Текст книги "На грани (СИ)"

Автор книги: Ник Вернер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 28 страниц)

Глава 22

Аврора

Проснувшись с утра я, первым делом, оглядываюсь. Конечно, я знала, что никого кроме меня в моей спальне не окажется, но…мало ли.

Похоже, Джейк все– таки ушел вчера, сразу после того, как я уснула. Или может, его вообще здесь не было, а мне все это просто приснилось?

А это вполне возможно, потому как все события вчерашнего вечера видятся мне очень размыто и неясно, что из этого было правдой, а что лишь плодом больного воображения я не имею ни малейшего понятия.

Сажусь в постели, подтянув колени к груди, и утыкаюсь в них лбом. В голове проносится калейдоскоп воспоминаний о вчерашнем вечере:

… Поездка на вечеринку с Джеммой. Спокойное и веселое времяпрепровождение с ребятами из нашего университета. Приятная атмосфера и хорошее настроение. Появление Блейка и этого, Брайана. Злость и раздражение, а после… безумно странные внутренние ощущения.

Все дальнейшие фрагменты видятся мне очень размыто, словно сквозь густой туман. От молниеносно сменяющихся моментов вечера, я снова ощущаю неприятное головокружение и тяжесть.

Забитый танцпол. Внутренняя эйфория. Жар моего тела. Шальные взгляды. Липкие прикосновения сзади. Мокрые лобызания моей кожи. Мое полное физическое оцепенение и невыразимый внутренний страх.

О Боже, Боже….

Припечатываю и без того закрытые глаза ладонями. Как будто это поможет мне «развидеть» тот кошмар, что творился в моих воспоминаниях. Подскакиваю с кровати и несусь в ванную. Знаю, что ночью уже натерла свое тело до блеска, но сейчас, оживив в памяти вчерашние события, снова почувствовала себя грязной и мерзкой.

На ходу срываю с себя пижаму, заскакиваю в душ и врубаю горячую воду на полную мощность. Выдавливаю гель для душа и наношу его 3 или 4 раза подряд, усиленно натирая себя мочалкой, и параллельно сотрясаюсь от отвратительных картинок перед глазами. Даже горячая вода, от жара которой буквально исходит пар, не дает мне нужного эффекта, я продолжаю дрожать от пробирающего до костей, леденящего душу холода.

Это все омерзительно, грязно, аморально! Ну что я за неудачница такая, что постоянно нарываюсь на какие-то проблемы?!

Растираю тело до красноты, потом скрабирую, и только после всех многочисленных манипуляций, когда кожа горит насколько, что по ощущениям я сняла пару верхних слоев эпидермиса, наконец, выдыхаю с толикой облегчения. Но внутренняя дрожь отвращения по– прежнему периодически накатывает, отзываясь тошнотворной горечью во рту. Пару раз чищу зубы, ополаскиваю рот мятным бальзамом, заматываюсь в махровое полотенце, и направляюсь в сторону кухни.

Прохожу к графину с лимонной водой и сразу вливаю в себя 2 стакана освежающей жидкости. Во рту будто вторая Сахара образовалась за ночь. Засыпаю в стеклянный чайник немного любимого травяного чая, заливаю кипятком и ставлю на металлическую подставку со свечой. Распечатав новую упаковку хлеба, забрасываю пару кусков в тостер, и выуживаю из холодильника плавленый сыр и ветчину.

В ожидании готовности хлебных тостов, прохожу в прихожую, чтобы захватить из ящика расческу для волос и замираю на месте.

На небольшой деревянном комоде у входа в дом, наблюдаю небрежно брошенную связку ключей, на пуфе рядом, валяющуюся в полураскрытом состоянии вязаную сумочку, а по разным краям джутового коврика свои многострадальные кроссовки.

Я бы никогда не оставила такой бардак за собой!

Значит…онвсе таки был здесь! У меня дома! В моей спальне!

Божечки…

Закусываю губы и прикрываю глаза. И уже с осознанием реальности всего происходящего прокручиваю остальные события ночи.

Как Джейк появился на вечеринке и вырвал меня из лап того урода. Как избил его до полусмерти, а потом отнес меня в свою машину и трепетно успокаивал, ласково гладя по лицу и волосам. Как искренне он переживал за мое состояние. Как отвез меня домой и не выпускал из рук ни на секунду, а после позаботился обо мне и даже остался рядом, когда я об этом попросила…

Боже, это все, правда, происходило! Но что это значит?

Как Джейк вообще оказался в том доме и почему помог мне? После всего, что я сделала и наговорила ему…

Так стыдно, что аж тошно от себя…

Я ведь так и не извинилась перед ним за тот свой поступок. Я и подумать не могла, что он захочет иметь со мной дело после всего, что было. Но вчера вечером, Джейк словно стал другим человеком.

Он так смотрел на меня. В его синих всегда холодных глазах проявилось что-то такое, от чего у меня даже сейчас нестерпимо щемит в груди, а по рукам пробегают щекотливые мурашки.

Он как будто в душу мою проникал, стараясь окутать ее в кокон тепла и нежности. Такой глубокий и невероятно трепетный был этот взгляд.

Резко дергаюсь, когда хлеб, наконец, выстреливает из тостера. Потом встряхнув головой, подхожу к кухонному островку и заканчиваю приготовление завтрака. Быстро перекусив, одеваюсь, забрасываю тетради в сумку и выдвигаюсь на выход. Возле дома меня, ожидаемо, уже встречает подруга. Когда сажусь на переднее сидение, Джемма не спешит трогаться с места. Нервно елозит по сидению, подминает подол платья руками и, закусив губы, мечет в меня прерывистыми взглядами.

– Аврора… – начинает она неуверенно, – Прости, я такая дура! – сказав это, переводит на меня виноватый взгляд, а небесные глаза подруги тут же наполняются влагой. – Я не должна была тебя там оставлять, но я даже подумать не могла, что этот идиот, Брайан, выкинет что-то подобное! Разорвала бы его голыми руками, но это уже сделал за меня мой брат! – цокает языком Джем и, закатив глаза, продолжает, – В кой– то веке, я обрадовалась его появлению на нашей вечеринке!

Я покрываюсь плотным полотном мурашек и вжимаюсь в спинку кресла.

Так она знает, что меня забрал Джейк?!

Боже, ну конечно знает! Все ведь видели, что произошло. Что же она подумает теперь. Нужно срочно что-то придумать, как-то оправдать его поступок. Думай, Аврора, думай…

– Я с ним поговорила сегодня утром. Он заверил, что довез тебя домой в целости. Сказал, что не мог бросить мою подругу в такой ситуации!

Я медленно выдыхаю и немного расслабляюсь. Значит, Джейк уже все объяснил. И мне не придется выкручиваться, выдумывая всякие небылицы сейчас. Но как ни странно, помимо облегчения, слова Джеммы вызвали во мне…огорчение?

«Не мог бросить подругу сестры…»

– Так что, ты простишь меня? – сказав это, Джем выпятила нижнюю губу, отчего стала выглядеть очень забавно.

Я усмехаюсь этой актрисе.

– Конечно, все в порядке. Твоей вины в этом нет.

Взвизгнув, подруга набрасывается на меня с уже привычными крепкими объятиями.

– Только прошу, больше не вынуждай меня находиться в компании этого парня!

– Пфф, конечно! – восклицает она, рубанув рукой воздух, – Я сказала, чтобы он катился куда подальше, и Блейк меня в этом поддержал. Он тоже был поражен поведением своего «друга».

– Ладно, закрыли тему. Просто мне нужно принять тот факт, что все эти тусовки – не для меня. Я же ходячий магнит для проблем на свою задницу, черт возьми! – деланно возмущаюсь я.

– Ну, к такой классной заднице, грех не прилепиться, Аврора, – подмигивает мне, хохотнув, подруга.

Я отвечаю ей такой же легкой улыбкой и после этого, мы, наконец, выезжаем в сторону университета.

Некоторое время, мы молча ехали, слушая ритмичный популярный трек из колонок авто, погруженные каждая в свои мысли. А потом вдруг Джемма задала мне очень странный и ощутимо выбивающий из колеи вопрос.

– Слушай, Ава, ты же не запала на моего брата?

Она спрашивает это так легко и обыденно, как будто мы делимся названием любимых блюд или подборкой фильмов на вечер воскресенья. Я же, вмиг цепенею. Руки, которыми я намертво вцепляюсь в, ни в чем неповинную сумку, предательски дрожат, а лицо по ощущениям в секунду достигает максимальной отметки по шкале багровости. Пытаясь сказать хоть что-то, я просто открываю рот и беззвучно заглатываю воздух, как рыбка, выброшенная на сушу без возможности добраться до маломальского водоема.

Встряхиваю головой, и глубоко вдохнув, наконец, это несчастный воздух, возвращаю себе остатки самообладания, и, стараясь звучать как можно ровнее, отвечаю:

– Нет, конечно! Самовлюбленные, заносчивые мажоры, не в моем вкусе, ты же знаешь – сказав это, выдавливаю кривоватую ухмылку, для пущей убедительности.

Джем недолго вглядывается в мое лицо, а затем довольно кивает.

– Фуух, ну тогда я спокойна, – мягко улыбаясь, говорит она, – А то я ведь именно поэтому не заводила раньше близких подруг. Все девчонки, с кем я начинала по-дружески общаться, в скором времени западали на моего брата, начинали искать встречи с ним за счет меня, а потом, добиваясь его внимания, получали одно и то же: он их трахал и выкидывал, как надоевшие игрушки…

От ее слов все мои внутренние органы вмиг покрываются толстым слоем льда.

– …После чего эти обиженные и оскорбленные «подруги» проклинали Джейка, меня и весь белый свет в придачу. И, конечно же, сразу обрывали наше общение. Как будто это я была виновата в отсутствии у них мозгов, а у моего брата совести!

Я прилагаю все внутренние силы и всё имеющееся во мне самообладание, чтобы в ответ на эту речь подруги понимающе кивнуть, продолжая давить резиновую улыбку, которая сейчас выглядит настолько неестественно, будто была приклеена мне с чужого лица.

Но выдать ей какой-то ответ голосом я сейчас точно не в силах. Так как внутри меня разрывает от нестерпимых, разъедающих все нутро эмоций. И сильнее безудержной ярости от мыслей о том, скольких женщин в городе, штате или гребаной стране прошло через постель Джейка Адама Левона, меня сражает только глубочайшее потрясение. Возникшее, из-за внезапного, короткого, но очень значительного и до дрожи пугающего осознания.

Кажется, я действительно запала на ее брата…

Глава 23

Записаться на курсы фотографии, было лучшим решением за последнее время!

Раньше я думала, что просто люблю ловить красивые, интереснее кадры и мне хотелось их запечатлеть не только в памяти, но и на бумаге. Но после погружения в обучение академии графики, я посмотрела на этот процесс совсем другими глазами.

Я поняла, что могу раскрывать целый мир через фото! СВОЙ МИР! Могу передать определенные эмоции, состояние или настроение через кадр. Могу настроить и выставить композицию так, как нравится мне, как я вижу и как хочу, чтобы увидели другие!

Это невероятно увлекательный, завораживающий и творческий процесс, который в буквальном смысле перевернул и переиначил всё мое восприятие привычной деятельности в работе!

А еще, после той случайной съемки, на которой запечатлели меня, я решила немного изменить направленность своей работы и помимо природных ландшафтов, попробовать поснимать людей в кадре. И, конечно же, первой моей «подопытной» моделью стала Джемма.

– Ава, посмотри, вот так хорошо? У меня вообще-то рабочая сторона левая, может немного повернуться?

Джемма крутиться во все стороны: то смотрит прямо в камеру, то слегка разворачивается, уводя взгляд, загадочно взирая вдаль, многократно меняет положение тела и мимику на лице. Вставая в выгодные и крайне эстетичные позы, взмахивает длинными блестящими волосами и активно задействует все прелести, которыми ее щедро одарила матушка природа и изнурительные тренировки в спортзале, естественно.

Да, подруга определенно знает, что нужно делать перед камерой и как лучше всего себя преподнести. Но мне хотелось добавить какой-то натуральности и естественности ее образу. Сделать не просто красивые кадры, а запечатлеть живые, богатые эмоциями моменты.

– Джем, ты прекрасна, куда не посмотри! – искренне восхищаюсь я, – Но мне нужны не статичные заученные позы, а динамика, легкость, подвижность в кадре. Расскажи мне, чем ты обычно любишь заниматься, когда находишься дома?

Подруга крепко задумывается, закусив щеку изнутри, и недолго хмуриться. А потом ее лицо вдруг озаряет мысль и она быстро выпаливает:

– Я люблю плавать в бассейне, релаксировать в СПА и загорать!

Услышав это, из меня вырывается смешок. Потому как по лицу подруги и тому, как она протараторила всю эту речь, было понятно, что она не совсем честна со мной.

– Мне кажется, ты что-то не договариваешь, – уличаю я, беззлобно посмеиваясь.

Джема поджимает губы, и начинает опасливо озираться по сторонам, как будто за нами кто-то следит в эту минуту. А потом тяжело вздыхает, цепляет руки в замок перед собой, перекатываясь, с пятки на носок, и с медленным выдохом, наконец, выпаливает.

– Я люблю садоводство и ландшафтный дизайн.

На этих словах ее голос сочится таким теплом и благоговением, вперемешку, что не остается никаких сомнений – эта деятельность, действительно, является для нее чем-то особенным и крайне желанным. Но вот внешнее состояние подруги, после сказанных слов, крайне меня поражает: она опускает взгляд к своим ногам и натягивается как струна всем телом, как будто заранее защищаясь броней от возможного удара.

– Ну вот, это совсем другое дело! – отвечаю немедля, стараясь придать своему голосу максимум мягкости.

Джемма резко распахивает глаза и переводит взгляд на меня. Она выглядит невероятно шокированной и крайне дезориентированной, отрывисто хлопает глазами, будто пытаясь переварить сказанное, и молчит.

– Стой, ты что, даже не начнешь меня подкалывать? – спрашивает подруга, а брови ее внезапно подрываются вверх, – Не скажешь, что это занятие для бедняков и плебеев, что девушка моего положения и социального статуса, такими глупостями не занимается и…

– Стой, стой, – одергиваю ее эмоциональный монолог, – с чего вдруг я должна это сказать? Я так не считаю. Если это занятие тебя радует, приносит удовольствие и делает счастливой, никто не имеет права тебя в этом упрекать!

Джемма сначала медленно моргает, видимо переваривая мои слова, а затем расплывается в довольной улыбке, в то время как ее глаза поблескивают от нахлынувших эмоций.

– Ава, я всегда знала, что ты не такая как все, в моем окружении! За это я тебя и люблю! – Джем сжимает меня в теплых объятиях, на которые я так же искренне отвечаю.

– Да я просто сама отношусь к категории «плебеев», а мы, знаешь ли, очень понимающие люди – откровенно прикалываюсь я, а Джемма же, кажется, впервые за время нашего знакомства, смущается.

– Аврора, я ничего такого не имела в виду. Это вообще не мои слова, а моей матери, да и нескольких знакомых, которым я по глупости открылась.

– Джем, я все понимаю и совершенно не обижаюсь. Для меня социальный статус человека никак не умаляет и не возвышает его человеческих качеств. Точнее сказать: никак на них не влияет. Богатый или бедный, знатный или самый простой – не важно, главное какой у человека внутренний мир. И по этой же причине я не испытываю совершенно никакого стеснения или неловкости, находясь в компании обеспеченных, наделенных властью и высоким статусом людей.

– Согласна с тобой на все 100, подруга! – восклицает подруга с неподдельным восхищением в голосе.

А после, возвращает себе непоколебимую уверенность, задирает нос, как она обычно делает, когда на что-то решается, и, махнув рукой в сторону сада, летящей походной направляется в свою обитель.

И вот там у нас уже случилась просто потрясающая живая съемка!

Оказалось, что почти весь сад на территории особняка, высадила Джемма. Причем даже дизайн придумала и нарисовала подруга собственноручно. В подтверждение тому, она продемонстрировала мне на телефоне фото эскизов и наработок, которые создавала несколько лет назад. Ее работа была потрясающе талантливой и до умопомрачения масштабной! Четко продуманные детали, математические расчеты расположения предметов и растений по периметру дома, высадка в соответствии с благоприятными и соответствующими для того или иного цветка и кустарника месте, описание каждого создания богатой флоры и конечно же рассказы Джеммы о своем творении, которыми она сопровождала весь период нашей фото-экскурсии.

Но самое главное, все это было сделано от души и с любовью и трепетным подходом к каждой мелочи. Вот почему в этом саду было так хорошо, спокойно и уютно!

– Джем, я не понимаю, – восклицаю я. – У тебя ведь настоящий талант! Ты могла бы стать потрясающим ландшафтным дизайнером. Так почему ты закапываешь свои способности и учишь целыми днями иностранные языки и английскую литературу с историей, вместо того, чтобы развиваться в подходящем тебе направлении?

Джемма, тяжело вздохнув, садиться на лавочку возле красивой кустовой розы белого цвета, и обхватив ладонями край скамейки, с силой сжимает их, а затем переводит на меня печальный взгляд.

– Я хотела пойти в школу дизайна. Даже не так. Моей мечтой было пойти в эту школу! Но родители решили, что это занятие не соответствует нашему положению. Сказали, что не потерпят «обслугу» (это слово она выделила особой интонацией) в своем доме, что я могу развлекаться в стенах дома и сажать, что душе угодно, но запретили распространяться о моем хобби и тем более обучаться этому в университете.

Я присаживаюсь рядом с подругой и приобнимаю ее за хрупкие плечи.

– Джем, они не имели права так говорить. Каждый человек волен заниматься тем, чем ему хочется! Любая работа заслуживает уважения и почтения. А такой талант, как у тебя тем более нельзя губить! Ты должна поговорить с родителями еще раз, я уверена, они передумают, ты ведь их дочь.

Она невесело усмехается, мотнув головой.

– Нет, они точно не поймут. Им вообще плевать на меня. Я сколько раз пыталась хоть как-то привлечь их внимание: хорошим, послушным поведением в детстве, и развязными, неугомонными выходками в подростковый период. Но все было зазря. Они никогда не обращали ни на что внимания. Для наших родителей всегда самым главным было: «Не опозорить честь и имя семьи»– цитирует она раздраженным тоном, – А в остальном, моя жизнь их не волнует, – невесело усмехнувшись, заключает Джемма.

Я видела, как эта тема болезненна и мучительна для нее. Для меня же было крайне непривычно видеть, обычно жизнерадостную и неугомонную подругу в столь удручающем, поникшем состоянии. Я бы хотела поддержать ее, и старалась делать это своими объятиями и добрыми словами. Но также я прекрасно понимаю, что ребенок, нуждающийся в любви родителей, врядли сможет заполнить эту пустоту хоть какими-то утешениями.

Развивать эту тему дальше я не стала, немного поговорив на отстраненные темы, мы сделали еще несколько великолепных живых кадров, которые наверняка получились поистине волшебными! Я уверена в этом, даже не просмотрев их целиком.

А после улеглись на шезлонги у уличного бассейна, и немного понежились на солнышке, наслаждаясь вкусом апельсинового лимонада.

***

После съемки мы с Джеммой решили поехать в кино.

Добравшись до ближайшего торгового центра, мы выбираем интересную, на наш взгляд ближайшую по времени мелодраму, запасаемся попкорном и кока-колой, и шустро направляемся прямиком в кинозал.

2 часа за просмотром фильма, пролетают незаметно. Мы успеваем вдоволь нареветься, от души посмеяться и буквально затрепетали от переполняющих нас эмоций. И в очередной раз я поймала себя на мысли о том, что похожие чувства испытывала только с одним человеком. И если быть совсем откровенной, и посмотреть правде в глаза, я, черт возьми, безумно соскучилась по нему! Мои мысли в течение всего вечера, то и дело возвращались к моему заносчивому, грубоватому, самодовольному, но дико привлекательному соседу…

По окончании сеанса, Джемма предлагает прогуляться по вечерней набережной и я, конечно же, соглашаюсь. Мы приезжаем на место уже после заката, благодаря чему нам открывается невообразимо прекрасная картина ночного Майами.

Уличные музыканты, исполняющие популярные каверы, веселые компании, бурно обсуждающие какие-то животрепещущие темы, милые парочки, неспешно прогуливающиеся под светом луны. Уровень моего ликования буквально пестрил и разрывал меня от переполняющих ощущений внутри.

Первым делом, приехав на прогулку, мы совершаем налет на лавку с мороженым. А уже после, наслаждаясь сладким холодком, прогуливаемся по красивой дорожке и болтаем, обмениваясь впечатлениями от фильма так эмоционально, что порой приходится удерживать молочную сладость во рту с большим усилием, чтобы она не выскочила от чересчур оживленных восклицаний и смеха.

Вскоре к нам присоединяется Блейк и Джемма переключает все свое внимание на него. Они начинают обсуждать какую-то недавнюю тревожащую их ситуацию, то и дело, повышая тональность разговора и накаляя воздух вокруг нас искрами агрессии. Слегка ускорив шаг, я прохожу вперед, чтобы не мешать и не смущать ребят, «подслушивая» их разговор.

Продолжая свою прогулку, можно сказать в одиночестве, я восторженно осматриваю великолепный вид, окружающей обстановки: высокие круглые фонари, стоящие в шахматном порядке вдоль длинной набережной, освещали вечерний мрак теплыми мягким светом, а яркая, почти полная луна отливала в воде, каким-то магическим завораживающим сиянием, создавая длинную мерцающую дорожку своего отражения. В какой-то момент, все тело завибрировало от нестерпимого желания немедленно прочувствовать на своей коже энергию величественного ночного океана. И, собственно говоря, ничто не помешало мне это сделать!

Я спускаюсь на пляж, снимаю, босоножки и беру их в руки. Аккуратно ступая по слегка теплому мягкому песочку, оказываюсь рядом с берегом, и, сделав еще шаг, касаюсь голыми стопами воды.

Влажная прохлада вмиг окутывает меня трепетным чувством легкости и свободы. Я прикрываю от удовольствия глаза и прислушиваюсь к звукам природы: к мерному покачиванию мощных волн, шелесту легкого осеннего ветра, и хрусту влажного песка под ногами. На душе воцаряется покой и умиротворение. Я глубоко вдыхаю соленый воздух, заполняя им легкие, и блаженно мычу от переполняющих меня чувств.

Внезапно, я ощущаю в теле внезапный прилив жара. Кожа покрывается густым полотном мурашек, а сердце начинает учащенно отстукивать где-то в горле. Почувствовав вдруг нахлынувшее головокружение, я оступаюсь, и почти заваливаюсь задом на мокрый песок. Но, в последний момент, кто-то подхватывает меня сзади, крепко впиваясь сильными руками в мою талию, и заставляя кожу в местах прикосновений мгновенно вспыхнуть.

Резко вдохнув, я чувствую смешанный с морским воздухом до боли знакомый древесный запах. А затем звучит низкий, немного хрипловатый баритон, заставляющий меня умирать и возрождаться каждый раз, когда я его слышу.

– Ну привет, принцесса. Скучала?