Текст книги "Защитник рода. Том 1 и 2 (СИ)"

Автор книги: Никита Семин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 29 страниц)

Глава 3. Проклятие

Сидим. На меня поглядывают настороженно все без исключения. Особенно неприятно чувствовать такой взгляд со стороны Светы.

– Так может, вы мне объясните, как это происходит и как этого избежать? – не выдержал я. – Вы ведь говорили, что дух может быть или светлым или темным? А тут вдруг выясняется, что это не так уж и однозначно?

– Все в мире неоднозначно, – пробурчал по-стариковски дед.

– Извини нас, – вдруг мягко улыбнувшись, произнесла Мирослава и обернулась к деду. – Ну чего мы на парня как на уже ставшего темным смотрим? Это ведь не произошло. И не произойдет, если сейчас все ему объяснить.

– Всех-то ты защищаешь, – снова пробурчал дед, но уже более дружелюбно. – Тогда сама и рассказывай.

– Олег, – повернулась ко мне Мирослава. – Ты уже видел суть души? Те потоки, из которых состоит любой дух?

– Доводилось.

– Они ведь не все были светлыми?

– Ну да, – вынужденно согласился я. – Я еще удивился, что даже у меня есть темные потоки.

– Так ты и свою суть видел? – удивилась женщина.

– Не самое приятное ощущение, – поежился я. – Сами понимаете, просто так ее не увидеть. Я знаю лишь один способ.

– Получить ранение, – понимающе покивала Мирослава. – Так вот. Именно благодаря этим потокам мы и можем испытывать весь спектр эмоций. Они же генерируют нашу энергию. У медиумов больше – благодаря наличию тела, у духов меньше – из-за того же. Поэтому и существует принципиальная возможность «сменить окрас». Но чем сильнее дух, тем сложнее ему это сделать. Не только из-за того, что потоков чуждой энергии в нем меньше. Просто… каждый дух учится чаще вызывать в себе тот спектр эмоций, что позволяет вырабатывать в себе нужный тип энергии. Мы – радость, счастье, гордость, умиление… Темные – страх, ненависть, злость. Поэтому в бою сила темных и выше, чем у нас. В прямом бою. И появляется во время войн их больше, и развиваются они быстрее. В мирное время все наоборот.

– Что-то не припомню, чтобы сражался с темными духами с чувством умиления, – буркнул я.

– Это естественно, – успокаивающе улыбнулась Мирослава. – Но это не значит, что светлые духи в бою вынуждены использовать «темные» эмоции. Мы вообще стараемся в схватке не прибегать к эмоциям, используя намерения. Намерение помочь, защитить, преодолеть соперника не убивая, или вообще – победить, чтобы переубедить. Последнее реже всего, но все-таки случается. Вспомни свой бой в торговом центре. Разве ты там испытывал ненависть?

– Нет, – вынужден был я признать. – Но страх был. Что не смогу защитить Свету с сестрой.

– Страх, что подпитывал твое намерение защитить. То, о чем я и говорю. Переплавка негативной эмоции в положительное намерение. Но в институте было по-другому, так?

– Да, – снова согласился я.

– Вот и я о чем. Это дало толчок к тому, чтобы ты начал вырабатывать негативную энергию. Сейчас, пока ты слаб. А ты слаб, не спорь, – подняла она примирительно руку, когда я вскинулся, чтобы запротестовать, – для твоего духовного тела такой переход хоть и будет болезненным, но все же может протекать постепенно. Это-то и опасно. Ты можешь далеко не сразу заметить, когда количество темных потоков в сути твоего духа перейдет в качество. И прямого канала связи со Светой у тебя теперь нет. На более высоких ступенях развития подобный переход тоже возможен, но обычно лишь при прямом внешнем воздействии.

– Это как? Обратят насильно? – неподдельно удивился я.

– Не совсем. Объясню на примере. Есть такая богиня – Кострома. Изначально светлая, она покровительствовала влюбленным девушкам, и ее символ помогал им развить взаимное чувство в партнере. Заметь – не навязать, а усилить уже существующее. Но потом на нее смогли навести проклятие. Суть любого проклятия – притягивать негатив. Неважно через что. Будут ли рядом с тобой умирать твои близкие, или просто ты чаще будешь видеть какие-то злые поступки окружающих. Главное – вызвать у проклятого темные эмоции, которые войдут в конфликт с его светлой стороной души и развоплотят его. Либо напрямую притянут негативную энергию, спровоцировав реакцию постоянной очистки, от чего накопленная положительная энергия просто со временем истает и проклятый развоплотиться. С благословениями для темных примерно та же история, лишь с противоположным воздействием. Так вот. Кострому прокляли, и она должна была быть развоплощена, но богиня очень хотела жить и изменила свою суть, став темной. От любви до ненависти один шаг, как говорится. Проклятие никуда не делось, но теперь приток негативной энергии не убивает ее, а наоборот – усиливает.

Я стоял с открытым ртом и даже не пытался скрыть своего охренения. Вот это да! Я-то думал, что переход из одного «лагеря» в другой у духов невозможен и все определяется на начальных этапах развития или даже еще до смерти. Каким человеком ты был при жизни, такой путь тебя дальше и ждет после смерти. Ошибался. В очередной раз из-за недостатка знаний. Ну дед, сволочь! Что-то я все больше склоняюсь к мнению Жозе, что просто кидать необученного духа в бой – плохая идея.

– Без нормальной лекции я сегодня никуда не выйду, – захлопнув рот, ультимативно заявил я.

Жозе с чувством собственного превосходства взглянул на деда. Тот крякнул от досады, но в первый раз при мне признал «победу» метода Жозе. Пусть и не вслух, а просто молчаливым согласием.

На этом «совещание» закончилось. Идальго в итоге поручили и дальше пробивать тему с губернатором, даже разрешив временно приостановить работу Даши по усиленной очистке подворачивающихся по линии полиции подходящих квартир и мест скопления негатива. Это снова перешло в обязанность Доброславы. Мирослава, как я понял, больше занималась домом и изредка делами семейного бизнеса. А меня Света утащила к себе в комнату для восполнения пробелов в моем образовании. Фактически мы продолжили с того, на чем закончили в прошлый раз – подробный разбор существующих богов и их символов. Плюс, Света рассказала о местах нахождения доменов богов, какие праздники и обряды проводят их последователи (а это практически все «народные» праздники с массовыми гуляниями, и не все они созданы светлыми богами). Закончила Света кратким рассказом об истории рода Дажьевых. Ее послушать – так половина древних богов Даждьбогу родней приходится. Невольно закрадывается мысль, что не просто так новые боги надолго не задерживаются в мире. Что светлые, что темные – ну кому нужны конкуренты? И лишь у ближайшей родни есть кое-какие шансы достичь заветной силы. Взять того же Чернобога – если верить Свете темная богиня Морена его супруга. Но при этом она же была второй супругой Даждьбога! И у них даже ребенок общий есть. Был, то есть. А у самого Даждьбога аж три жены было и тот же Коляда от первой жены рожден, когда Даждьбог был уже третий раз женат! И не просто женат – богом стал!

– Духи ведь не могут детей иметь, – тут же напомнил я о таком «факте», который мне усиленно втирали до этого.

– Для детей нужно тело, – кивнула Света. – А у духов его нет. В этом проблема. Но ведь ты не думаешь, что за столько лет никто не придумал, как эту проблему решить?

– Выкинуть чужую душу и занять ее тело? – предположил я самый простой с моей точки зрения вариант.

– Об этом не говорят открыто, – признала мою правоту Света, – все-таки по сути это – воровство. Но возможность такая есть.

Сегодня я узнаю все больше и больше фактов, что светлые – не такие уж и светлые оказывается. Интересно, а темные – они тоже не «стопроцентно» темные и способны сделать что-то хорошее? Наверное да. Тут уж ни в чем уверенным быть нельзя.

Сегодня у Светы первое занятие в университете. Время с того разговора до начала учебы пролетело незаметно. Мой график сильно изменился. Единственное, что осталось неизменным – тренировки с Лином по ночам. Но теперь в них добавился новый «элемент» – на пару часов я становился «боксерской грушей» для азиата и в это время был обязан не атаковать, а лишь создавать барьер из чистой положительной энергии. С обеда и до вечера были занятия со Светой. Одной лекцией ограничиваться не стали, и теперь я уже значительно больше знал о символах богов, знаках конкретных сильных духов-проявлений и личности всех медиумов нашего города. А также об особенно значимых личностях в масштабе страны. Значимых для медиумов естественно. Еще одно направление, которому меня учил лично дед – медитации. Оказывается, именно ими он занимается по ночам, когда остальные живые члены рода спят. Смысл медитации в увеличении чувствительности к проявлениям энергий, чувств окружающих и подпитка собственного духа разлитой вокруг положительной энергией. Последнее – особенно сложно. Для меня это было сродни попытке попить слабо моросящие капли дождя. Вроде на губы что-то и попадает, но напиться так – надо иметь гору терпения. А ведь в процессе еще и раздражение нарастает, так и норовящее перейти в злость и смыть всю накопленную положительную энергию в считанные секунды! Собственно, в первый раз у меня так и произошло, после чего пришлось прослушать пятиминутную лекцию от деда о высокой пользе медитаций, как средства увеличения контроля за собственной темной сутью и повышения восстановления сил даже в бою.

Но все заканчивается. Закончилось и это мое «интенсивное» обучение. Перед тем, как отпустить нас, дед обмолвился, что теперь у меня останутся лишь тренировки с Лином первую половину ночи и медитации вторую. Лишать внучку обычного образования он не собирался. Как и оставлять ее без духа-защитника, пусть и «слегка замаравшегося негативом».

Так что стоим на мини-площади перед университетом, слушаем приветственную речь ректора и пожелания успешной учебы. Для первокурсников сегодня ожидается лишь знакомство с куратором группы, после чего всех отпустят по домам. Ну а вечером в клубе «Искра» вход для абитуриентов ВУЗа будет бесплатный, где уже и пройдет основная часть праздника поступления.

Я с любопытством оглядывался по сторонам. Моя учеба проходила в другом университете, так что для меня все здесь было новым. Здание филиала Московского университета имени Юдашевича было построено лишь два года назад и выглядело как современный офисный центр. Около десяти этажей в высоту. Стеклобетон пускал много солнечных лучей, а само здание было выгнутым в одну сторону и напоминало парус. Добавляло сходства с парусом еще и расположение здания – на возвышенности, что делало его самым высоким в радиусе пары километров. Учились здесь не только на стилистов, но большинство специальностей так или иначе были связаны с творчеством.

Ректор завершил свою речь, и народ потянулся внутрь, уже там растекаясь в четыре коротких коридора, заканчивающихся мини-холлами с лестницей наверх и по три лифта в каждом. Аудитория, закрепленная за Светиной группой, располагалась на третьем этаже, поэтому ждать очереди в лифт мы не стали и поднялись по лестнице. Также сделало и еще около семи человек, вместе с молодым черноволосым парнем с серьгой в ухе. Он бросился мне в глаза тем, что за ним следом по пятам следовала натуральная бабуся в платке с вязанием в руках и юбкой в пол. Так-то присутствие на первом занятии родственников не запрещалось, но видеть как эта бабуся на вид лет семидесяти несмотря на сутулость и низкий рост мячиком перескакивает со ступеньки на ступеньку, опережая многих молодых, удивляло. И «бежала» она как раз за парнем, ни на шаг от него не отрываясь, почему я и решил, что они вместе. А потом бабуся случайно задела локтем молодую девицу, которую обогнал секундой ранее парень, и я удивился еще больше. Локоть этой бабушки просто прошел сквозь девицу, не встретив никакого сопротивления, показав ее суть – бабуся дух! А раз она так мчится за парнем, то логично предположить, что он медиум. Но какой? Темный или светлый? И к какой семье принадлежит? Других-то родов кроме Дажьевых в городе нет.

– Ты видела? – спросил я Свету, идя рядом с ней почти шаг в шаг.

– Что?

– Бабуля как скачет.

– Да, резвая для своих лет, – согласилась Света.

– Она – дух.

– С чего ты взял?

– Значит, не заметила, – констатировал я и описал увиденное.

– Надо будет фамилию парня узнать, – задумчиво протянула Света. – Нас сейчас представлять друг другу будут, там и посмотрим, чей он.

– … Селезнев! – выкрикнула тридцатипятилетняя преподавательница новую фамилию.

«Ну наконец-то и до него очередь дошла!» выдохнул я, глядя как встает парень. Вот только такой фамилии среди тех семей, о которых мне рассказали, точно нет! Ни среди темных, ни среди светлых. Странно. Из других мест приехал? Бабуся рядом с ним как достала свое вязание, когда все расселись, так с ним и не расставалась. Выглядело это весьма странно. Само вязание представляло собой старомодную вязаную опять же барсетку, из которой торчали спицы. Когда бабуля села, то она достала эти спицы с уже нанизанными на них петлями и тянущимися куда-то внутрь барсетки нитками и начала сноровисто вязать. Получающееся полотно уходило обратно в барсетку, создавая ощущение ее бездонности. А еще она постоянно ворчала. Это видно было по ее шевелящимся губами, кидаемым исподлобья, хмурых взглядов и мимике парня, который иногда морщился без видимой (по другим поводам) причины. Хорошо хоть сидели мы далеко от них, и не пришлось самим слушать, что она там говорит.

Представление группы закончилось, и преподаватель перешла к насущным вопросам: выбрать старосту группы, определить время для классных часов, коротко рассказала о вне учебной деятельности университета и предложила студентам записаться в какой-нибудь кружок.

Сидящая перед нами Рита с самым деятельным видом записывала эту информацию, наверняка собираясь потом посетить все эти кружки и в один из них точно записаться. Света кидала на нее горестные взгляды и лишь вздыхала. На мой прямой вопрос, что ей мешает самой поступить также, был дан такой же прямой ответ – я. Точнее не конкретно я, а деятельность медиума вообще, сжирающая массу свободного времени. Но так уж получилось, что для Светы именно я стал фокусом всей ее потусторонней деятельности, так как с выбора духа-защитника началась ее активная «работа» в этом направлении.

– Пойдем, познакомимся? – когда преподаватель окончательно завершила вводную лекцию, предложил я Свете.

– Давай лучше папа сначала «пробьет его», а то мало ли… – в сомнении протянула Света.

– Тебе совсем не интересно? – удивился я.

– Мне было достаточно приключений в последнее время, – отрезала девчонка и встала из-за парты.

Я проводил расстроенным взглядом покидающих аудиторию парня с бабусей и повернулся в сторону Риты. А та уже вовсю флиртовала с каким-то напомаженным блондинчиком. И ведь знает, что я в аудитории и как отношусь к ее парням – а все равно ведет себя как…

– Ты чего такой? – вырвала меня из негативных мыслей Света. – О чем бы ты сейчас не думал, срочно меняй тему! А то мне не хочется терять своего духа, я еще ходоком планирую стать и освободиться от опеки дедушки!

– Извини, – выдохнул я. – Просто… не нравится мне тот тип.

– А-а-а, – понимающе протянула Света, заметив Риту. – Хватит ее опекать. Ты уже потерял ее из-за этого. Хочешь ухудшить все?

– Хочу ее защитить, – буркнул я.

– От кого? От себя самой? Поверь, пока она шишек не набьет, не повзрослеет. А с тобой это затянется и может ударить ее на-а-амного сильнее, чем сейчас.

Я угрюмо отвернулся от флиртующей сестры и пошел на выход. Света лишь хихикнула мне в спину.

Выйдя на улицу, я осмотрелся. Джип Светы с новым водителем стоял на противоположной от мини-площади стороне и спокойно дожидался нас. Туда-то я и двинулся, не особо смотря себе за спину. И так был уверен, что Света идет за мной. Ну а если она все же остановится, я это точно почувствую – айфон-то у нее в сумочке. Поэтому я и не заметил, как слева наперерез девчонке уверенно двинулась стройная женщина лет тридцати. Одетая весьма стильно, она мало чем отличалась от какой-нибудь преподавательницы или секретаря и не привлекала внимания здесь. Оказавшись в паре метров от Светы, женщина быстрыми размашистыми движениями нарисовала в воздухе божественный символ, пропитанный тяжелой негативной энергией, и тут же впечатала его Свете в грудь. На все про все у нее ушло не больше двух секунд, после чего она круто развернулась и поспешила скрыться из вида. Девчонка за это время лишь рефлекторно подняла руки в защитном жесте, да открыла рот, чтобы позвать меня.

– Олег! – запоздало испуганно вскрикнула она.

Я тут же развернулся и увидел уже спину убегающей незнакомки и растерянную Свету.

– Что случилось?

– Кажется, меня прокляли, – прошептала она.

Глава 4. Что делать?

Первая мысль у меня была – Света решила пошутить. Но вид куда-то убегающей женщины как бы намекал, что это не так. Да и не шутила Света подобным образом никогда раньше. А затем мне стало не до размышлений. Растерянная девушка сделала шаг вперед и оступилась. На ровном месте! Ее нога поехала вбок и, нелепо взмахнув руками, Света упала на асфальт.

– Ай! Больно-о-о… – заныла она, потирая лодыжку.

Я подскочил и хотел помочь встать, но Света уже взяла себя в руки и лишь прошептала «увидят», после чего сама попыталась подняться. Я огляделся. Народу вокруг было мало, сомневаюсь, что кто-то вообще обращал внимание на нас, но вот вскрик Светы мог кого-то привлечь. Так и получилось.

– Вам помочь? – быстрым шагом к нам подходил парень в свободной рубашке и строгих брюках.

– Да, пожалуйста, – не стала отказываться Света после безуспешной попытки встать. – Кажется, ногу подвернула. Болит, – пожаловалась она невольному помощнику.

– Я сейчас скорую вызову, – засуетился он.

– Не надо. Просто доведите меня до машины, – махнула рукой в сторону джипа Света. – Там меня ждет водитель, он меня и довезет.

На лице парня сменилась целая гамма чувств. От первоначального удивления, что у незнакомки есть личное авто с водителем, до зависти, перешедшей в злость. Но отказываться от своего обещания помочь он не стал. Скрипнув зубами, протянул Свете руку и, когда она ухватилась за нее, рывком, отчего Света охнула от боли, поднял ее вверх. Затем закинул правую руку Светы себе через шею на плечи и, придерживая девчонку за талию, потащил в сторону джипа, не особо заботясь о комфорте Светы. Сволочь! Только сейчас я обратил внимание, что рубашка у него не от модельера, а секонд-хенд, да и брюки хоть и строгого вида, но видны потертости и пару застиранных пятен. Когда парень протащил Свету половину пути, из джипа выскочил водитель и поспешил нам навстречу.

– БИ-И-ИП!!! – чуть не сбила его японская иномарка, отчего он отскочил обратно к машине.

Я же вдруг со страхом посмотрел на проезжую часть, которую нам предстояло пересечь, чтобы сесть в джип. Что-то больно быстро и наглядно начинает работать проклятие! Жаль, я не успел разглядеть, что именно наложили на Свету. Сейчас никакого нанесенного символа я не видел, но это не означает, что его не было.

Со второй попытки водитель перебежал дорогу и перехватил Свету у незнакомого парня, поблагодарив того за помощь. Помощь, ага. Да девчонка от его помощи чуть не в голос рыдала, еле сдерживаясь, настолько он ее бесцеремонно тащил! Гад! Так и хотелось его пнуть или воткнуть пальцы в живот, чтобы прямо тут обделался! Так, Олег, вдох-выдох. Не нужно тебе кипятиться. Это все негативные эмоции, их нужно избегать или сменить на позитивные. Но блин, какой здесь можно позитив-то найти?!

Дойдя до дороги, мы остановились и стали ждать, когда пройдет поток машин. Тут всегда так: то густо, то пусто. Вот сейчас снова образовалась вереница из-за не спеша едущего впереди кавалькады дедка на своем «москвиче». И не все в ней хотели терпеливо тащиться с такой же скоростью. Один из таких нетерпеливых внезапно вывернул на мини-площадь перед университетом, чтобы по ней объехать затор. А кроме нас здесь никого не оказалось, даже «помощник» смылся сразу, как передал Свету водиле.

– Бип! Бип! Бип! – в панике от того, что только что нас заметил, загудел нетерпеливый водила.

Роман, только сейчас я вспомнил, как зовут водителя, пришедшего на смену Егору, подхватил Свету на руки и в два прыжка спиной вперед только чудом вывел их обоих из-под удара бампером легковой Рено-Логан.

Дождавшись, когда поток иссякнет, Роман опять же со Светой на руках перебежал дорогу и усадил девчонку на заднее сидение. Уже там она достала мобильник из своей сумочки и набрала номер Мирославы.

– Мама? Меня прокляли… Не знаю, баба какая-то! – немного истерично выкрикнула Света, задавливая слезы. – Я ногу подвернула, меня чуть не сбила машина, а ты допросы устраиваешь! Не понимаешь, что ли, что я умереть могу?!.. – все-таки не удержала слез девчонка. – Хорошо, я постараюсь… Домой едем… Да, он рядом, – посмотрела она на меня. – Ты знаешь, кто напал? Нет, не знает, – ответила Света после моего отрицательного покачивания головой.

Положив трубку, Света устало откинулась на сидение и долго и протяжно выдохнула. Мне стало ее очень жаль. Хотелось утешить, прижать к груди и гладить. Я не удержался и так и сделал. Света обняла меня в ответ и разрыдалась. Да уж, невесело встречает ее взрослая жизнь. Я постарался задавить разрастающуюся злость на незнакомую женщину, сменив чувства на любовь и заботу о Свете. Такие попытки были очень похожи на медитации, которые я практиковал последние дни. Неудивительно, что я невольно соскользнул в транс и стал еще острее ощущать все вокруг. Удивление Романа, смотрящего на Свету. Боль девчонки в ноге. Тяжесть в ее груди от нарушенных планов и возникшей опасности. И темный комок мерзости около сердца, что искал возможность залезть в суть Светы, раскидывая вокруг сотни тончайших «щупалец», по которым к девчонке стекалась вся разлитая в воздухе негативная энергия. Мои попытки выжечь эту заразу только выбили меня из транса, а вновь попасть в него не удалось – помешал сначала резкий рывок джипа в сторону, Роман уклонялся от столкновения с внезапно выскочившим на дорогу мальчишкой, а потом уже ушел былой настрой.

По мере приближения к особняку Дажьевых, разлитого в округе негатива становилось меньше, что сразу сказалось на нашем продвижении. Исчезли угрозы неожиданного лавирования машин, дети если и появлялись на дороге, то заблаговременно уходили с нее, да и опасность получить свалившийся со стены дома кирпич (как было на одном из поворотов) ушла. На пороге особняка кроме самого деда стояла Мирослава, тут же подскочившая к остановившемуся джипу.

– Сиди, не двигайся! – скомандовала она Свете и сразу после этого нарисовала в воздухе символ Даждьбога.

На девчонку пролился концентрированный поток положительной энергии, подсветив скрывающееся проклятие. После этого Мирослава начала создавать второй божественный символ – Черное солнце.

Одно из немногих исключений из правил – символ темного бога Коляды, который используют только светлые. После лекций Светы я знал, что его применяют как раз для снятия проклятий и порчи, главное – четко видеть объект воздействия. Под действием черного солнца наложенное проклятие стало быстро таять, через три минуты полностью исчезнув.

– Уф, – облегченно выдохнула Мирослава и обняла дочь.

– Мам, мне больно, – пискнул та.

– Ой, извини, забыла, что у тебя нога… – растерянно отстранилась женщина.

После этого Мирослава опять стала применять свои силы медиума, создав новый божественный символ. На этот раз это был Ладинец – символ богини Лады.

Исцеляющий тело знак, под действием которого стопа Светы приняла нормальное положение, и спал кровоподтек. Я впервые видел такое интенсивное применение способностей медиума и был сильно впечатлен. Одно дело слышать о них и даже знать, что такое возможно и совсем иное – наблюдать самому. До этого-то я видел только, как Света создавала символы, причем давалось ей это не так чтобы легко. Да и больше одного символа я не припомню, чтобы она создавала. Кстати-и-и…

– А почему Света сама так не сделала, а мы сюда ехали с риском для жизни? – спросил я.

– Потому что мы были на глазах у обычных людей – раз, и я не так сильна в энергетическом плане как мама – два, – немножко сварливо отозвалась Света. – Да и мама без энергии, притянутой «прямым крестом» предка, не смогла бы так много сделать.

– Это так, – кивнула Мирослава. – Спасибо, Роман, – впервые вспомнили о водителе Дажьевы. Тот пребывал в легком шоке от происходящего. Ему что, никто не говорил на кого он работает?

Как оказалось – да. Пришлось это быстро исправлять. Причем деду. Но тут можно быть спокойным, Пересвет умеет быть внушительным и убедительным. Еще и Жозе потом не преминет ткнуть на факт, что личный водитель внучки не в курсе о тайной «личности» подопечной.

Разбор ситуации продолжился в большой зале особняка. Не хватало лишь Доброславы с Ритой-защитницей и Жозе с Дашей. Доброслава отсутствовала по каким-то личным делам, а вот Жозе работал со своей сетью-наблюдателей и подъехать должен был только к вечеру. Впрочем, по телефону его известили о происшествии, дав новую задачу – узнать, кто это напал на Свету. Девчонка лица незнакомки не запомнила, слишком все неожиданно произошло.

– Ну и что это было за проклятие? – спросил дед, удобно устроившись в кресле напротив Мирославы. – Ты разглядела, когда снимала?

Та вместе со Светой оккупировали диван, перед которым стоял журнальный столик с принесенным подносом с чаем и вазочкой печенья.

– Перекрест Костромы, – ответила женщина.

– Тогда круг подозреваемых резко снижается, – хмыкнул дед.

– Не все его могут использовать? – тут же спросил я.

– Да. Во-первых, это чисто женский символ. До «падения» Костромы девушки с его помощью увеличивали свою привлекательность, усиливали взаимное чувство у парней и тому подобное. А вот после Кострома переиначила его смысл. И теперь он наносит вред любому, кто лишил женщину ее любви.

– Я убил Змеева и Военегова, – дошло до меня. – То есть, кто-то из них являлся любовью этой женщины?

– Да. Не обязательно в плотском понимании. Вполне может быть, что любимым сыном или племянником. Главное, что женщина испытывала к нему сильную привязанность. Это основное условие срабатывания символа Костромы.

Я вспомнил, как выглядит символ богини. Квадрат с переплетенными знаками «больше» и «меньше». Такой действительно начертить много времени не займет.

Из-за произошедшего Свете пришлось отказаться от самой мысли посетить вечером ночной клуб, где поздравляли первокурсников университета. Что ее естественно сильно огорчило. Но дурой она не была, и сбегать или делать еще какие глупости не стала. А вот я переживал за сестренку. А то ведь это я убил тех двоих и достать меня через Ритку – плевое дело. Вот уж у кого вообще никакой защиты нет! Успокаивало только заверение деда, что действовать через родных духа-защитника не принято. Просто потому, что те обычно даже не в курсе о «жизни» ушедшего родственника и подобный шаг может привести к нарушению тайны существования медиумов.

– Поели? – когда тарелки опустели, задал риторический вопрос дед. – Тогда можем перейти к делам.

Был ужин и за столом собрались все члены рода. После слов деда показательно пускающая слюни на пирожное Доброславы Даша тут же сделала вид пай-девочки. Рита-защитница буркнула что-то вроде «наконец-то», а Жозе с огорчением проводил взглядом пустую тарелку, которую уносила на кухню повар рода.

– Жозе? – вопросительно пыхнул трубкой дед.

– Да-да, сейчас, – вздохнул тот недовольно. – Начну с главного – определено, кто проклял Свету. Это Розария Змеева, мать Петра Змеева. Ее опознали по камерам университета. К сожалению, на то место, где произошло нападение, ни одна камера не направлена. И обвинить Змеевых в нарушении тайны нельзя. Тут Розария подготовилась очень хорошо. Наверняка не без помощи брата своего мужа, Увара. Поэтому претензий со стороны богов или других родов к ним не будет. Это чисто наша внутренняя разборка. Использование символа Костромы только подчеркивает это.

– Как они смогли это провернуть, находясь под твоим плотным наблюдением?

– Наблюдение давно уже не такое плотное, – плавно качнул головой идальго. – Сначала я вынужден был ослабить его, чтобы найти похитителей детей, а затем оставил вообще по одному наблюдателю за членами лишь главной семьи Змеевых, перенаправив все силы на выявление контактов губернатора.

– Но ведь Розария входит в число членов главной семьи Змеевых? Разве не так? – продолжил напор дед.

– Так, – спокойно кивнул Жозе. – И я уже сумел выяснить, как ей удалось обмануть наблюдателя.

Мужчина замолчал, прямо выпрашивая, чтобы ему задали вопрос «как?» Дед поддаваться на эту театральщину не спешил. Зато вместо него среагировала Даша.

– Ну и как у тебя это получилось? Ну не томи, я же сейчас лопну от нетерпения! – и девочка засунула палец в рот, начав себя показательно «надувать».

Жозе на этот цирк лишь улыбнулся, но все-таки продолжил.

– Чтобы не распространять тайну о нашем существовании, многих людей я вынужден использовать «втемную». Поэтому и о возможностях медиумов они не знают. Когда я отправил тех, кто в курсе о наших способностях и могут их выявить, оказалось, что Розария накинула на свою помощницу иллюзию самой себя. Будь у них артефакт с вложенным символом Сварога, такой трюк Змеевым бы не удался. Увы, но тогда пришлось бы раскрыть этим наблюдателям нашу тайну… – развел руками Жозе.

– Хорошо, – задумчиво втянул дым дед. – Нападающего выявили. Что с ней делать будем?

– Только с ней? – спросил я.

– Пока – только с ней. Змеевы вполне могут отбрехаться, что это была частная инициатива, а начинать войну с ними я не хочу. Светлые рода вообще редко начинают войны, – последнее уточнение было уже чисто для меня.

– И убить ее вы тоже не можете по той же причине, – угрюмо бросил я.

Что за самоограничение идиотское? Нас еб. т, а мы лишь на конкретные удары постфактум отвечаем?

– Да. Зло порождает лишь зло. Так мы лишь усилим их, а победы никогда не добьемся.

– И что делать? Сидеть сложа руки?

– Деда обязательно придумает! – убежденно заявила Даша. – Или Жозе. Или Доба. А Лин – молчун, его спрашивать бессмысленно!

– Меня ты в расчет не берешь? – «ласково» выглядывая из-за плеча Доброславы «мило» улыбнулась Рита-защитница.

– Неее, – замотала головой Даша, ничуть не испугавшись. – У тебя кулаки есть, а мозгов маловато.

– Чего?!

– Так Жозе говорит, – тут же спряталась за своего медиума малышка.

Жозе окинули убийственным взглядом, обещающим скорую кару, но промолчали.

– Итак? Есть варианты? – вернул обсуждение в конструктивное русло дед.

– Наложить благословение, – тут же вставила Рита. – Око за око!

– Это поможет? – посмотрел я на старших Дажьевых. – Вроде ведь благословение должно помогать?