Текст книги "Ты в ловушке (СИ)"
Автор книги: Ника Маршал
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)
И наткнулась на когда– то горячо любимые голубые глаза…
Еще один сюрприз на мою голову.
Сегодня что, день встреч с теми с кем я не хотела бы пересекаться как минимум ближайшее… никогда? А меня не предупредили? Кто следующий в списке?
Перед крыльцом, опираясь на свой черный с золотыми полосками по бокам байк, стоял Артем, увидев меня, он вытащил букет белых роз.
И с сияющей улыбкой пошел мне навстречу. Он приближается, с каждым шагом все ближе, а я даже с места двинуться не могу.
Если бы раньше, в моей жизни «ДО», я растаяла бы от подобного зрелища и уже давно бросилась в его объятия и зацеловала, то сейчас в моей душе уже ничего не шевелится.
Человек по имени Артем Новиков – теперь для меня чужой.
Лишь горечь ворочается где-то в районе груди, с соленым привкусом моих горьких слез, выплаканных одинокими ночами в подушку. Она единственная свидетельница моей настоящей боли, хотя нет еще и Барсик.
И что сегодня моему болезненному прошлому приспичило, так неожиданно о себе напомнить?
Боже, дай мне сил.
– Привет, Ева… Прекрасно выглядишь! – Все так же, лучезарно улыбаясь, и протягивая букет, произносит Артем. – Поговорим?
Я скептически посмотрела на свою старенькую футболку и джинсовые шорты, которые натянула сегодня впопыхах, не задумываясь, когда убегала утром из родного дома. Да уж, действительно прекрасно выгляжу!
– Ева, мне его прогнать? – Поинтересовался, лениво разглядывающий Артема, Краснов, а лицо-то суровое и кулаки сжаты. Наверное, вспомнил, в каком виде я пришла к ним, и сколько Полинка возилась со мной, пытаясь вернуть к нормальному состоянию.
– Не нужно! С «прогнать», если что и сама справлюсь. Ты иди, Вовчик, мы поболтаем немного.
Парень недовольно посмотрел на меня, но все же кивнул в знак согласия и направился через дорогу к бару.
Решила не ждать, а начать сама.
– Ну? Что тебе нужно? – Голос прозвучал чересчур резко, ну и пусть. Приняла ту же позу, что и утром, скрестила руки на груди и воинственно уставилась на бывшего. Стою гордая, а у самой пальцы вцепились в футболку и подрагивают. Ох, нервы ни к черту.
– Букет не возьмешь? Твои любимые.
Закатила глаза, расцепила пальцы и взяла протянутый букет. В самом деле, в чем цветы-то виноваты?
– Дальше? – Тороплю, не глядя в его сторону и слышу его нервный голос, Артем всегда говорит уверенно и спокойно, а сегодня… Нервничает?
– Ева, я долго думал… – провел рукой по вьющимся волосам и шумно выдохнул. – Весь этот год я жил словно в тумане. Ты ведь знаешь, я любил тебя очень сильно, то, что произошло… было ошибкой. И я поплатился за нее сполна, когда понял, что потерял тебя… я очень виноват… с твоим уходом моя жизнь потеряла смысл, я просто существовал, не жил… Понимаешь?… Черт! Так трудно связать мысли воедино и выдать что-то связное! – Вцепился он руками в мои плечи будто испугавшись, что я сейчас сбегу, и тут же продолжил.
– Прости меня, Ева! – Прошептал с отчаяньем в глазах, так что в сердце что-то дрогнуло. – Я – идиот! Придурок! Ничтожество! – С каждым словом громкость его голоса нарастала. – Но я люблю тебя! Я смирился, когда ты меня игнорила и отказывалась разговаривать, понял, не простишь! И я отступил… Дурак! Решил дать нам обоим шанс жить дальше, и со временем вроде отпустило, но когда я увидел тебя с этим твоим…! – Артем нервно передернул плечами, и так и не подобрав определение к Барскому, продолжил едва не переходя на крик. – Во мне словно вулкан взорвался! Ничего меня не отпустило, Ева! Я до сих пор люблю тебя, слышишь!?
Его дрожащие пальцы обжигали через футболку. Наши лица оказались рядом, в считанных сантиметрах. Глаза в глаза, как когда-то… в те времена, которые больше уже никогда не вернутся.
Что-то мокрое текло по моим щекам, ах да… слезы…
– Если бы ты пришел тогда ко мне и рассказал, как все было… – Прерывисто глотая воздух, которого так сейчас не хватало, прошептала, глядя в его голубые глаза полные боли и отчаянья, уверена, мои сейчас не лучше. – Про то, что напился и переспал с НЕЙ, я бы разозлилась, мне бы было больно, но возможно со временем я смогла бы дать нам второй шанс… Но ты пришел к Ирине, когда она позвала, не отказался, не послал ее. Ты пришел. И целовал ты ее тогда на трезвую голову… это уже предательство, которое ничем не оправдаешь и не спишешь на алкоголь, Тёма… этим все сказано. Я не смогу простить тебя, Артем… я любила тебя так сильно, что казалось дышать без тебя не смогу… ты был моим первым, единственным… целым миром, который ты разрушил в одночасье, оставив на месте сердца лишь пепелище. Из этого не возродить старых чувств… а влюбляться в тебя вновь, я не хочу…
Каждым словом я обрываю все нити, когда-то связывающие нас воедино. Вытерла ладонями мокрые щеки и продолжила.
– Я мечтаю о семье, о детях… семью без доверия не построить… А я каждый раз, как ты будешь задерживаться буду думать – где ты и с кем? Может, напился и трахаешь очередную девку по пьяни? Или у тебя интрижка на работе? Подозрения и недоверие съедят нас изнутри, и не дадут жить счастливо… давай закончим все здесь и сейчас… пожалуйста, не мучай нас обоих. Давай больше не будем видеться… Никогда! я не смогу тебя вновь полюбить, да и если честно не хочу.
Я вырвалась из его захвата и отступила на шаг, руки Артема повисли безвольными плетьми.
Сквозь пелену слез добрела до машины, бросила проклятый букет на асфальт, сама села в машину и поехала домой.
Не могу! До сих пор внутри все скручивает в узел.
Нет, я не жалею, что не согласилась дать нам второй шанс.
Ничего бы не получилось, это ясно как день. Разбитую чашку не склеишь.
Но это не значит, что я ничего не чувствую… Артем слишком много для меня значил… Всхлипнула и заревела в голос.
Припарковалась на обочине и воспоминания нахлынули болезненным потоком. Калейдоскоп моей памяти унес меня в юность.
***
Моя первая любовь… мое спасение и моя погибель…
Сколько себя помню, я была одиночкой. Мы жили с бабушкой, перебивались только на ее пенсию и на деньги от подработок. Она всю жизнь проработала учителем начальных классов в школе, и когда пришли новые технологии и молодые амбициозные учителя, ее списали на пенсию, и она стала репетитором на дому. Правда, больших денег бабушка не брала принципиально.
Естественно сильно разгуляться мы не могли, одежду покупали с дешевых распродаж, я пользовалась стареньким кнопочным телефоном, не обедала в школе, чтобы сэкономить каждую копейку. Но я не жаловалась, мне было нормально, меня вполне устраивала моя жизнь.
Но мое благосостояние, а может гордость и независимость сильно волновало окружающих. Ученики в нашем классе были в основном из обеспеченных семей, их состоятельные родители и они сами смотрели на меня как на грязь.
И пусть я и не отсвечивала, и ни с кем сильно не общалась, отличница – нищенка всем действовала на нервы.
Проще говоря, меня травили.
А я из тех, кто не будет молчать и терпеть издевательства, поэтому драки были постоянной частью моей жизни. И ко мне прикипела кличка «бешенная».
Родители избитых "пострадавших жертв" бесились и требовали моего отчисления, но мне как– то подфартило с директором школы, Лев Борисович Авдотьев был мудрым человеком. Он прекрасно знал, что я не зачинщица, и кто здесь настоящая жертва, поэтому заступался за меня и не позволял отчислить.
Соответственно друзей у меня не было, и никто не проявлял желания общаться с «бешенной».
Открыто никто сильно не выступал, но вот исподтишка продолжали травить. То спортивную форму порвут, то учебники библиотечные разрисуют или куртку единственную изрежут на лоскутки. Иногда напишут гадости на стенах школы, однажды меня столкнули с лестницы, и я сломала ногу.
Но я никогда не плакала в школе. Если было особенно больно или стыдно, по моему лицу скользила легкая улыбка. Как же это бесило моих «школьных друзей».
В общем, жизнь у меня тогда была та еще, скучно точно не было. Как пережила все это без сильных последствий – просто чудо.
А потом появился он – блондинистый красавчик.
Принц на белом коне, парень – мечта, Артем Новиков. Не заметить этого типа было просто невозможно. Высокий блондин с голубыми глазами и правильными чертами лица, веселый и заводной, он без проблем влился в наш класс, и сразу стал любовным объектом всей женской половины школы.
Парень перевелся к нам в десятом классе. Мое первое впечатление о нем – еще один мажор на мою голову.
По сути, так оно и было. Артем Новиков был из довольно состоятельной семьи, у его родителей был свой бизнес.
Но только в отличие от подавляющего большинства моих одноклассников Артём не был моральным уродом, удалось ему не испортиться и сохранить человечность. В отличие от всех остальных избранных, он ни над кем не издевался и пресекал такое поведение, презирал тех, кто считал себя выше других. Вот и мне помог, когда одноклассники затеяли очередной «сюрприз».
Когда я проходила мимо байка нового одноклассника меня сильно толкнули, и я упала на мотоцикл, сломав зеркало и сильно поцарапав его. Признаться думала: «Ну, сейчас начнется…!»
Но Артём удивил, не стал просить денег за испорченный байк, а предложил отвезти меня в больницу, ведь я могла что-то повредить себе.
Я стояла с открытым ртом и глупо хлопала глазами, наверное, на моем лице так и читалось в тот момент. – «Ты это мне?»
Когда первый шок прошел, я тактично отказалась и поспешила домой, подальше от странного мажора, который, вместо криков и обвинений из-за поврежденного мотоцикла, кажется, искренне беспокоился обо мне.
После этого случая я все равно старалась держаться от него подальше, как и от остальных. Но вот Артем был мальчиком упертым и ходил за мной хвостом. Постепенно мы стали дружить, обычно он провожал меня до дома, по пути мы просто разговаривали обо всем на свете.
С ним было так интересно и весело, что я хохотала до слез, сгибаясь в три погибели от его уморительных рассказов.
Не расставаясь, мы подолгу простаивали под нашими окнами.
В основном наши взгляды на мир и жизнь совпадали, но иногда и спорили до хрипоты.
Когда мы были в одиннадцатом классе, в день влюбленных Артем подарил мне букет белых роз и признался в любви. А я от испуга отшила его и отдалилась, думала очередная шутка для унижения… но нет, все было взаправду и Артём мне это доказал, своим упрямством и поступками.
Без любви не будут ухаживать за больной гриппом девушкой.
Без любви не будут брать второй зонтик, когда передают дождь.
Без любви не будут бить одноклассника, который обозвал меня нищебродкой.
Без любви не будут смотреть с такой нежностью и теплотой, и каждый день просить стать его девушкой…
И я сдалась. Потому что тоже незаметно для себя влюбилась.
С того момента на пять лет моя жизнь превратилась в сказку о Золушке.
Больше никто не смел надо мной издеваться, ведь у меня был защитник, который и меня сделал сильнее. Артем дарил мне уверенность и помог не бояться окружающего мира.
Он не раз предлагал пожениться.
Но для меня семья – это дети, а я хотела закончить университет и уже потом, с чистой совестью вступить в новую жизнь, стать женой и матерью…
И я не решалась жить постоянно в его квартире, видимо внутренние сомнения не давали сделать мне этот окончательный шаг.
Год назад, проливая слезы в подушку, я жалела об этом… ругала себя на чем свет стоит, что не переехала к Артёму… ведь тогда он бы не изменил мне… но, что сделано, то сделано, прошлого не воротишь…
И весь год я упорно себя в этом убеждала.
Я не смогла закончить учебу, чувствовала себя настолько плохо, что какое– то время не могла нормально есть и спать, горе съедало меня изнутри, головные боли были моими постоянными спутниками, меня могло стошнить от любой еды.
В общем, мое психическое здоровье тогда сильно пошатнулось и отразилось на физическом. Я приняла решение прервать обучение. Глупо, наверное.
Но стресс и нагрузки от учебного процесса убили бы меня окончательно.
Уже тогда я работала в агентстве, а устроил меня туда Вова Краснов, брат моей лучшей подруги Полины, которая полгода назад уехала работать заграницу. Именно Полинка и Вова медленно, но верно приучали меня к обычной жизни…
К жизни, в которой не было Артема.
Какое– то время после разрыва с Артёмом я жила у них на квартире. А потом решилась и купила себе недорогой дом за городом. Правда пришлось потратить все свои сбережения и взять небольшой кредит, но оно того стоило.
Теперь у меня собственное жилье, которое никто не отнимет. И где я сама хозяйка.
Было много всего хорошего и плохого, были ошибки и спонтанные решения, я жалею о многом, но это не повод ставить на себе крест, ведь будущее никто не отменял и его можно воплотить таким, каким ты хочешь его видеть.
И я постараюсь… постараюсь жить дальше и прожить так, как хочу я!
Никто не посмеет мне мешать делать себя счастливой.
Вышла из машины и умыла зареванное лицо водой из бутылки.
Нам было хорошо вместе… ты многое для меня сделал… И я благодарна за то, что ты был в моей жизни… Но дальше нам не по пути… Прощай, моя первая любовь…
Я тебя отпускаю… Теперь точно навсегда и бесповоротно…
Кроме того у меня появился другой человек, который заставляет мое сердце биться быстрее.
Пора уже быть честной с собой… Я влюбилась в Барского…
****
За своими мыслями я незаметно для себя доехала до дома.
Черт! Только три часа дня!
Надеюсь, эта недомать, недосестра уже смылась, потому что нет никакого желания сталкиваться с ней снова, и опять тратить на нее свои нервы.
На сегодня с меня явно достаточно!
Зашла на веранду и услышала противный до зубного скрежета голосок Ирины.
Господи, да когда же это кончится?
Собиралась зайти в дом, но следующая фраза заставила повременить с этим решением. Судя по всему, женщина говорила по телефону.
– Можно считать, что Барский уже мой! У меня есть преимущество, повезло, что Евка оказалась его соседкой! Представляешь, каково было мое удивление, когда я узнала, что новый дом Барского через забор от дома моей дочуры! – Она громко рассмеялась. – А я о чем?! Удача явно на моей стороне! Осталось разжалобить эту дуру, чтобы она позволила у нее пожить… а потом… я перееду в дом Барского на правах хозяйки! Ой, да брось, кто передо мной устоит? Я уже наладила с ним контакт. Да. Испортила кран на кухне и позвала на помощь соседа, сейчас уже должен прийти. Ну, а дальше дело техники. А на это еще никто не жаловался! Да я знаю, что молодец! – хихикнула женщина. – Какой из себя Барский? Ну, такой… видно настоящий мужик, с таким хочется трахаться без передыха, не выползая из дома сутками напролет! Ладно, Лен, мне пора, а то он скоро должен заявиться. Да, целую!
Ирина закончила свой разговор, а я переступила через порог своего дома.
Ну, все, стоп– кран сорвало, спасайся, кто может!
Увидев меня, женщина вздрогнула и поинтересовалась. При этом беспокойно поглядывала в окно, выходящее на улицу.
– Ева? А ты чего так рано, ты же говорила до семи?
– Да вот решила в СВОЙ дом пораньше вернуться, а то тут некоторые слишком задержались!
Недомать шнурком шагает за мной из комнаты на кухню и блеет, словно овечка
– Ева, ты понимаешь…мне совсем некуда пойти… у меня же кроме тебя никого! Неужели ты выгонишь мать на улицу?!
БЕСИТ!
Я быстро преодолела расстояние между нами и приблизилась вплотную.
– А теперь слушай внимательно, собирай свои манатки, и чтобы через десять секунд тебя здесь не было!
Но родственница продолжает упрямо повторять.
– Я же сказала мне некуда пойти!
И ножку выставила вперед, только сейчас обратила внимание на ее шорты, еле прикрывающие ягодицы и короткий топ. Ну, зараза!
– Меня. Это. Не волнует. – Говорю раздельно, специально для глухих. – Вали туда, где чаще всего бываешь! То есть – на х**! – Уже не стесняюсь в выражениях. – Может очередной твой любовничек тебя приютит, и ты сможешь с него что-то поиметь кроме траха!
Рявкаю, уже не сдерживаясь.
– Да как… как ты смеешь так со мной разговаривать! – Блондинка и не думает отступать, пыхтит, выпятив грудь вперед и сверлит меня взглядом.
– Имею полное мать его право! Разговаривать с тобой так, как считаю нужным, и как ты этого заслуживаешь! – Я уже не сбавляю обороты и не подбираю слова. Кажется, еще чуть-чуть и кто-то блондинистый вылетит в окно ласточкой!
– У меня все документы и деньги сгорели, куда я пойду? – Решила включить последний аргумент погорелица, надула алые вареники и смотрит исподлобья.
– Д-ааа? А знаешь, давай-ка съездим на квартирку, посмотрим, может, что и уцелело? А?
И делаю шаг к двери, но женщина резво подскакивает, ее достояние чуть не вываливается из лилипутского топика и визгливо выкрикивает.
– Нет! Там только пепелище, все выгорело! – Цепляется за мою руку с силой, синяки останутся точно.
Я щурюсь и произношу.
– Выгорела твоя совесть при рождении! – Брезгливо отбрасываю от себя ее конечность. – А квартира цела, я так понимаю. Сюда ты приехала с одной целью. Барского в койку затащить! Ну как же, завидный холостяк и еще не прошел через твою постель, и загребущие ручки еще не побывали в его кошельке и штанах! Не порядок! Надо срочно исправить! Только вот без меня!
ВАЛИ ИЗ МОЕГО ДОМА! – Рявкнула так, что стекла в окнах задрожали. Ох, даже не знала, что так умею.
Данная мне богом, непонятно за какие грехи, мать сбрасывает маску, демонстрируя свое истинное лицо и больше не таясь. В глазах неприкрытая ярость, рот брезгливо искривлен и теперь ей ничего не стоит высказать все, что она обо мне думает
– Не смей меня осуждать, ты – отродье, вся в своего ублюдка папашу! Неблагодарная дрянь! Да ты мне в ноги должна кланяться за то, что я аборт не сделала! А хочешь узнать, как ты появилась на свет? – Спрашивает, скалясь в безумном оскале и как приговор для меня, звучат ее следующие слова. – Меня изнасиловали! Твой отец извращенец, садист и насильник! Так что не удивительно, что ты такая сволочь! Есть в кого!
Все это она вывалила на меня, как ушат помоев и стоит довольная своим выступлением.
Я отшатнулась от Ирины, как от прокаженной, в неверии уставившись на эту женщину. И все что я могу, это хватать воздух ртом, которого мне стало катастрофически не хватать, от подобных новостей.
– Врешь…. – Все, на что хватило сил просипеть.
Мимо меня пронеслась тень. Широкая спина загородила собой вид на ненавистную мне женщину.
Барский.
– Советую тебе немедленно покинуть этот дом. – Произнесено спокойно, но таким стальным тоном, что ноги от подавляющей энергетики подкашиваются.
И у меня бы тоже подкосились, если бы я не застыла в шоке и на грани истерики.
– Алексей, вы не так поняли! – Начала лепетать Ирина, понимая, что мужчина стал свидетелем ее пылкой речи.
– Вали отсюда на хрен! – Навис он над ней скалой. – Или я вызову своих друзей из полиции, и они заберут тебя в обезьянник, и уж я позабочусь о том, чтобы в камере подобралась достойная компания и друзьям ментам шепну, чтоб не вмешивались, чтобы с тобой в камере не делали. Посмотрим доживешь ли ты до утра или нет.
– З-за что? – Пролепетала испуганно Ирина.
– А сама не догадываешься? Ну! Даю десять секунд, время пошло!
Ирина стартанула в комнату, схватила сумку и пулей вылетела на улицу, но все это я отметила задним умом.
Голову словно сжимают тиски, я непроизвольно хватаюсь за нее руками, зарываясь в волосы. В горле встает ком, который мешает нормально дышать, и я сквозь адскую боль в голове в который раз за этот короткий день приказываю себе делать вдох и выдох. В груди печет, словно там течет раскаленное железо.
Я так и стою, только руки беспомощно дрожат, и безмолвно гляжу на человека, перед которым меня только что смешали с грязью.
Алексей обеспокоенно смотрит на меня, да, наверное, видок у меня еще тот, наверное это и называют панической атакой. Нервная дрожь передается с рук на все тело и не собирается утихать.
– Уйди… – Прошу я, едва находя в себе силы выдавить хотя бы одно слово.
Но Леша лишь отрицательно мотает головой, подходит ближе и сгребает меня в свои медвежьи объятия, до легкой боли, крепко прижимая к груди, и начинает гладить по голове, словно ребенка, приговаривая. – Дыши, девочка, просто дыши, сейчас отпустит. И не проси уйти, я тебя не оставлю.
Как ни странно, это помогает мне прийти в себя и постепенно становится легче дышать, я просто повисаю в объятиях мужчины безвольной куклой.
– Ты все слышал?
– Слышал. – Коротко подтверждает. – Меня тут твоя… эээ…Ирина в общем, позвала кран починить. Ты как, Ева?
– Лёш, мне плохо… – Вырывается едва слышным всхлипом.
Но слез при этом нет, лишь дикая опустошенность.
– Я знаю. – Басит мне в макушку и целует в висок. – Поплачь. Говорят от этого легчает. – Говорит он тихо и осторожно гладит меня по спине.
Я качаю головой и зарываюсь лицом в его футболку.
– Нагло врут. Слезы мне не помогают.
Он лишь крепче прижимает к себе и шепчет.
– Извини, хреновый из меня утешитель, но может тогда тортик? – Несмело интересуется.
– Тортик? – Переспрашиваю слабым голосом, громко шмыгнув носом. Слышу в его голосе улыбку.
– Ну да, вроде сладкое помогает при стрессе, я слышал…
Я невольно улыбаюсь. – Лёш, а выпить есть? Желательно покрепче.
Он отстраняется и заглядывает мне в глаза.
– Есть. Сейчас принесу. – Вновь целует в висок, усаживает меня на диван и выходит из дома.
Я на некоторое время остаюсь сама с собой, и пялюсь в одну точку, в свое отражение в стеклянной дверце шкафа напротив.
Неужели это правда?
Я дочь насильника?
Моя бабушка Катерина Михайловна всегда винила себя в том, что не уделяла много времени дочери из-за своей работы. Она считала, что именно из-за этого Ирина и пошла по кривой дорожке… пила, курила и рано начала вести половую жизнь. Говоря простым языком вела себя, как шлюха.
Сколько бы бабушка с ней не воевала, сколько бы раз не вытаскивала из разных передряг, дочка не хотела сворачивать с этого пути. Похоже подобная жизнь ее вполне устраивала.
– Хоть лоб расшиби, хоть ты тресни, а человек не изменится, если сам не захочет! – Эти слова я услышала, когда бабуля, пряча глаза, рассказывала про мою мать.
По рассказам своей бабушки пусть она и не говорила этого напрямую, я поняла, что уже в подростковом возрасте Ирина выбрала для себя одну цель в жизни – удачно выйти замуж.
Уже с четырнадцати лет она спала со взрослыми состоятельными мужчинами или парнями постарше – мажорами, которых возраст юной девицы не волновал, скорее прибавлял очков привлекательности.
Наверняка рассчитывала, что станет чьей-то постоянной любовницей, а в будущем и женой.
При таком образе жизни бабушка и не удивилась, когда в пятнадцать Ирина забеременела.
Я никогда не была наивной и прекрасно понимала, что подростку, у которого ветер в голове, не нужен камень на шее в виде ребенка и наверняка она хотела сделать аборт. Это признание открытием для меня не стало.
Зная свою бабушку, думаю, она нашла аргументы, чтобы заблудшая дочь все– таки родила меня.
Возможно, дала деньги или что-то еще.
Факт в том, что я все– таки появилась на свет.
Когда я спрашивала бабушку об отце, она отнекивалась, но когда мне было лет шестнадцать, сказала, что, скорее всего это один из мажористых ухажеров матери, но вот кто именно, она не знает.
Мне этой информации хватило, и больше я не спрашивала об отце, смирившись, что он никогда не появится в моей жизни и даже его настоящего имени мне никогда не узнать.
А теперь получается, бабушка соврала? Или сама не знала об изнасиловании?
Или соврала мне сейчас Ирина, разозлившись?
Не знаю…
В голове отбивают барабаны, и мне вновь становится трудно дышать, к горлу подкатывает тошнотворный ком.
В комнату заходит Алексей, в руках у него корзинка с фруктами и из нее торчит бутылка коньяка.
Алкоголь я плохо переношу. Но сейчас так хочется напиться и забыться, хотя бы на время..
Мужчина садится рядом со мной и раскладывает все, что принес на журнальном столике, даже стаканы принес.
– Ты как? – В голосе звучит забота, а я с трудом разлепляю сжатые губы.
– Лучше, но все равно тошно.
Он разлил янтарную жидкость, по стаканам, я тут же подхватила один из них.
Мы сделали по паре глотков и продолжили сидеть в тишине. Но эта тишина не была гнетущей, я бы сказала, что она была уютной.
– Ева, я не знаю, что сказать в такой ситуации, чтобы тебе стало легче… но послушай, Ева, разве от того факта кем был твой отец что-то изменится в твоей жизни? Не думаю. Ты это ты, не зависимо от своих родителей. – Первым нарушил ее Барский.
– Алексей, спасибо за поддержку. Если все, что она сказала правда… я это переживу. Конечно, помучаюсь немного, куда ж без этого, но переживу. – Уверенно кивнула и сделала еще пару глотков, жидкость опускается в пустой желудок, а в гудящей голове затихают грохочущая барабанная дробь.
– Ну вот, еще несколько минут назад я был Лёшей, а теперь снова стал Алексеем. Я уж думал у нас прорыв в отношениях.
– Тебе показалось. Это все стресс. – Слегка улыбнулась я.
– Ну да, ну да. Еще? – Скептически изогнул бровь на мою протянутую пустую тару.
– Давай! – Согласно киваю.
– Уверена? – Спросил, подливая коньяк и внимательно поглядывая на меня.
– Уверена. Сегодня я себе все разрешаю. Я так решила. Разок можно, – качнула в стакане крепкий алкоголь и запрокинула в себя залпом.
– Ты же за мной присмотришь, чтобы я ничего не натворила. Правда же? – Качнувшись, сосредоточила взгляд на мужчине.
– Обещаю держать ситуацию под контролем. Так что дай себе волю и выпей, тебе не помешает немного расслабиться. – Ответственно и заботливо произносит сосед.
– Тогда договорились! – Сказала, делая очередной глоток обжигающей жидкости.
И это последнее, что я отчетливо помню…
***
Даже с закрытыми глазами понимаю, что наступил следующий день и уже далеко не раннее утро.
Проспала!
Тяжелые веки с трудом разлепились, голова гудит, но слава богу только от похмелья. Не сразу смогла сфокусировать зрение и первое, что мне попалось на глаза – это потолок…
Красивый такой… натяжной… глянцевый… и в моем доме точно такого не было.
Резко приняла сидячее положение и вот зря… Зря, такие резкие движения при похмелье.
– Доброе утро, дорогая! – Раздалось с боку хриплое, знакомым голосом.
Тааак… ну и куда ты, Евка, влипла на этот раз?
Повернула голову, встречаясь взглядом с хитрющими зелеными глазами.
– Доброе. А мы где?
Во рту сушняк, в голове бардак. Я в одной кровати с Барским.
Не нужно быть гением, чтобы понять, что я похоже, нашла таки приключения на свою задницу!
– В нашем доме. – Последовал ответ.
– В каком? В нашем…? – Этот довольный взгляд объевшегося кота совсем не внушает доверия. И чует моя чуйка, что дело мое дрянь!
Скосила глаза на лежащего рядом соседа. На огромной кровати Барский лежит в шортах и майке, ну хоть одетый – одна хорошая новость.
Алексей вздохнул, и поднявшись обошел кровать, подал стакан воды с таблеткой от похмелья.
– Выпей сначала, потом поговорим. – Серьезным таким тоном сказал. Ох, не нравится мне это… Подумать бы надо… Да только на больную голову мозг отказывается соображать…
Выпила таблетку, осушив стакан до дна, отдала его в руки Алексею. Огляделась в комнате, собираясь с духом. Большая спальня, окно от пола до потолка, стены приятного теплого бежевого оттенка, огромная кровать с черными простынями. Заглянула под одеяло, чтобы развеять или подтвердить самое страшное, что могло случиться.
Я в своем черном белье. Не сильно помогло! Но надежду не оставляю
Поднимаю глаза на Барского, который насмешливо наблюдает за моими манипуляциями. Покрепче прижимаю к себе одеяло.
– А мы…?
– Ничего не было. – Произнес серьезно и без издевки.
– Фух, слава богу! – Перевела дух, будто гора с плеч. Хоть и напилась до беспамятства, но похоже ничего страшного не случилось. Все, можно домой сматываться со спокойной совестью, как говорится спасибо этому дому, но лучше…
– Ты рано расслабилась, милая. – Так, я все– таки что-то натворила?
– А отчего это ты меня, то дорогой, то милой кличешь? – Сообразил мой похмельный мозг.
– Скоро и не так буду называть. В конце концов, теперь имею законное право. – И светится улыбкой, словно сорвал джекпот. Точно что-то натворила! Только что? Хоть убейте, не помню! Голова, работай! Дай подсказку своей хозяйке!
– В каком смысле, имеешь право? – Жду объяснений и откровений о своих пьяных похождениях.
Барский подошел к столику и вынул из ящика небольшой предмет, подошел ко мне и протянул.
Предметом оказался паспорт.
Я нерешительно взяла его в руки.
– И при чем, тут твой паспорт? Ничего не понимаю… – Устремляю растерянный взгляд на него и кручу в руках документ.
– Открой, узнаешь.
Открыла. И тут же закрыла.
НЕТ.
Не может быть!
НЕ. МОЖЕТ. БЫТЬ.
Открыла вновь, видение не рассеялось.
В главном документе гражданина Российской Федерации была моя фотография… а рядом, черным по белому мой приговор
Ева. Михайловна. БАРСКАЯ!!!
Остановите землю, я сойду!
