Текст книги "Долгожданное счастье"

Автор книги: Нэнси Хейл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

6

Единственный полезный результат случившегося на квартире Эдварда, подумала на следующее утро Оливия, заключается в осознании того, что она никогда больше не должна встречаться с ним. Она его оттолкнула, она оскорбила его, заявила, что никогда не будет уговаривать Риа вернуть акции, получить которые он так стремился. «Нет, – думала она, прихлебывая в своей комнате давно остывший в чашке кофе, – она никогда больше не должна иметь никаких дел с Эдвардом Арчером».

И это будет, конечно, правильно. В ее жизни достаточно волнений и без него. Надменный негодяй! За кого он ее принимает!

Оливия встала и прошла в кухню. «Теперь понятно, что он представляет собой!» – думала она, опустив чашку в мойку. Это был человек, которому нет дела ни до чего и ни до кого, кроме самого себя, человек, который стремился использовать ее для того, чтобы достичь своей цели.

Именно использовать. Ведь Эдвард убежден, что она ненамного лучше, чем простая шлюха, которая спала с его отчимом, потаскуха, которая знает, где можно найти Риа Воском, но упрямо отказывается помочь ему ее отыскать.

Оливия закрыла кран и вытерла полотенцем руки. Не имеет значения, почему он пытался соблазнить ее, – потому ли, что завелся, или потому, что надеялся в постели выведать от нее, как напасть на след Риа. В любом случае это означало, что он снова унизил ее – и она сама помогла ему это сделать.

Ее лицо вспыхнуло, когда она вспомнила, как отвечала на его поцелуи. Это только лишний раз доказывало, какая кутерьма теперь творилась в ее мире. А сегодня рано утром она приняла самое трудное в своей жизни решение. Она закрыла магазин.

– Это всего лишь на пару недель, – заверяла она Дольчи; девушка вежливо улыбалась и в свою очередь заверяла, что она знает – это ненадолго.

Но это могло быть навсегда, и они обе знали это. С тех пор как разразился скандал, у них не появился ни один покупатель, а без покупателей «Мечта Оливии» быстро умрет.

В этом была вина и Риа – Риа, которая до сих пор так и не появилась. Ее, с которой все и началось, сплетни пока не коснулись.

Оливия поморщилась. «Если бы я знала, где ты скрываешься, Риа, я нашла бы тебя, схватила бы за плечи и трясла изо всех сил, чтобы тебе было неповадно так поступать со мной».

С поникшими плечами она медленно подошла к окну, положила ладони на подоконник и выглянула на улицу. Если бы она знала, где находится Риа, она нашла бы выход в то время, когда ее дело разваливается на куски, она бы не…

У нее перехватило дыхание. Из своего автомобиля вышел и быстро направился к ее магазину Эдвард Арчер. На нем была кожаная куртка, потертые джинсы и короткие кожаные сапоги. Он выглядел как человек, поперек дороги которому не стоило бы становиться никому.

Он бросил в сторону окон ее квартиры мрачный и пристальный взгляд, и Оливия отпрянула в глубь комнаты. Сердце у нее забилось от испуга, но это было уже смешно: он не мог ее увидеть, не мог просто так подняться к ней. Сначала Арчер должен был остановиться и позвонить в дверь.

А она не станет отвечать. Не получив ответа, он уйдет.

Но Эдвард не уходил. Он звонил и звонил, а потом до Оливии донеслись звуки ударов его кулаков в дубовую дверь; она с голыми ногами выбежала из комнаты, скатилась по лестнице и промчалась через магазин. Нервными движениями она открыла замки и распахнула дверь.

– Убирайтесь! – потребовала она, ее всю трясло от негодования.

Лицо Эдварда не выразило ничего, словно он не расслышал ее слов.

– Привет, Оливия. Вы не пригласите меня зайти?

– Нет. – Тяжело дыша, она уперла руки в бока и вызывающе взглянула на него: – И не подумаю.

Он осмотрел ее с головы до ног, и всю ее охватил жар, когда она поняла, как сейчас выглядит – во фланелевом халате, непричесанная, с голыми ногами, виднеющимися из-под края халата, доходившего только до колен; под его взглядом девушка почувствовала себя словно на витрине. Но она не сдвинулась с места. Поступить иначе означало бы согласиться со своим поражением.

– Я вижу, вы сегодня не открыли магазин, – сказал он. Оливия язвительно улыбнулась:

– Какая необычайная догадливость, вы всегда бываете таким умным с утра?

– Я должен поговорить с вами.

– Да? Это вы утверждали и вчера вечером, – сказала она и попыталась закрыть дверь. – Но я не хочу разговаривать с вами.

– Поверьте, я не пришел бы сюда, если бы у меня был выбор.

– Готова держать пари, что это так. Я…

Он потянул на себя дверь и без труда распахнул ее.

– Эй! Что вы себе позволяете?

– Позволяю себе войти внутрь, – ответил он угрюмо. – В отличие от вас я не горю желанием, чтобы наш разговор был запечатлен для потомства на страницах «Чаттербокса».

Оливия закусила губу: в своем гневе она забыла о репортерах, порой часами торчавших вокруг магазина. Но, быстро взглянув на улицу, она облегченно вздохнула – пока никого не было видно.

– Не знаю, не знаю, – сказала она, покачав головой. – Пожалуй, это была бы потрясающая история для «Чаттербокса». Что-то вроде: «Пасынок следует по стопам отчима». – Она нахмурилась. – Нет, слишком неуклюже, не тянет на хороший заголовок. Но главную идею вы уловили. Представьте только, в какое количество газет они продадут свою историю, если засекут вас, проследят ваш путь к дверям женщины, которая, по утверждению газет, была у вашего отчима…

У нее перехватило дыхание, так как Арчер обхватил ее за талию, втащил в дом и захлопнул за собой дверь.

– Вы не смеете так поступать, – выдохнула она наконец, – черт побери, вы не можете врываться сюда и…

– Вам грозит потеря «Мечты Оливии».

Это заявление было произнесено с такой спокойной уверенностью, что сразу заставило ее замолчать.

– Что вы имеете в виду?

– То, что я сказал. Вы потеряли ваших клиентов, а теперь еще и закрыли магазин.

– Это временно, – быстро парировала она.

– Конечно, – холодно заметил он, – бубонная чума тоже была временным явлением. Как вы будете оплачивать ваши счета? – Он скривил рот. – Например, проценты за этот месяц по займу. Вы не сделали этого, конечно, вы не позаботились ни о чем. Добрый старина Чарли все прощал.

Она проигнорировала его саркастическое замечание.

– «Чаттербокс» не может бесконечно заниматься этой историей. Как только дело вновь пойдет… – уверенно сказала она, хотя сама мало в это верила.

– Как оно может пойти, если магазин закрыт? – Арчер скрестил руки на груди. – Даже с щедрым подарком Райта вы на грани банкротства. Что скажете, Оливия? Хотите разговаривать – или хотите дуться?

Оливия взглянула ему в лицо:

– Не могу представить, о чем мы можем с вами говорить.

– О нашей общей проблеме. – Он широко улыбнулся. – Риа Боском.

В этом он был прав. Риа владела ключом ко всему. Она вздернула подбородок.

– У вас две минуты.

– Вы хотите разговаривать здесь? – Он неприятно рассмеялся. – Насколько мне известно, «Чаттербокс» прослушивает это место.

Она побледнела.

– Вы смешны. – Их глаза встретились. – Хорошо, дайте мне десять минут, чтобы одеться.

Эдвард чуть улыбнулся:

– Управьтесь за пять.

– Или что? – гордость заставляла ее упрямиться.

В его ставшей вдруг двусмысленной улыбке девушка прочитала угрозу.

– Вы действительно хотите это узнать?

Оливия вспыхнула. Надо бы было что-то сказать, чтобы поставить его на место, или ударить его, или просто отступить.

Хотя она и чувствовала себя в безопасности в своей квартире, но действовала быстро: натянула вельветовые брюки, просторный вязаный свитер цвета слоновой кости, хорошо разношенные кроссовки. Потом зашла в ванную, зачесала назад темные волосы и уложила их, закрепив черепаховой заколкой. Рука машинально потянулась к ящичку, где хранилась косметика, но в последний момент Оливия отдернула ее. Нет, никакой косметики, даже губной помады, – ничего такого для мужчины, которого она ненавидит. Потом Оливия достала из гардероба куртку с капюшоном. Теперь она была готова.

Эдвард ждал ее внизу, прислонившись к стене, засунув руки в карманы и скрестив ноги.

– Как? – спросила она с некоторым вызовом в голосе. – Вы довольны?

Он долго рассматривал ее, потом их взгляды встретились, и в темной глубине его глаз блеснул огонек любопытства.

– Да, – сказал он мягко, – очень.

Эдвард некоторое время продолжал ее рассматривать, затем, неожиданно, словно по сигналу будильника, его лицо вновь превратилось в холодную маску.

– Пошли, – сказал он хрипло, повернулся и шагнул к выходу.

Оливия не имела представления, куда он везет ее, да не очень и размышляла об этом. Если он знает какое-нибудь спокойное место, где нет риска, что их кто-нибудь узнает, с нее будет довольно.

Они пересекли мост Джорджа Вашингтона, ведущий из города, и машина увеличила скорость. Эдвард вел автомобиль уверенно, разве что немного быстрее, чем следовало.

Она искоса поглядывала на него из-под опущенных век. Они сидели близко друг к другу, настолько близко, что его обтянутая кожаной перчаткой рука касалась ее ноги, когда он переключал рычаг скоростей. Каждый раз от такого прикосновения по ней словно пробегал электрический ток, и она старалась отодвинуться от него подальше, насколько это было возможно. Но его плечо все равно то и дело касалось ее, и она ясно чувствовала тонкий аромат его одеколона.

Легкая темная щетинка покрывала его щеки и подбородок, и это придавало суровое выражение лицу. Нет. Не суровое. Он выглядел сильным и очень мужественным. Ее взгляд обратился к его рукам, легко лежащим на баранке, и внезапно Оливия вспомнила ощущение от прикосновения этих длинных пальцев к ее коже, порожденный ими жар…

Какой-то сдавленный звук сорвался с ее губ, и, повернувшись на сиденье, она уставилась в окошко.

Эдвард взглянул на нее:

– Вы что-то сказали?

– Я… я… – Оливия проглотила слюну. – Я просто подумала, когда же мы начнем разговор.

– Скоро будет одно местечко. – Он повернул руль вправо. – Вот мы и прибыли.

Он снизил скорость, и они въехали на пустынную автостоянку. Узкая дорожка, покрытая гравием, извиваясь, вела к стоящим на отшибе высоким соснам и там терялась из виду.

– Что это за место? – спросила Оливия, когда Арчер заглушил мотор.

Он улыбнулся:

– Самое лучшее место, какое я только знаю, если нуждаешься в уединении.

Она отстегнула ремень безопасности и следом за ним вышла из машины.

– Потому что можно увидеть репортеров за милю?

Он угрюмо улыбнулся:

– Потому что это место тихое и прекрасное, а репортер «Чаттербокса» скорее умрет, чем последует за нами в эту чащу.

«Он прав», – подумала Оливия, когда они медленно шагали среди сосен, казалось, почти упиравшихся в по-зимнему голубое небо; легкий бриз был насыщен свежим сосновым ароматом.

Эдвард как будто чувствовал себя здесь словно дома, он шагал легко и уверенно, предлагая ей руку, когда дорогу преграждало упавшее сухое дерево. Она никак не могла бы представить его здесь и таким. Тот Эдвард Арчер, которого она знала, принадлежал своему пентхаузу, вознесенному высоко над городом, или обтянутым кожей стенам зала заседаний правления корпорации, но не этому лесу, с ветерком, ерошившим его волосы так, как это делала она вчера вечером. Воспоминание было почти зримым…

– …из города?

Она взглянула на него. Они вышли на берег пруда, поросший высокой болотной травой. Эдвард остановился и, прислонившись спиной к стволу дерева, наблюдал за ней.

– Извините, вы меня о чем-то спросили?

Он нагнулся и поднял с земли плоский камешек.

– Я спросил – вы когда-нибудь выезжали из Манхэттена?

Арчер взмахнул рукой и пустил камешек так, что тот несколько раз подпрыгнул на поверхности воды, прежде чем исчезнуть в глубине.

– Или вы сугубо городская девушка?

Оливия резко вскинула голову. Это что – замаскированная форма оскорбления вроде бы невинными словами? Но он даже не смотрел на нее. Он набрал целую пригоршню маленьких камешков и теперь швырял их в пруд, любуясь концентрическими кругами, которые расходились от тех мест, где они касались воды.

– Я люблю деревню, – сказала она холодно, – но у меня не было возможности выезжать туда часто.

– Когда я был маленьким, – сказал Эдвард, – я всегда ждал целый год, когда же наступит лето. Это означало, что мы отправимся в наш дом в Коннектикуте. Мой отец был тогда жив и обычно брал меня с собой на рыбалку. – Он улыбнулся. – Мы никогда не возвращались с большим уловом, но это не имело значения.

Оливия тоже улыбнулась.

– Я была на рыбалке всего один раз, и она не была слишком успешной. Я никак не могла насадить наживку на крючок, и Риа тоже. Она…

Оливия умолкла. Риа. Это из-за Риа они с Эдвардом находились здесь. Как-то так случилось, что она совсем забыла об этом.

– Вы были подругами детства? – мягко спросил он, наблюдая за ней.

Она кивнула.

– Да. Мне было десять, а ей одиннадцать, когда мы встретились.

– Школьные подруги?

– Нет, вовсе нет. – Она в упор смотрела на него. – Мои родители погибли, когда мне было десять лет, и я с тех пор жила с моей двоюродной бабушкой Мириам. – Оливия сделала паузу. – Она была домоправительницей у Боскомов.

Глаза Эдварда сузились:

– Понимаю.

– В самом деле? – Оливия снова рассердилась. Она слишком часто видела в своей жизни этот оценивающий взгляд, чтобы не узнать, о чем думает человек.

– Да. Риа Боском дружила с вами, когда вы были ей нужны. Это объясняет, почему вы так стараетесь защитить ее.

Оливия отвернулась.

– Так и поступают друзья, – сказала она твердо.

– Риа, похоже, не придерживается этой философии.

– Она… она растеряна. Смерть Чарлза…

– Она взволновала ее не больше, чем вас.

– Мне было грустно, конечно, услышать об этом, но…

– Я полагаю, это похвально, в том смысле, что вы испытывали сентиментальную привязанность к Райту, а не только – как бы это выразить? – деловой интерес.

Оливия вновь почувствовала, как краска прилила к ее щекам, и резко повернулась к нему:

– Вы такая же дрянь, как и эти газеты, – сказала она звенящим голосом, – вы ни черта не знаете обо мне, но стараетесь сделать самые гнусные из всех возможных выводы. Люди, как вы…

Эдвард схватил ее за руки.

– Вы были заинтересованы в нем? – грубо спросил он.

– Да. Конечно. Но не…

– Что «не»? – Он сильнее стиснул ее кисть. – Недостаточно, чтобы проследить за его чековой книжкой?

– Черт побери, Эдвард, я никогда…

– Никогда… Никогда не задумывались, что он просто грязный старик, который имел не больше прав дотрагиваться до вас, чем… чем… – Он замолчал, его раздирали гнев и ярость, глаза потемнели. Потом он выпустил ее руку и холодно сказал: – Вы верно заметили, что я не имею права судить вас.

Оливия отвернулась от него, чтобы скрыть внезапно навернувшиеся на глаза слезы.

– Да, – сказала она, – не имеете.

Она слышала его тяжелое дыхание.

– Мы приехали сюда, чтобы поговорить, – сказал он. – Может быть, перейдем к этому.

Она кивнула.

– Хорошо.

Эдвард схватил ее за плечо и повернул к себе.

– Я хочу, чтобы вы помогли мне найти Риа Боском.

– Вы больше не считаете, что я знаю, где она?

Он покачал головой.

– Я знаю, что вам это неизвестно.

– Откуда вы узнали? – с горечью спросила она. – По моим честным глазам?

Он колебался несколько секунд.

– Я установил слежку за вами.

– Что? – она даже разинула рот. – Вы… вы…

– А вы думали, Оливия, что мы играем в детские игры? – Его лицо снова приобрело мрачное выражение. – Я хочу получить эти акции.

– И вы идете на все, чтобы заполучить их! Я полагаю, что они заключают в себе целое состояние.

На его губах мелькнула натянутая улыбка.

– Я думаю, что можно так сказать. Да.

– Да? – Ее лицо вспыхнуло от едва сдерживаемого гнева. – Ну и что ваш детектив рассказал вам обо мне? Кроме того факта, что Риа не приходила тайком на мою квартиру и не оставляла ее таким же образом?

Прошло некоторое время, прежде чем Эдвард ответил:

– Он сказал, что, похоже, вы никем не заменили старину Чарли.

– В самом деле? – Ее голос дрожал от гнева. – Вы в этом уверены? В конце концов, под моей кроватью никто не дежурил.

На скулах Эдварда заходили желваки.

– Почему же вы этого не сделали? Может быть, потому, что вам пока не нужен новый благодетель?

– Я вообще не нуждаюсь в «благодетелях», – ответила девушка, произнеся это слово с презрением, – я сама о себе забочусь.

– Детектив сообщил мне также, что, похоже, в вашей жизни вообще нет никакого мужчины. – Взгляд Эдварда переместился на ее лицо и остановился на раскрытых губах. – Но я нахожу, что в это трудно поверить.

– Вы привезли меня сюда, чтобы оскорблять?

– Ваша кожа нуждается в прикосновении мужских рук, – хрипло сказал Эдвард, взяв ее лицо в ладони. – Она мягкая, как шелк. – Он наклонил голову и погрузил свое лицо в ее волосы. – И вы пахнете цветами. – Он отстранил лицо, чтобы взглянуть ей прямо в глаза. – Вы вся так пахнете, Оливия? Ваши груди, ваш живот, сладкая тайна между ваших бедер?

У нее перехватило дыхание.

– Вы, вы… – Она задыхалась. – Вы…

Голос Арчера сделался хриплым.

– Правильно, дорогая. Я. Никто, кроме меня.

Он нагнулся и поцеловал ее раньше, чем она успела уклониться, его рот жадно прильнул к ее губам. Когда наконец он отпустил ее, она вся дрожала.

– Зачем вы привезли меня сюда? – прошептала Оливия.

– У меня есть для вас предложение, – холодно произнес он, словно ничего не произошло.

Предложение. Оливия охватила себя руками.

– Предполагается, что я должна быть польщена, Эдвард. – Она знала, что говорит спокойно, сдерживая себя, хотя его слова вызвали какой-то кислый привкус на ее языке, но звук собственного голоса придал ей мужества. – Особенно после того, как вы произнесли целую речь о том, что не будете следовать по стопам своего отчима. Однако меня это не интересует.

Он повернулся и холодно улыбнулся ей:

– Боюсь разочаровать вас, Оливия, но это чисто деловое предложение. Я согласен оплачивать ваши счета, пока вся эта суматоха не уляжется; в свою очередь, вы поможете мне найти Риа.

Оливия рассмеялась:

– А я всегда полагала, что вознаграждение за подобные услуги испокон века равно тридцати сребреникам.

– Будьте же такой разумной, как всегда, – возразил он, – все колкости на свете не вернут вам вашу репутацию. Во всяком случае, среди вашей клиентуры. Только Риа может это сделать.

Он, разумеется, был прав. Она знала, что он прав, только дурак мог думать иначе.

Ей хотелось плакать от этой несправедливости, выплеснуть свой гнев на этого мужчину, который перевернул вверх тормашками всю ее жизнь. Ей хотелось освободить свой рот от вкуса его поцелуев. Но сейчас ей нужно было найти Риа, если она собиралась спасти свою жизнь от полного краха.

Оливия взяла себя в руки и спокойно встретила его взгляд.

– Вы можете одолжить мне деньги под проценты по текущему курсу.

– Я сказал, что дам их вам.

Оливия пожала плечами..

– Это должен быть заем, или сделка не состоится.

Эдвард снисходительно улыбнулся:

– Вы не в таком положении, дорогая, чтобы диктовать свои условия.

Она пристально смотрела в его лицо, ожидая, что его глаза потемнеют от гнева, но то, что она в них увидела, озадачило ее; однако это мимолетное выражение исчезло раньше, чем она сумела определить его значение.

– Ладно, – произнес он хмуро. – Пусть будет по-вашему.

Эдвард взял ее под руку, и они медленно пошли по узкой тропинке вокруг пруда. Его случайные прикосновения были жесткими и безличными.

– Я проследил все действия Райта. Он оставил за собой бумажный след длиной в милю: квитанции отелей, авиабилеты, театральные программки…

– Как это может помочь в поисках Риа?

– Вы ее знаете, – ответил он, – знаете, что ей нравится, места, которые она предпочитает… Я хочу, чтобы вы просмотрели бумаги Райта: вдруг где-то звякнет колокольчик. Отель, или какое-то укромное местечко, о котором она упоминала в прошлом и где может теперь затаиться.

Они обошли вокруг пруда и вернулись к автомобильной стоянке. Следы каблуков оставались на гравии, пока они шли к машине Эдварда.

– Вы только что рассказали мне, что наняли частного детектива, – сказала Оливия. – Почему бы не поручить ему все то, о чем вы просите меня?

– Нет, вы единственная, кто знает ее привычки. Вы ее подруга.

Но так ли это? Друзья не идут на то, что предложил ей Эдвард, но они, во всяком случае, не должны поступать так, как Риа поступила с ней. Подруга не должна оставлять ее в таком ужасном положении.

– Так как? – Он взял ее за руку и повернул к себе. – Вы сделаете это?

Оливия поколебалась, потом тяжело вздохнула.

– Что тут говорить! У меня нет выбора.

– Да, – подтвердил Арчер. – У вас нет выбора.

Он открыл дверцу, и Оливия забралась в салон. Арчер обошел вокруг, проскользнул на сиденье рядом с ней и включил двигатель. Они молчали все время, пока он выводил машину со стоянки, а потом выезжал на дорогу. Спустя некоторое время Арчер взглянул на нее:

– Мы начнем изучать бумаги Райта сегодня же вечером в моей квартире.

Вечером. В квартире Эдварда.

– Вас что-то смущает? – спросил он.

Она молчала, словно завороженная гудением мотора, в звуки которого неожиданно вплелся стук ее быстро заколотившегося сердца; Оливия покачала головой и откинула ее на изголовье спинки.

– Нет, нет, ничего.

Эдвард ждал, она чувствовала, как его внимательный взгляд изучает ее профиль, чуть задержавшись на губах; потом он отвернулся и стал наблюдать за бегущей впереди дорогой.

– Хорошая девочка, – произнес Арчер одобрительно; он нажал на педаль газа, и машина стремительно помчалась вперед.