Текст книги "Кладбище живых людей"

Автор книги: Никита Мышев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Никита Мышев
Кладбище живых людей

Глава 1

Прежде чем сотрудники правоохранительных органов заявились к нам с проверкой, произошло довольно много интересного. И не очень. Первое неприятное чувство, даже отвращение к происходящему у меня произошло во время одной из наших посиделок. Или тусовок, или флэтников, или вписок, как сейчас довольно модно говорить. Просто что-то переключилось внутри и совсем не хотелось быть участником происходящего, хоть и совсем недавно было так весело. Возможно, была лишь иллюзорность веселости, как догматическая составляющая всего нашего мировоззрения. Да, все это нам лишь кажется и будет казаться. Вот именно тогда, в тот самый вечер, с меня упали розовые очки.

Упали, разбились, а покупать новые мне не захотелось.

– Димон, ты идешь или как? – спросил меня парень в порванной майке. Запах дешевого портвейна, смешиваясь с кислым зловонием пота, ударил мне по мозгам. Я стоял на балконе, затягиваясь второй сигаретой за вечер.

– Или как.

– Бля, не понял.

– Не пойду я, иди давай, – просипел я, выпуская тонкую струю табачного дыма.

– Смотри, нам ведь больше достанется.

– Так радуйся тому, что достанется больше. Какой смысл меня дразнить?

– Нервный, бля. Ладно, ты это, выпей успокоительного. Если приспичит – присоединяйся.

Я ничего не ответил, дождавшись пока Женя закроет дверь балкона. С улицы доносился гул машин и шум компаний, которые не нашли себе пристанище на ближайшую ночь. Кого-то уже забирали полицейские, а кто-то лишь дожидался своей очереди. Я сделал еще несколько глубоких затяжек и выкинул недокуренную сигарету в окно.

Зайдя обратно в квартиру, мне уже были слышны кряхтение, вздохи, шипение и прочие звуки суетливости, постепенно сменяющиеся легким и возбуждающим женским постаныванием. На кухне, где я оказался, никого не было. Значит, Ксюшу драли сразу втроем.

Нравилось ли ей это? Или ее разум совсем помутнел от пьяно-наркотического состояния? Да кто мог это знать? Думаю, что это сочетание сразу двух вариантов. Проходить в комнату к остальным мне не хотелось. Да и какой смысл, если присоединяться я все равно не намеревался.

На столе, среди кусков засохших корочек от пиццы, я обнаружил закрытую бутылку пива. И все-таки Женя был в чем-то прав. Мне действительно стоило выпить своего успокоительного. Я взял бутылку, ударом о стол открыл ее и сразу же опрокинул в себя половину содержимого.

Тем временем всхлипывания девушки усиливались, а шлепков по ягодицам становилось все больше. Стоны начинали переходить в крик. Ксюшу уже охватывала волна оргазма.

Было слышно, что кто-то сопел носом, кто-то дышал через рот, а Женю вообще было не заткнуть. Его тихое и излюбленное «бля» повторялось чаще, чем вздохи молодой девушки.

Сейчас могут пойти обвинения, что она была шлюхой, но это лишь детали. Не стоит забывать, что она была и нашим общим другом, а не девушкой по вызову, которую мы больше не увидим. Еще как увидим, да еще и будем общаться с ней утром. Трезвой, адекватной, но лишенной чувства стыда. Да, все знали, что она получала от этого удовольствие и вовсе не стеснялась об этом говорить.

Дешевое пиво, скорее напоминавшее содовую с привкусом настоящего пива, быстро ударило по голове. Успокоительное работало как надо, несмотря на всю дешевизну и отравляющий эффект.

«Всего одну или две будет достаточно, чтобы крепко уснуть».

После четырех бутылок я проснулся наутро с головной болью, находясь в полулежащем положении на кресле.

– Доброе утро! – В кухню зашел Влад. Это был огромный парень с чересчур накачанными мышцами. Шел он, как и многие: тяжело поворачивая торсом, чтобы не собирать плечами углы квартиры.

– Доброе,– пробубнил я, осматривая кухню через прорези полузакрытых глаз.

У Влада не было похмелья. Пил он вообще мало, но ему и не надо было. С его-то и так дурной головой.

– Чего вчера не подошел? – спросил он, осушив полный стакан воды с хлоркой из-под крана.

– Не стоит.

– Тебе бы витаминки попить.

– Обязательно воспользуюсь твоим советом, дружище.

В комнату вошла героиня вчерашней пьесы. Так сказать, получила главную роль. Волосы у Ксюши были растрепаны, а половина лица покраснела от подушки.

– Доброе, мальчики, – пролепетала она, проскочив на носочках к все тому же крану.

– Как спалось? – спросил Влад, шлепнув ее по заду.

– Превосходно, у тебя есть сигарета?

– Я ведь не курю.

– Да, точно. – Она пронзительно взглянула на меня, не проронив ни единого слова. Да и по взгляду было понятно, что вопрос остался прежним.

– На балконе оставил пачку, там последняя, кажется. Можешь взять.

– Спасибо, малыш. – Она проскочила на балкон. Из открытой двери повеяло утренней прохладой, что хоть как-то взбодрило мое сонное состояние.

В кухню ввалился Женя, поправляя свою порванную майку. Он ошарашенно посмотрел на всех, потом что-то попытался найти на столе, но в итоге, как и все остальные, подошел к крану. Пил он в компании больше всех остальных. Он сделал несколько громких глотков. Его сильно выпирающий кадык поднялся, как молот над наковальней, и стремительно обрушился вниз.

– Бля, как хорошо же. О, Димон. А ты вчера…

– Нет.

– Ну ладно. А чего…

Второй раз отшучиваться, что у меня не стоит, мне не хотелось. А то вдруг чего накликать на себя мог. Я ведь еще пока молод. Всего-то двадцать пять.

Я просто проигнорировал его вопрос, на что Женя проигнорировал то, что я ему не ответил. Он достал из кармана помятую самокрутку и отправился на балкон. Запах табачного дыма дошел и до меня, пробудив желание присоединиться к утренним курильщикам.

К нам подошел последний человек, который остался в этой квартире на ночь. Кстати, он же и был хозяином самой квартиры. В кухне появился Леша: худощавый, низкий, с короткой стрижкой и легкой щетиной. Человек, который в своей жизни гордился лишь службой в армии. Других поводов для гордости, к сожалению, у него не было.

– Ро-о-ота подъем! – закричал он в своей армейской манере. Не командующей, а скорее глумливо-идиотской.

Я встал с дивана, лишь бы не слышать очередные приказания от Леши. Все знали, что было гораздо проще повиноваться его маленьким прихотям, чем долго разбираться с тем, почему его не слушаются. Никто из присутствовавших не служил, поэтому эго Леши разрасталось до неведомых размеров. Даже в это утро хотелось поскорее выйти на улицу. Или хотя бы на балкон. Так сильно оно вытесняло из помещения. Как это ни странно, но его пыл быстро утихал, когда он изрядно выпивал. Казалось бы, что эффект должен быть противоположным, но для меня это оставалось приятной загадкой, решением которой я не собирался заниматься.

– Помню, нам в роту привели молодую деваху. Там деревня рядом была, а она местная. Ну етить ее, она и заработать хотела. Ух, повеселились мы тогда. Человек шесть…

– Заткнись, – наставительно сказала Ксюша.

– Ну а что такого? – взъерепенился Леша. – Стало быть, тебе можно, а той девахе…

– Леш, заткнись. Я повторять не стану.

Заниматься любовью (как бы абсурдно это ни прозвучало) сразу с несколькими парнями Ксюша любила, говорить об этом сама могла спокойно, но чтобы ее обсуждали со стороны… Этому не бывать. Никогда.

Спорить с ней никто не любил, а то еще и не даст в следующий раз.

Я присоединился к стоявшим на балконе Жене и Ксюше, нашел на полу измятую сигарету, обжег кончик фильтра зажигалкой и прикурил. Первая утренняя затяжка слегка вскружила мне голову.

– Я вот, что думаю, – обратился к нам Влад, подергивая своими мышцами. – Может, отправимся сегодня куда погулять? Суббота ведь. Чего дома тухнуть.

– Это идея, – согласился я.

– Тогда в парк пойдем, – неожиданно предложил Женя. Он докурил сигарету и вернулся в кухню.

– Женя предлагает пойти в парк, это что-то новое для нас, – сразу же подметил Леша, смачно пережевывая остатки холодной пиццы, найденной в холодильнике.

– Бля, дела у меня есть.

– Где? В парке? У тебя стартап с утками?

– Оч, бля, смешно.

– Серьезно… Какие у тебя могут быть дела в парке? – встрял в разговор я, уже догадываясь, что мог искать такой человек как Женя в парке.

– Да встретиться надо с одним парнем. Будет меня сегодня вечером там ждать.

– Траву нашел, – докончил я.

– Гарик хороший.

– У-у-у, – завыла Ксюша. – Хороший? Это какой?

– Грамм «натурки» и грамм «химаря».

– А в чем разница? – спросил его Леша.

– От «натурки весело», а от «химаря» тебя размажет по стене. Вряд ли чего сможешь путного вспомнить, но будет хорошо. Кто за?

Все проголосовали, подняв руки. Единственным оставшимся в стороне был я.

– Дима? Даже Влад согласился. А парень-то на спорте…

«Черт с вами, золотые рыбки».

– Была не была, будем отрываться этим вечером.

– Вечером еще обещал Колян с Надей подтянуться, – проговорил Влад. – Давно мы все вместе не собирались.

– Если бы твой Колян не сидел сутками за компьютером, то виделись бы гораздо чаще.

– Ну ничего, – промямлил Женя, мы его, бля, вытащим из-за компа.– Какой план, парни? До вечера надо еще чем-то заняться.

Заняться и правда чем-то стоило. Только вот идей ни у кого не возникло, поэтому все оставшееся время мы провели дома, слушая музыку, бездельничая и прозябая свою молодость.

Вечером мы отправились в парк. Этот был тот первый и странный вечер, когда мне неожиданно захотелось поговорить с каждым из членов нашей компании. Не просто провести житейскую беседу, а именно выяснить некие мотивы поведения каждого. С чего такое желание? Мне было интересно выяснить, что каждый из них думает о жизни. И почему никто не захотел заняться чем-то дельным. Хоть и все мы имели работу, все же я был уверен, что каждый находился не на своем месте.

Был теплый летний день. В самом парке, поддавшись философским раздумьям, я перестал замечать всю ту красоту природы, которой наслаждался каждые выходные. Два больших пруда, вековые стволы деревьев, мерно раскачивающиеся кроны – все это проходило мимо меня. Кажется, очнулся я, когда мы подошли к той самой скамье, где Женя должен был встретиться с нужным человеком.

Все остальные отошли ближе к ограде пруда, дабы оставить Женю с его «коллегой» наедине. По воздуху разносился запах попкорна и сладкой ваты, вызывавший чувство ностальгии по детству. Крики детей доносились из другого конца парка, где были установлены аттракционы.

– Не проще им оставлять закладки? Так ведь делают? – спросила Ксюша, наблюдая за совершенно спокойным Женей.

– Он у нас любитель живых сделок, – ответил Леша.

– Зачем ему это?

– Можно люлей отвесить, если принесут хрень какую.

– Он так сразу определит, что ему принесли качественный товар? – спросил я.

– У него нюх как у собаки. Что ты от него хочешь-то? Человек он опытный.

– Он же сам рассказывал, что определить на месте тяжело, даже если с пластилином смешать, – вдруг вспомнилось мне.

– Да он работает с одними и теми же людьми, видимо, на доверии, – предположила Ксюша, поправляя прядь волос.

Обсуждая партнерские отношения Жени, мы и не заметили, как он успел завершить сделку. Никто даже и не увидел никакого «партнера».

– Вот так и начинается хороший вечер, – гордо заявил Женя, нервно теребя руку в кармане штанов.

– Уже успел забрать? – опешил Влад.

– А ты сомневаешься во мне или моих знакомых? Конечно забрал! О чем речь?!

Влад помотал головой, не скрывая своей улыбки. Ксюша хотела прикурить сигарету, но ее остановил Леша:

– Ну чего ты, – схватил он ее руку, – тут же дети. Давай выйдем за пределы парка и там уже возьмемся за трубку мира.

– Какие все правильные стали, тошнит даже, – сразу же ответила ему Ксюша, но все же убрала сигарету обратно в пачку.

По пути домой Женя подбежал к ближайшему ларьку, купил у продавщицы бутылку воды и самую дешевую плитку шоколада, в которой вряд ли вообще содержалось какао. Продавщица, в свою очередь, одарила его неприветливым взглядом в стиле «пошел вон отсюда, наркоман», но ничего высказывать не стала. Женя точно так же брезгливо посмотрел на нее и поспешным шагом вернулся в нашу компанию.

– Влад, звонил им? – спросила Ксюша, ловя равновесие на бордюре. – Я уже соскучилась по Натахе.

– Звонил, звонил. Коля тоже идет. Они нас будут ждать около дома.

– Отлично.

– Бля, а Колян такой смешной, когда накурится.

– С чего ты взял, что он к нам присоединится? – спросил Влад.

– Да Колян всегда присоединяется. Чего ему еще останется делать в накуренной компании? Мы – клуб по интересам, он – часть этого клуба.

– Как интересно ты рассуждаешь. А ведь в твоих словах есть великий смысл, – проговорил Леша.

– Не знаю, бля, насколько великий, но я пиздеть точно не стану.

Не доходя до дома, откровенный топик Ксюши все-таки сумел привлечь внимание местного быдла, вечно скитающегося возле дома. И, конечно же, мы не смогли всей нашей компанией спокойно выйти даже в парк. Не утверждаю, что надо было проигнорировать посвистывание неадекватных прохожих и не утверждаю, что нужно незамедлительно действовать, чувствуя любую провокацию, но… случилось, что случилось. Скажу так: я даже не успел заметить, как все это произошло.

Женя – человек дела. Долго трепаться и обсуждать проблемы он не станет. Быдло-компания из трех человек даже не успела заметить, как Женя к ним подбежал и с лету врезал одному из них. Удар пришелся прямо в челюсть, и пострадавший тут же упал назад, свалившись с лавочки, на спинке которой он сидел.

Двое других моментально подскочили, но за дело уже взялся Влад. Эта гора мышц внушала страх очень многим людям: начиная от гопников и заканчивая интеллигенцией. Одного из них Влад тут же пригвоздил к асфальту, нанеся лежачему еще два точных удара – в живот и по голове.

А вот третий персонаж сдаваться не хотел. Даже учитывая перевес силы (а мне с Лешей вообще не пришлось встревать в драку), он налетел на Женю и смог-таки его повалить. Тут же активизировался Леша, который с воплем кинулся на последнего, прося Влада оставить жертву ему. Стоять в стороне Леша не мог, ведь своих не бросают. По крайней мере, так его научила армия.

Он смог быстро разобраться с последним гопником. Я единственный, кто остался в стороне. Было даже как-то неловко, чувствовал себя виноватым. Это читалось в моем взгляде, который заметила стоявшая рядом Ксюша.

– Предлагаю нам с тобой покурить, раз уже все сделали за нас, – она протянула мне сигарету. Я неловко принял ее. В ее голосе даже не прозвучали нотки издевки. Видимо, ей было совершенно наплевать.

– Пошли, суки, хуйланы, отсюда! Упиздовали! – орал во все горло Женя, наблюдая за капитулирующим врагом.

Мы вновь собрались вместе. Теперь уже закурили все остальные.

– Ксюха, мы за тебя любого… – отдышавшись, сказал Женя.

– Да уж, вижу, вижу, но отдельных благодарностей не ждите.

– А нам и не надо, – ответил Влад. – Мы делаем свое дело из чистой, благородной любви.

Мне показалось, что Влад намекал на то, что этой ночью ему (или им) вновь потребуется чистая и благородная любовь, только уже от самой Ксюши.

– А ну! Пошли вон отсюда! – завопил старческий голос, откуда-то с третьего этажа. – Ух, чего удумали! Вы что?! Года прошли, когда это было нормально! Ух, бандюги, заберут вас! Милиция уже едет!

Мы оглянулись, посмотрели на старушку, яростно выкрикивающую из окна, затем посмотрели друг на друга, молча пожали плечами и ушли, как и попросила об этом бабушка. Мы, собственно, и так собирались уходить.

«Года у нее прошли, а милиция осталась».

Дойдя до нужного нам дома, мы увидели Наташу и Колю, ждавших нас около подъезда. Коля как всегда стеснительно жался у стены, хоть во время посиделок он был вовсе не скромным человеком. Наташа же внимательно изучала все, что могла найти в своем телефоне. Болезнь современности ее захлестнула с головой и никак не отпускала.

– Вот мы и все вместе, – радостно объявил Влад, пожимая руку Коле и тянувшись крепко обнять Наташу.

– Ну, привет, мистер вселенная, – съязвила Наташа. Она всегда подкалывала Влада за его сильно накачанное тело. Возможно, из-за того, что имела внутри сильное к нему влечение.

– Дядя Женя вам подарки принес!

– Ну какой еще дядя Женя, чудик, ты с деревни? – Ксюша подвинула рукой Женю, чтобы крепко обнять свою любимую подругу.

– Ой, бля, ну какая разница кто и откуда?! Принес ведь подарки!

– Ну чего стоим? Пойдем тогда открывать их, – сказал «сама скромность» Коля. И мы все вместе сразу же отправились домой.

В подъезде воняло помойкой, свет лампочки то гаснул, то вновь загорался. В этот вечер я собирался начать свои философские разговоры. Но все же оставался один немаловажный вопрос.

Как их начать?

Зайдя домой, мы быстро приступили к делу. На часах было только семь вечера, значит, мы еще успеем несколько раз прийти в себя.

– На еду, бля, не налетать. Пришибу сразу.

– Чего так зло-то? Мы же гости, – спросила Наташа у Жени.

– Да знаю я вас. Опомниться не успею, а вы уже успеете смести все с полок холодильника.

– Вот ведь странно, холодильник мой, а переживаешь за него ты, – ответил ему Леша.

– Но едим-то мы из него вместе, а когда отпустит надо еще пивом догнаться, да и пожрать все равно захочется.

– Твоя правда, давай, делай свое дело. Мы ждем.

– Ну, кому какой?

Мнения разделились. Трое из нас проголосовали за «химарь», остальные трое – за «натурку». Женя вылил воду из бутылки, прожег небольшую дырку около дна, затем достал сигарету, прикурил ее прямо в кухне, не выходя на балкон, положил кусочек гашиша на тлеющий конец сигареты и засунул ее в дырку, прикрывая пальцем оставшуюся открытую часть.

Сизый дым начал наполнять бутылку, а мы все пристально наблюдали за этим процессом. Когда же бутылка достаточно наполнилась дурманящим веществом, Женя передал ее Коле. Тому самому скромному в жизни и веселому в компании Коле.

Он взял ее, закрывая большим пальцем дыру, открыл крышку, втянул в легкие столько дыма, сколько смог, и закрыл крышку обратно. Дым в легких удерживал на протяжении пяти или шести секунд. Все-таки Коля был матерым в этом деле и знал, что и как нужно было делать. Потом он наконец выдохнул и повторил все операции два раза.

Трубка мира (или правильнее будет сказать «бутылка мира») начала ходить по рукам. Через пятнадцать минут мы уже все были накурены. Кого-то накрыло больше, кого-то – меньше. Тем не менее мы все в той или иной мере получали свое наслаждение.

Удивительный факт, что когда начало уже отпускать, то на меня навалилась грусть. Мне не хотелось больше повторять сие мероприятие, не хотелось больше испытывать подобных чувств. Мне даже не понравилось не вареное состояние после гашиша, а состояние сознания, когда я совершенно перестал думать. Казалось бы, что человек думает всегда, даже в такой ситуации. Казалось бы…

Легче мне становилось, когда я лежал все в том же неудобном положении на диване. Наташа рядом со мной рылась в холодильнике и поедала все, что могла найти. Я попросил ее передать мне чего-нибудь. Хотелось побыстрее избавиться от нагнетающего состояния. И как я только смог додумать то, что мне хотелось от него избавиться.

Наташа посмотрела на меня уже осознающими, но еще стеклянными глазами. Зрачки ее постепенно начинали сужаться. Она кинула мне пачку лапши быстрого приготовления. Немного раздробив содержимое, я высыпал еду в рот, стал пережевывать все всухомятку. Это оказалось едой богов. Ну, мне так казалось.

Мое состояние сразу же нормализовалось. Я поднялся с дивана, сходил в комнату, проверил, как там поживают ребята. Коля разглядывал монитор экрана. Хорошо, что хоть включенного. А остальные сидели на кровати. Член Влада торчал как Эйфелева башня. У Жени тоже была расстегнута ширинка, но свой половой орган вытащить ему так и не удалось.

Было очевидно, что ребята собирались устроить очередную групповушку, только вот дело до конца так и не дошло. Ксюша сидела в самом углу и созерцала нечто с закрытыми глазами. На ее губах проглядывалась еле заметная улыбка.

Я вернулся в кухню и вышел на балкон. На улице темнело, а воздух становился прохладнее. Именно он и помог мне окончательно прийти в себя. Состояние улучшилось, поэтому мне захотелось выкурить сигарету. Я повернулся и увидел Наташу, снова застрявшую в своем телефоне. Теперь и она пришла в норму.

– Эй, – позвал я ее. – Не хочешь покурить?

– Ну-у,– протянула он, не отвлекаясь от телефона. – Я только пришла в себя.

– Поверь, тебе уже не станет хуже.

– Хорошо, – ответила она и стала двигаться в сторону балкона.

– Только одно условие, – в более грубой манере добавил я.

– Чего-чего?

– Говорю, телефон оставь и заходи.

– Зачем это? – Наташа прямо-таки недоумевала от моих условий.

– Я хочу с тобой поговорить, с тобой покурить. Не с телефоном твоим, а с тобой лично.

– Да с какого хера я должна оставлять где-то телефон? – напирала Наташа, начиная защищать свой тотем, свой талисман, свою порцию героина.

«Положила свой ебучий телефон и зашла на балкон без него», – хотелось сказать мне. Но тактика нападения здесь могла не сработать. Нужно было действовать мягче, доброжелательнее.

– Наташа, родная моя, просто оставь телефон на столе и подари мне три минуты счастья. Мне нужен обычный диалог.

Наташа покривила носом, посмотрела на меня исподлобья, но все же положила свой гаджет на стол. Она зашла на балкон, взяла сигарету и прикурила ее, с подозрением посматривая на меня.

«Теперь я вызываю у нее недоверие. Это правильно, ведь я лишил ее вещи, которая так мнимо приносит ей гормон счастья».

– Ну, чего тебе? – спросила она, показывая всем своим видом недовольство.

– Хотелось выяснить кое-что.

– Говори, у тебя три минуты.

– Что у тебя в телефоне?

– Не поняла.

– Мне интересно, что у тебя в телефоне. Что там такого, что так сильно привлекает твое внимание.

– Ну, там… – задумалась Наташа. – Картинки там, новости всякие.

– И зачем тебе смотреть эти картинки? – продолжал наседать я.

– Потому что мне нравятся они. Чего пристал-то?

– Я не спросил «почему». Я спросил «зачем». Почувствуй разницу. Почему – это причина, а зачем – истинная цель. Вот я и спрашиваю, зачем тебе смотреть эти картинки и новости.

Наташа недоумевающе смотрела на меня, сделала глубокую затяжку, после которой, кажется, стала понимать суть разговора. Она отвела взгляд и посмотрела в открытое окно.

– Не знаю, – как-то грустно ответила она. Совсем без эмоций.

– Давай я покажу тебе картинку, которая гораздо интереснее.

– Какую?

– Взгляни, – указал я пальцем в окно, показывая ей темное небо, где виднелись несколько звезд, а также блики ночного города: окна, вывески, фонарные столбы, слабо освещавшие красивую алею.

– И что я здесь должна увидеть?

– Жизнь, – так просто ответил я.

– И зачем тебе смотреть на жизнь? – спросила она, пытаясь бить моим же оружием.

– Затем, что я живу жизнью. Я живой, поэтому жизнь – неотъемлемая часть меня самого.

– Да, но в телефоне…

– Ничего этого нет. Абсолютно. Не думаю, что ты сможешь сразу это понять, но, может быть, со временем…

– Обязательно подумаю, – ответила Наташа. Ей было неуютно, ей хотелось закончить разговор.

Но она задумалась. Это было заметно по ее взгляду. Она продолжала рассматривать все, на что я ей указал. И смотрела, пока не докурила свою сигарету.

Я чувствовал некоторую победу. Помочь человеку задуматься – это уже победа. И здесь главное не заставить, а именно помочь.

Наташа выкинула бычок, вышла с балкона, но не стала сразу же хвататься за телефон. Это был еще один неожиданный бонус к моей победе. Плоды моего труда.

Но хватило ее на минуту.

– Вставай.

Этот голос глухо звучал в моей голове.

– Вставай давай. Чего улегся?

Я еле открыл глаза. Надо мной нависла Наташа, тряся меня за плечо. В кухне было темно, как и на улице. Была глубокая ночь, и я недоумевал, по какой причине меня решили разбудить.

– Вставай же, ну.

– Да чего тебе?

– Пойдем покажешь мне картинки.

– Какие еще картинки? – хриплым, сонным голосом спросил я.

– А такие. С балкона твоего. Пойдем. – От нее пахло алкоголем. То, что она еще даже не ложилась, я уже понял.

Где-то из туалета доносился звук вырывающегося демона наружу.

– А это кто? – Я сел, протер глаза, зевнул и потянулся, рассматривая сумрачное помещение.

– Да это Ксюха. Не выдержала сегодня. Ничего, бывает.

– Ты к ней подходила?

– На кой хрен? Взрослая уже, сама выблевать свое нутро сможет. Без чужой помощи.

– Ладно, пошли, – сказал я, вставая с кресла.

Мы вышли на балкон. Достали по сигарете.

– Остальные спят? – Теперь я уже разминал шею, которую сводило от неудобной позы.

– Коля еще не спит. Он опять выкурил этой дряни и засел за компьютер играть.

– Он в таком состоянии еще и игры способен устанавливать?

– Сапера включил. А потом косынку.

– И при этом играет? – удивился я.

– Скорее, проигрывает. Не разобрался в управлении, поэтому просто пялится в экран. Ждет, потом меняет игру. И так по кругу.

– Что ж, он хотя бы старается, – заключил я.

Мы закурили, посмотрели в окно. Звуки извержения вулкана прекратились. После мы услышали тихое шорканье ног – это Ксюша возвращалась в комнату.

– И почему ты без телефона?– не выдержал я соблазна спросить.

– Я была с ним. Но спать не хотелось. Налила себе водки, выпила, задумалась…

– И о чем задумалась?

– Да ни о чем. Телефон – святое. Но мне почему-то захотелось выйти на балкон. Посмотреть еще раз, покурить, поговорить, да и просто постоять в раздумьях.

– Рад, что в собеседники ты выбрала меня.

– Ну а кого еще? Подругу, которая блюет, или друга, который накурился?

– Ты могла разбудить Влада, Женю или Лешу.

– Ой, да хер с ними. Ладно, уговорил. Признаюсь. С тобой интереснее разговаривать.

– Рад слышать. А теперь насладись картинкой, раз уж мы вышли. Не трать время попусту.

Молчание длилось недолго. И Наташа решила сказать неожиданную для меня вещь:

– Трахаться охота. – Я ничего не ответил, но после непродолжительной паузы она все-таки добавила: – Не хочешь меня взять на балконе?

Я опешил от такого предложения, но почему-то долго думать не стал:

– Да, хочу.

– Тогда я должна спросить тебя. А зачем?

Ход был неплохой, но я нашелся, что ей ответить.

– Вся человеческая природа направлена на получение удовольствия. Поэтому я и хочу его получить. Так устроено природой.

– На все-то у тебя есть ответ, – заулыбавшись, ответила Наташа.

Ее стоны еще долго разносились по окрестностям из открытого окна. Мы продолжали делать свое дело, наблюдая за нашей картинкой. Так и закончилась эта длинная ночь.