос: мне говорили во время приемки «Стремительного», что при инициировании искусственного интеллекта корабля твой психотип за основу ИИ был взят по результатам сканирования моей памяти. Мне непонятно в силу всего сказанного вами выше, как это возможно?

– Ты сомневался не зря. Такое невозможно в принципе. Леганцы сознательно ввели тебя в заблуждение. Матрица сознания была записана на Земле с моего биологического прототипа. Он, кстати, жив-здоров и по-прежнему бороздит просторы океана. Хотя интеллектуально мы с ним теперь различаемся весьма значительно. О том, что подобная процедура была выполнена, он даже не подозревает. Технически сделать это было не сложно. А вот почему тебе не сказали об этом, можно только догадываться. Скорее всего, чтобы не слишком шокировать тебя. Можешь поинтересоваться у Вилора Кона при встрече.

– Вот теперь все стало на свои места. А что вы думаете относительно проблемы гениальности? Я имею в виду гениальных композиторов, поэтов, ученых? Ваши новые возможности позволяют вам приблизиться в вашем творчестве к результатам, которые мы привыкли вкладывать в это понятие?

– Определенно, да, – вновь подхватила разговор Ида. Мы можем написать книгу или сочинить музыку, которую абсолютное большинство людей признали бы гениальными. Однако сам процесс создания подобных произведений у нас несколько иной. У гениев – биологических людей это обычно происходит в виде гениальных прозрений. Другими словами – некоторых особенностей мышления конкретного биологического мозга. У нас же в большей степени – за счет освоения и анализа имеющейся в базе данных информации. Но результат получается один и тот же.

– Ну и дела! Среди моих друзей появилось сразу два новых гения! – рассмеялся Странник. – А если серьезно: не означает ли все то, что вы мне изложили, что биологическое человечество подошло к пределу своего развития и должно будет передать бразды разуму на электронной основе для решения все более сложных задач, что подкидывает нам Вселенная?

– Мы с Идой тоже задавались этим вопросом и много рассуждали на эту тему.

– И что же?

– Мы пришли к убеждению, что это не так. Хотя в будущем это, несомненно, произойдет. Да и опыт Предтеч говорит об этом. Дело в том, что в силу некоторых особенностей биологического разума, вытекающих из различной физики протекающих при мышлении процессов, машинный разум не способен полностью заменить биологический, не потеряв при этом ряд важных элементов. Во всяком случае, пока. Например, твои способности Супера, вытекающие из твоей биологической природы, нам недоступны. Биологический разум формировался в условиях тесного единения с природой, с одной стороны, и под воздействием окружающего сообщества одновидовых индивидуальностей – с другой. Воспроизвести все это в машинном разуме – задача чрезвычайной сложности. Другими словами, создать «умную» машину – задача не такая уж сложная. Гораздо сложнее не создать при этом сверхразумного монстра, способного уничтожить своих создателей. Понимали это и Предтечи с леганцами. Именно поэтому они и пошли по пути симбиоза, постаравшись соединить преимущества сформировавшегося интеллекта биологического происхождения с гораздо более широкими машинными возможностями в плане хранения информации и скорости ее переработки. Это имеет место и в нашем случае.

– Значит, симбиоз… Все это надо обмозговать. А что со вторым вопросом – по поводу Предтеч? Чем они занимаются?

– Об этом шоке тебя и хотел предупредить Сан Саныч, – сказала Ида. – Дело в том, что Предтечи заняты проблемой создания Бога.

– Что???

– Похоже, придется продолжить в следующий раз. Я что-то слышу, – прервал разговор Сан Саныч.

– И я, – добавила Ида. – Шаги… Километра два отсюда… Поднимай людей, Алексей.

Глава пятая

Странник скользнул к спящим разведчикам и разбудил их. Все тут же перешли на закрытые каналы связи. Алексей шепотом ввел Клафа в курс дела.

– Вперед пойдут Сан Саныч с Идой. Остальные ждут, – объявил он по общему каналу. Затем обратился к ИИ по отдельному каналу:

– Странно, но я ничего не чувствую в ментальном диапазоне.

– Вообще ничего? – уточнила Ида.

– Никаких признаков людей. Хотя за два километра что-то должен был уловить определенно.

– Это действительно странно. Что ж, будем разбираться. Мы двинули?

– С Богом.

Ида и Сан Саныч включили антигравы и бесшумно заскользили по туннелю вперед, не касаясь его стенок и дна. Прожекторы были выключены, и наблюдать эту картину можно было лишь на экранах шлемов разведчиков, поэтому Клаф нервно заерзал и наклонился к Страннику:

– Почему я их не слышу? И зачем ты послал женщину?

– Тихо! Все вопросы потом. Не волнуйся, ее обидеть труднее, чем любого из нас.

В туннеле повисла напряженная тишина. Она не нарушалась минут пятнадцать, пока по системам связи не прозвучал долгожданный сигнал от Сан Саныча:

– Засада нейтрализована. Подтягивайтесь.

Все сразу зашевелились. Странник тронул Клафа за плечо:

– Все закончилось. Пошли.

– Что? Засада была?

– Да. Пойдем, скоро узнаем детали.

Вскоре разведчики вышли к развилке туннелей. Когда-то здесь пересеклись пути, проложенные в разное время двумя подземными драконами. При этом более ранний туннель частично обрушился, создав нагромождение каменных глыб. Именно здесь и произошло сражение радистов с контрразведчиками. Об этом свидетельствовали многочисленные выбоины от пуль на стенках туннелей и груды неубранных гильз. Все включили прожектора, и в их ярком свете предстали фигуры Иды и Сан Саныча, стоящих в центре развилки, а также многочисленные тела застывших среди глыб в разных позах контрразведчиков.

– Сколько? – спросил Странник.

– Около взвода, – голосом ответил Сан Саныч. – Девятнадцать человек. Мы применили кое-что нервно-паралитическое. Суток трое покоя им обеспечено.

– Так они живы? – воскликнул Клаф.

– Зачем без необходимости брать грех на душу? – вопросом на вопрос ответила Ида. – Они нам уже не помешают.

– Пока все неплохо. Ищите теперь микроследы, – подвел итог Странник.

– Сейчас начнем. Взгляни-ка вот на это, – указал жестом на голову ближайшего к нему контрразведчика Сан Саныч. – Похоже, это как раз та самая причина, из-за которой ты не слышал этих парней в ментадиапазоне.

Алексей внимательно присмотрелся к шлему, надетому на голову солдата. Он был странной конфигурации и весьма необычного вида. Вместо гладкой поверхности брони, призванной защищать голову от пуль и осколков, Странник увидел узорчатый орнамент с какими-то роговидными выступами, покрывающими шлем в самых неожиданных местах без заметной системы. Ему показалось, что на уровне тонких энергий от шлема повеяло чем-то холодным.

– Мы просканировали это. Сложная технология для защиты в том числе и от ментального излучения. Явно не разработка ученых Тромба. Им до такого уровня еще далеко. Хотя изготовлено, скорее всего, все же на Тромбе.

– Видимо, схваченный Станнер Крутс рассказал им и об институте Суперов в наших службах, а также об их возможностях. Нас ждали, причем, предполагая, что в составе группы может быть Супер. Плохо.

– Зато не ждали нас с Идой. Наше появление было, очевидно, полной неожиданностью для участников засады.

– О вас и не могли знать. Группу отправляли еще до вашего «рождения». Да и не афишировали мы ваше второе пришествие. Даже Март Гарон о вас ничего не знал.

– Это наш серьезный козырь…

– Кто такой Станнер Крутс? – спросил Странника Клаф.

– Тот самый, кого контрразведчики захватили первым.

– Ему не позавидуешь… А что это за «рождение» и «второе пришествие»?

– Об этом в другой раз. Скажи лучше, куда ведет этот туннель? – Странник кивнул на ответвление частично разрушенного и более старого туннеля.

– В сторону района, который называют «муравейником». Видимо, там пласты горных пород кажутся подземным драконам наиболее «вкусными», и земля там буквально нашпигована их ходами. До «муравейника» километров пятнадцать.

– Идеальное место для укрытия. Скорее всего, база группы именно там. Пошли. Здесь больше делать нечего. А ты, Клаф, все же надень хотя бы шлем, коли не хочешь весь комбинезон в комплекте. Не с руки каждый раз дублировать тебе все, что другие слышат по закрытой связи. Да и не всегда на это может найтись время.

Поколебавшись, Клаф, вынужденный признать правоту командира группы, неохотно согласился:

– Ладно, давай… Только покажи, чего там крутить нужно…

– Просто одень. Все остальное шлем сделает сам. Захочешь с кем-то поговорить – подумай, к кому обращаешься, и про себя четко произнеси все, что хочешь сказать. Попробуй.

Через минуту Странник услышал по внутренней связи:

– Алекс! Алекс! Как меня слышишь? Прием!

– Отлично слышу, Клаф. Слово «прием» можно не говорить. Видишь, как все просто. А ты боялся. Если захочешь обратиться ко всем сразу, действуй так же, только вначале дай шлему мысленную команду: «Всем!». – Ну, двинулись, – обратился он уже одновременно ко всему отряду. – Ида и Сан Саныч впереди, следом Клаф. Замыкающим – Галахад.

Отряд медленно двинулся вперед, сохраняя заданную дистанцию. Искусственные люди тщательно сканировали стенки и дно туннеля, комментируя результаты для всего отряда.

– Радисты шли здесь. Их микроследы отличаются от следов контрразведчиков. След просматривается четко, хотя здесь потом протопал, похоже, целый полк. Причем в двух направлениях. И еще тут были собаки.

– Выходит, пытались проследить их путь по следам, – прокомментировал Тор.

– Было бы странно, если бы не попытались…

Минут через двадцать отряд подошел еще к одной развилке туннелей.

– Так. Мы засекли след еще одного оперативника-землянина, – доложила Ида. Он уходит вглубь пересекающего туннеля.

– Ясно. Подстраховка. – Странник приказал всем остановиться и подошел к авангарду. – Клаф! По новому туннелю тоже можно попасть в «муравейник»?

– Да. Причем даже более коротким путем.

– Так и должно быть. Радисты знали, что идут на риск, и наверняка постарались запутать следы после выхода с базы. А вот тот, кто их страховал, должен был добираться до своих как можно быстрее, чтобы предупредить. Их каналы ближней связи после ареста Станнера Крутса наверняка были блокированы, так что иного выхода просто не было. Пойдем по новому туннелю.

Спустя минут пять Сан Саныч вновь вышел на связь:

– Контрразведчики тоже засекли этот след. Страховщика преследовал большой отряд с собаками.

– Он должен был успеть уйти, – откликнулся Персиваль. У него была приличная фора. Пока шел бой, пока очухались и подтянули собак…

– Будем надеяться…

Они еще около трех часов пробирались по плавно изгибающимся туннелям. По мере продвижения все чаще стали встречаться развилки, когда новые туннели то пересекались почти на одном уровне, то едва касались друг друга вверху или внизу. В последнем случае приходилось или прыгать вниз, в проломы, или, напротив, протискиваться в щели наверх, и тогда на помощь приходили антигравы.

– Мы вошли в «муравейник», – известил всех Клаф.

Отряд еще около часа двигался в мешанине проходов, пока шедший первым Сан Саныч внезапно не остановился в искусственном гроте, образованном пересечением сразу нескольких туннелей..

– База группы была здесь, – произнес он.

– Вместе с тем, кто осуществлял страховку, их было шестеро, – добавила Ида. – Он успел предупредить об опасности, и все спешно покинули это место.

– А контрразведчики?

– Тоже дошли сюда и двинулись по следам дальше.

– Тогда вперед!

Однако минут через десять отряд уперся в завал.

– Чистая работа, – заметил Сан Саныч. – Направленные микровзрывы. Свод опустили прямо – таки ювелирно. Погоня потопталась и повернула отсюда назад.

– Интересно, а почему этого раньше не догадался сделать тот, кто страховал радистов? – спросил Тристан.

– Очевидно, не имел с собой микрозарядов или не был специалистом – взрывотехником. А применять что-то мощное в этом источенном куске сыра – себе дороже.

– Клаф, обойти этот завал можно? – спросил у проводника Странник.

– Можно-то можно, только займет это часов пять – шесть.

– Ясно. Ида, Сан Саныч! Делайте обходной туннель.

Группа оттянулась назад, а старый морской бродяга и девушка-Предтеча впервые продемонстрировали разведчикам свои новые возможности.

Послышались странные всхлипывания и потрескивание, и монолит перед «homo artificialis» начал таять, как снег перед паяльной лампой, частично испаряясь, частично стекая на дно сероватой слизью. Так выглядела работа деструкторов, способных разбирать на атомы любое вещество.

Клаф не сдержал эмоций и присвистнул. Оживились и другие разведчики, глядя, как быстро уходят вглубь скалы своды нового туннеля, внешне неотличимые от тех, что проделали подземные драконы.

– Какие проблемы могли возникнуть с такой техникой у ваших друзей? – не удержался от вопроса Клаф.

– К сожалению, подобной техники у них нет. Нет в том числе и компактных синтезаторов-ассемблеров. Так что у них наверняка проблемы с водой и продовольствием.

– Что за… ассемберы?

– Ассемблеры. Устройства, которые могут из атомов собирать все, что угодно, даже продукты питания и воду.

– Ничего себе… А почему у вас есть, а у них нету?

– Мы получили эти технологии совсем недавно… Ладно, поговорили, и хватит. Нам пора. Пошли, парни. Сан Саныч, Ида! Нужно заделать начало прохода, как было. Чтобы ни у кого вдруг не возникло вопросов – откуда он взялся.

– Нет проблем. Нанороботам все равно: разбирать атомы или собирать.

Вскоре отряд снова вытянулся цепочкой и запетлял по лабиринтам подземных туннелей. Еще дважды пришлось делать обходные туннели вокруг завалов. Часов через пять устроили еще один привал.

После того, как все подкрепились, первой завела разговор Ида.

– Скажи, Клаф, а почему мы не встречаем подземных драконов? Ведь идем уже полтора суток.

– В этом районе их нет уже очень давно. Их вообще осталось немного. Это древние существа, и они вымирают. – В голосе Клафа, когда он заговорил о драконах, послышалась странная нежность. – И мы, люди, очень им в этом помогаем, – закончил он с горечью.

– Тебе не жалко их убивать? И как, кстати, ты на них охотишься?

– А я их и не убиваю. Тем более что сделать это совсем непросто. Этот червячок – просто набор клеток. У него нет мозга или чего-то подобного. Так что убить его можно, только наполовину уничтожив тело. И он совершенно безобиден. Как обычный поверхностный дождевой червяк.

– Не убиваешь? Но ведь тебя зовут охотником на драконов!

– Это по аналогии. Есть такие горе-охотники, кто действительно убивает драконов. Я говорил, что нужно сделать с драконом, чтобы его убить. После такого убийства много добычи с него не возьмешь. Я же только собираю «пот дракона». Не убивая. За «пот дракона» дают очень хорошие деньги.

– Но как ты это делаешь?

– Профессиональная тайна. Она перешла ко мне от отца.

– Просто очень интересно. Как можно управляться с существом, которое легко крошит прочнейшие скалы? А для чего тебе тогда это? – указала Ида на винтовку.

– Это не для драконов. Под землей, кроме них, еще кое-что встречается. И кое-кто.

– Ты имеешь в виду людей?

– И людей тоже. Тут много народу скрывается, и не все они мягкие и пушистые. Но все хотят есть и пить. Однако с людьми хотя бы можно попытаться договориться. Здесь же встречаются твари, разговор с которыми может быть только один: пуля между глаз. Если успеешь.

– Но ты, как вижу, пока успевал.

– Пока да. Отцу вот повезло меньше…

– Он погиб здесь, в катакомбах?

– Да.

– Извини…

– Ничего.

– А как давно ты ведешь такой образ жизни? – поинтересовался Тристан.

– Сколько себя помню. И отец, и мать были «тугими», и когда тридцать лет тому назад началась вся эта заваруха с «мозгоглушилками», им пришлось уйти в катакомбы. Мать я почти не помню. Она попала под обвал, когда мне было три года. А отец погиб два года назад. Это он меня всему научил.

Некоторое время все молчали, пораженные услышанным. Представить себе подобную жизнь было нелегко.

– А на поверхность ты часто выходишь? – спросил Артур.

– Стараюсь пореже. Там много опаснее, чем тут. Нужно постоянно следить за сроками «прокачки мозгов», претворяться и врать. Все это не по мне. Поэтому стараюсь быстрее сбыть «пот дракона», взять припасы – и назад.

– Извини, Клаф, что касаюсь этой темы, – заговорил Странник. – Понимаю, что тебе не хотелось бы вспоминать об этом. Но все же: как погиб твой отец? Насколько я понимаю, он был очень опытный охотник?

– Да. Равных ему не было. Он знал о драконах и катакомбах все. Так, во всяком случае, казалось. Но два года назад мы столкнулись с кое-чем новым и необычным. Мы охотились в одном из отдаленных районов, и внезапно подверглись нападению этих тварей. Гигантские разумные крысюки.

Среди разведчиков произошло движение. Все знали о предупреждении Квинтия.

– Разумные крысы? – напряженно переспросил Странник. Отсюда поподробнее. Это важно. Почему ты решил, что они разумны?

– Так мне показалось. Во всяком случае, обложили они нас по всем правилам стратегии и тактики. И еще их глаза…

– Расскажи.

– …Мы обследовали новый район, где я не был раньше ни разу. Отец, по его словам, был, но очень давно. Он говорил, что породы там благоприятные, из тех, что предпочитают драконы, и шансы встретить их там велики. Мы действительно встретили несколько свежих туннелей на горизонте триста метров, и приступили к поиску. Я первым почувствовал неладное. Я ведь вырос в этих катакомбах с пеленок и ощущал их как… как…

– Как продолжение собственных нервных окончаний, – подсказал Странник.

– Да, верно. А тут вдруг я начал испытывать какое-то непонятное беспокойство. Появилось ощущение, будто кто-то смотрит в спину. Я сказал об этом отцу. Он был слишком опытен, чтобы просто отмахнуться. Он тоже начал «прислушиваться» – не знаю, как сказать по-другому, – и тоже что-то почувствовал. Мы решили повернуть назад. Позже я понял, что если бы мы повернули хотя бы на минуту позже, шансов бы у нас не было. Едва мы приняли это решение, последовало нападение. Будто твари прослушивали нас. Они действовали быстро, очень быстро. Десятки их, жутко воя, неслись по дну, стенкам и своду туннеля с направления, куда мы до этого двигались. Мчались они не по-прямой, а как бы ввинчиваясь в туннель, наподобие штопора, перепрыгивая со дна туннеля на стенку, затем на свод, потом на следующую стенку, и так далее. Нас спасло умение быстро стрелять. Мы смели первые ряды и бросились бежать назад. Мы думали, что жесткий отпор и пара десятков трупов охладит их пыл. Не тут-то было. Оглянувшись, я увидел с десяток оставшихся в живых тварей, нагонявших нас. Причем половина из них была ранена. Но, казалось, им на это было абсолютно наплевать. Мы остановились и снова открыли огонь. Одна из тварей почти достала меня. Она шлепнулась буквально в метре от моих ног и в агонии все пыталась дотянуться зубами до тела. При этом смотрела мне прямо в глаза. Этот взгляд… Я его никогда не забуду. Представьте себе абсолютно черную длиннохвостую крысу размером с очень крупную собаку, с мощными лапами хищника, крокодильей пастью и человеческими глазами. Я сказал «человеческими», но это не передает ощущение от этого взгляда. Точнее будет сказать – глаза разумного существа, напрочь лишенные любого проявления человеческих чувств, кроме одного: непримиримой, невероятной ненависти. Такой ненависти, будто я всю сознательную жизнь этой твари на её глазах пытал всю её гребаную родню до седьмого колена.

Мы с отцом перевели дух и бросились бежать дальше. До первой развилки в этом месте было пару километров. Мы уже подбегали к ней, когда из туннеля-пересечения вырвалась еще одна стая крыс. Они тут же бросились на нас. Мы расчистили себе путь шквальным огнем и приблизились к развилке, откуда продолжали вываливать все новые и новые твари. Выхода не было, и отец решил рискнуть: под прикрытием моего огня он приблизился к развилке и пару раз выстрелил в туннель с крысами из подствольника, вызвав обвал сводов. Мы вздохнули с облегчением и быстрым темпом двинулись дальше, стараясь поскорее покинуть этот район. Однако не прошло и пяти минут, как сзади опять послышался знакомый кошмарный вой, и почти сразу же – спереди. То есть крысы сознательно координировали свои действия, перекрывая нам все пути к отходу. Я уже решил, что нам конец, но отец крикнул, что впереди есть туннель, ведущий к верхним горизонтам. Мы опять бросились бежать навстречу накатывающемуся валу воющих крысюков. Я не припомню, чтобы когда-нибудь еще так бегал. Мы успели свернуть в нужный туннель буквально за пару секунд до того, как накатилась эта орда, и начали отстреливаться, чтобы не допустить прорыва крыс в наш туннель. У входа в туннель выросла уже целая гора из крысюков, но они и не думали отступать. Расталкивая раненых и убитых, они все рвались и рвались к нам. Их ярость и ненависть не имела границ, и они абсолютно не ведали чувства страха, присущего перед угрозой смерти всему живому. Боезапас при таком темпе стрельбы стремительно таял. Когда у нас осталось по одному диску, отец велел мне уходить, сказав, что у этого туннеля нет развилок до самых верхних горизонтов. Я пытался возражать, хотя и понимал, что двоим нам не уйти. Тогда он прокричал мне сквозь автоматный треск: «Ради памяти о маме, ради мук, которые она вынесла, рожая тебя – уходи! Иначе все было напрасно!». И я побежал по туннелю, едва сдерживая слезы. Вскоре выстрелы стихли – у отца кончились патроны. А через несколько секунд раздался сильный взрыв. Отец привел в действие последние гранаты, чтобы отрезать крысиную орду от меня.

– Клаф замолчал и опустил голову. Долгое время ничего не нарушало тишину подземелий. Наконец, вновь заговорил Странник.

– Ты возвращался туда когда-нибудь после?

– Нет. Это самоубийство. Я рассказал подземным жителям о том, как погиб отец. Несколько бесшабашных охотников, привлеченные информацией о свежих туннелях в том районе, попытались подобраться туда с другой стороны. Никто из них не вернулся. Постепенно обозначилась граница района, которую смертельно опасно пересекать. Твари обитают только там и не делают попыток расширить свою территорию. По некоторым фактам исчезновения людей можно полагать, что объявились крысюки в этих местах около пяти лет назад.

– Какому месту на поверхности соответствует этот район?

– Самой закрытой и наиболее охраняемой базе контрразведки, которую в народе прозвали «Обитель печали».

– Становится все интереснее. Чем питаются эти крысы?

– Неизвестно. Никто ничего не знает. Кроме меня, никто не вернулся оттуда живым. И никто никогда ничего не слышал о них раньше.

– Странно. Что ж, это очень ценная информация. Она может нам пригодиться.

– Я тоже так думаю. Потому что наш теперешний маршрут ведет прямиком к этому району.