Текст книги "Саша (СИ)"

Автор книги: Ника Лай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Ника Лай
Саша (закончен)

ПРОЛОГ

Солнце почти ушло за горизонт, и на землю медленно опускались сумерки. Весь день шел дождь, но к вечеру похолодало, и многочисленные лужи покрылись льдом, превращая дороги и тротуары в каток. По мосту, раскинувшемуся над глубоким оврагом, ехала машина.

– Не мог бы ты сбавить скорость? – попросила женщина, нервно сжимавшая ремень безопасности заднего сидения.

– Нормальная у нас скорость, – невозмутимо ответил мужчина-водитель, мельком

глянув в зеркало на бледное лицо жены.

– Дорога скользкая, а мы едем над глубоким оврагом. По-моему этого достаточно для беспокойства, – укоризненно произнесла женщина, тем не менее, выпустив ремень из рук, чтобы тут же вцепиться в сумочку.

– Мам, не волнуйся, – широко улыбнулась девочка, сидящая впереди, рядом с отцом, – Мы не раз уже тут проезжали. Бояться нечего. Правда.

– И все-таки мне не хорошо, – покачала головой женщина.

Мужчина повернулся к ней, ободряюще, улыбаясь.

Именно в этот момент машина резко вильнула вправо и понеслась к обрыву. Женщина, не сдерживая больше своих страхов, истошно завопила.

– Выровняй машину! – крикнула девочка.

– Пытаюсь, – глухо ответил ей отец.

Но в этот день дорога была слишком скользкой, и он не смог справиться с управлением. Машина на полном ходу ухнула в пропасть и врезалась капотом в землю. Завалившись на бок, она перевернулась несколько раз с оглушительным грохотом, прежде чем замереть.

Но не вся семья погибла. Когда машина приземлилась на капот, не пристегнутая девочка вылетела, разбив руками лобовое стекло. Она, оцепенев от страха, следила за машиной, и, когда та, наконец, приземлилась и установилась пугающая тишина, провалилась в глубокий обморок.

I

Сознание возвращалось медленно и болезненно. Саша открыла глаза, но не увидела ничего. Все плыло, и плясали черные круги, а тело нестерпимо болело, что было совсем не удивительно. После чудесного спасения на нем не осталось живого места. Перестав думать о боли, Саша смогла сконцентрировать свое внимание на месте, в котором оказалась. Это была одноместная палата, резавшая глаз своей стерильной белизной. Тут она услышала обрывок разговора.

– ... понимаешь? – взволнованно спросил один голос.

– Да, теперь понимаю, – второй голос был гораздо спокойнее, чем у его собеседника.

– Очень странно. У нее лишь синяки и ссадины.

– Разве такого не бывает?

– Такого никогда не бывает. Она не могла выжить. По логике вещей не должна была.

– Может, пойдешь и скажешь ей это. Прости, девочка, но ты должна была погибнуть вместе с родителями.

– Да я не о том. Хотя, что с тобой разговаривать.

Саша услышала удаляющиеся шаги. Один из спорщиков вошел в палату. Это был молодой врач в длинном халате.

– Очнулась? – он одобряюще улыбнулся девочке, – Я Алексей Михайлович, твой врач, как ты себя чувствуешь?

– Жить можно, – мрачно ответила Саша, – Но все тело болит.

– Там за дверью ждет следователь. Он хочет задать тебе пару вопросов.

Если ты в состоянии отвечать, я его позову.

– Что с моими родителями? – глухо спросила Саша.

Хотя она и так знала ответ, но вопрос не давал покоя, она должна была услышать это, чтобы окончательно примириться с новой действительностью.

– Сожалею, – покачал головой врач, – Но они погибли.

Скрестив руки на груди, он отошел к окну.

– Я отвечу на вопросы следователя, – сказала Саша.

– Что? – врач вопросительно посмотрел на нее.

– Я отвечу на вопросы следователя, – спокойно повторила Саша, уверенно взглянув

врачу в глаза.

Он кивнул и выглянул в коридор.

– Дмитрий Федорович, вы можете зайти.

Врач вернулся в палату. Следом за ним шел пожилой мужчина с пронзительным взглядом зеленых глаз.

– Здравствуй, Саша, – приветливо улыбаясь, сказал он.

Хотя в том цепком взгляде, что скорее по привычке, выработанной годами, скользнул по помещению, а затем и по самой девочке, не чувствовалось ни приветливости, ни сочувствия.

– Здравствуйте.

– Что ты помнишь? – без предисловий и утешительных слов начал допрос

следователь, – Расскажи, что произошло.

– Дорога была скользкая, – напрягла память Саша, – Мы ехали слишком быстро. И папа потерял управление. Машина упала. Вот собственно и все.

– А как тебе удалось спастись? – смягчив тон, спросил следователь.

– Когда машина ударилась об землю, я вылетела через лобовое стекло.

– Как ты могла вылететь?

– Очень просто: я была не пристегнута.

– Ладно, все понятно, – врач решил прервать допрос, – Нам все понятно.

Дмитрий Федорович, пойдемте.

– Но..., – запротестовал он.

– Моей пациентке надо отдыхать, – с нажимом произнес врач и увел

сопротивляющегося следователя.

II

Саша лежала на кровати и смотрела в потолок. Прошло уже несколько дней с тех пор, как произошла авария, лишившая ее родителей, а она сама оказалась тут. Никаких переломов или чего-либо угрожающего здоровью или требующего врачебного вмешательства не требовалось, лишь раз в день ее кормили какими-то пилюльками санитарки, норовившие или похлопать в знак сочувствия по плечу или сунуть в руку конфетку. Собственно, все это было ей неважно и не интересно. Равнодушие удивительным цветком расцвело в ее душе, с каждым днем пуская новые и новые побеги. Они не оставляли не только чувств боли, скорби для осознания масштаба произошедшего, но и чувства благодарности к сопереживающим. Она выцвела изнутри, чувствовала, что на самом деле Александра Макарова умерла там, в ущелье вместе со своими родителями, а она просто пустая оболочка без мыслей в голове и без искры жизни в глазах или сердце. Возможно, это был психологический прием, к которому прибегло ее сознание, чтобы не обрушивать на себя потоки боли, тем самым защищаясь. Закрыть глубоко внутри то, что произошло, как будто этого не было или ее это вовсе не касается. Произошедшее случилось с чужими людьми, к которым она отношения не имела.

В палату, постучав предварительно, Дмитрий Федорович – дотошный следователь, что уже неоднократно навещал ее за эти несколько дней.

Саша не обратила на него внимания и продолжала изучать потолок.

– Александра, – вкрадчивым голосом начал следователь, как будто перед

ним был умалишенный пациент, – Я понимаю как тебе сейчас тяжело...

– Неужели, – безразлично уронила Саша.

– Мне понятны твои чувства..., – не обратив на это ни внимания, продолжал

Дмитрий Федорович, как будто следуя заранее составленному плану или заученной речи.

– Вы не понимаете. Никто не понимает, – тем же тоном оборвала его Саша.

– Так, я веду твое дело, – потеряв самообладание, почти прорычал следователь, -

Мне не хотелось бы с тобой ругаться.

– Мы разве ругаемся? – Саша впервые посмотрела на своего незваного

гостя.

Недоумение в ее взгляде, сбило следователя с толку.

– Какое дело вы ведете? – спросила Саша, – Какое может быть дело? Это

несчастный случай. Зачем вы пришли?

– Я пришел, чтобы забрать тебя.

– Куда?

– В дом твоих временных опекунов. Одевайся. Я подожду снаружи.

Следователь, облегченно вздохнул, выйдя из палаты. Чего таить, он был не на шутку удивлен и раздосадован равнодушием и апатией девочки. Ее глаза были абсолютно пустыми. В них не было жизни, интереса. Они угасли.

'Лучше бы ей было страшно или она плакала. А не была как живой мертвец.

Может быть, так она пытается перебороть боль от утраты. Сделать вид, что

ей плевать, безразлично все в этом мире. Но это не выход. Надо поговорить с врачами. Пусть они попытаются вывести девочку из этого состояния, пока оно не стало ее повседневным, не давая ей жить дальше'.

Погрузившись в свои мысли, он не заметил, как Саша вышла из палаты уже полностью готовая покинуть больницу.

– Мы можем ехать, – привлекла она внимание следователя.

Дмитрий Федорович опасался реакции Саши на то, что ей придется сесть в

машину. Но девочка не выказала никаких чувств и спокойно заняла переднее

сидение рядом со следователем.

– Ты поживешь у двоюродной сестры своей матери, – решил внести ясность Дмитрий Федорович, – Екатерины Раевской. Она согласилась приютить тебя, пока не будет решен вопрос о твоей дальнейшей судьбе. У нее есть своя дочь. Ей столько же лет, сколько и тебе, думаю, вы подружитесь.

– Мне все равно, – холодно ответила Саша и уставилась в окно.

Не выказав ни удивления по поводу доброты душевной маминой

сестры, ни радости от возвращения к нормальной жизни. Лишь равнодушие

сквозило в каждом слове, взгляде, жесте.

– Послушай, – Дмитрий Федорович хотел расшевелить девочку, – То, что

происходит у тебя в душе...

– Вас это не касается, – ледяным тоном перебила его Саша.

'Хоть какое-то проявление чувств!' – подумал следователь, – Надеюсь это

только начало'.

– Как скажешь, – примирительно произнес Дмитрий Федорович.

В салоне машины надолго повисла тишина. Мужчина больше ничего

не хотел говорить, и Сашу это, похоже, вполне устраивало.

– Приехали, – сказал следователь через некоторое время, останавливая машину перед большим девятиэтажным домом, – Надеюсь, что здесь для тебя начнется новая жизнь.

– Начнется, – как эхо отозвалась Саша.

Она закрыла глаза и тут же, как наяву представила всю сцену катастрофы. Но больно не было, она не испытала никаких чувств. Осталась лишь досада

на то, что эти видения не оставляют ее в покое.

'В новую жизнь!' – усмехнулась про себя Саша, входя в распахнутую

дверь подъезда.

Дверь им открыли сразу после первого звонка. Как будто все утро караулили,

боясь пропустить приход дорогих гостей.

– Здравствуйте, – молодая женщина, появившаяся на пороге, сделала

приглашающий жест.

Что-то в лице и во всем ее облике Саше не понравилось.

'Улыбка фальшивая', – мимоходом отметила она.

– Привет, Саша, – хозяйка квартиры сконцентрировала все свое внимание на

девочке, – Меня зовут Екатерина. Пока поживешь у меня. Посмотрим, что из этого получится.

Из глубины квартиры выскочила девочка в длинном платье, обтягивающем ее гибкую фигурку и распущенными чуть вьющимися каштановыми волосами, и с интересом стала рассматривать гостей, точнее все ее внимание было направлено на гостью.

– Познакомься, это моя дочь Анечка, – прощебетала Екатерина, – Она младше тебя на полгода.

'Фальшивка', – устало подумала Саша и зевнула.

– Ну, что ж, оставляю вам Александру. А мне пора. Дела пока никто не отменял, – поспешил откланяться следователь.

– Разве вы не выпьете с нами чаю?! – Екатерина изо всех сил изображала

из себя радушную хозяйку.

– К сожалению, не могу, – по голосу Дмитрия Федоровича было понятно, что ему совсем не жаль и не терпится покинуть эту гостеприимную обитель, – Я позвоню позже, узнать, как у вас дела. До свидания.

Когда за следователем закрылась дверь, Екатерина пристальным взглядом окинула Сашу с ног до головы.

– Ты пока иди в душ, а я приготовлю чай, – поморщившись, сказала она, заметив, что на девочке порванная, местами грязная одежда, – Аня подыщет тебе что-нибудь из вещей.

Екатерина ушла на кухню.

– Пойдем, – позвала Сашу все это время молчавшая Аня, – Я покажу тебе комнату.

– А у нас одна на двоих? – поинтересовалась Саша.

Она почувствовала, что девочка действительно рада появлению гостьи. Но ей было все равно.

– Нет, – покачала головой Аня, – У тебя будет своя. Раньше это была комната для гостей. А теперь твоя. Я специально подготовила ее к твоему приезду.

Аня подвела девочку к одной из дверей.

– Закрой глаза, – попросила она.

Саша подчинилась. Тогда Аня взяла ее за руку и, после тихого скрипа, возвестившего, что дверь открылась, ввела в комнату.

– Можно, – разрешила она.

Ничего особенного в комнате не было: ковер на полу, кровать у окна, стол, да стул с тумбочкой. Вот и весь нехитрый интерьер. В комнате было чисто и пахло свежестью.

– Нравиться? – спросила Аня и выжидательно посмотрела на Сашу.

– Очень, – Саша пыталась придать голосу как можно больше радости, чего на самом деле не ощущала.

Она делала это не для того, чтобы сделать приятное Ане, не обидеть ее. Вовсе нет. Ей было плевать на чувства этой девчонки. Как впрочем, и на

нее саму.

– Я знала, что тебе понравиться, – Аня счастливая заулыбалась. – У нас редко оставались на ночь, поэтому мы ей почти не пользовались. Но за несколько часов до твоего приезда я все здесь прибрала, вычистила и вымыла, а также постелила свежее постельное белье.

'Она же еще совсем ребенок', – наблюдая за ней, равнодушно подумала

Саша.

– Хорошо, спасибо, – кивнула она Ане, – А теперь я пойду в душ.

– Принесу одежду, – Аня пулей вылетела из комнаты.

'Наивная душа', – подумала Саша и стала внимательно осматривать комнату.

Ей было все равно где жить. В королевских апартаментах или в развалюхе, здесь или в номере люкс с видом на весь город.

После душа Саша пила чай на кухне вместе с Екатериной и Аней. Женщина

задавала пустые, раздражавшие вопросы, типа: 'Какое блюдо ты любишь больше всего', 'Как было с успеваемостью в школе' и прочие глупости, которые не то, что не волновали, но и заставляли морщиться.

Саша с удовольствием высказала бы ей все, что о ней думает. Но остаться без крыши над головой, в ее ближайшие планы не входило.

– Завтра ты пойдешь в школу, – под конец сообщила Екатерина, – Это хорошая частная школа. Вы будут учиться в одном классе с Аней.

'Чудесно, – Саша лишь кивнула, отпив чай, – Наверно она думает, что я буду прыгать от огромного вселенского счастья. Как же иначе, ведь я буду учиться с Аней. С самой Аней!'

Сашу охватило легкое раздражение.

– Надеюсь, проблем не будет? – все так же улыбаясь с нажимом, спросила

Екатерина.

– Конечно, не будет, – согласилась Саша.

'Естественно она имеет в виду свои проблемы с директором школы. Могу вас

обеих заверить, со мной проблем не будет. Мне это просто не интересно'.

Допив чай, Саша поблагодарила хозяйку, чем вызвала новую порцию фальшивых улыбок, и удалилась в свою комнату. Екатерина задумчиво смотрела ей вслед, вертя в руках кружку с остывшим чаем, к которому почти не притронулась.

'Безразлично! – подумала Саша, развалившись на кровати, – Мне все безразлично. И треп этой фальшивой тетки, и ее не в меру любопытная и мешающаяся под ногами дочь. Екатерина совсем не рада, что я появилась в ее доме, разрушив идеальную семью. Уж не знаю, что заставило ее взять меня к себе. Я не то, что не видела ее раньше у нас дома, но даже не слышала упоминаний о наличии таких родственников с маминой стороны. Хотя мне в принципе все равно. Это ее трудности'.

В дверь робко постучали.

– Войдите, – разрешила Саша, уже зная, кто стоит с той стороны.

– Привет, – в комнату вошла улыбающаяся Аня.

Хотя в отличие от Екатерины ее улыбка была искренней.

– Привет, – устало ответила Саша.

– Я хотела тебе сказать, что завтра во второй половине дня будут похороны, – медленно проговорила Аня и с опаской посмотрела на Сашу.

Наверно она думала, что Саша разрыдается, уткнувшись носом в подушку. Но

ничего подобного не последовало. Она все так же сидела на кровати, прислонившись спиной к стенке и глядя куда-то в сторону.

– Скажи, – обратилась она к Ане через некоторое время, – Ты любишь свою мать?

– Конечно, – глаза Ани расширились от удивления, – А что?

– Да так, ничего, – махнула рукой Саша, – Не возражаешь, если я отдохну?

– Конечно, – казалось Аня только, и ждала этих слов, так быстро она вылетела из комнаты.

Саша лишь хмыкнула. Она закрыла глаза и попыталась заснуть. Но спасительный сон не шел к ней. Лишь вновь перед глазами из глубин подсознания появлялась сцена переворачивающейся машины.

'Нет! – Саша резко открыла глаза и вскочила с кровати, – Так больше не может продолжаться!'

Девочка решила чем-нибудь заняться. Обследовав ящики стола, она обнаружила

пачку тетрадок и цветные ручки. Видимо, приготовленные к ее первому учебному дню в новой школе.

Открыв первую страницу, она на всю длину вывела большими буквами:

'Все когда-то умирают!'

'Да, – подумала Саша, – Все когда-то умирают'.

На секунду у нее появилось ощущение, что это не ее мысль. Что ей это внушили.

'Ну что ж, пусть будет так, – равнодушно пожала плечами Саша, – Какая

разница, чья она. Главное, что это правда'.

Перевернув страницу, девочка вновь написала эту строчку, но уже лишь в самом верху, как начало или заглавие для последующего текста.

В комнате что-то изменилось, девочке показалось, что она не одна в комнате, а за спиной кто-то есть. Саша резко обернулась. Но помещение позади нее было пусто.

'Показалось' – решила Саша и стала писать в тетрадке разные, не связанные между собой слова и фразы, изредка украшая страницы картинками.

А за спиной у нее на секунду мелькнуло нечто.

III

На следующий день Аня вела Сашу по многочисленным школьным коридорам. Про вчерашний разговор она не вспоминала или делала вид, что не вспоминает. По крайней мере, вела себя также дружелюбно, а показывая и рассказывая о школе, даже покровительственно.

– В этих коридорах запросто можно заблудиться. Когда я была совсем маленькой, то

боялась ходить здесь одна, – щебетала Аня.

– Зачем здесь лабиринты Минотавра? – недоуменно спросила Саша, оглядываясь, – Для удобства перемещения?

– Не волнуйся, я буду твоим гидом на первое время, – с улыбкой сказала Аня, посмеявшись над слабой попыткой Саши пошутить, – Потом сама будешь здесь

ориентироваться, – с улыбкой сказала Аня, – Вот наш класс.

Аня остановилось возле одной из многочисленных и ничем друг от друга не

отличающихся дверей.

– Только не волнуйся. Ребята по большинству нормальные, – сообщила она.

– Так мы войдем? – Саша вопросительно посмотрела на Аню, – То, что я

новенькая, не дает нам право опаздывать.

Аня лишь пожала плечами и постучала в дверь. Через несколько секунд из

кабинета выскочила учительница.

– Раевская, – с раздражением сказала она, не обратив на Сашу внимание, -

Если у тебя нет уважительной причины, из-за которой ты опоздала...

– Я привела новенькую, – не замечая тона учительницы, весело сказала Аня и подтолкнула ту вперед, – Вас должны были предупредить.

Учительница, наконец, обратила внимание на вторую девочку и, уже полностью успокоившись, улыбнулась ей.

– Добро пожаловать. Пойдем, я представлю тебя классу.

Она взяла девочку за руку и ввела ее в кабинет.

'Как первоклашку честное слово', – недовольно подумала Саша, покосившись на руку учительницы.

– Ребята, познакомьтесь, – между тем сообщила женщина, – У нас новая ученица

Александра Раевская.

– Макарова, – тут же поправила Саша, не сумев сдержать недовольные нотки.

– Александра Макарова, – тут же поправилась учительницы, удивленно посмотрев на девочку, но больше ничего не добавила.

– Она живет со мной, но не близкая родственница, – сразу решила внести ясность Аня по поводу неприятной ситуации с фамилиями.

Саша равнодушно оглядела класс. Ей было наплевать на всех этих людей, на все, что с ними связано. Лишь бы они ее не трогали.

– Можешь сесть куда хочешь, – разрешила учительница, – А мы продолжим.

Саша медленно и неспешно прошла к предпоследней, одиноко стоявшей у

стенки, парте. Без интереса слушала треп учительницы, иногда что-то записывая скорее больше для виду, чем для себя. На любопытные взгляды своих новых одноклассников не обращала внимания: отворачивалась или утыкалась в тетрадь.

После звонка Сашу тут же окружила толпа ее новых одноклассников. Всем

ребятам хотелось познакомиться с новенькой. Они вертелись вокруг нее,

осматривали с ног до головы, девчонки оценивающе, мальчишки больше с любопытством, и задавали вопросы, вопросы, вопросы. Саша мало реагировала на них. Ей были безразличны эти люди. Она отвечала скупо и односложно, всем своим видом давая понять, что не хочет продолжать беседу, а вернее допрос.

По дороге домой Аня не проронила ни слова и что-то напряженно обдумывала, что было на нее совсем не похоже. Саша прекрасно понимала, в чем дело, но виду не подавала, продолжая бесстрастно рассматривать асфальт под ногами и изредка пиная попадавшийся на ее пути мусор.

'Хочет поиграть в молчанку? Пожалуйста, – подумала она, – Мне же спокойнее'.

Саша опять заполняла чистые листы тетради разными фразами, когда в комнату

вошла Аня.

'А мы обнаглели!' – отметила Саша, поворачиваясь к ней лицом.

Сделав пару шагов, Аня нерешительно замерла.

– Ты что-то хочешь мне сказать? – спросила Саша и внимательно посмотрела ей в глаза.

– Да, – Аня немного помолчала, подбирая слова, но потом, тряхнув головой, словно на что-то решившись, сказала, – Саша, я не хочу на тебя давить. Я помню, что ты

пережила еще совсем недавно. Но тебе не кажется, что такое поведение просто ужасно. Не пора ли с этим что-то сделать, стать более общительной и веселой. Ну, вести себя не так, как будто все в мире стало черно-белым, а тебе никто не нужен. По-другому.

– По-другому!?

– Да. Ты ни с кем не хочешь общаться. Ходишь задумчивая и угрюмая. У

тебя нет желания общаться даже со мной!

– А ты уверена, что мне это надо? – холодно поинтересовалась Саша, – Ты мое мнение спросила по этому поводу? Если я себя так веду, значит, мне так хочется.

– Но ты должна начать общаться с другими людьми! Тебе же нужны друзья, близкие люди, которые помогут тебе справиться со всеми проблемами. Они всем нужны. Попробуй пообщаться с одноклассниками. Они хорошие ребята. Вот увидишь.

– Я подумаю над твоим предложением.

– Вот и замечательно, – Аня улыбнулась, довольная тем, что выполнила свою миссию и вышла из комнаты.

'Прекрасно! Она будет учить меня жить, – недовольно подумала Саша, – Конечно, ее больше заботит собственный статус в глазах других. Ей просто неудобно за меня перед ребятами. Вот она и заводит эти душещипательные разговоры. Якобы обо мне беспокоится. Но на деле это не так. Зря она думает, что мне плохо. Мне уже ни плохо, ни хорошо. Мне плевать на все: на нее, на одноклассников и на всех остальных. Пусть думает, что хочет. А разыгрывать перед людьми веселого и беззаботного человека я смогу без проблем. И не потому, что Ане так захотелось. А потому что не хочу, чтобы все ко мне цеплялись, выражали свое сочувствие, шмыгали носами и пускали слезы. Мне это не нужно'.

Саша продолжала чиркать в тетради, отрешившись от всех проблем.

Следующий день Саша начала с того, что с милой улыбкой появилась на

кухне.

– Привет, – сказала она, – Как вкусно пахнет.

– Блинчики со сметаной, – сказала Екатерина.

Ее явно порадовали перемены, произошедшие с Сашей.

В школе на радость Ане и всем окружающим, она была заводной и веселой

девчонкой.

'Никто меня не понимает, – с горечью думала Саша, продолжая улыбаться

направо и налево, – Я думала, Аня меня поймет, ну или хотя бы сделает вид, что меня нет, я ей не интересна, не полезет в чужие дела, но ее не интересует ничего

кроме своей популярности'.

Дома Саша заперла дверь своей комнаты и, упав на кровать, уставилась в

потолок.

'Скучно, – вздохнув, подумала она, – Как мне все надоело. Я разочаровалась в жизни, в людях, во всем'.

'Все когда-то умирают', – вновь вспомнилось ей, – Вроде бы простое

предложение. Но сколько в нем смысла, чувств, правды. Они гораздо

правдивее всего, что меня окружает, тех людей, с которыми я вынуждена

общаться, тех слов, которые я постоянно слышу, и слышала раньше, и которые вынуждена теперь произносить сама'.

Саша шестым чувством ощутила в комнате чье-то присутствие. Медленно, она

осмотрелась, но никого не увидела. Все было спокойно. В комнате кроме нее больше никого не было.

'Вновь тоже ощущение, как тогда, когда я начала заполнять тетрадь, -

вспомнила Саша, – Так недолго и паранойю заработать'.

Она попыталась расслабиться, выкинуть из головы все мысли, но ощущение, что она не одна все равно не покидало. Саша встала и еще раз пристально осмотрела комнату. За ее спиной появилось чье-то очертание.

'Наверно у меня крыша едет. Всякие мысли странные стали в голову лезть, -

тряхнула головой Саша, чтобы выкинуть эти самые странные мысли. Она повернулась и удивленно уставилась на непрошенного гостя. Нечеткий, слегка размытый силуэт – вот что предстало ее взгляду.

– Это еще что?! – выдохнула удивленная Саша.

По закону жанра она должна была заорать и побежать прочь, но этого не произошло. Не в ее нынешнем состоянии. Саша протянула руку, чтобы дотронуться до странного субъекта. Но пальцы прошли сквозь него, как будто это иллюзия или голограмма, и на самом деле ничего нет.

– Неужели так выглядит смерть? – удивленным голосом спросила Саша.

– Нет, – неожиданно раздался лаконичный ответ.

Голос был странным с легким присвистом, словно говоривший им был простужен. Саша прищурившись, посмотрела на гостя.

– Кто ты? – спросила она.

– Друг, враг, решай сама. Материи зла и добра неразделимы.

Но их беседу неожиданно прервал стук в дверь.

– Саша, ты в порядке? – раздался взволнованный голос Ани из-за двери.

– Все нормально, – отозвалась Саша, поворачиваясь к двери.

– Ты с кем-то разговаривала?

'Какая дотошная!' – разозлилась Саша.

– Нет, – вслух ответила она, – Я разучивала одну песенку. Так что не

обращай внимания.

– Ясно, – Аня несколько секунд помялась за дверью. – Может принести чего?

– Нет. Ничего не надо.

Послышались удаляющиеся шаги. Саша, облегченно вздохнув, повернулась к своему гостю. Но в комнате кроме нее больше никого не было.

IV

Три дня Саша провела в ожидании того, кто явился к ней. Она вела себя с другими, как и было, предписано по сценарию: весело и беззаботно. Лишь в своей комнате, отгородившись от всех, становилась сама собой. Часами лежала или сидела неподвижно, уставившись в одну точку, заполняя тетрадь словами и предложениями, странными рисунками. Смысл некоторых из них, как и всего этого занятия, она не понимала. Но продолжала делать это, потому что ей так хотелось.

Лишь на исходе третьего дня к ней вновь вернулось чувство, что кто-то посторонний находится в комнате. Саша резко обернулась и увидела знакомый силуэт у окна. В лучах заходящего солнца и на фоне рисующих на подоконнике пока нечеткие узоры сумерек, он выглядел зловеще. Но Сашу это нисколечко не пугало. Она чувствовала, что Он, как она окрестила своего незваного гостя, не причинит ей вреда. По крайней мере, пока.

– Ты снова здесь, – сказала Саша, зачаровано глядя на Него.

– Я пришел, чтобы помочь.

– А мне не нужна помощь. С чего ты взял?!

– Я знаю, кто ты и что с тобой происходит. В отличие от других. Я нужен тебе.

– Для начала скажи мне, кто ты!

– Я тот, кем ты хочешь меня видеть. Я буду таким, каким ты пожелаешь.

– Почему ты пришел ко мне?

– Помочь.

– Чем ты можешь мне помочь?

– Ты будешь не одинока.

Саша закрыла глаза и помассировала виски. Когда она вновь их открыла, в

комнате больше никого не было.

'Ничего не понимаю! Откуда Он взялся! Почему Он пришел именно ко мне. И что Он от меня хочет. И как Он собрался мне помогать?!'

Саша не понимала ничего из происходящего. Но ей вдруг стало все равно кто Он и откуда.

'Да хоть из самого Ада. Плевать. Запретить приходить я Ему не могу. Да и от меня не убудет. Посмотрим, вдруг и правда Он сможет мне помочь'.

Саша вновь взялась за тетрадь и принялась с удвоенной силой испещрять ее

своим почерком.

Постепенно Саша завоевала симпатию новых одноклассников. Акции же Ани

сильно упали. И это бесило ее. Саша стала популярной не только в своем классе, но и во всех остальных. Самые лучшие мальчики выражали свою симпатию, самые стильные и популярные девчонки искали с ней дружбы. Она была милой и обходительной, веселой и обаятельной, оригинальной и загадочной. А Аня превратилась в ее тень. О ней вспоминали только как о живущей под одной крышей с Сашей.

Однажды Ане срочно потребовалась общая тетрадь. Все ее уже кончились, но она вспомнила, что мама покупала целую кипу специально для Саши и решила и

одолжить. Зайдя в бывшую гостевую комнату пока ее хозяйка была в ванной,

залезла в стол. Ее внимание тут же привлекла толстая тетрадь со слегка потрепанной цветной обложкой, лежащая сверху. Аня, не задумываясь о хороших манерах, вытащила ее и принялась листать. Глаза девочки расширились от ужаса, когда она стала пробегать глазами написанное и нарисованное. Она была в шоке от увиденного.

'Да она же сумасшедшая!' – взорвалась в голове Ани мысль.

– Что ты тут делаешь? – раздался ледяной голос у нее за спиной.

– Нет! Это ты что здесь делаешь? – Аня быстро повернулась и помахала

тетрадью в воздухе, – Ты, чертова психопатка.

Саша побледнела, но уже через секунду взяла себя в руки.

– Что ты хочешь? – тихо спросила она.

– Я хочу показать это маме, чтобы она вышвырнула тебя к черту из нашего дома. Пусть упекут в психушку, где тебе самое место.

– Чего ты хочешь? – вновь повторила свой вопрос Саша.

Аня, наконец, поняла смысл ее слов. Она успокоилась и перестала кричать.

– Я хочу вернуть свое положение. Чтобы ты перестала быть популярной и

вернула мне мое место.

– Легко. Мне это не нужно, – с ленцой в голосе протянула Саша, – Ведь это ты заставила меня стать такой, а теперь жалуешься.

– Ты вообще станешь никем. Чтобы я больше не видела и не слышала тебя.

– Ты получишь то, что хочешь, но сначала вернешь тетрадь, – Саша

протянула руку.

– Где гарантии, что, забрав тетрадь, ты меня не обманешь!

– Я не гарантийный салон, а это не офис страховой компании. Либо ты веришь мне на слово, либо нет.

– Хорошо, – Аня немного поколебалась, но потом все-таки отдала тетрадь, – Но если ты не сделаешь то, что пообещала, все тут же узнают, кто ты есть на самом деле.

Аня решив, что последнее слово осталось за ней, удалилась с гордо поднятой головой.

'Черт! Черт! Черт! – Саша ходила по комнате как неприкаянная, – Что же теперь делать?! Так глупо попасться. И вообще, какого черта она копалась в моих вещах! Откуда я могла знать, что она полезет ко мне в стол'.

Саша устало вздохнула. Сев на стул, она положила голову на руки.

'Что же теперь из-за этого, исчезать со всех радаров. Хотя, я уверена, она на этом не успокоиться, и будет продолжать меня шантажировать, пока не сживет со свету. Сначала она захочет, чтобы я ушла из хит-парада 'популярные люди нашей школы', затем она захочет, чтобы я ушла из этого дома, из ее жизни'.

Саша уже привыкла к тем ощущениям внутри и легким покалываниям кожи, которые появлялись, когда приходил Он.

– Ты права, – еле слышно сказал Он, появившись слева от нее.

– В чем? – равнодушно спросила Саша.

Ей совсем не улыбалось откровенничать неизвестно с кем. Хотя тут вернее сказать с чем.

– Ты знаешь, о чем я. Она залезла туда, куда лезть не следовало. Ты должна проучить ее за это.

– Проучить?! Как? Что я могу с ней сделать? Тем более теперь.

– Накажи ее, – гнул свое Он.

– Если ты не понимаешь, что я тебе говорю. Или если тот, кто создал тебя, не наделил свое творение ушами, читай по губам: 'Я ничего не смогу с ней сделать'. Или мне взять ремень и отшлепать ее!

– Твой сарказм здесь не уместен. Есть масса способов проучить девчонку.

– Если я ей что-нибудь сделаю, то она тут же пойдет и расскажет матери про тетрадь.