Текст книги "Предвестник (ЛП)"

Автор книги: Нелу Керамати

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

На этой стене он вел хронику снов, отмечал все детали, что могли показаться ценными. Он искал символизм. Он анализировал сны с точки зрения выдающихся теорий. Он пытался соединить сны с событиями, что следовали за ними, надеясь раскрыть, как сон может быть перед тем, как это случится.

Но пока что его анализ только усилил его страх. Потому что, несмотря на значение или связь сна, слишком многие из них исполнились, и это уже не казалось совпадением.

Девять за последние восемь месяцев, если точнее. Казалось, это происходило все чаще.

Вот бы авария как – то подала ему подсказки…

Он разглядывал стену, пока не нашел описание кошмара с Лайонс – Гейт. Он отцепил листок и сел за стол, схватил дневник и начал записывать все, что помнил о случившемся сегодня.

Он сравнил записки и понял, что авария и его сон были почти одинаковыми. Разница была лишь в том, что сегодня он был на яхте с Ро, а во сне стоял в пробке на мосту, когда врезался вертолет.

Он поднялся и вернул анализ на стену, а потом отошел и окинул всю картину взглядом.

Если его отец был прав, и разум старался найти во всем закономерность, то рано или поздно такая придет и от его стены… догадка, что поможет расшифровать его состояние, приведет его на шаг ближе к тому, кем он притворяется.

Или поможет доказать невиновность, если копы решат арестовать его за подозрения в преступлении.

Он смотрел на массив информации перед собой, пытался объяснить Лайонс – Гейт одной из выдающихся теорий о снах.

Сны – бессмысленные картинки, созданные мозгом. Они – результат вспышек нервов, несущие визуальные, слышимые и тактильные ощущения.

«Нет. Сегодня все было не случайно».

Сны – результат преобразования мозгом информации, полученной за день, во что – то значимое.

«Применимо, когда сниться то, что уже происходило».

Сон – то, как разум реагирует на желания, не принимаемые обществом.

«Ага. Я хотел бы разбиться в вертолете».

Сны – то, как подсознание передает мозгу важную информацию.

«Но какую информацию? Как мое подсознание может знать что – то раньше меня?».

Дилан снова оказался в тупике, провел пальцами по густым волосам и выдохнул. Кроме кошмаров о Жнеце – мужчине, сдвинутом на убийстве его жуткими способами – остальные сны ничем не были связаны.

Это не имело значения. Почему он не понимал? Что мешало ему пойти по верному пути?

Шли секунды, разум начал блуждать. Но не из – за исполнившихся снова. Вместо этого он думал о кошмарах со Жнецом – обо всех ужасных смертях, что он терпел, пока не просыпался. Как тот сон, например, когда Жнец отрезал ему конечности бензопилой.

От воспоминания о кошмаре нервы запылали. Он сжался, проклиная фантомную боль, что принесли без предупреждения воспоминания.

«Соматизация, – вспомнил он слова Алекса, направляясь к пустой стене у двери, – выражение психологического расстройства через физические симптомы».

Симптомы, которые, как учил его Алекс, можно подавить психологическими уловками.

Он прижал ладони к стене и смотрел на чистую поверхность перед собой. Он сосредоточился изо всех сил, представляя маленький домик посреди пустоши, деревянный коттедж, окруженный красным огнем, облака черного дыма поднимались над ним. И он представил, что он – этот дом, огонь – его боль. Он представил, как огонь уменьшается, испаряется в пустоте. И, словно увядая в разуме, боль в теле утихала.

Когда его концентрация сбивалась, боль мстительно возвращалась, но он повторял процесс, желая огням подчиниться. Желая, чтобы боль слушалась его.

«Ассоциация, – объяснял Алекс. – Боль уменьшается визуальной ассоциацией».

И огонь нервов постепенно угасал. Он выдохнул с облегчением и прижался лбом к стене. В этот раз было не так плохо, как он ожидал.

Глубоко вдохнув, он протер лоб ладонью, а потом вытащил из кармана прописанные таблетки. Он держал баночку у окна, катал ее между большим и указательным пальцем. Он смотрел на маленькие голубые таблетки, они падали друг на друга, а потом он лег на протертом диване.

Он задумался, нужно ли принимать их, возвращаться в существование без боли, но и без души, а потом убрал баночку в карман.

Глава 7

Новизна

Земля была холоднее зябкого воздуха. Она была твердой, грубой и покрытой толстым слоем сажи. Каменные стены окружали его и были покрыты пеплом, их едва озарял теплый трепещущий свет за его спиной.

Дилан приподнялся на руках и заметил кровь на земле под ним. Его кровь. Он ощущал трещины в костях.

Его тело пробудилось от боли, он пытался встать на четвереньки, заметил кого – то в дальней части комнаты. Незнакомец в темной одежде расхаживал с сигаретой в руке. Мужчина с лицом, скрытым за толстой вуалью дыма в форме…

Противогаза…

Сердце Дилана сжалось. Он видел этот противогаз раньше. Он все это уже видел!

Незнакомец в маске продолжал кружить, медленно приближаясь. Но настоящая паника пронзила Дилана, когда он заметил, что через брешь в заколоченном проходе в дальнем конце комнаты смотрит мальчик. Мальчик с рыжими волосами и зелеными глазами. Его шестилетняя версия.

При виде него Дилан понял, что произойдет.

– Зачем? – спросил он у мужчины, не сводя взгляда со своей детской версии. Жнец остановился перед собой, и Дилан услышал «Почему нет?» и ощутил на спине сильный жар.

Дикое пламя охватило его, потрескивая и оглушая его.

– НЕ СМОТРИ! – закричал он в агонии, желая пощадить младшую версию себя от травмы на всю жизнь. – НЕ СМОТРИ! – он протянул руку, кожа покрылась волдырями. – НЕ СМОТРИ – И–И!

Сердце Дилана сжалось камнем, он смотрел на потолок кабинета. Кожа горела. Нервы пылали. Он не мог двигаться. Он даже не мог раскрыть рот и закричать. Казалось, нить между телом и разумом разорвали.

«Сонный паралич», – подумал он, пот стекал каплями по его лицу.

Дрожа от боли, он посмотрел на белый потолок. Он представил маленький горящий домик, пытался снять перегрузку эмоций, но мысль о кошмаре сбивала концентрацию. Он пытался ослабить боль, но противогаз Жнеца вспыхивал перед глазами.

Ужас раздавил его, усиливая боль. Из горла вырвалось слабое кряхтение, спину ужалило так, что глаза наполнили слезы. Он не мог отогнать чувство, что в тенях прячется что – то жуткое.

За дверью.

В стенах.

Ему казалось, что кто – то вот – вот войдет в комнату и начнет резать его серпом.

«Это нормально, – убеждал он себя. – Это нормально для сонного паралича. Это в голове. Никого здесь нет».

Как только он смог пошевелиться, он перекатился на бок и встал на ноги. Он побежал в ванную, отдернул штору душа и включил холодную воду. Перед тем, как упасть на колени, он заметил в зеркале янтарное сияние его глаз.

Он схватился за край ванны и втянул себя внутрь.

Он рухнул на спину, вода плескалась вокруг него. Он дрожал в ледяной воде, что путала его ощущения, он не мог различить обжигающий жар и холод. Как только его тело онемело, он разрыдался.

Он видел этот кошмар во второй раз.

В первый раз он был ребенком. Наивным ребенком, загадывающим желания в 11:11, верящим, что игрушечный лис от всего его защитит. Слишком маленький, чтобы понимать, что рыжеволосый юноша из кошмара, кричащий ему отвернуться, горящий заживо, был его старшей версией.

И теперь кошмар прошел по кругу, и он не понимал, почему разум дал ему две разные роли в одной сцене с разницей в десять лет.

Глава 8

Смещение

Дилан вышел из ванной в полотенце на поясе. Он начал одеваться, размышляя, как лучше рассказать Алексу правду. Как психиатр, Алекс вряд ли станет переживать и удивляться, что Дилан снова перестал принимать таблетки. Но как крестный? Как тот, кто почти его вырастил?

Дилан вышел в гостиную. Он заметил ключи на стойке на кухне, направился к ним, но через миг выхватил нож из подставки, глядя на входную дверь.

Инстинкт? Паранойя?

Или он что – то услышал?

Его концентрация была острее ножа в руке. Он, крадучись, отправился к входу, но замер, уловив металлическое позвякивание из – за двери.

Кто – то пытался вломиться.

Сжимая нож, Дилан бросился к двери, когда она открылась. Но цепочки дали открыть ее только на пару дюймов.

– Открой, Дилан, – голос его отца донесся из бреши. – Это я.

Дилан опустил напряженные плечи.

– Открой, – Холт заколотил по двери.

Дилан закрыл глаза, но его радость была короткой. Он дал отцу запасные ключи на всякий случай, но не для того, чтобы он приходил, когда хотел.

Снова стук.

Дилан выдохнул напряжение, а потом закрыл дверь. Он убрал цепочки и пошел на кухню.

Холт вошел за ним, он был в том же пальто и черном шарфе, что и раньше.

– Что ты делал? – спросил он, Дилан сунул нож в подставку.

– Ничего, – Дилан не поворачивался к отцу. – Я думал, что кто – то вламывался.

– Ты не слышал, как я звонил?

– Я был в душе.

– Точно, – Холт кивнул, снял перчатки и спрятал в карманы. Он кашлянул и посмотрел на Дилана. – Нам нужно поговорить.

– О чем? – Дилан схватил ключи со стойки, чтобы дать отцу знать, что разговор будет коротким.

– Где ты был, когда произошло крушение вертолета?

– Ты приехал сюда, чтобы спросить это? – Дилан вскинул брови. – Мог просто позвонить.

– И рисковать, что полиция отследит?

– Они не могут делать это без ордера.

– Кто тебе сказал, что после того, что ты сделал, они его не получат?

Дилан хотел заговорить, но опустил голову.

– Спрошу снова, – Холт шагнул вперед. – Где ты был, когда доложил о крушении?

Дилан выдохнул носом.

– На воде.

– На яхте, – уточнил Холт.

– Ага, – Дилан пошел к гостиной.

– И я думаю, что там был и Ромер?

– Он выхватил у меня телефон и закончил вызов, – Дилан опустился на белый диван. – Если ты переживаешь из – за отпечатков.

Снисходительная улыбка появилась на губах Холта, он опустил голову.

– Хорошо… – он пошел в гостиную. – Это должно было произойти.

Дилан ждал натиск требований. Но пауза отца затянулась, он поднял голову и увидел, что Холт смотрит на фотографию в рамке на подставке для телевизора у окна. На фотографии мама Дилана была в белом летнем платье, прижимала черную трубку старинного телефона к беременному животу.

Только на этой фотографии Дилан и его мама были вместе.

Холт кашлянул и устроился рядом с Диланом.

– Ты… – он облизнул нижнюю губу и сцепил пальцы, – будешь принимать лекарства.

– Уже принимаю, – соврал Дилан.

– Почему ты вообще перестал это делать?

– Не специально, – снова соврал Дилан. – Пропустил на прошлой неделе.

– И тогда увидел сон про Лайонс – Гейт?

Дилан кивнул, сжавшись.

Холт потер лицо, стиснув зубы.

– Хорошо. Сходи к Ромеру – не звони, а сходи – и скажи ему молчать об этом.

– Ромер не из сплетников.

Холт смотрел, а потом закрыл глаза, открыл их и заморгал.

– Как только мой адвокат выяснит, что у копов есть против тебя, – продолжил он, – мы решим, что Ромеру нужно сказать, чтобы поддержать твою историю.

– Я не хочу вовлекать его в это.

– Он вовлечен, нравится тебе это или нет. Если не хочешь утащить его на дно, пусть делает, как я скажу.

Дилан стиснул зубы.

– И тебе стоит держаться от него подальше, пока это не утихнет, – добавил Холт.

– Как долго?

– Как получится, – сказал он, словно это было очевидно. – Если не хочешь вовлекать его, держись в стороне.

Дилан выдавил улыбку.

– Что?

– Ничего, – Дилан покачал головой. – Забавно, думаю, что ты даже вспомнил о Ромере, хотя мы оба знаем, зачем ты здесь.

– И зачем же? – Холт склонил голову, его нейтральное выражение скрывало бурю внутри.

– Чтобы защитить свою идеальную репутацию. Как иначе?

Нефритовые глаза Холта сузились, остатки вежливости пропали с лица.

– Ты хоть понимаешь, что может случиться с тобой из – за того, что ты натворил сегодня? – сказал он низким угрожающим голосом. – Не ошибись. Отец я тебе или нет, но убирать за тобой я не обязан.

– Я не просил о помощи! – рявкнул Дилан с гневом, схожим с тем, на что был способен человек напротив него. – Я ни о чем у тебя никогда не просил! Ни о помощи, ни о деньгах! Даже о времени! – он встал с дивана и пошел к двери, но отец догнал его и схватил за шею.

– Теперь слушай меня… – жуткий шепот Холта послал холодок по спине Дилана. – Я строил свою империю еще до того, как ты существовал, – его пальцы впились в шею Дилана, боль проникала в тело. – Если будешь еще больше усложнять проблему, я не только дам им арестовать тебя, но и позволю погрузить тебя так глубоко в систему, что ты и не выберешься.

Он толкнул Дилана вперед, прошел мимо него к входной двери.

– Если не уговоришь Ромера, лучшим воспоминанием у него обо мне будет, как я выбрасываю его из своего дома, – он покинул квартиру и захлопнул за собой дверь.

Глава 9

Иллюзорная корреляция

Дилан шел по людным улицам по соседству. Он пересек дорогу среди ленивых машин, влился в толпу, направляясь к дому Алекса.

Он все еще ощущал хватку отца на шее, слышал его строгий голос в ушах. А еще он знал то, чего не знал его отец: Ромер не глупый, и он не стал бы все портить, болтая.

«Ему придется подождать», – он прошел к дверям дома Алекса и нажал на кнопку домофона.

φ

Дилан вышел из лифта и направился к квартире Алекса. Он улыбнулся приоткрытой двери и вошел.

Хотя место выглядело как обычно, было в нем что – то волшебное. Может, в том, как дышали светом окна. Или в том, как тепло света смешивалось с прохладными тенями оттенков фиолетового. Забавно, как чья – то квартира может ощущаться домом сильнее, чем своя.

– Алекс? – Дилан добрался до гостиной.

– На кухне, – отозвался Алекс из дальнего конца.

– Ты вообще используешь остальную квартиру? – пошутил Дилан, проходя мимо большой библиотеки, слушая смех Алекса, пока приближался. – Что такое? – он вошел на кухню. – Ты купил новую эспрессо – машину?

– Разве она не красавица? – Алекс просиял, наливая молоко в сосуд.

– Я переживаю за тебя, – Дилан сел на стул с высокой спиной за белым мраморным островом на кухне.

– Ты еще не видел, что она умеет, – Алекс вставил сосуд в машину, нажал кнопочку и выпрямился, пока машина вспенивала молоко.

Пока Алекс радовался новой игрушке, как ребенок рождественским утром, Дилан мог думать лишь о том, как мужчина, что не был ему родным по крови, мог любить его больше, чем собственный отец. И вдруг седые пряди среди темных кудрей Алекса стали казаться не последствиями времени, а результатом воспитания сломленного ребенка.

Дилан вряд ли мог отплатить этот долг.

– Что? – Алекс поднял голову с тенью улыбки.

– Ничего.

– Выкладывай, – Алекс прижал ладони к мраморной поверхности.

– Ничего. Просто думаю, как ты выглядишь как современная версия двадцатых лет.

– Посчитаю это комплиментом, – гордо сказал Алекс на пути к шкафу с тарелками. Он схватил с крючков внутри пару фарфоровых чашек и прошел к стойке. Он осторожно опустил их на блюдца, уже ждущие их на большом деревянном подносе.

– Ждешь кого – то? – спросил хитро Дилан и вскинул брови, когда Алекс поймал его взгляд. – Даму, наверное?

– Опять ты об этом? – Алекс поставил одну из чашек в эспрессо – машину и нажал другую кнопку.

– Ты заслуживаешь любви, Алекс, – дразнил его Дилан.

– Я неплохо справляюсь, – улыбнулся Алекс. – В чем дело? Просто визит, или мне нужно стать серьезнее?

– Не знаю, как насчет серьезности, но сесть не помешало бы.

Улыбка Алекса чуть увяла от этого.

– Видимо, дело в том, что ты перестал принимать лекарства?

– Папа заходил? – Дилан отклонился на стуле, мрачнея.

Алекс кивнул.

– Хотел знать, что ты рассказывал мне о кошмаре.

Дилан смотрел на приподнятые брови Алекса и тонкие губы, а потом опустил взгляд.

– Представь его удивление, когда я сказал ему, что понятия не имею, что ты без лекарств.

Дилан опустил голову и покачал ею из – за отца.

– Когда?

– Он заходил около часа назад. Но я уже знал.

Дилан поднял голову и увидел тень улыбки на губах Алекса.

– Как? – спросил он.

– Кроме того, что ты ужасный актер?

Дилан выдавил смешок, повеселев.

– Я думал, ты расстроишься сильнее, – он склонился и уперся предплечьями в мрамор.

Алекс с улыбкой вытащил из эспрессо – машины чашку. Он отцепил сосуд с молоком и принялся вливать его в чашку с ловкостью профессионального баристы.

– Терапия – не заставить пациента делать по – твоему, – он помахал сосудом. – Это помощь в поиске ответов, которые им нужны. Я полагаю, ты остался бы на лекарствах, если бы они работали, – он довершил латте красивым листочком и опустил чашку на блюдце.

Дилан выдохнул носом.

– Вот бы отец так думал.

– Твой отец бывает… – Алекс вставил в эспрессо – машину вторую чашку и нажал кнопку. – Он гениальный, но очень упрямый.

– А то я не знаю.

Алекс поднял голову.

– Он тебя любит.

Улыбка Дилана пропала. Его отец, может, когда – то и любил его, но…

– Больше нет.

– Любит. Он не знает просто, как это показать.

Дилан потер лоб большим пальцем.

– Так зачем ты здесь? – спросил Алекс.

– Думаю… – Дилан сглотнул. – Думаю, сны пытаются мне что – то сказать.

– Например? – Алекс принялся за второй латте.

– Не знаю… Но то, что они сбываются, заставляет меня думать, что, – он вспомнил Жнеца, – что они могут быть предупреждениями?

– Дилан… – Алекс опустил вторую чашку на блюдце, взял поднос и пошел в гостиную.

Дилан пошел за ним, надеясь.

– Мы строим предположения на испытанном опыте, а не на объективных фактах, – Алекс склонился и опустил поднос на винтажный сундук, который служил у него кофейным столиком. – Потому мы хорошо мыслим об относительном, а не об абсолютном.

– О чем ты?

– Твой первый сбывшийся сон, – Алекс устроился в бордовом кожаном кресле, где всегда сидел.

– Ты про крушение самолета, когда мне было шесть? – Дилан сел напротив Алекса на диване.

– Это тебя сильно ранило. Стало твоим якорем. После этого ты боялся всех снов, считая, что им суждено сбыться.

– Это не выдумка, Алекс, – сказал Дилан. – Они сбывались.

– Это зовется склонностью подтверждать точку зрения – поиск только тех фактов, что подтверждают подозрения.

– Я ищу все факты. Во всех своих снах. Даже в тех, что еще не сбылись.

– Еще не сбылись, – отметил Алекс ахиллесову пяту Дилана. – Видишь? Ты сказал «еще не», потому что ожидаешь, что будущее совпадет с ними. Стоит поверить в это раз, и ты будешь верить дальше.

– Даже если превращаю свою жизнь в ад?

– Даже тогда, – Алекс схватил кофе с подноса.

– Слушай, – Дилан взял себя в руки. – Знаю, ты думаешь, что я выдумываю на пустом месте…

– Нет, это делает твой папа, – он сделал глоток напитка. – Я восхищаюсь твоими стараниями в попытках понять ситуацию. Но, Дилан, мир удивительно сложен. Как бы сильно мы ни пытались, мы не поймем всего. У нас нет познавательной способности… – он замешкался и опустил взгляд.

– Я знаю, где пределы того, что я могу понять. Но, если кто и может понять значение моих снов, то это я.

– Так зачем ты здесь? Для кофе?

– И компании, – Дилан улыбнулся и взял свой латте. Он посмотрел на волны белого и коричневого. На крохотные пузырьки пены. – Говорите, нужно это бросить? – спросил он.

– Просто… не думаю, что стоит подвергать себя боли, чтобы понять ее источник.

– Верно, – сказал Дилан бесстрастно и сделал глоток.

– Слушай, я понимаю, почему ты не можешь сдаться. Понимаю. Всем нам хочется держать все под контролем. Но парадокс в том, что само это желание контролирует нас, делая нас жалкими.

– И что за варианты у меня есть?

– В твоем случае можно или застрять в не решаемой проблеме, или двигаться дальше.

– Куда?

– К жизни, – сказал Алекс, словно это было так просто. – Совпадение или нет, но сны не должны диктовать тебе, как думать и действовать.

– Но какую жизнь я могу получить?

– Ту, где не нужно будет постоянно оглядываться за угол, ожидая, что произойдет что – то ужасное.

– Ты хочешь, чтобы я принимал лекарства?

– Это твой выбор. Я просто пытаюсь помочь тебе решить, что важнее: поиск ответов, которые можно и не найти, или умиротворение разума?

– Но лекарства ничего не остановят, Алекс. Просто я перестаю видеть, что грядет.

– Но если ты перестанешь верить, что можешь предсказывать будущее, то лекарства ничему не помешают.

– Алекс, – Дилан опустил чашку на стол и сжал кулаки. – Думаю, я умру.

Алекс помрачнел, но промолчал.

– Помнишь мой сон в детстве, где мужчина был в маске из дыма и сжигал кого – то?

Алекс прищурился.

– Смутно, – он сделал глоток из чашки. – Это было давно.

– Что ж, у меня был этот же сон. Но в этот раз с другой точки зрения.

– Смотрел пьесу с другого места?

– Нет, – Дилан покачал головой, – я словно играл в этой пьесе другую роль.

– Объясни.

– Когда сон был впервые, я был ребенком, наблюдавшим убийство. В этот раз, – он сглотнул, – меня сжигали, – он резко выдохнул.

– Это нормально для повторяющихся снов…

– Нет, ты не понимаешь, Алекс, – перебил он, тело дрожало. – Дело не в том, что я видел сон дважды. Я видел его в разном возрасте. Человек, которого сжигали во сне, юноша с рыжими волосами, был моей старшей версией. Мне снилась смерть мой старшей версии, когда я был ребенком, но я не знал, что это был я, потому что не знал, каким буду, когда вырасту.

– Дилан…

– И он кричал мне не смотреть, а я не понимал, почему. Какое ему дело, что я увижу, как он умирает? Какое ему до меня дело? Я годами не понимал этого, а теперь понял. Потому что он знал… Моя старшая версия знала, что произойдет. Он знал, потому что видел этот сон в детстве. Он пытался оградить меня от…

– Дилан… успокойся, – Алекс поднял руку.

Дилан успокаивающе вдохнул, тело дрожало на выдохе.

– Это прошло по кругу, Алекс.

– Дилан, это классическая иллюзорная корреляция: ты ложно думаешь, что вещи связаны, но это может быть не так. И когда люди попадают в эту ловушку, они делают все, лишь бы доказать связь.

– Ты шутишь? Ты говоришь мне, что эти два кошмара не имеют значения?

– Да, конечно, значение есть, но оно может быть не таким, как ты думаешь.

Дилан расправил плечи, ожидая, когда Алекс объяснит ему.

– Думаю, нам стоит подождать, пока пройдут выходные, – Алекс сделал глоток.

Дилан нахмурился.

– Почему?

– Потому что для тебя это всегда сложное время.

– Я в порядке, – Дилан сказал это холоднее, чем планировал. – Просто скажи это.

Алекс посмотрел на Дилана, взглядом моля его закрыть тему.

– Алекс. Что?

Алекс опустил чашку на столик у кресла и переплел пальцы.

– Думаю… возможно, что в тебе затаилась вина из – за смерти матери. И этот Жнец – то, как ты справляешься с этой виной.

Дилан отклонился. Слова Алекса ударяли беспощадной волной.

– Что ты говоришь?

– Подсознание и эмоции часто воплощаются во снах.

– Думаешь, мой разум создал Жнеца, чтобы наказывать меня за убийство матери?

– Дилан… – Алекс нахмурился.

– Что? – Дилан повторил его выражение лица.

– Не очерняй себя.

– Разве я это делаю?

– Звучит, будто ты – убийца. Это не твоя вина. Роды рискованны, несмотря на современную медицину…

– Ты только что сказал мне, что я придумал убийцу, чтобы наказывать себя за смерть матери. А теперь говоришь не винить себя?

– Я говорю, что ты, возможно, испытываешь вину…

– Я не чувствую себя виноватым! – рявкнул Дилан.

Алекс сжал губы, а потом отвел взгляд.

Дилан смотрел на него, глаза жгло.

– Думаю, мне пора идти, – сказал он, когда Алекс стал размытым. Он не успел осознать, а уже бежал изо всех сил к входной двери.

Глава 10

Справляясь

Дилан вышел из «Bella Gelateria» с парой вафельных рожков с лучшим мороженым в городе, приготовленным вручную. Он пошел к гавани, где напротив терминала с круизными кораблями расположился ванкуверский конференц – центр.

Он прибыл к развилке и начал озираться в поисках Ромера, заметил его в центре у входа. Он не только выглядел забавно в плохо сидящей форме охранника, но и выглядел ужасно скучающим.

Но, как Дилан и надеялся, стоило Ромеру его заметить, он просиял.

– Лучше бы одному из них быть моим, – Ромер вышел из здания и скрестил руки с властным видом.

– Я думал, у тебя уже будет перерыв, – Дилан добрался до него.

– Я опоздал сегодня на работу из – за тебя, – он схватил рожок с бельгийским шоколадом из руки Дилана. – Так что перерыва нет, – он облизнул подтаявший край.

– Нам нужно поговорить, – Дилан вытащил ложечку из своего с солеными орехами и облизнул ее. – Но в уединенном месте.

φ

Сидя на мягкой траве на крыше центра, Ромер доедал рожок.

– Пока все не усядется, – сказал Дилан. – Так для нас лучше.

– Если так говорит твой папа, – Ромер лег, скрестив руки за головой.

– Мне тоже это не нравится, но с институтом архитектуры и всем остальным, может, ты не хочешь быть втянутым в это, – отметил Дилан.

– Если я поступлю.

– Поступишь, – не отступал Дилан. – Боже, ты веришь мне насчет вкладов, но не в этом?

– Это другое.

– Я не хочу тебя утешить. Ты гениален. Они должны гордиться, что получат тебя.

Ромер невольно улыбнулся.

– Я тебе не снился поступившим? – он повернулся к Дилану. – Я, доделывающий проект за полночь, или как – то еще?

– Нет, – Дилан рассмеялся. – Но я мог упустить это на лекарствах, так что…

– Чертовы лекарства, – Ромер тряхнул головой. – Ты лучше без них, – сказал он с сочувствием, а не отмахиваясь.

– Но ты сказал, что это плохая идея.

– Я много говорю, – дразнил он.

Посмеиваясь, Дилан повернулся к потрясающему виду города перед собой. Огни на стеклянных башнях вокруг напоминали пиксели, их тепло контрастировало с холодными оттенками вечернего неба.

– Как дела с «Никогда»? – спросил Ромер.

– Она была занята экзаменами.

– Никаких планов с ней завтра?

– Мы как раз говорили, что побудем порознь, – Дилан повернулся к нему.

– Да, но это твой день рождения, – отметил Ромер. – Будет подозрительно, если мы не отметим.

– Уверен, Нив что – то готовит. Так что я, наверное, пробуду с ней весь день.

– Это не вечеринка с сюрпризом.

– Откуда ты знаешь?

– Потому что я – твой единственный друг, но меня не приглашали.

– Это во – первых, – фыркнул Дилан.

– А во – вторых?

– Угомонись уже, – Дилан лег рядом с ним.

Ромер отодвинулся к краю его поля зрения, вытащил что – то из внутреннего кармана куртки. Дилан выдохнул, когда он обрушил это на его грудь. Что – то маленькое, но твердое.

Дилан потянулся туда рукой.

– Поздравляю с днем, когда твоя мама должна была рожать, – сказал Ромер.

Дилан поднял голову, чтобы увидеть, а потом сел, сжимая в ладони маленький деревянный кубик Рубика. Прекрасно вырезанная головоломка из шести разных видов дерева с оттенками коричневого от светлого к темным.

– Дуб, болиголов, акация, береза, клен и орешник, – Ромер тоже сел.

– О боже, – Дилан повернул верхний брусок, поражаясь тем, как гладко он двигается. – Работает.

– Конечно, работает, – рассмеялся Ромер. – Я месяц его делал.

– Это… невероятно, – Дилан закашлялся от ошеломленного смеха, крутя кубик в руках, чтобы решить его.

– Подумал, что тебе понравится, – Ромер похлопал Дилана по спине. – Ч… – он не смог закончить. – Как… – он склонился, как Дилан ускоряет движения, пока…

– Вот, – Дилан поднял решенный кубик.

– Ах, зараза, – Ромер встал. – Шутишь?! Хоть минута прошла?

Дилан бросил ему кубик, и он поймал его и смотрел.

– О, я тебя ненавижу, – он бросил головоломку Дилану, который широко улыбался. – Иди ты, – он пошел к выходу с крыши.

– О, ладно тебе… Вернись!

– Я на работе! – Ромер рассмеялся, развернулся и показал форму охранника. – Спускайся, когда решишь… ах, блин, – он распахнул дверь и пропал на лестнице. – Месяц работы… – его ворчание доносилось, пока дверь не закрылась.

Дилан перестал улыбаться, страхи и сомнения словно впились в него.

Глава 11

Обнаружение сути

Мгла сгущалась в атмосфере. Туман был темным. Дилан уже не мог различить край крыши центра. Он словно стоял посреди луга травы, пропадающего в серебряной дымке со всех сторон.

– Ты не знаешь, как так жить, – холодный голос Ромера заставил Дилана повернуться к нему. – Жить с тем, что мне пришлось вытерпеть, остаток жизни.

Дилан встал на ноги, хмурясь, и заметил боль в глазах Ромера.

– И от моего ада не проснуться! – он пошел к Дилану, и тот попятился.

– Ро… – выдохнул Дилан. – Прости, если мои попытки не помогли. Но, клянусь, я пытался…

– СУКИН сын! – Ромер сжал кулак и выбросил его.

Дилан уклонился и попытался схватить Ромера. Он услышал выдох в ухо, поднял голову, на лице Ромера был шок.

– Что ты наделал? – спросил Ромер с ужасом в голосе, а потом опустил голову.

Дилан опустил взгляд и понял, что вонзил маленький ржавый нож в живот Ромера. И он увидел, что его руки покрыты черными татуировками.

– Держись, – сказал Ромер, и Дилан посмотрел в его глаза. – Держись, держись, держись.

Дилан схватил Ромера за плечо и ударил в живот еще раз.

– О, нет, нет, нет, нет, станьте зелеными, – Ромер схватил лицо Дилана руками и смотрел в его глаза. – СТАНЬТЕ ЗЕЛЕНЫМИ! – закричал он и охнул, когда Дилан ударил его снова ножом, кровь потекла из уголка рта.

Сердце Дилана рвалось на клочки, но он не мог остановиться. Он словно потерял контроль над телом.

– Ди… – прошептал Ромер со слезами на глазах, но Дилан ударил его ножом еще раз, а потом смотрел, как он рухнул на землю, его истерзанное тело содрогалось.

Нож выскользнул из окровавленной руки Дилана. Он держал грязные руки перед собой, потрясенно смотрел на блестящий алый слой, текущий по незнакомым татуировкам на предплечьях. Он коснулся лица скользкими пальцами, не понимая, почему у него незнакомые черты.

Словно он не был собой.

– Я никогда… – выдавил Ромер внизу. – Я никогда не думал, что ты бросишь меня волкам.

Дилан пришел в себя и перекатился на бок в панике. Он утомленно разглядывал все вокруг, он явно был на крыше конференц – центра, но никого не замечал.

«Ромер», – он выдохнул и сел, посмотрел на руки, но не увидел крови. Он закатал рукава, но не увидел чернил. И он осмотрел блестящие башни гавани вокруг, туман ему не мешал.

Он проверил время на телефоне, оказалось, что уже 18:18. Он закрыл глаза, выждал пару секунд и проверил время еще раз.

Все еще 18:18. Он больше не спал. Это не было жутким фальшивым пробуждением.

Тяжесть в груди заставила его опуститься, легкий не проникал толком в воздух.

«Я убил его, – подумал он. – Я убил Ромера?» – он нахмурился, но не мог понять значение кошмара. В нем не было смысла. Он умер бы, но не дал ничему произойти с Ромером.

Так почему…

«Татуировки, – вспомнил он. – Не я его убил», – тьма охватила его, но он понимал, что ни за что не стал бы тем, кто убьет его…

Глава 12

Эрос

Дилан открыл дверь квартиры и увидел там Нив. Она была в кружевном белом топе и темных джинсах, ее черные волосы были стянуты в неаккуратный пучок. Когда Дилан заговорил, она вскинула указательный палец, не отводя взгляда от часов. Ее губы двигались, словно она что – то отсчитывала.

– Ох… что ты…

– С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ! – она замахала руками, а потом обняла его.

– Ох… – Дилан обнял ее в ответ, его шок сменился улыбкой. – Уже полночь…

– ДА! Уже твой день рождения! – Нив отодвинулась и потянулась за что – то за стеной. Она выпрямилась и протянула большой подарок в обертке. – Та – да!