Текст книги "Предвестник (ЛП)"

Автор книги: Нелу Керамати

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)

Он нахмурился, а потом уловил болтовню двух женщин, наверное, медсестер, которые приближались.

– Эти отношения не надолго, – рассмеялась одна из них. – Обычно я добираюсь сюда больше часа.

– Да, потому что ты из центра Манхэттена, – возразила вторая.

«Манхэттен…?» – Дилан нахмурился сильнее. Он опустил взгляд, увидел их тени под дверью и постучал по ней.

Одна из медсестер вскрикнула, а потом тихо выругалась.

– Ау? – Дилан смотрел, как одна из теней уходит. – Мне нужно позвонить.

– Сейчас вернусь, – сказала та, что осталась.

Дилан прищурился, только биение его сердца заполняло тишину.

Он отошел от двери, когда стало слышно, как ее отпирают. Но вместо медсестры, которую он ожидал, дверь открыл охранник. На его белой рубашке была нашивка на рукаве, где читалось: «Охрана Вест – Пойнт».

– Мистер Холт, – он с уважением кивнул.

Дилан посмотрел в глаза стражу. Он кивнул в ответ, но с трудом дышал.

– Можете пройти за мной?

φ

Дилан шел меж двух стражей, брюнетка – медсестра шагала впереди, и они двигались по длинному узкому коридору.

«Вест – Пойнт? Манхэттен? Не может быть».

Он посмотрел на напульсник и убедился, что его подписали как Дилана Холта. Значит, это все организовал его отец. Но он не мог понять, почему датой его принятия был день, когда он попытался убить себя. Ванкувер в пяти часах полета от Нью – Йорка, так как…

Он чуть не врезался в медсестру перед собой и понял, что они остановились перед защищенной дверью.

– Вот, – медсестра вручила ему незнакомый номер телефона. – У вас десять минут, – она улыбнулась и ушла.

– Погодите… – Дилан протянул руку, но один из стражей заерзал за ним. Он быстро улыбнулся, чтобы смягчить удар, но все доказал.

Дилан убрал руку, дождался, пока другой страж открыл дверь. Он прошел в комнатку с большим столом, стулом и телефоном.

Дверь закрылась на замок за ним. Он посмотрел на номер телефона, который дала ему медсестра, не понимая, кому он может принадлежать, а потом сел за стол, схватил телефон и набрал.

– Маркус Холт, – ответил его отец на первом же гудке.

И Дилан лишился дара речи.

– Пап, – выдавил он и услышал нечто, похожее на выдох облегчения.

– Что происходит, пап? – спросил он. – Почему я здесь?

– Ты в порядке?

– Я в Нью – Йорке. Как я тут оказался?

Пауза. Слишком долгая.

– Пап.

– Алекс, – сказал он. – Я организовал перелет для вас обоих.

Дилан рисовал взглядом зигзаги в воздухе.

– Чт… я этого не помню, – он нахмурился.

– Не удивительно, с твоей – то передозировкой, – сказал он тоном, что не вязался со словами. В тоне не было осуждения.

Он словно говорил с незнакомцем.

– Но… – Дилан отчаянно выдохнул. – Нет… я бы что – то такое запомнил. И нельзя просто переместить меня самолетом в другую страну против моей воли. Нужно мое согласие.

– Ты пытался себя убить, Дилан, – резче сказал он. – Или ты и это забыл?

– При чем тут это?

– Ты под наблюдением, как самоубийца. Так что следующие семьдесят два часа Алекс законно может принимать решения за тебя.

Дилан посмотрел на запертую дверь, горечь пропитала его.

– И ты сослал меня в военную академию, пока я приходил в себя от передозировки?

– Ты хотел бы проснуться в наручниках?

– О чем ты? – Дилан скривился.

– Крушение, Дилан. Чертов звонок на 911. И клоун в парке, который заявил в полиции, что ты напал на него. И там есть свидетель, и в этом замешана охрана парка.

– Клоун? – Дилан вспомнил жуткую маску. – Настоящий?

– Думаешь, я шучу?! – рявкнул Холт.

– Нет, – пролепетал Дилан. – Они не могли знать, что это был я. Я соврал… сказал, что у меня украли кошелек. Они даже не просили мой паспорт.

– Думаешь, они не могли узнать правду иначе? И твоя попытка суицида сделала тебя для них тикающей бомбой.

Сердце Дилана сжалось, слова распадались в его рту.

– Если полиция решила вовлечь тебя, они смогут все аккуратно связать, сочинить, что ты в ответе за крушение вертолета, но позвонил в последний миг из – за совести. И они решат, что ты покатился по наклонной, побил парня, а потом решил убить себя от отвращения, – он замолчал для вдоха. – Суд порвет тебя на кусочки.

Дилан зажал переносицу.

– И пока наши адвокаты не сделают так, чтобы у тебя было будущее, тебе будет светить долгий срок в тюрьме.

– Какое тебе вообще дело?! – сорвался Дилан. – Почему ты не дал мне умереть? Что… лишился бы ценной вещи?

Тишина.

– Ты вообще… – Холт дышал в телефон, – понимаешь, в какую ситуацию меня поставил?

Сломленный голос отца разносился в его голове, боль в глазах заполнила их слезами. И он снова оказался в аэропорту в шесть лет. Когда он еще мог спрятаться под стулом, наивно надеясь, что это его убережет. Когда папа еще любил его.

Холт кашлянул.

– Слушай. Я делаю все, что в моих силах, чтобы обвинения сняли. Но тебе в это время нельзя быть в Ванкувере. Они хотят допросить тебя. В твоем нынешнем состоянии ты рассыплешься, как карточный домик. Я не могу это допустить.

Клоун

Крушение.

Нив.

Ромер.

– Хорошо, – сказал Дилан.

– Хорошо… что? – спросил Холт с ноткой неуверенности.

– Я останусь. Закончу программу.

– Ты серьезно? Потому что я потянул за много ниточек, чтобы устроить тебя в Вест – Пойнт, так что это по прихоти бросать нельзя. Тебе придется доделать это до конца.

– Знаю, – Дилан закрыл глаза.

Пауза.

– Хорошо.

– Но я хочу, чтобы ты нанял круглосуточную охрану для Ромера и моей девушки.

– Что, прости?

– И я хочу, чтобы ты переместил Лиз в частную клинику и заботился о ее лечебных тратах.

– Что еще за Лиз?

– Элизабет Энтони, – уточнил Дилан.

– Мать Ромера, – понимающим тоном сказал Холт.

– Она будет храбриться, но химия не работает. Если на то пошло, я хотел бы, чтобы ты предложил ей варианты. Частная клиника, оплаченная круглосуточная забота. И не слушай Ромера, его «нет» – не ответ.

– Зачем ему спорить?

– Потому что он не знает, – Дилан сглотнул комок в горле. – Он не видел, что грядет. А я не смог ему сказать.

Глава 24

Заблуждение игрока

Дилан смотрел в окошко комнаты, и слово «самоубийство» носилось по голове. Он вспомнил, как Алекс когда – то объяснял ему, что, как и все наборы из двух в жизни – черный и белый, юность и старость – наша тяга к жизни противостояла тяге к смерти: инстинкту к разрушению. Это чувство появлялось, когда смотришь с края обрыва. Это ощущалось, когда склонялся вперед, и темное, но захватывающее желание просило его придвинуться еще ближе к краю. Броситься вниз почти намеренно.

Он звал это «Танатос». Тяга к смерти. Желание вернуться в неорганическое состояние, откуда мы пришли. Тяга к агрессии, что была направлена внутрь и приводила к суициду.

Но Дилан сделал это не поэтому. Теперь его попытка провалилась, и он не знал, остались ли Нив и Ромер интересами Жнеца.

Жнеца, чье лицо Дилан теперь видел. Лицо, которое он заметил бы в толпе. Лицо человека, а не демона. Лицо с мотивом.

Стук в дверь отвлек его, он услышал, как открывается дверь. Через пару секунд на пороге появился Алекс в твидовом костюме и синей водолазке.

Мышцы Дилана стали вялыми при виде него. Он хотел заговорить, но вместо этого прошел к Алексу, который снял рюкзак и зашагал ему навстречу.

Он обнял Дилана так крепко, что стены между ними начали крошиться. Он прижал ладонь к затылку Дилана, как в тот раз, когда Дилан поранился, упав с лестницы на детской площадке.

Эмоции мерцали в груди Дилана. Он хотел всхлипнуть. Но подавил это, не собираясь выпускать это.

– Прости, – пробормотал Алекс в плечо Дилана. – Прости, что я сорвался.

Дилан тряхнул головой, комок боли в горле мешал говорить.

Алекс отодвинулся, обхватил лицо Дилана руками.

– Как ты себя чувствуешь?

– Живым, – сказал Дилан не так бодро, как ожидал.

Серьезный вздох, смесь облегчения и сожаления, вырвался из Алекса, он снова обнял Дилана.

– Говорят, твое сердце не билось почти минуту, – сказал он. – Тебя официально назвали мертвым. Если бы твое сердце не завели…

– Это… – сказал с импульсом Дилан, глядя на дверь перед собой большими глазами.

– Что? – Алекс отодвинулся, его ладони скользнули к плечам Дилана.

– Я умер, – Дилан посмотрел на него.

«Потому я видел его лицо».

– Я сделал это, – слабая улыбка озарила его лицо.

Алекс прищурился с тревогой.

– Ты… что делал?

Дилан смотрел сквозь Алекса, собирая все.

– Последовательность Фибоначчи, – тихо прошептал он. – Центр спирали – начало последовательности, но с другой стороны – это ее конец.

– О чем ты говоришь?

– О паре! – с энтузиазмом сказал он. – Не видишь? В время рождения и смерти ты на границе с не существованием. Между сознанием и подсознанием.

– Ладно, думаю, тебе нужно…

– Я умер, Алекс, – Дилан улыбнулся шире. – Не понимаешь? Умер. Последовательность завершена. Моя смерть была концом той линии событий. Центром спирали.

– Дилан… – Алекс умолял взглядом.

– Я выпал из его радара, – Дилан вспомнил, как Жнец смотрел на надгробие в его сне. – Он думает, что я мертв. Проклятие снято.

Алекс отошел на полшага, а потом начал потирать нижнюю губу. Он прошел в угол комнаты, схватил стул и подвинул его к кровати Дилана.

– Что? – Дилан сел на кровать, глядя на Алекса.

– Я все уладил с приемной комиссией, – он потер руки, опустив голову.

– Но? – Дилан понял по его лицу.

Алекс поднял голову.

– Думаю, тебе стоит вернуться. Ты можешь лечь в клинику. И будет круглосуточная забота.

– Зачем? – Дилан уставился на него. – Я не безумен.

Алекс опустил плечи, отклонился на стуле.

– Не безумен, Алекс.

– Я знаю. Но думаю, что тебе лучше быть там, где я могу приглядывать за тобой.

– Ты делал это всю мою жизнь.

– Но… – Алекс склонился, пытаясь смягчить свои слова. – В этот раз будет иначе, – он кивнул Дилану. – Я подойду к этому иначе…

– Я не буду в психбольнице, – сказал Дилан. – Я не должен оставаться здесь, но я этого хочу.

– С каких пор?

– С тех пор, как увидел его лицо.

– Чье лицо?

– Жнеца, – сказал Дилан и смотрел, как Алекс мрачнеет.

– Ты… его видел?

– Во сне, – кивнул Дилан. – Он пришел к моей могиле, дал Нив и Ромеру уйти. Они его не волновали, потому что они были инструментами для конца. Моего конца.

– Дилан. То, что ты испытал изменения, не значит, что это имело значение.

– Почему?

– Когда кто – то бросает монетку и получает «решку», он думает, что «орла» в следующий раз получит с большим шансом. И если он получает «решку» снова, то еще больше уверен, что следующий раз будет успешным. Но шансы всегда равны.

– Я знаю о заблуждении игроков, – сказал Дилан. – Но бросание монетки случайно. Числа Фибоначчи – нет.

– То, что некоторые факты совпали, не означает, что они связаны.

– Даже если на это указывают доказательства?

– Да. Даже так. То, что что – то возможно, и очень возможно, не означает, что это правда.

– Жнец сжег мою старшую версию у меня на глазах, когда я был ребенком. Пару дней назад этот сон прошел по кругу, Алекс. Потому что мои сны – предупреждения, – он сглотнул. – Всю жизнь они пытались помочь мне решить последовательность. И я с трудом успел.

Алекс сжал губы, глядя в глаза Дилана, словно почти поверил ему.

– Это мое преимущество, Алекс. Если Жнец реален, он не знает, что я еще жив, иначе может сделать что угодно. Со мной, Нив, Ромером.

Алекс опустил взгляд.

– Но теперь я видел его лицо. Я смогу его заметить. И я… – он замешкался, но, когда Алекс поднял голову, он без сожалений сообщил. – Я убью его.

– Ты не в себе?

– Я знаю, что ты не думаешь, что он существует, но я верю. И если я должен остаться здесь и научиться бороться с ним, я это сделаю, – он вспомнил, как целовал губы Нив в сахарной пудре на ярмарке, как резал ее шею зазубренным ножом. От одной мысли гнев и отвращение смолой заполнили его грудь. – Я перережу ему горло, даже если это будет моим последним поступком.

– Ты говоришь об убийстве.

– Это не убийство. Это самозащита.

Алекс смотрел, словно на дикого зверя.

– И ты хочешь бросить всю жизнь и попасть за решетку из – за какой – то теории, которую сочинил о парне, которого видел во сне лишь раз?

– Ты говоришь с парнем, который пытался себя убить, помнишь? Может, когда он уйдет, я смогу хотя бы поспать ночью.

– Это классический когнитивный диссонанс. Ты сделал то, что не можешь вернуть, так что изменил свои чувства, чтобы не терзаться.

Дилан чуть смягчился.

– Если хочешь остаться, я мешать не стану. Не в той ситуации, что дома. Но если ты веришь, что снял «проклятие», тебе нужно его отпустить. Ты впился в него.

– Потому что это не конец, Алекс. Я уклонился от пули. Даже если угроза пропала, я не могу жить дальше, зная, что он там, что он жив. Я не могу. Не после всего, что он сделал со мной.

– Но он не сделал. Те сны…

– Были. Настоящими! – рявкнул Дилан. – Ты не ощущал, как это, когда сжигают заживо или режут на куски бензопилой, так что не говори мне, что они – выдумка!

– Ладно, – Алекс поднял ладонь.

Дилан выдохнул напряжение и попытался успокоиться.

– Слушай… в академии я буду ощущать себя намного безопаснее, чем запертый в палате психбольницы на таблетках. И Ромер будет занят в институте архитектуры, так что я его едва буду видеть.

– Ромер… – Алекс хотел что – то сказать, но опустил голову и поджал губы.

– Что? – Дилан прищурился. – Что Ромер?

Алекс поднял голову и покачал головой с закрытыми глазами.

– Ничего, – сказал он тихо и сломлено. – Уверен, он поймет.

– И Нив… – Дилан опустил голову, вспоминая ее лицо после порвавшегося кабеля. – Без меня ей лучше.

В комнате воцарилась тишина.

Дилан смотрел в окно на золотые лучи, венчающие силуэты деревьев. На солнце, поднимающееся из – за горизонта. И он слушал единственный звук, что приносил ветер: далекий марш кадетов.

Он встал на ноги и прошел к окну. Он прижался рукой к раме и закрыл глаза, слушая мелодию решимости и силы. Топот, приносящий порядок в хаосе.

Поразительно, как всего неделю назад это показалось бы ему приговором. Как изгнанием. Но теперь он знал, что Ромера не зарежут, что Нив, любовь его жизни, будет жить, даже если будет презирать его, и это того стоило.

И он останется. Он все исправит.

Он жертвы к победителю.

От побега к сражению.

– Конец книги 1.1~