Текст книги "Приключения Лэндо Калриссиана 3: Ландо Калриссиан и Звездная пещера ТонБока"

Автор книги: Нейл Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Глава 11

– Да, Берн, на этот раз ты действительно попал, приятель, – без веселья усмехнулся Клин Шанга. Жилистый маленький человек на складной койке развел руками и безрадостно пожал плечами. На нем был темно-зеленый военный комбинезон, сильно вытертый на талии, где Берн обычно носил пояс с оружием. Пустовала и кобура Шанги. В тюремном отсеке «Венниса» не дозволялось оружие.

– Знаете как говорят, шеф: бывает, обманешь колдуна, а бывает – он тебя.

Берн издал звук, будто его вот-вот вывернет наизнанку. Шанга оглянулся в поисках подслушивающих устройств и вздохнул с неприятным для себя облегчением, когда не нашел ни одного. Его собеседник рассмеялся на это.

– Да что они мне сделают? Бросят в камеру за несоблюдение субординации? Это как арестовать убийцу за то, что он мусорит в неположенном месте.

Яркий свет единственной лампы без плафона под потолком отражался от блестящей лысины Берна. Там, где волосы еще оставались, они были острижены почти под корень. Шанга сел рядом на койку и вынул из кармана две сигареты. Одну протянул другу.

– Хотел бы я, чтобы ты посоветовался со мной прежде, чем нападать на склад.

– Чтоб и вы оказались тут? Шеф, вы бы сделали то же самое, что сделал я. На борту этой посудины есть целых пять машинок, которые способны самостоятельно прыгать на гипертяге, а наши истребители нет. Если флот вломится в туманность раньше, чем мы туда прибудем, мы потеряем убийцу!

И цель продолжать жить. Берн Нуладег был единственным членом их эскадрильи, который служил с Шангой еще до отставки последнего. Они служили родной стране в коротком, но кровавом конфликте с соседним государством, заработали медали, оба стали асами. Когда Шанга ушел, Нуладег продолжил карьеру, стал летным инструктором, потом под ею руководством оказалась летная академия страны. Вторжение со звезд изменило все. Теперь они летали вместе в эскадрилье, составленной не только из соотечественников, но и граждан государства, бывшего когда-то вражеским. Были там пилоты и из других стран, и с других планет системы. Все они были ренатазианцами, всем им было нужно одно и то же: возмездие.

– Знаю, Берн, знаю. Потому ты и пошел один, даже не взял никого. Ты собирался стянуть такую машину. И что потом?

Лысый издал смешок.

– Не зашел так далеко в планах. Пройдут дни прежде, чем мы доберемся до ТонБоки на такой скорости, Клин. Дни! О чем только думал Гепта, разрешив начать вторжение до нашего прибытия? До меня дошли слухи, они показались правдивыми, и я вступил в действие. Думаю, если б получилось, я бы предложил подвезти вас, народ. Кто знает. Как думаешь, что они теперь сделают со мной?

– У меня встреча – «аудиенция», как он их называет, – с нашим обмотанным серыми тряпками другом. Там пойдет разговор о тебе. Не буду врать, перспектива мрачная. Видел бы ты, как он обращается с собственными людьми.

Нуладег рассмеялся почти до истерики.

– А я знаю! Потому и было так легко спереть машинку, чтоб ее разнесло: потому что все боялись двинуться, боялись попасть под наказание! И кто только сказал, что диктатура эффективна, а шеф? Было бы смешно, если бы не было настолько глупо.

Он выдохнул клуб сизого дыма, и тот окутал голую лампочку под потолком. Смеха больше не было, не осталось даже улыбки.

– Клин, пообещайте мне: не волнуйтесь обо мне настолько, чтобы остановить эту миссию. Что бы ни случилось. Я вынесу их наказания, но одна мысль, что из-за меня…

Вся семья Берна была убита имперскими войсками, когда те развлекались в увольнительной. Для них это была забава. Убийство всего лишь подвело черту подо всем, в чем еще они были виновны. Их командир посчитал это неудачной шуткой. Его нашли следующим утром в собственной кровати с воткнутым под челюстью прямо в мозг штыком. Никто так и не разгадал тайну, как же могло так случиться в охраняемом здании на территории бывшей летной академии. Убийца найден не был, как и мотив.

– Хорошо, друг, – вздохнул Шанга.

Он всегда думал, что Нуладег, который был лучшим, чем он, пилотом и имел опыт командования, должен руководить их разномастной эскадрильей. Но тот отказался даже от позиции второго, ссылаясь на импульсивность, во что никто не верил до последнего происшествия.

– Посмотрим, что я смогу сделать. Боюсь, ты прав. Я и сам думал о тех лодчонках, когда услышал о выступлении против Звездной пещеры. Я скоро вернусь.

Он громко постучал в стену, намеренно не замечая кнопки вызова рядом с дверью, перегороженной силовым полем.

– Эй, охрана, выпустите меня отсюда! У меня встреча с вашей гадиной!

* * *

За четверть Галактики оттуда Первый, Второй и Остальные стремились к месту встречи. Они пришли издалека, и их скорость была невероятной для любой цивилизации в той Галактике.

– Мы так медленно движемся, – пожаловался Второй Первому. – Боюсь, мы не успеем вовремя!

Первый отвлекся от сосредоточенности на стремительном полете лишь на долю секунды, чтобы одарить того улыбкой.

– После всего, ты проявляешь нетерпение? Воистину пришла эра перемен. Не бойся, мы узнаем все, что должны, несмотря ни на что.

– События развиваются сами по себе! – волновался Второй. – Будущее стало непредсказуемым! Это хаос, говорю тебе, хаос!

– А должен быть идеальный порядок? Помни, что в состоянии непредсказуемости живет все время каждая раса. И мы начали с него, но мы необычны тем, что пережили его. И чуть не умерли со скуки. Разве так было бы лучше?

– Не читай мне мораль! – огрызнулся собеседник непривычно резко. – Я не хуже тебя знаю об опасностях, которые нам пришлось преодолеть. Я первый согласился с твоим планом. Не мешай мне жаловаться на некоторые его последствия, жалобы помогают мне примириться с неизбежным.

Смех заполнил пространство вокруг них.

– Ничто больше не неизбежно, дорогой друг, ничто! В том и смысл эксперимента.

– Тогда надеюсь, твой эксперимент принесет и лекарство от самодовольства. Я с удовольствием тебя подержу, пока его будут впихивать внутрь тебя!

И снова смех пронизал искривленное пространство, в котором Первый, раздосадованный Второй и Остальные стремились к цели.

* * *

– Чепуха! – прошипел Рокур Гепта из угла занимаемой им каюты. – Он мой, и я говорю вам, что его четвертуют живьем перед всем экипажем, включая ваш, адмирал, в качестве примера!

Впервые командиру эскадрильи довелось увидеть колдуна нервно ходящим из угла в угол. Подходило время разрешения нескольких кризисов, и ренатазианец подозревал, что Гепта и сам боится лишиться желанной победы из-за чересчур активного командира флота. Шанга поднял планку неуважения еще выше и беззаботно шмякнулся в громадное кресло мага.

– Гепта, вы старый шарлатан и прекрасно знаете, что нельзя так поступать, а если не знаете, вам скажу я. Держите Берна Нуладега на гауптвахте, если уж вам так хочется, пока мы не прибудем к Звездной пещере. Ему не помешает отдых, и так он не влипнет в новые неприятности. И заодно спасет ваше замотанное лицо. Но казните его, и я порву с вами всякие отношения.

– Вы сделаете то, что вам сказано! – Гепта сделал угрожающий магический жест.

Шанга расхохотался ему в лицо.

– Оставьте ваши штучки, старик! Мы перестали делать что нам говорят, когда ваш драгоценный флот уничтожил все, что мы могли потерять, ослушавшись. Двадцать три пушки, Гепта, и все они будут направлены на вас.

– Молчать! Я больше не нуждаюсь в тебе, Клин Шанга Ты сглупил, сказав мне, где можно найти Ландо Калриссиана Мы скоро прибудем туда, а он в ловушке флота и не может избежать моего правосудия. Ты бесполезен. Я избавлюсь от тебя!

Шанга добыл из кармана очередную сигару, поджег и беззастенчиво бросил пепел на ковер.

– И что? Я сегодня немного пообщался с вашим профессором. Помните, вы велели ему не скупиться на информацию о прохождении операции в туманности? Очень интересные новости пришли от флота сегодня утром, очень.

Гепта стоял спиной к пилоту и обращался к стене:

– И о чем же?

– Спросите ваших людей, если не верите мне. В этом мешке около миллиарда освафт, и все они не менее опасны, чем боевой корабль. Ваш мальчик на побегушках назвал их «органоэлектронными» существами. Не разбираюсь в деталях, но суть в том, что двигаются и думают они намного быстрее нас. Их группа уничтожила «Любезный», и никто не знает каким образом.

Колдун порывисто развернулся.

– Какая связь в этом с диспозицией вашей группы, адмирал?

То, как маг произнес обращение, могло бы занять первое место на конкурсе сарказма. С трудом ему удалось выкинуть из головы подразумеваемую угрозу и вернуться к расчетливому оскорблению.

– И вы думаете, что можете что-то сделать с помощью неуклюжих детей, которые управляют этим кораблем? – усмехнулся Шанга. – Говорю вам, Гепта, они не профессионалы, и они настолько боятся ошибиться, что ошибутся обязательно! Попытка Берна Нуладега этим утром показывает, что мы не боимся – ни вас, ни всего остального. Мы нужны вам, надменный вы дурак. Без нас вы проиграете эту операцию. Возможно, уже проиграли. Что-нибудь было слышно от флота?

Рокур Гепта долго восстанавливал контроль над собой. За двадцать тысяч лет никто из говоривших с ним таким тоном не выжил и даже не умер милосердно быстрой смертью. Некоторые из них страдали одновременно от пыток и восстановления организма сотни лет. Клин Шанга имел шанс попасть в их число. Не имело значения, что он сделает сейчас с Шангой и его подчиненными. Они послужат нужной ему цели в грядущем конфликте, а те, кто выживет… их будет ждать судьба куда более печальная, чем остальных. Впрочем, сейчас нужно было связаться с еще одним источником информации. Колдун подошел к креслу, в котором расселся пилот, и, не обращая на того внимания, нажал кнопку.

– Пришлите ко мне оттдефу Осуно Уэтта немедленно.

Не прошло и трех минут как разъехались двери каюты и вошел антрополог. Высокий тощий профессор мгновенно учуял висящий в воздухе, но отложенный конфликт и постановил для себя убраться с дороги, как только появится возможность.

– Вы следили за информацией от флота? – чародей перешел сразу к делу.

– Конечно, сэр, я…

– Что говорится о способностях освафт?

– Ну, они подтверждают мои данные. На клеточном уровне они схожи с электронными приборами. Отсюда их способности к коммуникации и…

– Откуда это известно?

Изумление антрополога росло с каждым резким словом из уст Гепты. Как и страх.

– Сэр, несколько кораблей проводили полное сканирование в момент, когда эти существа были уничтожены. Большинство их испарилось, когда взорвался «Любезный». По правде говоря, есть вероятность, что ни один из них не пострадал от открытого флотом огня. Они неправильно рассчитали безопасное расстояние от взрывающегося крейсера. «Любезный» открыл огонь, да, но не было времени для…

Колдун поднял руку, требуя тишины.

– Каким образом освафт уничтожили крейсер, оттдефа? И насколько они беззащитны, по-вашему, перед боевой мощью военного флота?

Ученый колебался некоторое время.

– Сэр, возможно, трудно поверить: они уничтожили крейсер с помощью обыкновенных микроволн, но на невероятной мощности. Это сочетается с их способностью путешествовать в гиперпространстве, поскольку также является энергоемким феноменом. Сыграл свою роль и тот факт, что на «Любезном» не были включены щиты. Я думаю, защищенный корабль будет в безопасности. На ваш второй вопрос отвечу, что нет причин верить, будто освафт будут менее восприимчивы к дезинтегрирующим лучам или лучам захвата, чем любое другое живое существо.

Колдун глубоко задумался, потирая то место, где под слоями ткани должен был находиться подбородок. Шанга с беззаботным видом курил сигару. Уэтт стоял по струнке.

– Последний вопрос, оттдефа: сколько там освафт?

– Сэр, мы не можем установить точное число. Предположительно от нескольких сотен миллионов до нескольких миллиардов.

– С каких пор слова «несколько» и «миллиард» стоят в одном предложении? – рассмеялся Шанга. – Гепта, да они задавят флот массой.

– Тихо, – неожиданно мягко сказал колдун. – Мне нужно подумать. Оттдефа, я поговорю с вами позже, спасибо за доклад.

Благодарного антрополога как ветром сдуло, следом за ним со свистом закрылись двери.

– Адмирал., вы мне не друг, а после этой операции никогда больше не будете союзником Но вы сказали мне правду, а это достойно уважения. Мы сделаем так, как предложили вы. Ваш человек останется в заключении до момента, когда мы достигнем туманности, где он будет возвращен под ваше командование. Я полагаюсь на то, что вы и ваша эскадрилья сослужите мне обещанную службу.

Пилот устало поднялся и затушил сигару. Поправил кобуру с недавно вернувшимся к нему оружием и молча пошел к двери. В последний момент обернулся к колдуну:

– У меня тоже нет причин дарить вам цветы, старик, но у нас есть общий враг. Мы останемся с вами до тех пор, пока не позаботимся о нем. Увидимся.

Двери закрылись и за ним.

Рокур Гепта почти не заметил, что остался один. Сначала он ходил от стенки к стенке задумчиво, потом его шаг сделался более уверенным. Затем он сел в кресло и активировал несколько камер. Нажал кнопку.

– Запись и передача в реальном времени, – сообщил он техникам. – Адресат – флот у туманности.

Когда связь была установлена, он заговорил:

– Своей неоспоримой властью приказываю прекратить все боевые операции сразу после получения этого сообщения. Возвращайтесь на блокадные позиции. Неподчинение этому приказу любым офицером будет наказано лишением званий и привилегий, юридическим и официальным отъемом имущества и продажей всей семьи в рабство в пяти степенях родства. Самого нарушившего ждет публичное расчленение. Таков приказ Рокура Гепты, чародея Тунда.

Выключились камеры. Гепта откинулся на спинку кресла, чувствуя себя много лучше. Приказ даст им время и разрешит часть конфликта между ним и Шангой. Удивительно, у него не было достойного противника уже тысячи лет. Никто не решался сказать слово против его жестокой власти. Везде, где бы он ни был, его боялись и ненавидели и подчинялись ему. Теперь же появился Ландо Калриссиан. И даже хуже – Клин Шанга. Удивительнее всего то, что колдуну было приятно.

Глава 12

Оттдефа Осуно Уэтт дрожал в относительной безопасности отведенной ему офицерской каюты. Невероятная удача – остаться в живых. Он видел, как по желанию Рокура Гепты ломали, фигурально и в прямом смысле, тех, кто был виновен лишь в докладе о механической поломке или приносил информацию, которая тому приходилась не по вкусу. И угораздило же Уэтта попасть в самый центр спора между злым колдуном и его партнером, – который, вполне вероятно, скоро станет бывшим. Этот варвар Шанга…

Оттдефа заметил, что забыл убрать подъемную кровать, торопясь ответить на зов Гепты. Итак, он все еще не избавился от привычки полагаться на слуг. Нужно было поскорей отделаться от этой слабости. Серая краска на стенах подавляла, несмотря на развешенные им украшения: церемониальные маски, начищенные до блеска щиты и примитивное оружие. Придется вытащить еще что-нибудь из оставленного в отсеке хранения багажа. Тогда комната станет посветлее, а заодно будет поддержана официальная легенда, которая позволяла ему находиться в этой каюте.

Он содрал с себя одежду, пропитанную потом, с отвращением понюхал и отбросил в сторону. По расписанию он не мог принимать душ в эти часы. К счастью, пестрое смешение разумных форм жизни на борту делало отдельные каюты не роскошью, а необходимостью. Могло быть хуже, он мог очутиться в общей каюте с сержантами или новобранцами, да еще и негуманоидами. За долгую карьеру ему доводилось «пробовать» и такое. Теперь же он хотел лишь умыться. Крохотная раковина была установлена в душевой рядом с унитазом. Вода из нее текла узкой струйкой, еле теплая. В зеркале над раковиной на собственном отраженном лице он увидел иронию. Все-таки он выжил, как выживал всегда. Потребовался тщательно продуманный многослойный обман. Введение в заблуждение – единственное искусство, которым он мог похвастаться, и только оно могло вывести его из нынешней передряги со всеми частями тела при нем.

Проклятый робот был виноват во всех неприятностях последних лет! И Гепта, и Шанга теперь стремились через всю Галактику к туманности ТонБока всего лишь ради мести. Ну что ж, возможно, мнимому оттдефе Осуно Уэтту тоже перепадет немного радости отмщения, когда «Бенине» все-таки доберется до места.

Он ополоснул водой длинное узкое лицо, шею и костлявую грудь, провел лазерной бритвой по щетине. И пришли воспоминания.

Он был моложе и совсем не похож внешне на самого себя сегодняшнего. Позже ему нарастили на четыре сантиметра каждую берцовую и бедренную кость, добавили длины рук для сохранения пропорций и лишний позвонок в позвоночник. Процедура была болезненной, а затем потребовалось несколько месяцев, чтобы привыкнуть к изменившемуся центру тяжести и новым биологическим ритмам Он стал выглядеть неестественно долговязым и неуклюжим, и то, что он еще только учился, усиливало впечатление. Маскировка была идеальной. Он потерял сорок килограмм. Удивительно, одно это сделало его почти неузнаваемым. Он изменил прическу, а волосы поседели сами по себе, да и чьи бы не поседели, когда знаешь, что миллиард разумных существ жаждет видеть твою медленную болезненную смерть и не собирается сидеть и ждать, пока она случится сама собой. Он хотел остаться живым; он и так уже превысил обычный для его профессии срок жизни на тридцать лет.

Вода выключилась самостоятельно. Уэтт яростно, до красноты, вытер кожу единственным полотенцем, которое полагалось ему во время путешествия. По дороге к стенному шкафу, где лежала его не разобранная сумка, профессор прихватил грязный костюм. Бросил его там на пол, достал новый и оделся, щепетильно проверяя каждую деталь – он любил, чтобы в одежде было удобно. Следующей добычей из недр сумки оказалось небольшое электронное устройство.

Почти отчаянно сжимая приборчик в костлявых пальцах, оттдефа лег на койку. Положил рядом с собой прибор, надел прилагавшуюся маску для глаз. Поднес палец к большой зеленой кнопке на черном пластиковом корпусе.

И задумался.

Ренатазия была симпатичной системой. Он легко мог представить ее во всех красках, словно видел только вчера: восемь плодородных планет и веселая желтенькая звезда, находившаяся на немалом расстоянии от тогдашних границ Империи. Видимо, люди-переселенцы явились туда в темную эпоху первых космических полетов. Записей не сохранилось ни в Ренатазии, ни на так называемых цивилизованных планетах. Империи было мало ее миллионов систем, она хотела больше, а потому Ренатазия должна была быть взята под опеку и управление.

Ренатазии III и IV были жемчужинами в этой милой и удобно изолированной диадеме. Из космоса они выглядели теплыми и полными растительности. Они были населены людьми, которые пользовались сталью и титаном, и простыми органопластиками, были способны получать атомную энергию и не только исследовали, но и удачно приспособили остальные шесть планет системы от ледяной внешней до раскаленной ближайшей к солнцу. Они пользовались системой куполов, не изменением климата, которое даже Империя подчас считала слишком дорогостоящим.

Они еще не сумели изобрести сверхсветовые двигатели, но имели уже некоторые теоретические разработки. Также не сделали они базовых открытий, которые привели бы к созданию таких механизмов, как дефлекторные щиты, лучи захвата и дезинтеграторы – чему потом очень радовались во флоте региона Империи, в который должна была войти Ренатазия. Жители системы даже без таких разработок дрались эффективно и яростно, у них была тысячелетняя практика.

Матильда, столица национального государства с тем же названием, была расположена на самом большом континенте Ренатазии III. Грубые и плоские электронные записи звука и изображения показали, что горожане разговаривали на искаженной версии общегалактического языка Этот факт позже стал предлогом для интервенции. Также этот народ был наиболее технологически развитым и богатым в системе. У них было наибольшее число удачных инопланетных колоний. Государство, как и остальные, находилось в северной температурной зоне, и в нем одинаково важны были сельское хозяйство и промышленность.

Как все в системе, в Матильде забыли о приходе их предков туда. Писатели и ученые строили догадки, что могут найти будущие исследователи среди звезд, есть ли там жизнь, более того – разумная жизнь.

Сильно поврежденный гражданский звездный фрахтовик попал в систему Ренатазия по чистой случайности. Когда ему удалось добраться в порт приписки для ремонта, капитан честно рассказал властям о существовании системы. Не было контакта между фрахтовиком и населением системы, что намного упростило задачу установления официальной связи, которая стояла перед оперативником разведки. Перед оттдефой Осуно Уэттом.

Академическое звание всегда было хорошим прикрытием для шпиона. Разве не пустят антрополога сунуть нос в самые потайные уголки культуры?

Перед отъездом доброе начальство против его желания вручило оттдефе помощника – странного дроида явно не имперского производства. Тот сказал, что зовут его Вуффи Раа, и по причине пиратской атаки на корабль, где его перевозили, он ничего не помнит о месте своего рождения и тех, кто создал его. Уэтт все-таки был ученым, и его удручало отсутствие информации. Но в разведке ему не помогли, наоборот, велели не задавать глупых вопросов и приступать к заданию. Он и приступил.

Вуффи Раа оказался полезным во многих делах. Он был великолепным камердинером, обладал невероятной памятью и острым умом, был способен быстро сориентироваться в нюансах любой культуры. Он был предельно послушен, кроме единственного – Уэтту, сколько ни старался, так и не удалось заставить его звать себя «масса». Впрочем, как оказалось, к лучшему. Когда они сажали маленький безоружный корабль на лужайку перед официальной резиденцией главы Матильды под звуки фанфар и под прицелом большого количества дул, Вуффи Раа уже был замаскирован под органическое существо с помощью особого пластика, имитирующего кожу. Уэтту пришло в голову, что так дроид будет похож на его создателей. Но эту мысль он отложил на потом – были другие проблемы.

По плану Уэтта робот должен был выступить в качестве лидера дипломатической экспедиции, представителя звездной федерации «где-то там далеко», готового пригласить Ренатазию вступить в сообщество. Сам оттдефа представлял скромного помощника и секретаря. Так он мог оставаться в тени и, он точно знал, быть в безопасности, учитывая стандартную политику в отношении не принадлежащих никакому альянсу, но населенных территорий.

Лежа на койке на борту «Венниса», оттдефа на мгновение прервал поток воспоминаний и все-таки нажал кнопку. Волна релаксации окатила его, посылаемая через специальные контакты на. маске. Потом вторая волна, третья… Каждая была слабее предыдущей, но все равно приятная. Если долго пользоваться устройством, погрузишься в глубокий сон, а Уэтту он был противопоказан на случай, если колдун опять затребует его присутствия.

Он снова нажал кнопку.

Новый поток воспоминаний пришел непрошеным.

После осторожного и неловкого для всех первого контакта матильдинцы вместе с остальным населением системы прониклись дружелюбием к Вуффи Раа. Он выступал на международных съездах. Он вел формальные банкеты. Его фотографировали со звездами шоу-бизнеса. Ему пришлось отказываться от щедрых подношений. Маленькие копии дроида с пятью щупальцами стали появляться на прилавках почти с самого начала, и их производители сделали на них немалое состояние.

Все это время низкорослый пухленький темноволосый оттдефа Осуно Уэтт проводил наблюдения и вел записи. Он выстраивал и корректировал предположения об устойчивости экономики Ренатазии, эффективности самообороны системы. Не возникало сомнений, что вторжение объединит разрозненные нации. Уэтт предпочел бы воспользоваться внутренними раздорами и позволить одной расе сначала захватить всю систему, но флоту были ни к чему такие сложности. Правительство Ренатазии ограничило доступ чужаков к объектам высокой секретности, но не учло шпионские технологии намного более развитой цивилизации.

На борту «Венниса» Уэтт думал о прошлом в другом месте. Его рука лежала на кнопке электронного релаксатора, не нажимая, точно так же, как тогда лежала на кнопке установления связи их маленького кораблика. Стоило ее нажать, и вся собранная им информация уйдет начальству и положит начало вторжению.

– Итак, робот, настал великий момент! Мы изменим историю Ренатазии навсегда!

– Мы закончим историю в этой системе, сэр, а не изменим ее.

Уэтт сидел в пассажирском кресле. Корабль стоял на парковке у отеля, где их поселили, и они часто уходили в двухместный летательный аппарат. Оправдывались тем, что Вуффи Раа необходимы особые питательные вещества и газы, чтобы поддерживать его в чужой ему атмосфере. У военных возникла мысль обыскать корабль – военные везде одинаковы, но их инициатива натолкнулась на запрет правителя и заглохла – слишком сильна была популярность пришельцев.

– Ведро холодной воды от дроида… Почему ты молчал раньше? – поинтересовался раздраженный Уэтт.

Машина испортила момент большого триумфа Но и обвинять дроида было сложно: он говорил объективную правду, да и не был способен говорить что-то иное. Для ренатазианской цивилизации история действительно закончится через несколько дней после того, как оттдефа нажмет кнопку.

– Я дроид, сэр, и создан подчиняться. Мне показалось, ваше замечание требовало ответа, вот и все.

Вуффи Раа сидел в кресле пилота, раскинув щупальца. Его глаз светился приглушенным красным в полутьме гаража.

– Ты должен обращаться ко мне «масса», робот.

– Прошу прощения, сэр, я не запрограммирован на отзыв в этой области.

Обозленный Уэтт ткнул в кнопку. На панели зажегся огонек, больше никаких знаков. Дело было сделано, вернуть уже ничего нельзя. Глаз Вуффи Раа потемнел, будто энергию для передачи опасных данных выкачали из его тела.

Следующие несколько дней прошли в неразберихе, как и ожидал профессор. Флот явился к границам системы и встал достаточно близко, чтобы оборонные сенсоры Ренатазии могли зафиксировать его. Ради демонстрации тщетности сопротивления местной армии даже позволили запустить в пришельцев несколько примитивных термоядерных ракет. Щиты кораблей несколько мгновений светились, восстанавливая поглощенную отражением атаки энергию, и на том все закончилось. Почти.

К несчастью для флота, да и для всех высокотехнологичных агрессоров, вторжение не получается проводить с помощью уничтожающего континенты оружия или прячась за щитами, если хочешь забрать то, чем обладает враг. Ископаемые и растения, продукция сельского хозяйства, часть производств, культурные ценности и потенциальный труд жителей ценны. Пока флот висел на орбитах восьми планет, девяносто три процента первой волны захватчиков было уничтожено местными с помощью всевозможного оружия, от грубо сделанных лазеров высокой мощности до кулаков. Восемьдесят семь процентов второй волны постигла та же участь, хотя они были предупреждены; семьдесят один процент третьей и так далее. Флот приближался к невероятно дорогостоящей победе. Корабли с солдатами начали появляться каждый час.

Осуно Уэтт и Вуффи Раа скрылись вскоре после того, как вызвали флот. Тем не менее за ними гонялись по всей планете. Неотступные местные раз за разом отрезали их от возможного спасения в лице облаченных в униформу союзников. В конце концов им удалось прибиться к остаткам третьей волны. Шпионов посадили в шаттл и доставили в безопасность на крейсер. Но они уже успели увидеть безжалостное уничтожение двух третей населения Ренатазии, кошмар, с которым придется жить до конца своих дней.

* * *

На борту «Венниса» Уэтт поспешно нажал зеленую кнопку, надеясь, что прибор избавит его от напряжения до дрожи и слез. Жаль, что нельзя стереть память. Редкий момент: обычно он боялся и ненавидел выживших ренатазианцев до нервного срыва, продиктованного стыдом. Он был рад, когда начальство приказало ему избавиться от дроида, неприятного напоминания. Вуффи Раа перешел в руки Ландо Калриссиана в игре в сабакк. Не самое удачное вышло предприятие и для начальства, и для следившего за операцией лично Рокура Гепты.

Теперь, оставленный наедине с его главными преследователями – воспоминаниями, Уэтт понял, что в ТонБоке ему нужна не только месть. Он хотел собственными глазами увидеть уничтожение проклятого робота. Слишком опасная связь со страшным прошлым. Ландо Калриссиан тоже должен умереть, потому что только он может связать нынешнюю внешность оттдефы с роботом. Ну что ж, Гепта хочет смерти Калриссиана, Шанга жаждет ликвидировать Вуффи Раа, ему и в голову не приходит, что за тем стоял «безвредный» академик, с которым «адмирал» встречался каждый день. Вот и антрополог будет стремиться уничтожить обоих противников.

Но его до сих пор заботил вопрос: откуда же явился проклятый робот?