Текст книги "Сначала бой. Потом вопросы (СИ)"

Автор книги: Никифор Гойда

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Глава 98

На восьмой день после великого баха мир начал походить на что-то живое. Копоть смыта, задницы натёрты, мечи отложены в угол – на время. Мы снова строили, жарили, пили и считали. Ну, почти все.

Пузо вёл себя подозрительно. Сидел в подвале с мешком, что шевелился и издавал звук монет, которые «не мои, честно, Лорд, просто лежали!». Последней каплей стала его идея – «народный займ под суповую тарелку». Я выдохнул.

– Снять с должности. Отобрать ключи. Обыскать. Привязать к столбу позора и заставить слушать арифметику.

ИНТЕРФЕЙС: Казначей Пузо отстранён. Репутация фискальной системы: +14. Вероятность внезапного налогообложения: снижена.

Вернули Математика. Слегка кривоват, рана на бедре ещё даёт о себе знать, но голова варит. Он вышел, вытер очки тряпкой с надписью «Долги не прощаем» и сказал:

– С баланса пропало сорок три золотых, пятьдесят семь серебра, два казённых пера и одна курица.

– Что за курица? – спросил я.

– По словам Пузо, она предсказывала инфляцию.

Потом пришла Пиздюха. Вся в саже, с топором, в руках два куска доспеха и зуб. Похоже, не свой.

– Я слышала, кого-то уволили, – шепнула. – Мне теперь можно?

– Можно что?

– Всё.

Я задумался, посмотрел на Математика, на список закупок, на Пиздюху – и сказал:

– Помогай ему. Но… только до сумерек. Потом снова в мастерскую. Без налогов на слюни.

ИНТЕРФЕЙС: Назначена новая должность: Пиздюха – внештатный упырь по фискальному надзору. Вероятность необоснованной расправы с ворами: 103%.

Тем временем Арат и Змей вернулись из объезда южных шахт. Запылившиеся, но довольные. Принесли доклад: трое саботажников повешены, один ушёл в забой навсегда – «провалился сам», говорят. Всё работает.

Хорёк вёл учения с новобранцами. К утру трое сбежали, один потерял сознание от слова «дисциплина». Остальные держались.

– Как успехи? – спросил я.

– Пинаем. Если не помогает – стреляем. А если помогает – тоже пинаем. Для профилактики.

На кухне сварили кашу из всего подряд. Даже Тихая каша уже не казалась экзотикой. Люди ели, обсуждали новые налоги, кто-то даже сказал, что впервые за год почувствовал вкус хлеба без гари.

Я сел у карты.

– Мир молчит. Затишье.

ИНТЕРФЕЙС: Не радуйся. Это не покой. Это – надрыв перед бурей.

Я налил себе похлёбки. Вздохнул.

– Математик, Пиздюха, завтра проведём аудит запасов. Кто спиздил мой шлем, всё равно всплывёт.

– Он был у курицы, – сказал Математик. – Но она сбежала.

Тишина.

– Ладно. Поймаем. Потом.

ИНТЕРФЕЙС: Уровень контроля – 81%. Уровень фискального страха – устойчив. Погода: облачно. Прогноз: налоговый ливень с градом по жопе.

Глава 99

Девятый день с начала месячного таймера.

Солнце вскарабкалось над дымными крышами с видом: «Ну, чё вы тут опять натворили?». А мы натворили. И продолжали.

Во дворе визг, смех, крики: спорят, куда лепить бардель, чтобы и рядом с ратушей – но не под окнами бани, и чтоб до таверны рукой подать, а до казарм – ногой не достать.

Я вышел, зевнул и сразу споткнулся о чью-то задницу. Это Поп инструктировал курицу.

– Ты чего тут? – спрашиваю.

– Учусь предсказывать погоду по перьям. Она оракул.

– Ты – идиот.

– Я – идеолог, лорд. Тонкая грань.

ИНТЕРФЕЙС: Уровень дебилизма: стабильный. Уровень веры в курицу: пугающий. Уровень терпимости к этому бреду: падает.

Тем временем Арат, Змей, Хорёк и даже Пиздюха (которую больше интересовало, можно ли забить гвоздь в голову тем, кто медленно строит) работали как проклятые.

На площади уже возвышался каркас новой таверны. Стены из свежего бруса, крыша – из того, что осталось после поджога соседнего амбара.

– Надо будет назвать как-то поэтично, – сказал Харёк. – Например, «Разлитая Печень».

– Или «У Пиздюхи».

– Она отрежет язык за это, – буркнул Арат.

– Только если успеет.

ИНТЕРФЕЙС: Новое здание: таверна. Функции – жратва, бухло, слухи, драки, найм. Всё по классике.

С параллельным скрежетом и матом шло строительство барделя.

– Нужен, – пояснил я. – Потому что если солдату некуда сливать энергию, он начнёт лупить по людям.

– Или по себе, – добавил Змей.

Публичный дом строили с размахом. Отдельный вход, мягкие нары, даже табличку заказали: «Дом уюта и нежности. Почасово».

– Это ж ты придумал? – спросил я у Попа.

– Я идеолог. Я должен заботиться о душевном равновесии.

– Это ты так душу свою оправдываешь?

Пузо к казне больше не подпускаем. После его «инвентаризации», в которой обнаружилось минус три бочонка серебра и плюс один новый сапог, его аккуратно отодвинули.

На должность казначея вернули Математика. Он оклемался, хромал, но в счётах не ошибался.

– Теперь за каждый глоток пива налог, – объявил он. – И за каждый визит к «нежности».

– Ты гений.

– Я реалист.

ИНТЕРФЕЙС: Финансы стабилизируются. Математик не ворует, но иногда тихо плачет в кладовке.

На вечер запланировали открытие таверны и дома уюта. Хорёк подготовил стражу, Змей установил правило: «никаких поножовщин в первую неделю». Пиздюха пообещала в случае драки – вырезать виновников веслом.

– Зачем веслом? – спросил кто-то.

– Удар веслом унизителен, – объяснила она. – А потом – добиваешь уже топором.

К ночи всё было готово. Горели факелы, народ ждал.

Я вышел на деревянную сцену между борделем и таверной.

– Народ! Мы всё ещё живы. Мы строим. Мы пьём. Мы еб... кхм... любим. Это наша земля. И пусть даже через месяц придут какие-то новые ушлёпки – мы их встретим с песней. И с веслом Пиздюхи. Ура!

ИНТЕРФЕЙС: Мораль: +13. Экономика: шевелится. Народ: бухает. Прогресс: пошёл.

Глава 100

Десятый день месячного таймера.

Раннее утро. Воздух пах глиной, свежим потом и дымом от костров, на которых вчера жарили «мясо с неизвестного существа» – предположительно, это был кабан. Или пёс. Или повар-беглец. Уже неважно.

Я прошёл по центральной улице. Лужи грязи, куча досок, крики:

– Кто спер молоток?!

– Это не молоток, это Змеин рог!

– Значит, гвозди Змеиные?!

ИНТЕРФЕЙС:

Статус: территория в стадии хронического ремонта.

Прогресс: наверное есть.

Нормативы безопасности: ха-ха.

Пиздюха, восьмилетняя психопушка с лицом «я расчленяла раньше, чем ходить», уже гоняла бригаду каменщиков по периметру крепостной стены.

– Медленно! – визжала. – Я могу быстрее. Без рук. Задом!

– У тебя психологическая травма, детка, – прошептал один из рабочих.

– У тебя сейчас будет физическая, – ответила она и замахнулась куском арматуры.

Я прошёл мимо и просто кивнул: дисциплина на высоте.

Змей и Арат руководили двумя основными стройками – казармами и сторожевыми башнями.

– Будем строить выше, – сказал Змей. – Чтобы если и рухнет – не на нас.

Арат, молча, проверял балки, ногой отодвигая тех, кто работал без шлема. У кого не было шлема – получал новый, деревянный. Через голову.

Тем временем Поп организовывал образовательный кружок для новых рекрутов:

– Кто знает, сколько у нас направлений атаки?

– Ноль, сэр!

– Правильно. Потому что на нас пока никто не идёт. Но это не повод расслабляться. Надень броню. Привыкай к весу. Потом к боли.

ИНТЕРФЕЙС:

Психологическая подготовка: 41%.

Физическая: 58%.

Готовность: ты бы не хотел идти на войну с этими ребятами. Но выбора у тебя нет.

К вечеру завершили восстановление третьей кузницы. Стучали молоты, лились искры, откуда-то неслись ругательства:

– Кто блядь в наковальню мышь зажал?!

– Это символизЬм, мастер!

На складе – проверка: провизии хватало, воды было достаточно, стрел – больше, чем мозгов у новобранцев, и это уже хороший старт.

Я подошёл к новому досчатому балкону, что построили над центральной площадью. Встал, осмотрел поселение. Всё было в движении. Шевелилось, дышало. Бурлило. И пахло.

– Вот оно. Стабильность, мать её.

Позади кто-то кашлянул. Это был Математик.

– Лорд, цифры есть.

– И?

– Война нас обнулила. Сейчас – в плюсе. Но если кто-то снова подожжёт амбар – опять уйдем в минуса.

– Тогда запиши: пожарный патруль с правом бить в морду.

– С радостью.

ИНТЕРФЕЙС:

Экономика: стабилизировалась.

Армия: строится.

Местные: восстанавливаются.

Лидер: звучит уверенно, но всё ещё несёт хуйню.

Пока в небе – только чайки. Пока на карте – только мы. Но таймер тикает, и мир точно не сидит без дела.

Я закурил. Затянулся. Выдохнул.

– А пока, мать вашу, живём. Работайте, суки.

Глава 101

С утра всё шло как надо: никого не убили, никто не сбежал, даже похмелье у Харька прошло без рвоты. Значит – праздник.

На центральной площади гудело: в борделе драка, в таверне музыка, а рядом кто-то торговал засушенными крысами под соусом «Почти-мясо».

ИНТЕРФЕЙС: Одиннадцатый день месячного таймера. Уровень утилизации ресурсов: умеренный. Уровень идиотизма среди подчинённых: стабильно высокий.

Я осматривал постройки. Форты стоят. Стена не развалилась. Даже сортиры стали меньше вонять.

Пузо теперь больше не при казне – его поймали на «недоучёте» всего. Назначили обратно математика. Он худой, злой, но хотя бы считать умеет. Пока.

ИНТЕРФЕЙС: Назначение правильное. Вероятность хищений: 4%. Вероятность расправы над подчинёнными за неправильно сложенные монеты: 82%.

Пиздюха, восьмилетняя берсерк-девочка, опять гоняла стражу по плацу, оря: – Кто уронит копьё – тот соснёт сапог! Харёк смотрел на это с уважением. Змей ржал. Арат бурчал, что у него в возрасте Пиздюхи уже была первая стычка с медведем.

В это время на бочку встал оратор. Табуретка не выдержала, так что бочка – надёжней. Он заорал: – Наш лорд – мощный, мудрый, и вообще как хрен в мороз – твёрд и прям! Публика заорала «УРА». Интерфейс – подавился смехом.

ИНТЕРФЕЙС: Уровень народной поддержки: +6. Уровень здравого смысла: ±0. Праздничная глупость активна.

В борделе снова началась потасовка: один мужик заявил, что у него «программы лояльности» и требовал скидку. Закончилось тем, что его выкинули в снег. Громко. С матами. Зрелищно.

Я стоял, смотрел и думал: с одной стороны – бардак, с другой – живём.

– Так, – сказал я, – завтра начинаем проверку амбаров, инвентаризацию копий, и стройку ещё одного хранилища. А вечером… снова бухнём.

ИНТЕРФЕЙС: День 11. Таймер тикает. Всё под контролем. Пока.

Глава 102

День начался с жары. Такой, что яйца прилипали к внутренней стороне бедра уже на подходе к сортиру.

Во дворе стоял духан. Пыль поднималась от каждого шага. Бабы лили воду на камни. Мужики – на себя. Рабочие валялись в тени, как кони после скачки, а у кузни, кажется, расплавился табурет.

ИНТЕРФЕЙС: День 12. Температура: +36. Настроение гарнизона: «а не пойти бы всем в баню». Вероятность трудового подвига: 12%. Вероятность теплового удара: 53%.

Я сидел на крыльце, пил вяленую воду (это когда просто глотаешь воздух) и думал, кого бы прибить первым – за то, что не доделан навес над плацем. Но тут прибежал Хорёк: – Лорд! У ворот какой-то чудик в балахоне! Говорит, что он оракул! – А в лицо бить не пробовали? – Говорит, что предсказание у него. Срочное.

Я встал, отряхнулся, пнул Пузо, чтобы проснулся, и пошёл смотреть. У ворот стоит тип – лысый, с посохом, на котором сидит… козёл. Да-да. Живой. С серёжкой и взглядом, как будто он видел дерьмо и не собирается об этом молчать.

– Кто ты? – спросил я. – Оракул. Пришёл предсказать важное. О, великий лорд! – Не разыгрывай меня, старик. Здесь жара, пот, мухи и один рабочий, который упал в колодец. Что предсказываешь? – Я видел! На двадцать восьмой день придёт буря! – Летняя? – уточнил Поп. – Нет… моральная! – Он пьян, – сказал Хорёк. – Он перегрет, – сказал Пузо. – Он пиздит, – сказал я.

ИНТЕРФЕЙС: Внимание. Получено сообщение от субъекта «Оракул». Угроза: отсутствует. Предсказание: беспредметная поэтическая херня. Козёл – вероятно, умнее владельца.

Я пожал плечами: – Пусть остаётся. Будет развлекать рекрутов. Если не понравится – пустим в борщ. Вместе с козлом.

Вечером – баня. Обязательная. Даже Пиздюха мылась, хоть и царапалась. Змей лил воду, Арат кидал в печку веник, а Пузо случайно запер себя в парилке. Кричал, что у него уже варятся мозги. Поп сказал, что у него там было только тесто.

После бани я собрал планёрку: – Завтра – перекрытие крыши у амбара. Проверка лошадей. И, если у кого-то снова загорится сарай – я лично нассу в огонь и его потушу.

ИНТЕРФЕЙС: День 12 завершён. Угроз не выявлено. Все лорды – в отпуске, все войны – в перерыве, все проблемы – внутри лагеря. Приятного восстановления. Но следи за козлом. Он смотрит.

Я посмотрел в окно. Козёл действительно смотрел. Прямо на меня. Без моргания. Без эмоций. Только тупое всевидение и намёк на скорую пощёчину реальностью.

Я налил себе, поднял кружку: – За мир. И за то, чтобы никто больше не приносил предсказаний без закуски.

Глава 103

Утро. Солнце в харю. Пыль в носу. В ногах – полуспящие тела новобранцев.

– Подъёооом, сукины дети! – орёт Харёк, запуская ведро воды кому-то прямо в лицо. – Это не отель! Это – армия имени «Пошли всех нахрен и победили»!

Рядом с ним стоит Пиздюха – восьмилетняя берсеркша с дубинкой больше головы. Лицо – как у учительницы, которой заплатили арматурой. Настроение – раздавить таракана и съесть.

– Я отвечаю за дисциплину, – сказала она. – Кто будет тупить – того отпинаю. Кто будет умничать – отпинаю сильнее.

ИНТЕРФЕЙС: Новобранцы: 112 человек. Боеспособность: 8%. Степень дебилизма: 76%. Вероятность, что Пиздюха кого-то убьёт на учениях: 42%, и мы даже не против.

Я смотрел на строй стоящих… ну, условно стоящих. Кто-то чесал яйца. Кто-то зевал. Один пытался стоять в строю, при этом обнимая топор.

– Кто ты? – спросил я. – Я… Я Вася. Я умею делать стрелы. Но… я не умею стрелять. – Великолепно. Ты – хреновый эльф. Следующий!

–

Началась тренировка. Пиздюха командовала:

– Три круга по периметру! На руках! Без ног! – Как это?! – Показать?!

Один лез под забор. Второй обоссался. Третий просто лёг. Харёк ржал.

ИНТЕРФЕЙС: Тренировочный процесс: активен. Уровень пострадавших: растёт. Мораль: стабильна. Все боятся Пиздюху. Даже ты.

– Молчать в строю! – гаркнула она. – И не смотреть на меня! Я НЕ ВАША МАМА!

Тишина. Кто-то всхлипнул. Один из деревенских лузеров спросил: – А можно я буду поваром? – Можно. В соседнем мире. Где наш лорд уже сдох.

–

Пока Хорёк гонял их по кругу, Змей строил стенды, а Арат проверял оружие. У нас были:

142 копья, 67 из которых – целые.

83 лука, половина без тетивы.

4 баллисты (две в ремонте, одна – легенда, четвёртая – телега с гарпуном).

Новая катапульта, названная «Бабах». Официально. Потому что Пиздюха её так окрестила, и спорить никто не стал.

В перерыве я сел на тень от навеса, допивая что-то мутное и тёплое.

– Как успехи? – спросил я у Пиздюхи. – Хорошо. Они начали плакать уже через 10 минут. Прогресс.

–

Вечером мы устроили проверку. Рекрутам раздали мечи. Фальшивые. Деревянные. Чтобы не поубивали друг друга. Хотя зря – пара кандидатов сами себе опаснее, чем топор в руках алкаша.

– Атаковать! – скомандовал Харёк.

Сначала один сломал меч об воздух. Второй воткнул себе в ногу. Третий упал, заорав: «Мама, я в говне!» – и был прав.

–

ИНТЕРФЕЙС: Армейский прогресс: +1. Один из новобранцев не обделался. Уже лучше.

Я встал: – Выжившие – молодцы. Остальные – в сортир, мы вас потом на удобрение пустим. Пиздюха, завтра – строй в два раза дольше. – Можно с кнутом? – Да. И флейту возьми. Чтобы пугать заранее.

–

Ночь. У костра. Гарнизон сидит, молча жрёт. Усталость в глазах, сажа в волосах, отчаяние – в языке.

Я поднял кружку: – За первый день без смертей! За дебилов, ставших чуть менее дебилами! И за Пиздюху – пусть она всегда будет на нашей стороне.

ИНТЕРФЕЙС: День 13 окончен. Угроза – отсутствует. Армия – на пути к совершенству. Надежда – жива. Мозги – под вопросом.

Глава 104

С утра воздух стоял такой, будто его кто-то вскипятил, забыл на плите и вылил обратно в деревню. Гарь, пепел, жжёная кожа, да ещё и лёгкий шлейф канализационной трагедии – всё это вилось над улицами, как злая ведьма без мыла.

Пацан примчался, будто его вшивый черт гнал в пятку. Лохматый, в одной калоше.

– Там!.. Мастерская!.. Всё… пылает!.. – выдохнул он и осел на землю, отстёгивая вторую калошу в панике.

Побежал. Уже по пути понял – горит не просто дом. Горит Костыльня – древнее логово нашего местного сапожного мастера, который умер ещё до войны, но здание его, видимо, решило догореть сейчас, по велению высших сил.

На месте – дым, копоть, крики, ведра и бессмысленные движения толпы. Внутри, как червяк в компосте, копошился мужик – седой, копчёный, как уличный лещ, с глазами, как у того, кто уже трижды разочаровался в жизни.

– Ты кто такой? – буркнул я, отгоняя гарь рукой.

– Сапожник, – прохрипел тип. – Трофимий. Нитков. Из рода Нитковых. Нас ещё монахи боялись.

ИНТЕРФЕЙС: Новый персонаж обнаружен. Сапожник. Имя: Трофимий Нитков. Характер: вонючий и вязкий. Специализация: обувь, порча, возможно – проклятия. Риск наличия скелетов в шкафу: 88%. Вероятность, что шкаф – настоящий.

Когда угли остыли, начали разгребать завалы. Там, под слоем сажи и обугленных балок, Трофимий нашёл люк. Под люком – пустота. В пустоте – ящик.

Тяжёлый, кованый, с замком, как у монастырского сейфа, и символом, от которого даже у Харька поджилки хрустнули: два рога, чёрное солнце и надпись на языке, будто списанном с дурной литургии.

– Это твоя хренотень? – спросил я.

– Ага. Наследие. Только дед велел не открывать. Никогда. Ну, почти. Если совсем жопа – тогда можно, – пожал он плечами.

ИНТЕРФЕЙС: Опасная находка. Метка: Тёмная. Открытие не рекомендовано без наличия запасной деревни. Или хотя бы свежей жертвы.

Мы переглянулись. Я махнул рукой:

– Пока не трогаем. Пусть постоит. Пуганём им Пузо, если опять к казне полезет.

Вечером Трофимий уже получил мастерскую. Кривобокая, из остатков старой бани и обломков двора. Внутри он разложил инструменты, шкуры, молотки… и банку.

В банке – соль, волосы, дохлый сверчок и монетка с кривым лицом.

– Это чтобы злые духи не зашнуровали мой мозг, – спокойно сказал он.

ИНТЕРФЕЙС: Активирована мастерская «У Ниткова». Специализация: обувь, ритуалы, подозрительные запахи. Рейтинг доверия: 22%. Страх населения: 71%.

Позже мы с ним сидели у костра. Он курил что-то с ароматом берёзы и дохлой кошки. Я пил воду, потому что пиво закончилось.

– Ты сапожник… – начал я.

– Я – то, что нужно, когда начнут рушиться звёзды, – перебил он. – А пока просто подбиваю каблуки. Чтоб убегать удобнее было.

**

Подвал, где теперь хранился ящик, обрёл новое имя: “Точка Неизбежности”. Там темно, холодно и даже крысы туда не заходят. Нитков поставил у входа метку из ржавых гвоздей и кости.

– Кто полезет – тот ляжет, – сказал он, и я ему поверил.

ИНТЕРФЕЙС: День 14 завершён. Подозрения активны. Уровень тревоги: умеренно зреющий. Вероятность, что Трофимий – просто сапожник, снижается на глазах.

А на карте, прямо на месте его подвала, появился новый символ: место силы. Слишком поздно, чтобы не обращать внимания. Слишком рано, чтобы с этим бодаться.

И всё-таки… я чувствовал, как начинает вибрировать под ногами что-то древнее, скользкое и голодное.

Я не люблю такие вибрации.

Но выбора не было.

ИНТЕРФЕЙС: Осталось 16 суток. Стабильность: как у козы на льду. Ожидайте развития событий. Возможно, вам понадобится... второй сапожник.

Глава 105

День, когда ящик всё-таки вскрыли.

Без жертв. Без заклинаний. Без демонов из задницы мира. Просто потому, что Трофимий Нитков устал ждать.

– Ящик? – спросил он утром, глядя на меня с утра пораньше, с кружкой кипятка и тухлой селёдкой в руке. – А чего мы его вообще не вскрываем? Там же, может, кожа. Или гвозди. Или деньги.

– Или проклятие.

– Хуже, чем тут, не будет, – пожал он плечами. – Я уже сапоги чинил в погребе с дохлой крысой и то веселее.

Пошли.

Я, Нитков, Харёк (на всякий случай) и девочка-Пиздюха – потому что она услышала слово "ящик" и решила, что там точно либо игрушки, либо что-то, во что можно вонзить нож. Желательно – оба варианта.

Люк сняли. Камень сдвинули. Ящик поставили на верстак. Все замерли.

ИНТЕРФЕЙС: Вы уверены? Подсказка: назад пути нет. Только если переломаете ящик об стену. Или себя.

– Молчи, блин, – прошипел я интерфейсу.

Нитков взял ломик, поковырял замок, плюнул, треснул молотком – и всё. Замок отлетел, как достоинство у пьяного барда.

Мы заглянули внутрь.

– Ну? – спросил Харёк.

– Ящик… с инструментами, – удивлённо сказал Трофимий. – Серьёзными. Нихрена нет тут проклятия. Вот тебе заклёпочник, вот пробойник… Ё-моё, это ж пресс-клещи с двойным рычагом!

Он сиял. Как ребёнок на первом пиру. Или как псих, которому дали молоток и официальное разрешение бить людей.

– Это коллекция, – прошептал он. – Это была мастерская моего деда. Старинная. Её заперли, когда его сожгли… ну, за непонятный дизайн сапог. Люди в те времена были скучные.

– А эмблема? – спросил Харёк, тыкая в крышку.

– А это дед сам нарисовал. Говорил, пусть боятся, меньше воровать будут. Не сработало. Ему, правда, потом подкинули дохлого козла и объявили ведьмаком. Но дело не в этом.

ИНТЕРФЕЙС: Артефакт? Нет. Просто ценные инструменты. Ваша паранойя – прекрасна. Ваша глупость – стабильна.

Так вот.

В ящике – инструменты, пара тюбиков с кожным клеем (старым, но рабочим), сапожная колодка из дуба (тяжёлая, как грех), и свиток с записями о кожевенном деле.

– Всё. Пошёл строить себе нормальную мастерскую. Эта сена-бытовка не выдержит, – сказал Трофимий и утащил ящик с видом человека, который вынес из ада кофр с удобствами.

Я смотрел ему вслед. Потом на Харька. Потом на Пиздюху, которая украла два гвоздя и пыталась вбить их в стену за шнуровку.

– Ну что, – вздохнул я. – Надо будет ещё кузню апгрейдить. А то как-то… скучно.

Вечером мы сидели в штабной избе. Я, Харь, Змей, Арат, Пузо, даже Математик (выздоровевший, злой и с линейкой).

– У нас половина деревни в строю, – говорил Змей. – Дороги ремонтируем, амбары новые закладываем.

– Хлеба хватает, – подтвердил Пузо. – И даже немного соли. Правда, кто-то её жрёт как зелье.

– Это Трофимий, – вздохнул Математик. – Он ею, сука, обсыпает обувь. Говорит, против влаги.

ИНТЕРФЕЙС: День 15 завершён. Таймер: 15 из 30. Половина времени ушла в сапоги. Вторая половина – вероятно, уйдёт туда же.

Ночью я зашёл в мастерскую Ниткова. Он не спал. Чинил сапог и пел песню. Тихо. Как будто для чертей под полом.

– Как дела? – спросил я.

– Лучше, чем у мёртвых, хуже, чем у тех, кто не видел войну, – пожал он плечами. – А ты, главный, помни: всё держится на шнурках. Как только порвутся – жопа настанет. И босиком по граблям пойдёшь.

– Спасибо, – сказал я. – Пойду, перебинтую мозг от мудрости.

**

ИНТЕРФЕЙС: Уровень обувной культуры +2. Уровень стабильности: крепче, чем зад у Пиздюхи. Но впереди – ещё 15 дней. Совет: дышите ровно. Или не дышите вообще. Никто не заметит.