Текст книги "Свободное падение (СИ)"

Автор книги: Никита Прилепский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Предисловие.

Почему-то он имел такую скверную привычку: ждать. Но чего он ждал? Может, чуда? Может, лучшей жизни? С другой стороны, он мог просто ждать. Не обязательно для этого иметь определённые цели. То есть, не обязательно ждать чего-то конкретного, ведь так?

Почему же привычка была скверной? Думаю, ответ прост. Кому-то будет приятно ждать и не дожидаться? Кажется, он испытывал это каждый раз. Мысли о том, чтобы отучиться от ожиданий, мелькали в его голове, но никак не могли превратиться в действия. Они так и стояли на своём месте с пометкой «Мысли», не становясь даже «Началом».

Так бывало со всеми его мыслями. Бывает, идея возникает в голове, даже очень хорошая идея, но она так и остаётся лежать вместе с другими «Идеями», а это весьма печально, учитывая, что он умел, кажется всё. Другое дело, когда его идеи никак не работали. Мысли отличаются от реальности. Каждый раз он представлял в голове что-то фееричное, а часто получал результат, мало удовлетворяющий мысли. Такое происходит со многими людьми, особенно в его возрасте.

И знакомые часто делились этим чувством. Кто-то говорит: «Я решила нарисовать такой рисунок…», когда слушаешь описание того, что должно было получиться и видишь результат, кажется, мир превращается в сплошную несправедливость, ведь данные для этого есть. Мало того, ты точно знаешь, как это делать. В голове всё иначе.

Возможно, эта разница и убивает всех людей, в какой то мере. Кому-то не важно, что результат получился не таким, как ожидания, а кто-то может плакать по этому случаю часами, чуть ли не доходя до самоубийства, но, кажется, таких не очень много, и это хорошо.

Если говорить о нашем герое, то нужно отметить, что он был человек «из крайности в крайность». Порой бывает, что он стоит счастливый, просто излучая добро, а буквально за секунду (представьте себе), он становится злым или чем-то очень сильно расстроенным. Конечно, на это есть причины. Скорее всего, они кроются у него где-то глубоко в душе.

Окружение так же влияет на него, как и он сам на себя. Ужасно, когда кто-либо сам себе что-либо накручивает. Вот, думает, все его не любят. Да ни черта подобного. Просто кто-то не хочет замечать эту любовь, а она так часто ходит рядом.

В этом рассказе каждый сможет найти сам себя, хоть какую-то частичку. Хоть в чём то. Каждый либо был подростком когда-то давно, либо является им сейчас, но чувства… Они такие, что могут напомнить о себе спустя любое количество времени.

И, думаю, стоит написать кое-что важное. Любые совпадения с реальными людьми, помните, всего лишь совпадения.

Глава 1.

Нельзя точно сказать, с чего всё начиналось. Невероятно быстро происходили действия, время меняло свой темп постоянно. Ему скучно – время движется медленно. Ему весело – время летит, словно вспоминает что-то. Зато, когда времени ничего не нужно, когда у него нет никаких дел, оно такое медленное.

Кто он? На этот вопрос ответить трудно. Кажется, человек, у которого есть мечта, у которого есть цель. А может, её нет. Он сам не разбирался в этом.

Иногда приходилось кому-то мило улыбаться в школе, не важно, любит ли он этого человека или нет. Нужно было показать себя с лучшей стороны. Его итак мало кто любил там. Один год даже он проклинал школу. Говорил, что это место ужасно, что там только умирать от скуки, что к чертям оно не нужно. Конечно, время идёт и человек находит сам себя, находит какие-то решения, изменяет свои мысли. И об этом мысли изменились. Школа стала каким-то родным местом. Но об этом позже.

Пока он не видел надёжной опоры в людях. Даже в тех, кто называл его другом. Приходилось кивать головой и улыбаться, как бы отвечая взаимностью, а в душе терзать себя мыслями, что человек, с которым он сейчас стоит, безумно раздражает его. Иногда даже до такой степени, что хочется ударить.

«Ты мне так дорог». «Ты мой лучший друг». «Я по тебе так скучаю». Но так ли это? У него постоянно появлялись мысли о том, что вспоминают о нём только при надобности. Будто… «Вот я сейчас к нему подойду, скажу, что он мой любимый друг, а сама попрошу…» Не важно, что «попрошу», важно то, что на этой доброте и боязни отказать, с ним играли, будто марионеткой. Иногда и кидали в дальний угол, забывая. А как кого-то успокоить, марионетка снова бежала и жалела, не получая ничего. Вроде, получать ничего и не нужно, но хотя бы маленькая отдача должна быть? Должно же быть хоть что-то в глазах? Хотя бы в глазах, честное слово. А в ответ только это красноречивое расставание без слов. Без взгляда.

Приходилось терпеть. Не то что терпеть, а выжидать чего-то. Будто этот самый человек так и упадёт с неба. Так ведь эти люди падали. И разбивались на глазах у него. Вот он летит к нему – радость. Падает – испуг. Умирает – горесть. Даже это кратковременное счастье было редким.

Вот появляется ещё один человек, кажется, важный в жизни. Да, он важный. Принесёт в итоге столько опыта, что на детей не напасёшься. «Ну, здравствуй» – называется. «Ты проходи, садись. Вот видишь, жду, когда моё счастье заберёшь».

О таких людях стоит рассказать немного подробнее.

Кажется, он и сам не заметил, как полюбил. И это было как-то необычно. Слишком странно, для того, чтобы быть правдой. «Ты ходил совсем рядышком, а я тебя не замечала». Её слова, кажется, навсегда останутся в сердце. А ведь так и есть. Кто замечает счастье? Любовь? Да вот же, прямо перед тобой оно. Ты идёшь по улице, падаешь, после чего встаёшь, проклиная всё на свете, а ведь не замечаешь, что тебе помогает встать человек, с которым вы дальше будете вместе. Ведь и такое бывает.

Они знали друг друга давно. Достаточно давно, но не до такой степени, чтобы знать кардинально. Они почти не общались. Если только находились какие-либо темы для разговора. Но такое бывало редко. До одного дня. Это произошло случайно. Они начали переписываться в социальной сети, совсем не замечая привыкания друг к другу. А оно происходило. Они гуляли, узнавали друг друга и медленно, но верно этот корабль шёл на дно. По-другому это объяснить нельзя, потому что эта любовь была совсем не счастливой. Хотя, в первое время они безумно любили друг друга. Во всяком случае, он её.

Дело в том, что эта любовь была слишком необычной. Он стал вторым любимым. Любовником это было трудно назвать, но если рассуждать, то так и было. Так и прошла первая любовь. В муках. Он всё надеялся, ждал, кода же она выберет. Выберет. Самое страшное. Самое страшное, что могло быть в этой ситуации – это выбор. «Выбор»– звучит так, будто бы она стояла в магазине и решала, что же лучше выбрать. Можно подумать, она выбирала от кого будет больше пользы. Долго думая и решая, она выбрала другого. «Там» больше возможностей для жизни.

Их отношениям с самого начала было суждено не быть, но друг друга мучить было, кажется, интереснее.

Он мечтал. Он мечтал о чём-то лучшем. Время их «отношений» как раз выпало на зиму. На носу был новый год и в своём дневнике он записывал кучу самых ярких и волшебных воображений.

«Сейчас я чувствую себя более спокойно, чем раньше. Даже границы между нами, кажется, нет. А она есть… Но эта граница столь тонка, как нить. Её осталось лишь отрезать. А может, это только так, кажется? Всё так запутанно, что мало кто сможет разобраться. Это как распутывать тонкую шёлковую нить, связавшуюся в узел. Её нужно либо аккуратно распутать, либо разрезать.

А этот запах подушки… Точнее, твой запах на моей подушке. Он меня пьянит и усыпляет, одновременно бодрит, толкая к мыслям о тебе. Так и живём.

Нет, всё же свечи делают свою работу. Придают романтики что ли? Я не говорю о том, что это оригинальная идея, но в этом что-то есть. Я в предвкушении такого вечера ещё раз. А там, как получится.

Если бы мы жили вместе, в одной квартире, то тогда, на Новый год было бы именно так. Представь: ты заходишь в квартиру, а там повсюду расставлены свечи. (Это безопасно!) Ты идёшь по тропинке между свечами, заглядываешь в комнату, а там стоит красивая ёлка, на старом магнитофоне играет джаз, шурша оттого, что плёнка кассеты уже старая и прослушанная миллионы раз… Кошка спит возле ёлки, а я сижу в середине комнаты, вокруг меня свечи. Так же, ядом со мной стоит два бокала, аккуратно разложена еда. Ты переоделась в домашнюю одежду, красивая. Я тоже в домашнем. Никакой строгости! И вот, настало время вручать друг другу подарки. Что я тебе дарю? Как я и хотел, футболку, на пару размеров больше твоего. Подарок был бы тёплым, хоть и не имел большой ценности. Но ценность в другом… Ты вручаешь мне свой подарок. Мы довольны.

Потом, часа в два ночи, мы садимся смотреть фильм. От свечек сказочный запах.

А пока мы не живём вместе, будем довольствоваться свечками, фильмом в моей комнате и двумя кошками. Для нас сейчас этого было бы вполне достаточно».

Он мечтал. Мечты не сбылись, превратились лишь в пепел желаний и улетели вместе с холодным зимним ветром в Снежный Край.

Глава 2.

Ему совсем не нравилось, когда люди пытались показать себя не теми, кем являются на самом деле. Некоторые совсем этого не замечают. Для кого-то не важно, какой человек. Но дело в том, что эта фальшивая игра действовала на нервы, выводила из себя, погружая в кратковременную депрессию.

Каждому может стать грустно оттого, что человек, который тебе дорог, совсем не такой, каким кажется. Совсем другое существо. Существо. Именно так. Ведь в образе, что он себе придумал, нет настоящих человеческих качеств.

Люди добиваются счастья, люди получают его. Будто бы это счастье является подарком за что-то. За что-то особенное, за что-то страшное и больное. Он сидел и понимал, что что-то не так. В один миг всё как-то перевернулось. Необычное стало обычным и наоборот. Тишина подкрепляла это состояние невесомости, состояние полного непонимания.

В своей школе он видел порой что-то странное. Я не имею в виду что-то сверхъестественное, нет. Что-то страшное, скорее, чем странное. Он знал одну девочку. Она была популярной особой в школе. Иногда казалось, что её ненавидят за эту популярность. Каждому хотелось из злости и зависти увидеть её страдания, высмеять её, унизить. Специально такого не произошло бы никогда.

Он увидел, как с первого этажа она побежала в слезах в туалет, который находился на следующем этаже. Такого не видел никто и никогда. Всё внимание сейчас сконцентрировалось только на ней. И в этот момент в школе было тихо, как никогда раньше. Никогда во время учёбы не было такой долгой паузы. Все на секунду застыли в ожидании, после чего побежали на второй этаж. Все. Все ученики буквально за считанные секунды оказались в коридоре, встали с двух сторон у стен и ожидали. Кто-то толкался, чтобы было возможно хоть что-то увидеть. Прозвенел звонок. Никто даже не думал уходить в класс.

Он заметил, что у большинства были сжаты руки в кулак. Только не было предположений, почему. Учителя замерли, при виде этой картины. Им было интересно не меньше, чем школьникам. Пытаясь увидеть хоть что-то через толпу, он поднялся на носочки.

Через несколько секунд из туалета вышла она. Глаза её были в слезах, а вид её мог довести до слёз каждого. Отчаяние и только. Всё, что она чувствовала. Теперь она знала, что произойдёт.

Тишина пропала. В тот момент все, кто стоял в коридоре, кроме учителей, смеялись. Хохот стоял во всей школе и, кажется, отдавался этом даже на улице. В этот же момент он понял, почему у какой-то части стоящих там людей были сжаты кулаки. В них были скомканные бумажки, которые уже летели в неё, осыпая, словно позорным градом девушку. Комочки бросали в неё, кажется, бесконечное количество времени, а она просто стояла в середине коридора.

Он, пробравшись через толпу, взял девушку за руку и вывел её из коридора, после чего быстро повёл из школы. Сейчас она была как бесчувственное тело. Ему даже на секунду показалось, что она теряет сознание, но это лишь показалось, и хорошо.

Они уже стояли на приличном расстоянии от школы, когда парень спросил:

–Отвести домой?

Ответом был лишь кивок головой, означавший «Да».

–Что случилось? – через какое-то время спросил он.

–То, чего я боялась больше всего.

Этим было сказано всё. Всю остальную дорогу они молчали, до того момента, как он довёл её до квартиры.

–Ладно, успокаивайся. Ещё увидимся.

–Да. Спасибо.

Дверь закрылась перед парнем, и ещё минуту он стоял там, размышляя над случившимся.

Эту историю в школе быстро «умяли». Никто не говорил больше об этом, даже не вспоминал. Никто не стал разбираться, что случилось и почему. Сама девушка тоже осторожно молчала. Как будто бы это был какой-то шантаж. Как будто за то, что она скажет, ей будет ещё хуже. Молчали все.

Глава 3.

Задуматься любит каждый и по всякому поводу. Бывает, мысль приходит в голову сама по себе, бывает, её нарочно навязывают, бывает, мысль встречается случайно. Нет человека, который бы шёл по улице и не думал о чём-то. Нет человека, у которого в голове нет никакой мысли, даже самой маленькой.

Мысли превращаются в мечты, мечты превращаются в цели жизни. И, кажется, нет человека, у которого с кем-то будет цель жизни одинаковой. Каждый человек настолько индивидуален, что порой становится страшно от этого. Становится одиноко.

Он, бывало, мечтал о друзьях. Их, как оказалось, было труднее найти с каждым годом. Взросление прямолинейно влияет на человека, на его дружбу. Вот если бы нужные люди пришли в нужное время. А так было бы интересно? Никто не знает.

Общаться с друзьями с помощью своего дневника было как-то обычно, привычно и ничуть не удивительно для него. В его жизни можно было выделить два мира: мир фантазий и реальность. Существование этих миров было одновременным. Он порой забывал, что реальность совсем не такая. Она отлична от мечты.

Он отправлял письма в никуда, дожидаясь ответа. А его всё не было.

Письмо 1.

Мы сидели утром и смотрели в окно и наблюдали картину, что все вокруг были сырое после дождя. Видно, он недавно закончился, тучи еще не разошлись, но сквозь них проходили тонкие, как нить солнечные лучи. Их с каждой минутой становилось все больше и больше, и за то время, пока мы завтракали, туч уже почти не осталось.

Теперь за окном виднелись красивые пальмы с намоченными листьями и освещенными солнечным светом, золотой песок, тоже влажный, но уже подсохший.

Была прекрасная погода для того, чтобы пойти и погулять по городу В городе все было уже совсем сухо и нельзя было сказать, что здесь ночью был ливень. Машины, люди, светофоры, какой-то то постоянный шум и суета – все это нас окружало, поэтому мы пошли в кафе, где посидели около часа и пошли гулять дальше.

В кафе были большие окна, можно было рассмотреть проходящие мимо людей. На самом деле, это интересное занятие.

Продавец газет ходил по улице и толкал всем свежий выпуск, в два раза дороже, чем он купил в ларьке за углом. Какие-то торопящиеся простаки у него покупали газету, тут же начиная осматривать первую страницу, в поисках «чего-нибудь интересного», но так и не находили. Все новости в ежедневных издательствах совсем не новости, а сплетни, которые ходят не только по городу, но и по миру уже очень давно, и взятые чуть ли не из воздуха «новые события».

Сами они не понимали того, что они читают то, что знают, и считают, что газета подтверждает все сплетни о звездах и простаках.

***

Дома мы собрали вещи и только начинали выходить на улицу, чтобы пойти на море, как опять полил дождь. Он начинался медленно, а потом разыгрался и лил как из ведра.

-Ну, нет, я хочу искупаться, – сказал ты.

-На самом деле, я тоже.

И после этих слов мы быстро побежали к морю.

Мы бежим мокрые к морю, снимаем майки, шорты и сланцы на ходу, запрыгиваем в море. Сейчас нет шторма, так бывает. Сейчас здесь хорошо и тепло, а стоит только выйти из воды, становится холодно от дождя. Мы купались не долго, потому что мало того, что шел дождь, и хотелось спать, так вода еще больше уморила нас. Но это были просто самые лучшие моменты в нашей жизни.

Потом мы побежали домой и мокрые и довольные плюхнулись на мягкий большой ковер.

Ему нравилось писать письма, потому что только так можно было почувствовать себя нужным кому-то. Представить дружбу. Представить, что такое жизнь.

Письмо 2.

Мы сидим за столом и ужинаем. За окном уже темно. Лишь только фонарные столбы освещают дорогу, на которой еще не высохли лужи после сегодняшнего дождя. Опять царит этот уют и должная гармония, и я счастлив, что эти чувства при мне. Да и по тебе видно, что ты просто прекрасно себя от этого чувствуешь.

Вокруг фонаря летают мошки, комары, бабочки и еще разные жучки. По трубе ползут светлячки. Кажется, что они проведают до дома заблудших насекомых, освещая им дорогу. А мы сидим и смотрим молча в окно, думая о том, что этим моментом хочется наслаждаться целую вечность, что этот момент нужно хоть как-то продлить, хорошо запомнить каждую его деталь или просто сидеть так каждый вечер. Прошло уже достаточно много времени с того момента, как мы начали ужинать и за все это время мы сказали друг другу всего около двух-трех слов. Даже без всяких разговоров нам было просто хорошо.

В его голове часто появлялись красивые места, где бы хотелось побывать. Он там был. Но не в жизни.

Письмо 3.

Мы едем в машине по серпантину. Я сижу за рулем, а ты справа от меня. Вокруг нас просто замечательная природа, такая красивая, что даже описать трудно. Море и зеленые леса так контрастно и красиво смотрятся, что становится приятно. Морской воздух проникает сквозь открытое окно, развивая наши волосы. Ты высунул руку из окна и ловишь воздух. Он теплый и приятный на ощупь. Будто бы рука находится в теплой воде.

Я настраиваю радио на волну, у которой будет нормальное качества звука, но такую трудно найти, поэтому я включаю свой диск. Начинает играть песня Edward Sharpe and The Magnetic Zeros– 40 Day Dream. Я очень люблю эту песню, поэтому подпевал, а ты вместе со мной. Под музыку проносится дорожная разметка, знаки и деревья. Ты закинул ноги на панель и скрестил их, откинув тело назад. Под музыку мы расслаблялись и чувствовали, что с каждым метром мы становимся все ближе и ближе к озерам.

Ты надел очки и продолжил петь песню.

Мы проехали уже половину пути. Пейзаж на улице сильно изменился. Моря уже не было видно. Вокруг нас был лес, расположенный на крутых горах. Ты уже давно спал в этой позе. Я тебя решил не будить, а чтобы ничего тебе не мешало, я выключил еще и музыку. Теперь слышно было только мотор и звуки леса. В тишине мы ехали еще долго, пока, наконец, не доехали до гор, между которыми были расположены озера.

Я заехал на гору, чтобы можно было осмотреть всю эту красоту, и разбудил тебя. Ты, конечно, нехотя встал, но когда вышел из машины, был в восторге от вида.

Голубого цвета вода у озер переходит в серый цвет камней, а серый переходит в зеленый – в траву, где растут прекрасные фиолетовые, красные, желтые цветы. Здесь мы чувствовали свободу и лёгкость. Хотелось закричать от радости, восторга и шока одновременно.

-Я никогда не видел такой красоты, – сказал полушепотом ты.

Я ничего не ответил, лишь кивнул, ибо собрать слова в предложение было трудно.

Купаться было слишком холодно, но находились люди, которые все-таки решались это сделать. Не только вода, но и воздух тут был достаточно прохладным, поэтому приходилось постоянно ходить в верхней одежде.

Мы поехали к домикам, стоящим неподалеку от озер, и заселились в один из них. Тут было очень даже уютно. Как только входишь, попадаешь в уютную гостиную, где находится камин, а напротив него стоят кровать и кресла. Над камином висят рога. Повсюду лежат мягкие ковры, на которых можно было даже спать, но кровати всё же лучше. Они находились на втором этаже в комнате. Кухня была отделена от комнаты только лишь перегородкой, а на ней стояли горшки с цветами. Кухня тоже довольно уютно выглядела. Вся мебель в доме была старой, благородного темного цвета, а диваны были обиты коричневой кожей. Свет во всём домике был тусклый, что создавало уют.

После ужина мы пошли на улицу погулять. Территория была хорошо облагорожена. У каждого домика стояло по два фонарных столба, а под одним из них есть стол для пикника. У озера есть деревянный мостик, на который мы и пошли. Отсюда было видно, как люди готовят мясо, общаются, пьют пиво, веселятся. Мы болтали и обсуждали, как же хорошо, что мы выбрались в такое чудесное место.

Часто казалось, что он и правда общается со своим другом, но приходил в отчаяние, когда понимал, что это не так. Самое больное чувство было в эти моменты. Но что-то в этой боли было прекрасное.

Письмо 4.

Мы вышли из домика, и пошли к озеру. По берегу была проложена тропинка, по которой мы ходили и рассматривали воду, будто в ней было что-то необычное, любовались природой вокруг. Я предложил съездить в лес, находящийся на горе над озером. Ты не отказался, поэтому мы сразу же пошли в машину и поехали туда. Ехать было недолго, минут двадцать.

Мы доехали до леса и решили пройти на другую его сторону, откуда открывается вид на озеро и горы. Тут не было тропинок, поэтому мы шли наугад – вперед. Вроде, это была правильная дорога. В лесу росли красивые цветы и деревья, пели птицы и летали бабочки. Атмосфера поистине волшебная. Зеленые листья деревьев смотрелись очень красиво на фоне голубого неба.

Деревьев спереди становилось все меньше и меньше и вскоре мы дошли до конца леса. Тут была большая поляна, в конце которой был обрыв и стоя на его краю, можно было увидеть озеро. Отсюда вид открывался божественный. Так и хотелось подпрыгнуть и пролететь вокруг этой красоты, но мы всего лишь люди...

Расположились мы на поляне, ближе к лесу, а не к обрыву. В метрах трех от обрыва мы решили устроить костер, а недалеко от костра разбили палатку. С ней мы мучились особенно долго, потому что до этого каждый из нас ставил палатки, хорошо, если хоть раз в жизни. Палатки была большая, четырехместная. Для двоих места явно достаточно. Это хорошо, что она большая, потому что я люблю свободу. Когда спишь в тесноте, на самом деле, не очень высыпаешься.

Вечером мы сидели, смотрели на костёр и разговаривали, погружаясь в атмосферу, которая, кстати говоря, была сказочной. Уже давно стемнело, пели сверчки и летали светлячки, немного освещая поляну. В глубокую ночь костер еще не погас, будто не хотел отпускать нас, но все же он горел не так ярко, как раньше.

Его грел не только чай. Его грели воспоминания. Ему становилось тепло в моменты, когда он перечитывал письма, ведь они – часть его души. И часть не малая. Часть, способная снять депрессию, часть, способная ободрить и поддержать.

Письмо 5.

Мы сели в машину и поехали домой. На улице уже было темно, звезды стали появляться на небосводе. Дорога была пустая, никто никуда не ехал. Только мы. Я открыл свое окно, высунул руку и начал ловить ею воздух. Ты тоже открыл окно, но высунул не руку, а все тело до бедер, раздвинул руки в стороны и закричал. Ты был счастлив.

Я тоже крикнул, и нам было бесконечно хорошо. Твои волосы развивало ветром, глаза были закрыты, потому что ты представлял, что летишь. Это был прекрасный момент. Все это время играла музыка Bengali Cinema – «Garden City Movement». Ты залез обратно в салон автомобиля, и мы засмеялись. Этот момент был такой прекрасный, что улыбки не сходили с лица еще очень долго.

Когда мы уже подъезжали к морю, а значит и к дому, заиграла песня The Smiths – «Asleep». У нас до сих пор были открыты окна, так как на улице было очень тепло, хоть была уже ночь. Все звезды уже было отлично видно. Они отражались в море. Маленькие волны прибегали к берегу и быстро убегали, забирая с собой камешки. Был приятный звук, который сливался с песней и создавал прекрасную атмосферу.

Он любил последнее письмо больше всего. Он хранил это письмо бережнее, чем остальные, хотя, все эти письма были для него важны. Иногда он слушал песню и понимал, что едет в машине, рядом с ним его друг, им тепло и уютно, а море ласкает камни, словно мечты душу.

Глава 4.

Мечтать полезно. Мечтать нужно. Но не в таких количествах, как мечтал он. Бывало, он путал мечту с реальностью. Мир фантазии слишком тесно сосуществовал с реальностью, и из-за этого можно было легко спутать эти два мира. Два важных для него мира.

Медленно, осторожно, реальность терялась. Или фантазий становилось больше, чем настоящей жизни. Совсем не замечая, что реальность уже совсем не та, он продолжал жить, продолжал незаметно для себя теряться в этой новой жизни, жизни, переполненной мечтами. Иметь мечту – главное в жизни. Хотя бы какую-то. Хотя бы маленькую. Для него же мечта и являлась жизнью.

Потерять грань между двумя мирами – это страшно. Он теперь видел мир таким, каким он просто не может быть: слишком хорошим, слишком простым для существования. Часто ему казалось, что что-то происходило, хотя, на самом деле, этого не случалось.

Он продолжал сидеть за партой, смотря на учителя и кивая, давая понять, что всё, что ему говорят – ясно, а на самом деле он не слушал.

Он провожал сейчас девушку до дома, успокаивал её. Как же ему было трудно смотреть на неё. Ведь она была такой беззащитной и потерявшейся в боли. Она была не похожа на человека, потому что потеряла всё за столь небольшое время. Подумать только... Несколько секунд могут убить, растворить душу. Всего несколько секунд.

Грань разорвана. Последние ниточки, связывающие реальность и фантазии – потеряны, распороты, сожжены. Теперь невозможно ни нарисовать новую границу, ни собрать из пепла старую. Теперь есть один мир. Мир, жизнь в котором никуда не приведёт. Мир, где невозможно по-настоящему чувствовать. Мир, в котором человек может убить себя из-за своих же фантазий.

Мысли проносились в голове, как скоростные поезда, как самолёты. Каждую невозможно было изучить подробно, потому что в секунду их проносилось неисчислимое количество. Он цеплялся за что-то, пытался обдумать, но на очереди были уже другие. График был насыщенным; одна мысль толкала другую, сменяла её, но ни одна из них не осталась в голове надолго. Словно это был поток ненужной информации. Но ведь обдумывая что-то, каждый может выделить основной момент, важный момент, но, увы, в этот раз такого не было.

Вся его жизнь так и прошла. В бесполезных мыслях, мечтах. В почтовом ящике лежали письма, которые вернули с почты из-за отсутствия информации о получателе. Почтальоны уже привыкли к тому, что каждый день нужно приносить письмо обратно. А он...

Он видел, как приходит оно – долгожданное, выбегает на улицу, чтобы забрать из ящика, но каждый раз разочаровывается. Думает: "Опять?", а после начинает плакать, убирая письмо обратно. Разве, оно ему теперь нужно? Перечитывать? Это равносильно самоубийству.

Казалось бы, мечтатель. Ему же хотелось жить хорошо, быть любимым, иметь друга. Но ничего того, что он так хотел, в жизни так и не появилось. Он пытался общаться с людьми, пытался найти с ними общий язык, но постоянно это общение прерывалось. Прерывалось по разным причинам. Нельзя было выяснить, почему его все, как один, отвергают. Вероятно, потому что людей, которые ему были даны, отвергал он. С ним пытались знакомиться, а он всё ждал своего идеала. Ждал идеального друга. Теперь живёт в ожидании ответа. А отвечать некому.

Люди подходили к его дому только ради того, чтобы посмотреть, что это за улица. В это время у окна он уже представлял, как провожал долгожданного гостя за стол, в гостиную, куда угодно. Но когда открывал глаза, улица снова становилась пустой. Ни единой живой души на улице. Ему казалось, что весь мир отвернулся от него, забыл, кинул. А ведь он мечтал.

Его с самого детства учили мечтать. Человек без мечты – не человек вовсе. Но жить лишь мечтой – убийство. Самоубийство. Медленное и мучительное. И никто не знает, придёт к нему почтальон в следующий раз, а может, он принесёт это долгожданное письмо? Письмо, в котором будет лишь строчка, лишь слово. Хоть что-нибудь, что могло бы вселить жизнь в этого человека, в это место; вселить жизнь в его душу.

И вот очередное письмо. И всё так же, с надеждой, он бежал к ящику, открывал его, а внутри... Как всегда. И как всегда слёзы. Кажется, жизнь потеряла истинный смысл.

Резким движением руки он кинул письмо на землю, вытащил другие из почтового ящика, сложив в кучу. Он готовился к этому моменту последние годы, проведённые дома. Он безжалостно убил часть своей души. Он её сжёг вместе с письмами. Вместе со своими слезами.

Огонь начинал шептать строчки из писем, говорил ему, что ничего уже не вернуть. Огонь шептал о дружбе, о любви. Огонь шептал о страданиях, о боли. Но никакая боль не сравнится с той, что он чувствовал сейчас. Эта боль с каждой секундой становилась всё сильнее и сильнее, пока пепел не начал разлетаться вместе с душой; пока он не убил в себе человека. Он пропал, растворившись в воздухе, словно тот же пепел, засверкал и опять исчез, а когда наступила ночь, ветер отнёс его к небу, откуда горькими слезами он упал на землю и погиб в мечтах.