Текст книги "Приключений не предвидится. Айсберг и фонарный столб"

Автор книги: Николас Гэннон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Глава вторая
Думай, что говоришь

После истории с айсбергом прошло два года. Арчеру исполнилось одиннадцать лет. Мистер Хелмсли большую часть времени проводил у себя в кабинете или в конторе, а миссис Хелмсли хлопотала по дому. Была суббота. Но Арчер сидел дома. Ему разрешалось ходить только в школу, и больше никуда. Так решила мама.

– Что случилось с твоими дедушкой и бабушкой? – то и дело спрашивала она.

– Айсберг, – бурчал себе под нос Арчер.

– Говори громче, – требовала мама. – И внятно!

– Они залезли на айсберг, – говорил Арчер. – А он уплыл в море.

– Верно. Они залезли на айсберг, и он уплыл в море. А ты хочешь уплыть в море на айсберге?

Это был вопрос хитрый, с подковыркой. На него существовало ровно два ответа: правильный и неправильный.

– Но в Розвуде ведь нет айсбергов, – говорил Арчер.

Однако это никого не волновало. Не айсберг, так еще что-нибудь да найдется. За одиннадцать лет миссис Хелмсли успела хорошо изучить, как она выражалась, наклонности сына. Арчер был слишком похож на своих деда с бабкой. Это нужно было исправить. Миссис Хелмсли вовсе не хотелось увидеть, как в один прекрасный день Арчер влезет на айсберг и уплывет в море.

– И я не хочу, чтобы в газетах снова печатали возмутительные статейки про нашу семью.

И вот потому Арчер, когда не был в школе, большую часть времени помогал маме выполнять разные скучные дела по дому: протирал от пыли чучела (они по-прежнему говорили с ним, когда мамы не было рядом), натирал деревянные полы или, как сегодня, лизал и заклеивал целую груду конвертов и лепил марки к ним. Разносить эти письма должен был местный почтальон.

ЦВЕТОЧНЫЙ ФЕСТИВАЛЬ НА ИВОВОЙ УЛИЦЕ

Весеннее цветение никого не оставило равнодушным, и мы с нетерпением ждем дня летнего фестиваля (суббота, 10 июля), чтобы узнать, что же приготовили участники на сей раз. И не забудьте сделать пометку в календаре: осенний фестиваль состоится в субботу, 27 сентября.

К тому времени, как с марками было покончено, Арчер успел порезать язык краем листа, а во рту стоял терпкий вкус клея.

– Я все, – сказал он, встал и хотел выйти.

– Не спеши, – велела мама.

У ее локтя высилась целая гора конвертов без марок. Мама подхватила сумочку и отправилась за марками. Арчер застонал и со стуком уронил голову на стол. Разве так нужно жить в доме, который принадлежит роду Хелмсли? Этот дом был храмом путешественников и искателей. А не местом, где у вас целыми днями только и дела что сидеть да лизать почтовые марки!

Раньше Арчер мечтал, что в один прекрасный день дедушка с бабушкой вернутся за внуком и вихрем унесут его навстречу приключениям. Но вышло так, что их самих унес айсберг, и Арчер остался один. Он еще немного побился головой о стол. У двери зазвенел колокольчик. Арчер замер, решив, что, наверное, слишком сильно стучал головой и сошел с ума, но тут колокольчик зазвенел снова. Арчер осторожно выглянул в холл.

– Не открывай, – сказал барсук. Лис посоветовал то же самое. Но Арчер шагнул к двери.

АЛЫЕ ДОРОЖНЫЕ СУНДУКИ

Стоявший за дверью не ограничился колокольчиком и стал дергать вверх-вниз дверную ручку. До дверного глазка Арчер еще не дотягивался, поэтому пришлось прижаться носом к окну. У двери громоздилась куча дорожных сундуков, за которой невозможно было разглядеть владельца.

«Это они!» – подумал Арчер и бросился к двери.

Он распахнул дверь, но стоявший за ней человек совсем не походил на дедушку. Человек был высок, худ и одет в потертый комбинезон, испятнанный маслом и грязью и источавший запах бензина. У гостя было доброе лицо и ласковый глаз – один. Второй глаз был скрыт повязкой. Арчер сглотнул.

«Он пришел за стеклянным глазом!» – подумал Арчер.

– Это, значит, и есть дом Хелмсли, – сказал Одноглазый, глядя поверх Арчера и обводя взглядом холл. – Я слыхал, что здесь красиво, но своим глазом вижу впервые!

Он обратил взгляд этого самого глаза на Арчера.

– А ты, стало быть, Арчер? – спросил гость.

Арчер насупился и осторожно кивнул. «Откуда он знает, как меня зовут?»

Должно быть, Одноглазый понял, что Арчер совсем растерялся. Гость быстро отступил в сторону и указал на сундуки.

– Это я вам привез, – пояснил он. – Это дорожные сундуки Ральфа и Рейчел. Почти два года пролежали в Бэрроуз-Бей, в штаб-квартире Общества. Ума не приложу, почему их до сих пор не вернули.

Сундуки были алого цвета, старые и потертые, но такие красивые.

– Это правда сундуки дедушки и бабушки? – спросил Арчер.

Одноглазый кивнул:

– Давай-ка затащим их внутрь.

Арчер помог гостю занести сундуки в холл. Как только все пять оказались в доме, Одноглазый вышел на порог.

– Сундуки здесь долго не задержатся, – сказал он. Единственный его глаз смотрел мрачно. – Я знаю, что твоих деда с бабкой все уже похоронили, но ставлю на то, что они живы.

Арчеру очень хотелось в это верить.

– Но ведь они пропали целых два года назад, – сказал он.

– Верно, – согласился Одноглазый. – Но Ральф с Рейчел и не такое видывали. – Он оглянулся через плечо. – Ну, мне пора. У соседей у твоих такой видок, что того и гляди вызовут полицию. Нечасто у вас тут шныряют типы с грязной повязкой на глазу, а?

Арчер улыбнулся бы, если бы не был поглощен догадками о том, кто этот человек. Но не успел он спросить, как Одноглазый коснулся пальцем лба, шагнул на тротуар и исчез.

Арчер запер дверь и опустился на колени перед алым сундуком, радуясь, что мамы нет дома. Она ни за что не позволила бы внести эти сундуки. Надо торопиться. Она скоро вернется. Арчер щелкнул замочком, поднял крышку и погрузился в облако удивительных запахов – соль морских водорослей, дыхание тумана и легкий, но явственно различимый болотный запашок.

В сундуке лежали дедушкины вещи, но, едва начав в них рыться, Арчер остановился. За дверью послышались шаги. Там кто-то был. Это мама! Арчер захлопнул сундук, схватил тот, что поменьше, и бросился наверх. В то самое мгновение, когда он нырнул к себе в комнату, из холла послышался придушенный вскрик. Арчер стремительно сунул сундучок под кровать и как ни в чем не бывало спустился вниз.

Сундуков уже не было. На их месте стояла перепачканная и потная миссис Хелмсли. Она смотрела на сына так, словно по лбу у него полз паук.

– Ты все время был у себя? – спросила она.

Арчер кивнул.

– Оттирал с языка клей зубной щеткой, – ответил он. – А что?

Миссис Хелмсли провела грязной рукой по щеке. На щеке остался темный след.

– Ничего, – ответила она. – Ничего, и все тут. Марш на кухню – я принесла марки.

Арчер лизал бесчисленные марки, а про себя гадал, что же такое лежало в сундуках. Когда миссис Хелмсли наконец отпустила его, он бросился наверх. На языке у него красовалось уже три пореза.

ЗОЛОТОЙ ВЕК РОДА ХЕЛМСЛИ

Арчер сидел на кровати. Перед ним стоял сундучок. В сундучке обнаружился бинокль, стопка старых дневников и кассета с наклейкой «Запись разговора».

Арчер развязал веревку на стопке с дневниками и стал аккуратно листать. Дневники изобиловали подробностями дедушкиных с бабушкой путешествий; посмотрев на даты, Арчер обнаружил, что писали это они лет в двадцать семь. Арчер улегся на кровать и стал читать дневник, но тут ему в голову пришла одна мысль. Он снова сел и взял кассету.

– Запись разговора, – пробормотал он. – Значит…

И он бросился прочь из комнаты, неся в руке кассету.

В конце узкого коридора третьего этажа находилась большая комната; по одной ее стене шли вытянутые вверх окна, а на другой висели карты. Посередине тянулся через всю комнату длинный деревянный стол, тоже заваленный картами и глобусами. Миновав его, Арчер оказался в углу комнаты – там на маленьком столике стояла сложная аудиосистема. Он вставил в нее кассету и сел.

Среди множества ручек, кнопок и датчиков отыскался тумблер с надписью «Вкл/выкл». Арчер щелкнул им, потом переключил еще один, но вместо голосов дедушки с бабушкой услышал треск статического электричества и незнакомый голос:

– Bonjour?

Арчер схватил микрофон.

– Абажур? – переспросил он.

– Oui, bonjour.

– Какой-какой абажур?

– Oui, bonjour!

– Спасибо, но абажур мне не нужен.

Арчер не понял толком, что это за человек и при чем тут абажур, но ему было все равно. Он щелкнул соседним выключателем. Кассетный приемник щелкнул и завертелся. Арчер наклонился ближе.

НАЧАЛО ЗАПИСИ

ГРОМКИЙ ТРЕСК / СТРАННЫЙ ВСКРИК / ЗВУК ЛЬЮЩЕГОСЯ ЧАЯ / И НАКОНЕЦ ГОЛОСА ДЕДУШКИ И БАБУШКИ ХЕЛМСЛИ

ДЕДУШКА ХЕЛМСЛИ: Идет запись? Смотри, там лампочка мигает. Это значит, что он записывает, да?

БАБУШКА ХЕЛМСЛИ: ДА, вероятно. Пожалуй, да.

ДЕДУШКА ХЕЛМСЛИ: Ну, так, это наша первая попытка перевести дневники в аудиоформат.

БАБУШКА ХЕЛМСЛИ: Хочешь чаю?

ДЕДУШКА ХЕЛМСЛИ: Спасибо, с удовольствием. Так, посмотрим, с чего бы начать… ой! осторожней с чаем! Я, кажется, – ну да, обжег себе язык.

БАБУШКА ХЕЛМСЛИ: Ничего страшного, милый. Не трать зря пленку. Вот, возьми этот. Начнем с Египта. И кстати, сразу упомяни, что в те дни мы были гораздо моложе.

ДЕДУШКА ХЕЛМСЛИ: Хорошая мысль. Начнем с самого интересного. Проведя не один час над картами и вычертив курс, мы подготовили самолет и вылетели в Египет. Неполадки с компасом вынудили нас несколько раз свернуть не туда, однако мы нашли верный курс и полетели над морем.

БАБУШКА ХЕЛМСЛИ: Только в процессе корректировки мы потратили слишком много горючего, и до конца маршрута нам его не хватило.

ДЕДУШКА ХЕЛМСЛИ: На закате мы достигли пустыни. Двигатель начал отказывать. Я постарался посадить самолет как можно осторожнее, однако воздух не держал, и наша птичка понеслась носом вниз в дюны. Мы успели надеть парашюты и выпрыгнуть. О, какое зрелище нам открылось! Поистине, не видел настоящего заката тот, кто не наблюдал заходящее солнце, вися на парашюте над пустыней. Волшебное зрелище, правда?

БАБУШКА ХЕЛМСЛИ: О да, дорогой.

ДЕДУШКА ХЕЛМСЛИ: Так на чем я остановился? Ах да. Приземлившись, мы отыскали самолет, вытащили из-под обломков все, что смогли, и разбили лагерь.

Мы не знали, что делать дальше, и хотели спать, но не могли оторваться от звезд над пустыней. Нигде в мире мы больше не видели таких красивых звезд. А на следующее утро я проснулся оттого, что кто-то лизал мне лицо.

БАБУШКА ХЕЛМСЛИ: Это не я.

ДЕДУШКА ХЕЛМСЛИ: Нет! Это был верблюд – верблюжий будильник. Отлично задает настроение на день. Впрочем, нам и в самом деле очень повезло, потому что верблюд этот принадлежал бедуинам, и те предложили нам помочь. Мы собрали снаряжение и…

ЗВОНИТ ТЕЛЕФОН. БАБУШКА ХЕЛМСЛИ БЕРЕТ ТРУБКУ.

БАБУШКА ХЕЛМСЛИ: Алло… Да… Ах, Ричард, это замечательно!

ДЕДУШКА ХЕЛМСЛИ: Что там?

БАБУШКА ХЕЛМСЛИ: Погоди, я папе скажу. У них родился мальчик. Мальчик! Назвали Арчером Бенджамином.

ДЕДУШКА ХЕЛМСЛИ: Арчер Б. Хелмсли? Гм, звучит.

КТО-ТО ВЫБЕГАЕТ ИЗ КОМНАТЫ (СЛЫШНЫ ШАГИ). БАБУШКА ХЕЛМСЛИ ВСЕ ЕЩЕ ГОВОРИТ ПО ТЕЛЕФОНУ.

БАБУШКА ХЕЛМСЛИ: Мы приедем ненадолго. Но мы хотим тебя кое о чем попросить.

ШАГИ ВОЗВРАЩАЮТСЯ, ЭТО ДЕДУШКА ХЕЛМСЛИ. БАБУШКА ВЕШАЕТ ТРУБКУ.

БАБУШКА ХЕЛМСЛИ: Надо ехать. Они в Розвудской больнице, палата 37Е. Что ты… зачем ты взял этот старый ящик?

ДЕДУШКА ХЕЛМСЛИ: Это старые книги Ричарда, он читал их, когда учился в школе.

БАБУШКА ХЕЛМСЛИ:…

ДЕДУШКА ХЕЛМСЛИ: Я, пожалуй, почитаю их малышу. Ему, должно быть, скучно целыми днями глядеть в потолок.

БАБУШКА ХЕЛМСЛИ: У нас не будет на это времени, дорогой; положи, положи. Как выключается магнитофон? Эта – нет, вон та справа… нет? А может, вон та? Точно!

КОНЕЦ ЗАПИСИ

Арчер сидел, молча глядя на магнитофон. В дедушкином голосе ему почудилось что-то знакомое. Впрочем, почему бы и нет? Он ведь тоже из рода Хелмсли, как и сам Арчер, и отец Арчера. И каков бы ни был этот голос, он казался просто волшебным. И бабушкин тоже.

Арчер откинулся на спинку стула.

«Раз уж они сумели выжить, когда их самолет упал в пустыне, – подумал он, – что им какой-то айсберг? Может быть, Одноглазый прав».

Вытащив из магнитофона кассету и встав, Арчер заметил под столом небольшой деревянный ящичек. Проведя пальцами по пыльной крышке, мальчик обнаружил на ней инициалы: «Р.Б.Х.» Это были инициалы его отца. «Неужели тот самый ящик?» Мгновенно поверив в это, Арчер поднял крышку и обнаружил, что в ящике лежат книги. Он снова сел, стер с корешков пыль и открыл книгу под названием «Ветер в ивах». Книга была очень хорошая. Она напоминала о доме.

Арчер унес ящик к себе в комнату и там по очереди извлек из него «Путешествия Гулливера», «Путешествие к центру Земли», «Остров сокровищ» и «Приключения Алисы в Стране чудес».

Он проглотил все книги за каких-то несколько дней. Мама не вмешивалась – ей нравилось, что он занят серьезным делом. Впрочем, погляди она на названия книг, могла бы решить иначе.

Дочитав «Приключения Алисы в Стране чудес», Арчер закрыл книгу и спустил ноги с кровати. Его комната кончалась дверью на балкон; Арчер открыл дверь и шагнул вперед.

АРЧЕР ПРИНИМАЕТ РЕШЕНИЕ

За шеренгой домов, что выстроились вдоль Ивовой улицы, скрывался настоящий потайной мир. Повсюду росли деревья, а при каждом доме имелся обнесенный стеной садик, куда выходил балкон верхнего этажа. Отсюда Арчер часто тайком следил за соседями. Он улегся животом на перила и посмотрел вниз, в сады.

«Где-то есть моя Страна чудес, – подумал он. – Надо только отыскать кроличью нору».

К сожалению, из нор в городе имелись только водосточные люки, и Арчер сильно сомневался, что они ведут в Страну чудес.

И там, на балконе, молча глядя в чужие сады, Арчер принял решение. Он больше не будет сидеть на месте. Он найдет способ бежать из узкого высокого дома на Ивовой улице и бросится навстречу собственным приключениям. Другого выхода нет. В конце концов, он, Арчер, принадлежит к роду Хелмсли, а это что-нибудь да значит. И Арчер знал, что это значит. Это значит, что он должен совершить что-нибудь замечательное – что-нибудь достойное золотого века рода Хелмсли – и, может быть, даже вернуть этот золотой век. Он знал, что это будет непросто, но не мог допустить, чтобы Хелмсли унизились до бесконечного лизанья почтовых марок. Что сказали бы дедушка с бабушкой, если бы это увидели? Ну нет, он пойдет навстречу приключениям, и пусть они гордятся внуком. А раз дедушка с бабушкой ему помочь не в силах, придется найти других соратников.

Арчер не знал, что соратник, который ему так нужен, живет буквально в соседнем доме. Мальчика этого звали Оливер Дж. Буль, и в тот самый момент он сидел у себя на балконе, пытаясь выяснить, сколько ягод черники влезет ему в рот, если не глотать. Арчер внимательно следил за происходящим. Поначалу он решил, что штук двадцать ягод в рот поместятся наверняка, но после тринадцатой начал испытывать определенные сомнения.

– Ты же лопнешь, – громко сказал Арчер.

Оливер с усилием сглотнул.

– Еще чего! – ответил он.

Они жили в соседних домах, они ходили в одну и ту же школу, и все же это были первые слова, которые они сказали друг другу.

БУЛЬ – И ВСЕ

Арчер и Оливер учились в Академии Уиллоу. Их школа располагалась за Розвудским парком, в четырех кварталах от Ивовой улицы. Когда-то давно в здании Академии Уиллоу была Пуговичная фабрика (и ученики до сих пор звали так свою школу). Однако здание перестроили, переделали тут и там, покрыли свежим слоем краски, и оно стало походить на школу. Однако на крыше до сих пор торчали выходы шахт пожарной вентиляции, да и Арчер порой находил под ногами пуговицу, которую добавлял к своей коллекции. Именно там, на Пуговичной фабрике, Арчер повстречался с Оливером во второй раз.

Оливер был тихоня и держался особняком. Но как раз о тихонях, которые держатся особняком, окружающие и говорят чаще всего.

– У него это, крыша едет на всех парах, – говорил Чарли Х. Бримбл.

– Да уехала уже давно, – отвечала Молли С. Меллингс. – В Индокитай какой-нибудь, или еще куда подальше.

– Да ну, – отмахивалась Элис П. Саггинс, – кому он там нужен, в Индокитае?

Ходили упорные слухи о том, что за Оливером по пятам идет крах и разрушение. Не исключено, что эти слухи соответствовали действительности. И все-таки Оливер был совсем не такой, как все. Арчер понял это в ту самую минуту, когда столкнулся с Оливером в школьном дворе.

– Ой, извини, пожалуйста, – сказал Оливер, помогая Арчеру встать. – Я тебя не видел.

– Еще бы, – заметил Арчер. – Ты всегда закрываешь глаза на бегу?

– Только когда опаздываю, – объяснил Оливер. – С закрытыми глазами кажется, будто бежишь быстрее.

Арчер улыбнулся. Он об этом никогда раньше не задумывался.

Арчер не знал об Оливере почти ничего, зато Оливер знал о нем немало. И не только Оливер. Ученики Пуговичной фабрики то и дело обменивались сплетнями об Арчере и о его странной семейке.

– Они все чокнутые, – говорила Элис П. Саггинс. – А его дед с бабкой примерзли к айсбергу.

– А я думала, их съели пингвины, – отвечала Молли С. Меллингс. – Я знаю, у него дома живут пингвины.

– И не только пингвины, – подхватывал Чарли Х. Бримбл. – У них в доме вообще много чудных зверюшек. Вот сам Арчер, например!

Арчер и Оливер стояли во дворе Пуговичной фабрики, близ осыпающейся чаши фонтана, и смотрели друг на друга так же, как множество раз до того смотрели со своих балконов. Оливер был на волосок выше Арчера (но только благодаря взъерошенной шевелюре). Он снова извинился и уже хотел бежать дальше, но тут Арчер протянул руку.

– Меня зовут Арчер Хелмсли, – сказал он.

Оливер пожал ему руку.

– А я просто Буль, – сказал он. – Меня зовут Оливер.

– Знаешь, кто такой соратник? – спросил Арчер. Оливер отступил на шаг.

– Будешь здесь сорить – влетит, – сказал он.

После уроков, забравшись на потрепанный диванчик в школьной комнате отдыха, Оливер выслушал рассказ Арчера о том, что случилось с его дедушкой и бабушкой. Оливер делал вид, что слышит это впервые, но на самом деле знал всю историю лучше многих. Пускаться в приключения и попадать в передряги ему вовсе не хотелось, но он мечтал иметь друга, а потому сказал, что поможет Арчеру пуститься в приключения, если только сможет.

«И потом, – подумал он, – Арчера даже из дома не выпускают. Так что все это совершенно безопасно».

Глава третья
Арчер погружается

Наступил последний день учебного года, но погода школьникам не благоприятствовала. Весь день по окнам Пуговичной фабрики барабанил дождь. В некоторых классах вода капала с потолка в заботливо подставленные ведра.

Отделение Розвудской публичной библиотеки

Библиотека Академии Уиллоу

ЗАПРОС

Запрос номер 37953

Мисс Уайтвуд!

Пожалуйста, подберите мне книги о глубоководных экспедициях. «Двадцать тысяч лье под водой» я уже прочел.

Арчер Хелмсли

Когда зазвенел последний звонок, школьники бросились к выходу, словно крысы с тонущего корабля. Арчер тоже побежал, но совсем в другую сторону, вверх по лестнице, по одному, другому, третьему коридору (тут он на миг остановился и подобрал пуговицу) и дальше – в библиотеку.

Библиотека на Пуговичной фабрике была огромная. Уходили под потолок ряды полок со специальными лесенками, по которым можно было добраться до самого верха. Имелась отдельная комната со старыми диванами и стульями – там можно было сидеть и смотреть из окна на внутренний дворик. Войдя в эту комнату, Арчер увидел, что Оливер уже ждет его, уютно устроившись в кресле.

– У меня кое-что есть, – сказал Арчер.

Оливер поглядел с сомнением, и нельзя сказать, чтобы его сомнения были неоправданны. По его подсчетам, за последние несколько недель Арчер в своих поисках приключений потерпел неудач чуть ли не больше, чем сделал попыток. Впрочем, математика Оливеру не давалась – разве может неудач быть больше, чем попыток? Однако кое в чем он был все же прав. Дела у Арчера шли ни шатко ни валко. И Оливера это вполне устраивало.

Арчер открыл портфель и вручил Оливеру украшенную рыбками вертушку.

– А это зачем? – спросил Арчер.

– Видишь, там повязка, – пояснил Арчер. – Обвяжи голову.

Оливер подумал над предложением, а затем послушно, как настоящий соратник, привязал вертушку с рыбками себе на голову.

– А зачем мне рыбы на голове? – спросил он.

– Чтобы настроиться, – ответил Арчер.

Тут появилась с тележкой книг мисс Уайтвуд, школьный библиотекарь. Арчеру она нравилась больше всех учителей Пуговичной фабрики. У нее были волнистые темные волосы, и еще от нее всегда пахло книгами.

– Привет, Арчер, – сказала она. – Я нашла книги, которые ты просил, но, боюсь… – тут она увидела Оливера и осеклась.

ДВУМЯ НЕДЕЛЯМИ РАНЬШЕ

– Пшено взял? – спросил Арчер.

Оливер похлопал по карманам. Оба были туго набиты.

– Но все равно это ты плохо придумал. Если гигантские орлы на самом деле существуют – а я в это не верю, – от них лучше держаться подальше.

– Доверься мне, – сказал Арчер. – После уроков встречаемся в библиотеке. Оттуда пойдем на крышу.

Арчер тихо сидел в библиотеке и читал «Двадцать тысяч лье под водой». Мисс Уайтвуд залезла по лесенке под самый потолок и расставляла книги по полкам. Внезапно распахнулась дверь и влетел Оливер. Он несся, не разбирая дороги, словно кот, которому подпалили хвост.

– Бегите! – кричал он. – Бегите!

За ним неслась стая кур, а прямо перед ним была лесенка, на которой стояла мисс Уайтвуд. Арчер заметил Элис, Чарли и Молли – они держали пустую клетку и гордо посматривали на происходящее из-за двери.

– Открой глаза! – закричала мисс Уайтвуд. – Открой глаза!

Оливер открыл, но успел лишь разглядеть надпись на боку лестницы: «Внимание! Перед использованием блокировать колеса». К сожалению, мисс Уайтвуд забыла об этом правиле.

Оливер врезался в лестницу и полетел кувырком. На него налетели куры. Мисс Уайтвуд издала душераздирающий вопль. Лестница пронеслась вдоль полок, слетела с направляющей, и мисс Уайтвуд приземлилась прямо на голову маленькой девочке по имени Изабелла.

Через неделю Изабелла вернулась в школу. Оливер отбыл наказание и вернул свой долг обществу, ну а мисс Уайтвуд если и прихрамывала, то совсем незаметно.

* * *

– Зачем у него на голове… нет, молчите. Лучше я в это лезть не буду. – Мисс Уайтвуд снова повернулась к Арчеру: – Как я уже сказала, я нашла кое-какие книги, которые могут быть тебе полезны. Но домой их забрать ты не сможешь. К сожалению. Правила запрещают выдавать книги на летние каникулы.

Арчер сказал спасибо. Оливер молчал до тех пор, пока мисс Уайтвуд не увезла свою тележку.

– Послушай, – сказал Оливер, – мне просто любопытно: на что это меня должны настроить рыбы на голове?

Арчер не слышал его вопроса, потому что как раз листал свой блокнот. Пальцы у него подрагивали, глаза блестели, и, хоть стоял он всего в метре от Оливера, казалось, что их разделяют миллионы миль.

Оливер терпеливо ждал.

Арчер опустил блокнот.

– Я готов, – сказал он.

– К чему?

САМЫЙ ЗНАМЕНИТЫЙ В МИРЕ ПОКОРИТЕЛЬ МОРСКИХ ГЛУБИН

После долгих раздумий и подсчетов Арчер решил стать самым знаменитым в мире покорителем морских глубин. Он будет бороздить бескрайние просторы океана и погружаться в пучины. Он издаст дневники своих экспедиций и расскажет в них о мятежах, что вспыхивали на его затерянном в океане судне, и о пиратах, с которыми ему довелось сражаться. Плотоядные осьминоги станут содрогаться при звуке его имени – имени, которое в устах всего мира скоро станет синонимом моря. Арчер добьется успеха там, где потерпел поражение Ахав, и пленит столько белых китов, сколько будет нужно, чтобы войти в историю.

Оливер внимательно слушал, как Арчер расписывает свое следующее великое приключение, а потом улыбнулся и сказал:

– Очень здорово, правда.

Он был совершенно искренен – история действительно вышла замечательная.

– Только мне не понравилась та часть, где я выпадаю за борт. По-моему, это не обязательно.

Арчер перелистал свои заметки.

– Если хочешь, это можно исправить, – сказал он. – Только давай оставим мелкие подробности на потом.

Но это было уже невозможно. Как ни старался Оливер целиком погрузиться в фантазии Арчера, рано или поздно он все равно отвлекался на детали. Оливер открыл журнал и, не поднимая глаз, спросил:

– А откуда ты возьмешь корабль? Ведь без корабля ничего не выйдет.

– Я над этим работаю, – сказал Арчер. План его был таков: встретиться в полночь в Розвудском парке и отправиться в Розвудский порт. У ворот, скорее всего, будет стоять охранник или двое. Но если удастся проскользнуть мимо них незамеченными, все остальное пойдет как по маслу.

– Мы просто украдем корабль и выйдем в море.

– А кто будет красть? – спросил Оливер, все еще не поднимая глаз.

– Мы, – ответил Арчер.

– А ты умеешь управлять кораблем?

Арчер не умел управлять кораблем, но об этой очевидной детали он как-то позабыл. Тогда пусть будет подводная лодка. Но он и подводной лодкой управлять не умел. Оливер ухитрился продемонстрировать, что из всего своего плана Арчер не может проделать ничего, начиная с самого первого шага: «Сбежать из дому».

– Можно я сниму рыбок? – спросил Оливер.

Арчер кивнул и вырвал листок из блокнота. Он был расстроен, но это чувство было ему уже привычно.

Представьте, что некто говорит вам, что любит жареную индейку в клюквенном соусе, что это его самое любимое на свете блюдо. И вот вы целый день жарите для этого человека индейку, поливаете ее клюквенным соусом, а потом этот человек откусывает один кусочек и говорит: «Спасибо, я наелся». Уж конечно, вы побагровеете от ярости и вышвырнете индейку вместе с этим привередой в окошко, ведь ясно же: этот человек врун и вовсе не любит индейку в клюквенном соусе больше всего на свете.

Если человек что-то любит, надкусить и отставить ему будет мало. То, что любишь, забираешь себе целиком. Так уж устроен мир. Так оно было и с Арчером. Скромненькое приключеньице с приправой из чужих недоделанных открытий – нет, это не для него. Арчер хотел всю индейку целиком, с солью, с пряностями, чтоб во рту заполыхало. Нелегкая, прямо скажем, задача для одиннадцатилетнего мальчугана, которому даже свитера приходилось покупать размером на восемь лет.

Арчер смял страницу, скатал ее в шарик и забросил в мусорную корзину.

– Не волнуйся, я что-нибудь придумаю, – сказал он. – Обязательно придумаю.

Пока Арчер говорил, Оливер, листая журнал, наткнулся на рекламу магазина под названием «Магелланов пролив». Магазин располагался в Розвуде и торговал самыми разными товарами, но в рекламе упоминались комплекты для выживания. Оливер вырвал страницу с объявлением и сунул в карман.

– Я и не волнуюсь, – сказал он, поглядев на часы. – И нам уже пора домой. Если опоздаешь, тебе влетит.

СВИСТАТЬ ВСЕХ НАВЕРХ

Мальчики шли домой под моросящим дождем. Тучи заслоняли солнце, и казалось, что уже наступил вечер. Арчер разглядывал отражения фонарей в лужах. Оливер смотрел на тучи.

– Вот бы и мне, – сказал он.

– Что – тебе? – спросил Арчер.

– Вот бы мне быть облаком.

– Зачем тебе?

– А разве не здорово? Будешь такой белый, легкий, смотришь себе вниз на землю и плывешь куда хочешь, и никто не достанет. Наверное, страшно приятно.

Впрочем, тучи на небе не были ни белыми, ни легкими.

– А может, тучей? – предложил Арчер.

Нет, тучей Оливеру быть не хотелось.

Мальчики подошли к дому Оливера и поднялись по лестнице. Арчер хотел получить назад свой бинокль. Незадолго до того Оливер одолжил его, чтобы посмотреть, кто поселился в соседнем доме по ту сторону сада.

– Ну, как соседка? – спросил Арчер.

– Жуть, – ответил Оливер. – Прошлой ночью выла на луну, а потом слопала жука.

– Жука?

– Ну, может, не жука, а изюминку, – признал Оливер.

Они открыли высокую зеленую дверь дома номер 377 и вошли. Оливер побежал наверх. Арчер сел на скамейку и стал оглядываться. Дом Булей всегда выглядел так, словно какой-то великан поднял его повыше и хорошенько встряхнул. И еще он чем-то походил на свитера из тех, что вяжут бабушки внукам: рукава длинноваты, подол висит, но теплее нет ничего на свете. Арчеру этот дом нравился. Бабушка никогда не вязала ему свитеров.

В кухне зазвенела бьющаяся посуда. Распахнулась дверь, и из кухни на коврик выскочила мышь. В ее похожих на бусинки глазах светился ужас. За мышью гналась Клер, младшая сестра Оливера. В зубах у Клер торчал недоеденный тост.

– Пвивет, Авчев! – крикнула она и исчезла. Арчер даже не успел ответить.

Из кухни высунулась всклокоченная миссис Буль.

– И чтоб духу этой пакости не было у меня в доме! – кричала она. – И чтоб… ох, Арчер, милый, я и не знала, что ты пришел.

С этими словами миссис Буль постаралась взять себя в руки, однако выглядела все такой же возбужденной.

– Я гляжу, ты промок. Голодный? Кажется, голодный. Хочешь чаю с молоком или тостик с джемом?

– Нет, спасибо, – сказал Арчер. – Мне надо домой.

Миссис Буль кивнула.

– Ну, если передумаешь, забегай, – сказала она. – Захочешь чего-нибудь, говори, не стесняйся.

– Кто сказал – Арчер? – крикнули сверху.

Это был мистер Буль.

– Я сказала! – ответила миссис Буль. – Только поставь же ты, наконец, мышеловки!

Улыбнувшись Арчеру, миссис Буль исчезла на кухне. Мистер Буль с видом героя и победителя спустился со второго этажа. Мистер Буль был дородный мужчина, ходил всегда в поношенном костюме, а глаза у него были синие и смотрели неизменно ласково.

– Здравствуйте, мистер Буль. Как поживаете?

Мистер Буль поднял обе руки:

– Как говорится, весело порхаю и забот не знаю… или как оно там?

Он легонько ткнул Арчера в голову кулаком – Арчер привык к этому приветствию и даже полюбил его.

– Я смотрю, школа кончилась, Оливер пляшет от радости, а ты что-то невесел. Два с половиной месяца гулять, э?

Арчер знал, что два с половиной месяца гулять ему никто не даст. Совсем наоборот. Пока шла учеба, у него были хотя бы Пуговичная фабрика и библиотека. А летом будет только дом – за редчайшими исключениями.

– Ты свежий молодой огурчик – живи да радуйся, покуда можешь, – сказал мистер Буль. – Оглянуться не успеешь, как превратишься в старый дряблый огурец вроде меня.

Старый дряблый огурец работал главным редактором маленькой газеты под названием «Вестник штилевой полосы». Назвать ее успешной невозможно было при всем желании, однако аудитория у нее была исключительно солидная и преданная. Именно «Вестник штилевой полосы» принес Арчеру весть о том, что случилось с дедушкой и бабушкой. И Арчер уже привык спрашивать мистера Буля, нет ли о них новых вестей.

– Пока нет, – признался мистер Буль, натягивая дождевик и шляпу. – Но, знаешь, есть такая пословица: «Отсутствие новостей – уже хорошая новость». Для нас, газетчиков, это, конечно, плохо, но в твоем случае оно все-таки к лучшему, как думаешь?

Арчер не был уверен, что в его случае отсутствие новостей – к лучшему, но все равно кивнул.

– Я их хорошо знал – ну, твоих дедушку с бабушкой, – продолжал мистер Буль, опираясь на плечо Арчера, чтобы влезть в ботинки. – Ральф сказал мне однажды, что все мы – путешественники, и знаешь, это он очень точно подметил. Правда, сказал я ему, есть одна проблема: слишком уж многие из нас выбирают маршрут исключительно бездарно.