Текст книги "Белый крест, или Прощание славянки"

Автор книги: Никита Филатов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Филатов Никита
Белый крест, или Прощание славянки

НИКИТА ФИЛАТОВ

БЕЛЫЙ КРЕСТ или ПРОЩАНИЕ СЛАВЯНКИ

Роман

(Продолжение романа "Имя им – легион...")

"Тебе придется иметь дело с людьми, которых ты ещё не знаешь.

С самого начала думай о них все самое плохое, что только можно

вообразить; ты не слишком сильно ошибешься."

Из письма А.С. Пушкина брату в армию, 1822 год

ГЛАВА ПЕРВАЯ

В тени, под пальмой, что-то опять зашевелилось.

Алексей пристроил винтовку чуть поудобнее и прицелился, ненароком коснувшись щекой поверхности приклада. Оптика была мощная, и все вокруг сразу же сделалось нереально, неестественно близким и четким: белый камень ограды на другой стороне дороги, угол дома, кусты и трава на газоне...

– Что там?

– Сейчас проверю...

Алексей положил палец на спусковой крючок и мягко, без суеты, потянул его к себе.

Грохнул выстрел – пуля выбила из земли невысокий каменный фонтанчик.

В ту же секунду из тени, из-под крыльца выскочила перепуганная собака местной породы – маленькая, худая, плешивая, как гиена. Поджав хвост, она в панике заметалась по залитому солнцем двору.

– Поздравляю.

– Береженого Бог бережет. – Алексей убрал с плеча винтовку и провел тыльной стороной адони по лицу, вытирая пот.

Слева, из соседнего окна, ударила короткая очередь – кто-то из легионеров, видимо, не терпел, и несчастное животное с визгом забилось в луже собственной крови.

– Теперь чего?

– Ну, добей, наверное.

– Я не об этом... – Алексей поморщился, но все-таки выстрелил ещё раз.

Собака затихла.

– Куда дальше-то?

– Все пока. Отдыхаем. – Огромный сержант по прозвищу Тайсон отстегнул от пояса лягу с водой, вывинтил крышку и сделал глоток:

– Угощайся.

– Мерси... – Алексей прополоскал горло. Огляделся по сторонам:

– Чем это воняет?

– Не знаю.

Действительно, что-то ещё примешивалось к привычному запаху дыма, расплавленного асфальта и пороховой гари.

– А-а, понял! Вон, гляди. – Тайсон качнул стволом чуть в сторону и вниз.

Прямо напротив двери, почти посередине комнаты темнела внушительная куча дерьма.

– Да уж, повеселились ребята...

Судя по всему, помещение, в котором находились Алексей и Тайсон, служило хозяевам библиотекой или кабинетом: декоративный камин, картины, книги, письменный стол... Наверное, ещё вчера все здесь так и выглядело.

Но теперь, после ночных погромов, от былого порядка мало что осталось. Полки опрокинуты, рядом с выпотрошенным секретером громоздятся пустые ящики и разрубленный наискось пейзаж в деревянной раме. Ковер усыпан осколками вазы, битым стеклом, автоматными гильзами... Повсюду раскиданы альбомы с репродукциями, какие-то словари, журналы.

Алексей обернулся к единственному в комнате окну:

– Жарко.

– А чего же ты хочешь... Африка, все-таки.

Собственно, от окна осталась только рама – огромная, от пола до потолка, с торчащими тут там острыми зубьями осколков, так что сектор обзора у Алексея был довольно приличный.

Со своей огневой позиции он мог разглядеть невысокую башенку-минарет, изгородь из зеленой колючки, смешной почтовый ящик... Вверху, на синем, пронзительно чистом небе не было видно ни облачка – только раскаленный шар солнца, да клубы черного дыма над побережьем, где уже вторые сутки полыхал нефтепровод.

Правее и ближе, на противоположной стороне улицы, замерло на простреленных шинах то, что совсем недавно считалось ярко-красным спортивным "фиатом". А прямо перед крыльцом можно было увидеть труп белой женщины.

Убитая лежала там уже достаточно давно – лицом вниз, некрасиво раскинув ноги, и Алексей отвел взгляд:

– Да уж, Африка... мать ее!

– Тише ты. Не дома...

Приятели разговаривали по-русски.

Вообще-то, в Легионе это считалось серьезным нарушением дисциплины, однако... На войне, как на войне – здесь на многое смотрят сквозь пальцы.

К тому же, вряд ли кто-нибудь мог их сейчас услышать – начальство обосновалось довольно далеко, где-то на противоположном конце здания, а ребятам вполне хватало своих проблем.

На сегодня это был первый привал.

С того момента, когда десантников глубокой тропической ночью, при свете прожекторов и сигнальных ракет, высадили на аэродроме, взвод постоянно перемещался. Сначала – стремительный марш-бросок по шоссе, потом рассвет и первый очаг сопротивления на окраине...

Час за часом штурмовые колонны Французского иностранного легиона медленно, но неотвратимо продвигались вперед, "зачищая" город и выдавливая бандитов за его пределы.

Короткие стычки вспыхивали постоянно – и заканчивались, не успев разгореться.

Противник почти не оказывал сопротивления, так что самую большую опасность для наступающих представляли шальные от страха, запутавшиеся в городском лабиринте одиночки и мелкие вооруженные группы мародеров.

Да еще, пожалуй, противопехотные мины... Они очень затрудняли продвижение вперед.

Но, как бы то ни было, ровно в шестнадцать ноль-ноль по местному времени люди из подразделения лейтенанта Лебрена вышли на заданный рубеж и расположились на подступах к так называемому "дипломатическому" кварталу.

– Сколько сейчас?

– Половина пятого.

– А все равно печет, как на сковороде, – Алексей отстегнул ремешок и стянул с головы тальную каску. Подшлемник насквозь пропитался потом, и это было противно:

– Чего ждем, командир?

– Не знаю... Теперь-то какая разница? – Тайсон показал глазами на мертвую женщину еред домом. – Все равно опоздали.

– Как обычно, – кивнул Алексей.

Судя по всему, бандиты хозяйничали в городе уже не первые сутки. И надежды на то, что ому-то из иностранцев удалось выжить в этом кошмаре практически не оставалось.

Мировое сообщество решило вмешаться слишком поздно.

– Мандат ООН...

– Что? – Не расслышал Тайсон. Ему показалось, что приятель выругался.

– Да нет, это я так.

Если верить сообщениям агентства Рейтер, воздушное сообщение со столицей было прервано ещё в субботу. Последним бортом на Париж тогда эвакуировалось человек сто, в основном, европейцы – женщины, дети, члены семей дипломатов и торговых представителей. Говорят, ещё несколько десятков человек принял на борт украинский сухогруз, покинувший порт уже под пулеметным огнем, но даже по официальным данным в городе оставалось ещё не меньше тысячи иностранцев, пытавшихся выбраться из страны.

... Второй парашютно-десантный полк Французского иностранного легиона отправился с Корсики уже через несколько часов после того, как большие политики там, "наверху", приняли соответствующее решение.

Но все равно, было уже слишком поздно.

Это стало ясно каждому, кто увидел трупы на улицах, дым пожаров, побитые стекла витрин и дома, разграбленные подчистую.

– Эх, денька бы на два пораньше сюда прилететь!

– Или на неделю, – пожал плечами Тайсон.

– Ну, может быть...

– Какая разница – вчера, позавчера? Тебе-то что?

– Да в общем, конечно... А людей, все-таки, жалко. Нет?

Алексей повернулся к приятелю, но Тайсон вдруг сделал предупреждающий жест:

– Тихо!

Алексей замер.

Кажется, ничего особенного: тут и там перекатывается по окраинам неторопливая, ни к ему не обязывающая стрельба, высоко под небесами стрекочет вертолет огневой поддержки... Вот где-то у моря, достаточно далеко, ухнула безоткатная пушка.

Привычные звуки войны.

Неожиданно Алексей не услышал, а почувствовал, как сначала почти незаметно, а затем все ильнее и сильнее дрожат оставшиеся в оконной раме осколки. От окна сотрясение передалась стенам дома, затем на него один за другим отозвались раскиданные по комнате предметы...

– Это ещё что за... м-мать их?

Ответить приятелю Тайсон не смог – откуда-то сзади, из-за спины, на квартал обрушился акой рев и грохот, что Алексей непроизвольно вжал голову в плечи. На мгновение ему показалось даже, что ничего вокруг больше не существует, кроме этого бесконечного, рвущего барабанные перепонки звукового удара.

– Придурок!

Прямо над улицей, почти касаясь песочным пятнистым брюхом черепицы на крышах, прошел увешанный ракетами "мираж". Алексей вскинул винтовку, и прицелился ему вслед:

– Шуточки у вас, ребята...

– Ладно тебе! – Эхо от пролетевшего самолета уже растаяло в городских лабиринтах, и в аступившей тишине слова сержанта прозвучали неестественно громко:

– Сам-то как?

– Страха нет, – после некоторой паузы пожаловался Алексей.

– Это плохо, – покачал огромной головой человек по прозвищу Тайсон.

* * *

Офицерский палец прочертил короткую кривую:

– Пройдете сюда... Потом здесь. Вернетесь, доложите. Понятно?

– Так точно, мой лейтенант!

– Можно не так громко... – Командир посмотрел на часы. – Времени у вас – двадцать ять минут. И не больше.

– Есть, – кивнул Тайсон.

– Вопросы?

Когда тебя посылают в разведку, не всегда следует знать, для чего это нужно. Но все-таки очень хочется:

– Разрешите? – Тайсон ещё раз принял из рук лейтенанта карту города.

Столица, ставшая полем боя, была изображена очень подробно, в цвете на уровне оследних достижений аэрофотосъемки и компьютерных технологий. Легко узнавались даже самые мелкие детали, вроде мусорных баков и одиноко стоящих деревьев, не говоря уже о здании, которое в настоящий момент занимали легионеры.

– Это, значит, кусты... Так. Забор. Ворота.

– Решетка? – уточнил Алексей по-французски, глядя через плечо Тайсона.

– Посмотрим. А что здесь такое... было? Раньше?

– Посольство какое-то. Кажется, русское, – наверное, лейтенант не заметил, как ереглянулись после его слов Алексей и Тайсон. Или сделал вид, что не заметил.

– Разрешите выполнять?

– Бон вояж! Счастливого пути...

Прежде чем выйти наружу, Тайсон придирчиво осмотрел напарника:

– Ремень подтяни.

– Ладно, чего я... В первый раз, что ли?

– Главное, чтобы не в последний.

Алексей поморщился, но все же поправил каску. Затем на всякий случай провел свободной т винтовки ладонью по бедрам и бронежилету:

– Готов, господин фельдмаршал!

– Береженого Бог бережет, – Тайсон прислушался к звукам, доносящимся с улицы:

– Ну, что... поехали?

Они уже были на залитом солнцем дворе, когда Алексей спиной, почти физически ощутил згляды оставшегося на позициях взвода:

– Везет же некоторым...

– Заткнись.

Для начала предстояло просто пересечь улицу.

Двадцать метров по открытому пространству – не так уж много, но на войне это испытание е для слабонервных. И когда оно завершилось, Алексей испытал чувство искреннего и глубокого удовлетворения.

Осмотревшись из-за крыльца, которое теперь служило укрытием легионерам, Тайсон молча однял указательный палец и покачал им: немного назад, и значительно больше вперед.

Алексей понял, переместился в указанном направлении – и все время, пока старший апарник повторял его маневр, удерживал на прицеле окружающее пространство.

– Сиди, не двигайся, – показал жестом Тайсон.

Алексей кивнул.

Отсюда их уже не мог видеть никто из своих, и от этого почему-то стало полегче.

– Ноги, – напомнил сержант.

Хотя за день не было ещё ни одного подрыва – на этот раз противник не позаботился или не спел раскидать на пути отступления мины-ловушки, – и открывать счет потерям не имело смысла.

– Значит, можно сказать, домой идем...

– В гости, – уточнил Тайсон. – Давай-ка, туда!

Дальше они двинулись направо, вдоль невысокой, но крепкой ограды из белого камня.

Никого... Только следы от колес на пыльной, расплавленной мостовой, да разбитая дверь магазинчика в доме напротив.

Тайсон сделал знак: стоять на месте! Прислушался.

Где-то неподалеку треснула короткая автоматная очередь. Затем прозвучало несколько одиночных выстрелов, хлопок гранаты – и опять заговорил автомат.

Могло показаться, что бой идет совсем рядом. Но Алексей знал, насколько обманчивы звуки в городских условиях, и как сложно определять по ним расстояние.

– Вперед, – одними губами скомандовал Тайсон.

И тут перестрелка оборвалась – внезапно, будто неоконченная, на середине слова, фраза...

Обломки того, что осталось от ворот, были разбросаны по земле, так что переступить через их не составляло большого труда. Но прежде, чем попасть на обнесенную забором территорию, легионеры обнаружили первый труп.

Убитому на вид было лет пятнадцать. Судя по цвету кожи и старой, потрепанной куртке оенного образца, парень принадлежал к одной из тех местных "партизанских" группировок, которые успели похозяйничать в городе. Издали могло показаться, что он просто заснул, привалившись спиной к белому камню ограды – если бы не предсмертный оскал и не мухи, назойливым облаком облепившие лицо и тело.

Рядом с трупом валялись шприцы и использованный перевязочный материал: причем, бинтов было очень много, и кровь на них явно принадлежала не одному человеку.

Очевидно, сюда бандиты оттаскивали своих раненых.

– Пошли?

– Прикрывай!

Забор Тайсон преодолел первым

Перекатившись под защиту какого-то железного бака, он занял позицию для стрельбы предоставил возможность Алексею последовать за собой.

Теперь неплохо было бы осмотреться.

– Слева.

– Точно!

– Здравствуй, Родина...

В ярко-синем африканском небе, на самом конце высокой, немного изогнутой мачты, етерок лениво и нехотя шевелил государственный флаг России.

Под флагштоком, на размеченном для парковки асфальтовом поле, одиноко чернел бгоревший до неузнаваемости остов какого-то автомобиля. Выложенная гравием дорожка вела прямо к дому, за которым виднелся край теннисного корта, а немного справа, почти на половине пути между забором и крыльцом, темнели тропической зеленью кусты и пальмы.

Но до них ещё предстояло добраться...

Видимо, прошлой ночью атакующие несколько раз пытались это сделать. И теперь трупы еудачников чернели на всем пространстве посольского двора там, где застала их смерть.

Убитых было много. Три, четыре... пять?

– Шесть, – Тайсон не сразу увидел, что ещё один мертвый боевик валяется вниз лицом еподалеку от автомашины.

Поводя из стороны в сторону длинным хоботом винтовки, Алексей почувствовал себя ишенью. Он убрал палец со спускового крючка и провел по вороту рубахи, изнутри:

– Жарко.

– Сейчас проветримся... Вперед!

Короткими перебежками, прикрывая друг друга, Тайсон и Алексей пересекли расстояние о кустов:

– Стой.

Пока по легионерам никто не стрелял.

Здание российского посольства смотрело на них пустыми глазницами окон. Ни на первом, и на втором этаже его не оставалось ни одного целого стекла, а штукатурка была снизу до верху изрыта выбоинами от пуль и осколков. Часть дома вместе с одним из углов вообще обвалилась – очевидно, после прямого попадания мины или снаряда. Зато на другом углу крыши торчала чудом уцелевшая телекамера.

– Пошел.

Все оказалось на удивление просто. Через несколько секунд Алексей очутился в "мертвой оне", а вслед за ним под стену перебежал и Тайсон. Достал из кармашка ручную гранату. Подержал её на ладони, но вместо того, чтобы бросить в открытый дверной проем неожиданно крикнул по-русски:

– Эй! Есть там кто живой?

Подождали. Никакого ответа.

– Ладно, двинулись...

Первый, кого они увидели за порогом, был дядечка средних лет – лысый, штатский человек очках, белоснежной рубашке и даже при галстуке. Он лежал на полу, возле самого входа, а кровь, просочившаяся из раны в паху, давно уже потемнела и высохла.

Тайсон аккуратно переступил через мертвое тело, обернулся и жестом показал напарнику: ы – направо, я – налево...

– Что скажешь? – Спросил он после быстрого осмотра помещений.

– Чисто, – доложил Алексей. – Никого. Вообще никого.

– У меня тоже.

– И знаешь... Кажется, наши черных сюда не пустили.

– Наши? – Усмехнулся Тайсон. – Хотя, да. Конечно.

Он тоже заметил, что пули и осколки посекли, в основном, стены, расположенные напротив кон – а значит, огонь по ним велся только снаружи. Разумеется, порядка и чистоты от этого не прибавилось, однако ни в одной из комнат не было видно того, что всегда остается после визита погромщиков и мародеров: распоротого белья, пустых мебельных ящиков и вещей, брошенных где попало.

– Там ещё водка. В холодильнике.

– Много?

– Бутылка "смирновской". Целая. Почти. – Алексей шагнул вперед, и из-под его ноги тут е выкатилась матрешка, похожая на ярко раскрашенную гранату:

– Смешно, да?

Он поднял находку и бережно поставил её на стеллаж, рядом с электрическим самоваром и прочими неизменными атрибутами русского быта за рубежом. Потом поправил слегка покосившийся портрет нынешнего главы государства:

– Здрас-сте... Давно не виделись!

Но Тайсон уже скомандовал:

– Все, хватит. Пошли.

– Есть! – Прежде чем шагнуть вверх по лестнице, Алексей кивнул в сторону двери:

– Там, лежит... Лысый. Это – сам посол.

– Откуда знаешь?

– Видел фотографию. В кабинете.

... Второй этаж очень сильно пострадал от прямого попадания реактивного снаряда. Часть дания просто-напросто сложилась внутрь, а там, где каменные перекрытия выдержали удар, все покрывал толстый слой осыпавшейся штукатурки.

Ступать по нему приходилось очень осторожно. При каждом движении каменная крошка од ногами противно скрипела и сыпалась – но это все-таки было лучше, чем тишина, наступавшая в доме, когда Алексей замирал на месте.

Тишина – такая плохая и тревожная, что слушать её не хотелось.

– Разбежались.

– Понял, командир.

Пройдя по кабинетам и комнатам, они не обнаружили ни одного живого существа – если не читать огромной крысы, метнувшейся прямо под ноги Тайсону.

Впрочем, и мертвых тел тоже не было видно.

– Чисто?

– Вроде бы...

– Тогда – вперед, – Тайсон посмотрел на часы. – Время поджимает.

Сначала разведчики попробовали попасть на крышу обычным путем – по металлической есенке в конце коридора. Но когда Алексей добрался до люка под потолком, оказалось, что сделать это совсем не просто:

– Заперто! Или придавили чем-то.

– Давай-ка ещё разок. Посильнее!

– Может, гранатой?

Тайсон огляделся по сторонам:

– Не надо. Попробуем оттуда.

Он поправил ремень на плече. Затем быстро, но без суеты начал карабкаться вверх по бломкам, возникшим на месте рухнувшего угла:

– Прикрывай!

Через несколько секунд Тайсон уже оказался на самом верху, а вслед за ним туда же полез и напарник.

– Господи... прости меня, грешного.

На плоской, залитой битумом крыше были трое.

Плечистый парень с короткой стрижкой, уткнулся лицом в деревянный приклад пулемета – судя по наспех перебинтованному плечу и повязке на голени, он до самого конца продолжал вести огонь по нападавшим.

Второго пуля достала как раз в тот момент, когда понадобилось перезаряжать автомат. Пустой магазин так и остался в руке убитого.

Третий казался намного старше своих товарищей. Он лежал на спине, в луже крови и стреляных гильз, неестественно выгнувшись и подобрав под себя левую руку – будто прятал от посторонних глаз что-то очень важное и дорогое.

Тайсон присел на корточки и дотронулся пальцами до его шеи, у самого подбородка.

– Живой? – Спросил Алексей.

Сержант отрицательно помотал головой:

– Пульса нет.

Он очень медленно, осторожно приподнял поясницу лежащего и провел ребром ладони низу вверх:

– Отойди-ка...

Но Алексей и сам уже на всякий случай пригнулся: дурная привычка минировать трупы была ему знакома не понаслышке.

Впрочем, на этот раз обошлось:

– Интересное кино!

Заглянув через плечо Тайсона, Алексей увидел у него на коленях небольшой чемоданчик – то-то вроде мини-сейфа, покрытого серебристым металлом. Короткая цепь намертво соединяла находку с браслетом на запястье лежащего человека.

Тайсон пару раз наугад крутанул зубчатые колесики цифрового замка:

– Эх, знали бы код...

– А что это?

Но легионер сделал вид, что не слышит вопроса:

– Серьезные ребята, – окинул он взглядом крышу. – Держались до последнего.

– Профессионалы|, – кивнул Алексей. – Конечно, если...

И в этот момент Тайсон, все ещё сидевший на корточках, ухватил напарника за рукав и со сей силы дернул его на себя.

Потеряв равновесие, Алексей упал. Но прежде, чем он успел удивиться, сержант сделал короткий жест пальцами возле губ:

– Тихо! Лежать...

Потом показал – так же молча, одними глазами:

– Там, внизу.

Проследив за его взглядом, Алексей увидел краешек короткой тени, исчезнувшей за углом оседнего дома.

– Твою мать... Справа.

Предохранитель винтовки уже был снят, когда на площадку перед крыльцом выбежал вооруженный человек. Вслед за ним – ещё двое, потом ещё один... И еще... Посольский двор и прилегающие к нему улочки быстро наполнялись чернокожими автоматчиками в полувоенной форме.

– Откуда их столько?

– Будут прорываться.

Запах битума на раскаленной крыше, яркое солнце и зелень травы среди каменных стен...

Алексею даже почудилось, что он слышит дыхание бегущих внизу людей и шорох гравия под их апогами.

– Надо ребят предупредить.

Тайсон посмотрел на небо: как назло, бестолковые вертолеты крутятся где-то вдали, над ападными кварталами, а тут...

– Поздно.

И будто подтверждая его правоту, с той стороны, откуда всего четверть часа назад еребрались разведчики, прозвучал приглушенный хлопок. Эхо от этого, самого первого выстрела не успело растаять, а тишина вокруг уже сменилась шквалом автоматных очередей и судорожной трескотней пулемета.

Огонь был очень плотный, но, судя по всему, неприцельный. Так обычно плохие солдаты стреляют перед атакой – словно торопятся выполнить какую-то формальность, и вместе с тем заглушить в шуме и грохоте собственный страх.

Легионеры огрызались, как могли, но Алексей и человек по прозвищу Тайсон прекрасно понимали: при таком соотношении сил лейтенанту Лебрену позиции не удержать.

– Поможем?

Сержант привстал поудобнее и размахнулся:

– Давай!

Алексей тут же поднял автоматическую винтовку и выстрелил, почти не целясь – сначала один раз, потом второй. Два человека внизу упали, и в этот же миг разорвалась брошенная Тайсоном граната.

То, что происходило потом под стенами посольства, очень напомнило Алексею ожившие екорации детского кукольного театра. После недолгого замешательства вооруженные человечки засуетились и начали прятаться кто куда, оставляя на ровном пространстве двора убитых и раненых.

Стрелять при таком раскладе было – одно удовольствие. Но в конце концов, чернокожие арни внизу догадались, откуда по ним ведется огонь. Ответные очереди засвистели над головами разведчиков, и несколько пуль ударило в невысокий каменный бордюр, служивший единственным укрытием на плоской крыше.

– Командир!

– Что?

– Вызывают, наши! – Алексей пригнулся, и чуть не выронил рацию.

Тайсон даже не сразу сообразил, о чем речь – за собственной громкой пальбой звуки боя в оседнем квартале как-то отошли на второй план:

– Отвечай.

Слышимость была на удивление плохой, и Алексей с трудом разобрал, чего от них хотят:

– Спрашивают про обстановку.

– Передай, что пока живы... И вообще.

Пытаясь перекричать автоматы противника, Алексей доложил на плохом французском, где как они ведут бой.

Видимо, его все-таки поняли.

– Ну, как там? Что? – спросил Тайсон, когда Алексей убрал передатчик и снова взял в уки винтовку.

– Ничего. Просят подождать.

– Хоть бы спасибо сказали... Кошоны, блин!

Ребята внизу постепенно оправились и пристрелялись, так что легионерам теперь все чаще адо было менять огневые позиции. Перекатываясь с места на место по крыше, Алексей как мог экономно расходовал боезапас – возможности долго выбирать цель противник не давал, и разумнее всего было обходиться одними гранатами.

– Вот ведь суки черножопые, мать их! Что творят – головы не поднять, Выругался

Тайсон, размазывая по щеке кровавое пятно.

– Зацепило?

– Да камешком... Патронов мало.

Сержант успел ещё что-то сказать, когда стрельба вокруг закончилась.

Сразу же стало тихо. Так так тихо, что Алексей расслышал щелчок меняемого напарником магазина.

– Перекур? Чего это, командир? – Прошептал он.

Словно в ответ ожила рация. Алексей отозвался, выслушал невидимого собеседника и на всякий случай уточнил:

– Репетэ!

И только после того, как команду повторили, повернул лицо к Тайсону:

– Приказано возвращаться.

– Попробуем. – Сержант аккуратно приподнял голову над каменным бордюром.

– Как там внизу?

– Пусто.

Но Алексей уже сам убедился, что и с его стороны не видно ни одного живого человека.

Только трупы – свежие и те, что остались после ночного боя.

– Двинули!

Судя по всему, противник на время оставил попытки прорвать оцепление и отошел куда-то глубь "дипломатического" квартала. Теперь бандиты немного придут в себя, перегруппируются и нанесут удар где-нибудь в другом месте.

– Спасибо этому дому, – пробормотал Алексей, присматриваясь, как бы лучше и езопаснее перебраться с крыши на второй этаж. Где-нибудь неподалеку запросто может сидеть какой-нибудь чернокожий снайпер-энтузиаст, и не следовало предоставлять ему шанс поквитаться:

– Послушай, командир...

В этот момент за спиной Алексея оглушительно треснул выстрел.

Инстинктивно прижав головою плечи, он обернулся и поднял винтовку.

– Все в порядке. Топай вперед...

Тайсон держал в одной руке автомат, а в другой – посольский чемоданчик. На солнце ослепительно сияла перебитая пулей никелированная цепь.

– Пригодится.

– Тебе виднее, командир. – И не то, чтобы Алексей был против боевых трофеев, но эта аходка...

– Пригодится, – повторил человек по прозвищу Тайсон.

Во дворе они оказались довольно быстро, без всяких проблем. И уже были рядом с оградой, а которой начиналась улица, когда один из лежащих посреди двора людей шевельнулся и застонал.

Короткой очередью Тайсон прекратил его мучения.

– Интересно, сколько мы их всего...

– Много.

– Не поверят ведь.

Сержант поморщился и тронул уродливый шрам на том месте, где у него когда-то было хо. Давным-давно, в далеких отсюда холодных горах, его посчитали убитым – и по обычаю той войны поторопились отрезать вещественное доказательство.

– Пошли... Тихо!

Алексей замер. Прислушался к характерному скрежету и рычанию – со стороны позиций егиона приближалась какая-то техника.

– Наши?

В конце концов, из-за угла выкатился гусеничный бронетранспортер, который они в биходе прозвали "танкеткой". Судя по белым значкам на бортах, это действительно были свои.

– Махмуд! – Алексей высунулся из укрытия и покачал винтовкой. – Эй, Махмуд!

Кажется, их заметили. Бронетранспортер одолел ещё несколько метров и замер. Потом его епропорционально высокая, угловатая башня со скрипом развернулась в сторону разведчиков.

– Свои! Ты чего? – заорал благим матом перепуганный Алексей. Потом повторил то же амое по-французски.

Две или три секунды его изучали через прицел крупнокалиберного пулемета. Только осле этого невидимая рука откинула дверцу люка, и наружу высунулась физиономия, знакомая Алексею ещё по учебному лагерю в Кастельнодари.

– Давай суда, былят! – Все знали, что родом Махмуд откуда-то с Кавказа, и без акцента ожет говорить только на родном языке. – Уходым!

– Куда?

– Сказали – совсэм уходым...

– Ну и правильно, – Алексей подтянулся на броне и вслед за Тайсоном нырнул в остеприимное брюхо танкетки. Больно ушиб правый локоть, зацепился прикладом – но вместо того, чтобы выругаться, захохотал.

– Что такое? – Удивился сержант.

– "Паниковский, стуча манжетами, упал на дно "Антилопы"... Помнишь?

Тайсон кивнул – не очень уверенно. Может быть, он вообще не читал "Золотого теленка".

– Салю!

Глаза разведчиков уже привыкли к полумраку, и они без труда разглядели второго члена кипажа, сидящего на водительском месте.

– Привет!

– Салю, Гастон! – Механик-водитель представлялся французом и попал в батальон сего пару месяцев назад. Поэтому кроме имени Алексей о нем ничего не знал. – Гран мерси...

– Же ву зан при, – Отмахнулся Гастон. – Не стоит благодарности... Сувенир?

Он показал на чемоданчик в руке у Тайсона.

– Это что такой, а? – Теперь и Махмуд обратил внимание на необычный предмет.

Делать вид, что не слышишь вопроса, было бы глупо:

– Трофей.

Слово в переводе не нуждалось. Гастон понимающе кивнул, сказал что-то и заработал ычагами, разворачивая бронетранспортер.

– Что он говорит? – переспросил Тайсон под рокот двигателя и скрежет металла.

– Говорит, что деньги можно спрятать здесь. – Перевел Алексей. – И что незачем

"светиться" перед остальными, а в его машине ни один черт не найдет.

– Почему он решил, что там деньги?

– А что же еще? Гастон уверяет, что на него можно положиться. Что он отсидел в тюрьме рок за разбой и все понимает.

– Махмуд? – Наверное, следовало спросить того, кто знал своего водителя хоть немного учше, чем остальные.

Кавказец пожал плечами:

– Послушай, да – нормальный парень!

Танкетку в очередной раз тряхнуло, и, восстановив равновесие, Алексей почувствовал на ебе взгляд сержанта:

– А ты?

– Ну, вообще-то... Думай сам, командир.

Помнится, не так давно, в Марселе, они уже пытались по-легкому поправить свои дела.

И закончилось это очень печально.

– Значит, решено, – Тайсон переложил чемоданчик с коленей на пол, прямо рядом с обой. Кинул сверху какую-то тряпку. – Переведите ему – если вдруг...

Алексей едва успел проорать на ухо французу все необходимое, как машина встала.

– Проблемы?

– Приехали, – оторвался от смотровой щели Махмуд.

"Меня никто не гонит. Я сам бегу в ту сторону, куда

стреляю."

Эрнесто Че Гевара

ГЛАВА ВТОРАЯ

Алексей вытащил из пачки сигарету. Не торопясь покрутил её между пальцами, разминая ешевый табак – и сунул в рот. Потянулся за спичками...

– Мерси.

Огонек чужой зажигалки отгорел ровно столько, сколько понадобилось, чтобы прикурить.

Алексей затянулся, выпустил дым и повторил ещё раз:

– Мерси!

Немолодой капрал с нашивками за выслугу лет кивнул:

– Же ву зан при... Не стоит благодарности.

Потом улыбнулся и легонько толкнул Алексея большим пальцем в то самое место на руди, чуть повыше кармана, где обычно носят медали:

– Фелиситасион, мон ами!

Алексей хотел ответить в том духе, что, с наградами поздравлять ещё рано, неизвестно, как бернется, и вообще – наверху виднее, но... Усталость мешала французским словам складываться в предложения, и поэтому он ограничился ещё одним коротким:

– Мерси...

Капрал понимающе хмыкнул: ладно, мол, парень, отдыхай... приходи в себя.

– Мерси.

Алексей прикрыл глаза и начал прислушиваться к разговору, доносящемуся из-за тонкой ерегородки. Слов было не разобрать, но он без труда уловил, что основной диалог идет между его ругом, сержантом по прозвищу Тайсон, и лейтенантом Лебреном. Голос третьего собеседника, то и дело вставлявшего короткие реплики, был Алексею не знаком – и в его речи явно преобладали требовательные интонации человека, имеющего право спрашивать.

Интересно, скоро они там?

Алексей никуда особенно не торопился. Скорее, наоборот, но все-таки... С тех пор, как азведчиков высадили из броневика и доставили прямо сюда, на временный командный пункт Легиона, прошло уже минут двадцать. Сержанта сразу же провели к начальству. А он остался снаружи, под дверью – не то, чтобы в гордом одиночестве, но вроде как и не при делах...

Впрочем, такой расклад тоже имел свои плюсы. Пока Тайсон отчитывался и отвечал на вопросы, его напарник отдыхал, сидя на корточках и удобно прислонившись спиной к пустому ящику из-под гранат. Винтовку Алексей поначалу держал на коленях, не выпуская из рук – но потом все-таки поставил рядом с собой, в уголок, так что стало совсем легко и приятно.